Агата Кристи — Как на войне Боль — это боль, как ее ты не назови Это страх, там где страх, места нет любви Я сказал успокойся и рот закрой вот и все до свидания черт с тобой
«Мыло»
Самолет. Я никогда не любил самолеты. Чувство, что твоя жизнь находится в руках у пилота было до тошноты пугающим. Зная, насколько хрупка человеческая жизнь, я боялся ее потерять. Глупо, наверное. А еще в самолете всегда была куча свободного времени. Что делать в пути? Слушать музыку? Читать книгу? Болтать с соседом? А может, лучше подумать о своей никчемной душонке и помолиться? Молиться я не умел, в Бога не верил, но вот пообщаться с совестью порой приходилось. Все чаще я ловил себя на мысли, что мне стоило сесть в тюрьму еще в тот первый раз, когда я убил Михалыча. Быть может, он бы и не погиб, если бы я тут же вызвал «скорую», но теперь кровь всех троих была на моих руках, ведь ничего уже не докажешь. Есть преступление — должно быть наказание. А что, если наоборот? Жизнь таскала меня за волосы по помойкам, кидала в лапы педофилов, морила голодом — и вот я стал преступником. Будет ли искупление за все мои грехи? Если нет, должен ли я сам себе обеспечить наказание? Ошибка. Наказание. Черт, это все напомнило о Миледи. Он был работником Красного Креста, помогал людям, пострадавшим от войны, а потом с ним случилось то, что случилось. Был ли он в чем-то виноват? Я посмотрел на сидящего рядом Кира. Читает какие-то длинные списки с очень важным видом. Между бровей залегла морщинка, пальцы отстукивают нервную барабанную дробь по колену. Все-таки он правда очень взрослый. А еще очень добрый. Просто до тошноты сердобольный. Кир мнил себя заступником всех страдающих, был готов подать руку помощи любому, кто в ней нуждался. Короче говоря, был похож на дамочек, которые искренне верят в идеалы и что лишь они способны превратить дикого зверя в ласкового домашнего котика. Супергерой, ага. А еще на редкость жизнерадостный человек. Предстоящая встреча с Миледи пугала. Как отреагирует Кир, увидев, как на самом дел обстоят дела? Что, если он решит отступить, поймет всю безнадежность затеи? А может, это я придурок? Может, у него правда получится, может, все не так плохо? Я ведь по себе сужу. Я бы не смог выдержать, я бы сломался поперек хребта, окажись на месте Милоша. — О чем думаешь? Голос Кира вырвал меня из задумчивости. — А? — Когда начинаешь вести работы по самокопанию, ты грызешь губы. Вон уже кровь. Я провел языком по губе, ощутив соленый привкус. — Думаю про Миледи. Кир серьезно кивнул и отложил бумаги. — И что надумал? Это было сложно объяснить, что я там себе надумал. Слишком много, если быть точным. После того дурацкого видеозвонка мне каждую ночь снились тренировки и то гадкое изнасилование. Черное дуло пистолета, блестящее от слюны, толкающееся в чувствительную глотку… — Ничего не надумал. Все по кругу. — Надо узнать, живы ли родители. — Мы даже фамилию его не знаем! На это Кир лишь усмехнулся и поднялся на ноги. Достал с полки свой старперский дипломат и вернулся на место. — Посмотрим, что тут у нас. Я с интересом наблюдал, как он вытаскивает толстые папки, листает, листает, листает, будто изучил их превосходно и знает, где искать. Наконец-то остановился на одной. Меня немного взбесил тот факт, что эта информация есть у него, но нет у меня, но я поспешно отогнал дурацкие мысли. Ладно, хрен там. Сейчас я не был тактиком, сейчас я снова был киллером. — Тут списки всех бойцов наших конкурентов и потенциальных партнеров, — пояснил мужчина, ведя пальцем по длинному