Запутанные паутины искупления

Баки стоял в своей комнате, глядя на город, мерцающий огнями. Это не казалось реальным, и он зажмурился, но когда снова открыл глаза, вид до сих пор не изменился. Он был дома. Он действительно был дома. Он не мог не улыбнуться при этой мысли и когда поймал свое отражение в стекле, почти не узнал себя. Но этого следовало ожидать, верно? Он действительно больше не знал, кто он такой: он не был тем пацаном из Бруклина, который ушел сражаться за свободу и доблесть, он точно не был Зимним солдатом, но он также не был тем же человеком, которым был, когда Т'Чалла предложил заморозить его, пока они не найдут лекарство. По сути, он был чистым листом, ожидающим своего писателя. Это было захватывающе, должен был он признать. Он был в безопасности, среди людей, с которыми мог становиться друзьями, и у него был новый второй шанс, ожидающий возможность определить, кем он был, и представить его миру. Он еще точно не знал, какую форму он примет, но знал, что хочет быть кем-то, кем смог бы гордиться. Он никогда не думал, что станет героем, но в то же время не мог увидеть себя на обычной работе с девяти до пяти, с партнером и полностью довольным судьбой. Несмотря на ужасный способ, которым он их получил, у него были навыки и способности, которые могли бы быть полезными, чтобы обеспечить безопасность людей. Было бы безумным расточительством этим не воспользоваться. То, что Гидра сделала с ним, больше не должно было определять его личность, но он не упустил бы возможность в полной мере использовать наследие, которое они в нем оставили. Он мог бы использовать это во благо, чтобы изменить ситуацию в мире. Его мысли вернулись к Старку, к тому, что он узнал о нем через СМИ и слухи, а также к тому, что он наблюдал сам. Когда-то он был известен как «Торговец смертью», производитель оружия номер один в мире. Затем его похитили, и когда он появился несколько месяцев спустя, то принял шокирующее решение прекратить производство оружия и заставить свою компанию работать, сосредоточив внимание на чистой энергии и других технологиях. По большому счету, у Старка, вероятно, было больше сил и влияния, чем у любого суперсолдата, когда-либо существовавшего, и все же ему удалось изменить это, стать Железным человеком, бороться, чтобы сохранить мир в безопасности. И все же его путь был нелегким, и он до сих пор носил шрамы, полученные тогда. Баки мог видеть глубокую скорбь в мужчине, накопленные предательства, жизни, которые он не смог спасти, потери и невыразимые ужасы, но он продолжал идти, передвигая одну ногу за другой, продолжать бороться, чтобы противостоять врагам. Его первоначальное впечатление о мужчине сильно отличалось от того, что он ожидал от информации, которую услышал о Старке от Стива и других Мстителей. Он, конечно, знал, что сражение на противоположных сторонах в любом конфликте приведет к искажению мнений людей, поэтому он был рад, что сможет сформировать свое собственное мнение, основанное на своих собственных взаимодействиях. До сих пор он был приятно удивлен и был уверен, что Старк — это тот, с кем он хорошо поладил. Этому способствовало не только то, как он поприветствовал Баки и заставил его почувствовать себя желанным гостем, но и то, как он взаимодействовал со своим стажером, а также с искусственным интеллектом — Пятницей. Он видел, как мужчина терпеливо наблюдал за тем, как Питер с энтузиазмом высказывал свои идеи, видел, как он затем увлекся тем, помогая ребенку воплотить идеи в реальность, и, отвлекаясь, говорил с искусственным интеллектом таким тоном любви и заботы, какой было бы невозможно подделать. Нет, насколько мог судить Баки, Старк был хорошим человеком, что заставило бывшего убийцу задуматься о том, какое именно мнение о нем сложилось у Стива и остальных. Казалось маловероятным, что все это вытекало из Соглашения (которое на самом деле казалось Баки вполне разумным). В следующий раз, когда он увидит своего старого друга, он собирается усадить его для очень откровенного разговора и потребовать некоторые