Out of Bounds

      Его пытка в запасных закончилась минут через двадцать, впрочем, когда все уже потянулись в раздевалку, Масако-чин велела Ацуши подождать.       Тренером Тацуе был дан знак идти вперёд и не ждать Мурасакибару. Муро-чин с привычной улыбкой, которая именно сейчас показалась Ацуши картонной, точно нарисованной, призвал особо не ругать приятеля.       Тот вообще не понимал, для чего требовалось повторяться. Чего к нему привязались? Он разве требовал добавки?       Мурасакибара не стал оправдываться, вступая тем самым в бесполезную дискуссию. Он с флегматичным молчанием, от которого невольно отдавало высокомерием, слушал претензии, глядя куда-то мимо тренера и явно дожидаясь окончания лекции.       Всё получилось случайно. Это контактная игра. В чём проблема?       Вину за собой Ацуши однозначно не чувствовал, однако небольшая, но всё же выволочка от тренера лишь поддержала тлевший огонёк гнева и злости.       Почему он должен огребать за других?       За того же растяпу, которого поставили играть с основным составом Йосен и который банально не смог следить за темпом? Он тут ещё убьётся ненароком с такими-то жалкими навыками.       Тут же вспомнился и Муро-чин, который постоянно давал понять, что нужно быть мягче с людьми. С кем? С той же самой девчонкой, которая над ним посмеялась?       Видя, что Ацуши на разговор так и не настроился и она просто теряла время, Араки не стала его больше задерживать.       В раздевалке на него не обратили особого внимания. Понимали, что не в настроении и лучше не трогать. Никто не лез ни с ободрениями, ни с упрёками. Все ошибались, и каждый знал, что промахи не допускали специально. К тому же Мурасакибара, который своим болезненным самолюбием напоминал ребёнка.       Ацуши подошёл к своему шкафчику, рядом уже собирался Муро-чин. Сегодня он явно куда-то спешил и уже переоделся в спортивный костюм.       — Что тебе сказали? — поинтересовался Химуро.       — Ничего нового, — глухо отозвался Мурасакибара.       Дальше приставать с расспросами Тацуя не стал: уж он всегда знал, когда участие переходило в назойливость.       — В любом случае, она за тебя просто беспокоится, ведь возлагает большие надежды.       — Ага.       Внутри продолжала тихо тлеть злоба буквально на всё вокруг, которой сейчас достаточно было искры, чтобы вновь вспыхнуть пламенем.       Однако Мурасакибаре не дали успокоиться, впрочем, он сам не знал, как быстрее прийти к привычному равновесию на грани пофигизма. Ему даже есть не хотелось, хотя после тренировки Ацуши всегда чувствовал себя ужасно голодным.       Резко раздевалка заполнилась неприятным шумом. Судя по ободряющим возгласам, кого-то с чем-то поздравляли.       Мурасакибара не двинулся с места, лишь демонстративно поморщился, а вот Химуро выглянул из-за ряда шкафчиков.       — Парень из второго состава, — Муро-чин не стал уточнять имя, которое Ацуши всё равно бы ничего не прояснило: — Тот, которому ты сегодня в лицо съездил, вроде как собирался признаться нашему менеджеру.       Мурасакибара многозначительно закатил глаза.       Тацуя наблюдал за небольшим столпотворением со стороны, скрестив руки на груди:       — Судя по всему, его не отшили, — подытожил он, на что Мурасакибара неопределённо скривился.       Чужая радость вызывала глухое раздражение, чем усугубляло его и без того паршивое настроение. Как же они ему все надоели…       — Тебе разве не интересно, с каким из? — отчего-то поинтересовался Муро-чин.       — Нет, — буркнул Мурасакибара, поспешно загребая чистое полотенце и сменную одежду.       Он отчего-то знал и без ненужных пояснений.       — Тебя ждать? — резко меняя тему, поинтересовался Тацуя.       — Я в душ, — буркнул Мурасакибара. — Иди без меня.       Буквально через двадцать минут раздевалка опустела. Обычно Ацуши, не желая возиться с ключами и нагружать себя прочими административными на грани с бюрократией трудностями, старался не уходить последним. Такой же логики придерживалось, видимо, большинство игроков Йосен. Почему-то на менеджеров особой надежды они не возлагали. Действительно, чего им доверять…       Но сейчас тишина успокаивала, обволакивая. Никто не выступал в роли внешнего раздражителя. Никто его не дёргал и не докапывался.       Мурасакибара с облегчением выдохнул, отбросив в сторону полотенце, которым небрежно высушил волосы. Впрочем, капли воды всё равно методично падали на разгорячённую после тренировки и душа кожу, потому футболку Мурасакибара решил натянуть в последнюю очередь.       Пока соберётся, обсохнет.       Ацуши успел разобраться со шнуровкой на кроссовках, как раздался звук хлопнувшей двери, что стало причиной для новой волны немого возмущения: кого там ещё принесло?       — Извиняюсь, есть кто-нибудь? — раздался неожиданно звонкий голос. Обычно он звучал неуверенно и тихо, а тут точно не рассчитывали на слушателей.       Ацуши шумно выдохнул, запрокинув голову кверху.       Что за дурацкое совпадение…       Почему её сегодня так много? Его прокляли, что ли?       Мурасакибара не откликнулся, желания говорить с ней никакого не было, однако через минуту ноги сами понесли его к двери. Наверное, показаться, чтобы ненароком не закрыли тут на ночь.       Эта ненормальная точно на такое способна.       Стоя к нему спиной, менеджер копошилась у входа, раскладывая чистые полотенца, видимо, для тех, кому завтра назначили утреннюю тренировку.       У Мурасакибары в мыслях не было подкрадываться, но девчонка аж подпрыгнула, когда его заметила, и едва не выронила из рук белоснежные полотенца.       — Прошу прощения, я не думала, что здесь кто-то есть, — пискнула менеджер, поспешно опустив глаза.       Чего ей так бояться, если ни в чём перед ним не виновата?       Подумаешь, вышел с голым торсом, должна была уже привыкнуть, в конце концов, это мужская команда по баскетболу, а не клуб балерин младших классов.       Как же быстро она меняла свои маски: то насмехалась над ним, то пыталась обмануть, играя в невинность.       Несколько секунд они молча стояли друг перед другом. В воздухе точно натянулась острая незримая струна: одно неаккуратное движение, и полоснёт по коже.       А внутри продолжало тлеть, нарастая.       — Я зайду позже, — едва слышно произнесла менеджер и, не поднимая головы, метнулась к выходу.       Ацуши сам не понял, как быстрым выпадом руки заставил открывшуюся было дверь захлопнуться.