***
Тсунаёши не любил водить машину примерно так же, как и Дазай. А ещё он почти никогда не курил. Но всё же, когда Осаму спустился на улицу, коротко отчитавшись Фукудзаве о планах мафии и получив первую помощь от Йосано, его младший брат стоял, прислонившись к капоту автомобиля, прямо напротив входа и курил. Заметив Осаму, Тсуна выкинул бычок от сигареты и скептически хмыкнул, глядя на загипсованную правую руку: – Ну, и что это такое? – Встреча старых напарников? – со счастливой улыбкой идиота ответил Дазай. – Кажется, Чуя был слишком рад меня видеть… – Готов был задушить в объятиях, как я погляжу, – ядовито откликнулся братец и коротко приказал: – в машину. Дазай только улыбнулся шире – Тсуна злится. Тсуна такой милый, когда раздражён и пытается это скрыть. Открыть дверь левой рукой проблем не вызвало. Осаму уселся на переднее кресло, рядом с водителем, и с преувеличенной задумчивостью посмотрел на ремень безопасности. В конце концов, несмотря на его вызывающее поведение, он не хотел оказаться избитым ещё и Тсуной. Даже если и не всерьёз. Савада, севший за руль, только закатил глаза и перегнулся, чтобы помочь брату, раздражённо заворчав: – Да ради Неба! Ты не настолько беспомощный, каким пытаешься казаться! – Ну, Тсу-уна, тебе стоит быть ко мне снисходительнее. В конце концов, я несколько дней был в плену Портовой мафии! Неужели ты не волновался? – То, что ты несколько дней был в плену мафии, я обоняю, – равнодушно ответил младший братец на это нытьё. Осаму притворно вздохнул: – Ты такой жестокий! Прямо как Чуя сегодня… Даже не знаю, это свойство всех низких людей? – Вот он тебя не слышит, – пробормотал Савада, никогда не принимавший шутки про рост близко к сердцу. – Сказать ему, что ли, что сломанная рука тебя заткнуть не поможет и нужно выбивать зубы? – Я так и знал: это сговор карликов! – притворно схватился за сердце Дазай. Тсунаёши промолчал, но усмехнулся. Похоже, казнь Осаму временно откладывалась.***
Проводив Кёко до своей бывшей комнаты в общежитии, Ацуши медленно брёл домой к Тсунаёши-сану. Сегодня он впервые смог на равных драться с Акутагавой, а не пытался защититься, используя лишь инстинкты Тигра. Но победа не радовала: гораздо сильнее Ацуши беспокоился о Кёко, девочке, которая готова была рискнуть жизнью ради него, пойти против мафии, хотя Накаджима собирался сдать её полиции, как и велел Куникида-сан. Слова Акутагавы, сказанные девочке о том, что бесполезные люди должны умереть, гораздо больше запали в душу Ацуши. Может ли кто-то вроде Накаджимы защитить Кёко, всю жизнь проведшую в мафии и ставшую для них бесполезной? А если и теперь в Агентстве не поверят её раскаянью? Что тогда им делать? Неожиданно Ацуши обнаружил, что физической силы может оказаться мало, чтобы защитить тех, кого он хотел. Вздохнув, парень уставился на входную дверь дома Савады. Он не помнил, как сюда добрался. Но… возможно, Тсунаёши-сан сможет дать ему совет и в этой ситуации? У входа Накаджима замер – здесь стояла та пара обуви, которую он не видел уже несколько дней. Дазай-сан действительно вернулся! Хотя Йосано-сенсей и обмолвилась об этом, когда осматривала их с Кёко в Агентстве, Ацуши всё равно беспокоился. Внезапно почувствовав подъём сил, парень буквально взлетел на второй этаж, туда, откуда слышались голоса Тсунаёши-сана и Дазая-сана. И вдруг замер перед приоткрытой дверью в ванной, заливаясь краской смущения. – Да-а, Тсуна, – с наслаждением протянул Дазай-сан. Послышался плеск воды, звонкий шлепок и короткий приказ: – Не дёргайся, Осаму! Мне показалось, или я слышал… – Савада полностью открыл дверь и встретился взглядом с покрасневшим Накаджимой. – П-п-простите, – пискнул парень, мечтая провалиться под землю от стыда. От таких ярких эмоций Савада и сам смутился, а потому не нашёл ничего лучше, чем ляпнуть: – Ацуши-кун, это не то, что ты подумал! – Да ладно тебе, Тсуна, это именно то, что он думает! – усмехнулся из-за спины брата Дазай. Накаджима почувствовал, что от стыда горит уже не только лицо, но и уши и шея. – Вот так может выглядеть помощь пострадавшему на задании агенту. Хорошо, что у меня