Пособие для Оливии: как выйти из френдзоны

Я не помню, когда всё началось Наверное, это было в начале лета — все дети радовались каникулам, взрослые отпускам, а я — твоему двухнедельному отдыху, после сессии. В это тяжёлое и, как оказалось, не простое для тебя время ты был, как будто, в своём мире: не замечал прохожих, стен, кота, что живёт с нами и меня. Ой, точнее – меня и Брайна. Ты всегда был перспективным и учёба играла важную и, по мнению многих, самую главную роль в твоей жизни. Люди, твои родители, наши общие знакомые всегда твердили то, что ты способный и тебя ждёт великое будущее. Ни для кого не секрет, что мы с тобой разные: я – пацанка со двора, вечно носящая клетчатую рубашку и чёрные джинсы, с сложным характером и манерой, ты – обычный ботаник, с очками без оправы, рубашкой, тёмно-синими джинсами и веснушками. Познакомились мы давно, конечно, но я с самого начала хотела треснуть тебе по голове, мол: «ты слишком правильный, чтобы находиться в нашем доме», но постепенно я привыкла. Привыкла к тому, что идиллия для тебя – это чашка горячего кофе без молока и книжка Достоевского, а для меня – просмотр сериалов и тарелка, наполненная солёными чипсами. Мы жили, будто не зная друг друга — обходили стороной, при возможности не общались, при разговорах с нашим общим другом молчали, потому что знали, что в тайне уже ненавидим, то-ли из-за противоположностей нашего характера, то-ли... А разве есть другие причины? Первые два года нашего общения проходили сложно – натянуто, местами очень нелепо и, что более хуже – с синяками. Ты начал бесить меня всем. При виде тебя, я чувствую электрический разряд, что проходится по всему телу: кровь кипит быстрее, каждая венка выпирает из под кожи, брови хмурятся и вместо спокойствия во мне бушевали злость и ненависть. Руки стали чаще сжиматься в кулаки и требовали, чтобы я ударила тебя со всей силы, не жалея. Постепенно наши ссоры были не случайны – то батарейки с пульта взял, то чипсы не купил, то кружку любимую разбил – и снова ссоры. Громкие, переходящие в истерики, ссоры. Брайн, что всегда был в своих причудах и видео, за долгое время подошёл к нам и заставил успокоиться, позже помириться. Я помню, как отрицательно качала головой, вскидывала брови в непонимании и горько усмехалась. — Да больно ты мне нужен! — кричала, уходя в комнату, с грохотом закрывая дверь. Мириться – явно не наша тема. Были и веселые моменты, не спорю — когда гулять ходили, снимали совместные видео для канала Макса, смотрели фильмы, пусть тебе они не нравились и просто болтали на смешные темы. Тогда я начинала понимать, что ты не такой уж и Ботан, когда стала чувствовать себя рядом более сдержанной и спокойной. Помню день, когда мы стали ближе. Я прогуливалась по набережной Питера под вечер, решив сесть на лавочку и полюбоваться закатом – это моё любимое занятие: смотреть на уходящее ярко-оранжевое солнце и светлые от лучей облака, что плавно передвигались по небосводу, сменяя день на ночь. Тогда меня было не оторвать: я заворожённая наблюдала за всей картиной и восхищалась, как маленький ребёнок. Даже не заметила, как ты подсел рядом. — Ты чего тут делаешь, очкастый? — переведя голову в противоположную сторону, отрезала я, сменяя своё привычное настроение, хмуря брови. — Проходил мимо, — ты поправил очки, одарив сдержанной улыбкой, — люблю гулять под вечер. — Рада за тебя, но зачем ты сел именно сюда, тут же столько лавочек! — я оглянулась вокруг и указала пальцем на тысячи рядом стоящих пустых скамеек. — Хотел составить тебе компанию, Оливия. Молчание. Я не могла подобрать слов, но кричать на всю улицу и прогонять тебя было странным решением – я с горечью приняла тот факт, что весь оставшийся вечер я проведу с тобой. Мы болтали наедине обо всём: начиная от погоды, заканчивая первым, на удивление, нашим общим увеличением – чтением книг про Гарри Поттера. Тогда наш диалог задался на «ура», мы нашли общую тему и болтали о ней до самой ночи. Уже не обращали внимания на уходящий закат. Когда вдвоём надвигались к дому, приятная тишина окутывала нас, сверчки стрекотали громче и звонки Брайна становились чаще. Я не обращала внимания, так как у меня стоял