будни аффтараф во время изоляции

      Саске Учиха — Учиха. И это, наверное, самый большой его недостаток. Наруто скалится почти естественно, Сакура переминается с ноги на ногу и смотрит так, будто не жалеет, хотя сама только и ищет возможность утешить заблудшую душу бывшего сокомандника и бывшего даже не друга. У Учиха глаза, что видят всё на свете. В этом-то всё и дело.       Зимы в Конохе обычно ужасно и приторно тёплые. Но в этот раз что-то пошло совсем не по протоптанной дорожке. Одинокий квартал, в котором больше десятка лет назад проживал клан Учиха, а сейчас — один оставшийся в живых потомок, приукрашен белыми хлопьями. Дети играют в — это уж ни в какие ворота! — шиноби, используя шарики из снега как оружие. Саске не любит признавать, что он чего-то не знает, поэтому прячет удивление под обычным равнодушием и ловит снаряд, что в него запустил дурак-Наруто, налету. — Теме, — тянет Наруто и валится в довольно большой сугроб. — Ты вообще развлекаться не умеешь! — И что? — Саске запахивает совсем лёгкий плащ поплотнее: почти что ни у кого в деревне тёплых вещей не оказалось. — Надо тебя научить, даттебайо!       Сказано — сделано. Ну, как «сделано»?.. ровно так, как это делает Наруто: крикливый блондин выпрыгнул из сугроба в количестве пяти штук со снежками наперевес. Каждый из теневых клонов замахнулся с намерением атаковать «противника» снежком, но почти сразу же с громким хлопком исчезал. Заниматься такими глупостями, как игра в снежки, Саске не хотелось. Хотя, кидая кунаи в клонов, мальчик не мог не заметить, что ему стало чуть теплее. Учиха подумал, что было бы не плохо заняться тренировкой, когда Удзумаки отстанет и свалит в «Ичираку»… или где он там шляется в рождественскую ночь? — Саске-куууун. — В значительно уменьшившимся сугробе, благодаря ранее заготовленным клонами снежкам, стояла голая девица, посылая воздушные поцелуйчики. — … идиот. — Саске глубоко вздыхает. Изо рта идет пар и мальчик невольно думает о том, не холодно ли шиноби при обращении в человека без одежды в такую холодрыгу. В слух же он лишь произносит: — И представление о «развлечениях» у тебя… идиотское.       Блондиночка довольно усмехается, но ничего не отвечает. Яркие голубые глаза, кажется, блестят так же, как и снег на солнце. Саске напрягается. Лучше понять крикливого Наруто, чем молчаливого, ещё и под техникой перевоплощения. Узумаки наконец отменяет технику с громким «пуф». Брюнет уверен, что видел за момент до дымки широкий оскал.       Опасения Учихи были не напрасны. С громким криком: «Сдавайся!!!» — на него налетело с десяток клонов из дымки со стороны, где находился оригинальный Наруто, а так же из сугроба за спиной. Слова и смех Наруто звучали эхом из-за огромного количества этого самого Наруто.       Саске был завален кучей ярко-оранжевого цвета.       «Ему вообще не холодно, что ли?» — мимолётная и абсолютно неуместная мысль всплывает в голове последнего Учихи. Не об этом надо думать, когда ты завален лавиной копий Узумаки. — Саске, ты оказывается мерзляк ещё тот! — Мальчишка-оригинал стоит в сторонке и громко хохочет. Шиноби наконец освобождается от кучи клонов и недовольно начинает отряхиваться от снега. — А ты, кажется, вообще не испытываешь дискомфорта… — Брюнет недовольно поправляет одежду, подмечая, что она местами мокрая. — Закаляешься? Это вообще возможно при нашем климате?       Он продолжает тихо причитать, не замечая изменившийся взгляд джинчуурики. — Поверь, теме, ещё как возможно! — с широкой дежурной улыбкой заявляет блондин и прищуривает глаза, где едва заметны обида и безнадёжность. А Саске выгибает бровь, мол: «Ты издеваешься?» — Не смотри так! Когда нет отопления, хочешь-не хочешь, а закаляешься!       Он говорит как обычно громко, самодовольно и с вызовом, вот только Учихе и Харуно, что стояла в сторонке, не нравятся его слова. Отопление в деревне… практически бесплатно… — А всё же, — вдруг переводит тему Наруто, — хорошо.       Саске выгибает бровь в самой что ни на есть учиховской манере, а Сакура, будто голосовые связки проморозила насквозь, выразительно молчит. Команда номер семь меняется из месяца в месяц слишком уж незаметно. Саске, если быть честным, это не устраивает. — Чего хорошего-то? — молчание рвётся тонкой ниткой. Похоже, какая-то сила всё же заставила Сакуру подать голос. — Всё это. Снег, холод. И даже этот дурак смотрится не так раздражающе, даттебайо! — Сам дурак, — привычно откликается Саске и ждёт.       Любой их разговор — подготовка к ссоре, а то и драке. Саске предпочитает второе: хоть мышцы размять можно. — Ах вот вы где!       У Какаши два таланта. Первый — это читать книжки очень сомнительного содержания с равнодушной физиономией, а второй — появляться из воздуха, пугая при этом Наруто до остановки сердца и Сакуру — до нервного тика. Саске — Учиха, поэтому неожиданностей боится меньше всего на свете и только тихо отшатывается, цокая под нос. — Нам тут миссию выдали… — Опять кошку искать?! — тут же встревает Наруто. — Или на этот раз собаку? — Миссия есть миссия, — вставляет своё Сакура.       Саске смотрит на них всевидящими глазами ребёнка и думает: «Как же скучно». Повзрослевший Саске будет вспоминать эту маленькую баталию и закончивший её бесполезный разговор с небывалой ненавистью в сердце. Тогда он был слабым. Слишком слабым. А слабость — именно так шипит на ухо Орочимару — надо презирать. Идеал — недостижимый и желанный — единственный возможный вариант.       Хлопья падают с неба и оседают на носу. У Саске позади Коноха, а впереди — месть. Саске — всё ещё Учиха. Наверное, поэтому он хранит все глупые воспоминания под хрустальным куполом и стряхивает снежинку с носа через бесконечные две минуты. Наверное, поэтому он не суётся в Страну огня. Наверное, поэтому он так сильно ненавидит зимы.