***
Пару месяцев назад Россия нежно целует Мурика в губы, слегка щекоча и проводя пальцами за ухом Звёздного, заставляя того тихо стонать в поцелуй. Федерации чертовски нравится слушать эти стоны удовольствия, постоянно касаясь эрогенных зон омеги. Тот от прикосновений часто выгибается в спине и просто стелется под сына Союза. Разорвав поцелуй, Росс встречается глазами с затуманенным взглядом Штатов. — Аме, ты знаешь, что у тебя очень сильно расширены зрачки? — США слегка хмурит брови, не понимая, куда альфа клонит. — Такое случается, когда смотришь на того, кого очень любишь. — Ну так я вправду тебя очень люблю, — шепчет Звёздный, касаясь большим пальцев скул своего возлюбленного. — Тогда, может, ты помнишь, что когда мы переспали впервые, — Капиталист обращается в слух, — Я пообещал тебе, что ты тоже сможешь научиться тому, чтобы доставлять мне удовольствие в ответ. РФ хитро улыбается, а Звёздный, в свою очередь, невольно недоверчиво отстраняется. Конечно же, Америка хотел сделать что-то для Росса, потому как тот регулярно и при каждой встрече доводил Полосатого до оргазма. Но подобное предложение сходу не приносит ничего, кроме страха не справиться или сделать что-то не так. — Так, как насчёт минета, допустим? — Россия будто бы не видит, как изменилось выражение лица Мурики. — Я… — США опускает голову, краснея, — Я знаю, что должен тоже как-то отработать, ты ведь так стараешься для меня и, в общем, ты такой замечательный в постели, но, может, не сегодня? — проговорив это, Штаты нервно прикусывает губу, ожидая недовольства Федарации, но тот приятно удивляет омегу: — Ох, Боже, ты мне ничего не должен, чего ты! Я не настаиваю ведь, и вообще, — сын СССР склоняется к оппоненту, чтобы увлечь того в очередной поцелуй, — Ты можешь не делать этого в принципе, если не хочешь или боишься. — Я хочу! Просто не сегодня, — Америка чувствует, как губы Русского накрывают его собственные, позволяя отвлечься. Уже в душе, который они чисто по традиции принимали вместе, правопреемник Союза вновь поднимает этот вопрос: — При следующей встрече тогда? — на губах Росса играет хитрая ухмылка. — Ты ведь точно не против? Я не хочу тебя принуждать, не подумай. — Хорошо, при следующей. И нет, не против, я хочу сделать что-то для тебя, — как бы не было Мурике страшновато это осознавать, он чётко для себя решил, что научится подобному ради России, ибо тот этого заслуживает как минимум. Уже засыпая в объятиях Триколора, Штаты осознаёт, что знает, у кого ему попросить помощи в обучении.***
— Так ты можешь приехать? — с надеждой спрашивает Америка, рассматривая свою коллекцию книг, не зная, за что ещё зацепиться взглядом. — Могу, конечно, но это точно важно? — со вздохом произносит Канада, — Не подумай, братец, просто у самого столько дел, браконьеров снова расплодилось, да и в экономике пару проблем. — Просто мне нужен твой опыт, пожалуйста, Кан, одна встреча, — канючить, естественно, не хочется, но Капиталисту важны были советы младшего, — Я могу помочь с экономикой, если так пожелаешь, только приедь. — Хорошо, жди, с тебя обещанная помощь с долгами, — уже охотнее отвечает Кленовый, соглашаясь на условия старшего. Уже находясь дома у брата, Лесоруб почти с порога спрашивает: — Это по поводу отношений с Россией, я полагаю? — Да, верно, — США немного заминается, — Понимаешь ли, я пообещал ему сделать минет при следующей встрече, а у меня в этом опыта ноль. Уверен, девушки часто тебе отсасывали, ты у них у всех любимчик же. Я не мог такое обсуждать по телефону чисто из опасений записывания разговора и прослушки, да и мне хотелось бы послушать тебя в живую насчёт этого, — заканчивает свою речь Америка, выжидающе смотря на младшего. — Чего?! Ты серьёзно? — Канада раздражительно закатывает