Аврора

С "Хроносом" приходится попрощаться на марсианском космодроме. Они вскоре отбывают в другую звездную систему, домой. Хонджун удивлен, но самую малость. Чан ведь раньше жил на Земле, но в итоге сбежал не только из команды, но и с родной планеты. Так сделали многие, и их прекрасно можно понять. — Залетайте как-нибудь в гости, — улыбается он перед прощанием. — Мы будем ждать, правда. Хонджун немного тушуется. Ему кажется таким странным тот факт, что они общаются с Чаном без каких-либо проблем, без обид на прошлые поступки, даже не вспоминая, что когда-то они были в отношениях. Это все отходит на задний план, и Хонджун даже рад. А потом их забирают на Землю. За ними прилетает небольшой и очень старый кораблик, который одним своим видом вызывает тревогу и сомнения. Сан долго жалуется, что на этой развалюхе он не полетит, потому что она распадается на кусочки еще даже не подлетев к Земле. — Да уж, совсем дела плохи у нашей планетки, — замечает Юнхо. И все они лишний раз в этом убеждаются, когда сходят с корабля под конвоем военных. Хонджун смотрит на затянутое тучами и смогом небо, вдыхает этот пропитанный токсичными выбросами воздух, и ему отчего-то думается о том, что здесь их не было совсем недолго, но по ощущениям — целую вечность. За время их отсутствия успело столько всего произойти, а здесь все осталось неизменным. — Даже не думал, что вернусь сюда живым, если честно, — признается Ёсан. — Боялся, что нас на Марсе же расстреляют или вроде того. Судя по понимающим взглядам остальных, многие думали так же. Один Минки ничего не думает. Хонджуна пугает его состояние — за полет их пилот становится совсем отстраненным, и, зная его веселый нрав и привычку не унывать даже в самых отчаянных ситуациях, Хонджун надеется, что это просто стресс, а не что-то более серьезное. Следующие пару недель сливаются для них в одну непонятную кашу. Разборки, расследования, постоянные допросы, даже угрозы — но, как оказывается, к ним не подкопаешься. Военные не могут предоставить не то что ни одного существенного доказательства - они не могут предоставить никаких доказательств вообще. Поэтому закономерным итогом становится то, что от них отстают. Предоставляют самим себе, снимают отслеживающие браслеты, которые заставляли носить, и позволяют вернуться к нормальной жизни. Большинство из них сразу из места временного содержания сбегают к родным. Хонджун их всех понимает, потому что семьи наверняка переживали за своих детей и братьев, но вот самому Хонджуну возвращаться некуда. Вся его семья — это его команда. Первым делом он все же идет домой. Раньше он редко там даже ночевал — слишком уж неуютной ему казалась квартира, в которой прежде жили много человек, а теперь он один. И сейчас она кажется еще более темной и неприветливой. Когда Хонджун заходит в нее, включает свет, она в ответ звенит тишиной и тоскливым чувством одиночества. Ее порог он в итоге так и не переступает — захлопывает дверь, забирает с подземной парковки свой старенький байк и едет в ангар. Несмотря на позднее время, на небе ни единой звездочки, и это угнетает еще больше. Хонджуну хочется обратно, в космос, даже несмотря на то, сколько времени он уже провел там. Его тянет, буквально что-то гонит прочь с этой планеты. Куда-то на далекую пиратскую станцию, которая постоянно кочует по просторам вселенной, и о ее положении знают лишь избранные. В ангаре оказывается еще более пусто и тоскливо, чем в квартире, и Хонджун честно не знает, что он еще ожидал увидеть. "Авроры" больше у них нет, так что и огромное пространство, оставленное специально для нее, теперь оказывается бесполезным. Аврора. Хонджун осматривается вокруг, натыкается на самолетик, подвешенный за нитку на железную трубу, на которой хаотично болтаются вешалки с разными вещами, на поломанный стул на колесиках, и ему вдруг становится так сильно жалко себя, что