INFERNO — Canto XXIII 12 E come l'un pensier de l'altro scoppia, così nacque di quello un altro poi, che la prima paura mi fé doppia. — «La Divina Commedia» Dante Alighieri АД — Песня XXIII 12 И так как мысль дает исток другим, Одно другим сменилось размышленье, И страх мой стал вдвойне неодолим. — «Божественная комедия» Данте Алигьери
Уилл просыпается. Он приоткрывает глаза и видит светлый потолок, который какое-то время разглядывает. Когда он, наконец, поворачивается набок, то, не обнаружив Ганнибала в постели, опять чувствует укол разочарования — очередной день, когда он не увидит того спящим. В конце концов он решает не грустить понапрасну, и вновь меняет положение, пытаясь устроиться поудобнее. Вздрагивает: Лектер, видимо, ещё давно с удобством устроился в кресле в углу комнаты с альбомом и карандашом в руках. — Ты что… рисуешь меня? — спрашивает Уилл с сомнением. Мужчина одет только в пижамные штаны, он бос, а его волосы растрёпаны после сна. У Уилла что-то странно колет в груди при виде такого открытого и уязвимого Ганнибала. Хотя он понимает, что Ганнибал в этот момент вовсе не уязвим и вполне способен этим карандашом убить его. — Доброе утро. Да, мне нравится тебя рисовать. Сейчас свет прекрасно очерчивает черты твоего лица… У меня отличная память, но делать наброски с натуры намного интереснее, — добавляет мужчина через несколько секунд молчания. Уилл замечает небольшое напряжение в плечах Ганнибала. — Я не против, — он отводит взгляд. — Наверное, мне не стоит двигаться? — Желательно. Уиллу не сложно. Он всё ещё сонный, поэтому просто прикрывает глаза и следит за движениями рук Ганнибала. Руки того двигаются то плавно, то резко. Уилл засматривается на то, как Ганнибал сжимает карандаш, он чувствует тепло, растекающееся по телу и отдающее в пах. Уилл ёрзает, всё же проваливая попытки не двигаться, когда рука Лектера останавливается на несколько секунд. Только когда Уилл поднимает взгляд, понимает, что был пойман. Ганнибал никак это не комментирует, лишь поднимается с кресла и подходит к постели. — Ты уже закончил? — спрашивает Уилл неуверенно. — Нет. Но это может подождать, — Ганнибал касается ладонью его кудрей, и Уилл наконец поднимает на него взгляд. Лектер наклоняется к мужчине медленно, позволяя тому решать, стоит ли им продолжать начатое вчера или остановиться. Но Уилл лишь раздражённо выдыхает в ответ на эту неуверенность, такую несвойственную для Ганнибала и от того непривычную. Он привстаёт и рукой сам прижимает Ганнибала к себе за затылок. В этот раз Ганнибал менее сдержан, его руки ураганом проносятся по телу Уилла, пробираясь под одежду и поглаживая шрам под прессом. Ганнибал опирается коленом о край кровати и нависает над Уиллом, загораживая утренний свет из окна, продолжая его целовать. Он сжимает пальцы на бёдрах Уилла, и тот резко выдыхает сквозь сжатые зубы. Ганнибал тут же передвигает ладонь и в извиняющем жесте губами мягко прикасается к шее Уилла. Уилл уверен, что эта часть их отношений всегда будет работать идеально. Они легко подстраиваются друг под друга. Обычно Уилл боялся сделать больно партнёршам, но с Ганнибалом он может быть грубым, как и тот с ним. Лектер кусается, обхватывает ладонью член Уилла и дрочит грубо, насухую, заставляя его легко постанывать и толкаться бедрами навстречу ласкающей его руке. Он сильнее впивается короткими ногтями в плечи Ганнибала, когда тот проводит дорожку губами ниже. Лектер заглатывает член сразу до основания, умело и без предупреждения. Уилл с тихим стоном выдыхает и сжимает ладонью волосы мужчины. Зверь внутри Уилла бушует, размышляя, откуда у Ганнибала такой опыт, и Уилл со злости сильнее давит на чужую макушку. Лектер довольно стонет, позволяя Уиллу самому устанавливать ритм. Глядя на Ганнибала с покрасневшими губами и румянцем на скулах, Уилл раздумывает, позволит ли тот его трахнуть. Уилл думает, что Ганнибал позволит ему многое. Может не сейчас, но позже. Ганнибал наверняка никому такого не позволял, и Уилл будет первым. Он надеется, что доживёт до этого момента. Губы Ганнибала не позволяют Уиллу размышлять дольше, он двигается быстрей, и мужчина чувствует, что разрядка неумолимо приближается. Грэм стонет и пытается оттолкнуть Ганнибала, но тот не позволяет, прижимая его руками к постели и сглатывает, заставляя мужчину кончить в рот. Грэм тяжело дышит и приходит в себя, а Ганнибал в это время тянется к любовнику за поцелуем. Уилл не отталкивает, хотя он брезгливый, а это грязно. Но на удивление подобное не вызывает отвращения. Уилл понимает, что Ганнибал всё ещё не кончил и тянется к мужчине, но тот отводит руку и заводит её за голову, оставляя её там лежать. — Просто лежи так, — сипло произносит Ганнибал. Уилл лениво прикрывает глаза и ухмыляется, услышав его голос. Видимо, взять его настолько