глаза, — Не позволяй ему так использовать себя, это же низко! Конечно, мне отсасывали, не раз, но это были какие-то девушки лёгкого поведения, Аме, а ты сверхдержава. Откажись от подобной затеи. — Он не использует меня, сколько раз повторять, — подобные темы быстро выводили Звёздного из себя, но он держался, так как всё ещё надеялся на помощь Кленового, — Россия сказал, что я не обязан этого делать, если не хочу. Он вообще ни к чему меня не принуждает, но, чёрт, он настолько хорош в постели и так умело всё делает, что мне неловко уже! Я хочу чем-то ему отплатить, пойми это. — Отплати чем-то кроме минета, зачем опускаться до подобного-то? — не желает понимать Канада, — Федерация сам бы попробовал сначала заняться подобным, а потом бы уже и просил. — Так он уже, — Кан вскидывает бровь, и Полосатому приходится объяснять, — Он уже мне доставлял подобного рода удовольствие и причём не один раз. Правда сказал, что девушкам никогда не отлизывал, ибо негоже стране вроде него заниматься подобным. — И ты ему веришь? — младший грустно усмехается. — Да, верю. А зачем Россу лгать мне? Говорю же тебе, он не плохой, и я сам хочу сделать это, но мне нужны предложения, как сделать подобное как можно более… успешно. Канада опускается вместе с братом на диван, размышляя над словами последнего. С одной стороны ему действительно хочется отговорить США, ибо доверять детям СССР опасно, но с другой, Россия ведь действительно давно уже мог выдать все слабости Звёздного, уничтожив того на политической арене, а нет. Он лишь постоянно пишет Мурике, заботится о нём, ищет любое время для встречи и ни разу не сделал ничего плохого. И всё же что-то не даёт Кану полностью согласиться с Полосатым, однако, он принимает решение помочь. — Во-первых, никогда не проводи по члену зубами, — начинает свою речь Кленовый, а Мурика обращается в слух, — Во-вторых, будет неприятно, скорее всего, но постарайся заглатывать полностью. Не всегда, но несколько раз, у него большой, кстати? — Знаешь, да, — Капиталист явно смущён, а Лесоруб лишь кивает. — Хорошо, тогда просто старайся не доводить себя до рвотных позывов, но бери глубже, далее, чувствительные места, думаю, знаешь и без меня, — Штаты кивает, — Помогай иногда руками, это тоже умеешь, ну и, пожалуй, самое главное, это то, как ты дашь ему кончить. Скрывать не буду, если дашь в рот, то это очень принципиально и важно, по сути, это лучший исход, который показывает, хм, доверие, что ли. Он что делал? — То, что ты и описал, каждый раз причём, — Америка понимает, что придётся поучиться хотя бы на банане ради приличия, ибо всё далеко не так просто, как кажется на первый взгляд. — Тогда, как бы это мерзко ни звучало, советую тебе сделать то же самое, но ты не переживай, думаю, раз вы это обсудили, он хорошо подготовится, и на вкус сперма будет нормальной, — Канада ободряюще хлопает брату по плечу. — Спасибо тебе огромное, а теперь, что ты там говоришь у тебя с экономикой? — меняет тему Аме, чтобы не смущаться от подобных разговоров ещё больше.***
Америка встречает Федерацию на пороге и тут же угождает в его объятия, которые заканчиваются продолжительным поцелуем. — Тише, тише, мы не дома ведь ещё, вдруг кто увидит? — США отстраняется, чувствуя, что ему уже жарко. — Да не увидят, не переживай, — Россия закрывает за собой дверь на замок и подхватывает Капиталиста на руки, на что тот выдыхает от неожиданности. Они опускаются на кровать, и РФ, нависая над Штатами начинает целовать его шею, отмечая старые, ещё не зажившие засосы. Полосатый обхватывает спину Триколора руками, прикрывая глаза. Росс, не останавливаясь, добирается до рубашки омеги, начиная её расстёгивать. Оставив первый за сегодня засос на шее своего возлюбленного и слушая одобрительный