#CookieJar

План Тэхёна на это лето включал в себя немного: прополку маминых помидоров, с десяток сериалов и Чимина. Можно было бы ещё, конечно, устроить парочку ночёвок друг у друга, сгонять в соседний городок за пиццей и даже выучить хореографию на новую песню Хвасы и возненавидеть всех Марий на свете после бесчисленного прогона, но так далеко Тэхён не загадывает. Как видите, ничего похожего на симпатичного пятнадцатилетнего пацана в планах Тэхёна не фигурирует, но каким-то хереном там оказывается. А всё начинается с ленивого Чиминова "тут какое-то новое лицо появилось" в теплоту летнего вечера и раскрасневшегося неба. — М? — Тэхён отвлекается от наблюдения за стайкой муравьёв на откосе и переводит взгляд на друга, монотонно жующего виноград. Они сидят на полу в его комнате, высунув ноги в открытую дверь, выходящую на огород и полянку с прополотой клубникой, и оба мысленно сетуют на слишком крупные косточки в винограде. — Городской? — Да какое там, — Чимин сплёвывает очередную порцию "отходов" и хлопает по своей оголённой ляжке. След от полакомившегося комара остаётся на медовой коже кровавым разводом. — Такой весь нафуфыренный, в оверсайз шмотках и массивных кроссах, что сразу видно, что колхозник. — Ну да, — мычит в ответ Тэхён, наблюдая, как бульдог по кличке Мадарчик кабанчиком проносится по кустам с клубникой, уносясь от преследующей его Сохи — старшая сестра, приехавшая погостить к ним на две недельки, привезла с собой знатный зверинец. — Городские в наши края не выпендриться приезжают, а слиться с местностью, — как раз в это время с заднего двора выходит Суён в старой отцовской тельняшке и коротких тряпичных шортах, названных мамой трусами, а не "нормальным предметом одежды, сними и не позорься". На голове у сестры растрепавшийся пучок, несколько прядей лезут в глаза, но она не может их убрать из-за грязных тазиков и кастрюль в руках, поэтому ей только и остаётся, что мотать головой в надежде, что волос, прилипший к перепачканной томатом щеке, рано или поздно отлипнет. — Хоть где-то они могут побыть похожими на бомжей. — Да ну, нуна даже в таком виде красотка, — не соглашается Чимин, и они вместе наблюдают, как Суён, весь день помогающая маме с закаткой помидоров и переработкой их на томат, почти спотыкается о шлангу, затерявшуюся в спорыше. — Прям топ-модель по-корейски. — Скорее, по-деревенски. В это же время всё-таки догнавшая Мадарчика Сохи сгребает в охапку несчастное животное и, завидев мать, бежит к ней тем же путём, давя сладкие ягоды. Остановившись у колонки, она что-то радостно вещает Суён, заливающей грязные тазы водой, и недовольно супится, когда та, увидев её перепачканную в шелковице мордашку, тычет пальцем в сторону дома, отгоняя её от себя. — Мамочка сказала, что я не стану Хокаге, если буду таким поросёнком, — вздыхает Сохи, как только подходит к распахнутой двери и становится на первую ступеньку, слегка касаясь своими коленками чужих пальцев с пробегающими по ним муравьями. — Твоя мама говорит неправду, — Чимин прячет миску с виноградом за спину, выглядя как самый добрый и ни разу не жадный человек. — Правда? — уточняет девочка. — Конечно, — Тэхён делает слабый "пуньк" в маленький носик и подмигивает сначала Сохи, а потом тяжело дышащему бульдогу, размером почти в половину держащей его хозяйки. — Ты ведь уже победила Мадару, так? — Сохи часто-часто кивает, прижимая Мадарчика ещё ближе к груди. — Вот только умываться всё равно нужно, иначе вырастет пятачок. Проникшаяся его речью племянница пищит "не хочу пятачок", протискивается мимо смеющихся подростков и уносится через чужую спальню на кухню, предварительно бросив Мадарчика в чужие ноги. — Чо ржёте, лоботрясы? — Суён наконец убирает непослушные прядки за уши и отставляет вымытый таз в сторону. — А ну-ка быстро метнулись сюда, иначе мороженого не получите. — Мы уже не дети, чтоб нас мороженым шантажировать, — фыркает Тэхён, принимая позу "говори, что хочешь, а я с места не сдвинусь". Лицо Суён в красках заката приобретает особое коварство, когда она приподнимает одну бровь и ухмыляется. — Да? Ну тогда вам и знать не стоит, что я купила ящик пива, которым собиралась с вами поделиться, но, — она показательно отворачивается и берёт в руки мочалку, — раз вы уже не дети, то и сами можете его себе позволить. В итоге мыть им приходится ещё и всю кухню, а из пива они получают только пенку и злорадное "деткам можно только нюхать".

