Сын мертвого императора

По дороге мимо придорожной молельни прогромыхала повозка, запряженная волом. Высоко поднятый кузов ее был сплетен из бамбука и украшен позолотой. Ее единственный пассажир апатично смотрел на лес из-за шторок, служивших задней стенкой экипажа. Пейзаж наводил на него скуку. Канда Юу поправил уложенные длинные волосы, откинулся назад и задремал. Он был почти дома. После 11 лет разлуки с матерью, дядей, троюродной сестрой Линали и ее братом Генкаем. Он возвращался домой от своего учителя Фумио, мастера фехтования, который часто вместе со своим учеником бывал при дворе нового императора и был его боевым товарищем. Линали наверняка стала красавицей и избавилась от своей слезливой натуры, что так бесила Юу, а брат ее скорее всего занимается живописью, очень уж у него характер мягкий. Он ехал чтобы принять участие в семейном празднике, на свадьбу Линали с князем соседних земель - Тикки Миком. Когда Юу предстал перед семьей, то он не увидел Генкая, на вопросы "Где брат?" родственники только печально отводили взгляд. - Юу, это правда ты? - подошла к нему Линали. Ее простое, но изящное кимоно было цвета сливы, волосы были заплетены в два хвоста и украшены золотыми заколками, в руках девушка держала веер. - О, Будда, как же ты вырос и возмужал. - Сын... - госпожа Масака прослезилась и обняла своего ребенка. - Канда, Канда, - покачал головой Комуи, - из тебя бы вышел хороший император.