хочется свернуться калачиком на полу. Он делает пару шагов вглубь ангара, и он отзывается ему тихим эхом. Хонджун медленно опускается на стул, над которым висит самолетик, и толкает его рукой. Самолетик совершает небольшой круг над ним, а потом остается покачиваться. — Я так и знал, что ты будешь здесь, — знакомый голос заставляет Хонджуна нехило испугаться. Меньше всего на свете он ожидал сейчас увидеть кого-то. — А, это ты, Минки, — чертыхается он. — Ты почему не с семьей? Минки пожимает плечами, а потом ловко запрыгивает на один из ящиков. Он все еще немного прихрамывает, но в целом выглядит так, будто с ним ничего и не произошло. — Да фиг его знает, я повидался с ними, а потом подумал, что ты наверняка будешь здесь один сидеть, вот и решил тоже прийти, — он задумчиво чешет затылок. — В этом нет смысла, — отзывается Хонджун, пиная банку, лежащую на полу. — Ты с семьей столько не виделся, а пришел ко мне? — Ну, ты же тоже моя семья, — Минки хмурится. — И я правда не хотел оставлять тебя одного, вот и все. Хонджун поджимает губы. Внутри зреет нехорошее распирающее чувство, которое вот-вот грозит прорваться, но он мужественно сглатывает вставший в горле ком. — Эй… — начинает Минки, чертовски заботливо и участливо, даже с ящика приподнимается. Хонджун не выдерживает. Все то, что копилось в нем все это время, накатывает на него с новой силой как штормовая волна. И он, спрятав лицо в ладони, просто начинает плакать. Как маленький ребенок, надрывно и безутешно. Потом, осознав, что он не один, вытирает глаза рукавом куртки, но это ни капельки не помогает ему. Хонджун ненавидит чувствовать себя слабым, ненавидит плакать, и ему ужасно стыдно перед Минки, но от этого лишь сильнее сдавливает грудь, до боли. Он больше не может держать все в себе. — Я не хотел, чтобы оно все вышло вот так, — выдавливает он из себя будто бы пытаясь оправдаться. — Я уверен, что можно было что-то придумать, но я всех подвел. Минки так и замирает в одном положении, не дыша. Он уже понимает, что, наверное, пришел не в самый подходящий момент, но и уйти теперь не может. Так что он решает просто дать Хонджуну немного времени. В конце концов, им всем нужно время, чтобы оправиться от произошедшего. А жизнь постепенно вернется в свою колею. Первые пару месяцев после их возвращения пролетают практически незаметно. Они почти сразу же приступают к работе, пытаясь построить корабль с нуля. Юнхо с Ёсаном совсем не выходят из ангара, а Хонджун занимает себя тем, что постоянно ищет новые материалы. Он до поздней ночи засиживается над планшетом, с самого раннего утра шастает по рынкам, не дает себе ни одной свободной минуты, чтобы не пускать в голову лишние мысли. — Представляешь, мы даже не на последнем месте в рейтинге, — однажды заявляет Минки, падая рядом с Хонджуном на один из ящиков. — По последним данным мы примерно на сотом месте из тысячи. И продолжаем расти, так что думаю, нас на гонках встретят с распростертыми объятиями. — Минки, раньше мы были стабильно в первой десятке, если не пятерке, — скептически заявляет Хонджун. — Не сомневаюсь, что на отборочных ты покажешь класс, но нам для этого нужно успеть достроить "Аврору", а тебе — как следует натренироваться. То, что было на Северной Авроре — далеко не предел. Клянусь, дальше будет только хуже. Хонджун недовольно цокает, подгибая ноги под себя, и что-то выписывает карандашом на обрывки листочков. — Ты какой-то пессимистичный стал, — цокает Минки. — Все же не так плохо, кэп, да? Хонджун едва заметно кивает, скорее для себя, и бормочет себе под нос вещи, понятные только ему самому. — У нас денег не так много, от нас отказались многие спонсоры, так что могло бы быть и лучше. Я пытаюсь понять, как бы нам купить хорошие материалы, но при этом уложиться в бюджет. — Ну и что, получается? — интересуется Минки, заглядывая в чужие записи. Он ничего