Шаг в другой мир

      На следующий день я конечно же проспала. Мама уже пришла с работы и долго пыталась разбудить меня, пока я наконец не смогла разлепить глаза.       ‒ Чем ты занималась ночью? ‒ возмутилась она, глядя на мой уставший вид. ‒ Опять читала?       ‒ Вроде того, ‒ пробормотала я, с трудом поднимаясь с кровати.       Пройдя в ванную, я увидела в зеркале растрёпанную девушку с лицом зомби. Может, им тоже, как и мне, просто нужен крепкий сон в своих уютных могилках? И что за ерунда лезет в мою голову? Умывание холодной водой немного взбодрило меня, но я всё же впредь предпочла бы сон вечеринкам. Так и скажу в следующий раз Нокину. Почему бы нам просто не поспать у меня в комнате как раньше? От этих мыслей я невольно смутилась. И всё же хорошо, что он меня сейчас не видит, подумала я, снова посмотрев в зеркало.       ‒ Варя, поспеши, ты опаздываешь, ‒ напомнила мама за дверью.       Чтоб её, эту школу.       ‒ Я сегодня уйду на работу раньше, поэтому увидимся только завтра, ‒ сказала она мне, когда я вышла из ванной.       ‒ Хорошо, ‒ ответила я.       ‒ Не опаздывай, пожалуйста, ‒ добавила она.       ‒ Я постараюсь, ‒ вздохнула я, не чувствуя при этом ни малейшего желания спешить.              На первый урок я всё-таки опоздала. Учительница химии отчитала меня перед всем классом. Кажется, я слишком часто опаздывала на её уроки и сегодня у неё закончилось терпение. Но всё, о чём я думала, это поскорее сесть. Стыд перекрыла усталость.       Не знаю даже, что было на уроке. Я бездумно списывала формулы с доски, надеясь, что меня просто оставят в покое. К счастью, именно это и случилось.       ‒ Ну так и что? ‒ набросилась на меня с вопросами Юля, как только прозвенел звонок. ‒ Расскажешь, что вчера было?       ‒ Что было? ‒ сонно переспросила я.       ‒ Что с тобой такое сегодня? ‒ спросила она.       ‒ Хочу спать, ‒ призналась я.       ‒ Вы вчера виделись? ‒ снова спросила она.       ‒ Да, мы пошли к его друзьям и были там до поздней ночи, ‒ мой тон сейчас скорее походил на жалобу.       ‒ Всё ясно, снова вскружил тебе голову и заставил обо всём забыть, ‒ как-то недовольно отреагировала она. ‒ И где он в итоге был? Он не сказал?       ‒ Сказал, и я была права, но всё закончилось хорошо, ‒ вспоминая вчерашний вечер, я захотела вырезать его отдельные моменты из памяти, особенно тот с выстрелом.       Я собрала остатки вещей, и мы направились к выходу из класса.       ‒ И что у него за друзья такие? ‒ с подозрением спросила она. ‒ Не вздумай ввязаться в какие-нибудь неприятности вместе с ними.       ‒ Нет, они хорошие, правда, ‒ принялась я защищать их. ‒ Они помогли ему решить все те проблемы.       ‒ Как же мне не нравятся эти твои новые знакомства, ‒ вздохнула Юля. ‒ Чувствую, вляпаешься во что-нибудь.       ‒ Не волнуйся, теперь всё будет только лучше, ‒ я улыбнулась собственным мыслям.       ‒ О чём болтаете? ‒ в коридоре нас уже ждали Вася с Натой.       ‒ Варя теперь, оказывается, встречается с этим актером, ‒ поделилась Юля таким тоном, будто ожидая, что все поддержат её возмущение.       Но Ната и Вася лишь растерянно переглянулись.       ‒ Только не говорите, что вы знали? ‒ прищурилась она. ‒ Знали и ничего не сказали мне?       ‒ Это я попросила не говорить, ‒ вмешалась я. ‒ Как и сказала вчера, боялась твоей острой реакции.       ‒ Что ещё ты мне не сказала? ‒ спросила она. ‒ Как я, по-твоему, должна оберегать тебя, если ты молчишь? Кто будет твоим голосом разума, когда ты потеряешь голову от любви? Никто из них явно не годится на эту роль.       Я улыбнулась, услышав всё это. Неважно, какой возмущённой она сейчас выглядела, ведь за этим возмущением я неожиданно отчётливо увидела сильную заботу.       ‒ Чего это ты улыбаешься? ‒ не поняла она.       ‒ Просто я вдруг поняла, почему ты моя лучшая подруга, ‒ сказала я.       От этих слов она даже растерялась, не зная, что сказать.       ‒ Пойдём, а то опоздаем, ‒ снова улыбнулась я и направилась на следующий урок.              Даже не верилось, что сегодняшний день был последним в этом учебном году. В какой-то момент я перестала следить за этим. Столько всего происходило в моей жизни в последние дни, что это как будто бы стало уже неважным. А впереди ждёт целое лето. Целое лето с Нокином. От этих мыслей невольно по лицу расползлась улыбка. Но в начале нужно было пережить экзамены. Подготовка к ним тоже в последнее время совсем вылетела у меня из головы. Но учителя продолжали нагнетать обстановку, а потому становилось всё более тревожно. Я уже даже не рассчитывала на хорошую оценку. Если только мне очень сильно повезёт.       На перемене, бездумно проводя время в телефоне, проверяя сообщения, я вдруг наткнулась на наш диалог с Нокином в сети. Захотелось написать ему что-нибудь.       «Привет, ты проснулся?» ‒ набрала я, особо не надеясь на ответ.       Время уже перевалило за полдень, но я помню, насколько долго он может спать.       «Проснулся», ‒ неожиданно почти сразу пришёл ответ.       «Как себя чувствуешь?» ‒ набрала я.       «Прекрасно», ‒ ответил он. ‒ «Ты как?»       «Хочу тебя увидеть», ‒ написала я.       В ответ он отправил мне наше совместное фото, видимо, сделанное вчера Аморой. Он лежал головой у меня на коленях, кончиками пальцев касаясь щеки. И эта его улыбка… Такая искренне счастливая, что я невольно заулыбалась тоже.       ‒ Ого, классная фотка, ‒ заметила Вася.       Мы вчетвером сидели на скамейке, ожидая следующего урока. Юля, сидящая с другой стороны от меня, тоже заинтересовалась.       ‒ Ладно, может я схожу с ума, но… ‒ заговорила она, помолчав. ‒ должна признать, вы отлично смотритесь вместе.       ‒ У него такой влюблённый взгляд, ‒ заулыбалась Вася. ‒ Чтоб на меня так смотрели.       ‒ Дайте мне посмотреть, ‒ попросила Ната, которой было ничего не видно.       ‒ Чем таким ты его приворожила? ‒ спросила Юля, передавая телефон подруге.       ‒ Поделись рецептом, вдруг мне с Глебом тоже поможет, ‒ подхватила Вася.       ‒ Я думаю, главный ингредиент ‒ терпение, ‒ улыбнулась Ната, обратно передавая телефон мне. ‒ У Вари его явно больше, чем у тебя.       ‒ Это точно, ‒ вздохнула она.       Мы все рассмеялись.       ‒ Не волнуйся, всё у вас будет хорошо, ‒ сказала ей я.       ‒ А если нет, найдём тебе кого-нибудь другого, ‒ с готовностью добавила Юля.       «Здорово получилось, но я имела в виду, не совсем это», ‒ написала я Нокину, пока подруги продолжали обсуждать эту тему.       «Мне нравится твоя настойчивость, но до фото другого содержания ты ещё не доросла», ‒ пришло в ответ.       «Перестань», ‒ мои щёки вспыхнули.       «Тебе придётся немного подождать», ‒ добавил он.       «Я не жду от тебя фото», ‒ написала я, не желая продолжать эту тему.       «Я про встречу», ‒ ответил он, добавив ухмыляющийся смайлик.       Его шутки меня порой заводили в тупик и вызывали безумную неловкость. И вот я снова почувствовала себя глупо.       «Хорошо, я буду ждать», ‒ подумав, написала я и убрала телефон.              Закончился последний урок, и мы вышли за двери школы.       ‒ Вы чувствуете этот запах свободы? ‒ улыбнулась Вася.       ‒ Нам нужно отметить окончание уроков, ‒ предложила Юля. ‒ Помните, как в прошлом году было классно?       ‒ Думаю, стоит дождаться окончания экзаменов, ‒ заметила Ната.       ‒ Да, я пока не чувствую праздника, ‒ согласилась я.       ‒ Ладно, тогда соберёмся после экзаменов, ‒ согласилась Юля. ‒ Но только не вздумайте уехать куда-нибудь, пока мы не…       Я вдруг почувствовала, как кто-то обнял меня сзади за плечи. Я обернулась, увидев Нокина. Сердце, кажется, сразу забилось в несколько раз быстрее.       ‒ Привет, ‒ улыбнулся он и тут же потянулся к моим губам.       ‒ Ну Нокин, все же смотрят, ‒ я жутко смутилась, уклоняясь от его поцелуя так, что вместо губ он поцеловал меня в щеку.       Он рассмеялся, а затем обратился к остальным:       ‒ Сожалею, но мне придётся украсть её у вас.       ‒ Кради, но только не забудь вернуть, ‒ ответила Юля намного более доброжелательным тоном, чем в прошлую их встречу.       ‒ Обязательно, ‒ пообещал он, а затем снова посмотрел на меня: ‒ Идём?       Я кивнула, всё ещё чувствуя себя слега смущённо так, что едва не забыла попрощаться.       ‒ Как же всё-таки легко тебя смутить, ‒ заметил он, когда мы немного отошли от них.       ‒ Извини, мне кажется, поцелуй ‒ это что-то слишком личное, ‒ ответила я. ‒ Не хочу, чтобы кто-то видел.       ‒ Поцелуй ‒ это всего лишь поцелуй, не вижу в этом ничего такого, ‒ пожал он плечами.       ‒ Извини, может когда-нибудь я не буду так смущаться, ‒ вздохнула я.       ‒ Расслабься, нам спешить некуда, ‒ он улыбнулся мне.       ‒ Твоё плечо уже не болит? ‒ спросила я, обнаружив, что держу его как раз за раненую вчера руку.       ‒ Говорил, буду как новенький, ‒ ответил он.       ‒ У тебя точно не было проблем из-за меня вчера? ‒ снова спросила я. ‒ Что сказала Афира?       ‒ Ну, она очень злилась, а потом… ‒ он помолчал, а затем улыбнулся. ‒ Не знаю, кажется, я смутил её. Перестань так переживать об этом. Она может быть довольно жёсткой, но она не желает тебе зла или ещё кому-то. Она скорее… хочет, чтобы все соблюдали правила и всё такое. Наверное, это то, как приходится вести себя, когда ты главный босс.       ‒ Извини, что тебе пришлось выслушивать от неё всё это, ‒ пробормотала я. ‒ Наверное, мне больше не стоит приходить туда?       Мы здорово провели время вчера, но мне не хотелось снова провоцировать конфликт своим появлением. Не хочется идти туда, где тебе не рады. По крайней мере, не все.       ‒ Что? Нет, это не твоя вина, скорее это я не воспринял все эти правила достаточно серьёзно, ‒ ответил он, закатив глаза на слове «правила». ‒ И я не думаю, что теперь уже есть разница. Ты много знаешь о них, будешь ты туда приходить или нет, это не изменится. Так что я вроде как разрушил для тебя все запреты, не благодари, ‒ он подмигнул мне.       ‒ А тот парень… Дар, ‒ начала я. ‒ Он тоже был не рад, что я там?       ‒ О, поверь мне, он был не рад вовсе не поэтому, ‒ протянул Нокин. ‒ Не особо даже хочу об этом говорить, ‒ он поморщился.       ‒ А, тогда, наверно, мне лучше не спрашивать, извини, ‒ ответила я.       ‒ Что с тобой такое сегодня? ‒ он посмотрел на меня, прищурившись. ‒ За пять минут ты извинилась столько раз, сколько я за всю жизнь вряд ли извинялся. Перестань, ты даже ни в чём не виновата.       ‒ Изви… ‒ начала я, но прикусила язык.       Он посмотрел на меня долгим взглядом. В начале я даже увидела там усмешку, но потом он вдруг стал серьёзнее.       ‒ Я чувствую твоё волнение, ‒ снова посмотрев прямо, заключил он. ‒ Что-то не так?       Он видит насквозь все мои эмоции. Я вдруг ощутила тревогу, будто не только он, но и все сейчас, кто проходил мимо, увидели все мои страхи, будто меня без моего согласия просто вывернули наизнанку и начали рассматривать. Дышать вдруг стало так тяжело, а сердце забилось быстрее. Звук стал приглушённым, будто меня опустили под воду. Я почувствовала, как тревога внутри разрастается до невыносимых размеров, а коленки подгибаются. Перед глазами всё поплыло, вдруг стало так тяжело стоять. Я вцепилась в руку Нокина, стараясь удержаться.       ‒ Эй, ты чего? ‒ я увидела его встревоженные глаза.       Он подхватил меня, не давая упасть.       ‒ Мне плохо, ‒ пробормотала я. ‒ Голова кружится.       Я повисла на нём. Если бы он не держал меня, то я наверняка уже упала бы. Осознание, что я и правда могу упасть и потерять сознание вызвало ещё большую панику. Я ощутила, как мне будто бы не хватает воздуха, чтобы дышать.       ‒ Пойдём присядем, ‒ сказал он мне. ‒ Идти можешь?       И не дожидаясь ответа он просто взял меня на руки. Совсем рядом была автобусная остановка. Нокин принёс меня к ней и посадил на скамейку. Я села, навалившись на стену, после этого мне стало чуть легче.       ‒ Лучше? ‒ спросил он, садясь рядом.       ‒ Немного, ‒ пробормотала я, всё ещё сбивчиво дыша, но по крайней мере, теперь я не упаду.       ‒ Посмотри на меня, ‒ сказал он, что я послушно сделала. ‒ Спокойно, всё хорошо, дыши, ‒ его руки легли мне на плечи.       Я сделала, как он сказал, пытаясь выровнять дыхание. Реальность начала снова постепенно приобретать чёткость. Перед глазами перестало плыть, и я как будто вынырнула из-под воды, снова слыша звуки проезжающих мимо машин такими, какие они должны быть. В какой-то момент, взглянув на Нокина, в его собственных глазах я увидела тревогу. А потом его дыхание стало прерывистым, а взгляд сделался каким-то туманным, я почувствовала, как мне становится всё легче и легче, пока это чувство тревоги совсем не прошло. После этого Нокин перестал смотреть на меня. Отвернувшись, он откинулся назад и закрыл глаза. Его лицо побледнело, а дышал он так, будто бы ему самому сейчас стало плохо.       ‒ Нокин? ‒ позвала я.       ‒ Секунду, ‒ ответил он мне.       Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул, а затем наконец открыл глаза.       ‒ Что случилось? ‒ спросила я. ‒ Что ты сделал?       Внутри сейчас было так удивительно спокойно. Даже слишком спокойно, учитывая, что я только что испытала.       ‒ Забрал твои эмоции, ‒ сказал он так, будто и сам был удивлён это услышать. ‒ Никогда раньше этого не делал, но сейчас…       ‒ Ты в порядке? ‒ спросила я.       ‒ Да, ‒ ответил он. ‒ Но ты меня напугала.       ‒ Извини, я не знаю, чего я вдруг так разволновалась, ‒ сказала я, мне вдруг стало так стыдно за это.       Он лишь хмуро посмотрел в мою сторону. Не часто я вижу его таким серьёзным.       ‒ Пойдём, ‒ сказал он и первый встал со скамейки, подавая мне руку.       ‒ А куда мы идём? ‒ спросила я, направляясь за ним.       ‒ Я провожу тебя до дома, ‒ сказал он. ‒ Прогулок, пожалуй, на сегодня хватит.       Довольно долго мы шли в молчании. Он стал каким-то отстранённым, хотя продолжал держать меня за руку. Я же пыталась прочитать его мысли, точнее предположить, о чём он сейчас может думать. Меня не покидало ощущение, что я как будто его разочаровала. И почему-то казалось, что теперь я буду разочаровывать его каждый день всё больше. Мы не так давно вместе. Наверное, он представлял всё это совсем иначе. Наверное, ему бы хотелось, чтобы я была более смелой и сильной, а не падала в обморок посреди улицы. Он сам очень смелый и сильный, поэтому заслуживает рядом с собой кого-то такого же. Но могу ли я такой стать? В этом я была совсем не уверена.       Наверное, теперь он ещё и будет считать меня какой-то больной. Здоровые люди ведь не оказываются вдруг на грани обморока от внезапно нахлынувших эмоций. Он забрал их у меня, а значит точно знает, что именно я чувствовала. Сама не понимаю, что произошло. Сейчас всё это казалось такой мелочью, обычно мне не становится плохо просто от того, что кто-то узнал, что я чувствую себя неловко. Он ведь и раньше читал мои эмоции, почему сейчас меня это так напугало? Или вовсе не это стало причиной?       Мы продолжали молча идти. Я никак не решалась начать разговор, а он как будто бы и не считал нужным это делать, погружённый в свои собственные мысли. Но мне было просто необходимо узнать, что происходит сейчас в его голове.       ‒ Ты стал очень молчалив, ‒ наконец, не выдержала я. ‒ О чём думаешь?       ‒ О том, что я, кажется, недооценил твою впечатлительность, ‒ ответил он. ‒ Это было из-за меня.       ‒ С чего ты решил, что из-за тебя? ‒ спросила я.       ‒ То, что произошло с тобой, не происходит без причины, ‒ ответил он, вздохнув. ‒ Я помню это чувство паники, со мной случалось то же самое раньше. Не знаю, что это, но знаю, что происходило со мной перед этим. Кучу вещей, что я видел и… Это было чересчур для меня. Я и то, что происходило с тобой в последнее время… Это чересчур для тебя.       ‒ С тобой тоже это случалось? ‒ усомнилась я. ‒ Мне казалось, ничто не может быть для тебя чересчур.       ‒ Теперь как будто бы да, но так было не всегда, ‒ признался он. ‒ Просто после того, что происходило в моей жизни, многое кажется ерундой.       Мне вспомнилось, как он рассказывал мне о том, как был подопытным в лаборатории. Я даже не нашла, что ответить. В глубине души я знала, что он прав. Я действительно очень впечатлительна. И то, что происходило в последнее время… Я не раз ловила себя на мысли, что это чересчур, но игнорировала их, ведь не могла просто спрятаться или сбежать.       Возможно, я и правда оказалась перенасыщена разными порой довольно шокирующими событиями. Всё остальное, видимо, просто стало последней каплей. Не знала даже, что нечто подобное может со мной произойти. Но вдруг вспомнила, что, когда я переехала в этот город с мамой, у меня случилось что-то похожее однажды. Мама тогда сказала, что это моя реакция на сильный стресс, ведь мне совсем не понравилась идея переезда, мне было очень сложно адаптироваться в новом месте, я очень волновалась и сильно переживала. Но в первый же день в новой школе Юля подошла ко мне, незнакомке из другого города, и дала понять, что поможет со всеми сложностями, которые у меня возникнут. И все тревоги тогда постепенно пропали. Наверное, и сейчас мне просто нужно время, чтобы привыкнуть.       ‒ Недостаток сна, ‒ вдруг сказал он.       ‒ Что? ‒ переспросила я, отвлекаясь от своих мыслей.       ‒ Ты выглядишь уставшей, ‒ заметил он. ‒ Не стоило брать тебя вчера со мной. Я вывалил на тебя столько всего и у тебя даже не было возможности нормально отдохнуть. Не удивительно, что… ‒ он не договорил, но и так всё было понятно.       Мы уже подходили к моему дому. В этот момент я даже пожалела, что большую часть пути мы провели в молчании. Появилось ощущение, что он сейчас просто уйдёт и оставит меня, ведь он вёл себя так отстранённо всю дорогу.       ‒ Извини, я… ‒ и снова я извиняюсь. ‒ Кое-что для меня и правда чересчур, хотела бы я быть другой, но ничего не могу поделать.       ‒ Я знаю, ‒ он слегка улыбнулся, но как-то не слишком весело. ‒ Мы с тобой очень разные.       ‒ Это так, ‒ вынуждена была признать я.       Какое-то время мы просто молча стояли перед моим домом, глядя друг на друга.       ‒ Я уйду, если хочешь.       ‒ Ты останешься?       Мы сказали это одновременно, а затем снова посмотрели друг на друга. Он улыбнулся. Я сделала то же самое.       ‒ Мне бы хотелось, чтобы ты остался, ‒ повторила я. ‒ Могу угостить тебя чаем.       ‒ Ладно, ‒ согласился он. ‒ Но потом тебе нужно поспать.       Неужели я и правда так плохо выгляжу?       Мы вошли в дом и сразу же направились на кухню.       ‒ Ты меняешь меня, ‒ вдруг сказал он. ‒ Я редко чувствую себя настолько растерянным.       ‒ Ты чувствуешь себя растерянным? ‒ спросила я.       Признаться, это меня удивило. На столе я заметила тарелку с чем-то очень похожим на вишнёвый пирог и записку.       ‒ Я не привык думать о чьих-то чувствах, ‒ продолжал тем временем Нокин. ‒ Настолько много. И похоже, если я не начну больше думать о твоих, то всё может закончиться плохо. Что это?       Его внимание тоже привлекла записка, которую я держала в руках.       «С последним днём школы. Раздели его с друзьями», ‒ была написано там.       ‒ Мама испекла для меня пирог в честь окончания учёбы, ‒ ответила я.       И когда она только успела? Удалось ли ей хоть немного отдохнуть, прежде чем снова пойти на работу?       ‒ Ты сегодня закончила учиться? ‒ спросил он.       ‒ Да, но впереди ещё экзамены, ‒ напомнила я, набирая в чайник воды. ‒ Ты не мог бы внушить мне готовиться к ним получше? Кажется, сама я не в силах себя заставить.       ‒ Интересный вариант применения моих способностей, ‒ улыбнулся он.       Чайник издал характерный для него звук, когда я нажала на кнопку.       ‒ Думаю, с тобой я бы могла стать отличницей, ‒ я вдруг всерьёз задумалась об этом.       ‒ Не хотелось бы так тебя испортить, ‒ заметил он.       ‒ Разве плохо быть отличницей? ‒ спросила я, доставая кружки.       ‒ Скорее бессмысленно, ‒ ответил он. ‒ Оценки ничего не говорят о человеке и уж тем более не показывают степень его интеллекта. По моим порой можно было сказать, что у меня умственная отсталость.       ‒ Я почти уверена, что у тебя её нет, ‒ пошутила я.       ‒ Почти? ‒ улыбнулся он. ‒ Вот спасибо.       Он стоял рядом, наблюдая за тем, как я завариваю чай. Я была рада каждый раз, когда мне удавалось вызвать улыбку на его лице. Повернувшись в его сторону, я ощутила, как все неприятные мысли отступили.       ‒ А ты ведь тоже когда-то сдавал экзамены? ‒ вдруг осознала я. ‒ Как это было?       ‒ Экзамены тогда не сильно волновали меня, ‒ признался он.       ‒ Ну да, сложно представить тебя прилежным в учёбе, ‒ кивнула я.       ‒ Дело не только в этом, ‒ ответил он. ‒ Меня ждал суд.       Я на какое-то время растерялась, не зная, что на это ответить.       ‒ Ты попал туда сразу после школы? ‒ наконец спросила я. ‒ Сколько лет тебе было?       ‒ Шестнадцать, ‒ небрежно пожал он плечами.       Выходит, он был почти моего возраста. Сложно представить, чтобы я вместо того, чтобы учиться дальше, вынуждена была отправиться в тюрьму. Это казалось просто ужасным.       ‒ И кажется, я снова умудрился тебя шокировать, ‒ пробормотал он. ‒ Это не самое ужасное место, в котором я был, не нужно смотреть на меня так.       ‒ Извини, ‒ ответила я, прежде чем осознала, что снова извиняюсь. ‒ То есть… ‒ кажется, больше других слов я найти не могла.       На какое-то время повисла тишина.       ‒ Ты как себя чувствуешь? ‒ спросил он, посмотрев на меня снисходительно. ‒ В обморок снова не собираешься?       ‒ Нет, всё в порядке, ‒ пробормотала я.       ‒ И да, я конечно люблю крепкие напитки, но не тогда, когда это чай, ‒ улыбнулся он, посмотрев на кружки, где уже довольно долго плавали пакетики с чаем.       ‒ Ой, извини, я сейчас… ‒ пробормотала я, но он остановил меня.       Мягко развернул к себе и подошёл ближе.       ‒ Я и правда переживаю за тебя, ‒ сказал он. ‒ Каждый раз будто хожу по минному полю, а твой сегодняшний обморок ‒ это взрыв. Ни с кем другим я не чувствовал ничего подобного.       Его последние слова снова всколыхнули прежнюю неуверенность. Ни с кем другим. Выходит, с другими ему было лучше?       ‒ Извини, я и правда не похожа на девушек, которые тебе нравятся, ‒ произнесла я то, что сегодня часто блуждало в моих мыслях. ‒ Я бы хотела быть такой, но не уверена, что это возможно.       ‒ Я не… ‒ он запнулся. ‒ Ты нравишься мне больше, чем все, кого я встречал. И я рад, что ты на них не похожа.       ‒ Правда? ‒ спросила я, замерев от этих слов.       ‒ Да, но теперь я ясно вижу, как всё это на тебя влияет, ‒ добавил он. ‒ Я хотел бы, чтобы ты наслаждалась мои присутствием, а не теряла сознание из-за того, что всё происходящее для тебя слишком и ты не можешь это выносить.       ‒ Я наслаждаюсь, ‒ возразила я. ‒ И ради того, чтобы быть с тобой, я готова потерпеть всё остальное.       ‒ В том то и проблема, ‒ он покачал головой. ‒ Ты терпишь.       ‒ Что ещё я могу сделать? ‒ спросила я. ‒ Мне не хочется, чтобы ты врал мне ради того, чтобы я чувствовала себя лучше.       ‒ Можешь просто не врать мне, что всё хорошо, ‒ ответил он. ‒ Давай, расскажи мне, что тебе не нравится, прямо сейчас. Что тебе приходится терпеть?       Я посмотрела на него нерешительно.       ‒ Не бойся, я не такой чувствительный, ‒ добавил он. ‒ Плакать не буду, обещаю, ‒ он улыбнулся мне.       ‒ Меня немного смущают твои шутки, ‒ помолчав, сказала я.       ‒ Шутки? ‒ переспросил он так, будто ожидал услышать совсем не это.       ‒ Да, я часто не знаю, как на них реагировать, ‒ продолжила я. ‒ Например, сегодня, когда мы переписывались, ты пошутил про фотографии…       ‒ Эй, это ведь просто шутки, не воспринимай их так серьёзно, ‒ сказал он.       ‒ Мне просто кажется, что тебе бы хотелось, чтобы… ‒ я вздохнула, смущаясь. ‒ Наверное, тебе бы хотелось кого-то более взрослого рядом с собой, кто реагировал бы на них совсем иначе.       ‒ Мне нравится, как ты реагируешь на мои шутки, ‒ признался Нокин, улыбаясь и наклоняясь ко мне ближе. ‒ Так мило краснеешь и смущаешься. Прямо как сейчас.       ‒ И всё же я недостаточно взрослая для тебя, ‒ пробормотала я, снова увеличивая расстояние между нами. ‒ Не такая, как, например, та девушка, которую мы встретили тогда в парке.       ‒ Лиза? ‒ переспросил он, усмехнувшись. ‒ Я рад, что ты не такая. Влюбись я в такую, у меня были бы большие проблемы.       Я посмотрела на него вопросительно.       ‒ Я понял, о чём ты говоришь, ‒ продолжил тем временем он. ‒ Мы с тобой уже это обсуждали, но кое-что поясню. Ты, можно сказать, показала мне, что отношения могут быть основаны не только на физическом влечении, что есть нечто… большее. И да, это не то, к чему я привык. И это не значит, что я не хотел бы сблизиться с тобой… на физическом уровне. Но пока это совсем не выглядит хорошей идеей, и я принял это. Но ты, видимо, всё ещё не можешь, несмотря на всё, что я тебе говорил. Перестань додумывать за меня, чего и кого мне хочется рядом. Я не настолько сильно одержим сексом, как всем, возможно, кажется. По крайней мере, не сейчас.       ‒ Амора вчера сказала, что мы с тобой родственные души, ‒ вспомнила я. ‒ А ещё она сказала, что это не помешает тебе разлюбить меня и найти кого-нибудь другого.       Нокин притянул меня к себе, обнимая.       ‒ Откуда в тебе столько неуверенности? ‒ он провёл пальцами по моим волосам, отчего по всему телу пробежали мурашки. ‒ Мне казалось, это я должен бояться, что ты сбежишь от меня.       ‒ Тебе как раз бояться нечего, ‒ снова заверила я его, уткнувшись ему в грудь и тоже обнимая.       Он поцеловал меня в макушку.       ‒ Просто хочу, чтобы ты знала. Тебе не нужно ни о чём переживать, ни о магии, ни о моих ранах, ни обо всех опасных приключениях, в которые я ввязываюсь, я не жду этого от тебя и вполне сам способен со всем справиться, ты даже не представляешь, насколько высока моя способность к выживанию, ‒ тихо сказал он. ‒ И уж тем более не стоит переживать, что я уйду от тебя к той, кто по-другому реагирует на мои шутки, ‒ он чуть отстранился и посмотрел на меня, улыбаясь.       