8.
Утро, или же скорее день, встречает Чимина одинокой холодной постелью и жутким смущением. То, что произошло между ним и хозяином казалось просто нереальным. Вспоминая всё до мельчайших деталей, омега закрывает лицо ладошками и смущенно стонет в голос, после чего слышит неподалеку чужой смешок. Чонгук стоит в дверном проеме и смотрит на это чудо и не может налюбоваться. Омежье хрупкое тело покрыто метками, а волосы больше похожи на птичье гнездо. Тот смотрит на него удивленно и смущенно, пытаясь прикрыть свою наготу единственным целым, что осталось на этой кровати – подушкой. — Не стоит этого делать. Я там все уже видел, — Чимин сжимается весь, словно нашкодивший ребенок, а альфа садится на кровать и притягивает того к себе, игриво раздвигая чужие ноги и проводя руками по тонким лодыжкам. Видеть омегу таким вот беззащитным почему-то очень трогательно. Чон пальцем подхватывает неизменный черный чокер на хрупкой шее и тянет за него, заставляя подвинуться ближе, после чего нежно целует чужие губы. — Ты ведь понимаешь, что пути назад уже нет? — Русоволосый непонимающе в ответ смотрит, пока по его телу бегают мурашки от нежных поглаживаний то тут, то там. — Теперь ты мой Чимин-а. Целиком и полностью. — Я и был ваш. — Нет. Теперь ты здесь… — альфа хватает чужую ладошку и кладет ее поверх собственной груди, где сердце бьется в неестественно бешеном ритме. — Ты был там и раньше, но теперь…этого не изменить. Я не отпущу тебя. Никогда. Чимин чувствует, как слеза катится по его щеке и не может поначалу определить, от счастья или еще чего, однако стоит ему заглянуть в глаза напротив, как тут же все становится понятно. Омега, позабыв о всяком смущении, кидается на Чона с объятьями, утыкаясь носом куда-то в изгиб шеи, и слышит приглушенный смех. — Пожалуйста, зови меня Чонгуком, — когда просьба остается без должного внимания, альфа подхватывает чужой подбородок и заставляет посмотреть на себя. — Ну же… — Чонгук…***
Не сказать, что за последующие шесть месяцев их отношения кардинально поменялись. Всё ограничивается поцелуями и смущенными взглядами со стороны Чимина. Омега до сих пор не может понять как же ему себя вести и какое он место теперь занимает в жизни Чонгука, а альфа просто не хочет давить и надеется, что до Пака наконец таки дойдет, что место – самое главное. В его сердце. И в принципе то, все было в полном порядке до этого самого вечера. Чимин как обычно сидел на диване в гостиной, то и дело косясь на входную дверь. Альфа должен был вернуться с работы еще несколько часов назад, и не то чтобы он обязан приходить вовремя каждый день, просто Пак волнуется. Отвлекает его крик, который раздается с улицы, от чего он тут же вскакивает и подбегает к окну, ведь кричат там… — Чонгук! Омега видит Чонгука, что стоит к нему спиной, а так же какого-то парня, очень красивого, что-то яростно говорящего. Чим замечает, как тот пытается дотронуться, ухватиться за Чона и сердцу его как-то не спокойно. А затем он видит поцелуй и отшатывается от окна. Альфа влетает в дом буквально через минуту. Злой, пьяный настолько, что заметно с первого взгляда, крушащий все на своем пути, а затем натыкается взглядом на потерянного с реальностью Чимина и, хватая того грубо, кидает на диван, после чего злобно шипит. Юноша ощущает болезненные удары по всему телу, а его шею сжимают с такой силой, что становится трудно дышать. С омеги наспех срывают одежду после чего берут грубо и без единого слова. И лишь кончая глубоко в плачущем Чимине и ощущая завязывающийся узел, Чонгук шепчет тихое «Тэхен», тут же засыпая. Чимин ревет всю ночь напролет и лишь когда узел внутри него спадает, тихо выбирается из-под альфы и закрывается в свой комнате.