No time to die.

      В первую очередь нам нужно было подготовиться к нападению. За Марию я был спокоен, потому что помимо своих сил она могла использовать пистолет. За нас с Трэвисом я тоже не переживал. Мы получали удовольствие от того, что делали с плохими парнями. Но вся загвостка заключалась в том, что культ знал наши слабые, уязвимые места. И это было их преимуществом. Они точно знали, что мы придём, ждали нас, тоже готовились к этому визиту.       - Жаль, что у нас нет времени, чтобы найти мне хоть какой - нибудь амулет. Всё же я не такая могущественная, как Виктория, и мне нужна подпитка. - пробурчала рядом Мария.       - А что, если тебе воспользоваться её силой? - спросил я у ведьмы, которая тут же отказалась от этой идеи.       - О чём он, Мария, ты можешь попросить помощи у Виктории? - спросил Трэвис у девушки, а та нехотя ответила ему.       - Да. Но это слишком рискованно. Подпустив Викторию к себе, я открою ей прямой доступ к моему разуму, и она сможет воспользоваться этим, поэтому исключено. - я знал, что Мария боится за нас с Трэвисом, ведь Виктория коварна, и она будет стараться любыми способами уничтожать таких, как мы.       - Но у нас нет другого выхода. А если их будет слишком много?       - Мы справимся. - сказал я Трэвису, чтобы тот отстал от девушки. И это, к удивлению, подействовало.       - Хорошо. Тогда идём.       Уже стало довольно темно, и мы вышли из машины, Трэвис достал ружьё из багажника, снял его с предохранителя, и мы сразу же направились к клубу, вывеска которого горела неоновыми огнями, но внутри было слишком тихо.       Мы зашли внутрь, и я услышал что - то похожее на рёв раненого зверя. Трэвис упал на колени, посмотрев на сцену. Прямо в центре среди пилонов был подвешен труп девушки, белые волосы которой стали красными от крови.       - Трэвис, успокойся, слышишь меня? - я тут же сел напротив парня, закрывая собой этот кошмар, пытаясь успокоить парня. - Это не Бетт, Трэвис, это не она! Возьми себя в руки, Микки просто манипулирует нами. Надо найти их.       Трэвис дрожал от гнева, от страха за Бетт. Он боялся, но пытался взять себя в руки. Крепко стиснув руками ружьё, парень встал на ноги и подошёл к трупу. Как я и говорил, это была не Бетт, а стриптизёрша, которая работала на Микки, она же меня провожала к кабинету своего хозяина, поэтому я быстро узнал её.       - Мразь, мудак... - Трэвис ругался и рыскал по клубу, в котором не было ни одного оккультиста, зато трупов было предостаточно. Всех девушек, которые сегодня вышли на работу, Микки приказал убить. И чем больше мы искали его, тем сильнее страх овладевал нами. Но культ на это и рассчитывал.       Всё это время Мария держала меня за руку, иногда сжимая мою ладонь тонкими пальчиками. Она не могла смотреть на обезображенные трупы девушек, пыталась успокоиться, и, как мне казалось, моя уверенность помогала ей не сойти с ума.       - Не бойся. Я рядом. Мы справимся с этим дерьмом. - никогда не думал, что буду оптимистично мыслить. Но надо было как - то поднимать боевой дух Трэвиса и Марии, пока те окончательно не потеряли рассудок от свежего запаха крови и тёмных луж, которые покрыли почти весь пол данного заведения.       - Их здесь нет. Они куда - то ушли. Мария, помнишь, ты говорила что - то про тёмные комнаты? Может, здесь есть подвал? - начал говорить я, чтобы отвлечь себя и ребят от плохих мыслей.       - Надо найти его. - Трэвис решил спуститься в раздевалку, а мы решили подняться в кабинет Микки. Что - то мне подсказывало, что вход будет именно там. Слишком легко было бы спрятать вход в тайное место именно внизу.       Мы с Марией тут же стали обыскивать кабинет, надеясь отыскать какой - нибудь рычаг, но так и не могли найти его.       - Это бесполезно. Я ничего не чувствую. - сказала Мария и вздохнула.       - Не останавливайся. Я уверен, что он должен быть здесь. - теперь уже и в моём голосе можно было уловить некое раздражение. Мне не хотелось думать о скором поражении, но чем больше я думал об опасности, которая настигла Сала и Бетт, тем сильнее мне хотелось отыскать их.       Странно, оккультист переживает за людишек, за ведьм, которых должен презирать. Казалось, что я теперь никогда не смогу разобраться со всем этим пиздецом, который сейчас творился со мной. Это будто был вовсе не я. А кто же тогда?       Вдруг на какой - то момент мне удалось прозреть. Я замер, и это привлекло внимание Марии. Девушка тоже остановилась, перестала метаться по комнате, и всё внимание её теперь было направлено на меня. Я же бросил на ведьму взгляд, полный раздражения.       Мария даже не успела ничего сделать. Я быстро оказался рядом с ней, прижал беспомощное с виду существо к стене и с силой сжал её руки, поднимая их над её головой.       Девушка не сопротивлялась мне, она выглядела растерянной, но в её взгляде, если постараться, можно было заметить уверенность.       - Что ты сделала со мной, ведьма? - теперь девушка не могла мной управлять. Мой разум как будто снова вернулся ко мне.       - О чём ты? Я ничего не делала. - Мария не смеялась надо мной, она серьёзно, даже как - то растерянно смотрела на меня. - Да что с тобой такое, Алек? Отпусти меня.       Чем больше девушка пыталась выбраться, тем сильнее я сдавливал её запястья. Я пытался сейчас окончательно разобраться с тем, что происходит со мной. Это могло бы и подождать, но все эти странные изменения не давали мне покоя. Всё должно было решиться прямо здесь и сейчас.       Дыхание девушки стало прерывистым, взгляд теперь выражал испуг и какое - то странное возбуждение. Она боялась. Мария могла в любой момент воспользоваться своими силами, проникнуть в моё сознание, подчинить мою волю, но не делала этого. И это ещё сильнее удивило меня.       - Что же ты теперь не пытаешься управлять мною? - спросил я у неё, надеясь на то, что она всё же сознается в своих поступках, но девушка действительно не понимала о чём я говорю.       - Алек, это место так на тебя влияет или что - то другое? Успокойся, всё же было хорошо. - девушка было дёрнулась, но я тут же пресек все её попытки.       - Да что с тобой? Отпусти меня. - теперь её охватила паника.       Я, заметив это, приблизился в ней и, едва касаясь губами её ушка, хотел что - то прошептать, но не смог. Её манящий запах, вызывающий дрожь, снова застал меня врасплох. Все мысли тут же покинули меня, оставляя в голове только дикое желание. Это наваждение заставило меня снова забыть мою истинную сущность, подчиниться какому - то странному порыву.       