Аврора

— Мы сбежим отсюда. — Что? Сонхва отвлекается от самобичевания буквально на пару секунд, но Хонджун тут же выдает ему свою идею, которую ни в коем случае нельзя оспаривать. Они вдвоем, по идее, должны спать, потому что сам же Хонджун предложил отложить обсуждение всех планов до утра. Но у Сонхва, как и у самого капитана, уснуть так и не получается. Когда они остаются наедине вдвоем, Сонхва наконец-то дает волю эмоциям, долго извиняется, пока Хонджун, который по какой-то неведомой причине чувствует себя не менее виновато, пытается убедить его, что не произошло ничего страшного. — Куда сбежим? — уточняет он. — Ты чего, меня же тут же поймают. Хонджун долго ворочается в кровати, пытаясь принять удобную позу. — С этой планеты. Из этой галактики, если потребуется. Я не позволю тебе строить из себя героя и отправляться на верную смерть. Я тебя принял в свою команду, и это значит, что я же и решаю, кого отдавать на власть правосудия, а кого нет. — Послушай, — Сонхва вздыхает, — из-за меня команду сняли с соревнований. Из-за меня вас тоже может ждать серьезное наказание, тем более если мы попытаемся сбежать. Он поднимает руку, на которой висит тяжелый браслет. В темноте видно, как на нем мигает зеленоватый огонек. Хонджун смотрит на него с недоверием, словно перед ним не типичный отслеживающий маячок, а самый настоящий враг. — Мы можем что-нибудь придумать. Хонджун всегда так говорит, и Сонхва это прекрасно знает. Вот только в этот раз его голос совсем не звучит уверенно. Он словно пытается убедить сам себя, чтобы окончательно не сдаваться и не отчаиваться. — И что же? Сонхва опускает руку и обнимает подушку. Он чувствует себя ужасно уставшим, но беспокойство, поселившееся внутри, не дает ему уснуть. — Надо посоветоваться с командой. У нас же умные ребятки, и вместе мы всегда что-нибудь придумывали, — чуть подумав, сообщает Хонджун. — Мы и тебя вытащим, и на гонки… Он запинается. Конечно, в этом сезоне ему уже никто не даст вернуться, как бы он ни хотел. Хонджун это прекрасно понимает, и от того, насколько стремительно у него потухает взгляд, Сонхва хочется выть. Он не сдерживается, тихонько встает со своей кровати и пересаживается на постель Хонджуна. Не при свете дня, пока вокруг почти кромешная темнота, ему это сделать куда проще, чем на глазах у многих. Ночь сохранит в себе все самые сокровенные тайны, и никто ни о чем не узнает. Сонхва уверен — узнай кто-либо из команды о том, что он вообще посмел приблизиться к капитану, его бы порвали на кусочки. И первый бы это сделал Сан, главный борец за справедливость. Сонхва даже не может его ни в чем обвинять. — Из всей команды — только ты на моей стороне. Они не накинулись на меня лишь потому, что там был ты, — мрачно подмечает он. — Я не могу просить у них поддержки, потому что сам не заслужил ее. Да и к тому же, из-за меня вас сняли с гонок, к которым вы так готовились. У вас было столько планов, которые разрушились из-за меня. Хонджун поднимает на Сонхва блестящий в темноте взгляд, закусывает губу и натягивает на себя одеяло, закутываясь в него как в кокон. — Ты прав. Было много планов, мы очень ждали эти гонки, и я был в шоке и ужасе, когда нам сообщили, что мы больше не участвуем в них, — он качает головой. — Но прекращай говорить, что все из-за тебя. Сонхва, представь себе, я знаю, кто ты, и я сам принял решение взять тебя в команду, а значит, был готов к последствиям. — Нет, ты не был готов, — разозлившись, перебивает он, — к такому вообще нельзя быть готовым. А из-за меня вы проиграли «Полярису» и даже близко не подошли к тому, чтобы одолеть «Хронос», и я знаю, что ты очень хотел это сделать. А теперь они точно выиграют. — Да и плевать! — Хонджун бьет ладонью по кровати. — Даже если они выиграют, то они это заслужили. Сейчас не в гонках дело, как же ты не понимаешь. Сонхва смеется совсем