Я не сумел, а у тебя свадьба, свадьба До упада Всё как надо, но чего ты не рада? В хламе гости, ты блефуешь Сводит кости, ты чего не танцуешь?
Спустя год 31 августа — Насть, давай чуть ближе к Антону, — сказал фотограф, размахивая руками, а после снова возвращая свое внимание к объективу. Поклонская склонила свою голову к груди парня, позируя, натягивая искусственно-живую улыбку, держа в руках букет невесты. Это была свадебная фотосессия в центре Москвы в пять утра. Светло и ни одного человека. Чтобы не мешались в кадре. — Антон, теперь давай ты потянешь ее за руку, как будто ведешь куда-то? И Настя переплела свои пальцы с его и, кокетливо улыбаясь, пошла за ним. Длинная фата красиво развевалась на ветру, а короткое пышное платье игриво прыгало в такт шагам. Будто бы все вправду. Поклонская уже представила в голове, как красиво выглядел этот кадр. Значит она не зря встала в два часа ночи, чтобы успеть приехать на место и собрать образ. Они сняли видео, как жених тянет невесту вдоль красивых улочек Москвы, сделали пару кадров на ажурной лестнице и несколько портретов. Это было легко, даже очень. Антон в своем светлом костюме прекрасно успевал переключаться с одной позы на другую, и как будто вообще забыл о том, что спал сегодня лишь пару часов. Его подкаченное тело легко поднимало на руки Настю и кружило в воздухе. Это была красивая история. Но до жути сюрреалистичная для нее. — На этом все, всем спасибо за работу, — фотограф зааплодировал моделям и помощникам, и все его в этом поддержали. К Насте тут же подбежала девушка-менеджер и принесла ей белые кеды. Поклонская присела на свободную лавочку и переобулась. Простые белые босоножки на высоком каблуке выглядели, конечно, роскошно, но им никогда не затмить Настину любовь к кроссовкам. — Настя, — окликнул девушку Антон, когда та направилась в гримерную. — Слушай, за десять лет работы в модельном бизнесе мне очень редко удавалось встретить партнершу, с которой было бы так легко работать. — Спасибо, взаимно, — смущенно ответила рыжеволосая и заправила прядь за ухо. Ей так много раз говорили это за год, что другие на ее месте считали бы такие комплименты, как должное, но Поклонская всегда краснела. — Я вот подумал, может… Не хочешь со мной позавтракать в одной уютной кафешке? Как раз и познакомимся поближе и, так сказать, опытом обменяемся. — Да, давай, я с удовольствием, — зажмурившись от яркого солнца, сказала Настя. Антон Гостев мало того, что и правда был знаменит в модельном бизнесе, но и казался весьма милым и воспитанным парнем. Раз фотосессия прошла хорошо, то девушка была не прочь провести это утром с ним и немного отвлечься от своих проблем. Еще неделю назад Настя попросила Даню нагрузить ее работой. Не только большими и серьезными проектами, но и такими маленькими, как сегодня. Это позволяло не концентрироваться на том, что происходит в жизни за камерой, и направлять свою энергию в нужное русло. — Тогда переодевайся. Я буду ждать тебя вон там, — он указал на черную большую машину, напоминающую джип. — Хорошо, — она кивнула и направилась в гримерку. «Надо же, сколько совпадений» — грустно подумала Поклонская.***
— Так, через полчаса мотор, давайте доделывайте Шаста скорей! — заглянул в гримерку Шеминов и тут же исчез. — Да, сейчас, — тихо пробубнила Настя, аккуратно проводя большой пушистой кисточкой по лбу Антона. — Ты не пробовал спать? Знаешь, говорят, хорошая вещь. Иначе я скоро уже не смогу просто так скрывать твои мешки под глазами. Антон усмехнулся. В последнее время как-то не до сна. — Я сплю, но только мало. Он проследил через зеркало, как визажист нахмурилась от его фразы, но ничего не сказала. Она молча положила кисточку с пудрой на стол и принялась за прическу. Уже, казалось бы, заученным движением, Настя взъерошила волосы и тут же аккуратно поправила отдельные пряди, направляя кудряшки в нужную сторону. Девушка схватила со стола лак и, встряхнув баллончик, хотела распылить его, но, как оказалось, средство закончилось. Настя тяжело вздохнула и потянулась на верхнюю полку за новым. Стоя на цыпочках, она не смогла даже коснуться баллончика. Антон, наблюдавший за всем этим, улыбнулся. Он молча поднялся со стула и спокойно дотянулся до лака для волос. — Спасибо… — смущенно сказала Настя. Девушка быстро закончила свою работу, стараясь не обращать внимание не перемены в лице Шастуна. Он резко стал втрое задумчивым, чем был ранее, но упорно пытался это скрыть. — Все, можешь идти. — Спасибо. — он улыбнулся самому себе в зеркало и встал с места. Антон поправил рубашку и направился в сторону выхода. Мысли кружили одна за другой, будто соревновались на скорость, но четкая установка на работу прервала это состязание. — Насть, твой кофе. — в комнату зашла темноволосая девушка с двумя бумажными стаканчиками, едва не сбив импровизатора с ног. «Надо же, сколько совпадений» — грустно подумал Шастун.***