стон, бывший Коммунист опускается пальцами к соскам Звёздного, оглаживая их. США выгибается в спине и тихо произносит имя альфы. Помогая Америке снять такой мешающий предмет одежды, сын Союза прильнул к ключицам Полосатого, слегка оттягивая кожу на них. Штаты стонет уже не стесняясь и царапает руками свитер Федерации. Продолжая избавляться от одежды, страны целуются, чувствуя, что им обоим сейчас невыносимо жарко. Капиталист позволяет себе небольшую наглость и слегка прикусывает язык РФ, на что тот лишь улыбается. Когда же они отстраняются друг от друга наблюдая лишь опухшие губы оппонента, Росс спрашивает: — Ты готов сегодня или не будем? — Готов, — коротко отвечает Мурика, морально готовый к такому повороту событий. — Что же, я рад, что ты всё-таки согласился, — Россия снова позволяет себе улыбку, поглаживая омегу за ушком. Тот слегка жмурится от приятных ощущений, но не отстраняется. Смотря на достоинство Федерации и невольно проводя языком по зубам, Аме застывает. — Тебе помочь? — спрашивает РФ, наблюдая его за реакцией, — Мы можем сделать это в ванной, если так тебе будет удобнее, но я считаю, что кровать — лучшее решение. — Не сомневаюсь, — тихо вздыхает Звёздный, думая, как бы нигде не проколоться. Правопреемник СССР никогда не осуждал своего возлюбленного за отсутствие опыта и относился с пониманием, но Америка всё равно боялся что-то сделать не так, как ни крути. Придерживая Американца за волосы для его же удобства, Россия наблюдает, как тот склоняется к его члену, сначала лишь обводя языком по уздечке и лишь потом заглатывая, но не полностью, чтобы привыкнуть. Русский не торопит, просто выжидая действий от омеги, и тот оправдывает ожидания. Ловко проводя языком по стволу, иногда стимулируя руками, США специально задерживается на головке, зная, что это одно из самых чувствительных мест. И как бы РФ ни привык сдерживать свои стоны, у него это не выходит от неплохо проработанных движений Полосатого, что доставляет ощущений больше, чем все девушки Федерации до этого. Иногда заглатывая полностью и целуя член своего любовника, что вызывало у того ещё больше эмоций, Мурика осознаёт для себя, что всё далеко не так ужасно, как он вначале опасался. Вскоре Росс кончает, и Штаты послушно глотает сперму, не ощущая никакого отвращения. «Только, наверное, стоит сполоснуть рот, прежде чем лезть к нему целоваться», — думает омега, но Триколор оспаривает эти мысли: — В который раз убеждаюсь, что ты у меня шикарен во всём, Аме, — Россия втягивает Полосатого в поцелуй, наплевав на привкус собственной спермы во рту и понимая, какой же он сделал правильный выбор тогда, в Антарктиде, когда решил рассказать Капиталисту о своих чувствах.***
Настоящее время — Земля вызывает Америку, приём, — Канада щёлкает пальцами перед носом у брата, вырывая того из воспоминаний, — Право слово, ты меня пугаешь иногда. — Ох, чёрт, прости, просто задумался, — США трясёт головой, — Вспомнил один случай. — Готов поспорить на Гренландию, что он связан с Россией. — Так она же не твоя, — усмехается Штаты, на что младший лишь закатывает глаза. — Не забудь, что у тебя скоро выступление, ты хоть песню выучил? — Кленовый решает сменить тему, понимая, что это будет полезно им обоим. — Да, и, знаешь, она оказалась такой жизненной, однако, — тянет Аме, вздыхая, — Но да ладно, подумаешь, главное, что я просто спою её с Японией и там не будет России. — Рад, что ты это понимаешь, — Лесоруб больше всего на свете хочет, чтобы братец поскорее отошёл от столь неприятного расставания.***
