Один способен пасть, другой — подняться

INFERNO — Canto I 136 …che tu mi meni là dov'or dicesti, sì ch'io veggia la porta di san Pietro e color cui tu fai cotanto mesti». Allor si mosse, e io li tenni dietro. — «La Divina Commedia» Dante Alighieri АД — Песня I 136 …яви мне путь, о коем ты поведал, Дай врат Петровых мне увидеть свет И тех, кто душу вечной муке предал». Он двинулся, и я ему вослед. — «Божественная комедия» Данте Алигьери

      Уилл снова просыпается после Ганнибала. Отличие состоит лишь в том, что на этот раз на часах уже двенадцать часов дня, а мужчины нет в доме. Уилл встаёт с кровати и отправляется в душ. Тёплая вода мягко стекает по его телу, Грэм старается не двигаться резко, так как беспокоится за шрамы. Он неторопливо намыливает голову и пытается не думать о том, где сейчас чёртов Ганнибал. Но проваливается и резко дёргает себя за волосы, чтобы успокоиться. Так же медленно он чуть выравнивает бороду, не задевая при этом шрама на щеке. Грэм заканчивает процедуры и чувствует себя обновлённым. Одевается и выходит на кухню, надеясь, что Ганнибал оставил хотя бы записку, но не находит абсолютно ничего, кроме завтрака на столе, накрытого специальной крышкой. В ресторанах это, конечно, называется «клош», но Уилл ведь не в ресторане. Он завтракает, а потом открывает ноутбук и читает книгу, но не может сосредоточиться, поэтому просто захлопывает ноутбук и раздражённо ходит по комнате туда и обратно. У него даже нет телефона, чтобы позвонить Чийо и спросить, знает ли она что-нибудь. Через три часа после его пробуждения, Грэм уже подумывает пойти искать Лектера, однако не в курсе, куда тот мог бы пойти, потому что этот мудак не сказал ни слова об этом вчера вечером и не оставил даже записки сегодня утром. Но когда он уже стоит около входной двери, Ганнибал открывает её с другой стороны и смотрит на Уилла в лёгком недоумении. — Куда ты? — А ты как думаешь? — сквозь зубы шипит Грэм. — Ты должен был предупредить меня, что уйдёшь. Надо было разбудить меня. — Прошу прощения, я не думал, что задержусь. — Я беспокоился вообще-то, — Уилл чуть пихает его в плечо. — Я не хотел тебя будить, — Ганнибал опять выглядит обескураженным, как будто не может поверить, что Уилл настоящий. Грэм раздражённо вздыхает и сжимает пальцами переносицу, голова просто раскалывается. — Болит голова? — спрашивает доктор и подходит ближе, легко прикасаясь к затылку и поглаживая. Уилл чуть водит головой, чтобы лучше почувствовать прикосновение. Ему всегда втайне нравилось, когда Ганнибал его касался. В такие моменты мужчина чувствовал себя защищённым, что довольно абсурдно, учитывая, скольких людей Ганнибал убил. Он замечает у мужчины в руке фирменный пакет и не может сдержать любопытство, поэтому капитулирует и спрашивает: — Ладно. Что там у тебя? — Ганнибал на это мягко улыбается и убирает руку чтобы достать что-то из пакета. Уилл тут же жалеет о вопросе, может, прикосновение продлилось бы дольше, не спроси он. — Мне надо было снять ещё немного денег со счёта, не заблокированного ФБР, и купить нам новые сотовые телефоны с сим-картами, — тем временем, Лектер отвечает и достаёт из пакета какой-то на вид жутко дорогой чёрный телефон. Он передаёт его Уиллу. — Спасибо, — эмпат чуть хмурится, глядя на телефон, но предпочитает не комментировать стоимость и привычку Ганнибала тратить баснословные деньги даже тогда, когда он «в бегах». Вместо этого Уилл проходит в гостиную, зная, что Ганнибал последует за ним и там уже спрашивает: — Наверное, этот вопрос прозвучит ужасно грубо, но я надеюсь, что это сойдет мне с рук. Откуда у тебя столько денег? Ты не выглядишь как человек, который умеет экономить… — У меня есть довольно крупное наследство, Уилл. Когда я его получил, то просто положил большую часть денег в банки под другими именами, и с годами сумма становилась крупнее. Так что сейчас я не