списку. — Всех, кто был раньше и кто проходит обучение. Милош — редкое имя. И вот оно! Да, даже искать особо не надо было — его имя единственное без отчества, ведь он поляк. Милош Ковальски. — Ну, это хоть что-то, — я закусил губу. — Но это самые популярные имя и фамилия в Польше. — Да, но если Арсений взломает нам базу данных Красного Креста… — Это невозможно! — отмахнулся я, а только потом увидел, что Кир смеется. — Конечно невозможно, Эль. Просто поищем в интернете. Он числился пропавшим без вести где-то под Алеппо. Молодой парень. Об этом точно писали в газетах. Мне захотелось в ту же секунду чмокнуть его в щеку, но вокруг было куча народа, поэтому я только сжал его ладонь в благодарном жесте.***
— Этого не может быть! Я сидел на кровати в гостинице и не обращал внимания, как медленно с волос стекает вода, впитываясь в футболку. Вздрогнул то ли от холода, то ли от удивления, прижался плотнее к Киру, чтобы просто почувствовать его тепло. — Сам в шоке, но ошибки быть не может… Мужчина приобнял меня рукой, погладил по спине, не отрывая взгляда от экрана ноутбука. — Они погибли в том же году? Я смотрел на нечеткие фотографии на польском сайте. Автоматический переводчик сообщил, что вся семья пропавшего под Алеппо молодого работника Красного Креста погибла в автокатастрофе: их автомобиль сорвался с обрыва. По одной из версий отец сам направил машину в отбойник. — Какая ужасная смерть… — прошептал я, всматриваясь в следующую фотографию. Там совершенно точно был Миледи, только молодой. Очень молодой. Он улыбался, обнимая какую-то девушку — фотка будто с колледжа. — Он его шантажирует давно погибшими родителями? Но почему Милош просто не загуглил сам? — Судя по всему… Владлен не давал ему доступа в интернет… — я сжал кулаки и зажмурился, пытаясь удержать себя от необдуманных поступков. Слова рвались из глотки, сформированные гневом, и я насильно затыкал себя, пока не придумал что-то связное и разумное. — И как после этого можно иметь дела с таким, как Владлен? Он убил троих только, чтоб подставить меня, а мне тогда было шестнадцать. Понимаешь? А Миледи… у меня никогда толком друзей не было, а он почему-то прикрыл мою спину, когда я совершил ошибку на задании. Я ведь знал, что убивать клиента нельзя ни в коем случае, но я был так напуган. А Миледи сказал, что он разрешил. Он просто взял всю вину на себя, понимаешь? Солгал своему хозяину. Кир захлопнул ноутбук и лег на кровать, утягивая и меня за собой. Я положил голову на его мерно вздымающуюся грудь и прошептал: — Я не знаю, может быть, он уже не тот человек, что прежде, но мы должны хотя бы попытаться спасти его. Если… если все пойдет по плану. — Все пойдет по плану! — уверенно произнес Кир, прижимая к себе сильнее. — Потому что уже полдела сделано, потому что ты сумел уговорить Морозова. Я потерся носом о его футболку и кивнул. Хотелось бы верить… Боже, я так чертовски устал! Этот перелет до китайской границы, потом три часа трансфера до очередного Дальнезалупинска, теперь вот гостиница, хорошо хоть номер у нас совместный. А завтра еще выматывающая встреча с Сафиром. Пережить бы ее… — О чем задумался? Жесткие пальцы скользят по плечу, касаются шеи, ведут к уху… Я улыбнулся, откидывая голову, отдаваясь во власть неторопливой ласки. — О всяких глупостях. Устал немного. Кир хмыкнул, проурчал что-то довольное, но я ни слова не разобрал. По телу пробежала волна удовольствия, прострелила до самого копчика, и я понял, что устал недостаточно сильно, чтоб отказывать себе в сладком. Приподнялся на