Я быстро подхватил Марию за бёдра, заставляя её ухватиться за мои плечи, неожиданно вскрикнуть. Стоило только прикоснуться к её губам, как внутри всё вспыхнуло. Мой внутренний демон теперь требовал не убийств, а её, хотел насытиться её стонами. Не замечая теперь никого и ничего, я направился к столу Микки, посадил девушку на него и стал судорожно расстёгивать её джинсы.       Раздался щелчок, а затем лёгкий грохот, и Мария вдруг отстранилась от меня, заставила остановиться, прикоснувшись к моей груди своей маленькой ладошкой. Вдруг мы увидели, как часть пола проваливается вниз, открывая нам вход в какое - то тайное место.       Чтобы не рисковать и не шуметь лишний раз, я позвонил Трэвису и сообщил о находке. Он поднялся наверх так быстро, как только смог, и мы вместе спустились вниз, надеясь на спасение друзей и одновременно опасаясь худшего. Мария держала меня за руку, и, признаюсь, это вызывало у меня какое - то странное, тёплое чувство, придавало уверенности.       Внутри было темно, холодно, затхлый запах сырости и земли напоминали мне о могиле, в которую мы все так отчаянно шли. Теперь я жалел о том, что вообще связался с этим культом, что погнался тогда за Марией и Трэвисом. В итоге же я не получил ни союзника, ни трупа ведьмы, не добился цели. Вместо этого сейчас я шёл на верную смерть вместе с людьми, которых раньше ненавидел.       Как - то глупо было с моей стороны так жертвовать собой ради кого - то. Нас не учили этому в той школе, которую я вынужден был пройти. Вместо таких положительных качеств, как благородство, самоотверженность, у нас в почёте были лишь беспощадность, жестокость и хладнокровие. И я дал слабину. Может, я просто не знал, что где - то за стенами замка есть другая жизнь, что помимо всего этого зла есть что - то светлое. И даже такие тёмные от природы существа, как я и Мария, способны на искренние чувства.       Мне хотелось верить в то, что я размышляю правильно. Если мы выберемся живыми, я точно попытаюсь посмотреть на эту жизнь с другой стороны. Может, на самом деле я не такой уж и ужасный. Но Мария шла рядом со мной. Она не боялась меня, бесчувственного монстра, который мог в любой момент свернуть ей шею, спокойно шла рядом, держа меня за руку и, сама того не зная, давала мне надежду.       Мы долго блуждали по мрачным коридорам, надеясь на то, что хоть что - то сможем найти. И вдруг вдалеке показались огни. Мы сразу напряглись, замерли, прислушиваясь к звукам.       - Что делать с ними, босс? - послышался вдалеке хриплый голос.       - Я же сказал, мы принесём их в жертву в ближайшие два дня. Времени мало, но теперь нам никто не сможет помешать. Они не найдут нас, будьте уверены, братья мои. Алек ещё пожалеет, что перешёл мне дорогу. Трэвис, этот жалкий трус, ничтожество, которое не смогло продолжить дело своего папаши, стал слабым. Он не сможет прийти сюда, ведь Догма не рассказал ему о подвалах, в этом я уверен.       Я видел, как сжались руки Трэвиса, как яростно блеснул огонь факелов в его тёмных глазах. Мне самому было неприятно слышать эту ересь от Микки, но нападать сейчас было глупым решением. Однако остановить парня я не успел.       Трэвис вышел из укрытия, и мне пришлось сделать то же самое, но Марию я прижал к стене ещё до того, как собрался раскрыть себя. Увидев мой палец, прижатый к губам, ведьма тут же замерла. Казалось, она перестала дышать на мгновение, но затем отпрянула от меня, словно перед перед ней сейчас был один из этих обезумевших оккультистов.