глубоко оказалось не так просто. Ганнибал медленно водит ладонью по своему члену и пристально разглядывает мужчину перед ним. Уилл сначала лежит спокойно, но уже спустя несколько секунд не может бездействовать, он тянется другой рукой к груди мужчины, но тот, приподняв уголок губ, отталкивает её. Грэм раздражённо выдыхает — ему не нравится просто лежать, это скучно. И неловко. Наверное, последнее наиболее весомо. Ганнибал оглядывает Уилла и с нажимом проводит незанятой рукой по его телу вверх — от начала бедра до шеи. Он мягко очерчивает челюсть Грэма и останавливается на губах. Ганнибал внимательно наблюдает, как выражение лица Уилла с уверенного меняется на смущённое, как он отводит взгляд и несмело улыбается. Его завораживает такой противоречивый Уилл. Он совершенно не любит разговаривать, не любит сентиментальности, а в постели уверенный и абсолютно не стесняется касаться партнёра. Но как только дело доходит до сентиментальных моментов вроде этого, он тут же превращается в неуверенного мальчишку. — Tu graži savo nesaugumo.* Уилл не понимает, что именно говорит Ганнибал, но знает, что это литовский, а судя по тому, где находятся его пальцы, тот хочет ответную услугу. Он не уверен, что готов к этому, но может сделать кое-что другое, что также понравится обоим. Уилл не двигается, только поворачивает голову, прижимаясь к ласкающей его губы ладони. Он приоткрывает рот и с намёком облизывает пальцы мужчины. Ганнибал хрипло стонет и нагибается, чтобы украсть у Уилла очередной поцелуй. Как только он отстраняется от губ, на смену приходят два пальца, а Уилл облизывает их. Ганнибал, более не сдерживаясь, толкает их глубже, заставляя Уилла расслабить горло. Лектер облизывается и кусает губы, а Уилл вдруг осознаёт, что руки у Ганнибала — это его эрогенная зона. Когда он проводит языком между пальцами, Ганнибал позволяет себе застонать громче и укусить Уилла в шею. Глаза Лектера похожи на чёрнильные омуты, и Грэм не может отвести взгляд. Он всё так же не двигается, и Ганнибала ведёт от осознания, что Уилл делает то, что он ему сказал. У мужчины тяжелое дыхание и расширенные зрачки. Видел ли кто-нибудь Ганнибала таким до него? От этих мыслей Уилл прикусывает пальцы, оставляя метки и чувствуя на языке медный привкус. Ганнибал кончает именно в этот момент, что совсем не удивляет.***
— Ты раскрепощён в сексе, — произносит Ганнибал, когда приходит в себя. Грэм надеется, что всё то время, что Ганнибал находился в «отключке», он не расхаживал по своему Дворцу Памяти, создавая комнату «секс с Уиллом». — А чего стесняться? — устало спрашивает Уилл. — Это просто секс, — только произнося это, он понимает, как это прозвучало и старается исправиться. — Ну, не в том смысле, что мне на тебя плевать и всё такое, а… Ганнибал смотрит на него с наигранным ожиданием и усмешкой, затаившейся в уголках губ. — Ты и так понял, — заканчивает Уилл, сдавшись. Ганнибал, не скрывая улыбки, привстаёт на локтях и спрашивает: — У тебя было много партнёров? — Да, — Уилл пожимает плечами. — Мне было всё равно, но отец постоянно требовал девушку. Мне приходилось встречаться с ними, а потом бросать, когда становилось невыносимо. Все эти нежности… — Уилл кривится, вспоминая, как к нему липли. — На самом деле я был тем ещё мудаком в старшей школе… Не то, чтобы я сильно изменился, — добавляет Уилл, усмехаясь и бросая взгляд на обратно раскинувшегося на кровати Ганнибала.***
Уилл уговаривает доктора поспать еще немного. Лектер недолго возмущается, но в итоге уступает умоляющему взгляду. Когда Грэм просыпается, и они наконец садятся обедать, Ганнибал устраивается напротив, а не, как обычно, рядом. Уилл вопросительно приподнимает брови, но Лектер грубо его игнорирует, за что получает пинок под столом. Уилл не знает, куда девать взгляд во время трапезы. Непривычно видеть Ганнибала напротив. Тот же совершенно невозмутимо пялится на него. Когда Уилл в очередной раз тяжело вздыхает под пристальным взглядом мужчины, Ганнибал вежливо спрашивает: — Могу я поинтересоваться, почему ты так напряжён? Насколько я помню, мы уже сидели таким образом за столом, и ты чувствовал себя вполне комфортно. — Можешь, — ухмыляется Уилл вежливому подбору слов. — Это правда, но тогда я просто играл роль, пригодную тебе. — Позволь заметить, ты прекрасный актёр, но я рад знать, что сейчас ты не играешь. — Я часто жалел, что не поступил в театральный с моей фантазией. Могу представлять себя другими людьми и пропускать их через себя, что ещё требуется для успеха в актёрской карьере? Стрессоустойчивость, разве что. В любом случае, я стал бы прекрасным актёром, — со смешком произносит Уилл, делая глоток дорогого вина. «Но тогда нам не суждено было бы встретиться». Никто из них вслух этого не произносит. Уилл считает, что Ганнибалу это неинтересно, и он