локтях, нависая сверху над ехидно скалящимся мужчиной. Захотелось наклониться, поцеловать в мягкие губы, но я покачал головой, вспомнив, что он больше не мой. Это совсем немного расстроило, ведь я бы не отказался сейчас почувствовать его член в своей заднице. — Спасибо, — прошептал Кир, касаясь пальцами моей щеки. — За что? — За всё. За понимание, за то, что помогаешь, что веришь в меня. — Не верю, — честно признался я. — Боюсь, что ты и ему, и себе сделаешь хуже. — Думаешь, есть куда хуже? — иронично изогнул бровь мужчина, сверкая своими невозможно голубыми глазами. — Я не отступлю, Эль. Я понимаю, как это выглядит. Мы даже не общались, всё такое. Но… Я положил палец к его губам, заставляя замолчать. — Не нужно, не начинай. Если решил, так делай, а не оправдывайся.***
— Ты уверен, что мне стоит молчать? Кир посмотрел на себя в зеркало и удовлетворенно кивнул. Черный костюм без галстука прекрасно подчеркивал все достоинства его фигуры, даже его безобидную улыбку делал какой-то… строгой. Черт, мысли не формируются в нормальные связные конструкции. Я развалился на кровати, хотя давно уже должен был быть в душе. Волосы рассыпались по голым плечам, и порой я ловил взгляд Кира на себе. Это все еще льстило. Я бездумно повертел в руках пистолет, оглаживая пальцем черный металл. Успокаивала его тяжесть. Всегда успокаивала. — Я думаю, что лучше и мне молчать. Ты… ты просто не знаешь Владлена. Лучше не поддаваться на его провокации, потому что он из тебя душу вытянет. — У меня нет секретов, — он мягко улыбнулся, одергивая полы пиджака. Черт, ему идет. — Секретов может быть и нет, но дестабилизировать может. У меня гадкое предчувствие. Кир подошел ближе, сел рядом на кровать, и я положил голову ему на бедро, позволяя перебирать волосы. Приятно. С ним всегда так комфортно… — Иди в душ, Миха. Полчаса осталось. — Ладно, я встаю. И, не дав себе ни секунды на раздумья, вскочил на ноги. Кинул пистолет на подушку и пошлепал в ванную, потому что Морозов нам башку оторвет, если опоздаем. Спустя положенное время мы уже садились в арендованный джип. Морозов что-то печатал на ноутбуке, не обращая на нас никакого внимания, но, как только двигатель загудел, закрыл крышку и повернулся. — Значит так, парни. Сегодня будет дружеская встреча на их территории. О работе не говорим, если только он первый не начнет. Вы вообще оба помалкивайте, чтоб лишнего не взболтнули. Я кивнул, поправил воротник пиджака и отвернулся к окну. Волнение не покидало, но Кир был рядом, такой уверенный и сильный, что я и сам невольно расслаблялся. Омерзительно серые многоэтажки проносились за окном, пока мы наконец-то не подъехали к лесу. Шумела река, возвышались сосны, демонстрируя всю мощь и красоту Забайкалья. Удивительная природа. Кажется, целую вечность назад Владлен увозил меня из моего Хуева-Кукуева, чтобы обучать убивать, а теперь я снова здесь, чтоб оплатить ему его же монетой. — Выходим. Мы выбрались из салона и водила отогнал джип на парковку. Судя по всему, это был загородный дом Сафира. Достаточно скромный, одноэтажный, правда, с бассейном и маленьким садом. Нам навстречу шагнула прислуга — молодая девушка в черном строгом платье. — Добро пожаловать, господин Морозов, — она чуть склонила голову и сделала широкий приглашающий жест. — Господин Сафир занят очень важным звонком, он подойдет через минуту. Пройдемте на летнюю веранду — стол накрыт. — Хорошо, мы подождем. Мужчина мягко улыбнулся ей и зашагал к дому. Я кинул быстрый взгляд на Кира и пошел следом. Мы обошли открытую