испытываю трудностей с финансами, — Ганнибал легко улыбается. — Но часть про то, что я не умею экономить, и правда бьёт по самолюбию. В какой-то степени это правда, не могу удержаться от присваивания себе прекрасных и редких вещей. Тоже самое с людьми. Трудно удержаться. Уилл тут же вспоминает тот самый инцидент на их сеансе, когда Лектер откровенно нарушил личное пространство Грэма и понюхал его, что было до жути странно. — Вы что, только что понюхали меня? — Трудно удержаться. Это было так давно, такое чувство, будто вечность прошла с того момента. Уилл предпочитает не замечать того, как двусмысленно это прозвучало из уст Ганнибала, поэтому отворачивается и направляется на кухню. Лектер же улыбается и старается не смеяться над ним. Он выглядит так, будто знает что-то, чего не знает Уилл. — Так ты собираешься что-нибудь готовить или мы сегодня разнообразим рацион полуфабрикатами? — спрашивает Грэм. — По-моему, ты становишься довольно наглым. — Но тебе ведь нравится, — Уилл поворачивается к нему и улыбается, бросая на него лукавый взгляд. Если Ганнибалу нравится играть в эту игру, то Уилл тоже может. — Признаюсь, я тоже начинаю получать от этого немалое удовольствие, — Ганнибал улыбается, и, проходя мимо Уилла, нежно проводит рукой по его пояснице. Тот тут же отходит на безопасное расстояние, чтобы руки доктора больше не дотянулись до него, и спрашивает: — Что будешь готовить сегодня? — и жалеет о своём вопросе, потому что уже знает, какой именно ответ получит. — Никогда не спрашивай. Испортишь сюрприз, — Ганнибал поворачивается к нему с усмешкой. На обед они едят что-то под пафосным названием cordon bleu. Ганнибал опять начинает рассказывать, что это, будто Уилл не видит этого на тарелке. — «Кордон блю» — это панированный в сухарях шницель из телятины, начинённый сыром и ветчиной, — объясняет Лектер. — Спасибо, без тебя я бы не понял, что это такое на моей тарелке. — Не стоит грубить, Уилл, — на этот раз Ганнибал и правда выглядит оскорблённым. После ужина Грэм всё же говорит, что это было очень вкусно, чтобы Ганнибал не выглядел как побитый щенок. Мужчина улыбается, принимая своеобразное извинение. Уилл опять настаивает на том, чтобы помыть посуду, потому что Ганнибал готовил, так что это будет честно, но тот всё же помогает ему вытереть её. Вечером они ведут непринуждённую беседу за бокалом вина. Ганнибал рассказывает Уиллу о своих любимых философах и писателях, в число которых, конечно же, входит Данте. Грэм может признаться себе, что слегка ревнует, когда слушает, с каким энтузиазмом Ганнибал его обсуждает и как воодушевлённо выглядит его лицо. Он хочет, чтобы только при мыслях о Уилле Ганнибал так выглядел, но напоминает себе, что Данте мёртв, и должен же Ганнибал интересоваться чем-то или кем-то, кроме Уилла. «Но не так», — рычит зверь внутри. Когда Уилл уже готов сказать Ганнибалу заткнуться и перестать вещать о невообразимом Данте, мужчина наконец затрагивает тему их отъезда. — Мы покидаем это место сегодня в полночь. Я уже собрал всё необходимое. — Да, я видел две сумки. На чём мы поедем? Я не видел здесь машины или катера, — хмурится Грэм. — Чийо заберёт нас и вплавь мы доберёмся до ближайшего порта, там припаркована машина, — отвечает Ганнибал, покачивая остатки вина по кругу в бокале. — Она что, поедет с нами? — Уилл старается говорить безразлично, но понимает, что проиграл, когда Лектер поворачивает голову к нему и еле заметно улыбается. — Нет, она вместе с нами доберётся до порта, а дальше мы сами. — И куда мы поедем? — спрашивает Уилл с опаской, надеясь не услышать «Флоренция». — В Атланту. Уилл удивлённо оглядывает Ганнибала. — Серьезно? Да ты и дня не продержишься в этом городе, там многоэтажки и дышать практически нечем. — Мы останемся там на три дня, надо запутать следы, если нас всё же кто-нибудь ищет, –Лектер чуть морщится, очевидно, при мысли о