Навечно связанные

Офишиал, неофишиал выглядит хуйней на фоне того, что он даже не знает, куда пригласить Кьеку. Новый Год на носу, капает на мозги своей слишком суетливой суматохой. И вроде бы все вери найс, потому что времени на себя не остается, на клише-мысли о хуевой жизни тем более, но и весь необъятный мир праздников и приготовлений, в его закороченной под 220 вольт башке нихрена не укладывается. Он задумчиво ведет ежедневник с расписанием учебы и длинным списком осточертевшей домашки. Составляет таблицу расходов, ломая голову над сложными функциями своего компьютера, все время, тыкая не на те цифры и матерясь себе под нос. Но этого в любом случае оказывается мало, потому что ни одна компьютерная программа не состыкует за него свиданку с Джиро и не объяснит какого хрена он вообще должен делать, дабы приблизиться к своей принцессе хоть на один шаг. Джиро в его представлении - богиня, идеал. Восторженная девчонка с гитарой, ненормальной тягой к музыке и охуенно классной причудой. Милая до чертиков, и сладкая до безумия. Такую хочется только собственнически прижать к стенке, оставляя багряные укусы на нежной коже и терзать эти пухлые губы, вырывая желанные стоны из чужого горла. Джиро само очарование, но она та самая дерзкая герл, которая всегда за панк-рок, и разбитые гитары на сцене, за громкие звуки, движуху и алкоголь вечером под чернильным небом и колючей россыпью звезд. Джиро такая, что словами описать ее невозможно, ее только любить, любить и любить, возвышая ее идеал навечно. *** - И что ты мне предлагаешь?- Каминари раздасованно ползает по комнате Киришимы, занимаясь скоропостижной смертью уже третьей пачки чипсов, которые Эйджиро вообще-то откладывал себе на Новый Год, - потому что я понятия не имею, что мне делать. В ресторан ее пригласить? Киришима скептически оглядывает Каминари, который стоит перед ним в одних штанах, кидает заинтересованный взгляд на его разномастные носки и торчащие во все стороны светлые волосы. И что-то ему подсказывает, что пускать его безбашенного друга в дорогое заведение не стоит, абсолютно не стоит, поэтому он заторможенно мотает головой в знак протеста и предлагает просто сходить в кафе. Денки соглашается, пинает пустую банку из под спрайта в открытое окно, поздно понимая какого хрена он только что вытворил, снизу доносятся приглушенные крики Айзавы. И вообще, какого хрена у них было открыто окно в такую холодрыгу непонятно. *** Джиро, свет мой, - Каминари цепляет ее под руку в коридоре и отводит в сторону, надеясь, что девушка не пошлет его как обычно хотя бы в честь праздника, - я тут кое-что тебе предложить хотел.. - Я с тобой спать не буду! - Да нет, же, - ему хочется побиться головой об стену или хотя бы сорвать сладкий поцелуй с мягких губ за такое незаслуженное обвинение, - я тебя в кафе хотел позвать, посидим, поболтаем. Ну, ты не против? - глаза у него, как у побитого щенка, но Джиро нравится эта карамельная патока в чужом взгляде в обрамлении подведенных ресниц и она соглашается. Денки думает, что сошел с ума и чудеса случаются, и это все приснилось ему, а вообще он в коме и бредит сильно-слишком. Потому что так легко получить согласие своей благословенной принцессы нереально, но оно теперь висит в воздухе, лови не хочу, радуйся-ликуй, да только не проеби все со своей чудной причудой. Вот и все, вот и счастье вроде бы. Адрес и время он скидывает ей вечером. Встреча через два дня, долгожданная безмерно, но сумасшедшая для его неприличного вида, потому что теперь-то самое хуевое время для офишиал, который у него с его жизнью даже веревками для шибари не вяжется. Но Киришима по-братски решает помочь, туда же к ним в импровизированную гримерку заваливается сонный Кацуки и заскучавший от своей жизни Шинсо. Они втроем пытаются подобрать ему что-то более-менее адекватное. Бегают из комнаты в комнату в поисках подходящего по цвету пиджака, гладят рубашки, честно пытаясь их не сжечь. Потому что взрывной Бакуго + старый утюг + ебанутая причуда Пикачу = стопроцентный пиздец, и ладно дело не дошло до пожара, лишь Хитоши придется завтра покупать себе новую рубашку или просить у академии выдать ему новую, потому что ходить голым типа неприлично, зато, конечно, весьма сексуально, притом не только для женской половины их школы. Закончив, с нехитрыми, на девичий взгляд, приготовлениями, Каминари всех тащит вниз смотреть какую-нибудь новогоднюю комедию и заряжаться мега позитивом, потому что праздник на носу, а постные мины лучших друзей доводят его до трясучки все больше и больше с каждым новым днем. Но в гостиной уже внеплановый ажиотаж. Мир перевернулся, упал, разбился. И