Грешники рая

— Явилась-таки! Тебе хватило наглости в первый день где-то теряться и красть, возможно, у господ! — начала кричать Августия, пока Джанет пыталась понять, что именно пропало. На первый взгляд ничего не исчезло. — Впрочем, это моя ошибка, — уже тише сказала домоправительница. — Извините, но я совершенно не понимаю, о чём вы, — проговорила робко девушка. Она ненавидела воров, даже такой гнусный демон, как Элрик, не опускался бы до подобного. — О, так ты ещё и солгать решила… — попыталась вмешаться Бромия, но её быстро заткнула Августия. — Тебе права говорить не давали! Замолчи, пока я тебе не придумала более сложное наказание, — в лице бестия сразу переменилась, видимо не ожидая такой резкой реакции. — Я… я просто заблудилась, но мне помогли найти путь назад, — попыталась оправдаться полукровка. — Интересно, куда ты забрела, а главное, кто тебе стал помогать? — саркастичным тоном произнесла Августия. — Я попала в какой-то коридор с бордовыми стенами и дверью резной… — Джанет сделала паузу, видя, как на лице демонессы злость сменяется на удивление, а потом на ярость, — а вывел меня оттуда мистер Морлан. — Зря я надеялась на твою совесть, с таким невинным лицом лгать — это мастерство, нет, талант. К твоему сведению, в особняке нет подобных коридоров, а Морлан в данный момент в лазарете. Теперь у меня не осталось сомнений, это ты украла подсвечник, — процедила сквозь зубы Августия, пока улыбка Бромии всё больше напоминала звериный оскал. — Но это чистая правда, зачем мне подсвечник, если я даже его зажечь не смогу? — вокруг собиралась, пусть и с опаской, толпа людей. Но все старались держать небольшое расстояние от домоправительницы. — Хорошо, маленькая лгунья, где этот коридор?! — начала кричать демонесса, пока бестия что-то оживлёно шептала одному из своих приспешников, поглядывая на полукровку. Это немного смущало, но волноваться сейчас насчёт Бромии было самым глупым решением. — Он… Он… Был вот здесь, — Дженет указала рукой на стену, откуда пару минут назад она вышла. — Вы же сами видели, как я пришла оттуда, — кто-то в толпе громко засмеялся, но его быстро заткнули, видя настрой начальницы. Полукровка прибывала в панике, понимая насколько бредово звучит её оправдание, но что она могла поделать? Про себя она уже размышляла, какому наказанию её могут подвергнуть. — Нет, это просто феноменальная наглость! Ты смеешь лгать даже сейчас! Мы все видели, как ты вошла через дверь, а потом встала сюда! — кольцо из ангелов и демонов начало раздвигаться, и показался силуэт Алексии. — Так, мне кто-нибудь объяснит, что тут произошло? — раздался громкий и уверенный голос главной горничной. — Полюбуйся, она в первый же день умудрилась украсть, а теперь имеет наглость врать в открытую! — Августия повернула голову к ангелу, а Бромия помрачнела, явно не ожидая увидеть свою начальницу. — Так, что собственно украли, и где эта вещь? — Алексия была не в самой лучшей форме, если Морлан отделался только синяком на щеке, то она вся покрыта ссадинами, а левая рука и вовсе висела неподвижно. Крайне обеспокоенная Джанет попыталась помочь ангелу подойти, но она лишь отмахнулась функционирующей рукой. — Вот подсвечник. Даже кровь на нём есть, кажется воровка порезалась пока его несла. — Августия указала на предмет, стоящий на подоконнике. Он покрыт золотом и может вмещать три свечи. На витиеватой рукояти виднелось огромное пятно алого цвета. Алексия сразу оживилась, когда увидела подсвечник в комнате. На её лице появилась хитрая улыбка, а глаза прищурились. — Мне его Бромия принесла, — после этих слов бестия попыталась скрыться в толпе, но попытка провалилась. — О, хорёк, а ну шуруй сюда, опыт сейчас поставим, — Джанет решительно не понимала, что задумала ангел, но это было даже как-то захватывающе. — И так, если эта кровь принадлежит полукровке, то она будет жечь и меня и её. Я начну, — толпа начала шептаться, но хватило одного строгого взгляда Августии, чтобы все вернулись к работе. Бромия заметно начала нервничать, но отступать было поздно, гордость для неё была важнее.       Алексия крепко сжала в руке окровавленный подсвечник. Она сразу переменилась в лице. Улыбка хоть и сияла на лице, но постепенно становилась всё более вымученной. Глаза слезились от боли, но ангел не отпускала.        Через несколько секунд она разжала кулак, и раскрыла ладонь. Там красовался красный волдырь, наполненный жидкостью похожей на какую-то перегнившую плоть.        