Сказки на ночь (Drabbles)

Тони никогда не допустит, чтобы подобное случилось снова. Эта ситуация потрясла его больше, чем он может признать, но когда такое случается, он работает усерднее, а не уходит в себя. Он устанавливает больше протоколов безопасности, проводит более тщательную проверку каждого из своих людей. Он также собирает компромат на всех из них, потому что иногда нужно немного страха, чтобы получить максимальную преданность. Когда он ложится спать, он все еще видит, как Питер дрожит от страха, все еще видит, как его глаза наполняются слезами и как он истекает кровью. Это его собственная вина. Он был глуп, он был беспечен. Он думал, что спрятал Питера достаточно хорошо, но этого было недостаточно... – Босс, – хмурится Хэппи, один из самых близких друзей Тони, – ты ничего не мог сделать. Не вини себя. Он может чувствовать горячую кровь Ричарда, которая течет по его пальцам, и хочет, чтобы его мучения продлились еще дольше. Это было сегодня утром. Теперь он прислоняется к своей машине, а Хэппи выкуривает сигару и стряхивает пепел через окно водительского сидения. Они ждут Питера, у которого, как мужчина знает, сегодня три пары английского, перед входом в здание. Словно по сигналу, он улыбается, когда видит, как его мальчик, спотыкаясь, выходит из здания с несколькими своими друзьями (все тщательно проверены). На нем один из старых свитеров Тони, который слишком большой для него, темные джинсы и рюкзак, перекинутый через плечо. Как только он видит Тони, он машет, сияя от радости, и бежит к нему через улицу. Тони обнимает его и вдыхает его запах. Сегодня утром: кровь. Сейчас: милая улыбка Питера. – Я получил отлично за свое эссе по «Грозовому перевалу»! – восклицает он, самый прилежный студент колледжа, и Тони нежно запускает пальцы в эти мягкие каштановые волосы, зачесывая их назад. – Поздравляю, детка, – бормочет он, прежде чем наклониться и опрокинуть голову Питера назад, надавив на подбородок. Мальчику приходится встать на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ, и Тони собственнически рычит, крепко сжимая руки вокруг талии Питера. – Залезай. В машине Питер щебечет о других темах по «Грозовому перевалу», и Тони с умным видом кивает, одновременно пытаясь заставить его что-то съесть из мини-холодильника, потому что он знает, что Питер может работать во время обеденного перерыва и забывать поесть. Его рот полон ломтиков моркови, когда он смотрит на Тони своими большими широко раскрытыми глазами. – А что делал сегодня ты? Убил человека после нескольких недель пыток. Проверил твоего нового профессора. – Занимался бизнесом. Ничего интересного. Расскажи мне больше об этом Хитклиффе. Имя как у придурка. Питер улыбается, но смотрит на него с любопытством. – Ты в порядке, Тони? – тихо спрашивает он, протягивая руку, чтобы коснуться колена Тони. Он такой милый, такой невинный и уязвимый, и Тони должен быть уверен, что ничего подобного не случится снова. – У меня есть кое-что для тебя, – говорит он серьезно, и Питер удивленно смотрит на него. Тони достает маленькую черную коробочку, спрятанную под кожаными сиденьями, и протягивает ему. Питер кладет ее на колени и улыбается Тони. – Тебе не нужно постоянно мне что-то дарить, папочка, – мурлычет он, как маленький распутник. – Открой ее, – говорит Тони. Питер делает то, что ему говорят, и салон машины погружается в тишину. Пистолет идеального размера; миниатюрный и драгоценный, как его мальчик. Сделан специально на заказ, темно-розового цвета, и опасный, если знать, как с ним обращаться. Он лежит на атласной подкладке коробки, и Питер смотрит на него. Тони тяжело сглатывает: – Он для твоей безопасности, – бормочет мужчина. – Я научу тебя, как им пользоваться и... – Нет, Тони, – шепчет мальчик, качая головой. Он понимает, к чему все идет, и откладывает коробочку в сторону. – Я не собираюсь пользоваться пистолетом. Никогда. Хорошо? Тони это не нравится. Ему это не нравится, хотя он знал, что его Питер скажет именно это. Но что произойдет, если он не сможет быть рядом... когда он снова облажается и Питер подвергнется опасности и... – Я знаю, ты обвиняешь себя в том, что случилось, Тони, – бормочет Питер, перебираясь к нему на колени. – Но это не твоя вина. Если ты будешь винить себя за то, что со мной случилось, то я буду винить себя за то, что ты оказался в той ситуации из-за меня. – Он обхватывает лицо Тони теплыми руками, – А ты клялся, что это не моя вина, и я поверил тебе… – Это была не твоя вина, – рычит он, и Питер улыбается. – Тогда поверь мне. Пожалуйста, поверь. То, что случилось, было не твоей виной. Ты думаешь, я не знаю, что твоя работа опасна? Я прекрасно это знаю. Как ты думаешь, как часто я волнуюсь за тебя? Все время? Всякий раз, когда ты занимаешься бизнесом, я переживаю, что что-то случится с тобой. Мне страшно, но... но я люблю тебя, понимаешь? – он целует Тони в губы, – Я люблю тебя и доверяю, и я знаю, что если ты когда-нибудь пострадаешь, я надену костюм медсестры и приготовлю тебе суп. Тони тихо смеется и удивляется, когда чувствует, что его глаза щиплет от слез. Он медленно кивает. – Я люблю тебя, детка. Питер улыбается, медленно наклоняется и целует его, а затем соскальзывает на колени и устраивается между ног Тони. – Откинься назад, папочка, – усмехается он, – ты на взводе. Тони сжимает волосы Питера в кулак и делает, как ему сказали. – Спасибо, медсестра, ты всегда знаешь, что будет лучше.