теперь весь «А» класс украшает общежитие с внушительного пинка Айзавы. Денки удивлен, остальные просто в чистом ахуе. Но не то, чтобы это плохо, вроде даже что-то новогоднее искрится под кожей, плещется, требуя немедленного выхода, и знакомые с детства мотивы, не бесят даже взбалмошного Бакуго, который пытается напялить чертову звезду на елку. Очако занимается новогодними гирляндами, которые сияют, как счастливое лицо прихеревшего от жизни Каминари. Ей помогает Деку, забивающий маленькие гвоздики, просто чтобы не ляпать эту всю красоту на скотч. Иида кричит, что так нельзя. Изуку шлет его куда подальше, лучше на кухню, сидеть снежинки вырезать со скоростью света. Денки чисто смешно. Жизнь вокруг закрутилась с удвоенной силой, и он правда не знал, как успеть все и везде. Звали, кажется украшать елку, готовить горячий шоколад, составлять праздничное меню для тех, кто останется в общежитии отмечать новый год. Надо еще вешать те пресловутые снежинки на нитки, чтобы украсить этой гирляндой все окна, найти, у кого завалялся сломанный диско-шар, и привести его в порядок и, конечно, чертова генеральная уборка. Не сказать, что она его сильно бесит, в честь праздника это даже можно счесть шумным и веселым явлением, но заставить себя, ее делать всегда немного сложно. Да и разрывают его в буквальном смысле на все части. Иида тянет за одну руку, Шинсо с Киришимой за другую, и ему страшно думать, кто же там схватился за его ногу и пытается оторвать его от пола. Всем он прямо сейчас почему то нужен, и ведь не скажешь, что это плохо. Это мило, слишком, до незаметных слез в глазах и быстро бьющегося сердца. Нужен всем и от этого слишком тепло в душе. *** Джиро легкая и воздушная, как снежинка, вся такая же недоступно-недосягаемая для простого смертного. Не идет, а парит и он уверен под ее изящными ножками даже снег не хрустит, потому ее ловкость и грация, плавные движения просто сводят его с ума. И она сияющая в ореоле ночных фонарей, похожа на богиню, его личную собственную, неприкосновенную. Которая решила порадовать его своим присутствием один раз, наградить своего послушного мальчика коротким поцелуем в щеку и исчезнуть в дурманящей пелене холодной метели. Но сейчас весь вечер еще впереди. Джиро садится напротив, легко улыбаясь на его растерянный взгляд, и открывает меню, решая сразу сделать заказ, чтоб не гонять бедную официантку туда-сюда. Каминари зависает. Пялит на ее бледную кожу с ярко выделяющимся морозным румянцем, на ее трепещущиеся от каждого движения густые черные ресницы, на тонкие изящные руки, и золотой браслет, который красивой змейкой обвивает утонченное запястье девушки. - Привет, - она еще раз улыбается ему, надеясь, что накатившее смущение скроет то, что она только с улицы, - я буду кленовый раф и тирамису, - она всего лишь уже обращается к этой миловидной официантке с теплыми искрами в глазах и ему хочется ее приревновать, - а ты Денки? - Я, - он встрепенулся, кидая быстрый взгляд на девушку, - мне пожалуйста кофе по-венски и тоже тирамису, он здесь просто восхитительное, - он весь светится рядом с Кьекой и неловко касается ее руки, чувствуя как предательский румянец заливает шею. - А здесь довольно миленько, уютно, - и правда, маленькая кафешка давно украшена новогодними огнями, все выполнено в мягких теплых тонах кофейных оттенков, а самое интересное, что на каждом столике стоит маленькая елочка и рядом с ней лежит небольшая коробочка с такими мини-шариками и запиской «Дорогие посетители, вы можете украсить нашу елку сами. Зарядитесь позитивом и больше улыбайтесь. С наступающим!» А ведь новый год уже через два дня и эта идея выглядит безмерно милой и забавной. Шарики, ярко сияющие в приятном полумраке, так и тянут к ним прикоснуться к ним и долго-долго умиляться, потому что это такая прелесть, что слов просто нет. Они с теплом наслаждаются этим маленьким заданием и развешивают украшения сначала в хаотичном порядке, а потом в каком-то странном геометрическом узоре, но выглядит это все равно прелестно и очаровательно. Денки фотографирует Кьеку на фоне их общих трудов. А потом она со смехом садится к нему, и они делают общее селфи с елочкой и скидывают в общий чат «А» класса. Дальше идут разные кривляния, внеплановый поцелуй в щеку, снежинки из салфеток, и горячее кофе в обнимку, потому что Джиро осталась рядом, весьма удобно устроившись у него на плече. Тирамису, кстати и, правда, не подвело. Вкусное, мягкое буквально таяло во рту, а в сочетании с любимым кофе и его восхитительным ароматом, все было и вовсе чудесно, тепло и мега уютно. Настроение поднялось до планки «его нихуя