The prophecy made me do it

Не успели студенты отойти от того факта, что Золотой мальчик умеет говорить со змеями, как новое нападение омрачило подходящее к концу полугодие. Следующей жертвой стал Джастин Финч-Флетчли. Мальчик с Пуффендуя, который рискнул признаться Поттеру в том, что он маглорожденный. Именно этот факт полностью убедил большинство в виновности Гриффиндорца. Малфой часто слышал, как его обсуждали почти на каждом шагу. Видел, как компании резко выходят из комнат, когда появляется Поттер. Замечал, как взгляд гриффиндорца становится все более тусклым, когда что-то в очередной раз напоминает ему о статусе изгоя. Хотя нет, на изгоев просто не обращают внимания или же задирают для развлечения — здесь такого не было. Также всех немного удивлял тот факт, что сам Малфой совершенно никак не реагировал на слухи. Он не пытался посмеяться над Поттером, изображая шипение, или же как-то его опозорить. Но слова Драко о том, что гриффиндорец выглядит слишком жалким, чтобы быть наследником в его глазах, действовали. И скоро от Малфоя отстали, принимая тот факт, что слухи ему кажутся скучными. К тому же, в остальном ничего не изменилось. Они до сих пор враждовали в глазах остальных. И Драко был особенно благодарен Уизелу, который, сам того не зная, поддерживал этот факт. Стоило слизеринцу задержать взгляд на троице, как Рон сразу шел в атаку, стараясь защитить своего друга от обидчика. Ни Гарри, ни Гермиона обычно не вмешивались, лишь старались поскорее разнять мальчиков, а сам Малфой лишь с большим желанием доводил бедного Уизли, выводя его на новые конфликты. — Чего уставился, Малфой? — в очередной раз Рон поднялся, готовясь защитить лучшего друга, но Поттер тут же перехватил его запястье, заставляя друга опуститься на место. За последние две недели ему приходилось делать это столько раз, что он даже не оторвался от домашнего задания — лишь быстро окинул Малфоя взглядом и устало вздохнул. Грейнджер же наблюдала все со стороны, смотря на блондина чуть сощурившись. — Поттер, Грейнджер, купите своему львенку ошейник. Бешенство — опасная штука, — Драко с усмешкой следил за ними взглядом, будто бы пытаясь вывести на конфликт. Но почти сразу же уходил, потому что стычки с Уизли смешили, но не радовали. Это все было очень странно. Было странно с Гермионой. На людях — Грейнджер. Было странно с Поттером, который после их встречи вообще никак на него не реагировал. Было не странно лишь с Уизли, который поддерживал школьную борьбу так, будто в него перешло все негодование друзей, и теперь лишь он был борцом в их компании.

***

— Малфой, тебе правда следует перестать доводить Рона, — по виду Гермионы было видно, что не только Гарри надоели постоянные конфликты. Она хмуро смотрела на слизеринца, перемешивая зелье, а Малфой сидел рядом, иногда подавая ей нужные ингредиенты. Мальчик коротко поджимает губы, осматривая туалет. Он не знал, почему продолжал сюда приходить, ведь Грейнджер больше ничего от него не было нужно. Он дал ей то, о чем она просила. Теперь слизеринец должен был вернуть ей должное после того, как зелье сыграет свою роль. Но Грейнджер приходила сюда каждый день, чтобы проверить зелье, и Драко сам не понимал, как раз за разом оказывался в туалете вместе с ней. В какой-то момент он решил для себя, что с ней просто спокойнее сейчас. Никто из них не рвался обсуждать нападение или же выдвигать теории, они оба просто ждали, и у них была одна цель. — Гермиона, ты не понимаешь? Тебя я просто не могу больше выводить на конфликт. Ты пусть и умна, но слишком честна для того, чтобы постоянно подделывать свои эмоции, а Поттер… Поттер просто слишком туп, чтобы сосредоточить свое внимание на двух вещах одновременно. Остается Уизли. У меня также есть репутация. Если я оставлю вас в покое, то проблем не оберешься. Все привыкли уже, понимаешь? Не нужно что-то менять