террасу, опоясывающую все строение по кругу, и дошли до веранды, выходящей на задний двор. По стойкам вился дикий виноград, создавая чудесный холодок, так необходимый в жаркий день, и я откинул волосы назад, открывая шею легкому ветерку. Стеклянные двери дома разъехались, и к накрытому столу шагнула девушка официантка, неся доску с сырной и мясной нарезкой. Улыбнулась, поздоровалась. Ну, надо же, некоторые служащие Владлена все-таки могут проявлять нормальные человеческие эмоции. — О, Юрий, я ждал тебя! Прости, задержался, — Сафир пропустил девушку обратно в дом и вышел на веранду, протянул руку для приветствия, улыбаясь во все тридцать два. — Ничего, мы только пришли, — Морозов пожал протянутую ладонь и вдруг выглянул из-за плеча хозяина квартиры. — Твой песик? Я проследил за направлением его взгляда и сжал зубы, мысленно ругая себя, что не заметил раньше. У стены молчаливой статуей замер Миледи. Такой же равнодушный, такой же холодный. Смотрел в пол, безучастный ко всему. Руки сложены на груди, широкие плечи развернуты. Кажется, таким я его и запомнил. Я кинул беглый взгляд на Кира и поразился изменениями в его лице. Вот уж кто не умеет контролировать эмоции! Улыбка с его лица куда-то запропастилась, брови сведены к переносице, а в глазах такая настороженность, будто он прямо сейчас низко пригнет голову и зарычит как волчара! Я незаметно ткнул его локтем, и он очнулся. Моргнул, отвел взгляд… Блять, знал же, что так будет! За всеми этими попытками привести в чувство Кира, я не заметил, как Владлен с Юрием уже о чем-то мило беседовали, покуривая сигареты. Кажется, о погоде, ага. Я подошел к стойке и оперся на перила, рассматривая задний двор. Судя по всему, дом использовался как летняя резиденция, ну и для рабочих визитов тоже. Ограждение невысокое, стоит на отшибе, охраны не много, территория небольшая, да и жены Владлена нигде не видно. Наверное, осталась в столице. — Мих, есть курить? Кир встал рядом со мной, замер, глядя в даль. Я дернул плечом и помотал головой. Не было времени купить сигареты. Странно, Кир стал курить гораздо чаще… — Держись, окей?.. Договорить он не дал. Кивнул, неопределенно махнул рукой, мол, потом поговорим. Он смотрел вдаль с высоко поднятой головой, и я невольно залюбовался им, но был вынужден отвести взгляд, потому что так пялиться как минимум неприлично. Наконец-то Владлен пригласил всех к столу. — Ты тоже садись, золотце, — Сафир указал Миледи на сиденье по левую руку от себя. По правую посадил Морозова. Кир сел возле Юрия, а я сел рядом с ним, оказываясь дальше всех от Владлена. Жопа чуяла приключения и не очень хорошие. Показное радушие Сафира могло обмануть кого угодно, но не меня. Если он пригласил Миледи за стол… Черт, Милош же никогда не ел с нами. Я вообще не видел, чтоб он ел или посещал столовую. Владлен однажды сказал, что у него в шумных местах случались панические атаки, поэтому он оборудовал его спальню всем необходимым — холодильником, индукционной плитой, электрическим чайником. В тот единственный раз, что я зашел в спальню Миледи, я ничего толком не успел рассмотреть, но, наверное, так оно и было. Официантка налила мне в бокал немного красного вина. Значит, Юрий разрешил пить. Что ж, ладно. Видимо, действительно просто дружеская беседа. Надо было взять себя в руки и настроиться на работу. — Бизнес здесь, конечно, не пушистый, — Сафир поболтал коньяк в бокале и сделал маленький глоток. Я внимательно следил за его руками, глазами, пытаясь заметить малейший проблеск чего-то, что подскажет мне, о чем