***
Волны над Холмсом сомкнулись; правда, он этого не видел из-за злополучного паруса: Шерлоку так и не удалось выпутаться из него. К сожалению, от воды ткань защищала мало, и вскоре пирату пришлось задержать дыхание. Хладнокровие Холмса разом испарилось: он слишком молод, чтобы умирать! По этой довольно весомой причине Шерлок всё ещё не оставлял попыток выбраться, но из-за них воздуха в лёгких оставалось всё меньше, силы постепенно покидали Холмса. Где же капитан?.. Тем временем Джон, с трудом вспоминая, в какое место морской пучины упал друг, поплыл за ним. Шерлок успел погрузиться на порядочную глубину, и капитан, преодолев это расстояние с лёгкостью великолепного пловца, заметил кусочек белой ткани. Это парус! И, соответственно, Холмс. Джон ухватился за конец паруса и подтянул к себе не двигающегося друга.***
Подъём на поверхность показался капитану вечностью, сколько бы Джон ни пытался плыть быстрее. Сердце билось как бешеное, воздух в лёгких норовил закончиться, а ноша в виде Холмса легче не становилась. И вот мелькает впереди пиратский тендер. Теперь можно выдохнуть спокойнее. Вернее просто отдышаться: спокойной ситуация не казалась — верный ученик капитана всё ещё был без сознания. Джон положил Холмса на борт и вскарабкался по заранее приготовленной верёвке на палубу; затем подполз к Шерлоку, аккуратно развернул парус... Теперь и шторм, и небезопасные покачивания тендера отошли на второй план. Теперь, когда бездыханный друг лежит перед тобой и как никогда нуждается в помощи, теперь, когда сердце из-за волнения готово покинуть грудь, теперь, когда мысли переполнены только одним: как помочь?.. как не опоздать?.. Помощь в лице знающего, как делать искусственное дыхание, капитана не заставила себя долго ждать: он проверил, есть ли у Холмса пульс и дыхание — ни того ни другого не было — и приступил к непрямому массажу сердца и непосредственно искусственному дыханию. Знания, необходимые для оказания первой помощи, капитан приобрёл давно. Матросы болели редко, поэтому держать на корабле доктора было крайне невыгодным делом. А если кто-то умудрится подхватить какое-нибудь заболевание, есть капитан: когда он пожаловался Мэри на убытки из-за доктора на корабле, та предложила научить Джона всему, что знает. Читатель не ошибся с выводами: девушка капитана окончила медицинский университет, в который не попал предводитель, и работала доктором. Вернёмся же к нашим дорогим пиратам. Холмс практически пришёл в себя, начиная мало-помалу осознавать, что происходит. Джон виснет над ним и делает искусственное дыхание, шторм понемногу успокаивается, а парус в целости и сохранности. Капитан собрался было закончить так называемое лечение, но... Но что это? Джон с удивлением обнаружил, что не может оторваться от губ Холмса. Теперь искусственное дыхание стало больше похоже на поцелуй, нежели оказание первой помощи. От столь неожиданного поворота событий Шерлок окончательно очухался. Ох, капитан, что вы творите? Предводитель не сразу заметил, что его пациент пришёл в себя — только когда тот начал отвечать на поцелуй.***
Тучи понемногу начали рассеиваться. Серое небо стало светлее: вот-вот сквозь массивные телеса облаков покажется солнце, обогреет замерзшие земли, высушит воду на палубе пиратского тендера и скроется под тьмой ночи. А вот и небесное светило! Его лучи проникли через лазейки в мехах туч, заставляя тех жмуриться и лететь прочь. Вскоре тучи можно было пересчитать по пальцам, и теперь ничто не создавало помеху солнечному свету. Он падал на морскую гладь, преломлялся и отдавал блеском так, что было больно смотреть. Эта картина, которую Холмс мог лицезреть из-под полуоткрытых век, — поцелуи с капитаном ещё не закончились — напомнила бывшему аристократу о первом дне знакомства с Джоном. Именно с него у Шерлока началась совсем другая жизнь: освобождение от знатного общества, новое звание — пират, которым он гордился, в отличие от статуса аристократа и, конечно, приобретение прекрасного