***

Для кого-то два месяца в деревне могут иметь то же значение, что и "просраное лето", но Тэхёну вполне комфортно проводить свои каникулы так — когда из особых событий только разворошенное по случайности осиное гнездо и несколько укусов на руках и ноге. Чимину вот даже так не везёт — помимо и без того болезненного укуса в щеку у друга обнаруживается аллергия, и его разносит так, что навещающий его Тэхён не видит чужих глаз ещё пару дней. К тому же присутствие в доме сестры, четырёхлетнего ребёнка и собаки воодушевляет маму на готовку, и каждый вечер, после очередного дня в огороде и споров с Сохи на тему того, что СНС канон, за накрытым столом их ждёт вкуснейший ужин и слегка хмельные требования Суён показать дневник. Тэхён вырос в этой деревне, и всё в ней — от потайного хода в деревянном заборе соседей до самой скрываемой тарзанки на речке — ему знакомо и любимо. Он не из тех, кто стремится в шумный, вечно не спящий и энергичный город, как, например, его сестра; ему хватает нескольких часиков вечером за прополкой маминых помидоров, чтобы подумать о чём-нибудь своём, стабильного интернета и возможности иногда стрельнуть у отца деньжат на пиво из магазина "Подсолнух", который каждый в деревне знает как тот, где дают в долг. И вот сейчас, стоя в "Подсолнухе" перед стеллажом со средствами для личной гигиены и не имея в кармане помятых шорт ни йена, он со всей присущей ему серьёзностью пытается выбрать Суён тампоны, потому что, цитата "налички нет, а кровь хлещет, сгоняй по-братски". — Ой, извините, — чуть вздрогнув, Тэхён переводит взгляд на очевидно случайно коснувшегося его незнакомца, глядящего на него в ответ большущими чёрными глазами из-под козырька тёмной кепки и волнистой чёлки. Остальная часть лица оказывается скрытой за обычной медицинской маской — надо же, ещё кто-то помнит про меры безопасности? — Да ничего, — он неловко улыбается и делает небольшой шаг в сторону, чтобы парень в массивных кроссовках, которые даже так не позволяют им быть одного роста, мог взять нужную ему зубную щётку, за которой до этого и тянулся. Тот лишь благодарно кивает и, быстро схватив первую попавшуюся упаковку, широкими шагами удаляется к кассе, оставляя задумчивого Тэхёна наедине с тампонами. Похоже, это и есть то самое "новое лицо", о котором говорил Чимин. И точно ведь колхозник, думает Тэ, провожая взглядом чужую спину в крутой оверсайз футболке — городские так не наряжаются в деревенский магазин за зубной щёткой. — Что, понравился? — играет татуаж-бровями тётушка Ли, заметив то, как он смотрит на дверь, за которой только что скрылся модник. — Серёжки у него прикольные, — хмыкает Тэхён и даже не врёт — серьги и их количество в чужих ушах и правда вызывают восхищение. — А только ли серьги? — не унимается продавщица и по совместительству хозяйка магазина, вписывая его имя в тетрадь с должниками. — Неужто не засмотрелся на его бёдра? — Тётушка Ли, это называется растление малолетних. — Да разве я кого растлеваю? — Ну так не я же на чужие ляжки засматриваюсь, — Тэхён суёт тампоны под мышку. — Эх, в ваши годы... — А какие мои годы? — фыркает женщина и прищуривается, подпирая чуть морщинистое лицо кулачком. — Я, между прочим, не ради себя смотрела — для тебя же жениха выбираю. — А что, я стал участником "Давай поженимся" и узнал об этом только сейчас? — Не ёрничай, а лучше познакомься с мальчиком — он у нас тут застрял дай бог на месяц, совсем без друзей да без знакомых. Тэхён хочет напомнить, что он, вообще-то, совсем не тот человек, который