Of Love and Moonrises

Пятница, 31 марта Поздний вечер Шериф Трумэн выходил из здания как раз в тот момент, когда к дверям подошёл Эд Хёрли. Двое мужчин остановились и замешкались, глядя друг на друга словно сквозь туман, прежде чем поздороваться и обняться, как это обычно делают старые друзья. – Бардак какой-то, – сказал Эд, похлопав ладонью по плечу шерифа. – И не говори. – Как Куп? – Я как раз собирался навестить его, – кивнул Трумэн. – Как Надин? На лице Эда промелькнула болезненная улыбка. – Пытается залечить израненную гордость, – ответил он, пожав плечами. – Разговаривает с адвокатом, на самом деле. Гарри ощутил, как в сердце что-то болезненно ёкнуло. Рана, нанесённая пережитой недавно потерей, была ещё настолько свежа, что едва успела покрыться корочкой. И новости от Эда заставили её снова кровоточить. – Развод? – всё, что смог из себя выдавить Гарри. Эд кивнул. – Если это то, чего она хочет, то кто я такой, чтобы мешать ей? – А чего хочешь ты, Эд? Сунув руки в карманы джинсов, Эд вздохнул. Долгое время он разглядывал бескрайние просторы неба, что только начало заливаться багрянцем где-то там, высоко-высоко над ними. Он продолжал стоять вот так – с руками в карманах, с узким боло-галстуком, затянутым прямо на впадинке под Адамовым яблоком – и как всегда походил на какого-то ковбоя из кино, стоящего на фоне нарисованного неба. Расправив плечи, Эд снова вздохнул: – Норма увозит Энни в Портленд на некоторое время. Там есть доктор, специализирующийся на лечении как раз вот таких вещей. Весьма продвинутая клиника – целый исследовательский центр и всё такое. Она уезжает уже завтра, – он вновь вздохнул. Трумэн кивнул и долго думал, прежде чем ответить: – Эд, я думаю, тебе стоит поехать с ними. – Правда? – Конечно, – улыбнулся Гарри. – Когда ты в последний раз делал именно то, чего хотел? Эд просиял, словно молодой пацан, получивший разрешение взять машину отца, чтобы погонять на ней. – Знаешь, Гарри, а это хорошая идея. – Я уверен, Норма сейчас нуждается в поддержке так же сильно, как ты нуждаешься в Норме, – произнёс Гарри. – Кстати говоря… как Энни? Эд вновь вздохнул. – Всё, что они могут сделать сейчас – это просто оставить её в покое и надеяться на лучшее. – Да уж, – со вздохом ответил Трумэн, поднимая край шляпы. – Но, а вспомни, что было с Лео Джонсоном. Док говорит, что его выздоровление было ничем иным, как чудом. – А затем он попытался убить свою жену и исчез в лесу на три недели, – произнёс Эд. – Или сколько там было, я не помню точно. – Его будут судить. – Сначала ему нужно выйти из больницы. – Ему и ещё половине города, – пошутил Трумэн, хотя в этой шутке доля правды была слишком уж большой. Казалось, что большинство людей, которых он знал, либо находились на лечении сейчас, либо недавно покинули палаты и коридоры Мемориального госпиталя Калхуна – на своих двоих или же в мешке для тела. Шериф ощутил, как в его животе образовалась дыра, стоило только ему услышать о давно минувших днях, когда жизнь в его городе была простой и спокойной. Тяжёлый вздох сорвался с губ Гарри. – Калхун забит под завязку. – Это точно, – со свистом подметил Эд. – Приёмные часы скоро кончатся, мне нужно… – Ладно, шериф, – отозвался Эд, пожимая руку Трумэна. – А зачем ты сюда приехал? – спросил Гарри. – Наверно, просто ищу повод поговорить, – пожав плечами, ответил тот. Трумэн улыбнулся и, ссутулившись, поправил пальто. – Может быть, у нас не получится удержать большой город со всеми его проблемами подальше от нашего порога, но и полностью избавиться от проблем маленького тоже не выйдет. – Аминь, – улыбнулся Эд. Отсалютовав друг другу, мужчины разошлись в разные стороны: Эд к своему автомобилю, Трумэн к своему. Они выехали со стоянки в противоположных направлениях, и шум их машин – единственное, что могло нарушить тишину позднего мартовского вечера на многие мили вокруг.