только уменьшит этими словами свои шансы на выживание. Ганнибал, в свою очередь, предполагает, что Уиллу чужды такие сантименты, и, не желая напрягать обстановку, молчит. После обеда каждый из них занимается своими делами. Ганнибал уходит в кабинет наверху и не выходит до вечера, в следствие чего Уилл признается себе — ему становится немного, совсем чуть-чуть, одиноко. Раньше с ним такого не случалось, он мог спокойно просидеть дома в одиночестве и ни с кем не общаться. Он с раздражением отбрасывает навязчивые мысли подняться к Ганнибалу и напроситься на внимание. Уилл включает телевизор на канале с новостями, надеясь услышать что-то интересное, а сам в это время печатает статью по анализу поведения предполагаемых преступников. Когда ведущая сообщает, что сегодня полиция нашла пропавшего три дня назад мужчину убитым и обескровленным, Уилл отвлекается, и, выключив телевизор, — из-за цензуры там всё равно ничего подробного не расскажут — открывает свой ноутбук, ища информацию в интернете.***
Ближе к вечеру на его телефон поступает звонок от Ричарда, и Уилл, после нескольких секунд раздумья, берёт трубку. Ричард приглашает его в «небольшой ресторан» на какой-то неизвестной Уиллу улице. Грэм прилагает некоторые усилия, пытаясь отклонить предложение, но затем сдаётся и соглашается. Уилл одевается, в то же время стараясь уложить непослушные волосы, поднимается наверх и легонько стучит в вырезанную из дерева дверь. На самом деле, вся мебель в этом доме сделана вручную. Ганнибал рассказывал, что сам рисовал дизайны с мифическими сюжетами, которые не заметишь, если не присмотреться. Например, на ножках стульев в столовой. — Войдите, — глухо звучит с той стороны, и Уилл вздрагивает. Он приоткрывает дверь и входит в кабинет Ганнибала, успевая быстро оглянуться. Помещение чем-то напоминает тот же кабинет Ганнибала в Балтиморе, хотя и не такой официальный. Здесь есть всё те же бесчисленные полки, заставленные книгами, стол, кресла. Небольшой диван с пледом напротив камина, менее гнетущая атмосфера и большее количество света, однако, делают комнату более… комфортной? На стенах Уилл замечает картины в графическом стиле, архитектурные зарисовки и несколько библейских сюжетов. Сам мужчина сидит за столом, сложив руки в замок, и с интересом смотрит на Уилла. Перед ним лежит альбомный лист, но Уилл не может разглядеть, что там нарисовано. Ганнибал довольно улыбается, но, как только Уилл озвучивает причину визита, лицо доктора тут же становится непроницаемым. — Эм, просто зашёл сказать, что мне позвонил наш недавний знакомый и пригласил в ресторан… Ганнибал встаёт со стула, но Уилл останавливает его. — Нет! Я пойду один, — он неловко трогает шею и отводит взгляд. — Сомневаюсь, что он будет более разговорчив, если я притащу тебя с собой. — Уверен? — Да, ничего не случится. Вернусь через часа два, наверное, — Уилл разворачивается и выходит из комнаты. — Уилл, будь осторожен. Он кивает, но Ганнибал более не обращает на него внимания, что немного задевает. Уилл уходит, стараясь не слишком громко хлопнуть дверью, и раздражённо вздыхает, пока едет на машине к назначенному месту. Он надел костюм, который был на нем в галерее, и не прогадал, судя по ресторану, около которого он останавливается. Уилл уверен, что здесь всё очень дорого, и устало думает, что его кошельку придётся нелегко. Грэм заходит в ресторан, называя своё фальшивое имя, и вместе с официантом подходит к нужному столику. Его уже ждут. — Зачем такая обстановка? — раздражённо приподнимает бровь Уилл. — Я считаю, что такие места располагают к разговору, Уилл. Он поджимает губы, услышав своё настоящее имя. На художнике бежевый костюм, который выглядит так же дорого, как и одежда Ганнибала, но, тем не менее, он хотя бы без узоров и клетки, и у Уилла не рябит в глазах. На секунду он представляет Ганнибала в этом костюме и думает, что тому он пошел бы куда больше. — Зачем ты меня сюда позвал? — спрашивает Уилл, чуть помедлив. — Разумеется, для того, чтобы поужинать, — Ричард усмехается и подзывает официанта, — Может быть, будем на «ты»? — Нет, не будем, — грубо отвечает Грэм. Ричард склоняет голову в согласии. Уилл в замешательстве на него смотрит. Он даёт Уиллу самому выбрать блюдо и алкоголь для себя, что импонирует последнему, ведь Ганнибал всегда всё делает за него, что заставляет Уилла чувствовать себя ущербным и без какого-либо вкуса. Некоторое время они разговаривают на отвлечённые темы, прежде чем Ричард затрагивает тему, на которую хотел поговорить с самого начала. Это техника ведения разговора напоминает Ганнибала. Но мужчина всё же чем-то разительно отличается. Может тем, что он более открыт, улыбается часто, а сама улыбка кажется Уиллу не такой фальшивой. По крайней мере, сейчас. — Так вы видели мой подарок? — спрашивает