Я улыбнулась в ответ, теперь даже почувствовав себя глупо, когда он сказал это вот так.       ‒ И будь со мной честна, если что-то тебя не устраивает, ‒ продолжил он. ‒ Я разрешаю тебе говорить всё, что ты обо мне на самом деле думаешь.       ‒ Хорошо, я постараюсь, ‒ улыбнулась я.       Он вздохнул, внимательно посмотрев на меня. В его взгляде я уловила искреннюю заботу. Стало вдруг так хорошо, когда я поделилась всеми своими тревогами с ним. Каждый раз он умудряется так легко развеивать их.       ‒ Можно поцеловать тебя? ‒ я вдруг ощутила такой прилив нежности к нему.       ‒ Почему ты вообще спрашиваешь? ‒ улыбнулся он, прищурившись, в затем сам потянулся к моим губам.       Я закрыла глаза, растворяясь в его прикосновениях.              Через несколько часов, проведённых вместе, от прежних моих тревог и неуверенности не осталось и следа. Мы болтали, смеялись. Моя голова лежала у него на коленях, я смотрела на него снизу-вверх, и думала о том, насколько сильно я не подозревала, что всё может обернуться вот так. Он безумно красив. И помню, как в начале нашего знакомства, я так стеснялась смотреть на него, делала это тайно, пока он не видит. А сейчас могу разглядывать его, сколько пожелаю, даже могу заглянуть прямо в его ярко-зелёные глаза.       Помню, как думала, что красив он только внешне. С его ужасной репутацией, слухами, которые кричали о том, что от таких стоит держаться подальше, было сложно поверить, что есть что-то привлекательное и у него внутри. Но оказалось, если копнуть чуть глубже, то и внутри него можно найти эту красоту. И я рада, что мне удалось. Пусть и не все вокруг до сих пор видят её, это не важно, ведь я точно знаю, что она там есть.       А ещё помню, как в начале он показался мне поверхностным и пустым, но теперь я знаю, сколько боли он хранит внутри за этой маской беззаботности и веселья. Знаю, что ему через многое пришлось пройти, через то, что могут выдержать только самые сильные духом люди. И он вовсе не был тем, чью роль у него так хорошо получалось играть. А играл он её лишь потому, что никого не хотел подпускать близко из-за ран, которые ему нанесли в прошлом. Мне потребовалось время, чтобы разгадать его настоящего. И это время определённо не потрачено зря. После всего, что происходило за этот месяц, я наконец почувствовала, что всё это стоило того, чтобы оказаться прямо сейчас с ним в этом моменте.       ‒ Чего ты так улыбаешься? ‒ спросил Нокин.       Я вдруг осознала, что мои губы и правда растянулись в дурацкой улыбке.       ‒ Не знаю, я просто вдруг поняла, что счастлива, ‒ честно призналась я.       ‒ Счастье, ‒ протянул он. ‒ Необычное для меня чувство.       ‒ А ты счастлив? ‒ спросила я с любопытством.       ‒ Похоже на то, ‒ он улыбнулся мне, немного подумав.       ‒ Из-за того, что вы наконец разобрались с теми опасными людьми? ‒ спросила я.       ‒ Не думаю, что дело в этом, ‒ он улыбнулся, а затем задумался на секунду и продолжил: ‒ На самом деле, мне нравилось быть втянутым в эти опасные приключения, и даже быть в этот раз на стороне хороших ребят, а не среди подонков, как я привык. Если посмотреть на всё с этой стороны, то я вряд ли рад, что это закончилось.       ‒ Ты ведь чуть не умер, ‒ напомнила я. ‒ Разве это может нравиться?       ‒ Ты права, это было не очень приятно, ‒ кивнул он. ‒ Но мне нравились те моменты, когда мне удавалось избежать этого. Быть на самой грани, но не пересечь её. Есть в этом какой-то… азарт.       ‒ Как играть на деньги, только ставка ‒ это твоя жизнь, ‒ пробормотала я, снова вспоминая про своего отца.       И всё-таки чем-то они с Нокином похожи. Когда-то слышала, что девушки выбирают себе в пару тех, кто напоминает им отца. Кажется, и меня это не обошло стороной. Я вдруг начала видеть это в нём, что заставило забеспокоиться, ведь мой отец принёс в мою жизнь мало хорошего.       ‒ Да, вроде того, ‒ тем временем пробормотал Нокин, а затем тихо добавил: ‒ Вот только я не могу умереть, как оказалось.       ‒ Что значит не можешь? ‒ нахмурилась я, не совсем понимая, о чём он.       ‒ Ах да, предупреждаю, это может шокировать, ‒ произнёс он. ‒ Я и сам ещё не до конца понимаю, как это происходит, но… Каждый раз, когда я умираю, я снова возвращаюсь к жизни.       Он не шутил, это и правда заставило меня замереть от неожиданности. Ничего подобного Нокин мне ещё не говорил. Но… для того, чтобы понять это, ему ведь нужно было и в самом деле умереть. Неужели…       ‒ Ты… ‒ язык никак не хотел меня слушаться. ‒ Ты и правда умер?       ‒ Да, в тот день у меня не билось сердце, помнишь? ‒ ответил он. ‒ Тогда это было уже не в первый раз. Но именно после этого, я понял, что и правда не могу умереть.       ‒ А когда это случилось в первый раз? ‒ прошептала я.       Мне стало жутко при воспоминании о том дне. Я ведь думала, что навсегда потеряю его.       Он прикоснулся пальцами к моим волосам, вызывая мурашки.       ‒ Не волнуйся так, ‒ сказал он. ‒ Помнишь, о чём мы говорили?       ‒ Ты всегда читаешь мои эмоции? ‒ спросила я.       ‒ Мне достаточно видеть твои большие испуганные глаза, ‒ улыбнулся он.       Я поймала его руку, которая гладила мои волосы, и сжала в своей.       ‒ Пожалуйста, расскажи мне, ‒ попросила у него я. ‒ Я хочу знать.       ‒ Впервые это случилось в тот день, когда… ‒ он задумался. ‒ Алина приехала. А потом мы с тобой ели пиццу у меня дома и…       ‒ Тот мужчина угрожал тебя убить, ‒ вспомнила я. ‒ Он всё-таки сделал это?       ‒ Нет, это был не он, ‒ покачал Нокин головой. ‒ В ту ночь я вляпался в нечто более крупное. И разобрались мы с этим только недавно. Первая моя встреча с ними закончилась моей смертью. Не будь у меня этой способности к воскрешению, ты бы больше никогда меня не увидела.       ‒ Теперь понятно, почему ты не отвечал на мои звонки, ‒ я тогда действительно беспокоилась за него, выходит, что совсем не зря.       ‒ Знаешь, первое, что я сделал, когда в тот раз вернулся к жизни, ‒ снова заговорил он, ‒ пошёл увидеть тебя.       ‒ Правда? ‒ спросила я.       ‒ Ты была такой… нормальной, ‒ признался он. ‒ Мне этого не хватало.       ‒ Так ты счастлив, потому что… ‒ пробормотала я, улыбаясь и вспоминая, что он так и не назвал мне причину. ‒ Почему? ‒ хотелось услышать, как он это скажет.       ‒ Хм, ‒ он демонстративно задумался. ‒ Наверное, из-за вишнёвого пирога твоей мамы. Никогда не ел ничего вкуснее.       ‒ Вот как? ‒ снова улыбнулась я, наблюдая за его попыткой уйти от откровенного признания.       ‒ Не вижу других причин, ‒ теперь он уже открыто издевался.       ‒ Я тоже счастлива быть рядом с тобой, ‒ я решила показать ему на своём примере, как именно нужно признаваться в своих чувствах.       Нокин мягко дотронулся кончиками пальцев до моей щеки. Я поймала его руку и легко прикоснулась к ней губами. Он улыбнулся мне такой искренней и тёплой улыбкой, от которой замирало что-то глубоко внутри, я всё ещё не могла привыкнуть к ней. Он часто улыбался, но не так часто эта улыбка была искренней. И только увидев её однажды, начинаешь понимать разницу. И он дарил мне её всё чаще.       ‒ Я рада, что у тебя есть эта способность, ‒ сказала я, возвращаясь к нашему разговору. ‒ По крайней мере, мне можно не бояться, что потеряю тебя, если ты вдруг снова захочешь заняться чем-нибудь опасным. Наверное, со всеми твоими способностями именно этим тебе и стоит заниматься, ты мог бы помочь многим людям.       ‒ И ты не была бы против? ‒ прищурился он.       ‒ Не знаю, ‒ призналась я. ‒ Если мне так часто придётся иметь дело с твоими ранами, то… ‒ я замолчала, задумавшись об этом.       ‒ Понимаю, моё тело заставляет тебя краснеть слишком сильно, ‒ улыбнулся он, когда пауза затянулась.       ‒ Твоё тело тут не причём. То есть… Оно… ‒ я покраснела, потеряв способность нормально изъясняться.       В его глазах я увидела усмешку. Он смотрел на меня, ожидая продолжения, но я молчала. Мне вдруг вспомнился пресс на его животе, как я подумала о том, чтобы до него дотронуться. Стало безумно неловко.       ‒ Мне интересно, это твой возраст или ты всегда будешь такой робкой? ‒ вдруг произнёс он.       ‒ И вовсе я не робкая, ‒ отчего-то мне совсем не понравилось, как он меня назвал.       ‒ Нескучная, неробкая и совсем не ребёнок, ‒ улыбнулся он, кивая.       Я восприняла это как насмешку. Вдруг очень захотелось доказать ему, что он на самом деле не прав. Я села, убирая от себя его руки.       ‒ Ты что обиделась? ‒ спросил он, наблюдая за мной.       Я повернулась к нему, оглядев его задумчивым взглядом. Он в ответ вопросительно вскинул брови. Я вспомнила все «неробкие» сцены, которые видела в сериалах и мысленно остановилась на одной.       Забравшись сверху, я села к Нокину на колени, оказавшись с ним лицом к лицу. Мне даже показалось, что он слегка растерялся от нашего резкого сближения. Я же постаралась побороть смущение и, обхватив его шею руками, впилась в его губы. Пусть внутри у меня всё замерло, но мои действия были уверенными.       Я целовала его настойчиво, не желая казаться робкой. Он притянул меня к себе, с готовностью отвечая на поцелуй и охотно принимая выбранный темп. По спине побежали мурашки от его прикосновений. Наши поцелуи всё больше набирали силу, вызывая нехватку дыхания. Голова закружилась, когда его руки скользнули на мои бёдра, прижимая к себе ещё ближе. Никогда раньше я не соприкасалась с ним настолько тесно, ощущая жар, исходящий от его тела. Дыхания едва хватало, но мне не хотелось останавливаться. Его руки снова заскользили вверх, слегка задирая край рубашки. Я ощутила прикосновение части его ладони к коже, отчего по телу разлилась дрожь. Мне захотелось точно так же прикоснуться к нему, вряд ли подобное можно будет назвать робким. Мои руки поползли вниз, нащупали край его футболки и проникли под неё. То, как смело я это сделала, стало удивительным даже для меня, когда у меня позже появилось время подумать об этом. Я почувствовала, как Нокин вздрогнул от этого прикосновения и издал какой-то неопределённый звук. А затем вдруг разомкнул наши губы.       ‒ Давай-ка на этом остановимся, ‒ прошептал он, поймав мои руки своими и аккуратно убирая их из-под футболки.       ‒ Тебе не понравилось? ‒ спросила я, тяжело дыша.       Мне вмиг стало неловко от своих действий, как будто я перестаралась, стремясь выглядеть смелой.       ‒ Скорее слишком понравилось, ‒ ответил он, откинувшись на спинку дивана и тоже стремясь выровнять дыхание. ‒ Мне нужен перерыв, ‒ он ненадолго прикрыл глаза и выдохнул.       Я наблюдала за ним удивлённо, всё ещё не совсем понимая, почему он остановился. Его глаза лихорадочно блестели, когда он снова открыл их.       ‒ Не думал, что ты можешь быть такой… ‒ он посмотрел на меня в поисках нужного слова.       ‒ Неробкой? ‒ подсказала я, при этом ощущая, как стремительно краснею под его взглядом.       Я всё ещё сидела на нём сверху. И пусть он больше не прижимал меня к себе, казалось, что это может произойти снова в любую секунду.       ‒ Это и правда было смело для тебя, ‒ улыбнулся он.       ‒ Похоже, это ты оказался более робким, ‒ заявила я, дразня его. ‒ Иначе почему остановил меня?       ‒ Ты думаешь, я робкий? ‒ улыбнулся он так, что дыхание вновь стало неровным. ‒ Тебе лучше даже не знать, какие мысли сейчас бродят в моей голове. Но мне нельзя позволять себе зайти слишком далеко в своих действиях, ‒ прошептал он, знакомым движением заправляя за ухо прядь моих волос, проводя пальцами по щеке.       ‒ Я никогда раньше не целовалась ни с кем… вот так, ‒ призналась я.       ‒ Правда? ‒ он прищурился. ‒ Действовала ты довольно уверенно, а твои руки… Чёрт, я их теперь даже немного побаиваюсь, что ещё они могут натворить? ‒ он поднял их, а затем просунул свои пальцы между моими.       ‒ Ты первый начал лезть своими руками везде, где хочется, ‒ возразила я.       ‒ Извини, если перешёл границы, ‒ он вдруг воспринял мои слова серьёзнее, чем я ожидала. ‒ Они меня не слишком слушаются в такие моменты.       ‒ Я знаю, ‒ неожиданно в памяти всплыл эпизод, где ночью мы лежали в одной кровати, и он прикоснулся к коже на моём животе. ‒ Но всё в порядке, ты… Это даже было приятно, ‒ робко призналась я.       ‒ Мы, кажется, договаривались, что ты поспишь, ‒ напомнил вдруг Нокин, бросив взгляд на висящие на стене часы.       ‒ Разве можно теперь уснуть? ‒ пробормотала я, размыкая наши сплетённые пальцы, а затем соединяя их обратно. ‒ Думаю, поцелуй перед сном должен был быть немного другим.       Он улыбнулся, сжимая наши пальцы в замок, а затем потянулся ко мне. Наши губы снова встретились, но в этот раз он легко коснулся их. Я не дала ему на этом закончить и точно так же поцеловала его в ответ. На третий поцелуй мы оба потянулись друг к другу одновременно. И вот я уже снова обо всём забыла, растворяясь в его прикосновениях. В этот раз они были нежными и неторопливыми. Наши руки сплелись в замок из пальцев, прижимаясь ладонями друг к другу, а потому у него не было возможности блуждать ими по моему телу как в прошлый раз. Уж не знаю, вышло это случайно или он нарочно сдерживал так себя. Не хотелось прерываться, но вскоре Нокин разомкнул наши губы и, потеревшись носом о мой нос, прошептал:       ‒ Спать.       