легко может пойти на контакт с незнакомцами, тем более, когда первый шаг надо сделать самому, но всё-таки из любопытства интересуется: — Как хоть зовут этого вашего мальчика? — Чонгуком звать, — с радостью выкладывает госпожа Ли и подмигивает. — А на бёдра ты его всё-таки в следующий раз посмотри. — А что, и правда есть на что посмотреть? — с заискивающей улыбочкой интересуется Чимин тем же вечером, поправляя свою кепку с русской надписью "иди нахуй", которой он очень гордится и за которую он прошлым летом получил каторжные работы в виде прополки всей картошки, когда госпожа Пак (замечательнейшая женщина) с помощью гугл-переводчика перевела сынишкины "да там цитата про волков" и вывела того на чистую воду и в огород. — Я тебе уже сказал, что не засматривался на него, — рядом сидящий Тэхён поддевает пальцами очередную гроздь с виноградом и осторожно вертит её из стороны в сторону, проверяя на наличие испорченных виноградинок. — Да даже если и есть у него там что-то — мне какой толк от этого? — Ну, даже не знаю, — Чимин заводит руки за спину, крепко хватаясь пальцами за металлические прутья, из которых сделана беседка, на верхушке которой они часто любят проводить ленивые вечера, поедая немытый виноград. — А вдруг он ещё и красавчик какой-нибудь? Вот западёшь на него, убиваться потом будешь, ночами в подушку реветь... — Ты вон тоже красавчик, но реву я из-за тебя только когда ты скидываешь мне слишком жизненные мемы и грустные видюшки про котов. — Так я ж совсем другое дело, — смеются в ответ, обнимая за шею и притягивая к себе. — Мы с тобой ходили делать большие дела на соседние горшки, а с такими не повстречаешься. — Все друзья детства, ставшие возлюбленными, сейчас бы харкнули тебе в лицо, — усмехается Тэхён. — Но ты прав, — он чуть елозит на месте, пытаясь избавиться он неприятного чувства вжавшихся в задницу прутьев, — как выглядит этот Чонгук всё-таки интересно. — Поиграем в детективов? — играет бровями Чимин и дёргается, едва ли не сваливаясь вниз, когда за их спинами раздаётся резкий детский крик. Он с недовольством оборачивается: — Что там за сборище послеподгузниковых? — К Чонам недавно приехали родственники с маленькими детьми, и мама вместе с Суён и Сохи пошли к ним в гости, — Тэхён вглядывается через листву близрастущего дерева в дом напротив, вспоминая, как Сохи перед его уходом хвасталась ему новыми босоножками, которые она собралась выгулять этим вечером. Правда выгуливать — это громко сказано. Чоны живут от них через дорогу, и с виноградника, расположенного на соседнем участке и раньше являющегося собственностью Тэхёновой прабабки, открывается отличный вид на чужую собственность. — Кажется, туда пришли ещё и соседние дети — голосов слишком много. Чимин под боком задумчиво мычит. — А тебя что, не взяли? — Да что я там делать буду? — фыркнув, ведёт плечами Тэхён. — Да и банки я сегодня утром, похоже, плохо помыл — все томаты повзрывались. Мама меня тряпкой так отчихвостила, что лучше мне до завтра ей на глаза не попадаться. — Так бы сразу и сказал, — гиенит Чимин и отщипывает несколько виноградинок с чужой грозди. — Ищи во всём плюсы: не пошёл — не возишься с целой оравой детей. Тэхён в ответ лишь вздыхает — что правда, то правда. Они ещё какое-то время разрабатывают план на ближайшую вылазку в город, обсуждают ушедшую в декрет преподавательницу по математике ("фу, Господи, теперь нам что, поставят того, кто раньше был физруком?") и даже один раз валятся в растущие под беседкой бурьяны, потому что Тэхёну