«Я не помогаю, всего на всего держу своё слово»
Дамблдор с любопытством изучал пробирку с микстурой в своей руке. — И вправду, — удовлетворённо протянул он, взирая сквозь очки половинки, — «Вирделио», она же «Приумножающая». Амелия, сидя перед Дамблдором по обратную сторону его стола, скромно поинтересовалась: — Что это за микстура, профессор? — Вы не знаете? — он изумлённо взглянул на неё и вскинул седые брови. — Это очень сложная, и необычайно дорогая микстура. Я полагал, что раз вы выкрали её из кабинета профессора Снейпа, то определённо осведомлены о её свойствах и возможностях. — Никак нет, — Амелия понурила голову. — Интересно, — всё тем же задумчивым голосом протянул Дамблдор. — Зачем же она вам тогда понадобилась? — Я не могу вам всего рассказать, профессор, — стыдливо пряча от него глаза, ответила Амелия. — Так получилось. Я правда хотела вернуть то, что взяла. У меня, по некоторым причинам, долго не получалось это сделать. — Вы всё ещё говорите загадками, мисс Олдридж, — не смотря на замечание, Амелия уловила его добродушную улыбку. — Я могу только предположить, что вы, скорее всего, получили от кого-то наводку. Амелия продолжала упорно молчать, вперив стыдливый взгляд в стол. Из-за чувства вины у неё горели уши. — Эта микстура способна усилить заклинание, или же удвоить действие зелья, — уточнил Дамблдор. — Чаще всего её используют для приготовления вторых. «Вирделио» чудесным образом заменяет собой большинство необходимых для приготовления ингредиентов. Но, при всём при этом, его очень сложно изготовить, и на это требуется достаточно много времени. — Я правда об этом не знала, профессор, — Амелия подняла глаза. — Надеюсь, профессор Снейп успокоится, когда получит свою микстуру обратно. — Я тоже на это надеюсь, — протянул Дамблдор, убирая пробирку с микстурой в ящик стола. — «Вирделио» не зря хранят в предназначенных для неё пробирках. Сама по себе микстура очень токсична, поэтому её приходится хранить внутри специального каленого стекла. — Это стекло, которое закаляют в пламени дракона? — уточнила Амелия. — Верно, — кивнул Дамблдор. — Уж в этом, как я вижу, вы осведомлены. Надеюсь, мисс Олдридж, вы ни разу не открывали пробирку? — Нет, — честно ответила Амелия. — Скажите мне, — Дамблдор устроился поудобнее на своём стуле, и бросил в её сторону пристальный взгляд, — кто ещё, помимо Вас, брал эту микстуру? — Кроме меня — никто, — соврала ему Амелия. «Неужели он о чём-то подозревает?» — Тогда странно, — Дамблдор взглянул на высокие стеллажи с разноцветными книгами, — пробирка почти на половину опустошена. Поэтому я спросил, открывали вы её или нет. Микстура, как я уже говорил, и вправду очень токсична. Открывать её следует только один раз, чтобы использовать сразу. После вскрытия она постепенно теряет свойства… Да и, если случайно вдохнуть её, последствия могут быть ужасны. Сказанное вынудило Амелию напрячься: — Я правда не открывала её, профессор. — Скажите мне честно, мисс Олдридж, — Дамблдор вздохнул, снимая очки половинки и кладя их на стол, — вы ведь были не одни, когда пробрались в кабинет профессора Снейпа? — Я… — неуверенно протянула Амелия. По взгляду Дамблдора было понятно — он давно обо всём догадался. — Да, я была не одна, — закончила фразу Амелия. — Кто же составил Вам компанию, если не секрет? — в свойственной себе манере, полюбопытствовал у неё он. — Мне не хотелось бы называть имя, — уклончиво ответила Амелия. — Прикрытие товарищей — дело благородное, — заключил Дамблдор. — Но в данном случае, мисс Олдридж, я спрашиваю Вас об этом не просто так. — Это не Уизли, — сразу же объявила она. — Этот человек вообще не с нашего факультета. Дамблдор пристально посмотрел на неё исподлобья: — Вы не назовёте мне его имя, не так ли? — Я не могу, — с обречённым видом ответила ему Амелия, в очередной раз понурив голову. — Правда не могу, извините. Если что, я готова понести очередное наказание. — В этом нет никакого смысла, — Дамблдор улыбнулся и вышел из-за стола. — Вы честно вернули микстуру и, почти честно, ответили на мои вопросы. Я верю, что вы не открывали