Спустя неделю, находясь в своеобразной гримёрке, омега достаёт из кармана пирсинг и вставляет его в ухо, находясь перед зеркалом. Впервые за столько лет Америке захотелось надеть обтягивающий костюм, подчеркивающий его фигуру, да ещё и украсить это «железками» в старых ушных проколах. «Росс бы такое не оценил», — грустно усмехается Капиталист, зная об отношении Федерации к подобной моде. В комнатку заходит Страна Восходящего Солнца, пораженно выдыхая: — Божечки, Мурика, тебе так идёт! А эти проколы! Ну просто загляденье! Неординарный образ для того, кто будет играть на скрипке. — Спасибо, и, чёрт, просил же не называть меня так! — хмурится Полосатый, на что его подруга лишь подмигивает, улыбаясь. Через какое-то время заглядывает и Кленовый, заставляя Японку отстраниться от рассматривания латекса на теле Штатов. Видок у Канады слегка обеспокоенный, что сразу же отмечает старший. — Братец, всё в порядке? — Да, всё чудесно, ты классно выглядишь, только вот, — Лесоруб делает жест Японии, показывая, что братьям нужно остаться наедине, и та послушно кивает и выходит, закрывая за собой дверь, — Россия тоже здесь. — Что? Какого чёрта? — Штаты немного теряется от такого положения дел. — Я не знаю, какого чёрта, не спрашивал. Он тут кстати не один. С ним Украина и Беларусь. Может, у них дела какие были, без понятия, — Кан видит выражение на лице брата и тут же добавляет, — Ты не переживай, подумаешь, зато посмотрит на тебя и, может быть, поймёт кого потерял. Ты действительно невероятно выглядишь. — Ой, ну не смущай только! — Аме поворачивается к зеркалу, смотрясь в него, — Не слишком ли сильно выдаёт, что я омега? — Нет, всё в порядке, всё равно все думают, что ты бета, — заверяет США Канада. За минуту до выступления Полосатый понимает, что должен выложиться на полную. Он не видел Россию с того самого собрания и больше старался не писать ему, но чувства давали по-прежнему знать о себе каждые сутки. «Может, после номера поговорить с ним удастся?», — спрашивает с некой надеждой сам себя Штаты, ощущая, как на него направляется прожектор яркого света. Играть на скрипке действительно было в каком-то роде призвание Америки. Музыка разливалась по всему залу, заполняя его и проникая в душу каждого, кто там сейчас находился. Весёлый мотив за несколько секунд смолкает, и собравшийся слышат чистый звонкий голос. «Я влюблён в сказку, Хоть это и больно. И мне всё равно, потеряю ли я рассудок, Ведь я уже проклят…» Росс поднимает глаза от телефона и завороженно смотрит на выступающего. Видеть бывшего в такой одежде немного странно, и это даже вызывает у Федерации какие-то смешанные чувства, в которых РФ сам не хочет себе признаваться. После расставания он старается всё заглушить и охладить, однако, нечто внутри всё равно ещё живо, и оно даёт о себе знать. "Никто не мог сделать меня печальнее, Но и никто не мог вознести меня на вершину блаженства…" США идеально берёт все ноты, дополняя это потрясающей игрой на скрипке, ощущая себя полностью в своей стихии. Беларусь то сморит на омегу, то переводит взгляд на старшего брата, не понимая эмоций на его лице. Украина же в силу своих плохих отношений с братом отходит поговорить с Канадой, с которым у него в последнее время сложилась довольно-таки тёплая дружба, хоть они оба пока не хотели этого признавать из-за прошлого и СССР в качестве отца Укра. Япония выходит на сцену тоже весьма феерично, у неё оказывается голос, идеально подходящий Звёздному. Некоторые европейские страны, находящиеся в этот момент в помещении, оценивают норвежскую песню, которая очень прижилась у них в сердцах. Япа не стесняется облокачиваться на Полосатого во время песни, артистично касаясь иногда его лица, на что тот только улыбается, продолжая игру. На самом деле, думает США сейчас о своём, а точнее о России, кидая иногда на того незаметные взгляды из-под тёмных очков. Триколор выглядит нахмуренным, интересно, с чего вдруг? Песня заканчивается, и зал взрывается бурными