— Даааань, я дома! — крикнула Настя, закрывая за собой входную дверь. Не у себя дома. — Это просто замечательно, — в поле зрения появился директор модельного агентства. Он облокотился на косяк и, скрестив руки на груди, наблюдал за тем, как Поклонская разувается. За год он сильно изменился. Возмужал. Теперь под обтягивающий футболкой был виден рельеф, созданный не малым количеством часов в спортивном зале. Покрасился в пепельный цвет, который ему безумно шел. Сменил очки на линзы. Даня стал более осознанным и, наверное, ответственным. Хотя последнее Поклонская воспринимала, как паранойю. Парень после всего случившегося летом 2019 решил стать личным менеджером Анастасии, не подпуская к ней никого, и очень тщательно избирал для нее проекты и партнеров на мероприятия. Он как-то еще умудрялся совмещать это с основной работой. Успешно, кстати. Насте нравились его изменения, хоть она и долго привыкала к его новому имиджу. — Как прошло свидание с Антоном? — с усмешкой спросил Мелишев. — Боже… — Настя демонстративно закатила глаза, присаживаясь на софу. — Нормально. Мы вместе позавтракали, и он подвез меня до торгового центра. Милый, воспитанный молодой человек. Болтали обо всем на свете, я даже не заметила, как время пролетело. Она была рада, что согласилась на это. Антон показал ей одну очень милую и стильную кофейню недалеко от центра Москвы. Насте никогда не удавалось быть в той части города, и Гостев быстро решил эту проблему, проведя ей небольшую экскурсию из окна машины и рассказывая о местоположении тех или иных объектов. Он сам жил в этом районе и был влюблен в Москву, поэтому слушать его было по-настоящему захватывающе. — Ясно. — отстраненно сказал Даня. — А у меня для тебя новости. Ты меня убьешь, но завтра у тебя съемка интервью для ютьюб-канала «Пушка». Настя, которая доставала телефон из сумочки, выронила его на пол. — Ты шутишь? — она искренне удивилась этой новости, не зная, как ей реагировать. — Она же должна быть в следующем месяце! — Да, но гость, которого они пригласили на завтра, внезапно заболел. И я им предложил, чтобы ты пришла вместо него. — Знаешь, иногда я жалею, что ты стал моим продюсером и менеджером одновременно. — она тяжело вздохнула. — Хочешь сказать, что предыдущий менеджер был лучше? — саркастично спросил Данил, за что получил декоративной подушкой прямо в лицо. Это было особое чувство. Шутить про то, о чем еще год назад было страшно думать. Столько всего изменилось. — Так, давай мой руки, я заказал нам пиццу, перекусим и будем обсуждать вопросы для интервью. — Решил меня пиццей задобрить? — Полонская встала с места, направляясь в сторону ванной, проходя мимо Данила. — Ты слишком хорошо меня знаешь, — уголки его губ устремились вверх. — Привет, кстати. — и он обнял девушку. — Ага. — обхватив его шею, пробубнила Настя. 1 сентября — Миллион подписчиков на ютьюбе, почти три миллиона в Инстаграм и почти шесть миллионов в Тик-Токе! Съемки для Prada и Dior! Неделя мод в Латвии, Италии и Париже! И это все, не считая коллабораций с известными блогерами! За один год! Настя, как тебе это удалось? Прорыв года — никак иначе! — Ксюша Хоффман с восторгом перечисляла все достижения Поклонской за такой короткий промежуток, на что девушка тихо засмеялась. За один год. Ее жизнь перевернулась вверх дном. — Честно, вот ты это говоришь, я слушаю, и сама не верю, что это со мной происходит, — Настя засмущалась, прикрывая лицо ладонями. — Ты правда очень быстро выстрелила. И самое главное — очень органично вписалась во всю эту блогерскую тусовку, несмотря на то, что основная твоя сфера — модельный бизнес. Расскажи, как это произошло? Настя вздохнула, переводя дух, усаживаясь на диване поудобнее, поправляя одежду и готовясь рассказывать историю, в которую сама с трудом верит. — Начну с того, что в блогерской сфере я уже давно. Еще до моделинга я вела свой Инстаграм, ничего так-то особенного, просто лайфстайл. Первый «прорыв», — рыжеволосая сделала руками кавычки. — Произошел в тот момент, когда я начала общаться с «Импровизацией» и встречаться с Антоном. Потом конце лета 2019 года я начала активно развиваться, как модель, и мы с Даней решили, что без пиара, рекламы и всякой вот этой ерунды будет сложно. Как человек, знающий свое дело, Данил вызвался быть моим продюсером и менеджером. И постепенно изо дня в день количество подписчиков увеличивалось, просмотры поднимались. Это, наверное, второй раз, когда статистика резко подскочила. А третий раз произошел во время карантина. Я скачала Тик-Ток, залипла, и как-то все само собой пошло. Это были хорошие воспоминания. Первый миллион в Инстаграме Настя встретила в ГлавКино, когда ждала Антона со съемок. Он тогда вошел к ней в комнату с огромным букетом цветов и радовался за нее больше, чем она сама. Второй миллион пришелся на неделю мод в Италии. Показ, суматоха, доставка цветов в ее отель ночью и очень долгий разговор по видеосвязи. Настя помнила, как