***

Пятница, 31 марта Ранний вечер Одри застегнула небольшую сумку и вновь оглядела комнату в поисках какой-нибудь забытой вещицы. Как будто у меня тут что-то было, – подумала она. Ничего особо не накопится, если никто не навещает. Однако эти мысли совершенно не расстроили девушку. Напротив, те пять дней, что она провела в одиночестве, были блаженством, в котором она смогла, наконец, расслабиться и восстановить силы. Мать навещала Одри дважды – первый раз, чтобы убедиться, что с дочерью всё в порядке, и второй, чтобы предупредить – она везёт Джонни во временный медицинский центр на побережье вместе с доктором Джакоби и потому будет отсутствовать какое-то время. Именно тогда в голову Одри пришла идея позвонить Донне и узнать, можно ли ей провести пару дней после выписки у Хейвордов. Отец Одри был не совсем здоров – его положили в ту же больницу с черепно-мозговой травмой, нанесённой самим доктором Хейвордом, но это не сильно волновало Одри. Дядя Джерри вместе с матерью взяли обязанности Бена в его отсутствие на себя, и потому никто не мог позаботиться об Одри после выписки так, как того требовали больничные предписания. Конечно, Донна согласилась. Она была, можно сказать, единственным посетителем Одри на протяжении всего её выздоровления. Девушки стали достаточно близки даже без учёта шокирующего факта их родства. Десять минут назад Донна передала комплект одежды для Одри, поскольку у последней при себе не было ничего, кроме того, что было на ней в день взрыва. И теперь эти вещи были совершенно непригодны для носки. Когда Одри закончила сборы, Донна ждала внизу у машины. Мысль о том, что Одри поедет в дом Донны, умиротворяла и пугала одновременно без веской на то причины. Когда она осматривала палату в последний раз, руки её задрожали. Пытаясь успокоиться, Одри сделала глубокий вздох и такой же глубокий выдох. – Всё в порядке, мисс Хорн? Открыв глаза, Одри увидела медсестру, стоящую в дверях. Простоватую, миниатюрную женщину по имени Джуди. – Всё хорошо, – ответила Одри. – Вот и славно, – отозвалась Джуди. В руках она держала стопку свежего постельного белья, которая мгновеньем позже оказалась на полке шкафа, стоящего рядом с дверью. – Вы ведь домой сегодня уезжаете, да? – Да. – Что ж, – улыбнулась Джуди, прислонив ладони к бёдрам. – Удачи вам. – Спасибо, – ответила Одри. – Правда, спасибо за всё. Вы просто мастер своего дела. Джуди покраснела. – Это моя работа. – Я знаю, – улыбнулась Одри. – Спасибо. – Всегда пожалуйста. И вот тогда взгляд Одри случайно зацепился за кольцо на руке Джуди, ладонь которой покоилась на бедре. Кольцо, вырезанное из прекрасного изумрудно-зелёного камня, было украшено золотом и точёным геометрическим рисунком, выгравированным на верхней поверхности. Это кольцо не было похоже ни на что из того, что Одри когда-либо видела в своей жизни. И потому девушка не смогла сдержать восхищённый вздох. – Ох, – улыбнулась она, – Какое красивое кольцо. Джуди посмотрела вниз и немедленно сложила руки вместе, скрывая драгоценность с глаз. – О, это? – спросила она. – Это ерунда. – Оно прекрасно, – ответила Одри. Она хотела вытянуть свою руку вперёд, но вспомнила, что её собственное кольцо было где-то на дне сумки. Нахмурив лоб, она начала рыться в карманах, пока не нашла серебряное колечко, которое обычно носила. – Вам нравится моё? Джуди бросила короткий взгляд на кольцо. – Да, хорошенькое. Одри кивнула, рассматривая его. – Да. Отец подарил мне его, когда я была ещё совсем маленькой. Сказал, что оно принадлежало его матери, а ей его подарила её мама и так далее… Это