аплодисментами. Неожиданно Японка явно на эмоциях берёт лицо Штатов в свои руки и целует его в губы. Прокатывается волна одобрительных выкрикиваний и свиста, под которую правопреемник СССР резко встаёт и идёт на выход. Мурика видит это и пытается отстраниться от подруги как можно скорее. — Ну чего ты, я же по-дружески! — восклицает она, улыбаясь. Омега хмурится и отступает на шаг. — Не стоило тебе этого делать, Яп. — Да ладно тебе, ты же знаешь, что я к тебе не чувствую ничего такого, чисто эмоции, — она слегка понижает голос, — К тому же, вся эта показуха ради успешной сделки, я же рассказывала. Если увидят, какие у меня отношения с тобой, сразу согласятся, так что ты меня спасаешь. Америка раздражённо вздыхает и лишь отвечает, что ему нужно уйти. Потом объяснит, что ненавидит использование, сейчас ему было важно далеко не это. Выходя на улицу, Полосатый оглядывается по сторонам, замечая вдали фигуру России, который опустился на одну из скамеек. Сердце невольно начинает биться чаще от осознания, что Штаты действительно может с ним поговорить сейчас наедине и по-нормальному. Омега медленно подходит к той самой скамейку и опускается на другой её край, не зная, как нарушить тишину. Сын Союза явно его замечает, но никак не реагирует, продолжая смотреть в безоблачное небо, усыпанное миллионами звёзд. Аме тоже поднимает голову вверх, замечая перед этим, что альфа в наушниках. — Что слушаешь? — громко спрашивает США, наконец решаясь. — Нечто более спокойное, чем услышал несколько минут назад, — отвечает бывший довольно-таки бесстрастно. — Неужели тебе настолько не понравился мой голос? — на этих словах Звёздный протягивает руку и забирает один из беспроводных наушников себе, что явно не приходится по вкусу бывшему Коммунисту. — Что ты делаешь? — РФ решает проигнорировать последний вопрос, хмуро смотря на омегу. — Просто хочу услышать то же, что и ты, — пожимает плечами тот, молясь, что Россия не сорвётся на него за столь наглое поведение. Федерация лишь тихо хмыкает и снова оборачивается к звёздам. Музыка у него действительно очень умиротворяющая, однако США сейчас насладиться ей в полной мере не может. Он так долго ждал подобного момента, а теперь и не знает, как два слова связать. Столько всего хочется сказать, выпросить второй шанс, но не выходит. Уже признавая эту затею гиблой и даже вставая, чтобы уходить, Американец неожиданно разворачивается, всё же делая попытку — Россия, я… — Не надо, Америка, просто не надо, — альфа прерывает того. — Но почему? Мы ведь так и не поговорили нормально после всего произошедшего, — Полосатый не теряет надежду. — А о чём тут можно разговаривать? Да и нужно ли? — неплохой вопрос, который ставит омегу в ступор. Он понимает, что, естественно, нужно, но как? — Мне кажется, тут не о чём говорить. Не дожидаясь ответа, РФ подходит к Капиталисту, забирая свой наушник и оставляя того в одиночестве. Федерация не хочет себе признаваться, но его тянет вернуться, просто поцеловать своего бывшего и просто снова быть с ним, но он не может. Случившиеся обстоятельства не позволяют, и бывшему Коммунисту вновь приходится затыкать свои чувства, не давая им брать верх.***
Америка выходит с очередного европейского корпоратива подышать воздухом. Провести это мероприятие решили в музее, восозданном в старинном поместье, а потому ухоженная территория просто поражает своим великолепием. Штатам хочется закурить, ибо настроение хуже некуда. Кроме мыслей о бывшем добавилась ещё и ссора с Японией из-за того случая на выступлении, Мурике пришлось всё высказать подруге, потому как он ощущал себя использованным, а это было худшее чувство, так ведь ещё и одна неплохая сделка с Ямайкой сорвалась, что не могло не расстраивать. Уже доставая пачку и