не понимает, конечно же, поэтому сразу смотрит на Хонджуна с любопытством и выжиданием. — Нет, я прихожу к выводу, что проще, чем найти материалы за нужную нам цену, будет найти этого сказочного звездного кита и отпилить от него кусочек этой звездной стали. Вот настолько мы в плохом положении, понимаешь, да? А если серьезно, то я уже думал о том, что нужно починить корабль, который нам продали на Меркаде, и отправиться искать материалы не на Земле. Тут искать нечего, да и большинство свободных торговцев, которые продают материалы задешево, сюда почти не залетают. — Если все-таки решишься, меня возьмешь? — А меня? — Сан подлетает незаметно и внезапно, падая рядом с Минки и кладя руку ему на плечо. — По-моему, неплохая идея. И почему мы раньше этим не занимались? — У нас денег было достаточно и не требовалось по крупицам собирать буквально все. Юнхо жалуется, что из материалов, которые были у нас про запас, адекватный двигатель не собрать. А как у тебя дела, Сан? — Нормальное оружие можно собрать из говна и палок, — фыркает он. — Кэп, вообще не парься. В конце концов, мы же тоже не сразу на вершины рейтингов взлетели и начинали с еще больших низов. У нас же не было ничего, а сейчас есть как минимум бесценный опыт. Прорвемся. Сан зачем-то хлопает Минки по спине. Хонджун улыбается уголком губ и поправляет защитные очки, сползшие с макушки на лоб. — Ну, в вас-то я не сомневаюсь. — Да и к тому же, — добавляет Уён, — мы это все как-то с Бином обсуждали и сошлись на мнении, что как только мы выпустим заявление о нашем возвращении на гонки, наши рейтинги должны стремительно взлететь. Правда, и он согласен, что на Земле хватать нечего. — А он, я смотрю, умный очень, — щурится Сан. — Вы с ним как-то подозрительно хорошо общаетесь. Уён смеется в голос и едва ли не давится молочным коктейлем. — Ты когда-нибудь прекратишь ревновать всех ко всему? — Я ревную? — Сан удивленно вскидывает брови. — Рехнулся? Пока эти двое затевают шутливую перепалку, Хонджун продолжает сосредоточенно корпеть за списками и расчётами. Ему, честно, очень не хватает какого-нибудь помощника. Раньше всеми такими делами занимался Сонхва, и Хонджун успел отвыкнуть от кучи бумажной работы. Это здорово выматывает, но зато когда он ложится спать, то не успевает задуматься о чем-то плохом — его просто вырубает от усталости, едва он заваливается на кровать. — Ну правда же, — обрывает он всех. — На Земле действительно ловить нечего. Сплошные свалки, разруха, с каждым годом людей все меньше. Еще пару десятков лет, и здесь совсем никого не останется. — Ты тоже хочешь улететь? — спрашивает Сан. — Насовсем? — Если вы будете согласны, то почему бы и нет. Во вселенной столько планет, да та же Северная Аврора, так почему бы не выбрать место для жизни получше, чем умирающая Земля? — качает головой Хонджун. — Меня здесь все угнетает. Но в любом случае времени на размышления еще много. Так, ладно, — он резко отодвигает от себя все свои листочки. — Надо отвлечься. Мне нужно на Марс, даже там сейчас найти можно куда больше, чем здесь. Вам что-нибудь нужно? Он оглядывает команду, но все дружно мотают головами. — Ну, смотрите сами, — Хонджун пожимает плечами, накидывает на плечи теплую куртку и выходит из ангара, махнув рукой на прощание. В космопорте привычно шумно, постоянно что-то объявляют по громкой связи, люди снуют туда-сюда, кто-то приезжает с кучей чемоданов — наверняка улетают с Земли навсегда, ведь таких сейчас слишком много. Хонджун поправляет очки, которые забыл снять, и взъерошивает руками волосы, ища глазами табло с рейсами. Рейсов на Марс на самом деле довольно-таки много, так что он просто выбирает ближайший по времени. И странно, как раньше люди жили без подобной необходимости летать на другую планету? Сейчас это сродни походу в магазин за хлебом и так же привычно. Так что Хонджун покупает билет и недовольно