Тьма

Сотофа внимательно смотрела на старого друга, чей «отличный план» полетел к Темным Магистром. Наконец-то. — И не надейся меня заболтать, ушлый лис, — устало выдохнула женщина. Почти все ее силы, даже с двумя Тенями, уходили на удержание мира. Точнее, на скрепление тех его кусков, которые еще не разрушились окончательно, кое как удерживаемые Волей Вершителя Менина. Оставшиеся крохи ел свалившийся на нее Орден. Вот почему этот идиот Нуффлин влез в самый неподходящий момент. Перестраховщик, чтоб его лисы на дне колодца драли. Сам же и угробил все. А точнее, угробил он только себя, поведясь на уловку Джуффина, и практически на блюдечке принеся Чиффе Макса и Шурфа. Надо ж было умыкнуть единственное существо, которое хоть как-то удерживало двух безумцев от окончательного падения. Да еще и запихнуть его в ужасные условия. Конечно, Рыбник и Кошмар загрызли и идиота Магистра и всех, кто встал на пути, хоть до смерти напугали Мелифаро и еле еле смогли вернуть относительно человеческую внешность. И тут вышел Джуффин с предельной вежливостью и изящным решением проблем. Ушлый лис. — Душа моя, мне совершенно некогда с тобой пререкаться, — у Кеттарийского Охотника хватало выдержки и мозгов вежливо говорить с воплощением Мира. — Но мне срочно нужно связаться с Нумминорихом, он молчит. И сон это мое последнее средство. — Ну и иди в сон, — огрызнулась леди Ханнемер, чувствуя как начинает болеть голова. Привычная мигрень, хотя на всякий случай она грозно посмотрел на заигравшегося шулера. Тот принял виноватый вид, соскребая остатки совести и даже продержался дюжину секунд. Но Сотофа все равно не повелась. — Я не пущу тебя к девочкам. А тем более к Меламори. Ей и так плохо. — Вот в этом нет моей вины, — устало вздохнул Джуффин. Ему очень хотелось курить, но Сотофа терпеть не могла его трубку. — Я правда не вмешивался. И то, что случилось с Теххи я даже не мог предположить. Никто не мог предположить, что дочь Лойсо отвернется от отца, а тот запрет ее в в крошечном раскладном зеркальце, обрекая на вечные скитания по граням отражений. Любовь могла быть сильнее верности создателю, но не сильнее его гнева. — Но девочку ты не защитил, — жестко напомнила Сотофа. — А ты мог. Мог не устраивать ненужную интригу и сбросить карты. Но нет, ты же лучше знаешь, какая комбинация на руках противника. — Тогда попроси ты ее, — не отстал Джуффин. — Пожалуйста. Этот план должен все изменить. Сотофа молча посмотрела на него взглядом старой уставшей от всего женщины. Джуффин так же молча ее обнял и стал напевать старую кеттарийскую колыбельную, отдавая подруге часть сил. В конце концов, ему еще нужен этот мир. Через полдюжины дней Кекки, с большим трудом удерживая одну внешность передала ему послание от Меламори. Последнее в ее жизни. Нумминорих затащил Меламори в один из своих снов, в которых жертвы медленно умирали от истощения, но не просыпались, потому что были счастливы. Леди Блимм могла бы выбраться только потому что она занималась тем же, но насылала реалистичные кошмары, но явно не хотела. Похоже в ее сне была Теххи, а остальной мир ей не был важен.