Увидев, это Джанет посмотрела в глаза ангела, пытаясь увидеть там, зачем она так себя ранит ради неё. Августия при виде такого, даже не дрогнула, но во взгляде читались отвращение.  — Теперь ты! — издевательски произнесла Алексия, смотря на Бромию. Нехотя бестия прикоснулась к подсвечнику, видимо предчувствуя своё поражение.        Как бы демонесса не старалась, её актёрского мастерства не хватило на правдоподобность. Дешевый спектакль скорее походил на детские попытки манипуляции. Подкашивающиеся ноги, сбитое дыхание и наигранные слезливые глазки. Алексия держалась с каменным лицом, хотя улыбка так и норовила появиться. Августия поумерила свой пыл, но от её взгляда по-прежнему можно превратиться в пепел. А Джанет, стояла молча, пытаясь хоть как-то переварить происходящее.        Разжав ладонь, там не оказалось ничего, кроме маленькой царапины. Бромия могла изобразить страдания, но не реакцию организма на чужеродную кровь. Джанет практически с открытым ртом смотрела на Алексию, пока та всем своим видом ликовала.       «Откуда она могла знать о том что это не я? Нет, зачем она сделала это со своей рукой?» — думала полукровка. — Ясно, с этим я разберусь самолично, — домоправительница крепко сжала руку Бромии, — но мы ещё не разобрались с лгуньей. — голос демонессы звучал, как омерзительный скрип, давая понять всем окружающим, что ещё немного и в этой комнате окажется лишь пепел. — Я придумаю наказание для Джанет, — мягко сказала Алексия, пытаясь хоть как-то снизить градус напряжения в воздухе. — Слишком самонадеянно, у тебя руки ранены, как ты её ловить будешь, если убежит? — рука Августии впилась ногтями в запястье Бромии, от чего положении бестии всё больше казалась плачевным. Полукровку начинало потряхивать от страха, обиды, отчаяния и душевной боли. — Не волнуйтесь, я возьму с собой несколько прохиндеев, всё равно ни черта не делают, — ангел посмотрела в сторону двух мужчин, оживлённо ругающихся из-за чистоты окна. — Эй! Кристиан, Вольф, а ну быстро спустились и за мной живо, Джанет, тебя это тоже касается! — Алексия с довольной улыбкой пошла своей фирменной походкой к выходу.       «И как ей удаётся так эффектно появляться и уходить? Не об этом мне надо думать… Как мне доказать, что я и правда не вру?» — вертелось в голове у полукровки. Её до сих пор трясло, но осознания некоторой безопасности начало появляться.        Трое направились вслед за главной горничной, а в спины им устремились взгляды всех присутствующих в комнате. Давненько не бывало в особняке подобной шумихи, да и полукровка в целом привлекала слишком много внимания. К эффектным выходам и подшучиваниям Алексии все попривыкли, но Августию в таком состоянии видели немногие. Такое представление, а актёры, ну прямо, как для высшего общества. Равнодушными остались только трудовики перфекционисты, с безумным усердием натиравшие окна и паркет. За закрывшейся дверью, осталась публика, ждущая завершения представления — казни Бромии.       Шагая по коридору, полукровке даже дышать стало легче. Сзади молча шли двое мужчин, на первый взгляд можно сказать, что эти двое противоположности друг друга. Один высокий, одетый с иголочки, зеленоглазый, с холодный взгляд, прилизанной чёлкой и тонкими закрученными чёрными усиками. Второй же низок, кудрявые рыжие волосы напоминали воронье гнездо, глаза карие, голубая рубашка помята, а наспех застёгнутые пуговицы были не в своих петлях. Единственное, что их объединяло так это запонки. Они походили на треугольники фиолетового цвета. Насколько успела заметить Джанет, все мужчины носили разные запонки, кто какие хотел, хотя скорее на что денег хватило. — Мисс Алексия, куда мы идём? — подал голос низкий, за что получил несильный удар локтем от черноволосого. — Как ты думаешь, Кристиан, с моими не работающими руками, куда мы идём? — саркастичным тоном ответила Алексия, даже не поворачивая головы. — В лазарет… — робко произнёс демон, пока Джанет погрузилась в свои мысли. Её до сих пор не отпускал тот коридор и исчезнувший за ней проход, померещиться ей не могло, так что же тогда это было? — Однако, догадливый. Тогда вопрос к тебе, приключение на задницу или вернее сказать на руку. Как ты умудрилась перейти дорогу Бромии, что она устроила этот дешёвый спектакль? — ангел повернула голову к полукровке. — Я… не знаю, ну или почти… вчера ночью она пришла в нетрезвом состоянии и сказала, чтобы я молчала об этом. Ну и… когда вы сказали, что вам известно о её вчерашней