ответы. Наконец он отвернулся от окна и подошел к кровати, слегка застонав, зарывшись под утешительную приятную тяжесть одеял. Пятница держала комнаты в Башне при достаточно комфортной температуре, так что Баки мог ходить раздетым, не чувствуя холода, но зная, что снаружи на улице было холодно и сыро, и это делало кровать еще более уютной. Его пространство в Ваканде было удобным, но здесь оно было кроме этого и роскошным, а у Баки не было шанса насладиться роскошью за последние семьдесят лет. Было еще одно, что ему было нужно сделать, прежде чем он сможет уснуть. — Пятница? — прошептал он тихо. Пеппер рассказала ему об искусственном интеллекте, и он в течение целого дня задавал Пятнице вопросы обо всем. Он многое узнал о крупных технологических достижениях и важнейших событиях, произошедших с сороковых годов, которые он провел в Бухаресте, и она могла предоставить ему более подробную информацию обо всем, о чем он хотел знать. — Да, сержант Барнс? — мгновенно ответила она ему с небольшим ирландским акцентом. Он колебался несколько секунд, прежде чем спросить, чувствуя себя немного глупо, но затем решил, что искусственный интеллект, вероятно, не собирается судить его. — Здесь мы в безопасности, да? Ты наблюдаешь за нами, пока мы спим? — Конечно, сержант Барнс. Если появляется какая-либо угроза Башне или ее обитателям, я немедленно включаю тревогу. Он кивнул в темноте, но был уверен, что она сможет его увидеть. — Хорошо, спасибо, — прошептал он. — Всегда рада помочь. Что-нибудь еще? — Эм, все в порядке, если ты будешь называть меня Баки? Я не был сержантом в течение очень долгого времени, и не совсем правильно обращаться ко мне так. — Конечно, я счастлива буду так вас называть. Спокойной ночи, Баки. Пожалуйста, будьте уверены, вы можете спать спокойно, — добавила она. Эта уверенность была всем, что потребовалось, и вскоре он уже крепко спал. На следующее утро Баки зашел на общую кухню, не увидев по дороге ни души. Он был удивлен, что не чувствовал неловкости, когда включил кофеварку и залил хлопья чашкой молока, вспомнив, насколько желанным гостем он себя чувствовал накануне. Он все еще немного волновался о том, как легко Старк, казалось, простил его, но он знал, что ему позволено было увидеть только конечный результат. Он не сомневался, что гений долго и упорно боролся с этим решением, и оно нелегко ему далось. Тот факт, что он не только дал свое прощение, но и шанс на искупление, возможность присоединиться к Мстителям и начать компенсировать все зверства, которые он совершил во имя Гидры, было большим, чем Баки когда-либо заслуживал. Словно услышав его, вскоре появился и сам объект мыслей Барнса со стеклянными глазами и копной взъерошенных волос. Он медленно забрел в кухню, подошел прямо к кофеварке и удивленно хмыкнул, найдя там уже сваренный кофейник. Он поднял голову, его взгляд упал на Баки, и он ухмыльнулся. — Ты только что сделал себя моим любимым человеком в доме, — объявил он. Баки был уверен, что покраснел от этого заявления, и опустил взгляд на хлопья, водя ложкой по краю тарелки. — Да ничего. Просто элементарная вежливость. — Ты удивишься, сколько людей даже не слышали об этом выражении, — пробормотал Старк, наливая себе в чашку и протягивая чайник в предложении налить кофе Баки. — Даже когда здесь было много людей, чайник никогда не стоял просто так полным, так как каждый предполагал, что следующий человек сделает себе сам. Конечно, теперь он в основном пуст, потому что в доме никого нет… Баки уловил печаль в голосе мужчины и вспомнил, что сказала Пеппер о том, как одинок Старк после событий в Сибири. Чувство вины пронзило бывшего убийцу, когда тот понял, что если бы не он, раздора среди Мстителей, возможно, не произошло бы. Конечно, Соглашение все равно было бы проблемой, но, возможно, Стив не сорвался бы так сильно, как тогда; возможно, другие все равно остались бы здесь. — Ну, я буду стараться всегда оставлять чайник полным, — сказал Баки, понимая, что не знал Тони достаточно хорошо, чтобы предлагать собственную дружбу