предвкушая ядовитый дым, Полосатый неожиданно замечает гуляющую неподалёку Испанию, с которой лично Аме не общался ну очень давно. Так может, это намёк свыше, чтобы начать? Подходя к родной матери, США учтиво кашляет, привлекая её внимание. — Здравствуй, как поживаешь? — Здравствуй, не ожидала тебя здесь увидеть, — Испанка отвечает не сразу, отрываясь от своих раздумий, — Чего не с остальными? Ты ведь любишь подобное. — Настроения нет, — не говорить же ей о реальных причинах прогулки. Они немного ещё сидят в молчании, наслаждаясь звуками природы позднего вечера, но потом омеге это надоедает, и у него появляется непонятное навязчивое желание впервые в жизни попросить совета у матери. — Мам? — он не называл её так со времён колониальной зависимости. — Да? — очевидно, Испания сама не ожидала подобного обращения, в её голосе сквозит удивление. — Я не знаю, как ты к этому всему отнесёшься, но я хочу попросить у тебя совета, как бы абсурдно это ни звучало, — Звёздный морально приготовился к стандартной реакции Испанки из детства, коей были насмешки, — У меня недавно были отношения, и так вышло, что меня бросили, но я не могу без него, но и что мне делать, я не понимаю. Я так хочу всё вернуть и снова быть с ним, но реально ли теперь это или нет, я не знаю. Родственница действительно слабо усмехается, что заставляет Полосатого всё же мгновенно пожалеть о своей идее, как неожиданно страна заявляет: — Ты весь в отца с подобным. Тот тоже чертовски хотел меня вернуть, а когда не смог, пошёл к Франции, которая встретила его с распростёртыми объятиями. Кем же был тот, кто посмел тебя бросить? — Это Россия, — тихо выговаривает США под тихий шок матери, — Мам, я правда без него не могу, что мне делать? — Неожиданно, сын, очень неожиданно, но нет ничего невозможного, — от такого к себе обращения Капиталист невольно вздрагивает, — Я не знаю, почему он тебя бросил, лезть в это не хочу, но могу посоветовать назначить с ним личную деловую встречу у кого-либо из вас дома, а потом либо поговорить с ним, либо соблазнить и утащить в постель. Второй вариант действеннее, но насколько я понимаю, он твой первый, не знаю, хватит ли у тебя опыта, однако попробовать можешь. — Спасибо, правда спасибо, — Штаты понимает, что не хочет прерывать разговор, и у него остались давнишние вопросы, которые он уже давно хотел задать, — Мам, скажи, за что ты меня так ненавидишь? Это всё из-за сущности и дефекта глаз? — слова давались омеге тяжело, в сознание тут же пришли все те страшные воспоминания, образовывая ком в горле. Такое было уже не вытравить. — С чего ты решил, что я тебя ненавижу? — Испанка повернулась, чтобы посмотреть на сына и ловким движением руки сняла его очки, заставляя тот отвернуться из-за уже сформированного рефлекса. — Верни, пожалуйста, кто-то может это увидеть, — тихо шепчет Мурика, но его мать лишь пожимает плечами. — Я никогда тебя не ненавидела, как бы сейчас бредово это для тебя ни звучало. Более того, я горжусь тем, что у меня такой успешный сын, достигший подобных высот. Но, согласись, будь бы ты более избалован, ничего бы не вышло. — Психика была бы целее, зачем ты доводила меня на пару с отцом? — Может и была бы, история сослагательного наклонения не имеет, а вот за это прости, правда. Я не хочу сейчас менять твои представления о себе и знаю, что ничего не изменю своими словами, более того, мне тошно себя оправдывать — гордость не позволяет, но я действительно сожалею, что срывалась на тебе тогда. Понимаешь ли, кому действительно играли роль твои недостатки, так это Великобритании, до сих пор не понимаю, почему. Я каждый день проходила через нечто подобное, что и ты, но осознавала, начни я тебя выгораживать перед ним, будет лишь хуже. Я понимала, что тебе плохо, что