из-за временного примирения. Он видел, что Гермиона хочет что-то сказать, как и видел, что тень печали скользнула по ее лицу, но предпочел сделать вид, что не заметил. Самому Драко было удобнее думать, что все это временно. Он поможет ей, а она ему. На этом все. Девочка вернется к своим друзьям, а Малфой будет в одиночку помогать им, раз уж такая у него судьба. Со временем вернется задор и злость, которую одним взглядом забрал Поттер. И все вернется на свои места. А Уизли… Для Уизли ничего не изменится. Тому сейчас легче всего. — Мне пора, не хочу, чтобы твои дружки заметили меня тут. Придется еще принимать тебя за столом Слизерина и выслушивать о том, что ты предала их ради дружбы с самим Драко Малфоем. Хотя, я бы поверил в такое. Со мной наверняка интереснее, — Драко усмехается, когда замечает, как девочка запускает в него пустой склянкой, и ловко уворачивается, подхватывая сумку с пола. С Грейнджер было определенно легко и он уже несколько раз ловил себя на мысли, что она вполне интересный собеседник, если игнорировать тот факт, что она маглорожденая и гриффиндорка. Слово «грязнокровка» Малфой забыл после того, как начал с ней общаться. Даже для него подобное обращение было низким по отношению к человеку, с которым у него имеются общие цели и с которым он проводит почти три часа каждый день. — Малфой, на следующей неделе начинаются каникулы. Зелье будет готово, — она поднимает на него взгляд, а мальчик лишь коротко кивает. — Знаю, я уже предупредил родителей, что мне придется остаться. Занесу завтра слизеринскую форму. Он выходит из туалета как раз вовремя, поскольку за углом видит Уизли, который все же решает проверить подругу. Малфой благодарит Мерлина за то, что Уизел явно не спешит встретиться с Плаксой Миртл — Грейнджер уже успела рассказать о их знакомстве, когда заметила, с каким трепетом та относилась к Драко. Это дает слизеринцу шанс исчезнуть в конце другого коридора до того, как рыжий мог его заметить. Драко задумчиво закусывает губу, даже не задумываясь над тем, куда именно он сейчас направляется. Уизли шел к Грейнджер, но где же последний член команды, который в последнее время старается держаться исключительно с друзьями? В сознании всплывает образ Поттера: красные глаза, все еще дрожащие губы, но абсолютное спокойствие на лице и такой внимательный взгляд. Малфой быстро бросает взгляд на ближайшее окно и раздраженно вздыхает. Нет, он определенно не пойдет туда снова. После их встречи около озера Драко появлялся там почти каждый день. Нет, он не искал мальчика-которому-так-же-плохо, просто это было единственным местом, где можно было посидеть и подумать. И он определенно не хмурился, когда, подходя к своему месту, видел, что там никого нет. Малфой опускался на тот самый выступ, где сидел Поттер, и просто смотрел на вид, что открывался перед ним. Через какое-то время он отметил, что здесь почти всегда пахнет… черешней. В детстве они с Панси постоянно набирали целую корзину. Им нравился сам процесс. Особенно Драко любил те моменты, когда Паркинсон не могла дотянуться и он с самодовольной усмешкой забирал с деревьев то, что не давалось его подруге. Сначала мальчик не замечал этого, но чем чаще он вдыхал поглубже, тем сильнее ощущал этот запах. Вроде он уже где-то чувствовал его, но не мог точно вспомнить, где именно. Еще иногда ему казалось, что рядом кто-то был. То ветка хрустнет, то ветер напомнит чей-то выдох, но слизеринец просто думал, что слишком глубоко погряз в собственных мыслях — от того и мерещится. Малфой любил это место, но сегодня он точно туда не пойдет. Драко решительно отворачивается от окна и продолжает идти. Идет вниз в подземелье. Идет в спальню для мальчиков. Идет, закутавшись в мантию, обратно наверх. И, проклиная себя, идет к озеру. Он хмуро отряхивает обувь от снега время от времени, будто не обращая внимания на то, что