выходке, она и подумала на меня, — почти шёпотом сказала девушка. А два демона переглянулись, всем своим видом показывая недоумение и растерянность. Пьянство здесь не редкость, так чего Бромия так взъелась. — Ясно, здесь есть я моя вина. Но этот хорёк вчера не просто напилась, этой дуре хватило наглости заниматься магией в нетрезвом виде под моим окном. Она подорвала сарай возле особняка и не позаботилась о маломальской уборке всего беспорядка. Видимо в её пьяную голову пришла мысль, что ты слышала взрыв, на утро Бромия решила не разбираться, а просто припугнуть. По её мнению, я не могла ночью увидеть её косяков, а на утро эта придурошная, якобы всё замела, при помощи магии. Только вот одно жирное «но», руны она чертит очень криво. Короче говоря в место сарая она сварганила хлипкую телегу, исполинских размеров, — Кристиан начал хихикать, а Джанет просто улыбнулась. — Вот вам смешно, а ко мне звонарь в истерике прибежал, увидев это чудо инженерной магии. Да и я с утра удивилась не меньше его, когда вблизи увидела это. Сегодня явно не мой день, — Алексия с тяжестью вздохнула, пока Кристиан пытался остановить смех.        «Видимо, не только мне сегодня пришлось не легко. Если на минутку вспомнить, что таких, как Бромия, наберётся только десятка два у горничных… Странно, как она ещё не сошла с ума, » — подумала полукровка. — Простите, но зачем вы нам всё это рассказываете? — произнёс равнодушным голосом высокий демон, и тут же на него устремились глаза Кристиана. Вольф не отличался разговорчивостью с начальством, обычно он просто всё выслушивал и говорил «Всё будет исполнено». — Ну, хоть кому-то мне же надо изливать душу. Вы по-любому меня выслушаете, а повторения сегодняшнего представления с собой в главной роли, думаю, ни кто не хочет. Хах, так и вижу, как я жалуюсь на жизнь Морлану, а он говорит что-то вроде «Так тебе и надо, заносчивая девчонка!» — послышался немного сдавленный смешок, но ангел быстро взяла себя в руки. — А… Можно спросить… Зачем вы сделали это? Ну, поранили свою руку, — Джанет наконец осмелилась задать этот вопрос. Её голос дрожал то ли от смущения, то ли от страха. — Поверь, твои глаза надо было видеть вчера, даже дураку стало бы ясно, тебе понравилась комната, да и вообще, новая жизнь. На идиотку ты не похожа, чтобы рушить всё, плюс ко всему, руки сильно чесались отомстить Бромии за моё великолепное утро, — Алексия говорила настолько не принуждённо, что казалось, будто разговор о какой-то мелочи, вроде кто пойдёт за тряпками в кладовку, — мне всё равно на расу, главное справедливость. Если тебе кажется, что я в любой ситуации буду тебя защищать, то ты ошибаешься. — Спасибо вам, — почти шепотом проговорила полукровка. Она не совсем понимала мотивацию ангела, но поскольку за два дня от Алексии не увидела явной угрозы, решила не просить детального объяснения.        Всю оставшуюся дорогу они шли молча, хотя Кристиан хотел что-то сказать, но Вольф пресекал все его попытки. Джанет было немного не по себе от заинтересованного взгляда сзади. Рыжий демон рассматривал её с интересом и любопытством, но без заносчивости или превосходства. Как маленький ребёнок разглядывает сверстников, без завести или подмечания недостатков, он видит различия, но не даёт им характеристику «хорошо» или «плохо». Полукровке казалось, что в какой-то момент он схватит её и начнёт трясти, как плюшевую игрушку.        Когда они дошли до лазарета, Алексия скомандовала демонам возвращаться, а на любые вопросы Августии отвечать, что полукровку она отправила убираться в другой комнате и лишила ужина. Кристиан и Вольф удалились, а девушки зашли в кабинет лекаря.        Комнатка с двумя или тремя койками, дряхленьким шкафчиком, стенами с какими-то пятнами и дверцей в дальнем углу. Двое мужчин, которые дрались в столовой, сидели на стульях. Руки их почти по локоть забинтованы, на голове повязка, а во взгляде читалось некоторое смущение за произошедшее, впрочем они сразу удалились, только завидели Алексию. Морлан же стоял возле шкафчика, пока ему ангел вкалывал какое-то лекарство в вену.       