И когда он стал таким ответственным? Почему нельзя просто провести остаток дня вот так? Поспать я могла бы и ночью.       ‒ Я всё ещё не хочу, ‒ запротестовала я.       ‒ Захочешь, ‒ улыбнулся он, размыкая наши руки. ‒ Вставай.       Я неохотно поднялась. На самом деле, я соврала ему. Усталость во мне всё ещё ощущалась. И стоило мне подняться, как я тут же почувствовала всю её тяжесть. Возможно, Нокин каким-то образом знал об этом.       ‒ Ладно, ты прав, мне и правда не помешает поспать, ‒ признала я, зевая. ‒ А ты побудешь со мной?       ‒ Кто ещё будет оберегать твой сон? ‒ ответил он.       Я улыбнулась, услышав это.       ‒ Тебя и правда боятся все мои кошмары, ‒ я вспомнила, как прекрасно мне спалось в ту ночь, когда он впервые остался у меня и обнимал во сне.       ‒ И правильно, я страшнее, чем выгляжу, ‒ шутливо ответил он.       Я улыбнулась, а затем неуверенно пробормотала:       ‒ Наверное, мне стоит переодеться в пижаму?       ‒ Наверное, ‒ эхом повторил он.       ‒ Ты не мог бы… ‒ начала я. ‒ А впрочем, ладно, я сделаю это в ванной.       Я открыла шкаф, доставая нужную одежду.       ‒ Не доверяешь мне? ‒ улыбнулся он.       ‒ Почему? ‒ спросила я.       ‒ В ванной дверь закрывается, ‒ пояснил он.       ‒ У меня нет причин тебе не доверять, ‒ смутилась я.       ‒ Тогда переодевайся здесь, ‒ он встал с дивана и вышел за дверь, окинув меня смеющимся взглядом.       Наверное, он всё-таки был прав. Безумно неловко раздеваться, зная, что он в любой момент может просто распахнуть дверь и оказаться здесь. Но что за глупости? Зачем ему это делать? Я сняла рубашку и прислушалась.       ‒ Нокин? ‒ позвала я.       ‒ Что? ‒ послышалось за дверью. ‒ Нужна помощь?       ‒ Нет, ‒ поспешила я сказать, увидев, как дверь чуть приоткрылась. ‒ Просто хотела узнать, там ты или нет.       ‒ Я здесь, ‒ по его голосу я поняла, что он смеётся.       Дверь к тому времени уже снова закрылась. Кажется, он опять надо мной подшучивает.       ‒ Перестань, ‒ попросила я. ‒ Я уже говорила, что подобные шутки меня очень смущают.       ‒ Прости, тебе придётся к ним привыкнуть, ‒ послышался за дверью его весёлый голос. ‒ Я слишком их люблю.       ‒ Больше, чем меня? ‒ вырвалось в ответ прежде, чем я смогла это осознать.       ‒ Пожалуй, чуть меньше, но всё ещё сильно, ‒ ответил он после паузы.       ‒ То есть мне можно говорить, что меня не устраивает, но менять ты это не будешь? ‒ уточнила я, но всё же его ответ заставил улыбнуться.       ‒ Смотря что это, ‒ сказал он. ‒ В данном случае мелочь, к которой можно привыкнуть.       ‒ Думаешь, я привыкну? ‒ хмыкнула я.       ‒ Прояви терпение, шутки ‒ это всё, что мне с тобой остаётся, ‒ весело ответил он. ‒ И это ещё не самые непристойные, поверь мне, я могу хуже.       ‒ Неужели? ‒ пробормотала я, восприняв его слова серьёзнее, чем прозвучал его тон.       И снова эти мысли, что я не даю ему того, что ему нужно.       ‒ Кажется, ты совсем недавно пыталась доказать мне, что не такая робкая, ‒ заметил он. ‒ Куда подевалась та Варя?       ‒ Она всё ещё здесь, ‒ ответила я, стараясь побороть смущение от воспоминаний об этом.       Вспомнились его прикосновения к коже, как он прижимал меня к себе, ощущение тепла его тела под моими собственными пальцами. Неужели я и правда стала инициатором всего этого? Я вдруг представила, что об этом узнает мама или Стефан, или даже Юля. Что если они бы стали меня осуждать? Что если я вела себя слишком неприлично? Я ведь совсем не такая. Или такая? Мне ведь понравилось.       ‒ Знаешь, есть такая способность ‒ видеть сквозь стены, ‒ вдруг услышала я Нокина. ‒ Как думаешь, её обладатель стал бы этим пользоваться в такие моменты? Насколько можно доверять ему, когда он это отрицает?       Его слова заставили меня мгновенно прикрыться и бросить взгляд в сторону двери. Неужели он…       ‒ Расслабься, я этой способностью не владею, ‒ засмеялся он, видимо, уловив мои эмоции.       ‒ В следующий раз я лучше закроюсь в ванной, ‒ вздохнула я.       ‒ Да ладно тебе, посмейся вместе со мной, ‒ протянул он. ‒ Ты ведь знаешь, что я лишь на словах такой вредный, а на деле сама порядочность.       ‒ Правда? ‒ спросила я, улыбнувшись от его слов.       ‒ Правда, ‒ подтвердил он. ‒ Да и ванная мало поможет со способностью видеть сквозь стены, ты меня вообще слушаешь?       ‒ Ты невыносим, ‒ покачала я головой, но в этот раз всё же не сдержала улыбки.       Я услышала, как он снова смеётся.       ‒ Я тебя предупреждал.       ‒ Ты можешь войти, я закончила, ‒ оповестила я его, складывая вещи в шкаф.       Я услышала, как он вошёл в комнату, а когда повернулась к нему, то заметила его взгляд. Он оглядел меня с головы до ног, а затем вдруг странно изменился в лице и переключил своё внимание на что-то другое.       ‒ Что? ‒ спросила я, не совсем понимая, что это значит.       ‒ Ничего, отлично выглядишь, ‒ ответил он, беря подушки и кладя их на кровать.       В этом его «отлично выглядишь» как будто бы был какой-то скрытый смысл, что-то похожее на насмешку. Но что смешного может быть в моей пижаме? Он ведь видел её и раньше. Да и когда он смеётся, то обычно широко улыбается, а сейчас мне показалось, что его лицо стало скорее более серьёзным.       ‒ Что ты делаешь? ‒ спросила я, наблюдая за тем, как он положил на кровать ещё и плед, а затем забрался на неё с ногами, навалившись на одну из подушек.       Вторую он положил себе на живот и жестом пригласил меня на неё лечь:       ‒ Должно быть удобно.       Я подошла к кровати и осторожно легла на приготовленную им подушку. Он принялся заботливо укрывать меня пледом.       ‒ И правда довольно удобно, ‒ заметила я, наблюдая за ним с улыбкой.       По бокам в итоге оказались его ноги. Я не удержалась и провела по ним ладонями, ощущая под ними ткань его брюк.       ‒ Тебе не будет жарко? ‒ спросила я, ведь его ноги тоже оказались под пледом.       ‒ Возможно, ‒ ответил он. ‒ Хочешь, чтобы я разделся?       Ощущая, как краснею, я запрокинула голову и посмотрела на него. Он улыбнулся, давая понять, что это снова шутка. Значит, вредный он только на словах, а на деле порядочный? Наверное, держа это в голове, у меня и правда может получиться не воспринимать подобные слова так серьёзно.       ‒ Просто сделаем вот так, ‒ сказал он и освободил свои ноги от пледа, отправив их наружу.       ‒ Хорошо, ‒ пробормотала я, всё ещё чувствуя себя немного смущённо.       ‒ Не превращайся снова в робкую Варю, ‒ протянул он, погладив меня по волосам. ‒ Расслабься.       ‒ А ты расскажешь мне сказку перед сном? ‒ попросила я.       ‒ Сказочник из меня так себе, ‒ улыбнулся он. ‒ Могу что-нибудь тебе почитать. Что у тебя есть? ‒ я повернулась к нему и увидела, как он разглядывает мою полку с книгами.       ‒ Я сейчас принесу что-нибудь, ‒ сказала я, осознав, что ему теперь из-под меня выбраться будет намного сложнее.       Я приподнялась и села, уже собираясь это сделать, но:       ‒ Стой, ‒ остановил он меня. ‒ Это не обязательно.       Он протянул руку и одна из книг скользнула к нему в ладонь.       ‒ Уже и забыла, что ты так можешь, ‒ улыбнулась я, заворожённо уставившись на его руку, в которой сейчас была книга. ‒ Довольно удобно, хотелось бы и мне так уметь.       ‒ Снова вампиры? ‒ тем временем пробормотал Нокин. ‒ Нет, на это я не подписывался. У тебя есть что-нибудь другое?       ‒ Чем тебе так не угодили вампиры? ‒ спросила я.       ‒ Они отвратительны в реальной жизни, ‒ ответил он.       ‒ Хочешь сказать… ‒ его слова поразили меня.       ‒ Да, они существуют, ‒ протянул он. ‒ Видел парочку в той лаборатории.       ‒ И какие они? ‒ спросила я с любопытством. ‒ В жизни?       ‒ Похожие на оживших мертвецов зубастые уродливые твари, ‒ ответил Нокин неохотно. ‒ Чувствуешь себя куском мяса, когда они смотрят на тебя.       ‒ Оу, ‒ не нашла я, что ответить.       ‒ Так есть что-то ещё? ‒ снова спросил он, откладывая эту книгу подальше.       ‒ Да, левее должно быть что-то, ‒ ответила я.       ‒ Отлично, так ты хотела попробовать сама? ‒ сказал он.       ‒ Эм, да, но я не умею… ‒ начала я.       ‒ Знаешь, мне говорили, всё дело в вере, ‒ перебил он меня, беря мою руку и направляя её в сторону книг. ‒ А я в тебя верю.       Теперь я поняла, что именно он собирается сделать. Я повернулась в его сторону.       ‒ Готова? ‒ улыбнулся он мне.       Я кивнула и, снова посмотрев на книги, приготовилась ловить одну из них. Он сделал моей рукой волнообразное движение, а затем книга полетела в нашу сторону. На мгновение я и правда представила, как будто могу передвигать вот так предметы. Мне почти удалось поймать её, но она ударила по моей руке и упала на пол.       ‒ Над плавностью мне ещё следует поработать, ‒ заметил он. ‒ Не больно?       ‒ Нет, всё в порядке, ‒ ответила я, хотя некоторый дискомфорт всё же почувствовала.       ‒ Хорошо, ‒ сказал он. ‒ Тогда сделаем по-другому. Ты ‒ притягиваешь, я ‒ ловлю.       Он всё ещё держал мою правую руку.       ‒ Ладно, ‒ с готовностью кивнула я, а затем спохватилась: ‒ А тебе будет удобно ловить её левой рукой?       ‒ Я левша, ‒ ответил он.       ‒ Правда? ‒ переспросила я, повернувшись к нему.       Этот факт раньше ускользал от моего внимания.       ‒ Не-а, ‒ он покачал головой с таким театрально обреченным видом, что я невольно улыбнулась. ‒ Ладно, а тебе удобно будет притянуть её левой?       ‒ Думаю, да, ‒ притворно задумалась я.       ‒ Тогда меняемся, ‒ он тут же взял мою левую руку, а правую оставил лежать у себя на колене.       Я рассмеялась, уже не в силах держаться.       ‒ Сосредоточься, ‒ шутливо осадил он меня. ‒ Без тебя мне не справиться.       ‒ Извини, всё, я готова, ‒ я заставила себя подавить смешки и посмотрела прямо.       Он точно так же прочертил в воздухе моей рукой, а затем поймал прилетевшую к нам книгу.       ‒ И нам попались сказки, ‒ заключил он.       ‒ Как удачно, ‒ заметила я.       ‒ Вот только не будет ли у тебя от этих сказок кошмаров? ‒ спросил он, пролистав несколько страниц. ‒ «Лесной демон» звучит не очень сказочно, ‒ прочитал он один из заголовков.       Эти сказки и правда были довольно мрачноваты, но всё же с хорошим концом. Мама купила мне эту книгу в местном книжном, когда мы только переехали в Малмир. С ней меня связывали исключительно хорошие воспоминания.       ‒ Но ты ведь пообещал защитить от кошмаров? ‒ повернулась я к Нокину, улыбаясь.       ‒ Да, но кто защитит меня? ‒ шутливо спросил он.       ‒ Давай так, ‒ принялась я снова ему подыгрывать. ‒ Ты защищаешь меня, а я защищаю тебя.       ‒ Отличный план, ‒ согласился он. ‒ Тогда я готов начать.       Я снова легла на подушку и посмотрела на него снизу-вверх. Он наклонился и поцеловал меня в лоб, уже не в первый раз проведя пальцами по волосам. В его объятьях было так хорошо. Вот только…       ‒ Только не клади руку мне на шею, если не хочешь меня задушить, ‒ сказала я, убирая её оттуда.       Так уж вышло, что она угодила именно туда, когда я легла.       ‒ Возможно и придётся, если не будешь спать, ‒ отозвался он.       ‒ Так я скорее умру, а не усну, ‒ возразила я.       ‒ От удушья не умирают сразу, в начале теряют сознание, ‒ заметил он.       ‒ И откуда ты это знаешь? ‒ спросила я. ‒ Хотя в этот раз я, пожалуй, не хочу знать.       ‒ Не одна ты умеешь читать, ‒ ответил он.       ‒ Ты вряд ли узнал это из книг, ‒ усомнилась я.       ‒ Да, ты права, совсем не из них, ‒ признался он.       ‒ Что делать, если меня пугают не кошмары, а ты? ‒ поинтересовалась я.       ‒ Не знаю, бежать? ‒ предложил он невозмутимо.       Я снова посмотрела на него снизу-вверх и прищурилась. Мне уже становилось не смешно.       ‒ Ладно, это была очень плохая шутка, ‒ признал он, встретившись со мной взглядом.       ‒ Ничего, я знаю, что ты не станешь меня душить, ‒ сказала я, смягчаясь.       ‒ Но мне придётся, если ты не уснёшь, ‒ снова сказал он. ‒ Для твоего же блага.       ‒ Так, а ну хватит, ‒ я несильно ударила его по ноге.       ‒ Извини, ‒ ответил он, улыбаясь. ‒ Не удержался.       Я почувствовала, как он поцеловал меня в макушку. В этот раз даже дважды. Будто таким образом извиняясь.       ‒ Тебе там удобно? ‒ спросила я снисходительно.       ‒ Да, всё отлично, ‒ ответил он.       ‒ Тогда я тебя слушаю, ‒ сказала я и закрыла глаза.       Он начал читать, а я сосредоточилась на звуке его голоса. Вот уж не думала, что когда-то он будет читать мои книги. Губы растянулись в улыбке. У него хорошо получалось. Когда я читаю вслух, это больше похоже на монотонное бормотание. Он же умел выделять слова интонацией так, что слушать его было приятно. И вскоре под его мелодичный голос я и правда уснула.