приспичивает сорвать именно "вон тот красивенький виноградик". На моменте, когда они обсуждают овервотч, попутно очищая себя от колючек, калитка Чонов с грохотом отворяется — и на улицу тут же высыпается толпа верещащих детей, состоящую из одних лишь девочек. Те разбегаются кто куда, прячутся за припаркованные рядом машины, забираются в клумбы, топча и ломая панычи, и как будто по команде затихают, стоит в проёме калитки появиться нечту. — Матерь божья, — в сердцах произносит Тэхён и во все глаза рассматривает вышедшее чудо, при этом не прекращая прятаться за листвой. — Что это такое? — Смею предположить, что если эти маленькие исчадия Ада играют в дочки-матери, то это, — Чимин располагается справа от него, щурясь, — их мама. "Мама", выряженная в какую-то сомнительную юбку "до земли" и со множеством бантиков и заколочек на пушистых волосах, громко цыкает. Она сканирует пространство тёмным взглядом, грозной походкой обходит один из автомобилей, при этом не забывая приподнимать подол юбки, и с наигранным рыком ловит визжащую Наён — пятилетку, живущую через пару домов отсюда. — Слушай, — почему-то полушёпотом начинает Тэхён, не переставая наблюдать за тем, как "мама" ловит одну "дочь" за другой и выстраивает тех в шеренгу у калитки, — а не Чонгук ли это часом? — Думаеф? — спрашивает Чимин, снова набивший рот виноградом. — Я не знаю, я не видел его лица, так что сказать точно не могу. — Я тоже не видел, но если подумать, то эта мамочка нам точно не знакома, а из новых лиц у нас, вроде как, только этот Чонгук, — делится своими мыслями Тэхён, пока предполагаемый Чонгук ловит поперёк живота проносящуюся мимо Сохи, которая не смотря ни на что пытается вырваться из чужих объятий. — А он всё-таки красавчик. — Даже в этой ужасной юбке, — соглашается Чимин. — Так этот симпатяжка всё это время жил напротив тебя, а ты этого даже не заметил? — А ты тусуешься у меня каждый день и тоже не заметил? — фыркает Тэ, получая в ответ "не урыл, а закопал, признаю". — Похоже, наш Чонгук-и не сильно жалует походы на улицу, раз мы его ни разу до этого не видели. — Похоже на то, — кивает Чимин. — Ну так что, план с влюбиться и реветь ещё в силе? — Иди в баню, — искренне отвечает Тэхён, пихая смеющегося друга в бок и тут же хватая того за запястье, предотвращая чужое падение. — Я что, настолько скучно живу, чтоб влюбляться в каких-то левых мальчишек, которые к тому же позволяют четырёхлеткам вытворить с собой такое? — Ну, вообще-то, да, — Чимин кое-как успевает увернуться от затрещины. — Да ладно тебе, новые знакомства вредными не будут. — Так иди с ним сам и знакомься. — Я-то познакомлюсь, но учти, что сразу же скажу ему, что у тебя на него краш. — Какой краш? — недоумевает Тэ. — Я его впервые вижу. — Спервовзглядочный, — ничуть не смутившись, отвечает Чимин. — Звучит, как спермотоксикозный… — Ну, не без этого, конечно, — подмигивает Пак и из-за того, что один глаз на секунду оказывается закрытым, пропускает замах, получая слабую оплеуху. — Я тут его личную жизнь пытаюсь устроить, а он ещё и насильственные действия применяет... — Мне кажется, или ты чувствуешь себя каким-то виноватым из-за того, что из-за отношений с Юнги ты стал меньше времени проводить со мной? — Тэхён слабо улыбается, когда на выдвинутое предположение Чимин опускает голову и отводит взгляд. — ЧимЧим, не глупи. Я только рад за тебя, и спихивать меня в другие руки не надо. — Да не спихиваю я, — возмущённо пыхтит друг, разглядывая свои пальцы, крепко держащиеся за прутья перед собой. — Просто