***

POV Мария.       Алек вышел из укрытия, а я прижалась к стене, надеясь, что меня не успели заметить. Сейчас я была единственным человеком, который мог спасти всех в момент неминуемой гибели. Я знала, что мне в любом случае придётся попросить помощи у Виктории. Я всё же была слишком юной, а поэтому и слабой тоже. От осознания собственного бессилия хотелось кричать.       Вдруг я вспомнила о пистолете, который всё это время держала в руках, и почувствовала себя увереннее.       - Ну привет, ублюдок! - крикнул Трэвис и хотел подойти к Микки, но ему постоянно закрывали путь другие оккультисты. Я видела, как Алек дрался с ними, чтобы Трэвис смог подойти ближе к Микки. Внутри это странное помещение освещалось лишь факелами, и от этого становилось ещё страшнее. Я чувствовала, как страх обволакивает меня, как он медленно но верно овладевает мною, моим телом, заставляет вздрагивать от каждого шороха.       Я снова выглянула из укрытия. Сала и Бетт там не было, они держали пленных в другом месте. Или... Я сдалась, подумав о том, что их уже увели отсюда. Но вспомнив слова Микки, я немного успокоилась и продолжила наблюдать за парнями, которые уже стали уставать. Он не собирался убивать их сейчас. Трэвис умышленно не убивал Микки, видимо, потому что придумал для него расплату похуже.       Оккультистов становилось всё больше и больше, а парни сильно устали, но их ярости могло бы хватить ещё на многих. Я с восхищением наблюдала за их ними. Меня поражала их ловкость и сила, которую они использовали в тот момент против опасного врага.       Ужасно хотелось помочь им, но я не могла подвести Алека. Он бы постоянно отвлекался, мог бы допустить смертельную ошибку, а этого я не могла допустить.       Микки тоже был поражён увиденным. Уверенна, что он, в отличие от парней, проходил другую школу. Ему всё досталось легко - это было видно по его внешности: холёные ручки, которые даже не знали, что такое настоящий труд, ни одной царапинки. У Алека и Трэвиса увечий намного больше, чем человек в его культе - в этом я была уверена.       Вдруг в какой - то момент число оккультистов перестало уменьшаться. Чёрные плащи распространялись по залу, контрастируя с красными стенами, а из - за теней, которые мелькали ещё быстрее, чем их хозяева, создавалось впечатление, что культ полностью заполнил всю комнату. Тут я встретилась с тёмными глазами Алека. Он очень сильно устал, но в его взгляде не было и намёка на поражение. Парни готовы были бороться до конца, если это бы это помогло нам спастись.       Тут я увидела, как один из оккультистов подошёл к Алеку сзади и воспользовался этим временным замешательством, схватил парня за волосы и прижал к себе, приставив в его горлу нож.       Я тут же вышла из укрытия, привлекая к себе внимание культа и их главаря, направила пистолет на того оккультиста и нажала на курок. Тот от неожиданности не успел сделать то, что хотел, притронулся к груди, в которой зияла дыра. Чёрная ткань возле раны стала темнеть ещё сильнее, пропитываясь кровью, а сам оккультист прижался к стене, медленно оседая и издавая булькающие звуки.       Оккультисты тут же направились ко мне, не обращая теперь внимания на парней.       - Что ж, вперёд. - я убрала пистолет за пояс джинс, поставив перед этим его на предохранитель.       Я знала, что одна не справлюсь с этой даже небольшой армией, поэтому сконцентрировалась на Виктории. Я представила её голос, тёмную, могущественную энергию, которая перетекала от неё ко мне, наполняла меня и одновременно старалась выйти наружу.       Тут я неожиданно для самой себя резко соединила ладони, и после громкого мощного хлопка несколько оккультистов отлетело в сторону.       "Ну же, убей их всех. Чего ты ждёшь?!" - спрашивала у меня Виктория, а я продолжала молча отбиваться от культа, постепенно приближаясь к зачинателю этого хаоса.       Микки не двигался с места, губы его скривились так, словно сейчас я не убивала его союзников, а отнимала его любимую игрушку. Впрочем, это сравнение хорошо подходило. Сейчас он лишался всех своих марионеток, которыми так удачно помыкал. Армия оккультистов редела, таяла на глазах с каждой секундой, а сила тем временем не покидала меня. Она стремилась вылиться на них, убить своим ядом, и я видела, как культ захлёбывается в этой тьме, в собственной жизненной силе, которая сейчас отправляла их кровь.       