невесело и прислоняется спиной к стенке. — Да понимаю я. Просто мне надо приготовиться ответить за все свои преступления, и это немного страшно. А еще мне стыдно за то, что я согласился стать частью твоей команды и таким образом подставил вас всех. Я был трусом и поэтому подверг опасности столько людей. Дай бог вы все из-за меня не огребете по полной программе. Хонджун громко вздыхает, едва ли не стонет от безысходности и снова пытается сесть поудобнее, но в итоге просто утыкается лбом в чужое плечо. Сонхва в этот момент словно прошибает током, и вдоль позвоночника бегут мурашки. — Я хочу помочь тебе, — Хонджун не просто говорит, он просит. — Команда может быть не согласна с моим решением, и это полностью их право, но я не могу оставить это просто так. Я помог тебе один раз, помогу и второй. А еще ты слишком плохого мнения о нас всех, раз считаешь, что все поголовно против тебя. — А разве это не так? — хмыкает Сонхва, поднимая взгляд в потолок, на котором светится целая россыпь искусственных звезд. — Я бы на их месте был бы против. Какую бы должность я ни занимал на том корабле, я все еще остаюсь пиратом. А пиратство почти везде карается смертью. — Ты — хороший человек, я знаю, и поэтому я тебя не брошу. Хонджун напряженно сопит. Его горячее дыхание щекочет обнажившуюся кожу, но у Сонхва даже нет желания поправлять сбившийся ворот футболки. — И что ты будешь делать? — шепотом спрашивает он. — У меня браслет, который не снять, у меня тысяча и одна проблема, у нас даже корабль всего лишь двухместный, и нам не улететь, в надежде, что про нас просто забудут и не найдут. Боюсь, чтобы в «Авроре» поместилось как минимум восемь людей, Юнхо с Ёсаном потребуется слишком много времени. Хонджун тихо хихикает. — За тобой скоро прилетят с Земли, вот тебе и корабль. — Ты с ума сошел, — фыркает Сонхва. — Если мы это сделаем, то искать будут уже всех восьмерых. Ну уж нет. В реальность затеи ему верится с трудом. Нельзя же просто так взять и украсть военный корабль, который находится под специальным наблюдением. — Зато хоть что-то. Знаешь, — Хонджун вдруг начинает смеяться, но Сонхва подозревает, что это что-то истерическое, — мы из гонщиков станем угонщиками. Сонхва, несмотря на всю опасность ситуации, все же не сдерживает улыбки и терпеливо ждет, когда Хонджун перестанет смеяться. Прекращает он быстро, мнет в ладонях жесткую ткань постельного белья и несколько раз аккуратно бьется лбом в чужое плечо. — Прости, — говорит он почти неслышно, Сонхва приходится напрягать слух, чтобы что-то разобрать. — Я просто правда не знаю, что мне делать без гонок. Они были смыслом моей жизни, и я столько времени угрохал на них, столько сил. Столько денег, в конце концов. Мы постоянно спорили о лучшей тактике, да даже с тобой. Юнхо постоянно предлагал какие-то модификации для «Авроры», Сан какое только оружие не изобретал, Ёсан всегда приступал к работе именно тогда, когда требуется, без отговорок, даже в свои законные выходные. Чонхо, такой серьезный, — я знаю, что он переживал за каждую чертову секунду гонки. Я уже молчу про Минки с Уёном, без которых мы бы не выиграли ничего. И я не хочу сейчас просто так сдаваться и не хочу верить, что это все может закончиться вот так глупо. — Оно и не закончится, — заверяет его Сонхва, — если ты дашь мне сейчас уйти и не подставлять вас. — Нет, — Хонджун мотает головой, — не вздумай. Мы что-нибудь придумаем. Дай только время прийти в себя, хотя бы эту ночь — я просто попытаюсь смириться с этим всем. Сонхва сжимает зубы. Он начинает ненавидеть себя за все происходящее. Хонджун вообще не должен был ни с чем смиряться, и это все не должно было происходить, но произошло, и произошло исключительно по его вине. Если уж кому и разгребать проблемы — так ему самому, и почему же Хонджун не хочет ему это доверить? — Мне посидеть с тобой сейчас? И это — меньшее, что он может ему предложить. — Посиди, — соглашается Хонджун, — спасибо. — Тебе надо поспать, — шепчет Сонхва. — Я знаю, что тебе очень хочется придумать гениальный план, но лучше занимайся этим на свежую голову. У нас все еще есть немного времени, так что не торопись. Он слышит, как Хонджун согласно хмыкает, а потом чувствует, как тот заметно расслабляется. Сонхва на всякий случай поправляет одеяло и позволяет устроиться у себя на плече. Если вдруг капитану так комфортно — он не станет ему мешать. — Нам всегда кажется, что у нас есть время. Но на самом деле это не так. Секунда промедления может стоить жизни, тебе ли об этом не знать. Сонхва проваливается в сон лишь под утро. Всю ночь в голову лезут неприятные мысли, и он то и дело косится на отслеживающий браслет, будто бы тот может испепелить его из-за одного лишнего движения. И, насколько ему известно, такое действительно возможно. Поэтому, когда утром на второй руке настойчиво вибрирует коммуникатор, Сонхва испуганно вздрагивает, путаясь в одеяле. Он обнаруживает себя в кровати Хонджуна, но в гордом одиночестве. На тумбочке не менее настойчиво мигает телефон, оповещая о нескольких сообщениях от организаторов, и Сонхва очень не хочется просматривать их. Что он там еще нового увидит? Сообщение об их отстранении от гонок или, может, его смертный приговор? Сняв с руки коммуникатор, Сонхва нерешительно выбирается из кровати и спускается на кухню. Остальные уже сидят там, все серьезные как на подбор, даже Минки. Его это как-то не радует. Легкое ощущение нереальности происходящего, просто плохого сна рассеивается с тихим «доброе утро» от Хонджуна. — Дайте угадаю, вы решаете сейчас мою судьбу? — предполагает Сонхва, усаживаясь на свободное место. — И что же надумали? Команда переглядывается между собой в явной нерешительности. — Это была идея Хонджуна, и не то чтобы я ее поддерживаю, — тихо бурчит себе под нос Сан. — Сан, прекращай, — шепчет Юнхо. — Сонхва, не слушай его, он просто маленький ворчливый вредина, который на самом деле очень переживает за команду. Это действительно идея Хонджуна, но просто знай, что мы все ее поддерживаем. — Так расскажешь, в чем дело? — интересуется Сонхва, внезапно обнаруживая перед собой тарелку с завтраком. Он понятия не имеет, кто успел его приготовить, но тем не менее благодарен ему. Несмотря на все нервы ему очень хочется есть. — Хонджун? — Только не ругайся. Вчера эта затея не очень тебе понравилась, — честно признается Хонджун. — Я подумал, что раз уж тебе все равно терять нечего, то ты все же захочешь сбежать. Не перебивай только, хорошо? Если и правда попробовать выкрасть земной корабль в момент, когда тебя, да и всех нас, будут доставлять на Землю, то у нас у всех получится скрыться. Ты избежишь наказания, и все будет хорошо. Звучит просто, правда? И все согласны, даже Сан, потому что мы — одна команда. Не слушай, что они там могут ворчать, каждый их них дал мне согласие. Лично. Хонджун пересекается с Саном многозначительным взглядом. Тот улыбается почти незаметно, но даже эта мимолетная улыбка дает Сонхва почувствовать, что все же не весь мир ополчился против него. — Это опасно, — возражает он, — а я и так вам кучу проблем создал. — Гонки — это тоже опасно, — встревает Минки, — так что план Хонджуна вряд ли чем-то опаснее последней нашей трассы, по крайней мере, нет риска врезаться в неожиданно возникшее препятствие. — Да и к тому же, — соглашается Уён, — обычная жизнь уже наскучила, а тут разнообразие такое! — Ты это сейчас серьезно? — скептически спрашивает Ёсан, морщась. — Приключений ему не хватает. Отдельной проблемой у нас встает то, что на тебя нацепили эту штуку, — он кивает на отслеживающий браслет, — но эту задачу мы решим быстро. — У меня уже есть план, — гордо заявляет Юнхо, улыбаясь, — но это чуть позже. Если мы избавимся от него