мужчина, пригубив вина. — Подарок? — усмехается Уилл. — Вы про мёртвого мужчину, обвязанного рыболовными лесками? — Именно. По-моему, Ганнибал завоевал ваше расположение именно так. — Он ничего и никого не завоёвывал, — Уилл раздражённо хмурит брови. — Я никогда не считал убитых людей подарками. Вам, маньякам-психопатам, пора понять, что нельзя просто так убивать людей, ни в чём не виновных. У этого мужчины могла быть семья, дети. — Прошу вас, не стоит злиться. Мой подарок можете считать подарком. Он был плохим человеком, насиловал детей в приюте, где работал преподавателем французского. Уилл удивлённо смотрит на него. — Его кровь вы тоже использовали для картины? — Вы уже не так злитесь, — замечает художник. — Нет, еще не использовал, она ждёт своего часа. Вам следует знать, что я убиваю только насильников. — Это вас не оправдывает, убийства есть убийства. — Да, но теперь я вам более симпатичен? Уилл вскидывает голову и встречает его взгляд. — Вовсе нет. — Я не такой как Ганнибал, — неожиданно произносит Ричард. — Я бы никогда не причинил вред просто «грубым» людям. И вам. Уилл тяжело сглатывает. Это не та тема, на которую он хочет распространяться. — Как вы можете доверять человеку, который столько раз предавал? — Я не доверяю, — резко бросает Уилл. — Но он вам нравится, или, скорее, вы привязались к нему. Кто предал один раз, предаст и второй, и третий, и четвёртый… — Это не ваше дело, — Уилл поднимается и кладёт наличку за свой ужин на стол. — Не стоит, я плачу, — его сосед также поднимается следом. — Ещё чего, — зло шепчет Уилл. Уже на улице, перед тем как сесть в машину, Ричард спрашивает: — Куда вам? Может подвезти? Уилл насмешливо вздёргивает брови. Серьёзно, этот мужчина правда думает, что он покажет, где они живут или что? — Не стоит. Послушай, — Уилл устало трёт лицо. — Ты ведь узнал нас, но не хочешь сдавать в полицию или убивать. Меня, по крайней мере. Чего ты хочешь? — О, мы уже на «ты»? — открыто улыбается мужчина. В этот момент Уилл не дал бы ему больше тридцати, и это заставляет его задуматься, сколько ему на самом деле. — С чего ты взял, что я не хочу убить одного из вас? Ганнибала Лектера, например. По-моему, он отлично подходит под критерий «насильник». Сомневаюсь, что физически, но эмоционально он точно насиловал людей, — мужчина усмехается. — Он заставил тебя сомневаться в собственной вменяемости, накачивал тебя препаратами и вызывал приступы. — Ещё раз повторяю — это не твоё дело. Если ты думаешь, что я позволю тебе убить Ганнибала, то ты ошибаешься. Просто откажись от этой идеи, если не хочешь лишиться жизни. — Почему ты его защищаешь? — Третий раз — не твоё дело, — с этими словами Уилл разворачивается и направляется по дороге к машине. Он злится на Ричарда за упрямство, которое сведёт того в могилу. Положа руку на сердце, Уилл не хочет его убивать, но если он встанет на пути у Ганнибала и будет таскаться за Уиллом, то ему точно не жить. Когда он приходит домой, то Ганнибал просто сидит у камина с закрытыми глазами, закинув ногу на ногу. — Как всё прошло? — Нормально, — Уилл снимает пальто и складывает руки на груди. Ганнибал открывает глаза и сканирует его взглядом. Уилл сжимает зубы и отворачивается. — Мы не будем его убивать, — твёрдо произносит Уилл. — Ты выяснил что-нибудь или это решение принято, потому что он вызывает у тебя противоречивые эмоции, так как похож на меня? — Да, выяснил. Он убивает только насильников. И не вызывает у меня противоречивых эмоций. Он не ты. Он… Лучше. Лицо Ганнибала становиться безэмоциональным и закрытым, что Уилл тут же хочет забрать слова назад. — Я не это имел в виду… — Тем не менее, ты это сказал, — обрывает его Ганнибал. — Ты ему веришь? — Почему нет? Ганнибал встаёт с дивана и касается ладонью его лица. У Уилла в голове проносятся воспоминания, когда эти руки также касались его, после того как Ганнибал впихнул в него ухо Эбигейл, и он отталкивает руку мужчины. Разговор с Ричардом всколыхнул неприятные воспоминания, и, судя по мрачному взгляду Ганнибала после того, как Уилл его оттолкнул, бури не избежать. — Ты ведь понимаешь, что люди могут обманывать ради собственной выгоды, — снисходительно произносит Ганнибал, и Уилл раздражается ещё больше. — Я работал на ФБР, я профайлер и эмпат, и точно знаю, что он не врал. За всё время, он не старался копаться в моей голове и пока не подставил меня, — Уилл понимает, что это ребячество, но желание задеть Ганнибала берёт верх. Тот отходит на шаг и произносит холодно: — Я думал, мы миновали этот этап наших отношений. Уилл тоже так думал. Возможно, ему стоит пойти в комнату и остыть, но следующие слова Ганнибала злят его ещё сильней. — Ты слишком преувеличиваешь ценность доверия. Постоянно вспоминая прошлое, мы никуда не двинемся. Разве я дал тебе сомневаться во мне за всё