у меня что-то вроде предчувствия. Мне кажется, что этот Чонгук и правда может понравиться тебе. — Только если он снимет эту ужасную юбку, — улыбается Тэхён. С ним не соглашаются: — Но если он её снимет, он перестанет быть нашей мамой. Тэхён смотрит вниз. Участок с виноградником хоть и не используется, но всё ещё принадлежит его семье, поэтому огорожен забором, а калитка заперта на замок изнутри, и прямо сейчас перед этой калиткой стоит толпа любопытных девчонок, смотрящих на сидящих на беседке парней большими глазами. — Вы чего тут забыли? Разве вас не завели обратно в огород? — Так мы снова сбежали, — с гордостью оповещает Сохи и вдруг делает попрошайнический взгляд. — Тэхён-а, дай мне тоже виноградик. — Ещё чего, — фыркает тот. Не то чтобы ему жалко или что-то вроде того, просто Суён ему доходчиво объяснила, что животик Сохи не усваивает виноград, а тем более не помытый, и связываться с разгневанной сестрой ему не хочется от слова "совсем". — Этот виноград только мой и Чимина. — Но его же так много, — супится незнакомая Тэхёну девочка с двумя забавными хвостиками. — Мы же совсем немного просим. Как раз в это же время в распахнутой калитке появляется фигура раскрасневшейся "мамочки", которая, увидев, что все её "дочери" перебежали через дорогу и скучковались перед высоким забором, только прикладывает ладонь к лицу и плетётся к ним. Завидев чужое приближение, Тэхён почему-то начинает нервничать — Чонгуку, похоже, с его ракурса всё ещё не видно сидящих наверху людей из-за прикрывших их веток, но стоит тому только подойти, пересчитать свой выводок и проследить направление их взглядов, как его лицо вмиг покрывается алыми пятнами. "Ну оно и понятно, — думает Тэхён, разглядывая парня вблизи — у Чонгука оказывается чуть крупноватый нос, пухловатые губы красивой формы и всё те же большие карие глаза, которые он видел сегодня в магазине. — Я б тоже хотел провалиться сквозь землю, если б показался кому-то в таком луке". — Йоу, — Чимин не выглядит чем-то смущённым и просто делает вид, что не видит в чужом наряде ничего необычного. Даже эту уродскую юбку. — Как дела? — Пока не родила, — тихо буркают в ответ, тупя взгляд. — А эти птенцы чьи тогда? — усмехается Чимин, и Тэхён не может перестать им восхищаться — его лучший друг выглядит как рыба в воде при разговоре с совершенно незнакомым человеком, как будто они просто долгое время не виделись, а сейчас обсуждают фруктовый лёд из детства, который больше нигде не могут найти. — Приёмыши, — ёмко отвечает Чонгук, продолжая не смотреть наверх, вместо этого приседая на корточки перед той самой девочкой с хвостиками и поправляя один из них. — Чонхи, мама будет ругаться, если будешь всё время вот так убегать. И сколько раз я уже говорил, что нельзя играть возле дороги? — Но я хочу виноград, — хмурит бровки Чонхи. — Виноград? — переспрашивает Чонгук и наконец снова смотрит на выглядывающую из-за забора беседку, тут же встречаясь взглядом с Тэхёном и снова краснея, как маков цвет. — Да сдался тебе этот виноград. — Но я тоже хочу, — дует губы Наён, цепляясь за его юбку. К ней постепенно присоединяются остальные подружки, и Чонгук оказывается в окружении десяти требующих винограда девчонок четырёх-пяти лет. Иными словами, в безвыходной ситуации. — Ты можешь сорвать им несколько гроздей? — обращается он к Чимину, стойко продолжая игнорировать существование Тэхёна, которому такой расклад, если честно, не нравится. У него что, с лицом что-то не так?.. — Не-а, не могу, — Чимин ради ещё большего