Я буду рядом

Сичень стоял, не шевелясь, очень долгое время. Дверь за спиной Ваньиня захлопнулась уже давно, но пустота, что он оставил за собой в мыслях не рассеивалась, до иррациональности заполняя ею Сиченя целиком. Глава клана Цзян... Цзян Чэн... Ваньинь... только что... предложил ему стать спутниками на стезе самосовершенствования?... Сичень медленно осел на кровать, все еще держа в своих руках чужой колокольчик. Тяжесть серебрянного атрибута приятно оттягивала руку. Тихий перезвук рассек хранимую тишину. Цзян Чен ворвался в свою вторую спальню практически на автомате. Ему хотелось спрятаться, так что ноги сами собой принесли его сюда. Закрыв дверь за собой, он обессиленно оперся на нее спиной, затем зажмурившись. Единственным желанием вдруг стало побиться головой об стену. Черт... Черт!... Что я делаю?... Что я сделал?! Сердце бешено колотилось в груди. Сильно зажмурившись, Цзян Чен еще некоторое время простоял у двери, пытаясь привести мысли в порядок. Он знал лишь один способ заглушить в голове какофонию неуверенных мыслей и переживаний. Этот способ помогал всегда. Должен и сейчас. Неровно выдохнув, он дернулся и направился к шкафу. Ему надо было нормально одеться и привести себя в порядок. Когда-то давно, когда Пристань Лотоса еще отстраивали, предполагалось, что эта комната станет комнатой будущей госпожи Цзян. Позднее, после событий в Безночном городе, когда про свадьбу уже никто не смел и заикнуться из-за конкретно ухудшившегося и так не самого лучшего характера Цзян Чена, эта спальня негласно стала второй спальней Ваньиня. И причиной тому был Цзинь Лин. В редкие времена, когда он приезжал в Пристань Лотоса в детстве, Цзинь Лину снились кошмары. Желая оградить его от ночных кошмаров, Цзян Чен позволял тому забираться к нему в постель. Такой подход оправдал себя, Цзинь Лину спалось намного спокойнее, но по утрам собираться было жутко неудобно - дерганный ребенок просыпался от любого шороха. Так что пустующая комната рядом очень скоро обрасла гардеробом Ваньиня и всем необходимым, чтобы спокойно собраться. Чем старше становился Цзинь Лин, тем реже он появлялся в спальне Цзян Чена, но... всегда была одна ночь в году, когда Цзинь Лин приходил к своему дяде, единственному родному человеку, оставшемуся у него со стороны матери, которой он никогда не знал. И ради этой ночи Цзян Чен не менял сложившийся уклад, и вторая спальня всегда содержалась слугами в чистоте и порядке. Вот и теперь он нашел в комнате все необходимое, позволявшее ему собраться, как полагается, прежде чем выйти к своим людям, как глава их клана. Предстоял долгий день, за который надо было решить множество дел и подготовить одно конкретное мероприятие, пока главные участники не умудрились передумать, поругаться между собой или же вляпаться в какое-нибудь неудобоваримое нечто. Вариантов того, что может произойти, было куча, речь ведь шла о Вэй Усяне.