это время? Разве тебе плохо? Утром ты не жаловался. Уилл сжимает руки и хмурится. Ганнибал зол. — Заткнись! Ты понятия не имеешь, что я чувствовал, когда понял, кто всё это время обманывал меня, — Уилл подходит ближе и с ненавистью смотрит на Ганнибала. — Ты не был моим психиатром. Ты был моим другом, первым и последним человеком, которому я полностью доверился. Я думал, ты понимаешь меня. И ты понимал, конечно. Вытягивал из меня информацию, при этом не отвечая на вопросы или отвечая, но ёбаными метафорами, которые мне нахрен не нужны. И использовал меня, как тебе было необходимо. Я думал, что сошёл с ума, — не своим голосом добавляет Уилл. — И какая-то часть меня этого хотела. Поверить, что я всё выдумал, что я убийца, только чтобы не верить, что ты меня обманывал всё это время. Да ты до сих пор ничем не делишься, при этом желая знать буквально всё обо мне. Я ничего не знаю о твоём прошлом, кроме Миши, а ты держишь всё в себе, не говоришь ничего, когда злишься или расстроен и прекрасно скрываешь свои эмоции. Поэтому я тебе не доверяю. Ты держишь всё под контролем, кто даст мне гарантию, что в итоге это всё не было твоим планом, что ты не врёшь и не накачиваешь меня лекарствами? Но уйти я не могу. Наверное, Беделия была права. Я не могу жить без тебя, но и жить вместе не могу. Я ненавижу тебя. Я жалею, что мы так привязались друг к другу и хотел бы никогда тебя не встречать, — рычит Уилл, стоя вплотную к Ганнибалу. — Нет, ты этого не хочешь Уилл, ты совсем меня не ненавидишь, — Ганнибал пытается снова к нему прикоснуться, но Уилл уворачивается. После всех слов, что Уилл сказал, злость Лектера испарилась в никуда, он ждёт, когда злость Уилла минует, он остынет и признает, что врёт, что вовсе не это имел в виду. Но Уилл молчит. Он просто смотрит в глаза Ганнибалу. Взгляд самого Уилла холодный, а глаза суженные. Уверенное выражение на лице Ганнибала уступает место ошеломляющей растерянности и боли. — Я тебя ненавижу, — снова шипит Уилл. — Так. Блять. Сильно. — Уилл врёт и противоречит самому себе. Он ни за чтобы не променял эту жизнь на другую, даже если жизнь с Ганнибалом полна боли и крови. Но, наблюдая за океаном той самой боли, разливающимся в глазах напротив, его зверь рычит, радуясь триумфу. Боль в глазах Лектера такая же, как и в ночь, когда он убил Эбигейл, и Уилл надеется, что Ганнибалу больно так же, как ему было тогда. Грэм хочет делать Ганнибалу больно, хочет отыграться, пусть он и сам не знает, за что. Он разворачивается и идёт на улицу — проветриться. Уилл идёт долго и доходит до главной дороги, где полно машин. Холод немного отрезвляет, и он жалеет о том, что наговорил. Они ведь и правда уже это прошли. Уилл предавал Ганнибала много раз, он на самом деле не хочет, чтобы Ганнибалу было больно, но разговор вызвал не лучшие воспоминания, а слова Ганнибала «Ты слишком преувеличиваешь ценность доверия» до сих пор звенят в ушах. Уилл знает, что Ганнибал сказал это со зла, так же, как и сам Уилл наговорил всякого, но от этого не легче. Уже стемнело, Уилл смотрит на телефон и замечает несколько пропущенных от Ганнибала. Он мягко улыбается, зная, что тот волнуется. Но как только он собирается ему набрать и сказать, что всё в порядке, краем глаза замечает движение позади и, не думая, бьёт первым. Незнакомый мужчина отступает в переулок, а Уилл расстраивается, что от раздражения и злости он так раскис. Сейчас его зверь спит и не хочет ни во что ввязываться. Вопреки усталости, он бьёт ногой мужчину в живот, когда тот пытается встать. Уилл собирается опять достать телефон из кармана и сообщить Ганнибалу, что, видимо, у них намечаются гости, но сзади подходит другой противник. Уилл успевает отклониться от удара в плечо ножом. Он достаёт свой раскладной нож с кармана брюк и делает выпад влево. Мужчина, очевидно, уклоняется, но натыкается на мусорный бак, и Уилл нажимает, блеснувшим в темноте, лезвием на живот, собираясь выпотрошить его. На Грэма неожиданно кидаются сзади и зажимают его в захват, перекрывая кислород. Ему удается вырваться, и он видит большого мускулистого мужчину в чёрной кофте. Трое на одного — это уже не смешно. Уилл вымотан, шея болит от сильного захвата. Их слишком много, его окружили, поэтому Уилл старается их разговорить. — Может, скажите, что вам нужно, и мы разойдёмся? — Ты, — отвечает четвёртый голос. Это еще один огромный мужик с тремя параллельными шрамами разной длины у глаза, который прислонился к каменной стене у самого входа в переулок. Пока Уилл отвлекается на голос, совершая непозволительную ошибку, на него сзади кидается какой-то из трёх мужчин и вонзает нож в плечо со спины. Уилл стонет сквозь зубы от боли и отпихивает его от себя, но другой противник бьёт его кулаком в лицо, и Уилл падает на асфальт. Потасовка длится ещё минут десять. Он бы