Навечно связанные

Очако нож к вене приставляет легко, без раздумий. Ничуть не морщится от того, как он разрезает ее тонкую кожу и почти не чувствует боли, спокойно, даже отрешенно, смотрит на то, как венозная кровь капает в ритуальный костер и в небо взметается черный горький дым. Тсую наблюдает настороженно, аккуратно выглядывая из-за дерева. С местной ведьмой она познакомилась недавно, но девочка-эльф быстро почувствовала в ней родственную, до безумия одинокую душу. Но не заметила одного. Урарака Очако безумна. Тсую легонько касается чужого плеча, извещая о своем присутствии, но, как ни странно, девушка не вздрагивает, а лишь еле заметно кивает, все так же задумчиво разглядывая разгорающийся костер. — А, это ты… — по губам Очако скользит мимолетная улыбка, она смазанно целует Тсую в губы, отчего та краснеет до кончиков ушей, и резко хватает чужую ладонь, оставляя на ней кровавый порез. Эльфийка дергается от боли, но Урарака прижимает девичью ладошку к губам и слизывает выступившие капельки крови. Несколько из них отправляются в костер. — Прости, прости, милая… — на лице у Очако снова осмысленное выражение, и Тсую удивленно наклоняет голову в бок, уже абсолютно не понимая, что же здесь происходит. Урарака молчит, задумчивым взглядом обводит заостренные черты лица юной эльфийки и нежно треплет ее по волосам. С ее губ невольно срывается: — Мягкие. Тсую снова краснеет, прижимает пораненную ладонь к себе и, уткнувшись носом в тонкую шейку ведьмы, тихо шепчет себе под нос. — Очако, что ты делаешь? — Соединяю наши сердца навечно, малышка. Последнее слово она тянет с нежной любовью, но Тсую уже как-то совсем не по себе от такого сумасшедшего напора. Она неуклюже отталкивает девушку от себя и немигающим взглядом смотрит в костер. — Чего ты хочешь от меня? Тсую уже подается телом назад, пытаясь вырваться из крепкой хватки чужих ладошек, но Очако держит крепко, не желая отпускать свою жертву. — Я же сказала, — Очако шипит, когда Тсую пытается вывернуться из ее хватки и царапает острыми коготками по руке, — я всего лишь соединяю наши сердца, дурочка ты моя. Сцепив чужие запястья за спиной, Урарака резко подается вперед, касаясь пухлых розовых губ, отдающих свежей малиной, проталкивает язык сквозь белые острые клыки своей эльфийки, заставляет Тсую ответить на поцелуй. Асуи голову теряет от таких ощущений. У нее перед глазами расцветают яркие огни и коленки подрагивают от нахлынувшей нежности. Она расслабленно отвечает на поцелуй, заглядывает в черные из-за ритуала глаза ведьмы и, наконец-то высвободив руки из крепкой хватки, утягивает возлюбленную за собой в костер… *** Тсую подскочила на кровати, сонными глазами оглядывая себя и девушку рядом. Очако мирно посапывала, как всегда сбросив с себя одеяло и жалась поближе к ней, к Тсую, потому что замерзла. Асуи лишь еле заметно усмехнулась, закрыла окно в комнате общежития и понадеялась, что будильник все-таки прозвенит с утра, иначе Айзава-сенсей снова будут их отчитывать за неподобающее поведение будущих героев. Тсую тихо рассмеялась, прикрывая ладошкой рот, вспомнив, как якобы сурово выглядел их уставший наставник, который явно отчитывал их чисто для профилактики. Очако завозилась на кровати, поджимая колени к груди и мелко подрагивая. Ее серая майка немного задралась, оголяя полоску впалого животика. Вот говорила она ей, что кушать надо, но Урарака здесь ее абсолютно не слушает и считает себя пухленькой, хотя ее кости уже давно сильно выпирают и Исцеляющая девочка на это все поглядывает весьма недовольно, благо, пока молчит. Асуи с нежностью касается щеки Очако, оставляет на ней невесомый поцелуй и ложится рядом, накрыв их одеялом. Шатенка сразу жмется к спасительному теплу. Тсую прижимает к себе девушку и, обнимая ее поперек груди, проваливается в сон, абсолютно точно уверенная, что ее там кто-то ждет.