Лекарь средних лет с голубыми глазами и реденькими фиолетово-розовыми волосами, через которые можно различить нимб. Он представлял из себя тоненькую татуировку золотого кольца на макушке. У всех ангелов был таковой, но из-за волос, как правило, его не видно. Чтобы дотянуться до Морлана ему пришлось согнуться в три погибели, а маленькие очки съехали на самый кончик носа. Халат белоснежный, но мятый и поштопанный. — О, да тут аншлаг! Справляешься Стефан? — в обычной манере произнесла Алексия, подходя ближе к лекарю. — Вроде, — раздражённо сказал ангел, пока карлик с некоторым недоверием смотрел на главную горничную. — Святая троица, а ты себе, как умудрилась руки все искалечить?! — лекарь явно не ожидал увидеть практически безрукого инвалида. — Как? Очень просто, она третья в драку полезла! — начал ворчать Морлан, пока Джанет пыталась рассмотреть рассмотреть все баночки с лекарствами, не отходя от двери. — У кого это голос прорезался? Не тебе ли первым вмазали в щёку, да так что отлетел в толпу? Я хоть их разнять сумела, — немного обиженным тоном произнесла девушка, состроив лицо обиженного ребёнка. Тем временем рога демона начали краснеть, а в глазах появился огонь ярости. — Девчонка, да я тебя сейчас… — демона перебили. — Замолчите! У меня голова болит и без вашей ругани! Лучше потрудитесь мне объяснить, кто это?! — лекарь указал на полукровку, робко стоявшую возле двери. Девушка, вспоминая прошлый разговор Алексии и Морлана, не решалась подходить ближе. — Это Джанет, недавно тут работает. Кстати говоря, ей тоже не помешала бы твоя помощь. — сказала Алексия. Стефан разогнулся, небрежно бросил шприц в железную чашку, протёр очки, видимо пытаясь убедиться в своём суждении, и преодолев расстояние в два шага за секунду начал беспардонно осматривать девушку. В его взгляде читался интерес, такой же как у мясника к скотине. — Интересно-интересно, взрослая полукровка, — мужчина сначала пощупал волосы, потом взял левую руку и начал расстраивать метку ангела, но Джанет вырвала руку и попятилась назад, упёршись в дверь спиной. Её не покидало ощущение, будто она стала подопытной крысой и сейчас её начнут препарировать, а может и вовсе проводить опыты. Мужчина удивился такой реакции, но не растерялся и подошёл ближе, на этот раз разглядывая лицо. — но с явным не доверием, глаза карие, волосы розовые… Скорее всего мать ангел… — он мог бы продолжать ещё, если бы не Алексия. — Стефан! Она горничная, а не твой личный экспонат по изучению анатомии, так что будь добр займись мной или Морланом! — Ангел отошёл от полукровки, но явно с недовольством. Из задней двери показалась голова маленькой девочки с голубыми волосами, явно заинтересованная, почему стало так шумно. — Мария давай быстрее, у нас много работы! — приказным тоном скомандовал Стефан. — Займись Алексией, а я пока закончу с ним.        Джанет стала ждать, когда дойдёт очередь до неё, и про себя молиться, чтобы её осматривала девочка. На вид ребёнку примерно лет десять, но взгляд казался взрослым. Ростом она чуть выше Морлана, от чего Алексии пришлось присесть на койку для осмотра. Каждое действие помощницы лекаря вдумчивое и точное. Для неё, как будто перестало существовать всё, кроме пациента. Через пару минут внимательного ощупывания руки раздался тоненький голосок: — Мистер Стефан, тут перелом, я не смогу ничего с этим сделать, — серые глаза устремились на лекаря, заканчивавшего с синяками демона. — Ясно, — ангел цокнул и с недовольством принялся за руку Алексии. — Займись тогда ей, — с неким пренебрежением бросил ангел, пока девочка с некоторым стеснением смотрела на полукровку.        Она подошла ближе и аккуратно развязала окровавленный платок на руке девушки, картина открылась не из приятных. Порез почернел также как и вены, идущие от тёмного пятна, запёкшаяся кровь смотрелась, как рваные края. Джанет удивило, с каким холодом смотрела Мария на это, будто там просто царапина или синяк. Она вытащила зелёную мазь из кармана своего белоснежного халатика и боязливо намазала по всей области почернения. Каждое движение ребёнка отдавало страхом, но в тоже время и интересом. Девушка не могла винить за это её, было бы глупо ждать радостной улыбки. Полукровка узнала мазь, но не решилась узнать, что это именно за мазь. Девочка перебинтовала руку и, уже закрепляя бинт, сказала: — А… а вы и правда полукровка? — на лице ребёнка выступил румянец, её распирал интерес, но стыд съедал изнутри. Это вызвало у Джанет тёплую улыбку. Девушке изначально показалась малышка очень милой, и даже в какой-то мере напомнила себя. Обычно дети в её возрасте уже старались держаться подальше от неё, но дай волю этому ребёнку, и вопросы, наверное, не иссякнут. — Да, хотя, я думаю, ты и без моего ответа это знаешь, — голос полукровка постаралась сделать, как можно мягче, чтобы не смутить ещё больше. Девочка