так не старался, ясно, что четверо уложат Уилла, но он надеется потянуть время, чтобы грёбанный Ганнибал додумался пойти искать его с пистолетом. Но когда он теряет сознание, Лектера всё ещё нет. Уилл приходит в себя, когда его обливают ледяной водой. Голова тяжёлая. Он знает точно, что ему что-то вкололи, чувствует лёгкую боль в том месте, где не так давно была игла. Ему плохо, его тошнит, он чувствует себя невероятно беспомощным и слабым. Он осматривается и понимает, что находится в каком-то промозглом подвале. На потолке висит тускло освещающая подвал лампочка. Уилл замечает лестницу, ведущую наверх, грязную раковину. Больше ничего. Сам он босиком и в расстёгнутой рубашке сидит на железном стуле, плотно припаянном к такому же металлическому полу. Его руки закреплены за спиной, а ноги привязаны к ножкам стула, но не наручниками или верёвками, из которых Уилл без труда смог бы выбраться, а стяжками. Предусмотрительно, а значит тот, кто его заказал, знает, что он может быть опасен. Но, судя по всему, не настолько умён, чтобы знать — стяжками полиция тоже пользуется, пусть и редко, и Уилл знает, как их сломать. Руки и ноги стянуты крепко, и он беспокоится, что через некоторое время это может навредить его конечностям. Надо выбираться как можно быстрей, а это значит, что тянуть время и ждать Ганнибала нельзя. Все четверо мужчин настороженно на него смотрят, пока он приходит в себя, пытаясь незаметно анализировать ситуацию и противников. — Ну? Очнулся? — раздаётся грубый голос одного из них. — А ты не видишь? — с усмешкой отзывается Уилл, за что тут же получает по зубам и сплёвывает кровь. — Ты чего грубишь? Я думал, Чесапикский Потрошитель научил тебя манерам, — парень лет двадцати, самый младший из всех, пытается шутить, но никто не смеётся. Его «коллеги» лишь бросают на него свирепые взгляды, а самый огромный из них, и, как подозревает Уилл, главный, кидает злобное «Заткнись!» и поворачивается к Грэму. Сейчас, когда его глаза привыкли к полумраку, он замечает стол в дальнем углу, к которому отошли двое из похитителей. Они ругаются себе под нос, пытаясь то ли что-то включить, то ли починить. Что странно, никто из его странных похитителей не пытается с ним поговорить или что-то выведать. — Так зачем я вам? Шутник, как мысленно окрестил его про себя Уилл, замахивается кулаком, собираясь снова заехать ему в челюсть, но его одним взмахом руки останавливает «главный». — Оставь на потом. — А-а. ну да, Мисс Лаундс ещё не присутствует, он должен быть пока узнаваем, — тянет парень. Значит, Фредди его заказала. Ну, он в любом случае собирался к ней наведаться. Уилл, наконец, видит, как двое мужчин притащили на середину помещения стол с ноутбуком. На экране рыжеволосая девушка сидит, сложив руки у подбородка, и противно улыбается. — Здравствуй, Уилл. Я всё же надеялась, что вы утонули, но, видимо, судьба дала мне шанс написать прекрасную статью после того, как я «случайно» найду ваши трупы. — Здравствуй, Фредди. Сомневаюсь, что Джек обрадуется. — Ну, ему не обязательно знать, что его обожаемых профайлера и Чесапикского Потрошителя убили люди, подосланные мной. А я буду первой, кто найдёт ваши трупы. Выйдут прекрасные кадры, и я продам их Джеку за кругленькую сумму. — Тебя ждет четвёртый круг ада, — отзывается вяло Уилл. — Хотя… и восьмой подходит… И девятый… — Всё-всё, поняла, гореть мне в аду, — усмехается Лаундс. — Тебя что, Ганнибал поднатаскал в библии за это время? — В библии не упоминаются круги ада, — снисходительно объясняет Уилл. — Это из «Божественной комедии» Данте. — Не интересуюсь такими вещами. Уилл тоже не интересовался, но Ганнибал и правда все мозги ему промыл философией. Ему холодно. В самом помещении довольно прохладно, а его ещё и ледяной водой окатили. Он дрожит и пока не видит возможности выбраться. И старается не думать, что последние слова Ганнибалу были о том, что он его ненавидит. Лектер вообще может его не искать после такого. С другой стороны, разве он не хочет убить Уилла своими собственными руками? Ему стоит поторопиться, потому что у него появились конкуренты. — Я хочу посмотреть, как тебя немного покалечат. А потом убьют, конечно, но я, в отличие от вас с Ганнибалом, нормальная, поэтому не буду смотреть всё шоу. Позволю ребятам самим насладиться процессом, — продолжает женщина. Тут же тот из мужчин, что, по-видимому, самый нетерпеливый, с размаху бьёт его в солнечное сплетение, и Уилл глухо стонет, пытаясь вдохнуть необходимый воздух. Фредди просто наблюдает первые десять минут за его избиением, но потом хмурится и отворачивается. Она отключается, но никто этого не замечает. За это время Уилл успевает заметить, что «главный», тот, что со шрамами, самый жестокий, но быстро выдыхается. Тот, что «смешной» — слишком наивный и эмоциональный. Он боится