злорадства отщипывает крупную виноградинку и отправляет ту в рот под пристальными взглядами собравшихся внизу. — Этот виноград надо заслужить. — Чего? — Заслужить, — повторяет Пак, выплёвывая косточки. — Или заплатить. — Каким же человеком надо быть, чтобы требовать денег с пятилетних? — хмурится Чонгук, и Тэхён с ним полностью согласен — что Чимин вообще несёт? Или... он что-то задумал? И в подтверждение его мыслей тот выдаёт: — А я требую не денег и не с них уж тем более. Я требую с тебя. — И чего же ты хочешь? Чимин жмёт плечами. — Поцелуй. — … — Чимин-и, — шипит Тэхёну тому прямо в ухо, пока внизу все застывают с глазами-блюдцами, — вообще-то, этой мой виноград, и... — Да тихо ты, — шикает Пак. — Просто смотри. — Тэхён-а, я пожалуюсь на тебя маме и бабушке! — весьма убедительно угрожает Сохи, притопнув ножкой. Тэ, может даже, и испугался бы, не выполняя он сейчас их же наказаний не кормить племянницу виноградом. — И СНС не канон! — А ну-ка повтори! — В смысле не канон?! Чимин честно пытался сдержаться, но смешок сам вырывается из него, когда Тэхён и Чонгук, выкрикнувшие свои возмущения одновременно, неловко застывают, пялясь друг на друга. — Кхм, может, вернёмся к нашему условию? — А может, вы перестанете вести себя как пятилетки и просто дадите нам виноград? — преодолев смущение, произносит Чонгук, хмуро всматриваясь в его фигуру и вновь полностью игнорируя Тэхёна — да что ж такое?! — Не, так не интересно, — отмахивается Чимин. — Либо поцелуй Тэхёна, либо лезь и сам срывай. — … — Чего?! Ещё и меня целовать?! — взрывается Тэ, в неверии смотря на друга, который, кажется, совсем с ума сошёл. — Ну не меня же! — разводит руками тот. — Я, между прочим, занятой человек... — Сейчас будешь мёртвым, — Тэхён показывает ему кулак, наглядно представляя ему вырисовывающуюся перспективу. — Сделаю Юнги вдовцом раньше времени. — Эй, вы! — они одновременно поворачивают головы и смотрят на запунцовевшего Чонгука и ничего не понимающих детей вокруг него. — Никого целовать за сраный виноград я не буду! Сам достану, раз вы такие жмоты. — Спешу огорчить, но у тебя вряд ли получится, — решает всё-таки заговорить с ним Тэхён. — С твоим ростом трудно будет даже на забор залезть, не то что дотянуться до ближайших гроздей. — Ничего, я довольно гибкий, — заверяет Чонгук и вдруг снимает с себя юбку, открывая вид на стройные ноги в чёрных джинсах в облипочку. Тэхён от неожиданности давится воздухом. Он даже не думал, что чужие бёдра и правда окажутся что надо, и это с учётом того, что пареньку явно не больше пятнадцати. Иметь подобное тело в таком возрасте — это вообще законно? — Есть ещё вариант передумать, — говорит Чимин, пока Чонгук, поставив одну ногу на ручку калитки, пытается взобраться наверх. — Я ж не прошу вас сосаться, всего лишь невинный поцелуй в щёчку — и виноград твой. — Ещё слово — и ты летишь вниз, — обещает Тэхён, складывая руки на груди. Вообще, он мог бы сказать Чонгуку, что его племяннице, да и другим девочкам тоже нельзя есть немытые фрукты, после чего тот бы наверняка сдался и увёл толпу разочарованных и недовольных принцесс, но есть что-то в том, как напрягаются чужие руки с паутинками вен, когда Чонгуку всё-таки удаётся оказаться на верхушке забора. — Слышишь, хуторяночка. Напоминаю, что ты вторгаешься на чужую территорию, и если коснёшься земли — мы тебе ничего не дадим, — Тэхён и сам не знает, откуда в нём взыгралось это желание повредничать. Чимин лишь хлопает его по плечу с довольной улыбкой. А вот Чонгук не выглядит таким