Шастун шутил о том, что она его обогнала и что это он на самом деле встречается со знаменитостью. — Я на самом деле узнала о твоем существовании в тот момент, когда увидела на обложке «Ellegirl». Это был декабрьский выпуск вроде. Ты там с лисой фотографировалась. Мне очень понравилась эта фотография! — Спасибо! — Но, слушай… Я посмотрела всякие твои интервью для журналов, интернет, твои фан-аккаунты и заметила, что ты очень, если можно так выразиться, «мирно» достигла своей популярности. Никаких скандалов, «черного» пиара и хайповых слоганов, что очень удивительно. Даже у меня есть пару треш-истории, после которых количество подписчиков значительно прибавилось. — Вообще, когда мы начали работать над продвижением, я сразу сказала Дане, что мне это не нужно. Я не конфликтный человек, мне не нужно, чтобы мой зритель был со мной из-за громких слов и того, чего у меня нет. Я хочу быть настоящей и искренней со своей аудиторией. Но в то же время я прекрасно понимаю, что большинство моих подписчиков со мной из-за красивой картинки. — говорить было намного проще, чем осознавать, и потому Настя спокойно и даже с каким-то безразличием парировала в этом диалоге. — Я только хотела сказать. Ведь ты в первую очередь позиционируешь себя как модель, какого это понимать, что люди с тобой только из-за твоей внешности? — Нормально. Со временем к этому привыкаешь. Это было не тревожно, не грустно. Это просто факт. Просто часть ее жизнь. Точнее то, что ей пришлось заплатить за такую жизнь. — Хорошо, тогда мы перейдем к другому вопросу. Пока я искала информацию о тебе, я наткнулась на одну дату. Это 28 июня 2019 года. Что было в этот день? — Ксюша осторожно подходила к тому, ради чего они здесь собрались. — Судебное разбирательство на моего бывшего молодого человека, — холодно и отрешенно сказала Настя. Все ее тело напряглось, но уже не так сильно, как раньше. Все-таки время лечит. Прошел год. Говорить обо всем стало намного проще, но горький осадок не позволял телу реагировать спокойно. Поклонская стала нервно перекручивать кольца. Одно со знаком бесконечность, второе — подаренное Шастуном на новый год — из белого золота с маленьким топазом. Она никогда его не снимала. — По какому делу? — Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, а также попытки изнасилования. — заученный текст, будто бы это говорит кто-то со стороны. На лице ведущей появилось удивление и сочувствие. Вероятно, она и не представляла, куда приведет этот диалог. — Как это произошло? Настя тяжело выдохнула. Сегодня в первый раз она расскажет эту историю на широкую аудиторию. — У меня был молодой человек, с которым мы встречались около трех лет и расстались из-за того, что он меня изнасиловал после того, как изменил мне. — Настя немного нахмурилась, понимая, что не ясно выразилась. — Ну, то есть, в один момент он пришел домой, от него пахло женскими духами, а на шее были засосы. Понятное дело, что не мои. Я в тот момент очень сильно и эмоционально на это отреагировала, начала кричать на него, а он в ответ стал швыряться посудой в стену. Осколки полетели на меня. Я начала истекать кровью и терять сознание. Она помнила, как рассказывала эту историю в Пензе еще незнакомому для нее Антону, как почувствовала поддержку от него в тот момент, как начала в него влюбляться. — И мой бывший молодой человек не придумал ничего лучше, чем изнасиловать меня в этот момент. Ксюша ахнула, прикрыв рот рукой, и, наверное, не веря, что такие настоящие и страшные истории можно рассказывать с таким хладнокровием. Но эта история ждала, когда ее раскроют. Вытащат из шкафа, где позорно хранятся миллионы скелетов, сотканных из сокровенных тайн. Чтобы научить зрителя не верить красивой обложке, а верить реальности. Не столь сладкой, к сожалению. — Ты написала на него заявление? — Нет. В студии стояла гробовая тишина. Даже те, кто стоял далеко от камеры перестали перешептываться. — Почему? — Я не знаю. Мне в тот момент хотелось, чтобы он просто исчез из моей жизни и все. Но он даже это не смог сделать. — А родители что говорили? — Ну, они настаивали на заявлении, но прислушивались ко мне и поддерживали меня. Но я пожалела, что не написала заявление… — Почему? — После того, как он… Как мы расстались, — Настя старалась лишний раз не произносить то, что случилось. Так было спокойнее. — Я начала подрабатывать моделью в Пензе, а потом решилась на переезд в Питер, где мне предложили работу в «АртМоделс». Я пришла на собеседование, подписала контракт, все было прекрасно, пока я не узнала, что моим менеджером был назначен мой бывший молодой человек… — Ах… — Хоффман оказалась очень эмоциональным слушателем, что немного сбивало Настя с толку. — А нельзя было его поменять? И как он вообще там оказался? — Поменять можно только через полгода, это обговаривалось в контракте, и я не знаю, для чего этот пункт вообще был создан. Даня сказал мне, что это условие осталось еще