это совершенно бесполезно. Просто эта маленькая остановка позволяет подумать над тем, какого собственно черта он вновь туда идет. Хотя, чем меньше смеха он слышит со стороны двора, тем легче ему становится. Сложно понимать чужую радость, когда самому постоянно приходится копаться в себе и своих мыслях, скрываясь от всех вокруг. Еще сложнее сидеть поблизости наблюдать за тем, как все так радостно бегают вокруг и кидаются снегом, когда еще несколько часов назад они травили Поттера. Нет, Драко не жалеет Поттера. Просто… Просто. Он доходит до того самого места и тихо выдыхает. Внутри одновременно загораются два чувства — разочарование и облегчение. Мерлин, из-за Поттера и Грейнджер он превращается в ходячий парадокс. Мальчик проходит к камню и садится на самый край, смотря на озеро. На пару минут он прикрывает глаза, постепенно ощущая, как легкие заполняются запахом черешни, а затем открывает их и оглядывается вокруг. Здесь нет ничего, что могло бы отдавать подобным запахом, но это все же Хогвартс. Сложно представить, сколько заклинаний наложено на территории школы. Он вновь прикрывает глаза и задумывается. В последнее время он все чаще задумывается о том, во что вообще вляпался. Сначала он узнал о пророчестве, потом начал помогать Поттеру. Случайно заставил весь Хогвартс шататься от брюнета. Спалился перед Грейнджер. Начал работать с Грейнджер. Застал Поттера в ситуации, за которую убил бы сам, если бы они поменялись местами. Плакал вместе с Поттером. Внезапно перестал его ненавидеть. Какого-то Грифона начал его понимать. И, конечно, начал приходить сюда каждый день, чтобы порадовать себя тем, что гриффиндорца здесь нет, а заодно огорчать себя тем же фактом. — Поттер… — тихо произносит блондин, будто подводя все итоги к одной единственной проблеме. Рядом что-то хрустит, но Малфой уже устал обращать внимание на странные звуки в этом месте. Он подносит руки к лицу и проводит ими от лба до подбородка, будто он только проснулся и пытается прийти в себя. Не помогает. Он задирает голову к небу и уже молча повторяет губами фамилию своего уже не совсем уж и врага. Сзади вновь что-то хрустит, и на этот раз мальчик раздраженно поворачивается, застывая. Поттер. Живой. Мальчики смотрят друг на друга пару минут. Малфой видит, что гриффиндорец чувствует себя не совсем уютно, будто в этот момент плакал сам Малфой, а тот случайно выдал себя. Но, несмотря на это, мальчик неуверенно делает несколько шагов к Малфою, и когда не встречает никакого сопротивления — садится рядом с ним, подтягивая ноги и обнимая колени руками. Больше они не смотрят друг на друга. Мальчики сидят молча, смотря на пейзаж, и каждый думает о своем. На этот раз первым заговаривает именно гриффиндорец. — Почему ты меня не сдал? — М? — Драко искренне пытается изобразить, будто не понимает о чем говорит гриффиндорец, но, судя по усмешке второго, выходит у него плохо. — Брось, Малфой. Я плакал перед тобой. Ты мог сразу побежать и рассказать о том, что Гарри Поттер заливается слезами в гордом одиночестве. Мог насмехаться надо мной, изображая, как жалко я выглядел в тот момент, но ты не сделал этого. Ты никому не рассказал. Малфой коротко морщится, поскольку он бы с радостью продолжал игнорировать эту тему и дальше. Такая идея все еще присутствует, но Поттер поворачивает голову в его сторону и смотрит точно в глаза, явно сокращая возможность уйти от ответа. Слизеринец раздраженно цокает, но не встречается с ним взглядом. — Для чего? Чтобы ты растрепал каждому, что я плакал с тобой? Это же просто выставило бы жалким меня, никакого наслаждения. — Врешь. Ты прекрасно знаешь, что мне бы никто не поверил, если бы я сказал это после тебя. Решили бы, что я просто пытаюсь сделать ситуацию легче, утягивая тебя за собой, — губы мальчика трогает легкая улыбка, когда он замечает, как слизеринец уже закатывает глаза с явным