***
Ёнсоль бродит по коридору, выглядывая в окна. Каждый день к ней приезжает Ынха, оставаясь почти на весь день. Даже часть её работы переехала к Соль в палату. Ей нравилось наблюдать как погружается в бумаги подруга, часами не отрываясь от своих дел. Её ответственное отношение к работе сразу нашло отклик у Тэхёна. Парень начал подкидывать ей более интересные бумаги, хотя Ынха иногда правда не понимала рада ли тому, что с корпоративных заявление она поднялась до договоров о поставке оружия и наркотиков из Шанхая. Но сегодня подруга задерживалась, и Соль скучала одна. Медсестра передала ей, что пока она спала заходил Чимин. Девушка возвращается в палату, чтобы дождаться своего лечащего врача, но неожиданный звонок телефона заставляет её вздрогнуть. У Соль не было телефона, а значит его кто-то мог забыть. Девушка находит его на кресле, запавшим между сидением и подлокотником. На экране высвечивается лишь номер без подписи контакта, поэтому девушка решает, что может хозяин ищет свою вещь. — Да? — она подносит телефон к уху, принимая вызов, и удивленно замирает, когда слышит по ту сторону детский голос, разыскивающий своего папу. — Твой папа потерял телефон. Как тебя зовут? — Соль судорожно перебирает в голове возможные варианты кто мог быть в её палате и забыть телефон, при этом являясь отцом милого общительного ребёнка. Девочка болтала без остановки, рассказывая как скучает по папе и что очень давно его не видела, мама уже собирается ставить ёлку, но тоже ждёт его, потому что она слишком большая. — Да, твой папа похоже очень безответственный, если заставляет тебя ждать, — малышка смеется и говорит, что её папа врач и спасает людей, поэтому всегда очень занят. В этот же момент дверь палаты открывается и на пороге показывается Чимин. Взгляд парня сразу падает на телефон в руках девушки. — А вот и нашёлся твой папа… — у самой Соль от этих слов что-то обрывается внутри. Она передает телефон Чимину и отворачивается, стараясь не вслушиваться в разговор. — Я… — Ты из-за них ушёл из клана? — тихо спрашивает Соль. — Это одна из причин, — честно признаётся Чимин. Он так тщательно и долго скрывал свою семью, оберегая их от любого влияния клана и его людей, и так легко прокололся. — У тебя милая дочь. — У меня двойняшки. Соль удивленно приоткрывает рот. Чимину от силы можно было дать лет двадцать шесть, но девочка неплохо и уверенно говорила, так что точно была старше четырех. Столь молодые отцы внутри кланов были огромной редкостью. Парни долго ходили в холостяках и женились в основном после тридцати. На это было много разных причин, но даже уже устоявшиеся отношения не торопили их браки. Женщин в клане не посвящали в дела семьи, чтили и оберегали. Измены и побои ставили под вопрос в первую очередь авторитет мужчины. Если развода требовала женщина, он всегда давался без лишних разбирательств. Перед вступлением в брак, если девушка была не из клана, её обязательно посвящали в деятельность мужа, давая право решить желает ли она такой жизни. И многие всё равно соглашались. Конечно, за всеми невозможно было уследить, но Соль слышала, что внутри клана Ким, благодаря стараниям отца Тэхёна и Сокджина, правила соблюдались довольно строго. Это сократило количество браков, зато внутри клана царил порядок: желающие развлекаться — развлекались, а те, кто хотел семью — строили её с любимыми. — Есть новости от Чонгука? — Соль решает, что стоит перевести тему. Чувство, что она узнала то, что не должна была не давало ей покоя. Чимин выглядел напряженным и растерянным, словно где-то внутри себя метался и не знал как поступить. — Я никому ничего не скажу. Это вышло случайно. Я думала, что так ищут телефон. — Слышал, что за ним ещё вчера послали