с прошлого директора и что ему показался этот пункт совершенно безобидным. Поэтому он не стал ничего менять. А оказался он там, потому что они с Данилом были друзьями. — И ты правда работала с бывшим, который тебя изнасиловал? Настя кивнула. Наверное, еще несколько лет назад она засмеялась бы, услышав это. — И никому не сказала? Поклонская помотала головой, чувствуя, что она на грани. Еще немного и все ее самообладание рухнет, как карточный домик. — Почему ты не могла сказать Дане или Антону Шастуну, с которым ты на тот момент уже встречалась? — Ксюша пыталась продолжить вести диалог, но ее глаза были прокрыты пеленой из слез. Как и Настины. — Мне угрожали. Щелк. И карточный домик рушится. Поклонская проморгалась, и из глаз девушки потекли слезы. — Простите… — громко втянула воздух Настя и тут же вытерла рукой влажные щеки. — Что случилось потом? — Мы работали вместе. Он проводил какие-то свои аферы внутри агентства, подшучивал надо мной, и я ничего не могла с этим сделать. Во время поездки в Латвию одну из его афер раскрыли, он очень сильно поругался с Даней, и его уволили из модельного агентства. Конечно же, мой бывший подумал, что это сделала я, и ночью ворвался ко мне в номер… Он кинул в меня настольную лампу. У меня все левое плечо было в крови вперемешку с осколками… — Настя поджала губы, пытаясь быть менее откровенной. — Потом очень сильно сжал мне это плечо. Осколки еще сильнее вонзились внутрь. Было очень больно. Он бросил меня на кровать, а я начала падать в обморок, потому что потеряла много крови. Скорее всего, он снова хотел меня изнасиловать, но не успел. В комнату ворвался Даня и отшвырнул его от меня. — Как Данил на это отреагировал? — Ну, он был шокирован… Он чувствовал свою вину за это. — Настя прикусила нижнюю губу. Она иногда до сих пор ловит себя на мысли, что он по-прежнему пытается загладить несуществующую вину. — И 28 июня был суд на твоим бывшим? — Да. — Чем он закончился? — Ему дали восемь лет заключения в тюрьме за нанесение тяжкого вреда здоровью. — … назначить Гудожникову Илье Владимировичу лишение свободы на восемь лет с отбыванием наказанная в исправительной колонии строгого режима. Приговор вступает в силу с 28 июня 2019 года, пересмотрению не подлежит. — громко и четко объявила судья. Ее голос эхом разошелся по всему залу, врезаясь в барабанные перепонки присутствующих. Настя стояла с закрытыми глазами. Так было спокойнее. Ее за руку крепко держал Шастун. Он выполнил свое обещание. — Это получается… — Ему не дали срок за изнасилование. — закончила предложение Настя. — У него был слишком хороший адвокат. Ну, они говорили по факту. В Латвии не было изнасилования, а говорить о том, что было много лет назад не было смысла, потому что не было доказательств. Тяжелая папка женщины-судьи громко захлопнулась. Настя тут же почувствовала, как Антон обнял ее за плечи и как стоявшие в глазах слезы стекли по ее щекам. Это закончилось. — Данил и Антон сделали все, чтобы не допустить эту новость в широкую публику, за что я им очень благодарна. — По поводу Антона… — Ксюша осторожно меняла тему разговора. — 17 августа вы объявили о своем расставании. Расскажи, пожалуйста, что между вами случилось? Настя почесала бровь, готовясь к еще одной долгой истории. — Все началось еще в марте этого года. Я уехала с модельным агентством по работе в Италию. Это должна была быть двухнедельная поездка. Мы должны были вернуться в Москву 6 апреля, но начался карантин. — Вы не могли вылететь из страны? — Мы не то что из страны вылететь не могли — мы из отеля не могли выйти. Нас сразу закрыли на жесткий карантин. — Это же Италия… — Да, там самая большая смертность от коронавируса была. Так вот, существовали эвакуационные рейсы в Россию, которые летали раз в две недели, но мы элементарно не успевали купить на них билеты. Получилось так, что из нас шестерых из модельного агентства за весь апрель смогли улететь только четверо, и в Италии остались только я и Даня. Мы успели достать билеты аж на 14 мая. Почти два месяца в чужой стране! Мы жили вдвоем в двухкомнатном номере, никуда толком не выходили. И я просто ненавижу тот период. Понимаешь, мы находились в замкнутом пространстве 24 на 7, мы постоянно ругались. Вечерами я созванивалась с Антоном и по своей неопытности иногда срывала зло на нем. Для него тоже был огромный стресс: он находился в квартире один, проблемы с работой. И короче, мы просто очень сильно друг от друга отдалились. — А ты не думала, что Антон тебя приревновал? Вы же с Даней жили в одном номере. — Ну… — Настя нахмурилась, но тут же продолжила. — Во-первых, между мной и Данилом всегда была и до сих пор есть только дружба. Ну, и во-вторых, я в принципе думаю, что Антон не ревнивый человек. На словах все так просто. Они сидели взаперти почти два месяца. Руководство отеля не выпускало посетителей даже из собственных номеров в целях сохранить безопасность. Еду доставляли