Уилла. Стоит Грэму взглянуть на него зло, парень тут же отходит на три шага назад, как будто Уилл магическим способом может освободиться и достать до него. Один из двух оставшихся очень высокий и не заинтересован от слова совсем. Иногда он вяло бьёт Уилла, но без запала. А оставшийся постоянно вытирает руки влажными антибактериальными салфетками, после того как дотронется до чего-либо или кого-либо. Фредди снова подключается и некоторое время сканирует Уилла взглядом, смотрит на его ноги, пытаясь убедить себя, что всё под контролем. — Ты… Когда я выберусь… — начинает Уилл, схаркивая кровь и показывая ей оскал своего зверя. — Мы с Ганнибалом придём к тебе в гости. — Ганнибал не хочет моей смерти. Видишь ли, я ему в какой-то степени нравлюсь. Тебе… тебе не удастся его уговорить, он не твой ручной монстр, — она даже не замечает, как её голос дрожит, и как она отодвигается от экрана, словно Уилл может достать её даже через тысячу миль. «Это даже забавно», — признаётся себе Уилл. — О, ты не представляешь, что Ганнибал сделает ради меня. Может быть, ты ему импонируешь, но для него ты не представляешь ценности. Мы тебя найдём, а потом я, блять, сломаю и отрежу твои гребаные пальцы по одному без анестезии, вырежу твой язык, а ты будешь визжать как одна из его свиней. Он позволит мне делать, что я захочу. Более того, будет стоять рядом и смотреть с нескрываемым удовольствием, — мужчина уверен, что он выглядит и звучит, будто он не в себе. Комната шатается, и Уилл не понимает, это от потери крови или наркотик всё ещё действует. Фредди выглядит напуганной. Он удовлетворённо улыбается. Она опять отключается. Телефон мужчины со шрамами звонит, и он, с затруднённым от нагрузок дыханием, откидывает волосы со лба рукой и отвечает. — Я отойду ненадолго, — отзывается он, прикрывая ладонью динамик телефона. — Окей, — произносит тот, что младше всех с улыбкой. — Ты за главного, — мужчина указывает подбородком на брезгливо смотрящего на лужу крови, что натекла с Уилла, мужчину. Тот кивает, не отрывая взгляда от пола. Отлично. Уилл считает, что это прекрасная возможность, чтобы вырваться. Противников трое, двое из них тупые как пробки, а ещё одного слушать никто не станет. Они обсуждают что-то, а потом начинают объяснять ему, почему и как они их поймали, потому что видят немой вопрос в глазах Уилла. — На самом деле, мы думали, что вы и правда мертвы. Мисс Лаундс сказала нам ехать во Флоренцию, оттуда мы поехали в Рим. Но вас нигде не было. И тут мы приезжаем во Францию спустя столько месяцев поисков и видим вас на одной из оживлённых улиц. Никто из нас бы и не заметил, но Луи сразу тебя приметил. — Да, мне понравилась твоя внешность, — ухмыляется самый младший из них. — На самом деле, будь мы в другой ситуации, могли бы поладить. Уилл сомневается: Луи слишком болтливый. — Мне нужно…. В уборную… — с трудом бормочет Уилл, перебивая рассказ. — Ничего, потерпишь! — издевательски смеётся самый младший. — Нет! — резко вскрикивает брезгливый мужчина. — Давайте отведём его в туалет. Между тремя неудавшимися похитителями разгорается спор, в ходе которого они решают освободить ноги Уилл и перевязать руки так, чтобы запястья находились скованными впереди, а не за спиной. В уборную Грэма ведут двое мужчин, «брезгливый» остался в подвале. Тот, что выше идёт позади и держит дуло пистолета у затылка Уилла. Зайдя в уборную вместе с ними, Уилл напрягает запястья так сильно, как только способен в данной ситуации и с маху ударяет по выгнутому колену, одновременно с этим нагибаясь и уходя от дула пистолета. Стяжки ломаются, и Уилл сразу выворачивает руку тому мужчине, что держит пистолет. Пока он кричит, Уилл старается как можно быстрее справиться с самым младшим. Он выглядит напуганным и совершенно не может скрыть эмоции. Может, Уилл бы оставил его в живых, но зверь, который в последнее время подозрительно обрастает повадками Ганнибала, помнит, насколько тот груб. К тому же, на месте Уилла мог оказаться Ганнибал. Парень нападает на него с небольшим ножиком, и несколько раз Уилл уворачивается, прежде чем лезвие проходит в опасной близости от шрама на скуле и проводит красной полосой по шее. Не смертельно, но ощутимо. Уилл выбивает нож у парня из рук и пока тот пригибается за ним, сам Уилл тянется за пистолетом убитого мужчины. Грэм, пошатнувшись, наставляет дуло пистолета на парня, который испуганно замирает, как лань перед светом фар. Невольно Уиллу подумалось, что жертвы Ганнибала так же стояли и испуганно на него смотрели. — Слушай… Я ведь просто работу выполнял, — парень, который недавно шутил через предложение, сейчас был похож на запуганного мальчишку. Он медленно поднял руки, обозначая, что сдаётся. «Боится смерти» — понял Уилл. Правда, Уиллу не было его жаль, как бы он ни старался вызвать эту жалость. Зверь