Сын мертвого императора

После того, как Юу покинул гостиницу, он долго блуждал по окрестным землям, пока не слег с болезнью на дороге. Здесь редко проходил кто-нибудь, и, хотя Токариё была всего в двадцати милях от Окитсу, между этими городами не было торговли. Тело его ломило, жгло или знобило, перед глазами все плыло, а иногда с ним говорил Генкай. Юу продолжал идти, точнее ползти. На дворе стояла осень, дожди шли сильные. Не вдалеке от дороги Юу приметил свет в окне какого-то домишки. Лихорадка стерла воспоминания о том, как он брел черт знает куда, пока не упал у ног Ханзо, кузнеца, которому принадлежал этот домик. Когда состояние Канды улучшилось, он взял на себя обязанность помощника в кузнице. Он говорил себе, что скоро уйдет,чтобы привести в исполнение план мести, но с течением времени эти планы утратили свою неотложность. По мере того, как проходили недели, Юу вспоминал родных, забытых в лихорадке. Когда Юу окончательно выздоровел, его ежедневные труды так его утомляли, что думать о прошлом не было ни сил, ни желания. Однако, мысль его работала: он наблюдал, как трудится Ханзо, и старался понять процесс ковки мечей. Ханзо был доволен тем, что Канда этим интересуется. Кузнец понемногу показывал подмастерью весь процесс. Сначала железо подвергалось обработке в печи с низкой температурой, пока не превращалось в достаточно хорошую сталь. Затем сталь разогревалась на горящих углях, пока не становилась гибкой, так чтобы ее можно было укладывать слоями. И Юу с восхищением смотрел, как великан, с блестящими в отсветах углей мышцами, поднимал щипцами полосы стали и соединял их так, чтобы получался брусок длиной в шесть, шириной в два и толщиной - в полдюйма. Удары молота звонко раздавались в лесу, и Ханзо весело смеялся в то время, когда он сгибал слои, бил их, снова сгибал и бил еще и еще. Восемнадцать раз. Юу учился у него. Но однажды, к ним в кузницу заявились люди князя Масахиры. Одеты они были в черные хлопчатобумажные одежды; у каждого было по два меча на поясе их хакама - длинный для сражения, а короткий, вакидзаси, для обезглавливания павшего врага или, в случае необходимости совершить сеппуку. Один из самураев протянул Ханзо свиток: "Кузнец Ханзо и его помощник отныне будут сдавать по два меча от каждых четырех или их стоимость золотом сборщику податей Казуо, слуге князя Масахиры" Ханзо глубоко вздохнул. Эта весть была хуже, чем он ожидал. Он всегда выплачивал своему даймио один меч с каждых четырех. Два за каждые четыре будет невыносимым бременем. Даже при полной нагрузке кузнеце было трудно удовлетворять спрос на оружие. Удвоенный налог будет разорением. Но пять тысяч самураев Масахары были всесильны. У Ханзо и Юу, не имевших поддержки, не было выхода. Ханзо наклонил голову. "Да будет так", - сказал он с горечью. Самураи собирались было уйти, но из домика вышел Юу, стройный, выше среднего роста, в простом платье и с убранными в высокий хвост иссиня-черными волосами. Его красивое, с тонкими чертами лицо ничего не выражало, только в движениях чувствовалась некая нервозность: шаги были резкими, руки напряжены, голова с горделивым вызовам было приподнята. Самураи, увидев это чудо природы, заулыбались. Один из людей князя отделился от массы, подойдя к Юу, схватил его за руку. Безразличный взгляд Канды тут же изменился и обжег подошедшего огнем ненависти. - Красотка с характером, ребята! - крикнул самурай своим. - Во-первых, я не красотка, а во-вторых, руки свои убери, пес, - Юу начал заводится от такого обращения. Разительные перемены произошли на лице туповатого самурая, он не сразу сообразил, что его оскорбили, но как только понял, то тут же взорвался праведным гневом: - Ах ты мразь, да как ты посмела назвать меня псом, жалкая рабыня! - он рванул Юу за грудки, легкая ткань с треском порвалась, обнажая крепкую, не особо мускулистую грудь, живот с кубиками пресса, подкачанные руки и занимательный рисунок на этой самой плоской мужской груди. - Так ты парень!? - выражение непонимания бытия отразилось на лице самурая. На губах Юу на мгновение застыла ухмылка. - Пф... - Юу презрительно фыркнул, вырвался из его хватких пальцев и направился к Ханзо. - Ты! Ты оскорбил меня! - закричал ему в след безмозглый вояка, над которым смеялись его, соратники стоя в отдалении. - Я вызываю тебя на бой! Завтра на заре у западных ворот! - Я приду, - небрежно бросил Юу.

***

Колокольня храма возвестила час зайца, когда горизонт окрасился первым жемчужным отблеском зари. К ним присоединились другие с самых дальних участков горы Сатта. Ветром несло пыль дороги. На встречу друг другу шли двое. Движущееся фигуры на фоне сонного пейзажа. На Юу была простая одежда: юката и хакама; они не защищали, но зато давали возможность свободно и быстро двигаться. Он первым дошел до места боя и замер в ожидании противника. Самурай представлял ужасающее зрелище; он облачился в полное боевое снаряжение: на нем была фиолетового цвета броня, в предрассветном полумраке казавшаяся мертвенно-серой. На шлеме был вырезан двурогий демон Они. Клепаная пластинка закрывала его шею, все туловище от груди до низу было защищено панцирем и юбкой из стальных полос, соединенных декоративными скрепками и подбитых кожей; его правый бок был закрыт железными полосами на кожаной подкладке, а на спине тоже была железная полоса на сыромятной коже. На плечах был закреплен кожаный передник, спускавшийся до голеней, защищенных сапогами с тремя железными пластинами, закрашенными черным лаком. Противник Юу вытянул катану из ножен легким движением кисти руки. Тяжесть панциря практически не сказывалась на его силе и быстроте движений. Канда молниеносно отпарировал и в свою очередь нанес удар, отозвавшийся звоном панциря. Противники двигались по кругу, продолжая схватку. У Юу было преимущество в скорости. Раз за разом меч Канды звенел, ударяясь о металлические полосы. "Черт,он экипирован как броненосец! Безмозглый самурай!" - Канда выходил из себя, доспехи оппонента мешали. - "Как же победить этого пса?" Самурай заносил меч для нового удара, но Канда, подобно призраку, ускользал от сверкающего кровавыми бликами лезвия. - Пес! - выкрикнул Юу, споткнувшись о подножку. Он упал набок и сразу же покатился в сторону. Соперник с торжествующим ревом бросился вперед, но Канда воспользовался тем же приемом, что и он, сбив самурая с ног. Противник упал на траву с ужасным грохотом и лежал, как огромная черепаха. Меч вылетел у него из рук, он был оглушен ударом и слабо махал руками. Юу мгновенно оказался на ногах. Он бросился на лежащего самурая, опустил колено на его грудь и приставил острие меча к горлу. Самурай с выпученными от ненависти глазами подался вперед, Юу, скрипя зубами, прошептал: "Ничтожество! Пес презренный! Ты поднял руку на сына императора, законного наследника престола!", воткнул лезвие под защитную пластину в горло. Тело самурая вздрогнуло в страшной конвульсии и замерло. Солнце было теперь достаточно высоко, чтобы осветить расплывающееся кровавое пятно, густо расплывающееся по земле вокруг головы мертвеца.