Beatitudo. Spera. They.

Она считает меня глупым и думает, что я ни про что не догадываюсь. Да, именно так было, пока я не сложил два и два. Новые таблетки, которые я никогда не наблюдал в нашем доме, ведь она принимала все с абсолютно другой серии. Реже начала проявляться тахикардия и в принципе нарушения сердечного ритма. Тина часто стала посещать кардиолога, хотя до этого старалась переносить каждое посещение врача. И причем, не на день-два, а на месяц-три. Я должен был заметить все эти факты сразу. Но я просто не понимал, что ее желание настолько навязчивое, маниакальное. И я до сих пор не понимаю чем оно выражено. Страхом потерять семью, страхом потерять меня, страхом не почувствовать к родному ребенку, что такое материнский инстинкт. Все эти причины, которые явно у нее в голове, меня и пугают, и раздражают. Я стараюсь себя сдерживать, оттягивая предстоящий разговор, но все равно придётся сесть и поговорить с ней. Как психиатр с пациентом, у которого маниакальный синдром. Когда-то меня сильно тянуло в сферу психологии и все, что с этим связано. Настолько тянуло, что хотел поступить на факультет клинической психологии. Но потом резко отказался от этой идеи. Если познать как устроена наша психика и на чем это все стоит, то можно потом не понять себя. Если каждый раз при знакомстве с человеком определять его внутреннее состояние, а при разговоре пытаться прочитать человека насквозь, плоть до того, о чем он думает сейчас, то потом можно оказаться без друзей. Ведь ты познаешь саму личность, а каждый человек гнилой. И если ты этого не будешь видеть, наслаждаясь маской человека, то всем будет лучшее. Но именно сейчас я жалею о том, что отказался от этого. Возможно, я мог бы сейчас понять Тину. Возможно, мне было бы легче начать разговор. И я знаю, даже если бы и мог читать ее всю, как открытую книгу и знать, что она скажет в следующую секунду, каким жестом при этом воспользуется, мне все равно было бы с ней интересно. Потому что мне интересна не ее личность, мне интересно ее сердце. Я человек, которому нужна человеческая кровь, которую и качает само сердце. И я безумно люблю ритм сердца той, которую в какой-то момент перестал понимать. Отдаю все, не понимая, чего ждать. — Принцесс, — решившись наконец, я подхожу к ней сзади, когда она сидит за столом, рассматривая что-то в ноутбуке. Какие-то очередные снимки МРТ. Кладу на ее напряжённые плечи свои, всегда теплые, руки. Слегка сжимаю, но лишь для того, чтобы отвлечь ее. — нам надо поговорить, принцесс. Принцесса… Когда-то ее так называла мама, иногда папа. Потом одно время такая «кличка» у Тины была в компании ее одногруппников и коллег. Потом так начал называть ее я… Но почему-то, в последнее время редко. Я знаю, что ей нравится такое прозвище. Она говорила, что то, как это слово произношу я, ей напоминает интонацию отца. Она говорила, что видит во мне папу. Ей не хватает родительской любви. [Я не люблю говорить: муж. Мужем может быть любой мужчина, абсолютно. Я могу к нему даже ничего не чувствовать. Я люблю говорить: любимый человек. Ведь любимым может быть тот, кто разбивал сердце. Кто обратно собрал его по кусочкам. Кто стал другом. Кто стал партнёром. Кто стал всем. Кто стал жизнью. Кто стал авторитетом в этом жестоком мире. Привычки, правила, принципы — все строит именно ОН. Само слово 'любимый' говорит прямо, без скрытого смысла. Я не люблю говорить 'муж'. Я люблю говорит 'любимый человек'.] — О чем? — спрашивает она так тихо и разворачивается ко мне, ведь я все ещё стою сзади. — Если ты по поводу того, что я опять работаю дома, то прости. Я больше не буду. — черт. Зачем? Зачем она смотрит на меня