хотела спросить ещё что-то, но голос лекаря её опередил. — Мария, ты закончила? Если да, то возвращайся в лаборантскую, — сказал ангел, не отрываясь от накладывания гипса. Девочка не смела ослушаться, хотя явно не хотела идти обратно. Полукровке общество ребёнка было более приятно, чем лекаря, поэтому она решилась на отчаянный, для неё, шаг. — Мистер Стефан, могу я побыть вместе с Марией до тех пор, пока вы не закончите? — ответам служил лишь небрежный кивок, будто и вовсе это была простая попытка размять шею. Мария чувствовала неимоверную радость и восторг, сравнимые с щенячьими переходящими в одержимость        «Лаборантской» громко называлось помещения с несколькими стеллажами. Посередине находился стол, на котором творился хаос. Бумаги, травы, кружки, какие-то установки для варения лекарств, книги — всё это составляло странную конструкцию, готовую рухнуть на пол в любую секунду. Два стула стояли возле окна, на которых лежали грязные халаты. Каждый уголок комнаты был захламлён чем-то, что вызывало ощущение неприязни. Беспорядок походил на странный, неуклюжий танец предметов, наступающих друг другу на ноги, руки, тело, да и на все конечности, конечно, если они есть у предметов.       Девочка попыталась разобрать беспорядок хотя бы возле окна, но мусора было настолько много, что даже представить невозможно, куда его деть. — Давай я тебе помогу, куда положить халаты? — Джанет чуть наклонилась- чтобы быть на одном уровне с девочкой, от чего ангелочек засмущалась. — Вон там в углу вешалка, аккуратней только, — маленькая рука указала на ржавый прут, от которого отходило четыре крючка, походившие на кривые лапы кота. Полукровка повесила вещи, и принялась разбирать хаос на столе, пока девочка начала прятать в шкафчик травы и приспособления для варки лекарств. — Ты дочка лекаря? — Джанет неуверенно попыталась разговорить Марию, чтобы выведать информацию о мази и, возможно, о незнакомце голубой розы, да и просто узнать больше о собеседнице. Любопытство — одна из тех черт, что поглощает носителя, манипулирует, ослепляет, вынуждает идти на авантюры, а иногда сводит в могилу. Полукровка просто не могла противостоять желанию узнать как можно больше. — Нет, что вы, меня он еле в помощницы взял. Иногда мне кажется, он ненавидит меня, но за то позволяет брать разные книги. — ребёнок стоял спиной к полукровке, но даже так смущение читалось по чуть трясущимся рукам и ступору перед ответом. Девушка, честно говоря, тоже немного чувствовала себя не в своей тарелке, поэтому всю оставшуюся уборку они обе молчали.        Вскоре лаборантская приобрела более-менее приличный вид, хотя чистотой тут ещё и не пахло. На столе остались лишь книги, с непонятными для Джанет надписями. На подоконник сложили всю грязную посуду, и осколки от разбитой.        В процессе уборки, Мария постоянно пыталась побыстрее закончить со своей частью и помочь полукровке. Девушку это умиляло, особенно, когда серенькие глаза украдкой смотрели на неё, думая что она этого не замечает. — Можно вам задать вопрос, чем ты порезалась? — робко произнесла девочка, складывая книги в одну стопку. Этот вопрос немного смутил Джанет, но она решила сказать правду. — Я поссорилась с одной… Девушкой, мы немного повздорили, — полукровка нервно усмехнулась, но лицо Марии почему-то помрачнело. — По характеру пореза могу сказать, что это рана остался от чего-то достаточно острого, возможно, от ножа. Подобранная твоей реакция для ангелов или демонов не типична. У вас всегда так? — ребёнок опёрся на край стола рукой, и устремил взгляд в глаза собеседницы. — Нет, обычно они выглядели не так ужасно и не чернели. Но заживали достаточно долго, наверно, это связано с моей смешанной кровью, — Джанет не понимала к чему клонит девочка, но настрой явно не радостный. — Это всего лишь гипотеза — возможно, металл лезвия не совсем обычный. Искусственно кровь ангелов и демонов смешать невозможно, так что не могу ручаться за достоверность предположения. Я читала книгу, в которой был описан металл, при помощи которого пытались таких, как ты, превратить в нормальных ангелов. В своё время эксперимент наделал шуму в кругах знати. Но он не увенчался успехом. Они смогли только в пробирке разделить кровь. Когда перешли к опытам на полукровках, выяснилось, что демоническая часть не просто отделяется, а отмирает моментально, превращаясь в густую жижу. Таким образом пациент полностью покрывался чёрными прожилками и умирал в