требовал крови и расплаты за побои и оскорбления. Каждый, кто встанет у них с Ганнибалом на пути должен быть мёртв, чтобы другим неповадно было. Грэм на секунду покачнулся, но тут же одной силой воли заставил себя встать ровно. У него ещё два противника. Уилл, не церемонясь, стреляет парню в грудную клетку три раза. Смотрит, как парень падает на землю, и жизнь медленно утекает из его тела. Он смотрит мальчишке в глаза, пока они не стекленеют, и даёт понять, что парень прожил бы намного дольше, не возьмись он за поимку самых опасных преступников. «Мёртвых» преступников. Уилл облокачивается о стену и судорожно вздыхает. Он очень устал, и, кажется, ему сломали два ребра. В отражении треснувшего зеркала Уилл видит несколько царапин и ушибов на лице, кровь из носа и разбитые губы. Он сплёвывает кровь и споласкивает рот. В этом нет смысла — кровь снова соберётся в ротовой полости через несколько минут. Но так он берёт небольшую передышку. Уилл тихо идёт по коридору заброшенного дома к подвалу. Он всё ещё бос, ступни ног кровоточат, и идти с каждым шагом всё тяжелее. По-хорошему, ему бы сейчас уйти, но как он может это сделать, не убив двух неудавшихся похитителей и не передав послание Фредди? Он запомнил их лица, но найти их потом будет трудно. Он спускается в подвал, стараясь действовать как можно тише. Уилл замечает лишь одного похитителя, а значит «главный» ещё не вернулся. Грэм берёт скоростью. Он быстро сбегает по лестнице вниз. У него нет времени целиться, кое-как он попадает мужчине в бок, а когда пытается сделать второй окончательный выстрел, то слышит характерный щелчок пистолета. Он даже не додумался проверить, сколько патронов осталось. Но у противника тоже нет оружия, так что Уилл успокаивает дыхание и готовится к неравной схватке: всё же он чувствует себя более паршиво после нескольких часов упорных истязаний над его телом. Уилл подходит ближе и замахивается правой рукой, но тот блокирует его выпад и перехватывает руку, выворачивая её. Уилл откидывает голову и бьёт затылком в нос мужчины. Грэм наносит отличный удар правой рукой в подбородок, а затем в печень. Но секундой спустя Уилл чувствует мощный удар тяжёлым ботинком в рёбра. Теперь он понимает, что до этого на его рёбрах были трещины. Они ломаются сейчас. Уилл чувствует волну боли в груди и падает на спину, стараясь вдыхать неглубоко. Противник нависает над ним и отводит назад кулак. Уилл перехватывает руку почти у самого лица и кусает мужчину со всей силы за запястье. Это работает. Тот вскакивает, отворачивается, судорожно вытирая руку о штаны и в отвращении кривит лицо. Уилл всё же хватает пистолет и через боль встаёт на ноги, ударяя рукояткой в висок. Мужчина падает на колени, прижимая руку к кровоточащему виску, и Уилл грязно ругается сквозь зубы, быстро прижимает того к полу, нанося удары рукояткой по черепу, стараясь закончить это как можно быстрее. В момент, когда Уилл наконец перестаёт слышать стоны и хриплое дыхание тела под ним, а лишь видит пол и свои руки, покрытые кровью, он мелочно надеется, что «главный» сбежал, и ему не придётся ещё больше марать руки. Уилл поднимается, подвигает стол ближе, садится на стул и мутным взглядом окидывает экран ноутбука. Он не хочет разговаривать. Его лёгкие горят от недостатка кислорода, а в таком состоянии он не сможет запугать Фредди. Было бы прекрасно, если бы сейчас пришёл Ганнибал. Уилл в который раз испытывает желание всё бросить и вернуться домой, но придаёт своему лицу больше холода и скрытой ярости, стирая боль и усталость. Вспоминает лицо Ганнибала сегодня утром, когда Уилл сказал, что Ричард лучше, и нажимает на иконку вызова. Фредди отвечает через пару гудков и на экране появляется с наглой ухмылкой, которая тут же пропадает, стоит ей увидеть Уилла. — Ты пожалеешь о том, что сделала. — Я расскажу Джеку… — начинает было Фредди. — Нет, не расскажешь, — отзывается Уилл. — Если расскажешь, сама же попадёшь в неприятности. Знаешь ли, заказное убийство — тоже преступление. И ты не записала это всё, — Уилл неопределённо взмахивает рукой, имея в виду всю ситуацию. — Тебе просто не поверят. А если всё-таки рискнёшь, то мы с Ганнибалом обязательно заглянем. Может, если будешь молча продолжать копаться в чужом белье, мы забудем об этом и продолжим жить своей жизнью. В любом случае, решать тебе, — Уилл пожимает плечами. — Где гарантии? — Обещаю. А я всегда держу обещание, — ухмыляется Уилл, уверенный, что зубы в крови. Своей крови. Но Лаундс наверняка подумает, что он зубами выдрал им всем глотки. Фредди Лаундс в ужасе. Уилл выглядит пугающе. В напряжённой тишине она лишь дёргано кивает и отключается. Уилл закрывает ноутбук и устало откидывается на спинку стула. Возможно, Фредди не помнит, что это Ганнибал всегда держит обещания. Уилл без колебаний нарушит его.