хмурится. Точно, надо будет сказать Юнхо, чтобы он все-таки починил тот корабль с Меркады, потому что так будет куда удобнее летать по своим делам. До ближайшего рейса остается еще минут двадцать, так что сначала Хонджун заходит в небольшую кофейню, чтобы купить чаю. По пути в космопорт он успевает немного замерзнуть. Он даже не помнит, какое сейчас время года, но по ощущениям понимает, что явно не самое теплое. Осень? Зима? Хонджун трясет головой. Насколько же нужно жить в своих мыслях, чтобы забыть о том, какой сейчас вообще месяц? Хонджун уже давно перестал жить по всем привычному укладу, порой его это пугает, а еще больше это напрягает членов команды. Те хоть и молчат, но иногда смотрят тяжело, с осуждением. Пока он пьет чай, то наблюдает за прилетающими пассажирами. В основном вид у них сугубо деловой и довольно мрачный, а кто-то, похоже, возвращается с отдыха. Хонджун на секунду задумывается о том, что им тоже следовало бы всем отдохнуть, потому что он даже не помнит, когда у них был последний отпуск. В мыслях о том, что надо бы запланировать поездку куда-нибудь на курорт, Хонджун проводит оставшееся время перед посадкой, а потом вешает почти пустой рюкзак на плечо и двигается к узкому коридору, ведущему к пассажирскому космолету. И буквально перед тем, как зайти туда, Хонджун взглядом цепляет что-то подозрительное. Он замирает на секунду, а потом делает шаг назад, на кого-то налетая. — Ой, прошу прощения, — он оборачивается, замечая растерянную низенькую старушку, уронившую многочисленные котомки. С такими обычно торговцы летают по планетам. — Сейчас я вам помогу. Он торопливо начинает собирать чужие вещи, попутно нервно оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, что же привлекло его внимание. Он долго не может сообразить и уже почти списывает все на паранойю, когда перед его глазами снова появляется он. Человек с Северной Авроры. Пират с корабля Сонхва. Человек, с которого начались все их проблемы. Хонджун может придумать ему еще много имен, но факт остается фактом. Это точно он, и что он забыл на Земле в полной свободе — абсолютно непонятно. У Хонджуна на секунду перехватывает дыхание. Он пытается убедить себя, что это неправда, и ему кажется, но нет, мужчина стремительно проходит мимо, волоча за собой огромный грязный чемодан. — Ох, милок, спасибо, — охает старушка. — Обычно никто не помогает таким торговкам, как я. — Да что вы, — отстраненно тянет Хонджун, пытаясь не упустить из вида того мужчину. — Удачи вам, бабушка! И стремительно срывается вслед за пиратом, попутно натягивая на голову капюшон и опуская очки на глаза. Возможно, он сейчас выглядит странновато, даже смешно, потому что очки не его обычные, а защитные, которые ему одолжил Юнхо, но в данный момент Хонджуну плевать на свой внешний вид. В груди сердце едва не останавливается от волнения, а в голове пульсирует лишь одна мысль: не упустить из виду этого человека. В какой-то момент он замедляет шаг — нельзя быть слишком очевидным. По громкой связи объявляют отправку его рейса, но Хонджун пропускает это мимо ушей, потому что сейчас есть кое-что куда более важное. Возможно, сейчас что-нибудь и выяснится, потому что этот человек не просто прилетел на Землю. Он почему-то жив, хоть и должен был быть казнен за пиратство, как и многие подобные ему до этого, ведь его поймали, его виновность доказали, в отличие от той же виновности Сонхва, которая была и есть только на словах. Мужчина торопливо покидает космодром и как только оказывается на улице, тут же садится в такси. Хонджун мысленно радуется, что припарковал свой байк совсем недалеко, так что он успевает добежать до него, чтобы затем рвануть с места за машиной. На такой скорости старенький мотоцикл издает слишком много шума, но от космодрома в город ведет не так много дорог, так что Хонджун просто теряется среди остального