и общение, чтобы отогнать от него одиночество. Прежде чем Старк успел ответить, человек в военной форме вошел на кухню. Баки еще не встречался с полковником Роудсом лицом к лицу (в аэропорту он ни разу не поднимал переднюю часть своего шлема), но он узнал его по фотографиям, которые Пятница ему показывала. Он казался высоким и устрашающим благодаря механическим протезам, которые помогали ему ходить. Тот инцидент, о котором им со Стивом рассказал Сэм, до сих пор беспокоил Баки и по сей день. Им всем было тяжело знать, что один из бывших товарищей по команде получил ранение, но Стив сказал им, что, к сожалению, во время войны это было неминуемым злом. — Тони, — поприветствовал Роуди своего друга, пожав ему руку. Старк шокировано посмотрел на него, комично подняв бровь. — Какого черта, дорогой? С каких это пор мы пожимаем друг другу руки? Где мои чертовы объятия? Полковник закатил глаза. — С тех пор, как я пытаюсь сохранять рабочую дистанцию, ведь сержант Барнс здесь и все такое. — Баки все равно, не так ли, Баки? — сказал Старк возмущенно, глядя на бывшего убийцу, который слегка кивнул головой. — Видишь, ему все равно. А теперь иди сюда и обними меня, придурок. Посмеиваясь, будучи захваченным в сокрушительные объятия, Роудс пробормотал: — Не слишком хорошее первое впечатление. — Ради кого ты стараешься казаться суровым? — потребовал ответа Старк, сузив глаза и выбравшись из объятий. — Ради него, идиот? Черт возьми, Роуди, мы уже это обсуждали! Баки не должен нести ответственность за свои поступки — это ответственность Гидры! Настала очередь полковника раздражаться. — Правда, Тони? Так ты обо мне думаешь? Конечно, это не реальная причина. — Тогда что? — Это военная обязанность, Тони, — объяснил Баки гению. — Полковник Роудс выше меня по званию, а на поле первое впечатление играет очень большую роль. — Спасибо! — сказал Роудс. — Я рад, что хоть ты это понял. Баки пожал плечами. — Я уяснил эту вещь во время войны, но вы должны признать, это выглядит довольно странно для гражданских. — Так это было бы просто твое позерство? — спросил Тони потрясенно. Полковник выглядел смутившимся. — Может быть. — Черт возьми, зануда, ты никогда не перестаешь меня удивлять. Ты же знаешь, что у меня теперь есть очередное прозвище для тебя, да? — Роудс застонал и Старк насмешливо сказал детским голосом: — О, все в порядке, мой милый маленький павлин, ты привыкнешь к этому. — Ладно, этого вполне достаточно, Тони Карк, — затем Роудс повернулся к Баки и протянул руку. — Извини, но ты пролетел — я обнимаю только тех, кого знаю. Баки ухмыльнулся и пожал теплую ладонь. — Все в порядке, я уверен, что вы скоро поддадитесь моим чарам и не сможете устоять перед искушением меня облапать. Полковник снова простонал. — О, Боже, нет — вас двое! Не знаю, смогу ли справиться с двойной волной сарказма! Старк засмеялся. — И мы еще беспокоились, что он будет версией Роджерса 2.0. Я очень рад узнать, что у тебя действительно есть чувство юмора, Баки. Бывший убийца усмехнулся. — Да, думаю, ты скоро обнаружишь, что я совсем не такой, как Стиви. Это имеет довольно большое значение. Настроение в комнате сразу же немного помрачнело, и Старк рассеянно потер середину груди, прежде чем опустился на стул и опустошил свою чашку кофе одним длинным глотком. — Итак, вы хорошо устроились, сержант Барнс? — спросил Роудс, и из его голоса окончательно испарился насмешливый тон, когда он бросил обеспокоенный взгляд на своего друга. — Эм, да, — ответил Баки, задаваясь вопросом, что именно он сказал, чтобы мгновенно изменить настроение собеседников. — Все были очень милыми. Но я больше не сержант, полковник. Оставил этот чин давным-давно. Мужчина оценивающе посмотрел на него, а затем кивнул. — Справедливо. Я позволю тебе закончить завтракать, а потом мы найдем здесь комнату, чтобы поболтать обо всех технических деталях, которые нужно знать для того, чтобы стать Мстителем. Баки кивнул. — Звучит замечательно, — и это действительно было так. Он не мог дождаться начать наконец свой путь искупления.