Хосока. Думаю, он точно его найдет, — Чимин берёт себя в руки и приглашает Соль на осмотр. Раны медленно и тяжело заживают. Всё ещё кровят. Это его очень беспокоит, но другого ждать было сложно. Он боялся, что может начаться нагноение, поэтому постоянно корректировал лечение и не рисковал выписывать. Как он и думал средний и безымянные пальцы потеряли чувствительность и плохо сгибались, но Соль не сильно беспокоилась об этом или пыталась казаться равнодушной. — Зачем ты это сделала? Неужели не было другого выбора? Соль вздрагивает и резко выдёргивает руку. Её неожиданно охватывает паника, и внутри всё заходится в необъяснимом страхе. Она не думала ни о чём, когда это делала, пока не почувствовала жгучую мутившую сознание боль. Только, когда она увидела свою на полу пришло осознание своей ошибки. Это её отрезвило и заставило испугаться за свою жизнь. Она пыталась судорожно придумать, как спастись, но реальность ускользала от сознания, словно песок сквозь пальцы. Это уже знакомое состояние на грани, когда желание жить переполняет до краёв, но что-то внутри шепчет, что у этой жизни нет никакого смысла. Она знала, что если выживет, то останется среди руин. Без прошлого и без шанса на нормальное будущее. Так и случилось. У неё не осталось ничего. Кто, где и с кем… А она всё также одна в потёмках собственного нелепого выбора жить. Соль знала, что её нигде не ждут, поэтому всегда останавливалась у той красной линии, не желая её переступать. Она всегда сохраняла себе возможность вернуться в бордель. Ей нужно было возвращаться обратно, даже если приходилось терпеть побои, унижения и оскорбления. Ещё ребёнком она видела как другие находили в себе силы и желание покончить со всем этим, пыталась понять их выбор и надеялась, что так они ощутили освобождение, но она совершенно не такая. И даже там, стоя на коленях перед Карин, она хотела жить дальше. Чимин замечает растерянный и напуганный взгляд, и чувствует как внутри всё сжимается от жалости. Он притягивает девушку к себе и мягко обнимает, словно маленького ребёнка. Соль сжимает здоровой рукой его халат и заходиться в молчаливой истерике. Она выжила, чтобы стать по-настоящему свободной.Глава 18
6 января 2021 г. в 19:00
Тэхён стискивает зубы и с трудом сдерживается, чтобы не сорваться и не устроить разнос бесполезным, по его мнению, работникам. Чонгук пропал без следа почти трое суток назад, и никто не мог его найти. А вместе с ним пропал и сынок О Ханныля. Связать одно с другим было несложно.
Чонгук всегда предпочитал в сложных ситуациях оставаться один, именно поэтому когда-то сразу использовал возможность уехать в Японию. Тэхён знал, что после потери дорогих людей Чонгук может ввязаться в серьезные проблемы, так что без лишних слов собрался за ним следом. Отец тогда лишь помог оплатить перелёт и дал денег на первое время, чтобы устроиться. Дверь резко распахивается, и в кабинете появляется Хосок. Парень выглядел крайне недовольным, уставшим и вымотанным. Даже огненно-рыжая шевелюра выглядела какой-то потускневшей. После ухода из борделя Арым работы стало гораздо больше. Новые администраторы постоянно не устраивали педантичного Чона, поэтому по итогу он выполнял всю работу самостоятельно и сдирал с персонала три шкуры.
— Я сообщил о ситуации Хосоку, — признается Сокджин, замечая замешательство брата. Он приехал с утра, чтобы передать часть бумаг и попросить Тэхёна прикрыть его на деловой встрече с вьетнамцами. По дороге он рассказал как обстоят дела с поисками Чонгука, и Хосок обещал заняться этим самостоятельно.
— Какого черта? — злится Тэхён, считая, что брат лезет не в свое дело. Он сам бы мог найти друга, но Сокджин лишь качает головой, будто лучше понимает, что сейчас требуется.