агонии. Высший совет врачевателей оперативна замёл все следы эксперимента и про него забыли в высшем свете, а народ и вовсе не узнал. Книга, которую я прочитала, возможно одна из последних сохранившихся экземпляров. — Подожди, а что эта за книга вообще такая? И откуда она у тебя? — полукровка заметно начала нервничать, но старалась не поддаваться панике. — Название я могу сказать, но, увы, её не достанешь. Книга — «Molfrat la serber» хранится в запретной библиотеке особняка, в неё есть доступ только у хозяев. Я один раз прокралась за госпожой ночью. Прочитать удалось пару книг, правда меня потом поймали и Августия знатно меня тогда выпорола, — Мария поморщилась от воспоминаний и почесала спину. — Но знания того стоили! — полукровка улыбнулась услышав эту фразу, ведь когда-то сама проделывала похожее в доме работорговца, но затем её начал мучить один вопрос. — А что это за металл такой? И насколько он опасен? — Если моя догадка правдива, вероятнее всего вас порезали ножом из Вельвеции. Прорезали бы на два миллиметра глубже, считай вас уже не было бы на этом свете, — Джанет ушам своим не верила, она не ожидала услышать подобное от девочки десяти лет. Где-то в глубине души всё сжалось от осознания, что лапы смерти практически поймали её в объятия. Лицо побелело, а глаза остекленели, руки затряслись, а разум помутился. — Извини, наверно это шокировало тебя. Принести воды?       «Подождите, а с чего я должна верить ей? Хотя, а смысл ей врать… Да за что мне всё это, Господь? Приму к сведению эту информацию, но… Мне нужно заполучить эту книгу, но как?» — начала размышлять девушка. — Всё нормально, тебе было даже не обязательно отвечать на мои вопросы, наверняка я тебе отвратительна, в прочем, как и многим… — Джанет сказала это со смиренной улыбкой, окончательно отчаявшись в своём будущем. Больше не осталось и призрачной надежды на мирную жизнь, да с презрением в глазах окружающих, но мирная. — Я пожалуй пойду, Алексии, скорее всего, уже перевязали руку, — у самой двери полукровку дёрнули за руку. Мария крепко сжала запястье девушки и не собиралась отпускать. В серых глазах читались решительность и серьёзность. — Если бы вы были бы мне отвратительная не держала бы вас за руку сейчас. Мне вы интересна, про полукровок нет книг, но вы же фактически являетесь сразу и демонами и ангелами. Вы удивительные, дома меня учили помогать всем, — с гордостью сказала девочка, немного разжимая руку. Видимо ладонь начало жечь. — Да и вы милая, я до этого не встречала полукровок. Останься, пожалуйста, — на этой фразе девочка покраснела и отвела взгляд. Джанет чуть не расплакалась от этих слов, ей рады и хотят общаться не из жалости. — Хорошо, раз тебе я интересна. Можешь задавать мне любые вопросы, — девушка села на стул и с улыбкой на лице начала ждать вопросов. Она не хотела думать о том, что будет вечером, как она вернётся в комнату к Бромии, какое наказание её ждёт за ложь. Просто отвлечься от всего. — Правда?! — на лице девочки отразился восторг, как будто она только и ждала этих слов. — Сколько тебе лет? — Шестнадцать, недавно исполнилось, если конечно документы верны. — Кем вы хотели стать? — Я надеялась не умереть, а мечтать о работе и не могла. — У тебя всё время болит рука? — Да, мне приходится пить обезболивающее. Оно отвратительно, — полукровка чуть поморщила нос, что вызвало у ребёнка улыбку. — А можно потрогать твои волосы? — Джанет не ожидала такой просьбы, но не стала возражать, она кивнула. Когда девочка забралась на соседний стул, чтобы достать до головы полукровки, ветхое сооружение затрещало, а потом и вовсе рухнуло. Девушка быстро сориентировалась, подхватила ребёнка себе на колени. — Ты в порядке, не ушиблась? — Мария даже не сразу поняла, что произошло. Как только осознание пришло, она тут же начала кивать головой. Полная растерянность читалась на лице, когда поняла, где сидит. Руки сжались в кулачки, а дыхание на мгновение замерло. — Что там за грохот?! Ты опять что-то уронила?! — послышался раздражённый крик лекаря. Джанет готова поклясться, точно таким же голосом Элрик кричал, когда хотел хорошенько врезать ей. — Нет, всё нормально! — Ответила девочка, немного занервничав. — Спасибо вам, я сейчас слезу, наверное, вам тяжело, — Мария попыталась слезть, но полукровка обняла её за талию, тем самым не давая спрыгнуть. — Нет, можешь так и сидеть, ты лёгкая, как пёрышко, — девочка чуть потупила взгляд, но потом начала рассматривать косу. Полукровка немного