как будто книга по истории на пальце. – Как мило, – улыбнулась Джуди. Одри улыбнулась в ответ: – А откуда у вас это кольцо? Цвет сошёл с лица медсестры. Побледневшая, она застыла на месте, не обронив ни звука, пока, наконец, не сделала шаг вперёд. – Я не могу об этом говорить. – Почему? – голос Одри понизился до шёпота. Глаза её заблестели от внезапно обнаруженной интриги. – Вы его украли? Ответа не последовало, и Одри загорелась. – Я никому не скажу, – пообещала она. – Я просто захотела примерить его, а потом забыла вернуть… – поморщившись, призналась медсестра. – В самом деле? Расстроившись, Джуди покачала головой и попыталась стянуть кольцо с пальца. – Оно немного застряло. И мне так стыдно. Женщина, у которой я взяла его… Это была девушка. Та, что из леса. Которая не разговаривает, – Джуди покачала головой. – Вернее, разговаривает, но очень мало. Что-то о дневнике и о ком-то из какого-то Вигвама. Я не знаю… Но тот факт, что сидящая напротив медсестра говорила о кольце, что было надето на палец девушки, которая украла у неё агента Купера буквально неделю назад, не обошёл Одри стороной. – Энни? – сглотнув, спросила она. – Да, – произнесла Джуди. – Ох, это ужасная ошибка. И теперь, когда её отправляют лечиться в Орегон… Покачав головой, Одри подарила медсестре лёгкую улыбку и закинула лямку сумки на плечо. – Я не скажу ни единой душе. Джуди вздохнула с облегчением. И Одри понимала её, ведь точно так же хотела закончить этот разговор и хоть немного побыть наедине с собой, погружаясь в жалость к самой себе и всем тем вещам, что произошли с Дейлом. Одри коротко кивнула медсестре, чьи губы всё ещё были приоткрыты с момента произнесения последних слов, вышла из палаты и направилась по коридору к лифту. Одри нажала на кнопку вызова и всхлипнула, заставляя себя не плакать. – Одри? Вздрогнув, Одри резко обернулась, морщась от боли, вызванной внезапными движениями. Сквозь мелькающие перед глазами точки она разглядела агента Купера, одетого в синюю больничную пижаму, что стоял рядом с дверью его палаты прямо напротив неё. Одри моментально просияла. – Ты очнулся! – воскликнула она. – Очнулся, – подтвердил он. Повязку на его голове сменил аккуратный квадрат стерильной марли, приклеенный ко лбу и прикрытый случайно упавшими прядями тёмных волос. Плотину прорвало, и Одри дала волю слезам свободно скатываться по щекам, несмотря на улыбку. – Не нужно плакать, Одри. Легко рассмеявшись, девушка покачала головой: – Это слёзы счастья, – сказала она. – Я просто… Я рада видеть тебя. Как ты себя чувствуешь? – Ну, я всё ещё здесь, – кивнув, начал он. – И под «здесь» я, конечно, имею в виду больницу, так что… Эти крайне нехарактерные для Дейла пессимистичные слова Одри отнесла к больничной тоске, что испытывала сама. Взгляд её скользнул вниз, и Одри кивнула, прекрасно его понимая. – А я только сегодня выписалась. Сама. – Выписалась? Что ты имеешь в виду? – нахмурился Купер. Пожав плечами, Одри поведала ему свою историю: акт гражданского неповиновения, бомба в банковской ячейке, отлетевшая дверь, что, приземлившись под прямым углом, укрыла Одри от обломков разрушающегося банка, неисчислимые часы потерянного сознания, сопровождавшиеся тяжёлыми и болезненно мучительными моментами, когда Одри могла звать на помощь поисково-спасательный отряд и добровольцев, что прочёсывали банк в поисках выживших. Одри говорила и говорила, а глаза Купера становились шире и шире с каждой секундой. Когда она закончила, Дейл лишь дважды моргнул, выпрямился, в одно мгновение пересёк разделяющее их пространство и обнял