разношерстного транспорта. Холодный ветер бьет ему по лицу, забирается под расстегнутую куртку, и Хонджуну даже кажется, что он вот-вот обрастет сосульками, но эта мысль сейчас — второстепенная. Когда они въезжают в город, Хонджун позволяет себе замедлиться. Он понимает, что рано или поздно его могут заметить, а потому старается быть настолько неприметным, насколько это вообще возможно. По городу они едут почти два часа: дороги загружены, так что приходится толкаться в пробках. Успевает даже стемнеть, чему Хонджун немного радуется — так у него меньше шансов быть замеченным. Такси подъезжает к непонятному полуподвальному клубу. Над ним болтается одна тусклая и неприметная вывеска, а изнутри тянет табаком и чем-то приторно-сладким. Хонджун сначала тормозит неподалеку и только потом понимает свою оплошность. Он так и замирает в надежде, что на него не обратят внимания. И ему везет — мужчина выходит из такси и тут же скрывается в клубе вместе со своим странным чемоданом. — Мало того, что избежал наказания, так еще и торгует чем-то незаконным, — бормочет себе под нос Хонджун, сдвигая очки на лоб. Такси отъезжает, а он так и остается сидеть на байке, не зная, что делать дальше. Уезжать? А в чем тогда был весь смысл того, что он сейчас устроил слежку. Оставаться ждать? Но чего? Того, что мужчина явится с повинной и будет во всем раскаиваться? Хонджун жмет на газ и отъезжает за угол, чтобы незаметно припарковать байк. Решение в голову приходит почти очевидное — надо самому попытаться пройти в клуб. Конечно видок у него совершенно не клубный, но кого это вообще волнует? Он приглаживает волосы рукой, поправляет в очередной раз очки и шагает ко входу. Вся решительность куда-то испаряется, когда он оказывается у двери. Внутри зарождается чувство опасности — и Хонджун весьма смело игнорирует его. Чего ему бояться? В клубе же много людей, даже если тот мужчина его и заметит, вряд ли сможет что-то сделать, а там он уже успеет уехать. Сделав глубокий вдох, Хонджун толкает дверь и оказывается перед лестницей, ведущей куда-то вниз. Оттуда же доносятся громкие голоса, которые о чем-то спорят, и, что странно, не слышно никакой музыки. Хонджун хмурится — но начинает тихо спускаться держась за перила, чтобы не навернуться в почти кромешной темноте. По мере того, как он спускается, голоса становятся все громче, и он может разобрать, о чем они говорят. Так что Хонджун решает остановиться на одной из последних ступенек, ровно за поворотом в такой же темный коридор, и прислушаться. — Я тебе говорю - дешевле, чем у меня, ты это не найдешь. Я полвселенной облетел, чтобы найти этот товар, и не факт, что ты вообще отыщешь его у кого-то другого. Прекращай мне мозг парить, плати, или я ухожу, — внушает кому-то первый голос, низкий и хриплый, и, судя по тону, очень разозленный. — А что ты сделал с предыдущим хозяином? Он мне бошку не оторвет, если узнает, что этот товар у меня? — второй голос чуть подрагивает, и его обладатель, судя по всему, чем-то очень взволнован. — Ну, бошку не оторвет, — хмыкает первый. — Хотя бы потому, что своей он уже лишился. Повисает недолгая, но очень напряженная тишина. От услышанного у Хонджуна едва ли не идет голова кругом. Так что же это получается, он не в клуб забрался, а в логово каким-то головорезам? Еще и слежку устроил, хотя его никто не просил. Когда он наконец задумывается об этом, его резко бросает в жар от волнения, и он начинает медленно пятиться назад, стараясь не издавать при этом никаких звуков. Он на ощупь цепляется за шершавые стены, затаивает дыхание и притворяется незаметным мышонком, который забрел в это мрачное местечко по глупой ошибке. Лишь бы не заметили, лишь бы не заметили, лишь бы, черт возьми, не заметили… Он натыкается спиной на что-то твердое и медленно оборачивается. Его взгляд сталкивается с чужим — неприветливым и пугающим. Что-то твердое