прямо к двери. Настя буквально сходила с ума, оказавшись отрезанной от своего привычного мира. Ее сознание рисовало страшные картинки, оно как будто бы ей не принадлежало. В такие моменты понимаешь цену своей прошлой жизни. — Ладно. Получается, 14 мая ты прилетаешь в Москву, да? — Нет, перед самым отлетом мы с Даней заболеваем коронавирусом и остаемся в Риме еще на месяц. — Ох… — Ксюша искренне удивилась. — Как ты это перенесла? — Я перенесла все более-менее нормально физически, но морально… Во- первых, Даня был очень тяжелый, и я вокруг него крутилась. Его не хотели забирать в больницу очень долгое время. Забрали только после того, когда он начал задыхаться. — еще одно больное воспоминание. — Я очень сильно за него переживала. Во-вторых, из-за коронавируса я начала чувствовать какую-то неконтролируемую агрессию. Понимаешь, когда мне кто-то что-то писал, мне хотелось швырнуть телефон в стену. Со мной никогда такого не было. — А из-за чего это было? — Я не знаю… Кто-то мне сказал, что это так болезнь подействовала на мозг или что-то такое, но я не знаю. — Антон чувствовал это? — Я думаю, что да. Он меня всегда успокаивал, но в тот момент меня это еще больше злило. Я как будто не управляла своим телом. — Когда вы вернулись в Москву? — 12 июня… это почти через три месяца… Я приехала к Антону домой, и меня, как и всех приезжих, посадили на двухнедельный карантин. Когда я приехала, то все сразу стало нормально. Мы соскучились друг по другу, отпраздновали год отношений, который стукнул еще в апреле, но какой-то осадок после этих трех месяцев разлуки у меня на душе все равно был. — В плане? — Ну, как будто бы на расстоянии наша связь стала слабее. — Но у вас же и без этого были отношения на расстоянии. — Да, но… Одно дело, когда вы видитесь по выходным и приезжаете к друг другу во время отпуска, а другое дело — не видеть человека месяцами. Плюс ко всему катаклизмы в моей голове. — Получается, после Италии вы повстречалась еще два месяца? — Да, мы продолжили мотаться между городами, но теперь реже. Наша работа начала восстанавливаться после карантина, и мне предложили новый контракт. Я не буду раскрывать подробности, но суть в том, что это работа на целый год в другой стране без выезда. 17 августаЛисичка 12:56 Я на месте
Настя сидела в ресторане, дожидаясь своего спутника. Небольшое волнение неприятной теплотой разливалось по телу, пока девушка крутила телефон в руках. Они не виделись с Антоном около двух недель, и сейчас у него пересадка на несколько часов в Питере. Настя обязана с ним встреться и рассказать одну новость. Ей предложили контракт, о котором она и не могла мечтать. На год. В Мадриде. Поклонская понятия не имела, что с этим делать. Решить надо в течении двух недель, но рыжеволосая не могла что-то предпринять, не посоветовавшись с Антоном. Она нервно смотрела в окно, пытаясь разглядеть в каждом прохожем Шастуна. Но Настя знала, что это бесполезно. Потому что ни один из тех бесчисленных силуэтов не был на него похож. Хотя бы по росту. Тучи сгущались. Поклонская надеялась, что Антон успеет зайти внутрь до первых капель дождя. Август в этом году щедр на непогоду. — Бу! — холодные руки резко опустились на оголенные плечи Поклонской. Она резко подскочила на месте, явно не ожидая того, что ее будут пугать. — Блять! — Шастун получил удар по плечу и, кажется, сквозь смех не заметил этого. Настя закатила глаза, улыбаясь, вставая из-за стола, чтобы нормально поприветствовать его. — Привет! — Привет! Они обнялись. Так крепко, будто бы расставались не на две недели, а на несколько месяцев. В нос ударил запах его одеколона. По-прежнему любимый, как и год назад. За это время их отношения изменились. «Конфетно-букетный» период прошел, оставив за собой лишь страсть и умиротворение. Страсть — в моменты встречи, умиротворение — после. Это казалось каким-то сумасшедшим симбиозом. Неправильно протекающей химической реакции. Или эмоциональными качелями, как любили называть это псевдопсихологи. Потому что после умиротворения наступала тоска. Ровно в тот момент, когда один из них садился в самолет. Настя не могла переехать в Москву, Антон не мог переехать в Санкт-Петербург. Это было самой больной темой, которую они редко затрагивали. Поэтому отмалчивались, наслаждаясь тем, что имеют. Они пообедали, сидя напротив друг друга, держась за руку и обмениваясь новостями, но не всеми. Одна история ждала нужного момента, чтобы быть озвученной. — Антон, мне нужно кое-что тебе рассказать. — Что-то случилось? — Шастун насторожился, надеясь не услышать плохих новостей. Хотя после всего пережитого ему казалось, что ничего не способно больше его удивить. — Нет… Ну почти, — Настя прикусила губу, пытаюсь собраться с духом. — Мне предложили очень хороший контракт, о котором я давно мечтала. — Это же здорово! Поздравляю! — он искренне обрадовался за нее и, кажется, выдохнул, не услышав чего-то плохого. — Спасибо, но… — самое