недовольством, формируя в руках комок из снега и бросая его в сторону озера. Малфою никогда не нравилось, когда его принуждают к ответу. — С каких пор ты стал таким наблюдательным? Хорошо, ты прав. Я счел это слишком низким. Да, Поттер, даже у меня есть достоинство, — он бросает быстрый взгляд на мальчика, а затем хмуро отворачивает голову. — Я считаю, что никто не должен видеть слез, которые пытаются скрыть от других. Наблюдать за этим низко, а бежать и кричать об этом — тем более. — Но ты остался, — Гарри произносит это так просто, что на секунду у Малфоя появляется мысль сбросить его в озеро вслед за снежком, но он удерживается. В голосе мальчика нет ничего негативного, и это наталкивает слизеринца на встречный вопрос. — Почему ты не воспользовался ситуацией? Как ты сам сказал, никто бы мне потом не поверил. — Знаешь, сначала я был удивлен. В смысле… Я оборачиваюсь, а там стоишь ты. И ты плачешь из-за того, что слышал меня. Это было странно, но я не злился. Мне стало просто спокойно. И приятно. Я впервые увидел тебя без ухмылки или сарказма на лице. Ты был настоящим в этот момент, открытым. Думаю, что было бы низко с моей стороны воспользоваться этим, — под конец Гарри просто неопределенно пожимает плечами. Драко ничего не отвечает, а Поттер не добавляет. Они вновь погружаются в тишину. Слизеринец осторожно поворачивает голову, чтобы посмотреть на гриффиндорца, и с удивлением замечает, что его голова все еще повернута в его сторону, правда он уже уложил ее на колени, прикрыв глаза. На секунду ему кажется, что мальчик уснул, и хочется ткнуть его пальцем, чтобы проверить, но тут губ гриффиндорца касается очередная легкая улыбка. — Что? Малфой вздрагивает и чувствует, как щеки покрывает легкий румянец из-за того, что он так глупо попался. Он что-то невнятно бормочет, но затем берет себя в руки. Теперь он может задать вопрос, который до этого момента был не уместен. Ведь Поттер тут не появлялся, в отличии от самого Малфоя. Но сейчас он здесь. Поттер не развернулся, когда подошел достаточно близко, чтобы заметить. Он видел, что слизеринец сидит перед ним, но все равно не ушел, когда стоял уже позади. И не решил удалиться, когда все же был замечен. Словно возвращая блондину долг за то, что тот также не ушел, когда все это открылось перед его глазами. — Почему ты приходишь сюда? Почему ведешь себя так спокойно? Мы не друзья, Поттер, если ты не забыл. Он видит, как улыбка медленно исчезает с губ мальчика, но лицо все равно остается безмятежным. Он молчит, будто подбирая слова, а затем открывает глаза и смотрит на слизеринца изучающе. Малфою определенно не нравится этот взгляд, потому что страшно представить, что именно Поттер может заметить или подметить для себя в тот момент, когда слизеринец не ведет себя как обычно. Но он выдерживает взгляд зеленых глаз, позволяя тому отметить для себя, что привычного льда нет в его собственных. Видимо, Гарри удовлетворяет то, что он видит, поскольку через некоторое время он все же решает больше не тянуть и ответить на его вопрос: — Ты прав, мы не друзья, — он коротко кивает, но при этом пожимает плечами. — Не знаю, после того раза мне стало легче. Стало легче, и ничего плохого не произошло. Да и ты в последнее время не выискиваешь моменты, чтобы позлить меня, — гриффиндорец усмехается, явно выделяя последнее слово. Ведь теперь Малфой поддерживал свой статус тем, что задирал исключительно бедного Уизли. Блондин закусывает губу, задумчиво исследуя лицо гриффиндорца, но тот явно не собирается давать ему возможность ответить. — На твоем месте я бы сам постарался ответить на этот вопрос. Почему ты приходишь сюда, Малфой? — брюнет поднимается с места и в нос слизеринца ударяет запах черешни. Пока он пытается сообразить, что к чему, от гриффиндорца не остается и следа, а затем до Малфоя наконец-то доходит. — Ах ты… Чертов Поттер.