— Думаю, что он в Пусане. Отмени приказ. Я его верну сам, — вздыхает Хосок, знакомым жестом убирая длинную челку назад. Тэхён щурится, обдумывая что-то, но в ответ лишь кивает. Он сообщает, что Пусан прочесали от и до, но следа Чонгука так и не нашли, на что Хосок обещает уже завтра утром вернуться вместе с ним. Звучало слишком обнадеживающе, но выбора не было. Чонгук сейчас нужен здесь.
Хосоку давно не удавалось побывать в Пусане. За несколько лет до своей смерти отец купил небольшой домик у моря в родном городе, мечтая собираться в нём всей семьей на отдых. Им ни разу не удалось этого сделать. Какое-то время Хосок очень часто бывал тут, пытаясь найти в себе силы продолжать дела семьи и оставаться поддержкой для младшего брата и матери, но когда дел стало слишком много, он оставил все эти поездки. Чонгук на этом месте был единожды, когда его покупали, поэтому было довольно странно увидеть его сидящим на ступеньках запыленной террасы.
Чонгук даже не оборачивается, когда Хосок садиться рядом, согнув одну ногу и опершись о неё рукой. Он знал, что его найдёт только брат, поэтому был спокоен. Сюда, конечно, приходили их люди, но он легко скрывался в доме. Его машина была припаркована у коттеджа главной семьи в этом городе, так что повторно сюда никто не пришёл.
— Всё также любишь прятки, — вздыхает Хосок. — Тэхён всех на уши поставил. Скажи, что с парням семьи О.
— Он там, где должен быть.
— Ты сорвал ему сделку.
— Тэхён бы всё равно рано или поздно избавился от них.
Чонгук слегка улыбается, понимая, что было довольно подло не предупредить друга о своём отъезде, но в голове было слишком много мыслей, чтобы вспомнить про это. Вокруг не было ни живой души. Голые деревья сухими ветками тянулись к серому небу, раскачиваясь в такт холодному морскому ветру. Редкие солнечные лучи пробивались сквозь свинцовую преграду тяжелых туч. Тишину вокруг разрушали лишь крики чаек и шум зелёных волн, набегающих на золотистый песок. Хосок плотнее кутается в клетчатое пальто, морщась от холодного промозглого ветра. Кажется он так давно не был в тишине, что ощущал даже какую-то пустоту. С каждой минутой становилось всё понятнее почему отец выбрал это место. Оно успокаивало, но навевало тоску. Он откидывается назад, упираясь спиной в деревянную основу перил и тяжело вздыхает, чувствуя как расслабляется голова и трезвеют мысли.
— Хосок… — тихо зовёт его Чонгук, крутя в руках отцовские часы. — Как дела у… мамы?
Хосок мягко улыбается и понимает, что с приезда Чонгука им ни разу не удалось спокойно поговорить и обсудить семейные мелочи. Всё так быстро понеслось, словно с горы спустили валун.
— Она вышла замуж за простого учителя математики. Сама преподает корейский язык. Они живут в домике где-то в провинции, но недалеко от Парижа. Постоянно забываю название города, — усмехается парень, вспоминая, что билеты ему всегда бронировала Арым. — В принципе всё как она хотела. Тишина, покой, стабильность и белые розы под окнами. Когда я был у неё последний раз, они планировали завести собаку и отправиться в путешествие по Европе.
Чонгук кивает и улыбается уголками губ, ловя себя на мысли, что ему очень странно интересоваться её жизнью. Он не чувствует обиды или горечи, от понимая, что мама их всё-таки оставила, не смирившись со своей потерей. Она тяжело пережила смерть мужа, до последнего дня носила траур и повторяла, что во всем виноват лишь Чонгук. Стоило ей увидеть младшего сына, как у женщины начинались неконтролируемые истерики. Это заставляло Чонгука поторопиться с отъездом и внезапно осознать, что в родном доме ты тоже можешь стать никому не нужным. Он ушёл со страхом и осознанием, что ему некуда возвращаться. Уже шесть лет он не видел матери и узнавал все новости через Хосока, который крайне редко, но навещал её.