том, что придётся остаться в столице с огромным количеством людей. Уилл кивает. Это звучит разумно. Там современные здания и никто не подумает, что Ганнибал Лектер может уехать в столицу штата Джорджии, а не рванёт сразу в Европу, в особенности, в Италию. Может быть, их правда ищут. Новостей нет, но не будет лишним перестраховаться. Либо все успокоятся и признают их погибшими, что было бы логично, либо Джек продолжит рыскать. Но Уилл в этом сомневается — Джек устал морально, он не захочет гоняться за призраками. А если решит рискнуть, что ж, он не даст ему разрушить то, что только начало строиться. — Уже довольно поздно, стоит приготовить ужин, — Лектер медленно допивает вино и встаёт с дивана, чуть потягиваясь, словно кот. Эмпат завороженно наблюдает за этим, он никогда не видел такого Ганнибала. — Если ты не против, можешь мне помочь. Уилл залпом допивает вино и усмехается при виде осуждающего взгляда Ганнибала. Они идут на кухню, и Грэм старается сосредоточиться на задаче, что довольно трудно сделать, когда на тебя пялятся так, как будто ты выполняешь операцию на сердце. Лектер поправляет ему руки, если ему не очень нравится, как Уилл работает. Но не часто и ненавязчиво, так что Уилл не против такого учителя. Ганнибал смотрит на него с острым ножом в руках, как если бы Уилл был ожившей мечтой его юности. Во что на самом деле не так-то и трудно поверить. Наверняка Лектер мечтал о ком-то, кто будет его понимать и убивать с ним, но на второе Грэм ещё не согласился. Уилла пугает, насколько сильно он хочет угодить Ганнибалу. Он борется с желанием убить для Ганнибала, только чтобы почувствовать на себе его восхищённый взгляд. Но ещё не время. Уилл решил, что хочет увидеть, насколько сильно тот готов измениться ради него. Кухня небольшая, так что они часто сталкиваются локтями. Ганнибал иногда кладёт руку ему на плечо, чтобы взять что-то необходимым. Уилл помогает ему, когда видит, что Лектер сжимает зубы, чтобы дотянуться до чего-то на верхней полке, и улыбается хмурому выражению лица того. — Не будь таким гордым. Ты ведь человек, это нормально, что тебе больно, — произносит Уилл, передавая ему какую-то приправу. Ганнибал лишь пристально на него смотрит, молча берёт приправу и отворачивается обратно к разделочной доске. Он выглядит задумчивым. Уилл подозревает, что для него это тоже в новинку, и он ещё не привык к тому, что кто-то постоянно рядом, чтобы помочь. Они ужинают примерно в десятом часу ночи, что довольно поздно. Но благодаря этому они ещё некоторое время останутся сытыми, и им не надо будет останавливаться. Уже на борту катера, Чийо вежливо кивает Уиллу и Ганнибалу. Ранее Лектер надел светлую мужскую шляпу, чтобы та закрывала его лицо. Они всё ещё в Америке и неизвестно, кто может их узнать. На нём обычные тёмные брюки и свободная светлая рубашка. Сам Уилл надел брюки и светлую футболку. Его лицо менее узнаваемо, к тому же, никто не знает, что у Уилла Грэма шрам на щеке. — Ехать недолго, буквально тридцать минут, — Чийо произносит это скорее для Уилла, чем для Ганнибала. Какое-то время профайлер с доктором просто стоят рядом и смотрят в темноту. Потом Уилл спрашивает: — У тебя есть документы для меня или нам придётся ещё куда-то заезжать? — Ты думаешь, у меня есть одежда твоего размера, но документов нет? — Ганнибал смотрит на него, чуть наклонив голову. Это риторический вопрос, Грэм кивает и поворачивает голову обратно к темноте. У Ганнибала есть план, есть одежда для Уилла и документы для него же. Сколько Ганнибал это планировал? Уилл не хочет думать, была ли здесь раньше одежда меньшего размера для девушки и другие документы. Ганнибал отходит к Чийо и разговаривает с ней. Они говорят на японском, и Уилла это ужасно раздражает. Создаётся ощущение, что от него что-то скрывают или это просто его паранойя. Он раздражённо сверлит взглядом спину Ганнибала. Лектер