он думает на самом деле. — А где он бывает пушистый? — Морозов отрезал кусочек стейка и сунул в рот, задумчиво рассматривая цветы в саду. — Очень красивое место. Сам проектировал? — Жена, — мужчина мягко улыбнулся, погладил пальцами скатерть. — Она из простых. Ну, знаешь, мать — учительницей в школе была, отец — работяга на заводе. — И где вы с ней познакомились? Она, как я понял, моложе тебя. Сафир тихо рассмеялся. — Ну, не напоминай, что мне скоро полтинник, прошу тебя. Да, она моложе. Не буду говорить сколько, не хочу раскрывать женские секреты, — он картинно закатил глаза и хмыкнул: — познакомились до банального просто — в супермаркете. Не могла достать с верхней полки какую-то банку, я помог. Она же у меня невысокая. Потом слово за слово, ужин в ресторане… Я кинул беглый взгляд на Кира и понял, что тот снова пялится на Миледи. Незаметно пнул его по голени, так что он вздрогнул и опустил глаза. Взял в руки бокал и принялся вертеть его, но так и не притронулся к вину. Миледи тоже не ел. Сидел, откинувшись на сиденье, положив руки на подлокотники, делал вид, что вежливо слушает хозяина, но я-то видел, что он мыслями очень далеко отсюда. Кудрявая прядь упала на лоб, но он не стал убирать ее, оставаясь все таким же неподвижным, лишь сквозь неплотно прикрытые веки следил за присутствующими печальными серыми глазами. Ресницы его чуть подрагивали. — …они такие непостоянные эти женщины. Знаешь, я уже давно детей хочу, а она то давай заведем, то я еще не готова… Дурацкие разговоры. Бессмысленные, глупые. Боже, сплетничают как девки! — …и потом он мне говорит, что акции возрастут в цене! Честное слово, я хотел рассмеяться… Боже, неужели мне придется слушать эту болтовню весь вечер? — …если эта война закончится, то начнется другая. Уж что-что, а спрос на оружие всегда будет высокий… Они действительно говорили о ерунде до самого вечера, иногда прерываясь на деловые звонки и перекур. Я лениво таскал закуски со стола и неторопливо пил вино, стараясь контролировать Кира, который то и дело пытался украдкой взглянуть на Миледи. Что он в нем нашел? Ну да, Милош был красивым мужчиной. Хотя, красота — очень шаблонное и субъективное понятие. Нет, в нем было что-то большее, чем красота. Обаяние, может даже то, что романтики называют шармом. Сразу и не сообразишь, что так поражает. Может, прицельный взгляд огромных серых глаз из-под загнутых темных ресниц? Может, эти каштановые кудри, мягко обрамляющие лицо? Или плавные движения, перетекающие из одного в другое, будто в танце? А может, и его фигура, подтянутая, жилистая, будто вылепленная самим Микеланджело? Белая кожа, которую даже темные круги под глазами не портили? Чувственные розовые губы?.. Как эти губы обхватывали черный ствол пистолета… Затошнило. Захотелось немедленно убраться отсюда к чертям собачьим, но я упрямо сжал зубы и попытался выкинуть из головы омерзительную картинку. Кир влюбился, как мальчишка и это было хорошо. Он идеально подходил на роль того, кто был бы способен поставить на ноги искалеченного человека, если, конечно, Миледи не доломали окончательно. Правда, его отмороженность сейчас пугала и наводила на определенные мысли, но я надеялся, что он просто как обычно ушел в себя и старается ни о чем не думать. Возможно, он всегда был таким, просто я забыл. Я наблюдал за ним и за Киром все время, пока не стемнело, и Морозов с Сафиром не захмелели. Разговоры стали горячее, откровеннее. Они уже вовсю обсуждали свои сексуальные подвиги в молодые годы, первые шаги в бизнесе, но еще не