оказывается человеком ростом под два метра и, по ощущениям Хонджуна, примерно столько же в ширину. — Ой, — только и может он выдавить из себя. — Вот так сюрприз, — тянет верзила пробирающим до костей басом. — Что это за перелетная пташка к нам заскочила? Стоило мне на пару минут отойти, так у нас незваные гости пожаловали. Где-то в глубине стихает спор. Хонджун же наблюдает за всем будто бы со стороны, не в силах пошевелиться и сдвинуться с места. — Пак, ты про эту козявку в странных очках? — интересуется один из собеседников, и Хонджун вдруг понимает, что это тот самый пират. — Он волочился за мной от космодрома, уж не знаю, чем я его заинтересовал, тащи его сюда. — Нет проблем, — басит Пак, и Хонджун опомниться не успевает, а его уже тянут за шкирку в просторное и довольно-таки светлое помещение. Оно насквозь прокурено, и первым желанием Хонджуна становится желание прокашляться как следует, чтобы не пустить этот отвратительный запах в легкие. Его пихают в спину, из-за чего он пошатывается, но все же остается стоять на ногах. Почему-то ему кажется, что если бы этот верзила приложил чуть больше усилий, то вполне смог бы сбить его с ног. Следующими на глаза Хонджуну попадаются двое мужчин, сидящие друг напротив друга в старых кожаных креслах за замызганным низким столом. Рядом с пиратом все также стоит его чемодан. — Что-то лицо у тебя знакомое до жути, — хмурится пират. — Тебе какого хера здесь понадобилось, пацан? Хонджун пытается сказать хоть что-то, хоть как-то оправдаться, но от страха слова застревают в горле. Он невнятно мямлит себе под нос непонятные объяснения, а потом сжимает руки в кулаки и вздергивает нос. В конце концов, может, тут его не убивать собрались. — Я знаю, что вы пират, — решительно заявляет он. — Вас поймали, но вам каким-то образом удалось избежать наказания. Мужчина иронично вздергивает бровь. — И что? — тянет он с любопытством. Вид у него дружелюбный, но опасностью веет такой, что подходить ближе, чем метра на четыре, к нему совсем не хочется. — Хочешь меня поймать и отдать правосудию? — Нет, — Хонджун мотает головой. Его вот-вот начнет нервно потряхивать, но он держится из последних сил. — Хочу узнать, что вы для этого сделали. Мужчина переглядывается с верзилой Паком, а потом со своим покупателем, и начинает смеяться. Фальшиво и громко, и оттого жутко. — За деньги можно сделать все что угодно, птенчик…погоди-ка, я тебя действительно помню, — мужчина встает с кресла и в пару широких шагов приближается к Хонджуну. — Ты тот гонщик с Северной Авроры. Это же твоего товарища пытались поймать земные власти, точно-точно. Такое сложно забыть, хороший план провернули, жаль только, твой друг оказался чуть-чуть умнее. — Какой план? — тихо спрашивает Хонджун, пытаясь отступить, но он вновь натыкается на Пака. Тот хватает его за плечи, силой удерживая на месте. Попробуй пошевелиться — и наверняка что-нибудь себе вывернешь. — Плохо лезть не в свои дела, заинька, — мужчина хмыкает. — Пак, как думаешь, убить его сразу или придержать до Асилиума? В этот момент сердце Хонджуна падает куда-то в пятки. Название этой планеты ему очень хорошо знакомо, как и многим, потому что носит она весьма и весьма дурную славу. На ней незаконно торгуют органами для создания андроидов-гибридов. — А толку-то от убийства, — качает головой Пак и встряхивает Хонджуна словно безвольный мешок. — Мы скоро уже вылетаем, захватим его с собой - и лишнего свидетеля не будет, и бабла отхватим за него. От ужаса у Хонджуна начинает кружиться голова. Он мог представить себе все что угодно, но только не это. Одному ему не выбраться, это точно, что он вообще может сделать против трех громил, каждый из которых больше него в два раза? Кто его вообще просил лезть сюда? Без подготовки, без оружия, даже без толкового плана? А теперь он окончательно влип. Капитально и очень-очень жестко.