сложное — расстраивать его после этого. — Контракт на год. Работа в центре Мадрида с одним из лучших модельных агентств. Единственное их условие в связи с коронавирусом — нельзя будет целый год выезжать из страны. Поклонской казалось, что тучи из улицы каким-то образом очутились внутри ресторана. Антон, что от радости крепко сжимал ее руку, тут же отстранился. Он немного нахмурился и прикусил внутреннюю сторону щеки, явно раздумывая над ответом. Повисла неловкая тишина. — Я еще ничего не подписала. Мне нужно было сначала обсудить все с тобой… — Настя едва находила слова, но ей лишь бы не молчать. — Ну… — Шастун вытер уголки рта салфеткой. — Я не могу препятствовать тебе, но год на расстоянии… — Да, я понимаю, что это много, — Поклонская снова переплела его руку со своей, воодушевленно рассказывая все придуманные в ее голове аргументы. — Но мы же с тобой уже через это проходили! У нас есть видеозвонки, ты мог бы приезжать ко мне во время отпуска, когда откроют прямые рейсы в Испанию… — Насть… — тихо сказал Антон. — … мы бы снимали какую-нибудь квартирку… — Насть! — твердо произнес парень, и Поклонская резко оборвала свою браваду. Шастун тяжело вздохнул. От прежнего веселого парня не осталось ничего. Он потер руками лицо. Настя только сейчас заметила как сильно он устал. Синяки под глазами, слегка растрепанные кудряшки. Она бы сочла все на недавний перелет, но дело было явно не в нем. — Мы не можем дальше это продолжать. Настя вопросительно на него посмотрела, не понимая, о чем он. — Я про отношения. Ей казалось, что у нее остановилось сердце. Она безотрывно смотрела в зеленые глаза напротив, пытаясь найти в них подтверждение сказанным словам. Но почему-то не находила. Антон смотрел на нее с сожалением. И с тоской. Уже. — Мы не можем продолжать отношения из-за того, что год не сможем видеться? — Настя пыталась уложить все в своей голове, и, кажется, у нее это не получалось. — Э… Нет… — Антон не мог подобрать слова, чтобы точно выразить свои мысли. — Дело не в этом… — Но я еще ничего не подписала! Эмоции захлестывали ее полностью, поэтому она произнесла это чуть громче обычного, обращая на себя внимание людей из соседних столиков и очень желая о своей несдержанности. — Насть, дело не в контракте, — она видела его таким серьезным в последний раз, наверное, никогда, и с каждым произнесенным им словом ее это больше пугало. — Не подпишешь этот — предложат новый, подпишешь — не факт, что через год тебя снова не позовут куда-нибудь. Я не могу препятствовать твоей карьере. Ты так упорно к этому шла, и я очень рад за тебя. Правда. Я буду очень сильно винить себя в том, что ты не поедешь исполнять свою мечту из-за меня. Но и жить вот так я не могу. Рыжеволосая видела, как его собственные слова режут ему уши, убивая все, что так долго строилось, и не могла ему посочувствовать. Потому что самой казалось, что она в этот момент умирает. — Ну раз ты все решил за меня, — она испытывала какую-то сильную злость, появившуюся из ниоткуда. В глубине души, в самой дальней ее части, там, куда никогда не пробираются мысли, она знала, что будет такой исход. И знала, что Антон прав. Но наворачивающиеся на глазах слезы не позволяли долго сидеть рядом с ним. — То так тому и быть. У нас всегда была одна проблема. — Я — Москва, ты — Питер? — грустно улыбнулся он, вспоминая их любимую фразу. Настя кивнула, роняя слезу. Впервые она на могла заставить себя сказать хоть что-то. Что-то, что могло бы спасти ситуацию. — Я не скажу: подписала я этот контракт или нет. Но так или иначе, мы с Антоном решили, что нам будет лучше расстаться и остаться хорошими друзьями. — Настя пыталась как можно скорее закрыть эту тему. Это все еще было больно. — Ну, мне кажется, это как-то странно, даже если ты и подписала контракт, то существует же много пар, которые долго встречались на расстоянии, а потом поженились и все такое… — Да, но это не наша история. — Если честно, я нахожусь сейчас в огромном шоке, потому что я не верю. Я видела вас вместе на каком-то мероприятии, и у вас глаза горели друг другом. Настя грустно улыбнулась, смотря куда-то вниз. — Это была любовь? — неожиданно спросила Ксюша. — Да, но иногда одной любви недостаточно, чтобы быть вместе. Это было чертовым клише. Дурацким выводом из тех историй, где не получилось. Но и в клише есть правда, иначе бы они не существовали.***