касались действительно важных вопросов. Я следил, чтоб Владлен действительно пил, а не просто играл роль пьяного. Я неторопливо скользнул взглядом по веранде, наслаждался видом стремительно погружающегося в сумерки сада, а потом снова невольно глянул на Миледи. Но мужчина не смотрел на меня и мне захотелось удариться башкой об стенку, потому что произошел контакт, который я благополучно проворонил! Милош задумчиво смотрел на Кира, отвечающего ему тем же. Казалось, будто эти двое разговаривали без слов. Пришлось снова пнуть своего палевного спутника по ноге, и он отвел глаза, а Милош снова уткнулся в свою пустую тарелку. Боже, взрослые мужики, а будто не понимают, что подставляются! — Нет, ты пойми! — Сафир наколол на вилку крохотный грибок и наклонился ниже к столу, почти шепотом доверительно произнес: — Граница — она не резиновая. Мы можем покупать из Китая дешевый гашиш и кокс, но там качество — говно. Да еще и постоянные стычки с неадекватами, перехватывающими машины. А подкуп погранцов? Нет, ну там же тупо стреляют за такое. Знаешь, на каком уровне надо базар вести? О-о, братец, там слишком все серьезно. А у этого Алиева все схвачено. Так дела не делаются. Я настороженно замер, пряча свой интерес в глотке вина. Нужно было вести себя естественно. — Да, я понимаю. Не дело это — дела с ним вести, — Морозов налил еще коньяка в бокалы. — Да и человек он опасный, неблагонадежный. — Вот именно! Знаешь, как трудно договариваться, когда Алиев уже предложил в три раза больше, чем я планировал отстегнуть?.. Это же натуральный грабеж! — Он играет не по правилам, — Морозов цокнул языком и неопределенно махнул рукой. — У нас лучшие бойцы, так чего же мы ждем? Я невесело улыбнулся, обменялся с Киром понимающими взглядами и принялся наматывать локон на палец. Черт, дурацкая привычка. С головой себя ведь выдаю. — А что твое «золотце»? Не растерял навыков в этой дыре? — Морозов бесцеремонно ткнул в Миледи пальцем. — О, эта боевая машина работает без сбоев, — принялся бахвалиться Владлен, как обычно бывало, когда кто-то заговаривал про его игрушку. — На всех фронтах, если так можно сказать. — Погонять дашь? Это было сказано скорее в шутку, чем серьезно, но Миледи вздрогнул, вскинул глаза всего на мгновение, и тут же опустил. Про его страх говорили только подрагивающие ресницы и дернувшиеся вверх плечи, будто он пытался сжаться в комочек. Я заметил, как Кир скомкал пальцами край пиджака, но больше никак не выказал эмоции. Молодец, уже лучше. — Прости, друг, но ты с ним не справишься, — Владлен хмыкнул и протянул руку, погладил Миледи по кудрявым волосам, как какого-нибудь спаниеля. — Не стану скрывать, порой случаются приступы, панические атаки, и только я знаю, как его утихомирить. Морозов жестоко усмехнулся. — Есть магическая кнопка? — О да! Она где-то вот тут, — Владлен ткнул пальцем в голову Миледи, и тот едва заметно дернулся, будто хотел отстраниться, но не стал этого делать. — Она называется ноциперцепция, иными словами физическая боль. Юрий одобрительно закивал, а потом выпил еще коньяка и произнес, оценивающе поглядывая на Миледи. — Видимо, эффективная штука, этот метод кнута, да? — А пусть он сам и скажет, — Владлен оперся локтями о стол и повернулся к мужчине, заглядывая в глаза. — Скажи, золотце, ты доволен результатом? Милош вскинул на него глаза и вдруг побледнел. На мгновение. Всего на мгновение маска равнодушия сползла, обнажая животный ужас. Зрачки его расширились, дыхание стало частым и поверхностным, и мне казалось, я могу видеть, как