Я буду рядом

Утро в Пристани Лотоса наступало со смехом детей, лаем собак и плеском воды. К этому Цзян Чен привык. Но в этот раз он проснулся от того, что кто-то пытался выбраться из его объятий, занося этим под одеяло прохладу юньменьских ночей. - Куда? Рано еще, спи, - не глядя Цзян Чен удобнее перехватил теплую тушку рядом, чтобы выпутаться у того возможности не было отчасти совсем. - Глава клана Цзян, - осторожно с намеком обратились к нему. Дохлый номер, по сути, ибо по утрам Цзян Чен был неумолим. - Спать, иначе цзыдянем свяжу. После этого в комнате воцарилась тишина. Сосед по кровати больше не пытался выбраться из объятий и даже слова не говорил. Цзян Чен снова провалился в сладкий сон. Лань Хуаня это утро встретило ворохом вопросов, на которые он не находил прямых и четких ответов, а также градом смущения за свое вчерашнее поведение. Он помнил мало, но и этого хватало. Когда Глава клана Цзян, Цзян Чен, затих, Лань Хуань тяжело вздохнул. Что он делает? По-честному, он сам не знал. Почему сорвался в ночь из Облачных глубин? Почему вчера выпил, хотя и знал, что с ним бывает от крепкого алкоголя? Почему сейчас он продолжает лежать рядом со спящим Цзян Ченом? Было приятно, конкретно сейчас было приятно. От чужих теплых прикосновений, размеренного дыхания, запаха лотосов вокруг. "Потому что ты сломан", - заговорил с ним внутренний голос, и Лань Хуань закрыл глаза, постаравшись выкинуть эту мысль из головы. Медитация. Медитация должна ведь помочь? Этому всегда учил его клан. И к тому же, медитировать можно в любом положении. Даже в объятиях грозного Саньду-шеншоу. Мысль свернула не туда, и Лань Хуань поймал себя на том, что улыбается абсурдности всей ситуации, в которой сейчас был. Его обнимал Саньду-шеншоу. Даже пригрозил цзыдянем, если он попытается сбежать. От этих мыслей до странности было тепло. Как и от мысли, что от такого заклинателя как Санду-шеншоу может исходить тепло. А между тем сам Цзян Чен спал рядом. Размеренное дыхание, расслабленные черты лица, темные волосы со сбитой на бок заколкой. Немного погодя Лань Хуань осознал себя на том, что медленными аккуратными движениями он вытаскивает шпильку заколки Цзян Чена. Немного времени погодя, он даже добился успеха. Темные волосы рассыпались по плечам, а Цзян Чен даже не поморщился во сне. Что я делаю? Это лечится? И все равно в груди поселилось озорное чувство радости от проделанной шалости. Абсолютно недостойное Главы клана Лань чувство, но... никто ведь не заметил, верно? К тому же, шпилька и сама могла вывалиться в течение ночи... Волосы у Цзян Чена были красивыми. Иссиня-черными. В них хотелось зарыться пальцами, расчесать, сделать какую-нибудь прическу, но только не ту, что обычно на голове у Главы клана Цзян. За этими неспешными незатейливыми мыслями Лань Хуань не заметил, как прошло несколько часов. В какой-то момент Цзян Чен открыл глаза, и когда Лань Хуань это заметил, то крупно вздрогнул, ибо еще минуту назад он игрался прядками волос Саньду-шеншоу. Растерянность в чужих глазах бросалась в глаза. И как-то это совсем не вязалось с тем, что рука этого самого человека напротив уже некоторое время что-то делала с его челкой. Цзян Чен даже был уверен, что слышал его улыбку за этой возней. Бессмысленной и какой-то невинной. - Играешься? - голос вышел с хрипотцой, а Сичень напротив покрылся красными пятнами. Завозившийся Лань Хуань быстро выпутался из объятий и сел, но от Саньду-шеншоу так легко никто не отделывался. Парочкой отработанных движений ногами, даже практически не вставая, Цзян Чен уложил Лань Хуаня снова на кровать. - Ну, чего смущаться? Мы вчера и не такое творили, - ухмыльнулся он, и поймал возмущенный взгляд Сиченя. - Мы вчера только в прятки играли! - Помнишь, значит. Жаль, - улыбнулся Цзян Чен, одним точным движением выудив шпильку Лань Хуаня из заколки. Волосы рассыпались гладким шелком, - Хмм, месть сладка. - Это... - Лань Хуань выглядел ошарашенным, - это так по-детски! Отдай. - Да ну? А все то, что ты делал вчера в этой комнате, не по-детски? - уже более миролюбиво улыбнулся Цзян Чен. Растрепанный Сичень вызывал умиление. - Я... я был пьян, - сконфуженно выдал Лань Хуань. - А когда игрался с моими волосами тоже был пьян? На это Лань Хуань лишь покраснел и не сразу подобрал слова. - Простите за недостойное поведение, глава... - Да забей, - прервал его Цзян Чен, которому словно по ушам дали этой обыденной формальной стороной их общения. - Тут нет никого кроме нас с тобой, успокойся уже. И я... просто дразнюсь. Повисла тишина, надавившая на уши. Цзян Чен нахмурился, прикидывая, что возможно зря он все это. Это ведь Цзеу-цзюнь, не только титул, но и глубоко вбитое в подсознание воспитание - совершенно отличное от того, что когда-то привили в нем в Пристани Лотоса. Быть может такая фамильярность и вправду неуместна, а ему вчера лишь показалось, что они могли бы стать отличными друзьями. Его кисть сжала чужая рука. Сжала как-то по-особенному и не отпускала. - Спасибо. - За что? - Цзян Чен и вправду не понял за что. Этот невозможный человек не уставал его удивлять. - За эти твои слова, - Цзян Чен непонимающе моргнул. А что он такого сказал? Ничего особенного же. - И за те твои слова тоже. "Те твои слова". Словно мозаика все слова Сиченя собрались воедино и Цзян Чен наконец понял, о чем говорит Лань Хуань. Примерно понял. Подняв взгляд и наткнувшись на вид Сиченя с распущенными волосами, Цзян Чен не удержался от того, чтобы растрепать идеальные волосы. - Поднимайся. Ты наверное голодный.