иногда поглядывает на Грэма с любопытством, но не прекращает говорить на японском. Разве это не грубо? Уилл уверен, что Ганнибал уже добавил бы этого человека в свой список. Или что там у него? Профайлер закрывает глаза и отстраняется от всего, просто старается глубоко и размеренно дышать. Когда они подплывают к порту, Грэм относительно спокоен. Он коротко прощается с Чийо и идёт к машине за Ганнибалом. Это серая, ничем особо не примечательная мазда. Он хочет сесть за руль, но Ганнибал против. — Ты всё ещё несколько скован в движении рукой. Ты устал и раздражён. Я поведу первым, а ты отдохни. Уилл слушается и опускает соседнее сидение. Он тут же проваливается в сон. Ему снится Эбигейл, а потом его заключение в Балтиморской психиатрической клинике. Грэм просыпается и видит перед ними тёмную трассу, освещённую фарами машины. — Сколько я проспал? — Полтора часа. — Не хочешь поговорить со мной о чём-нибудь? — спрашивает Ганнибал спустя несколько минут тишины. — Я думал, ты тут у нас великий оратор, — в это время Уилл достаёт из сумки свой телефон и видит в контактах имя «Аарон». Видимо, временное имя Ганнибала. — Ты мало говоришь, меня это беспокоит. — Ты не мой психиатр, — обрубает Уилл. Несколько минут они вновь молчат, но потом эмпат не выдерживает, поэтому спрашивает первое, что приходит в голову. — Так у тебя был список, куда ты заносил имена «грубиянов»? Ты прятал его под матрас или что? — Уверяю тебя, ничего подобного не было. Я просто брал у них визитки. — Довольно скучно, разочаровываешь. Удивительно, как никто не догадался. — Люди бывают невероятно невнимательны, — отвечает Лектер с улыбкой. Уилл смотрит на Ганнибала, а потом отворачивается к окну. Он надеется, что на этот раз тот не выдержит и начнёт говорить, но этого не происходит ни спустя десять минут, ни спустя полчаса. Это начинает нервировать, поэтому Уилл снова уступает. — Ты знаешь, страх оказаться в психбольнице был самым большим у меня в детстве. — Мне жаль, — отвечает Ганнибал после секундного замешательства. — Тебе не жаль, прекрати врать, — Уилл зло на него оглядывается. — Ты точно думаешь, что, если бы что-то в прошлом хотя бы чуть-чуть изменилось, мы бы не оказались в настоящем. — Эффект бабочки. Это так, я правда склонен верить в это. Но я сожалею, что заставил тебя пройти через это, что не догадался о том, что может быть другой способ помочь тебе понять. Какое-то время они сидят в уютной тишине и думают каждый о своём. — Ты не огорчён? — спрашивает Уилл. — Позволь узнать, чем конкретно я могу быть огорчён? — Ганнибал заинтересованно поворачивает голову в сторону Уилла, но тут же смотрит обратно на дорогу. — Больше не будет званых ужинов. По крайней мере, если мы будем жить вместе. Это слишком рискованно. Ты не сможешь работать психиатром. Не будешь всегда в центре внимания, и ещё куча других нюансов, о которых ты несомненно уже ни раз и ни два думал. — Tous les honneurs du monde ne coûtent pas un brave ami, — прежде чем Уилл успевает спросить, что это значит, тот поясняет, — Все почести этого мира не стоят одного хорошего друга. — Но тебе было комфортно одному долгое время, ты не думаешь, что будет сложно жить с кем-то в одном доме, тем более с кем-то младше тебя? — интересуется Уилл. — Да, мне было комфортно, но я был одинок. Ничто не делает человека таким уязвимым, как одиночество, Уилл, — отвечает Ганнибал. — И я вовсе не считаю, что, становясь старше, мы становимся мудрее. Но мы учимся более успешно лавировать в адском пекле. Умение лавировать — вот что нам здесь понадобится более всего. Я думаю, ты уже это умеешь. Возраст не влияет на наши отношения. Иногда я вижу в тебе совсем ещё мальчишку, но это не вызывает раздражения, скорее противоположные по смыслу чувства. Уилл на это лишь отводит взгляд и просматривает документы. Помимо самых необходимых документов, там также медицинская