беззвучный, а ты не брал с собой телефон. Один вопрос всплыл у меня в голове и я, не раздумывая, задала его тебе: — А как тебя зовут? Ты дёрнулся и занервничал, почесав затылок, не ожидая такого интереса от меня. — Зачем тебе? — Мы больше двух лет знакомы и я хочу знать твоё настоящее имя, а привыкла называть Ботаном. — Меня зовут... — взгляд метался из стороны в сторону, — Влад. Мы пошли дальше, и я, с улыбкой на уголках губ, невольно сказала тебе первый, за все наше общение, комплимент: — Красивое имя. — Спасибо, — скромно поблагодарил ты, открытая дверь нашего подъезда. Мы вернулись домой к двум часам ночи. От Брайна нам досталось по первое число. Помню, как мы, откровенно говоря, ржали над его выражением лица и криками, стараясь не рассказывать ему причин нашего позднего возвращения. Всё шло более менее – мы с тобой общались чаще, чем когда либо, гуляли по Питеру и просто были рядом. Раздражение, ненависть и злость, как рукой сняло, после ещё двух долгих лет дружбы. На пятый год я начала чувствовала что-то другое. Находиться с тобой стало неловко, стыдно и я постоянно краснела, как маленькая девочка. В животе приятно тянуло и танцевали тысячи бабочек, когда ты касался меня: будь это случайностью или вечерние прогулки за руку.       Осознание того, что я влюбилась, приходило постепенно, но все таки поняла себя и своё поведение. Пыталась избавиться от этого, даже перестала на короткое время контактировать с тобой, но это продлилось не долго — меня манило к тебе. Я не могла без тебя, твоего приятного голоса и запаха одеколона. Когда на канале нашего друга стукнуло десять миллионов, мы поехали праздновать в хижину. Радовалась, как ребёнок, потому что все время проведу рядом с тобой, Влад. Я была влюблена по уши. Сердце в груди стала отбивать ритм быстрее, в груди неприятно зажгло, когда ты сказал: — Ребят, подождите, сейчас моя девушка подъедет. Не верила. Но когда действительно подъехала, позже, как оказалось, «Лена», я впервые почувствовала ревность. Самую настоящую, жутко выносящую ревность. Я хотела разорвать в клочья незнакомку, но терпела. Натягивала улыбку и терпела. Ваши отношения продлились не долго – ей всего лишь нужен был твой ум, чтобы сдать все экзамены. Да и тот самый разговор, что происходил между нами на той самой «вечеринке» ты слышал. Вы расстались спустя месяца два. Тогда я не смогла больше молчать. Мы, как обычно, прогуливались по набережной, вечером, смотря на малиновый закат. Ты взял меня за руку – так нежно и крепко, ведя к ближайшей лавочке. — Бот, стой, — говорю я, выдыхая ртом, набирая в грудь больше воздуха, повернувшись к тебе, — мне надо кое что сказать. — Я слушаю, — сказал ты тихо, чтобы не нарушать ту идеальную атмосферу. Так сильно я ещё никогда не нервничала: всё думала – сказать или нет. А вдруг ты рассмеёшься? Отвергнешь? А вдруг ответишь взаимностью? Я молчала минуты две, уходя в свои мысли, но ты погладил меня по плечу и я вновь пришла в себя. — Всё нормально? — Д-да. — неуверенность проскочила в моём голосе, но я собралась с силами. — Вообщем, ты мне нравишься. Помню твоё невинное выражение лица, хитрую улыбку и вспыхивающие алые щёки. Помню твою реакцию. — Я знал это, — ты прикоснулся к моим локонам волос, заправив за ушко, — всё надеялся, что ты признаешься. Долго пришлось ждать. — Ты знал?! — мне такие слова совсем не понравились и я толкнула тебя плечом, делая недовольное выражение лица. — Знал, — ты приблизился так близко, что я могла почувствовать твоё сбившиеся дыхание, — ты мне тоже. Давно. В тот день у меня произошёл первый поцелуй: такой нежный, наполненный разными чувствами, мокрый и безумно манящий. Я впервые почувствовала себя настолько счастливой. Мы целовались долго, до окончания воздуха в наших лёгких, позже соприкоснулись лбами и улыбнулись. — Люблю тебя, воробушек, — усмехнувшись, я прильнула к твоим губам ещё раз, оставив короткий поцелуй. — И я тебя, Лив, — ответил ты, — безумно. Мы начали встречаться в тайне от всех – не хотели, чтобы кто-то знал. «Счастье любит тишину» — повторял ты каждый раз, глядя на меня с добротой и теплом. С того момента моя жизнь изменилась – в ней появился ты – человек, который всегда рядом.