удивилась с каким сосредоточением ребёнок разглядывал её волосы, будто локоны — редкие растения. — Они такие мягкие и шелковистые, у меня нет таких, — немного с завистью в голосе произнесла ангелочек. Ей хотелось что-то ещё сказать, но её прервал голос: — Смотрю, вы подружились, — неожиданно в комнате материализовалась Алексия, одна её рука находилась в белоснежном гипсе, а другая — забинтована. — Джанет, нам пора, — Мария заметно погрустнела и быстро спрыгнула с коленок. — А мы сможем ещё поболтать потом? — серые глаза уставились на полукровку с надеждой, ей ещё многое хотелось узнать о ней. Любознательность явно объединяла их. В каком-то роде их можно было назвать копиями друг друга или отражением. Хоть они и общались от силы полчаса, но обе уловили внутреннюю связь. — Давай я, как нибудь, зайду к тебе. Сейчас мне нужно идти работать. — мягко произнесла девушка, вставая со стула. Была бы её воля, они бы с Марией жили в одной комнате. — Обещаете на мизинчиках? — девочка подняла руку с выставленным мизинцем. — Я обещаю, мы ещё встретимся и поболтаем, — полукровка сделала такой же жест, и их пальцы сцепились. Алексия тем временем стояла в дверях и улыбалась, будто увидела самую приятную вещь на свете, хотя, возможно, это так и было. — Девочки, я умру такими темпами от умиления. Теперь мой день однозначно стал лучше, это стоило всех утренних приключений.  Джанет подошла к двери и, помахав рукой, вышла из комнаты вместе с главной горничной.        Чуть попетляв по коридорам, девушки пришли в комнату. У полукровки появилось странное ощущение, будто в комнате чего-то не хватает. Хотя есть кофейного оттенка кровать, тумбочка с позолоченными ручками и кружевной салфеточкой ручной работы, платиновый шкаф, два окна с занавесками. У стены письменный стол с пером и чернильницей, весь заваленный какими-то бумагами и книгами. Только он свидетельствовал, о том, что в комнате кто-то жил. Помещение, как будто застыло или умерло, заморозив себя в прежнем состоянии. Завешенное зеркало, создавало впечатление холода и одиночества, словно хозяин покинул это место, не желая оставлять даже своё отражение. — Добро пожаловать в мою комнату, — произнесла Алексия, стоя у выхода. — Красивая, — немного в замешательстве произнесла Джанет. Она думала, что комната настолько непредсказуемой личности будет светлой и беспорядочной, но никак не угнетающей. — Что же, как видишь мои руки обездвижены, так что твоё наказание за ложь — уборка моей комнаты в течении недели, — Алексия говорит бодрым голосом с насмешливыми нотками, будто ничего не произошло. — Справедливо, где взять тряпку и ведро с водой? — полукровка чувствовала вину, поэтому наказание, по её мнению, вполне оправдано. Да и пересекаться с Бромией на работе желания не возникало. — За дверью кладовка, мне надо следить за оболтусами, так что до вечера ты тут одна. На обед даже соваться не смей, я принесу чего-нибудь. Удачи! — ангел скрылась где-то в коридорах, а Джанет принялась за уборку.        Для начала полукровка решила разобрать бумаги на столе. Тысячи бумажек, писем, а где-то, может, и личные дневники валялись в беспорядке. Хотя девушка и не понимала ангельского, но написанное её завораживало. Мелкий, убористый почерк в некоторых местах угловатый. По написанию букв можно было читать настроение Алексии. Где-то она злилась и строчки из-за этого постоянно меняли наклон, где-то мечтала и тогда символы становились большими и кругловатыми.       Вдруг взгляд Джанет зацепился за конверт. На нём всё было написано на общем языке, но самое странное это пункт назначения. «Город Вернок, улица Кривая, дом 23». Несколько раз девушке доводилось слышать о этом месте. Столица Ада, все шишки демонического общества жили там. Так зачем кому-то вроде Алексии писать туда? Повертев конверт в руках, полукровка разглядела надпись внутри — «От Алексии и маленькой Даренс»       «Так это не моё дело, мне велено убирать, а не архив проверять! Да и дата на конверте пятилетней давности, » — подумала Джанет.        Вскоре все бумаги уже были в столе, а девушка уже приступила к мойке стёкол. Из окна светило дневное солнце постепенно переходящее в вечернее. С высоты третьего этажа видны шныряющие ангелы и демоны, погружённые в свои заботы. Злосчастный сарай стоял слева возле забора, напоминая старого, хромого военного с огромным послужным списком. Земля вокруг него притоптанная и мокрая, видимо садовник недавно поливал сад и нечаянно задел и трухлявую постройку. Ветер трепал кроны деревьев в саду, а пение птиц создавало уютную атмосферу. Справа простиралось необъятное поле из цветов, кое-где протоптаны тропинки, и растут раскидистые деревья. В голове полукровки невольно возникла мелодия, которую насвистывала Бромия, хотя мысленный поток быстро унёс полукровку во внутренний мир.        