Настя в очередной раз проклинала Данила за «замечательно» составленное расписание, а точнее за то, что он в один день поставил две большие съемки. Именно поэтому она, не успев выдохнуть после тяжелого интервью для «Пушки», сразу же поехала в другой конец Москвы на съемки «Где логика?» для ТНТ. Их с Даней пригласили туда еще в марте, но из-за сложившейся ситуации с коронавирусом мотор перенесли на начало сентября. Проезжая мимо Москва-сити Поклонская поймала себя на мысли, как иронично сложилось, что почти сразу после расставания с Антоном ей пришлось уехать на небольшую командировку в столицу. Она могла бы быть сейчас с ним. Слезы наворачивались на глазах, но она старалась изо всех сил не расплакаться прямо в такси. Ей крайне необходим был отдых. Неделя или две, чтобы просто лежать, обнимая подушку и плакать, как делают девочки-подростки в американских сериалах после расставания с парнем. Но жизнь диктовала свои правила, поэтому Настя полностью ушла в работу, надеясь, что это поможет отвлечься. Не помогало. Прошло две недели, как они с Антоном не встречаются. Две недели, как нет привычного «доброе утро, солнце» и родного «спокойной ночи». Настя и не думала, что для нее это было так же важно, как дышать. Они не переписывались, не обменивались звонками и не виделись. Лишь просмотры историй и лайки на новые фотографии в Инстаграм оставались каким-то глупым средством коммуникации, невесомым доказательством того, что они еще есть друг у друга. Хотя бы в новостной ленте. Она пару раз хотела ему позвонить. Но каждый раз не находила в себе смелости. И слов. Подписчики бунтовали. Директ был завален сообщениями о шокирующей новости, кто-то высказывал свои сожаления, кто-то радовался. В комментарии Настя боялась заходить. Подъехав к Главкино, Поклонская отблагодарила таксиста и вышла из машины. В лицо дунул холодный ветер, как бы напоминая, что на календаре уже значилась осень. Настя обняла себя за плечи и направилась ко входу, по пути рассматривая автомобили на парковке и надеясь не увидеть там знакомую черную машину. Или увидеть? В любом случае, она не успела осмотреться полностью. На входе ее встретила молодая девушка и сразу же провела в нужный павильон. А дальше все по привычному сценарию. Знакомство с командой, образ, макияж, прическа. Сегодня ей нравилось, как она выглядит. Высокий хвост, естественный макияж, белая оверсайз рубашка и черные брюки. Ничего лишнего. Красивая классика, гармонично сочетающаяся с ее внешностью. За год Настя почти не изменилась. Лишь прибавила несколько килограмм, потерянных из-за стресса. Но это наоборот ее красило. Поклонская захватила свою сумку с кожаного дивана и направилась в сторону выхода. Мотор через час, а Данил еще не пришел. Любитель приехать в последний момент. Настя это знала, поэтому не волновалась, в отличии от съемочной команды. Девушка вышла на улицу и достала из сумки пачку сигарет и зажигалку. Ее новая ужасная привычка. Как иронично, что даже после расставания с Антоном, сигареты не ушли из ее жизни. Настя сделала одну затяжку, как ко входу подъехала белая машина Мелишева. Он припарковался и неспеша направился в сторону рыжеволосой. Девушка с улыбкой демонстративно закатила глаза на его надменность, на что он беззвучно засмеялся. — Надеюсь, я не опоздал? — саркастично спросил Данил, останавливаясь рядом с Настей. — Выглядишь прекрасно! Как прошли съемки? — Спасибо, — девушка стряхнула пепел. — Нормально, все прошло, как ты и предполагал. Вопросы про суд, Антона и всякое такое. Думаю, этот выпуск их очень хорошо накормит. — она говорила это с таким пугающим безразличием, будто бы и не о ее интервью идет речь. — Ты в любом случае все правильно сделала. Лучше рассказать обо всем в таком формате, поэтому не парься. Аудитория тебя любит, они поймут. — он рассуждал стратегически, в то время, как Насте это не всегда удавалось. — Ну, думаю многие все равно расценят это как повод хайпануть. — Правда на нашей стороне. Он сказал эту фразу перед судом 28 июня и сказал сейчас. Настя улыбнулась такому символизму. Ей нравилось, что в жизни есть место таким красивым фразам. Это заставляло чувствовать себя намного лучше. У Данила завибрировал телефон, и он сразу же поспешил ответить на звонок. Тем временем Поклонская заметила боковым зрением приближающийся силуэт и перевела взгляд на него. Улыбка стерлась с ее лица, когда она поняла, кто идет в их сторону. Антон Шастун собственной персоной. Насте сначала показалось, что у нее галлюцинации, ведь по расписанию сегодня не было съемок «Импровизации» и других проектов с его участием. Она проверила это несколько раз, но забыла учесть, что в офис приезжают не только на съемки. Девушка не успела ничего сообразить, как Шастун уже очутился рядом с ними. Он широко улыбался, будто бы был рад этой встрече, будто бы между ними ничего не произошло. — Привет, — они кое-как обменялись рукопожатиями с Даней, который все еще разговаривал с кем-то по телефону, и Антон немного замешкался, когда повернулся к Насте. Она отвела правую руку с сигаретой назад, чтобы никого не задеть, и потянулась обнимать Шастуна одной рукой. Он ответил взаимностью и не отпускал чуть дольше, чем полагается для обычных дружеских объятий. Это было неловко. Даже очень. — Какими судьбами в столице? — Приехали с Даней по работе, как обычно. — Где остановились? — интересно, это вежливость или он реально беспокоится? — У Данила в квартире. — Настя сделала затяжку, но увидев, как