страховка. Откуда Ганнибал вообще всё это взял? Его паспорт оказывается на имя Айзек. — Ты что, серьёзно? Айзек? — Уилл рассмеялся. — Это что, отсылка к библейскому имени? — Исаак. Тот, который будет смеяться, — отвечает Ганнибал, чуть поворачивая голову, чтобы увидеть, как мужчина открыто смеётся. — Неужели я так часто смеюсь? — спрашивает Уилл с лёгкой улыбкой. — Вовсе нет. Но мне доставляет удовольствие видеть тебя таким. — И что, ты решил, что, если сделаешь мне паспорт на это имя, я буду чаще это делать. Я что, твой питомец? — Уилл всё ещё посмеивается. — Но это ведь сработало. Ты расслабился и смеёшься, — Лектер довольно на него смотрит. — К тому же, Исаак обладает сильно выраженным воображением. — Что еще? — приподнимает брови эмпат. — Свою уверенность Исаак черпает в сознании того, что поступает по совести. Выбирая профессию, Исаак больше смотрит на её полезность для общества, чем на престижность. Он отлично понимает, к чему стремится. — Ну, это всё объясняет, — Уилл улыбается. Они заезжают в какой-то небольшой город. Мобильная сеть начинает ловить, так что Грэм заходит в интернет на телефоне и ищет значение имени «Аарон». Если имя Уилла Ганнибал подбирал так тщательно, то и у «Аарона» должно быть хотя бы какое-то значение. «Он склонен к размышлениям и довольно уравновешенный мужчина. Хорошо себя организовывает и самостоятельно себя дисциплинирует, не ожидая влияния со стороны, но в целом Аарон, в большей степени, интроверт. Рисковать его побуждают чувства, лежащие глубоко внутри, и, чтобы не иметь с ними отношения, не чувствовать обиду и желание взорваться, ему приходится себя контролировать везде и во всём. Но он может взорваться, когда вы меньше всего этого ожидаете. Его гнев подобен молнии, внезапной и шокирующей, но недолгой. Точно такое же поведение можно наблюдать и за его финансовой деятельностью. Аарон известен тем, что трясётся за каждый процент, терпеливо наблюдая за ростом своего банковского счета, а затем внезапно идёт на щедрые траты, совершенно не скупясь и не рассчитывая получаемый убыток. В компании он может быть чрезвычайно разговорчив, когда субъект его интересует, или же почти абсолютным молчуном, если всё наоборот». Мужчина удовлетворён этим описанием и собирается выйти из браузера, когда натыкается на кое-что поинтересней. «Обладатель имени Аарон — мужественный мужчина, который может быть несколько резок и суров в речах, показывать властное отношение, но это всё скрывает его довольно чувствительный характер». Уилл пялится некоторое время в экран. Он не уверен, знает ли Ганнибал это значение. Может он забыл, не увидел. Или он выбрал его сознательно. «Довольно чувствительный характер». Эмпат с этим согласен. На самом деле, Ганнибал правда чувствительный, но не со всеми. Ему было больно, когда Уилл его предал. Он был до такой степени зол, что вспорол ему живот. Лектору было очень больно, Грэм видел это по тому, как старший смотрел на него в тот момент. Но Уилл не может представить, чтобы Ганнибал в трезвом уме применил к себе такое описание. Так что решает, что это совпадение и со спокойной душой закрывает браузер. Проехав примерно половину пути, они останавливаются у заправки. — Что мне купить в магазине? — спрашивает Уилл. — Ничего. У нас есть вода, а питаться здесь я не собираюсь. — Ты не голоден? Потому что я хочу есть. — Я не собираюсь есть эту еду, и тебе не советую, — Ганнибал чуть кривится, глядя на небольшой магазин при заправке. — Правда, что ли? — Уилл приподнимает брови в изумлении. — Почему тогда не приготовил что-нибудь нам в дорогу? — Потому что у меня нет перевозного холодильника, в котором можно хранить еду. А без него она быстро портится. Я считаю, что есть в дороге, за рулём или нет, совсем некультурно. Нам не так долго ехать, поэтому в этом нет необходимости, — мужчина снова чуть кривится. Уилл закатывает глаза, но чувствует