Одри. – Одри… – уткнувшись лицом в её волосы, выдохнул Купер, стискивая девушку в кольце своих рук. Прижавшись к Дейлу, Одри уловила запах его бальзама после бриться и, наслаждаясь этим ароматом, подумала, что может умереть прямо сейчас. – Всё в порядке, – её голос утонул в пижамной ткани. – Я в порядке. И ты в порядке. Это главное. И всё же его хватка не ослабла. Боль в грудной клетке – два ушибленных ребра и напряжённые мышцы били по нервам, натянутым между её повреждениями и мозгом, а руки Купера будто окружали её с каждой секундой всё больше – становилась настолько сильной, что вытерпеть было невозможно. – Агент Купер… Мне больно. – Я не знал, – сказал он. – Я гонялся за Энни, а ты была здесь всё это время… – Агент Купер, я… – Одри изо всех сил старалась сделать вдох. – Я не могу… – Я бы пришёл, – его руки всё ещё сжимали её. – Я бы пришёл туда. – Отпусти меня! Пожалуйста, Дейл! – воскликнула, наконец, она. Услышав своё имя, Купер ослабил хватку и отпустил девушку, а Одри, потрясённая и удивлённая, пошатнулась, отступив на пару шагов назад. Слёзы навернулись на глаза, Одри хрипела от резкого вдоха, который причинил почти столько же боли, сколько и его беспокойное сжатие. Дыхание перехватило, и выдохнуть стало почти невозможно. Катившиеся по щекам слёзы Одри резко вытерла ладонью. – Прости, – Купер всё так же стоял напротив, глядя на неё. Он казался искренне расстроенным и, возможно, даже не подозревал о силе, вызванной заботой, проявившейся в чрезмерно крепких объятиях. – Всё… Всё в порядке, – сказала Одри, вытерев мокрые от слёз пальцы о юбку. – Я правда не… – Я знаю, – коротко кивнув, улыбнулась Одри. Лифт оповестил о своём прибытии коротким звоном, тем самым отвлекая Одри. Девушка обернулась на звук, чтобы увидеть открывшиеся двери. – Мне нужно идти, – произнесла она. – Донна ждёт. – Ясно. – Я буду у Хейвордов, – сказала она, делая ещё несколько шагов назад, пока не остановилась на пороге лифта, не позволяя тем самым дверям закрыться. – На случай, если тебе нужно будет связаться со мной. – Хорошо, Одри, – ответил он. Одри наблюдала за тем, как Дейл прислонился к дверному проёму. Глаза его были полны беспокойства относительно недавних действий, однако было в них что-то ещё. Одри точно не могла определить, что именно. Возможно, это было веселье. Это было как будто написано на его лице – в изогнутых уголках рта и несвойственном положении челюсти. Даже случайный наклон тела выдавал какую-то неформальную весёлость, которая была совершенно неуместна в данной ситуации. И поэтому Одри не могла не ощутить, что это всё было как-то… странно. – До встречи, – Одри попыталась придать голосу бодрости. Дейл кивнул в ответ, пристально наблюдая за ней, не сводя глаз с лица девушки. И только когда двери лифта закрылись, разорвав их контакт, Одри прижалась к стене, изо всех сил стараясь взять себя в руки и успокоиться. Донна, как и сказала, ожидала внизу, прислонившись к пассажирской дверце автомобиля и наслаждаясь длинной тонкой сигаретой. Увидев Одри, девушка улыбнулась, потушила окурок о бетонную стену здания, возле которого припарковалась. Однако, стоило только Донне увидеть выражение лица подошедшей Одри, как улыбка тут же спала с её лица. – Эй, – сказала она. – Всё в порядке? Одри солгала, отвечая на вопрос подруги, ведь счастье и радость не ощущались совсем. Она села на переднее сиденье, устроив на коленях маленькую сумочку с вещами. Не произнеся ни слова, Донна завела машину, что уже через пару секунд тронулась и плавно понесла их по Фолс-стрит по направлению к дому Хейвордов.