Я буду рядом

Приводили в порядок Вэй Усяня долго, ибо тот даже под строгим присмотром Цзян Чена умудрялся крутиться, вырываться, комментировать все, что происходило, что совешенно точно не способствовало скорому завершению поставленной цели. Но под конец даже Вэй Усянь кажется поугомонился. Волосы были уложены - но без долбанной красной ленты не обошлось, крича и улюлюкая Вэй Усянь добился того, что ее оставили - незаметная, но такая нужная, чтобы каждый встречный ахнул, косметика была наложена. Оставались лишь верхние одежды. Что сказать? Подлецу все к лицу. По-честному, об этом только и мог думать Цзян Чен, и не только пока Старейшину Илина, самую большую занозу в заднице в мире, облачали в тяжелые дорогие одежды цветов Юньмэн Цзян. Фиолетовый смотрелся на нем хорошо, хотя отсутствие черного в его облике немного корежило укоренившийся образ в его голове. В какой-то миг Цзян Чен провалился в свои воспоминания. Давние, почти такие же тревожные как сейчас - не от того, что предстояло что-то плохое, нет, а оттого, что наоборот предстояло что-то хорошее, волнительное и торжественное. Воспоминания эти только омрачалось тем, что человека, что когда-то так же стоял перед ним во всей красоте и прелести, давно уже не было. - Ты же этого добивался, - Вэй Усянь крутился у зеркала, заставляя слуг беспокоиться за результаты своих трудов. - Так почему у тебя лицо кислее апельсина? Цзян Чен закатил глаза и резко развернулся к двери, намереваясь уйти, чтобы отдать распоряжение, что можно начинать, раз главный виновник торжества готов и никуда не собирается сбегать - Цзян Чен надеялся, что не собирается, - но у двери он остановился. Остановился на миг, чтобы сказать то, что когда-то тоже говорил близкому любимому человеку. - Лань Ванцзи тебя не заслуживает.