тепло в груди, было бы странно если бы Ганнибал не жаловался на что-то подобное. — Ты наверняка самый худший в мире беглый преступник. Пока Ганнибал заправляет машину, Уилл идет в магазин расплачиваться за бензин, при этом подозрительно оглядываясь по сторонам. Всё выглядит таким странным, они мёртвые для всего мира. И если их кто-нибудь узнает, это будет конец. Он проходит в магазин и оглядывается на телевизор. Там идут какие-то новости, но нет ни слова про инцидент с «Красным Драконом». Он также берёт себе батончик и газировку и идёт расплачиваться на кассу. Ему страшно смотреть в глаза молоденькой продавщице, Уилл быстро расплачивается, чувствуя, что грудь чуть спирает от недостатка воздуха. Когда он отходит на три метра, продавщица его окликает: — Подождите! Вы… — она не заканчивает, но эмпат чувствует, что паника резко накрывает его, — забыли сдачу! — Оставьте себе, — резко отвечает Грэм и выходит из магазина. Он чуть ли не бегом доходит до машины и быстро садится на водительское сидение. Упирается локтями в колени, а ладонями в лицо. Он не может дышать, ему становится откровенно херово. Ганнибал прикладывает пальцы к шее Уилла. — Уилл, посмотри на меня. Давай же, дыши вместе со мной. На счёт три. Посмотри на меня. Сосредоточься на ощущениях под своими ладонями. Спустя несколько минут эмпат может свободно дышать и устало откидывается на сидение. — У тебя была паническая атака. Это первый раз? — спрашивает Ганнибал чуть обеспокоенно. — Конечно нет. Мне нужны таблетки. — Таблетки? — Психиатр — не ты — прописал мне их после того, как ты уехал во Флоренцию. Джек настоял, чтобы я пошёл к специалисту. В итоге, оказывается, у меня тяжёлый случай ПТСР, что не особо-то и удивительно при всей моей грёбаной жизни, и панические атаки. Я никогда не знаю, когда они произойдут. — Да, я подозревал о чём-то таком. Раздражительность, нервозность часто видны у тебя. — Неужели тогда ты разговаривал с Чийо на японском, потому что хотел посмотреть, насколько я буду раздражён из-за такой мелочи? — спрашивает профайлер. — Я не был уверен, поэтому хотел понять, как на тебя повлияет такая ситуация. — Ну ты и мудак, — Уилл судорожно вздыхает и устало проводит ладонью по лицу. — Как называются таблетки? — Ганнибал игнорирует то, что Уилл назвал его мудаком, и тот считает это своей победой. — Адаптол. Лектер чуть хмурится. — Это довольно сильный транквилизатор. — Но он единственный, что мне помогает, — устало отвечает Грэм. Ганнибал вздыхает.  — Он ослабляет страх и тревогу и правда может помочь. Но тогда ты был совершенно один, а психотерапию ты не приемлешь. Сейчас я с тобой, я помогу тебе. В твоём случае, я бы не рекомендовал привыкать к мнимому спокойствию, дарованному таблетками. Ты можешь справиться без них, если постараешься. Будет трудно, но я считаю, что это лучше, чем всю жизнь сидеть на таблетках, которые могут перестать действовать через несколько лет. — Сам ведь сказал, что я «не приемлю психотерапию». — Я не собираюсь заниматься с тобой психотерапией. Но если ты мне доверишься, я буду помогать тебе при приступах, я могу разговаривать с тобой об этом, но не как психиатр, а как друг. Уилл судорожно вздыхает и снова проводит ладонями по лицу. Он так устал от всего этого. — Но разве тебе не будет это всё в тягость? Я не хочу быть обузой, — Грэм чуть кривится. — Ни в коем случае. Я хочу помочь тебе, Уилл. Позволь мне. Если что-то пойдёт не так, я куплю тебе Адаптол. Уилл кивает и заводит машину. Они ещё раз ненадолго останавливаются у заправки, их никто не узнаёт. В следующий раз Ганнибал садится за руль. Уилл покупает себе батончик и беззастенчиво ест под осуждающие взгляды мужчины. Грэм чувствует, как его клонит в сон. — Отдохни чуть-чуть, если хочешь, — мягко произносил Ганнибал и касается его волос. Уилл снова засыпает, думая, что до места назначения остался всего час пути.