Люди метались по комнате, снимали с себя плащи, сдирали кожу ногтями, чтобы избавиться от этой ужасной боли.       - Вот к чему привело вас стремление владеть миром. - я не узнала свой голос. Сначала было непонятно, кто вообще сказал это.       Оккультисты разом упали на ледяной каменный пол, корчась в предсмертной агонии, скрюченные пальцы продолжали терзать плоть, почерневшие вены вздулись, делая их лица ещё страшнее. Какая - то непонятная жидкость полилась из глаз, носа, рта, лопнувших вен, словно кровь из стигмат*. Вдруг судороги прекратились, но чёрная масса, которая пахла сыростью и гнилью, всё ещё продолжала вытекать из мёртвых.       Я хотела найти Алека и Трэвиса, чтобы убедиться в том, что с ними всё в порядке, но не смогла пошевелиться. Моё тело было натянутым, будто струна, я как будто застыла в ожидании прыжка. Весь мой взгляд был прикован к Микки, который с нескрываемым ужасом смотрел на свой культ.       Тут я до конца осознала то, что оказалась под контролем. Виктория перешла через преграду, которую я поставила для неё, и теперь владела моим телом. Я резко подняла руку вверх, и Микки с силой отбросило в сторону. Парень пролетел пару метров и врезался в стену.       Сначала глава культа лежал неподвижно, но затем он попытался подняться. И это стало его последней ошибкой. Виктория была беспощадна к своим врагам. Она осторожно обходила трупы, медленно, по - кошачьи грациозно приближалась к своей цели. И никто ей не мешал. Я успокоилась, подумав о том, что парни ушли за Бетт и Салом и она не тронет их.       Я подошла к Микки, который уже почти поднялся и держался за стену, крепко схватила его за шею, удивляюсь своей силе, которая на самом деле пренадлежала вовсе не мне. Виктория хищно улыбнулась моими губами, прищурилась, смакуя страх Микки, наслаждаясь им.       - Вы все подчинились этому жалко у демону? Чем он подкупил вас? Властью? Жалкий глупец! Он манипулировать вами, чтобы освободиться и стереть весь мир с лица земли.       Вдруг пальцы сжали шею парня до хруста. Я чувствовала, как ломаются кости, как жизнь постепенно уходит из парня, видела, как глаза его становятся мутными, как он замирает, словно время остановилось именно на этом моменте.       Я хладнокровно отшвырнула тело парня, а затем смогла повернуться. Тело расслабилось, но затем снова напряглось. Вдруг я увидела Алека, который всё это время наблюдал за мной. Рука потянулась к пистолету, и я сразу поняла, что хочет сделать Виктория.       - Малышка, всё закончилось, ты молодец. - сказал он, улыбнувшись, а мне хотелось кричать в этот момент.       Вдруг я медленно направила пистолет в сторону парня, который осторожно поднял руки, как будто сдаваясь, но взгляд его не был удивлённым. Алек готовился к такому.       - Мария, - спокойно произнёс он, думая, что я смогу прервать эту связь. Я была не властна над своим телом, к сожалению, - я знаю, что ты не хочешь этого.       - Заткнись, жалкий потомок Лютера. - прошипела я не своим голосом, но почувствовала, как рука Виктории дрожит под моим напором. Меньше всего на свете я хотела смерти Алека. Я пыталась сопротивляться этой силе, но чувствовала, как палец постепенно приближается к курку пистолета.       - Что ты делаешь?! Чёртова девчонка! - зашипела Виктория.       "Я люблю его". - подумала я, чувствуя, как дрожит рука Виктории, как текут слёзы по моим щекам.       Вдруг пальцы всё же нажали на курок, но раздался всего лишь жалкий щелчок. Я мысленно почувствовала облегчение из - за того, что Виктория ничего не знала о затворе, а сама в это время злобно смотрела на пистолет, переводя затем взгляд на Алека, который осторожно подходил ко мне, ухмыляясь. Виктория попыталась стрельнуть ещё раз, но, понимая, что это не поможет, отшвырнула пистолет в сторону.       - Хорошо. Я прикончу тебя и без этого! - крикнула я голосом Виктории и резко хлопнула в ладоши.       Вдруг стены здания затрещали, потолок стал осыпаться, и я почувствовала, как Виктория покидает моё тело. Я упала на колени, потом бросила обеспокоенный взгляд на Алека и побежала к нему. Только я ухватилась за его руку, как вдруг на нас обрушился потолок. После боли, которое разом пронзило всё моё тело, я не чувствовала больше ничего.