— Хорошо, что она счастлива. Тогда мне стоило её послушать. Они с папой никогда не желали мне зла, но когда появилась Минсу, они оба пытались постоянно вразумить меня. Просили быть аккуратным и осторожным, в ту ночь даже заперли в комнате, чтобы я не мешал, но… Это моя глупость разрушила нашу семью. Есть то, что в юности знать не обязательно, поэтому мне стоило отнестись с понимаем и проявиться уважение к их словам. Я так виноват перед вами всеми, — Чонгук впервые говорит с Хосоком о произошедшем. Он долго всё копил в себе, жил, подгоняемый виной и всегда благодарил брата за молчаливое понимание. Но слова Соль о том, что ему стоит решить чего он хочет наконец подтолкнули его вперёд. Все всегда отмалчивались, но она начала ерошить то, что было закопано где-то внутри. Хосок редко бывал в тот период дома, съехал на квартиру и наслаждался самостоятельной жизнью. Он эгоистично полагал, что всё разрешится само и сложится как надо, хотя просто мог поговорить с братом и родителями и возможно что-то даже изменить. — Что будет, если я сломаю её жизнь, как и когда-то отобрал её у Минсу? — он достаёт из кармана кольцо и протягивает его брату. Хосок сразу узнаёт в нём тот особенный подарок для Минсу и только сейчас замечает, что на безымянном пальце Чонгука второе кольцо из комплекта. Широкий серебряный ободок плотно обхватывал безымянный палец правой руки. Кольца сильно отличались, так что сложно было в них признать парное украшение. — Я снял его с Ёнсоль, когда её увозили в реанимацию. Мне не даёт покоя мысль, что она что-то знает и скрывает это.
— Ей нет смысла врать тебе, — хмурится Хосок, замечая следы крови на кольце. Мелкие осколки камней красиво блестят и переливаются, но от украшения будто веет смертью и болью. Он не склонен верить в подобное и не считает, что такое возможно, но засевшая болезненная ассоциация не даёт принять это просто как милую безделушку. Это кольцо должно было исчезнуть вместе с Минсу в ту ночь.
Чонгук пожимает плечами и опускает голову. Он столько думал обо всём этом, но легче не становилось.
— Ты всё ещё её любишь? Или это старая привычка? А может это просто дело чести… Твою любимую убили, а ты сбежал, поджав хвост, — Хосок возвращает ему кольцо, наблюдая как темнеют глаза Чонгука и на лбу пролегает глубокая складка. — Ты ведь пришёл сюда, чтобы решить это? Чтобы ты не выбрал и как бы не решил поступать дальше это только твоё решение. Все вокруг будут говорить что-то своё, осуждать и пытаться учить, но это не имеет никакого значения, пока ты уверен в том, что сделал, — Хосок оглядывается и поднимается со своего места. Он замерз. Время уже было позднее, ветер сильно разгулялся, а волны стали больше. Чайки затихли.
— Я не знаю готов ли дальше добиваться правды. Меня пугает, что столько всего совпадает, но при этом ничего не меняется, — Чонгук сжимает в руке кольцо и тяжело вздыхает. Рука брата опускается ему на плечо и слегка сжимает в поддержке. — Хосок, с ней всё повторяется почти как с Минсу.
Страх ошибиться всегда был главной сложностью в жизни Чонгука. После смерти отца это чувство сильно обострилось, и заставляло Хосока беспокоиться за брата. У них дело, в котором сомнения могут сильно повлиять на исход событий. Нужно быть расчетливым и хладнокровным в любой ситуации, иначе малейшее сомнение приведёт к смертельному исходу.
— Тогда ты был ребёнком и тебе никто не подсказал как надо поступать, но сейчас всё изменилось. За тебя уже никто не будет решать. Не забывай, что вы все давно выросли и уже нет тех детей. Даже Тэхён ещё способен удивлять, поэтому чего ждать от Доён…