есть Тсуна, было бы неприятно просить об этом Куникиду. Тут Ацуши бросил быстрый взгляд в его сторону и с необъяснимым облегчением заметил, что правая рука Дазая-сана, лежащая на бортике ванны, была загипсована. Так Тсунаёши-сан просто помогал брату, а он тут пришёл, напридумывал глупости, да ещё и помешал им? – Долго вы там стоять будете? – недовольно спросил Дазай-сан. – Тсу-уна! Ты обещал потереть мне спину. И дверь закройте – дует. Едва сошедшая краска снова бросилась в лицо Ацуши. – И-извините, – пискнул парень и бросился в свою комнату. – Чего это он? – удивился Дазай. Савада тяжело вздохнул: – Действительно, чего? – он плотнее прикрыл дверь и укоризненно посмотрел на брата. – Довёл ребёнка до заикания, а теперь удивляется. – Он уже взрослый мальчик. Вот ты в его возрасте… – Осаму, – предупреждающим тоном позвал Тсунаёши, – заткнись. – Как скажешь, – усмехнулся Дазай. – Так ты потрёшь мне спину? Савада фыркнул и, снова включив душ, без предупреждения направил воду на голову брату. Услышав недовольный бульк, Тсуна удовлетворённо кивнул: – Следи за языком, нии-сан, – пропел он. – А то кто-нибудь может сделать неправильные выводы о нас. – «Правильные», ты хотел сказать? Да брось, что может быть более странным, чем взгляды той женщины, которая вносила твоё имя в мой семейный реестр? Она явно подумала, что я не младшего брата вписываю, а своего малолетнего… – Язык, Осаму, – повторил Тсуна, снова направив воду ему в лицо. – Это жестоко! – возмутился прокашлявшийся Дазай. – А как же свобода слова? – Не в этом доме, – хмыкнул Савада. – А теперь заткнись, будь добр, и дай мне спокойно вымыть тебе волосы. Дазай ухмыльнулся, но комментировать не рискнул. С Тсуны сталось бы в следующий раз не водой в него плеснуть, а шампунем. Закрыв глаза, он откинулся назад, чувствуя, как брат осторожно намыливает волосы. Тонкие, но сильные пальцы массировали голову. Когда они коснулись затылка, Дазай зашипел – удар головой об стену карцера не прошёл бесследно. Кажется, после него там осталась неплохая вмятина в стене… Чуя всегда был темпераментным. А уж когда понял, что ему самому придётся провести Дазая к серверной и выдать пароль, чтобы позволить скачать необходимую информацию… Тсуна хмыкнул и осторожно, едва-едва касаясь, ощупал шишку. Пальцы спустились ниже, и Савада от мытья головы перешёл к массажу шеи. Не то чтобы Осаму был против. – Почему бы тебе не попробовать быть более аккуратным в следующий раз? – спросил Тсуна, начиная промывать волосы от пены. – Я скажу тебе это, когда ты снова обожжёшь руки собственным Пламенем, – расслабленно пробормотал в ответ Дазай, не открывая глаз. Тсунаёши мягко улыбнулся, пока тот не видел. Посмотрите-ка, кто-то прибалдел. Суровый-суровый детектив, который водит за нос всех, в том числе и своего бывшего босса из Портовой мафии. Готов подставить ему свою спину, хотя Тсуна ещё помнит как сложно было когда-то даже дома снять с братца бинты. Особенно бинты. Глаза Дазай приоткрыл только тогда, когда Тсунаёши принялся мыть его намыленной мочалкой. Обернулся, чтобы посмотреть на сосредоточенное лицо Тсуны, растирающего его спину именно с такой силой, какой нужно, и снова опустил веки, прислонившись виском к кафелю стены. Савада смыл пену и усмехнулся мысли, что не возился так даже с пятилетним Ламбо. Но необходимость следить за малолетним Хранителем Грозы Тсуну больше раздражала и даже пугала, а вот когда сонный Осаму позволял о себе заботиться, сердце сжималось от нежности. Тсунаёши накинул на брата полотенце и позвал: – Эй, не спи. Доберись хотя бы до кровати. – Угу, – пробормотал Дазай, но из ванны выбрался и даже самостоятельно вышел в коридор, чтобы отправиться спать. Правда, когда Тсуна, убравший всё в ванной и протёрший воду, пришёл его проверить, обнаружилось, что Осаму уснул в комнате брата на не расправленной кровати. Тсунаёши хмыкнул, накинул на него одеяло и смирился с мыслью, что Ацуши-кун всё-таки будет иметь не один повод, чтобы подумать «что-то не то» об их отношениях. Потому что выселяться из своей постели только потому, что её оккупировал Дазай, Савада не собирался.