пробирку. Скорее всего, эта микстура понадобилась кому-то другому. Видите ли, у меня есть определённые догадки, но пока я не нашёл им подтверждения. Теперь у Амелии самой возникло в голове бесчисленное множество вопросов. — Пожалуй, на этом всё, — сказал ей Дамблдор. — Вы можете идти, мисс Олдридж. Амелия поднялась из-за стола и случайно бросила любопытный взгляд в сторону увесистой золотистой жердочки, на которой по хозяйски восседал феникс. Он был достаточно крупного размера. Амелии даже показалось, что серьёзного вида птица в габаритах почти не уступала лебедю — шипуну. Алый окрас, в сочетании с длинным золотистым хвостом, когтями и клювом — феникс был по истине красив и неописуем. Амелия многое слышала о них, но ей ещё никогда не доводилось видеть их настолько близко. — Порой я смотрю на него точно также, — довольным голосом проговорил Дамблдор, уловив её завороженный взгляд. — У него есть имя? — неожиданно для себя, поинтересовалась Амелия. — Фоукс, — ответил Дамблдор, медленно вышагивая к птице. — Я читала о них, — Амелия отошла чуть подальше, чтобы получше рассмотреть Фоукса со стороны, — это невероятные существа. Папа любил рассказывать мне про них разные истории, когда я была маленькой. Они довольно мирные, а их пение обладает волшебными свойствами: говорят, что оно придаёт мужества тем, кто чист духом… -…и повергает в страх недостойных, — дополнил Дамблдор, проводя рукой по лоснящимся алым перьям. — Их слёзы — одно из самых удивительных явлений. Они обладают целительными свойствами, и способны вылечить даже смертельные раны. Амелия взглянула на Дамблдора: вид у него был весьма необычный. Он словно рассуждал о чём-то, где-то глубоко внутри себя. Быть может, предавался воспоминаниям. Потом она отвела взгляд, и увидела под самой жердочкой перо среднего размера. Идея, как снег на голову, обрушилась на Амелию в тот же момент. — Профессор Дамблдор, могу ли я… Он обратил на неё свой вопросительный взгляд. — …скажите, — уже более пониженным тоном, заговорила Амелия, — могу ли я, с вашего позволения, взять это? Она указала на то самое перо, что лежало прямо под мощными когтистыми лапами Фоукса. — Ничего не имею против, — размеренным голосом ответил Дамблдор и, подобрав заветное перо, протянул его Амелии. — Но, если не секрет, зачем оно вам, вдруг, понадобилось? — У меня возникла одна мысль… Думаю, из него выйдет хороший подарок, — честно ответила она, разглядывая перо в руках. Оно оказалось достаточно приятным на ощупь. Чуть позже Амелия заметила, что очки Дамблдора заговорщически поблёскивают. Она немного смутилась и отвела глаза к столу, где, неожиданно для себя, обнаружила парочку журналов с маггловскими схемами для вязания. — Довольно увлекательное занятие, — признался Дамблдор, когда уловил изумлённый взгляд Амелии. — Хорошо помогает скоротать время. — Моя бабушка тоже вяжет, — Амелия не растерялась и присмотрелась к журналам повнимательнее. — Это старые номера, но я их хорошо помню. По их схемам бабушка связала моему брату разноцветное пончо. — Я отдаю большее предпочтение носкам, — Дамблдор как-то по тёплому улыбнулся. — Правда, никто мне их не дарил. Фоукс издал какой-то сдавленный звук, широко расправил крылья и потянулся, вытянув левую лапу назад. — Что ж, я очень благодарна Вам за перо, профессор! — Амелия скромно кивнула. — Хорошего Вам вечера и…с наступающим Рождеством! Дамблдор кивнул ей в ответ, и улыбаясь сквозь серебристые усы, проговорил: — И Вас с наступающим Рождеством, мисс Олдридж!***