бешено колотится сердце в его груди. — Да, хозяин, — слабо протянул он, глядя в пылающие неестественной жестокостью глаза Владлена. Я скривился от омерзения. Это было гадко, а особенно то, с каким наивным любопытством Морозов смотрел на эту мерзкую сцену унижения. — Так, может быть, ты скажешь это не мне, а нашим гостям? — нависая над неподвижным Миледи, продолжил издеваться хозяин. — Ну что, золотце, или ты считаешь, что я поступил неправильно? Мужчина отчаянно замотал головой, вцепляясь пальцами в подлокотник кресла, ища хоть какую-нибудь опору. Его тело неконтролируемо потряхивало, а взгляд метался по веранде, в попытке найти за что зацепиться. В какой-то момент его глаза остановились на Кире. Он застыл, неотрывно глядя на него, будто умоляя помочь, и Кир дернулся… У меня вся жизнь перед глазами пробежала, когда я представил, как он переворачивает стол, хватает Владлена за грудки и… Я пнул его ногой под столом, положил ладонь на колено, пытаясь образумить. Ничего не происходит. Все хорошо. Скоро все это закончится. Кир повернулся ко мне, пронзая зверским взглядом, и я едва заметно покачал головой, и, должно быть, это его убедило. Он прищурился, взглянул на меня как на предателя и отвернулся. По подбородку Миледи вдруг потекла струйка крови из прокушенной губы, но он не замечал этого, как и не замечал слезы, скатывающиеся по щекам из широко открытых серых глаз. Он все так же смотрел на Кира не отрываясь, не мигая. Мне почему-то показалось, что он вспоминает тот день, когда я практически предал его, не помог, когда мог бы, отвернулся. Ох, как хотелось бы сказать Милу, что он не один, что его "рыцарь на белом коне" едва сдерживается, чтобы не запороть все дело, чтобы он не чувствовал себя таким одиноким и брошенным. Никому не нужным. — У-у, распустил сопли! — с досадой протянул Владлен. — Вот видишь! Стоит надавить, и эта плаксивая барышня уже в обморок падает. Ну что за мужики пошли, а? — Ладно, пусть ревет, — Морозов окинул взглядом дворик, увидел садовника, подрезающего кусты и насмешливо указал на него бокалом. — Азиатов на службу берешь? Садовник действительно был узкоглазым. — А, здесь толкового найти сложно, а этот дед не засматривается на мою жену. Видишь, прислуга — сплошные девки и этот… — Сафир презрительно скривился. Дальше разговор снова вернулся на мирные рейсы и поехал в сторону охоты и других мужских увлечений, и я был готов расцеловать Юрия за то, что он прекратил это безобразие. Мы обсуждали с ним каждый шаг, и он, наверняка, понял, почему Кир так заинтересован в Миледи, но мы не могли не довести до этого. Сафира нужно было погладить по шерстке, позволить похвалиться своим оружием, и он сделал это в своем фирменном стиле. Урод. Кир взял со стола салфетку и перегнулся через стол, протянул Миледи, жестом указав на подбородок. Милош взял ее не сразу. Кинул беглый взгляд на увлеченного болтовней хозяина и только потом протянул дрожащую руку навстречу. Тщательно вытер кровь, глядя куда-то в стол, а потом заморгал, будто прогоняя снова собирающиеся в уголках глаз слезы.***