ты плачешь от подобных разговоров, что ты не виноват ни в чём, но времена были другие. Британец после того, как узнал о твоей сущности, впервые поднял на меня руку, и я поняла, что хватит. Я сказала ему не трогать тебя, но это не помогло, я знаю, тебе доставалось… — Откуда? — непонимающе спрашивает Капиталист, — Откуда ты могла это знать? — Да потому что, несмотря на все свои слова, сказанные тогда в твой адрес, внутри меня всегда была материнская любовь, которая не нашла выход, прости за это. Пожалуй, единственная вещь, с которой Франция справилась лучше меня. После своего ухода я всё равно продолжала наблюдать за событиями, иногда вмешивалась, но ты не знал об этом. Например, помнишь тот случай, когда твой отец крайне озлобленно заявил, что больше не будет досаждать тебе обучением игры на скрипке? — Аме лишь кивает, — Так вот, пришлось немного посодействовать, а то знать о твоих руках в крови было неприятно. Я до сих пор не привыкла показывать свои глубинные чувства на публику, особенно при твоём отце, но просто знай, что ты не виноват в своих недостатках, и что я горжусь тобой. Наверное, стоило это сказать намного раньше. — Мне так не хватало этих слов от тебя, — сказав это, Полосатый обнимает Испанию, которая отвечает, тихо усмехнувшись и поглаживая того по спине. — Я надеюсь, что ты сможешь вернуть Россию, но всё равно не понимаю, как тебя занесло на него. — Я тоже очень надеюсь, но только не говори никому об этом, прошу! О нём знает лишь Канада, — Испанка кивает. — Я рада, что рядом с тобой есть такой брат как он, не переживай, мне нет смысла кому-либо это говорить. Америка привстаёт, забирая свои очки из рук матери и чувствует, как по груди разливается тепло. Как же удачно он вышел, чтобы встретить её и выяснить некоторые вопросы. Теперь можно и об улучшении отношений помечтать, почему бы и нет.***
США решился назначить по совету Испанки деловую встречу Россу по делу Дании, и тот согласился, к большой радости омеги. И всё вроде бы шло на поправку, после разговора с матерью на следующий день Штаты даже позвонил Японии, чтобы помириться, и весьма удачно, но было одно событие, которое немного выбило из колеи. Звёздного ещё со времен детства мучили периодически ночные кошмары, которые давили на самое больное, вырывая из сознания все страхи. Это произошло и сейчас, наверное, запоздалое на фоне пережитого стресса. Эти сны всегда были чертовски изнуряющими, потому что в них была лишь темнота и голоса, шепчущие главные ужасы Капиталиста. «Просто посмотри на себя, ты ничтожество» «Ты считаешь, что чего-то добился в этой жизни, так уверен?» «Вспомни Россию, он ведь ушёл от тебя, сказал, что не любит» — Нет, чёрт, перестаньте! — кричит Мурика в бесконечную тёмную пустоту, — Это всё неправда! «Неправда? Так ведь не тебе ли сказали, что ты не нужен, и что всё, любовь прошла?» Америка чувствовал, как накатывают слёзы, но не мог заставить себя проснуться, что было самой худшей вещью в таких снах. Неожиданно, он видит светлую фигуру Федерации. — Россия? — Они правы, Америка, и я тогда был прав, я лишь тяну тебя на дно, не думай о том, как меня вернуть. Эти слова наконец производят нужный эффект, и омега просыпается, панически отрывая свой корпус от кровати. Сердце колотится как бешеное, заставляя Звёздного сжать кусок ткани на одежде, под которой оно находилось. Время пол второго ночи, Канада уже давно спит, и у Американца не поднимется рука будить его, зато у РФ сейчас 10 утра, как бы это отвратительно ни было, Капиталисту нужна помощь, а потому он дрожащей рукой берёт телефон с тумбочки и быстро находит нужный контакт. Он бы даже удивился, что Росс довольно-таки быстро ответил, если бы не подступившая истерика, которая душила его изнутри. — Россия, — США