Теперь Амелию мучило ещё больше вопросов. «Зачем Сидиусу понадобилась микстура «Приумножения»? Фреда с Джорджем можно даже не спрашивать, они давно ведут разговоры о своих изобретениях. Сидиус, выходит, нарушил условия договора — вскрыл пробирку. И что же теперь делать? Дамблдор вернёт микстуру Снейпу, но это не решит ровным счётом ничего, потому что пробирка уже была вскрыта. Снейп не дурак. Конечно, он сразу же всё заметит. Воспримет это за необычайную наглость, и будет «спускать всех собак» на меня до конца учебный дней. Чёрт! Угораздило же ввязаться во всё это! » В гостиную Амелия вернулась совсем поникшая. За окном уже смеркалось, едва было видно, как серебрится снег. Плюхнувшись на диван, она лениво сбросила обувь с ног и протянула их к камину, чтобы согреться. Гостиную наполняла непривычная тишина, только поленнице глухо потрескивало в огне. Стопка учебников Гермионы одиноко громоздилась на столе, доска с шахматами Дина Томаса ютилась на каминной полке и собирала пыль, а кресла, которые Анджелина, Патриция и Алисия всё время сдвигали ближе друг к другу, стояли по разным углам. Мишень для импровизированного мини-арбалета близнецов всё ещё висела над камином, правда, теперь она накренилась и тоже покрылась слоем пыли. Дротики, с разноцветными перьями на конце, хаотично торчали в каменной стене. Амелия внимательно разглядывала их, медленно утопая в грусти. Они виделись с Джорджем ещё прошлой ночью, но тоска уже постепенно начинала одолевать её. Закрыв глаза, Амелия опустила голову на спинку дивана, предаваясь воспоминаниям. Ей казалось, что слабый запах корицы и шоколада, который исходил от Джорджа прошлой ночью, всё ещё стоял у неё в носу. Джордж любил горячий шоколад, и почти всегда наслаждался им на кануне отъезда к Рождеству. В большом зале многие любили добавлять в этот напиток корицу, из-за чего запах становился просто одурманивающим. Мысли прервались из-за странного звука… Амелия открыла глаза и подняла голову, чтобы осмотреться: вокруг не было ни души. Она снова закрыла глаза и опустила голову на спинку дивана. Через несколько секунд странный звук повторился. — Эй? — Амелия обвела гостиную изучающим взглядом. Сначала ей показалось, что кто-то вернулся в башню через портретный проём, но там никого не оказалось. Амелия напряглась. — Чего это я? — пробормотала она, сонно потирая глаза. — Видимо, показалось. Звук в очередной раз повторился. Амелия поднялась с дивана и внимательно осмотрелась ещё раз. Ориентируясь на шум, она повернула голову в сторону ближайшего окна и едва не оцепенела от ужаса: кто-то настойчиво стучал в него с обратной стороны. Амелия содрогнулась, судорожно вытаскивая из кармана мантии волшебную палочку. «Что это за чертовщина?» Она принялась медленно вышагивать к окну, предпринимая попытку рассмотреть через серые запачканные стёкла хоть что-нибудь. Послышалось глухое и протяжное «кар-р-р». Амелия в удивлении расширила глаза и медленно опустила палочку. — Что это? — озадаченно прошептала она сама себе. Приблизившись к окну, Амелия увидела по его обратную сторону ворона. Он был крупного размера, широкие крылья с силой тарабанили по стеклу, а длинный острый клюв неустанно щёлкал под громкое карканье. Мощные лапы птицы сопровождали острые загнутые когти, они царапали водоотлив под окном, в попытках уцепиться. Ворон был чёрным, как уголь, Амелия смогла разглядеть его только благодаря снегу, на фоне которого он выделялся как тёмное маслянистое пятно. Птица не оставляла попыток пробиться внутрь, из-за чего Амелия сначала решила, что кто-то просто напросто отправил запоздалую почту. Однако, присмотревшись повнимательнее, она не увидела на лапах ворона фиксирующей повязки с письмом. Тем не менее, он не переставал стучать в окно, громко каркая. Амелия попыталась прогнать незваного гостя и махнула руками — ничего не вышло. — Чего заявился? — возмутилась она, постучав указательным пальцем по стеклу. — Лети отсюда! Но ворон не унимался. Из-за непрерывного карканья у Амелии уже звенело в ушах. Она предположила, что птица, наверное, сильно замёрзла, и поэтому так отчаянно пыталась попасть внутрь. Старательно игнорируя настойчивого гостя, Амелия вернулась на диван и устроилась поудобнее. Стук в окно продолжался ещё некоторое время, потом внезапно оборвался…и всё стихло. Проснулась Амелия уже утром, её разбудили Гарри, Рон и Гермиона, притащившие в гостиную немереную стопку книг из библиотеки. — Ого! Что это тут у Вас? — едва слышно проговорила Амелия, приподнимаясь на локтях, и сонно потирая глаза. Она внимательно осмотрелась по сторонам и поняла, что всю ночь проспала в гостиной на диване. — Мы не стали тебя будить, — сказал Рон, усаживаясь