своим чистым взглядом? — Нет, принцесса, дело не в этом. Хотя и в этом тоже, но сейчас я о другом. — сажусь напротив нее, наконец забирая руки с ее плеч. — Зачем ты поменяла врача? И почему именно Мартин? У тебя много хороших кардиологов, да и ты могла вести консультации со своим врачём с Украины? Почему ты перешла к Мартину? — хочу ли я услышать от нее правдивый ответ? Хочу ли услышать в принципе ответ? Не знаю. Наверное, это бы многое поменяло. — Ясно. Я не сомневалась, что ты догадаешься. Хотя, честно, думала, это произойдет раньше. Да, ты все правильно понял. — она умеет читать мои мысли? Научилась? — Лёш, я не могу по-другому. И я все равно дойду до конца. Ты знаешь меня и мой характер. Я всегда дойду до цели. И, в этом случае, цель — без потерь, только пополнение. Пока я этого хочу, это будет так. [В какой раз я успокаиваю пациентов перед операцией, объясняя, что риск будет всегда. Объясняю, что риска больше без бездействия. Хотя, иногда признаю, что успокаиваю больше себя. Каждый раз я успокаиваю себя, а не кого-то. Но достаточно произнести фразу: пока я этого хочу, это будет так. Пока я хочу, я буду стоять в стерильной операционной, держать в руках стерильные инструменты и спасать людям жизнь. Иногда, все идёт не по плану, и человек переживает обширный инсульт, после чего умирает. И тогда я говорю себе, что не хочу… И в этот день я уже не зайду в операционную, не зайду ни в одну из палат. Потому что не хочу. Наверное, слишком глупо и тупо сравнивать данное с тем, о чем зашёл разговор. Но она хочет дойти до конца и взять на руки своего малыша. Она хочет.] — Я ждал от тебя такого ответа. — улыбаюсь. — Но по прежнему не понимаю тебя, я перестал понимать тебя и, заодно, немного себя. Мы долго говорили на эту тему. Разбираясь, в чем же всё-таки проблема и как ее решить. Когда я читал очередную книгу, там именно так описывались идеальные семьи, где все решается словами. Также там говорилось, что такие браки не держатся на плаву больше года. Но мы держимся. Потому что есть ради чего. У меня — ради ее крови, сердца, а у нее — ради счастья, которое связано все с тем же сердцем. Дошли до того, что будем проходить этот путь вместе. Я буду поддерживать ее в этой затеи, помогать, мы будем вместе посещать врачей, но если встанет вопрос безопасности для ее жизни… Это все прекращается. И мы ищем другой способ. Потому что рисковать ею — это рисковать собой. *** На днях получили приглашение на свадьбу от общих друзей. Данный праздник будет происходить сегодня в достаточно уютном и атмосферном месте, где не раз уже были наши герои… В планах было посетить мероприятие, но немного с опозданием, ведь завтра открытие нового проекта филиала компании Потапенко и надо разобраться с некоторыми документами. И, как бы Тина не любила все, что связано с бумагами, ей приходится помогать. — А что у тебя с лицензией? — копалась в горе папок в поисках одной единственной. — Принцесс, ты чего волнуешься? Все есть и давно готово. — быстро разобрался. — Помочь расслабиться? — усмехнулся, подходя к ней сзади. — Леш, у тебя полный офис людей. — попадает в его объятия, ощутимо расслабившись. — Если кто-нибудь услышит? Ты знаешь, я не люблю такие ситуации. — Через пять минут все уйдут на обед. — начинает целовать шею девушки, руками сжимая ее талию. — Я знаю, что ты любишь меня, а это все меняет. И действительно, через несколько минут все начали покидать свои рабочие места. Кто на обед, кто уже домой, а кто-то и вовсе на производство. Но Тина с Лёшей так и остались у него в кабинете, изолированные от всех и вся. Воцарила тишина, а девушка, принимающая поцелуи в шею, оказалась на столе.