теперь не испортит», все планы были классными и долгожданными, а разговоры интересными и увлекательными. Оказалось, что у них много общего, взаимная любовь к фейерверкам, например, и бенгальским огням в темной ванной, святые книжки про супер-героев и одинаковые предпочтения в роке. Вроде у многих есть тоже самое, но эта мысль кажется обоим настолько ничтожной, что это не важно. Здесь и сейчас важны только они и их чувства, и дразняще-дурманящий аромат горячего кофе. *** На праздники почти все остаются в общежитии. С утра слишком шумно и громко. Музыку все время делают громче, чтобы перекричать все разговоры, но, кажется, это катострафически не помогает. Хотя это уже абсолютно не важно. С кухни доносятся аппетитные ароматы жареной курочки, хрустящей картошки, горячего глинтвейна, сваренного тайком от Айзавы. Каждый потихоньку пытается урвать там что-нибудь вкусненькое, Но Бакуго с Деку и Ураракой всех оттуда выгоняют, оставив на столе в гостиной лишь немного продуктов для перекуса. Денки лично довольствуется и этим. Пьет сок прямо из коробки и закусывает бутербродом с сыром и колбасой, и искренне не понимает, зачем им всем какая-то там супер вкусная курица, когда здесь есть не менее вкусные бутерброды. Кажется, только Кьека его и поддерживает, да Сэро обречено сидит рядом, опорожняя уже вторую банку пива. Все остальные, получив от ворот поворот, сваливают дальше украшать общежитие или запаковывать оставшиеся подарки. А Момо их всех фотографирует, снимает короткие забавные видео, и периодически делает новые шарики вместо сломанных и баллончики искусственного снега для елки. Денки снова ошалело смотрит по сторонам. К его груди прижимается уже уставшая от суматохи Джиро, и он тепло улыбается ей в макушку, легко перебирая ее черные, отдающие перламутром под приятным полумраком, волосы. *** - Ты куда мишуру вешаешь, придурок? Еще вокруг салатов обмотай, чтоб наверняка все блестело. Правда, если тебя потом съедят за испорченный праздничный ужин, то я тут абсолютно не причем, - Бакуго довольно скалится в сторону Аоямы и решает свалить, куда подальше подобру-поздорову, потому что оставаться в такой близости с живой блестючкой опасно для его жизни. Поэтому он быстро ретируется прочь, меняя себя на очень удобного для таких дел Деку. Сам он идет включать оставшиеся светодиодки, ему придется самостоятельно разбираться с гребаным электричеством, так как Пикачу завис на кухне с бокалами. Спустя пару минут, утянувших Кацуки в горестные воспоминания о физике и проводке, гостиная, наконец-то, озаряется мигающими огнями. Яркие цвета то нежно, то быстро меняются, переливаясь и сияя, вызывают тепло в чужих душах. Кажется, зависают все. Мир вертится в ладонях каждого разноцветными точками, и в этот момент дышать хочется больше всего, чтобы не помереть от переизбытка эмоций, и двигаться дальше, живя ради таких счастливых моментов. Мерцающие огни кружат голову не хуже колючего шампанского, пьянят восторженный разум, пробираются под кожу горящими искрами и взрываются внутри воздушными фейерверками невиданных цветов. Мир снова живет с удвоенной силой и дышать приходится еще чаще, захлебываясь в потоке эмоций, многие смаргивают нежданно-негаданные слезы, теребя то браслеты-завязки на руках, то соседа рядом. Время неумолимо приближается к полуночи, по телевизору давно идет какая-то новогодняя программа, перебиваемая громкой музыкой из колонок. Денки, наконец-то появляется в дверном проеме, весь трясущийся, с огромным подносом в руках, полный блестящего в сияющих огнях стекла. Поднос, спохватившись, забирает Эйджиро и Каминари облегченно выдыхает, снова скрываясь в ореоле света, чтобы помочь девушкам накрыть на стол. - Эй, народ, давайте уже быстрее, 10 минут осталось. Или вы хотите весь следующий год на кухне провести поближе к холодильнику, к слову говоря, пустому? – подьебы Кацуки вызывают волну смеха, и появившееся колючим узлом внутри, напряжение легко отпускает. Ведь отмечать вместе весело, весело и очень тепло. Бокалы звенят громко, шампанское, протащенное тайком от учителей в размере нескольких ящиков, шипит и пузырится, оседая приятными искрами на кончике языка. Провожать старый год под бой курантов традиция привычная и любимая. Везде слышно «спасибо» или «люблю», все безмерно искренние, атмосфера мега уютная, наполненная свободой счастья и долгожданным предвкушением чуда. И в этом шуме-гомоне звучат два тихих голоса людей, которые увлечены сейчас только друг другом. - Ты мне нравишься.. Часы отсчитывают буквально последние секунды, громко отзываясь в каждом сердце. И бьют заветное – двенадцать. - Ты мне тоже, Денки.