на коврик перед камином рядом с Гарри и Гермионой. Амелия заметила, что лица у троицы были достаточно мрачными и напряжёнными. Она приняла вертикальное положение и посмотрела в окно, залитое ярким солнечным светом: — Никому из Вас вчера почта не приходила? Гермиона озадаченно посмотрела в её сторону и ответила: — Нет, а что, кому-то что-то прислали? — Странно, — задумчиво протянула Амелия. — Вчера вечером к нам в гостиную стучался ворон. — Ворон? — удивлённым тоном протянул Рон. — Разве вороны носят почту? — Редко, — осведомила Гермиона. — Обучить их сложнее, чем сов или голубей. — Может заблудился? — Гарри пожал плечами и раскрыл перед собой большую толстую книгу. — Что на вас нашло? — Амелия обвела троицу изумлённым взглядом. — Начало каникул, а вы сели за книги. — Мы хотим помочь Хагриду, — Гермиона принялась изучать страницы. Рон уловил вопросительный взгляд Амелии и пояснил: — Отец Малфоев подал жалобу на Хагрида. Теперь дело передано в Комиссию по обезвреживанию опасных существ. Известие обрушилось на Амелию тяжёлым камнем: — Это было ожидаемо… Что вы намереваетесь делать? — Найти доказательства, что гиппогриф не опасен, — ответил ей Гарри. — Это возможно? — спросила она. — Я где-то читала о суде над гиппогрифом, его тоже раздразнили, и он напал на обидчика, — сказала Гермиона. — Того гиппогрифа оправдали. Попытаюсь отыскать этот случай. — Тогда я тоже помогу Вам, — откликнулась Амелия и присоединилась к ребятам. Весь день компания сидела у пылающего камина, перелистывая пыльные тома страницу за страницей, в надежде найти хотя бы похожий случай. Книги были полны отчётов о знаменитых судах над опасными чудовищами. — Вот! — неожиданно воскликнул Рон. — Вот тут есть кое-что. В тысяча семьсот двадцать втором был случай…правда, гиппогрифа признали виновным и казнили, вот, поглядите… Спустя время заговорил Гарри: — А вот это, пожалуй, подойдёт: в тысяча двести девяносто шестом на кого-то напала мантикора, её оправдали и отпустили на волю…ой, нет, не годится: её все боялись и потому отпустили. — Я нашла что-то, — Амелия положила большую книгу в красном переплёте перед остальными. — В тысяча триста тридцать первом году на группу людей напал грифон. Суд вёл долгое разбирательство, но, в конце концов, зверя оправдали. Гермиона провела указательным пальцем до конца страницы и произнесла: — Чуть позже, в тысяча триста тридцать втором, пострадавшие потребовали возобновить дело. В последствии суд всё же признал зверя опасным, и принял решение казнить его. Вся четверка изнеможённо вздохнула и продолжила листать книги в поисках информации.***
Замок тем временем прихорашивался к Рождеству, несмотря на то, что любоваться волшебными украшениями было почти некому. В коридорах висели гирлянды остролиста и омелы, щели и прорези доспехов сияли таинственным светом, а в большом зале, как обычно, поблёскивали золотыми звёздами двенадцать огромных ёлок. По замку поплыли ароматы праздничных яств. Ранним утром Амелия засела в большом зале, чтобы разобрать почту. Тётушка Василиса прислала поздравительную открытку: она издавала приятный мелодичный звук. Бабушка Мардж выслала маленькую корзинку со сладостями и пожелала счастливого Рождества. Далее шло письмо от старшего брата Коди. «Привет, сорви голова! Наслышан о твоих сумасшедших приключениях в этом году. Как прочитал письмо родителей, так не поверил. Ты попала в команду по квиддичу, словами не передать, как я за тебя рад! Помнишь, сколько раз я пытался? Молодец, хвост трубой и вперёд-вперёд! Как там поживает Арма? До сих пор благодарен тебе за то, что приютила её. Не хотелось отсылать её другу Эрику в Испанию, слишком уж переживал из-за доставки. Надеюсь, что у тебя всё хорошо. Этим летом рассчитываю получить отпуск и заглянуть домой, повидаться. Никак не привыкну к здешним холодам, хоть и обитаю на севере уже семь лет. Люблю свою работу, что поделать? С нетерпением жду ответа и болею за тебя всей душой. Ах, да, чуть не забыл: с Рождеством тебя, сестрёнка!» Потом шло письмо от отца. «Очень надеюсь, что когда ты получишь это письмо, то будешь жива.