В какой-то момент взор Джанет зацепился за фигуру девушки в белоснежном платье. На голове надета кружевная шляпка c голубыми лентами такими же, как и на тоненьких запястьях, в руках странный деревянный коробок с ручкой. В этой девушке полукровка без труда узнала Эльвиру, а за ней тенью шли Августия и ещё какой-то демон. Кожа последнего смуглая, а волосы вьются мелкими колечками, будто проволока.        Все трое расположились в тени дерева, и госпожа открыла загадочный чемоданчик. Внутри оказались разные краски, кисточки, палитра и маленький холст — в общем всё, что нужно для написания картины. Сев на траву и выдавив нужные краски на квадратную деревяшку, Эльвира начала рисовать. Августия была чуть поодаль, она занималась вязанием. Демон же оживлённо показывал что-то на холсте, видимо, он преподаватель живописи.        Джанет не могла отвести глаз от госпожи, а впрочем и не хотела. Утончённые движения, грация, фарфоровая кожа, как бы полукровка хотела, хотя бы на сотую часть, быть такой же. Единственное, что немного угнетало, лицо девушки. Оно как будто застыло, словно ей запретили чувствовать хоть малейшую радость или грусть.        Наверное, и хорошо, что зеркало завешено, иначе идиллию прервали бы тихие всхлипы нахлынувшего отчаяния, а где-то, может, и зависти. Девушка даже не осознавая сравнивала себя с Эльвирой, да и вообще со всеми ангелами. По мнению полукровки, в лучшем случае ей можно претендовать на звание уродца. Как можно думать о красоте, когда ты — мусор? На твоей шее висит камень презрения и ненависти, тянущий тебя на дно жизни, а, может, и смерти.        Вдруг в голове Джанет всплыл размытый образ. Какая-то девочка, имя и лицо которой давно позабыто, обнимает и утешает её, не брезгуя становиться на грязную дорожку переулка. На вид ей не больше семи, а одежда, как не странно дорогая. Маленькие ладошки вытирают слёзы полукровки, а розовые губки шепчут слова «я с тобой, мы всё преодолеем». Девочка берёт за руку её и бежит, увлекая за собой. Слышен лишь топот их крохотных ножек, а перед глазами всё сливается в какую-то расплывчатую кашу. — Ай! Да что с мной сегодня?! — воскликнула Джанет, хватаясь за голову. — Опять эта странная боль, как в том коридоре. Видимо, кто-то мне намекает, лучше не давать волю фантазии.       Полукровка закрыла окно и задёрнула штору, чтобы не возник соблазн опять посмотреть на госпожу. Под кроватью обнаружились залежи пыли, мусора и альбом с рисунками. Девушка быстро пролистала его, но не стала рассматривать всё. Дело шло к вечеру, а она ещё не убрала и половины комнаты.        К шести вечера комната блестела от чистоты и пахла лимонным средством для мытья полов. Сил у Джанет совершенно не осталось, даже пустое ведро казалось неподъёмным, пока она тащила его в кладовку. В животе урчало, но, к сожалению, на обед ходить ей запретили.       Девушка села на стул возле письменного стола, когда дверь открылась, и на пороге показалась Алексия. — Святой Михаил! Как ты умудрилась за один день превратить эту берлогу в комнату для принцессы? — ошарашенные глаза давали понять, ей и не снилась такая чистота. — С трудом, — честно призналась Джанет. Алексия, наверно, несколько минут просто ходила и заглядывала в разные уголки комнаты. А увидев стол, стояла с открытым ртом. — Хах, ты заслужила маленький сюрприз, но он будет завтра, — ангел подмигнула. — А пока держи яблоки, еле стащила их. Августия до сих пор не в духе! вот же… — девушка протянула два красных яблока измотанной горничной. — Спасибо, не знаю что бы я без вас делала. Я так и не поняла для чего вы это делаете, но спасибо вам, — полукровка взяла яблоки и отошла к выходу. — Ребёнок, это называется — дружба. Да и справедливость это главное. Кстати, почему ты наврала домоправительнице? — Я не врала, я правда была в странном коридоре, — как ребёнок надула губы Джанет, от чего ангел еле сдержала смех. — Ладно, переволновалась, наверное. Иди давай, пока прям тут не заснула, и насчёт хорька не беспокойся.       Полукровка ещё раз поблагодарила Алексию и вышла за дверь, всё же вздрагивая от предстоящей встречи с Бромией…