довольным. — Сколько вам лет вообще? — пыхтит он в негодовании, видимо, оставшись недовольным, что его назвали хуторяночкой. — Семнадцать, а тебе? — Пятнадцать, но мозгов у меня явно больше, чем у вас, — хмыкает Чонгук и, найдя глазами ближайшие к нему гроздья, тянет к ним руку, стараясь не упасть. В какой-то момент Тэхён даже собирается попросить его прекратить, потому что Чонгук практически валится лицом вниз, но тому всё же удаётся достать две большие грозди, которые он аккуратно подцепляет подушечками пальцев. Он победоносно смотрит на глядящих на него в ответ парней и ухмыляется: — Асталависта. За забором добытчика встречают радостным "Гуня!" голосом Чонхи, и Тэхён на секунду прикрывает глаза, приложив ладонь к груди. — Ты чего это? — косится на него Чимин. — У него такая красивая ухмылка, — признаётся он и тут же добавляет, не давая заулюлюкавшему Чимину сказать что-нибудь ещё: — И мне пизда, если Сохи съест этот виноград. Тем временем Чонгук передал одну из гроздей Чонхи, а та в свою очередь делится ей с Сохи, уже набившей рот парой крупных виноградинок. Тэхёну хочется взвыть. — Вам нельзя его есть, — пытается привлечь внимание Чимин. — Ты нас больше не обманешь, — фыркают девочки, высокомерно отворачиваясь. — Нет, правда, — поддерживает друга Тэ и судорожно пытается придумать что-то такое, что точно бы заставило этих непослушных принцесс выплюнуть каку. Если сказать им правду, они стопроцентно упрутся и скажут, что всё с ними будет нормально, а потом будут несколько дней сидеть на горшках, поэтому... — О, точно! Этот виноград ведь отравлен. Все жующие девочки вмиг замирают и недоверчиво смотрят на него снизу вверх. — Но вы же его ели только что, — замечает Сохи. — Да, но мы ведь уже взрослые, — воодушевлённо врёт Тэхён. — А этот яд действует на всех, кому меньше десяти. На эту фразу дети реагируют уже куда живее, но каку не выплёвывают, лишь странно смотрят на оставшиеся виноградинки. — И все, кто съел этот виноград, умрут, — добивает Чимин со счастливой улыбкой, которая тут же сползает с его довольного лица, потому что локоть Тэхёна бьёт прямо по рёбрам. — Не перебарщивай, — шипит тот, но оказывается слишком поздно — в глазах каждой девочки появляются слёзы, виноград выпадает из ослабевших рук, и рёв поднимается такой, что начинают лаять сразу несколько соседних собак. — Нет, ну вы точно придурки, — закатывает глаза Чонгук и принимается гладить по голове каждую из девочек. — Ну же, успокойтесь, они просто пошутили. — Неееет, — хнычет Сохи, размазывая слёзы по лицу. — У меня уже начал болеть животик, это значит, что я умру-у-у!.. Чонгук только тяжело вздыхает, переводя взгляд на замерших парней и одним лишь взглядом говоря "вам пиздец", и, впрочем, даже не преувеличивая. — Эй, мы правда пошутили, не плачьте, пожалуйста, — Тэхён встаёт на прутья беседки в полный рост, выглядя немного отчаянным (ещё бы, ему не сносить головы, если Сохи нажалуется), и хочет уже выйти и успокоить ревущую племянницу, но что-то идёт не так — опора в ногах вдруг ощущается не как опора, а как что-то шатающееся, и судя по глазам Чимина, чувствует здесь это не только он. — Твою мать... В следующее мгновение виноградная беседка, простоявшая десять лет, с грохотом заваливается. Примечание: Никогда не забуду, как эпично ёбнулись те, кто довёл меня и других детей до слёз. Чимин-сводник как смысл жизни и мне никогда не надоест, ок да. И да, он уже был знаком с Чонгуком, но об этом история умалчивает, потому что это сборник огрызков. :D И СНС канон!