Антон зацепился за это движение взглядом, тут же пожалела об этом. Черт. Пожалуйста, никак не комментируй это. — Не знал, что ты куришь, — тихо сказал он. Было видно, как его позитивное настроение резко сменилось. — Две недели назад начала. Настя ненавидела себя за то, что не умеет вовремя молчать. Две недели назад. Когда мы с тобой расстались. Она не успела ничего прочитать на лице Шастуна, потому что в этот момент Данил оторвался от разговора по телефону. — Извините, это было срочно, — парень быстро посмотрел сначала на Настю, а потом на Антона, и понял, что ситуация щепетильная. — Кстати, я так и не поздравил тебя с покупкой машины! — Мелишев попытался как-то разбавить обстановку, учитывая нынешнее положение, и только сейчас Настя поняла, что Данил с Антоном в последний раз виделись в феврале. — Что за модель? — Volkswagen Teramont. — И как она тебе? Немного удивившись интересу Данила к машинам, Настя мысленно поблагодарила его за своевременное перетягивание одеяла на себя и молча докурила сигарету. В голове ни одной мысли. Она даже не слушала разговор между парнями. Просто молча смотрела куда-то в районе груди Антона. Он немного оброс. Щетина на его лице прибавляло к его возрасту несколько лет и, кажется, подчеркивала небольшие синяки под глазами. Антон был в белой футболке и желтой рубашке, которая ему очень подходила. Настя когда-то хотела забрать ее себе. Но сейчас это все в прошлом. Наверное. Именно поэтому вместо того, чтобы размышлять над этим, она заметила на рубашке волос. Не задумываясь, Настя потянула свои руки к Антону и сняла этот небольшой изъян. Длинный ярко-рыжий волос. Не было сомнений, чей он. — …надо кое-что докупить… — Антон прервал свою реплику, устремив свой взгляд на движение Поклонской. Почти интимное. Девушка не сразу поняла, что сделала. — Ну, я, наверное, пойду… — быстро затараторил Шастун и тут же сорвался с места. Настя замерла. Что это было? — Эй, ты в порядке? — ближе подошел Данил, явно обеспокоенный состоянием подруги. — Не знаю. — ее сердце бешено колотилось. — Погнали в павильон. Поклонская не успела кивнуть, как парень осторожно повернул ее за плечи, и они вместе зашли внутрь. Проходя по узкому темному коридору, Настя плелась за Мелишевым и все еще не могла оклематься. Правда, что это было? Откуда столько неловкости в обычном движении? Это точно была не она. Потому что именно в тот момент, Настя ни о чем не думала. Ее тело существовало без нее, когда Антон оказался рядом. Все, начиная с развязанного языка и заканчивая этим движением, говорило о том, что она еще не привыкла к их разлуке. Казалось, что никогда не привыкнет. Все ее существо тянулось к нему. С самого первого дня. Воздуха внезапно стало не хватать. Настя резко остановилась и схватилась за грудь. Она попыталась вдохнуть глубже, но у нее не получалось. Легкие будто бы были скованны колючей цепью, и каждый глоток кислорода казался болезненнее предыдущего. — Дань… — прохрипела рыжеволосая и прильнула к стене. Мелишев, успевший пройти небольшое расстояние, тут же подорвался к ней. — Что такое? Обеспокоенные голос эхом раздался в ее голове, но она не могла ничего из себя выдавить в ответ. Лишь беззвучно открывала и закрывала рот, пытаясь уловить драгоценные крупицы воздуха. Не получалось. Ее пухлые губы посинели, а голова резко стала тяжелой. Настя пыталась найти опору в стене, но ее ноги подкашивались, а оттого она начала сползать вниз. В глазах темнело… Сильные руки схватили Поклонскую за плечи, не дав окончательно рухнуть на пол. Чужие губ накрыли ее, насильно вталкивая внутрь воздух. Еще и еще. — Дыши, — твердо сказал знакомый голос, продолжая делать искусственное дыхание. Но у нее плохо получалось. Ее тело упорно сопротивлялось. Где-то рядом кто-то громко хлопнул дверью. Эхо разнеслось по всему коридору, ударяя в барабанные перепонки, активируя какой-то спусковой механизм. У нее было столько шансов умереть от кровоизлияния, разбиться на самолете или в автокатастрофе. А жизнь решила ее просто лишить воздуха? Теперь уже по-настоящему. Реальное «дыши» превратилось в мысленное «живи», и ему Поклонская уже не могла сопротивляться. Настя зацепилась руками за одежду ее спасателя. Она вся была напряжена, но кислород, который маленькими порциями разливался по ее легким, постепенно успокаивал, рассеивая темноту. Парень еще несколько раз насильно втолкнул в нее воздух, прежде, чем Поклонская закашляла. Спустя мгновение девушка отчетливо начала видеть стоящего перед ней Данила, которой на момент отстранился, оценивая ее состояние. — Дышишь? — встревоженно спросил Мелишев. — Дышу, — тихо ответила Поклонская, сползая по стене, не в силах стоять на ногах. Пришлось снова научиться, чтобы жить. — Что это было? Настя помотала головой. — Со мной такое впервые… Данил тяжело вздохнул и сел рядом с ней вдоль стены. Сколько еще раз рыжеволосой нужно лишиться воздуха, чтобы научиться жить без него?