Солдатская девчонка

Когда мы приехали, перед нами предстал старый дом. — Григорий Евграфович, подумайте хорошенько, это точно то место? — А вы что, боитесь, Виктория? — спросил Мирский. — Ещё один шутник нашёлся. — Точно этот, Виктория Керьева, точно, — ответил Гриша. — Не спорьте, пойдёмте в дом, — сказал Стеф, отворяя скрипучую калитку. — Единственная здравая мысль, — пробурчала я. Мы все вчетвером зашли на территорию дома. Это был частный, старый дом, с небольшим участком. Видно было, что здесь давно никто не появлялся. Весь участок зарос травой, и даже намёка не было на ухоженность. Дом, собственно, выглядел не лучше. Тоже весь зарос и уже начал разваливаться. Окна были полностью выбиты, а деревянная дверь начала гнить. — Ну что, постучим? — пошутил Стеф. — Ну, давайте, вдруг крысы или мыши дома. Некрасиво будет не постучаться, — внесла свою лепту я. Все рассмеялись. — Шутница, — буркнул Стеф. — Не надо было мне мозг выносить в машине! — А разве я начал тот разговор? — Так, не начинайте. Я смотрю, вам лишь бы поспорить, а не работать? — вмешался Мирский. — Может и так, — бросил Стеф, пройдя в здание с оружием в руках. Мы последовали за ним. — Слушай, Григорий Евграфович, а это случаем не то место, о котором ты нам рассказывал? — спросил Стеф. — Вы о том разговоре, когда мы ехали в город? — Да. — Ну да, точно, это... — Так что же мы сюда сразу не поехали? Не зря же сюда, наверное, ездили другие следователи, — поинтересовалась я. — Поздно думаете, Виктория Керьева. А не ездили мы сюда, потому что забыли, наверное. Ведь столько событий навалилось, — ответил Стеф. — Наверное... — Ладно, давайте разделимся и обыщем дом, — предложил Мирский. — Давайте, Григорий Евграфович, за мной, — скомандовала я. — Ладно, иду, — послушался он. Я не хотела ни со Стефом быть в паре, ни с Мирским. Они мне уже надоели, оба. Один будет меня доставать, а другой выяснять, что мне Аня рассказывала, чтобы убедиться, что я его дочь. Хотя это полный бред, по моему мнению. Я понимаю, что, наверное, ещё рано делать выводы, но... Не знаю. Поживём — увидим. Мы проследовали на кухню, а Стеф и Мирский направились в зал. Потратив около 15 минут мы ничего не нашли и вернулись к остальным. — Ну что, как поиски? — спросила я, зайдя в комнату. — А у вас? — сказал Стеф. — По нулям, — ответила я. — У нас, по сути, то же самое, — сказал Мирский, перебирая бумаги. — Что за бумаги? — спросила я. — На столе лежали, ничего важного в них нет. Просто сводка о давнишних уголовных делах, — сказал Стеф. — Хочешь, полистай, посмотри, но тут видно, что это не имеет отношения к нашему делу, — убеждал меня Мирский. Я взяла одно и начала просматривать его. Там и правда не было ничего важного, просто личное дело человека. — А в архиве есть эти дела? — спросил Стеф. — Не знаю, о пропаже не было заявлений, — ответил Мирский. — Тогда надо узнать, может этими делами кто-то интересовался? — предложила я, собирая бумаги. — Вы, как всегда, правы, Виктория Керьева. Нам здесь уже делать нечего, — произнёс Стеф. — Тогда в прокуратуру? — спросил Григорий Евграфович. — Да, поехали, — согласился Мирский, и мы направились к выходу. Садясь в машину мне показалось, что в кустах кто-то шуршит. — Что такое, Виктория Керьева? — заметив, что я замерла, спросил Стеф. — Нет, ничего, показалось, — ответила я и села в машину. Мы отъехали, время в дороге пролетело очень быстро и в тишине. Уже приехав в прокуратуру началось движение. Ведь эти бумаги могли дать нам много информации. По содержанию может и нет, а вот с помощью истории, так скажем, многое могло проясниться. Мы шли по коридору к кабинету Мирского. Рядом с ним находился стол, за которым сидела Катя. О Боже, как я её ненавижу. Нет, не потому, что она подкатывает к Стефу. Я даже не знаю почему. В этом и вся проблема. Я её ненавижу, но не знаю за что. Ладно, просто буду объяснять это тем, что она неприятный человек. Но это жуть как сложно, когда знаешь правду. Точнее, я не знаю, вот курица, сама уже запуталась. Ладно, просто надо постараться не разговаривать с ней, а лучше вообще не видеться. — Катенька, проверь, пожалуйста, интересовался ли этими делами кто-то, — попросил Мирский, забрав у меня дела и передав этой корове. Хотя если сравнивать, то коровой была я, а не она. — Да, хорошо, товарищ Мирский, — сказала она таким же голосом, как тогда, когда мы впервые с ней встретились. Видимо пытается в себя хоть кого-то влюбить. «Ты за двумя зайцами не гонись, ни одного не поймаешь, коза. Или неужели поняла, что Стеф тебе не по зубам?» — думала я. Но потом она обратила свой взор как раз на Стефа. И такие глазки начала строить, что просто ужас, блин. — Пройдёмте, товарищи, — сказал Мирский. — Виктория, идёте? — сказал Стеф, заметив, что я замешкалась. — Я сейчас подойду. — Ладно, — бросил Стеф. Он зашёл. — Екатерина, мой вам совет. Чтобы над вами не смеялись, не показывайте свою настойчивость. Ну или хотя бы не так заметно это делайте, — сказала я ей. Она слегка удивилась моим словам, но не приняла их как оскорбление. А в ответ кивнула и ответила: — Я поняла вас. Я улыбнулась ей в ответ и пошла в кабинет. — Разрешите войти, — сказала я, шагнув на порог. — На это позволение не требуется. Чего задержались? — пошутил Мирский. — А вам всё так и расскажи. — Ну да, — подержал разговор Стеф. — Отходила кое-куда, вам что, интересно? — я решила не говорить им про наш разговор, чего это я должна отчитываться перед ними за свои личные дела. — Ладно. Что мы имеем? — сказал Мирский. — Ну, эти документы, которые мы нашли в доме, могут продвинуть наше расследование с мертвой точки, — начал Стеф. — Да, если узнаем, кому были интересны эти бумаги, то хоть что-то станет ясным, - добавила я. — Тогда будем ждать, пока Катя что-нибудь узнаёт, — сказал Мирский.