***

На следующий день после приезда племянника, князь Комуи рано встал и уехал верхом. Ему надо было обдумать вчерашнее происшествие в храме Сейкен-джи, где самураи Мика убили семью крестьянина, который не смог заплатить налог и спрятался у бонзы. Как на зло, этим самым бонзой оказался его сын - Генкай. Он спрятал семью в задней комнате и отрицал их нахождение в храме. Самураи обыскали здание и нашли крестьян и решив наказать бонзу за укрывательство, казнили их у него на глазах. Думалось ему лучше всего в седле. Землистый запах навоза доставлял ему такое же удовольствие, как придворной даме запах цветущего пиона. Сильный, честный человек, получивший дворянство за боевые заслуги, Комуи не обманывался относительно своих возможностей. Сорока семи лет, сильный и храбрый, как любой из его самураев, он, однако, не был способен решать вопрос, требующий дипломатии и такта. Как решить проблему Генкая? Его сын зря расточал время, которое следовало бы посвятить почетной карьере на императорской службе... И ради чего? Ради мечты богомольца о будущем мире. Комуи был далек от религии. Человек существует для того, чтоб служить императору и сражаться, есть и любить женщин - именно в такой последовательности. Но когда Генкай вступил в секту Амиды Будды, все более распространяющуюся, Комуи был более обеспокоен тем, что он выбрал Амиду, чем его монашеством. Уж если он обязательно хотел быть монахом, то почему не вступил в секту Тендай? Монахи Тендай были воинами, у них была политическая, экономическая и военная власть. Поэтому они пользовались уважением аристократок Ратов и военных. Если бы Генкай был в секте Тендай, то Комуи отнесся бы к этому спокойно. А теперь решение навязывалось князю Комуи. Что ему делать? Скоро Мик станет членом их семьи, Комуи и Тикки в молодости воевали вместе, и он вспоминал многие случаи из их прошлого с удовольствием. Но теперь ему надлежало решить, что предпринять в отношении оскорбления, нанесенного Генкаю. Плохо, что эта проблема возникла в такой неудобный момент. Размышляя об этом, Комуи объехал гору и вернулся к воротам замка. Впереди он увидел Тикки Мика и его брата, Шерила, сходящих с лошадей. Входя в дом, Комуи Тикки не заметили Генкая, который пришел рано утром, Канду и Линали, сидящих на боковом крыльце под карнизом. Генкай спросил Линали: - Почему они сегодня здесь? - Они обсуждают свадебный договор. Когда новобрачные из двух разных шеон, всегда приходится решать хозяйственные вопросы, - ответил Канда вместо сестры. - А я надеялся, что они пришли извиниться за вчерашнее поведение своих самураев в храме, - сказал Генкай жестко. - Я моложе тебя, брат, - заговорил Канда,- но у меня есть в этих делах опыт, благодаря жизни при дворе, и я могу дать тебе совет. Совершенно забудь этот случай! Если ты думаешь о возмездии, у тебя ничего не выйдет. Мик слишком могуществен, - он скрестил руки на груди. Генкай внимательно посмотрел на Канду. - Забыть этот случай? Ни за что! Мик был не прав. Он должен извиниться передо мной и поклясться вечному Будде, что это не повторится. Понимаю, что крестьянской семье не вернуться в этот жизненный цикл, - он поднял лицо к небу, как бы призывая высшие силы, - они в лучшем, счастливом мире. Я думаю о будущем... - он опустил голову и нагнулся к родственникам: - Я думаю о других крестьянах, которые могут совершить одну незначительную ошибку... и я думаю о Мике и его надежде на спасение и вечной жизни. Линали вздохнула. - Спасение! - выкрикнул Генкай. - Даже если бы он уже был моим шурином, я бы проклял его, чтобы отправить его в преисподнюю Йоми! Он - такой же деспот, как и все Тайра, что управляют нами! - Шш, - Канда возмущенно поднял бровь. - Ты проповедуешь измену. Для тебя опасно просить даже извинения, и незачем рисковать большим. Молчавшая до этого момента Линали потеряла самообладание. Она стояла над Генкаем и рычала: - Ты хоть понимаешь, что Тикки может убить тебя! Дурак! - Дурак? - ошарашено-истерическим голосом переспросил ее брат, и Канда с силой ударил по столику, чтобы прервать споры родственников. Но тут боковая стена раздвинулась и это прекратило разговор. Князья Комуи и Мик вышли на крыльцо, за ними шел Шерил. Тикки и его брат вежливо поклонились группе молодых людей. -Мы уходим. Надеемся увидеть вас на церемонии рисового печенья на следующей неделе. Генкай встал и обратился к своему будущему шурину: - Как мне объяснить вам последствия ваших действий? Действующие по вашему приказу люди совершили преступление против Будды: они ворвались в наш храм и зверски убили крестьянина и его семью. Ответственность за их действия лежат на вас. Я прошу вас молиться о прощении, извиниться передо мной, обещать, что эти преступления не повторятся и, в доказательство искренности ваших намерений, возместить убытки храму, оскверненному вашими подчиненными. Такое отношение к человеческому существу не имеет оправданий перед Буддой. - Ты требуешь, чтобы я заплатил, - с легкой насмешкой в голосе проговорил Тикки,- это вымогательство, и это сердит меня. Никаких извинений я не собираюсь приносить. И никаких обещаний на будущее не дам. И возмещения платить не буду. Не зависимо от Комуи, я имел право наказать МОИХ крестьян. Крестьянин и его семья, принимая мою защиту, знали условия. Они пострадали из-за собственных проступков. Канда был поражен, как неуважительным отношением Мика к правам Комуи, так и высокомерным отказом Генкаю. - В моем присутствии никто, повторяю - НИКТО не посмеет оскорбить моих родственников, повелитель мух, - Юу встал с подушки и обнажил меч, держа его на женский манер, лезвием назад. - Я всегда жил согласно принципам долга, порядочности и чести. Я не могу это оскорбление безнаказанным, - Тикки обнажил свой меч. На губах Юу заиграла ухмылка. Комуи и Линали молчали. Мик сошел с крыльца, Юу последовал за ним. Линали, Комуи и Генкай шли сзади. Они остановились в двухстах метрах от замка, на ровной поляне окруженной вишневыми деревьями. Тикки сорвался с места и со скоростью нападающей змеи направил удар в середину туловища Канды. Юношу спас быстрый рефлекс: его меч едва отклонил удар, и он отступил. Оба сражающихся осторожно кружили; Мик опять атаковал, и его удар был опять отпарирован. Еще два удара, третий, и ткань на плече Юу была рассечена, показалась кровь. Канда закусил губу; совершенно явно, Тикки лучший боец чем он. Когда меч Тикки мелькнул мимо него, Юу отскочил назад и тут же рванулся в атаке на соперника. Поздно! Его перехватили. Первый удар Мика был маневром, и, когда Юу переменил положение, меч изменил направление и скользнул по его груди, разрезая шелк синей рубахи и запятнав ее кровью. Тикки атаковал снова, Канда отпрыгнул назад. Мик нацелился ударить его по голове. Юу удалось отбить удар, но лезвие противника резануло его по руке и присутствующих обрызгало кровью. Тяжело дыша, Канда собрал все свои силы. Он напрягся и бросился вперед, его меч мелькал беспрерывно, создавая сверкающий стальной круг, и Мик был вынужден отступить. С покрасневшим от усилия лицом, Юу заставлял своего соперника сдавать позиции. Но энергия, ранее переполнявшая Канду, иссякла: он замедлил движения и остановился, оказавшись перед Генкаем. Юноша отступил назад и опустил меч. "Мик, - прохрипел он, - довольно..." На мгновение возникла путаница. Мик, все еще готовый парировать и нападать, не слышал. Он замахнулся для удара. Генкай видел, что Тикки не слышал Юу, шагнул вперед и крикнул: "Остановись!"Инстинктивно Юу отшатнулся назад при виде меча Тикки, нацеленного в середину его туловища. В этот момент Генкай находился между Кандой и лезвием. Меч остановить было уже невозможно. Лезвие резануло монаха по брюшной полости под ребрами. Желтую ткань окрасила кровь. Генкай, открыв рот, смотрел, как на платье вываливаются его собственные внутренности. Он упал на колени, силы его угасали, он произнес последнюю молитву. Юу в ярости кинулся на Мика,но Линали обхватила его за плечи и крепко сжала. Длинные волосы Канды растрепались и некрасиво обрамляли искаженное ненавистью лицо. Комуи встал на колени у тела своего сына. Помочь Генкаю было уже невозможно.Он с трудом сдерживал свое горе. - Уйдите отсюда... - практически шепотом проговорил князь, но через секунду повторил, переходя на крик: - Уйдите отсюда немедленно!