сейчас, то это вызовет подозрение. Но нам очень на руку, что местным на тебя, по сути, плевать, и они просто ждут, когда за тобой прилетят с Земли. Они не будут сильно взволнованы, если эта штучка пропадет уже после того, как тебя заберут. — А вы так уверены, что мы полетим все вместе? — Это мы уж как-нибудь решим, — Хонджун потирает ладони. — В конце концов, даже если они пошлют за нами два корабля, в чем я сомневаюсь, лететь мы будем по одному маршруту и там сориентируемся. Не очень-то сложно одним кораблем подбить другой, верно? Верно, конечно. Главное… Он понижает голос до едва различимого шепота, будто бы кто-то их может услышать. Остальным приходится наклониться чуть вперед. — Главное, чтобы потом самим не загреметь в тюрьму за угон одного, а то и двух космических кораблей, похищение межгалактического преступника, сокрытие его от правосудия, ну и так далее по списку? — холодно предполагает Ёсан. У Сонхва складывается впечатление, что тот со своим хладнокровием вполне мог бы работать прокурором. — Ну, не совсем же межгалактического. Земного, да, но я же только по морям и плавал. — Скажешь это потом в суде, — игриво подмигивает Чонхо. — Они тебя с удовольствием выслушают. Хонджун закатывает глаза и тихо бьет ладонью по столу, привлекая внимание. — Я хотел сказать, что главное — перехватить управление хотя бы в одном корабле. У нас нет оружия, поэтому для нас это сейчас стоит первостепенной задачей. — Достать оружие? — Сан вопросительно изгибает бровь. — Капитан, ты меня обижаешь. Уж пара пушек у меня найдется. Не совсем стандартные бластеры, но Юнхо лично подтвердит, что их действие просто бомбическое во всех смыслах этого слова. — Сан, дорогой, нам надо не взрывать корабль, а всего лишь захватить, — снисходительно смеется Хонджун. — У тебя и на такой случай что-нибудь найдется? — И они даже не поймут, что это оружие, — Сан ухмыляется. — Проверял на Юнхо лично, не смертельная, но очень неприятная штука, которая парализует тебя на пару часов. И не возмущайтесь, мне нужны были подопытные. — Так вот чем вы занимались тогда в твоей комнате, — бормочет Минки, — а я-то думал. — Справедливости ради, я тоже на что-нибудь другое рассчитывал. Юнхо ловко уклоняется от дружеского подзатыльника от подозрительно довольного Сана, а потом шикает на остальных, пытаясь вновь вернуть рабочий настрой. Слушать чужие шутки про них двоих ему не очень хочется, потому что между ним и Саном нет ничего понятного и очевидного. — Хорошо, предположим, оружие у нас есть. Встает другой вопрос: куда мы будем девать пилотов? — Свяжем их и выбросим в открытый космос, — как бы между прочим предлагает Чонхо, — иначе есть риск, что они нас сдадут кому-нибудь. Ну или же мы можем выкинуть их на ближайшей планете, которая нам подвернется, если вы не хотите никого убивать. Правда, это чревато последствиями. — И требует надлежащей подготовки, потому что при таких свидетелях нам будет куда сложнее скрываться, — соглашается Хонджун, — но это решаемо. Это все решаемо, на самом деле. Вот видишь, Сонхва. — Что вижу? — хмурится он. — Необязательно передавать тебя в руки земным военным, из любой ситуации есть выход. Теперь главное это все провернуть. Для этого до прилета наших сиди тихонько, как мышка, чтобы никто не заподозрил даже, что у нас есть какой-то план. Что скажешь? Сонхва обводит всех взглядом и задумчиво стучит пальцами по столешнице. Его очень удивляет тот факт, что у всех в глазах горит неподдельный интерес, даже у тех, кто изначально скептически отнесся к тому, что когда-то он был пиратом. — А что я могу сказать? — он неопределенно пожимает плечами. — То, что это глупо и безрассудно? То, что это не даст вам потом вернуться к нормальной жизни, и вы вынуждены будете постоянно быть в бегах либо какими-то неведомыми образами скрывать свою личность, но больше не иметь возможности