— Сука! Дверь в гостиничный номер захлопнулась с такой силой, что я подумал, как бы обслуга не набежала выставлять счет за посыпавшуюся с потолка штукатурку. — Урод ебучий!.. Я отошел в сторону опасаясь попасть под раздачу. Прошел к окну, задергивая шторы. Хотелось в душ, но оставлять Кира в таком состоянии было нельзя. Черт, никогда не слышал, чтоб он так ругался… — Я едва сдержался, чтоб не расквасить его самодовольную рожу! Я видел, дорогой, я все видел. Если бы ты сделал это, тебе бы пустили пулю в лоб. И очень вероятно, что эту пулю тебе бы пустил сам Миледи, защищая хозяина. — И дело нихрена не в том, что я… а просто это… это омерзительно! Да ладно заливать, дело как раз в том, что ты втюхался в него. Купился на смазливую мордашку Миледи, нашел себе грустного мальчика, который конечно же нуждается в твоей помощи. Активировал режим «Чип и Дейл». — И при такой зашуганности он спас тебя, Мих? Он соврал ему? Я наконец-то кивнул, радуясь, что он начал оттаивать. Мы сможем поговорить спокойно, а не орать, извещая всех в этой гипсокартонной гостинице. — Значит, не все потеряно! — Я не знаю, прошло много лет. — А я точно знаю, что не все потеряно! Мне бы его оптимизм. — А Морозов… — Тише! — я подскочил к нему и залепил рот ладонью, усаживая на кровать. — Не ори, придурок! — Морозов наслаждался сценкой, ты видел? — уже шепотом процедил Кир, сжимая кулаки. — Так нельзя с людьми обращаться, это… — Мерзко, да, — я устало откинулся назад, падая на подушки. — Я устал, давай просто поспим? Кир молчал, пялясь в одну точку. После безобразного представления он стал пить больше, но вопреки моим опасениям, не кидался на защиту невинных и обездоленных, а сидел на жопе ровно и придерживался плана. Мужчина напряженно замер, видимо, перебирая в голове все варианты героического спасения утопающего.***
Я проснулся в одиночестве. Соседняя половина кровати пустовала, подушка давно остыла, а значит, Кир ушел давно. Это напрягало. Как бы он глупостей не наделал… Рывком вскочив на ноги, я направился в душ и быстро ополоснулся прохладной водой, прогоняя сон и легкое похмелье, а как вышел, столкнулся в дверях со взмокшим Киром, который, судя по всему, был на пробежке. — Ну как, пришел в себя? — удерживая полотенце на бедрах одной рукой, я прошел к сумке и принялся искать в ней сменку. — Ничего в голову не пришло. Просто четкая уверенность, что помогу. — А если ему не нужна твоя помощь? — я мельком глянул на него, придавая голосу все равнодушие, на которое только был способен. — У него большие проблемы с головой. — Вот именно поэтому он нуждается в помощи. — Будешь насильно лечить? Как благородно! Мужчина молча прошел в ванную, и я решил, что отстану от него. Мысль закинута в его непутевую голову, а дальше пусть сам думает, не маленький. Переодевшись, я завалился с блокнотом на кровать и принялся делать бессвязные записи, как обычно бывало, когда я пытался родить гениальную идею. Что-то крутилось вокруг Суви, но вряд ли стоит сильно рассчитывать на нее. Да, Алиев достаточно жестко с ней обращается, но это ведь не значит, что она пойдет против него? Она может быть так же повязана с ним, как Миледи с Владленом. И опять же убийства. Я дипломатом никогда не был, привык решать все насилием, но почему-то сейчас притормозил себя, обдумывая план, как бы все сделать чужими руками. Чужими руками — это хорошо, только вот чьими? Нежными ручками Суви? Или, может быть, руками наивного Кира? Убить Алиева, потом убить Сафира, потом убить Морозова. А потом что? Хорошо, у Кира будет игрушка — Миледи. Будет кормить его антидепрессантами, таскать по психологам и приручать как дикого песика, пока Миледи не вскроет себе вены или не пустит пулю в висок, а я? Чего хотел бы я? Отмыться. Я хотел очиститься так сильно, как не хотел, кажется, никогда. Даже, когда мое тело было покрыто пылью и потом, даже, когда мои волосы были домом для вшей, а в одежде жили блохи, я не ощущал себя таким грязным. Жаль, что никакое мыло не поможет мне отмыть душу.