чувствует, что его трясёт, — Россия, умоляю, не вешай трубку. — Америка, что произошло? — бывшего Коммуниста мгновенно напрягают слёзы в голосе Полосатого, — Что с тобой? — У меня паническая атака, пожалуйста, поговори со мной, — шепчет Штаты, пытаясь вытереть капли со своего лица. — Ох, Америка, тише, всё хорошо, — всё-таки Федерации больно слышать подобное от омеги, появляется навязчивое желание обнять того, и просто держать так, пока он не успокоится и не уснёт. Сын Союза переходит на тот свой нежный тон, которым он успокаивал в случае чего Штатов ещё в Антарктиде, но Аме прерывает его. — Не этим голосом, нет, я не выдержу его слушать, не надо, — Полосатый не может говорить, уже кашляя от слёз, что даёт Триколору время высказаться. — Что бы там ни было, это всего лишь сон, там всё ненастоящее, и что бы ты там ни слышал, это неправда, Америка, ты сейчас в реальном мире, здесь нет этих ужасов, всё хорошо. — Д-да, но там был ты, Россия, и ты сказал те свои слова, сказал, что больше не любишь меня, — на этих словах эмоции вновь захлёстывают Звёздного, заставляя Росса поморщится, не любит всё-таки он смотреть и слышать страдания. — Я просто не понимаю почему, — начинает РФ, но Капиталист, ведомый порывом его прерывает: — Я знаю, что мы разошлись, знаю, всё знаю! Я п-правда ненавижу себя за это, за то, что не смог. Я ненавижу себя, Россия, чёрт возьми! — на этих словах США откидывает телефон куда-то в сторону, не думая, разобьётся ли он от таких действий или нет, и опускается лицом на подушку, чтобы буквально выплакаться в неё. Правопреемник СССР удивлённо смотрит на телефон в течение нескольких секунд, а потом набирает уже Канаде. Его встречает недовольный сонный голос, но Россу совершенно наплевать. — Я знаю, что ты мне все мозги промыл, но я сейчас звоню по поводу твоего брата, у него нервный срыв или что-то вроде того. Мы разговаривали, но он сбросил трубку, пожалуйста, приезжай к нему, пока он ничего с собой не натворил. Кленовый тихо матерится и привстаёт с кровати. 1:36, замечательно. — Ты снова его довёл? — спрашивает он, направляясь к шкафу с одеждой. — Я вообще ничего не делал, больше скажу, я старался ему помочь, потому как он сам позвонил мне. Через сколько ты сможешь у него быть? — Да не дёргайся ты так, — вздыхает младший, решая всё же разъяснить, — У него эти срывы с детства ещё, когда отец с Испанией навязывали ему его комплексы. Я успокаивал его иногда каждый вечер, ибо доводили его не хило. Больно было смотреть на такие страдания из-за того, в чём он совершенно не виноват, знаешь ли. Он ничего с собой не сделает, в такие моменты ему нужно просто выплеснуть эмоции, он уснёт потом, в слезах правда, но уснёт. Я буду у него утром, постараюсь сделать всё, что в моих силах, — Кан трёт переносицу, — Вот поэтому не завожу я отношения с омегами, такие ранимые существа, до чёртиков, боюсь не выдержать ответственности. — Понимаю, — коротко отвечает РФ, всё ещё внутреннее беспокоясь за бывшего возлюбленного, — Мне не перезванивать ему? — Не стоит, будет лучше, если сейчас рядом с ним будет тишина, а не предмет всех его страданий, — Канада слегка медлит, — Может, скажешь всё-таки реальную причину, почему вы расстались? — Нет, личное, — пожимает плечами Триколор, хоть и знает, что брат Америки не видит этого жеста. — Как знаешь, но я слышал, у вас там переговоры намечаются, аккуратнее с ним, прошу, а то хрен тебя знает. — Я буду максимально аккуратен, — бесстрастно отвечает Россия, чтобы Лесоруб не понял его истинных эмоций. — Хорошо, тогда я буду собираться к нему, но учти, не дай Бог с ним будет что-то не так после встречи с тобой. Бывший Коммунист лишь кратко прощается и вешает трубку, погружаясь уже в который раз в мысли об омеге и их расставании.