вернуться на Землю? Подумайте хорошенько, прежде чем соглашаться на эту авантюру. Я не хочу потом чувствовать себя виноватым всю жизнь. — Да, это ты тоже можешь сказать, но лучше бы сказал спасибо, — резюмирует Уён. — И если ты еще не понял, что для нас всех значит команда, то ты многое теряешь. Сонхва медлит пару секунд, прежде чем, вспомнив, выудить из кармана штанов значок, подаренный Хонджуном в начале их путешествия на Северную Аврору. Он кладет его на стол и поджимает губы. — Я никогда не являлся ее полноценной частью, и вы все это прекрасно знаете. Хонджун отчего-то вдруг вспыхивает, подрывается со своего места и злобно смотрит на Сонхва, после чего хватает значок и, явно нервничая, прикалывает его дрожащими пальцами к его футболке. Он отводит взгляд, кусает губы и выглядит в целом так, будто вот-вот заплачет, но ни слезинки не катится у него из глаз. Закончив, он возвращается на свое место и тяжело вздыхает. — Это ты сам так думаешь, — начинает Юнхо, — да, ты пришел относительно недавно, и признаюсь, мы все не сразу стали ладить с тобой. Но никто из нас не отказывался от тебя как от части команды. Если бы это было не так — то мы бы не стали тебе помогать. — Теперь вы — это единственное, что у меня осталось, — перебивает Хонджун. Он отсутствующим взглядом смотрит куда-то сквозь стол, и Сонхва невольно придвигается ближе к нему. — Не будет больше ни гонок, ни побед. Я, — он снова вздыхает, собираясь с мыслями, — понятия не имею, как не сойти с ума без того, о чем я думал просто постоянно. Так что давайте постараемся сделать так, чтобы больше нам не пришлось ничего лишаться, хорошо? И в особенности — тебя, Пак Сонхва. Ненавижу, просто терпеть не могу глупые жертвы, и если ты думаешь, что это я ее приношу, то нет — если ты решишь сдаться, вот это будет глупо. Тебе все понятно? Хонджун разворачивается и тыкает Сонхва в грудь указательным пальцем. Тот не сдерживается и расплывается в улыбке, мягко перехватывая чужое запястье. — Так точно. Получив от всех положительные ответы, Хонджун заметно расслабляется и отпускает всех собирать вещи. Кажется немного странным тот факт, что им приходится это делать так скоро, когда они собирались оставаться на Северной Авроре почти месяц. Они едва успевают сложить чемоданы. Хонджун предсказывал, что за ними должны прилететь как минимум на следующий день, однако по итогу военный корабль приземляется недалеко от их домика спустя всего лишь сутки. — Видимо, они решили напрячь самую современную технику ради такого случая, — подмечает Хонджун, выглядывая в окно. — Сидите здесь и не высовывайтесь, я с ними поговорю. — Может, мне тоже стоит? — начинает Сонхва, но Хонджун обрывает его одним движением руки, явно не намереваясь выслушивать возражения, после чего смело выходит из дома в направлении корабля. Остальные затаив дыхание наблюдают за тем, как их капитан разговаривает с человеком в военной форме и с оружием. Сонхва это все особенно не нравится. Форма у этого военного точь-в-точь такая же, какая была на них в тот роковой день, когда их команду схватили. И пусть это и логично, что форма с тех пор не менялась, у Сонхва она все равно вызывает внутреннюю дрожь и ощущение опасности. В голове снова яркими всполохами начинают мелькать воспоминания и мертвецкий холод, окутывающий с головы до ног. Хонджун возвращается через пару минут и, к счастью, в одиночестве. — Они согласны везти тебя без наручников и в нормальных условиях, если ты не собираешься оказывать сопротивление. Так как ты только подозреваемый, к тебе пока нормальное отношение. А теперь все с вещами на выход. Впереди недолгий путь на Землю, надеюсь, без происшествий. На его лице играет заговорщическая ухмылка, и Сонхва понимает даже без слов. У Хонджуна есть план, у него всегда есть план, потому что это его работа. А свою работу Ким Хонджун делает хорошо.