***
— Северус? — обратился к нему Гарри, зайдя в комнату сразу после обеда. Снейп сидел за столом в кухне, сосредоточенно записывая что-то на листе пергамента. Самодовольная ухмылка, появлявшаяся на его лице, когда он думал, что никто не видит его, исчезла, как только Северус заметил Гарри. — Подите прочь, Поттер, я занят. — А Гермиона сказала, что нет. Снейп сердито посмотрел на Гарри и уступил, отложив перо. — Хорошо, Поттер, что случилось? Не тратьте мое время понапрасну. — Я даже не надеялся на это, — ответил Гарри, садясь напротив Снейпа. Профессор выглядел... отлично. Расслабленный, определённо более спокойный, чем раньше. Гарри решил, что этому послужило сразу несколько причин: дети шли на поправку, у Снейпа появились помощники, и, кхм, Гермиона. Однако Поттер будет держать свои выводы при себе. Он же не дурак. — Я думал о том, что вы сказали мне пару недель назад, о том, что моя работа теперь слишком опасна для меня, учитывая, какая сейчас на мне ответственность. Не знаю, говорила ли вам Гермиона. Я решил уйти из Аврората. Выражение лица Северуса осталось таким же беспристрастным, однако он скрестил руки на груди и склонил голову. Кажется, Гермиона упоминала об этом. — В любом случае, я хочу что-то изменить в жизни, хватит с меня охоты на темных волшебников. Гермиона ушла со своей бесперспективной работы в Министерстве и кажется довольно счастливой, да и я заметил изменения. То, чем вы занимаетесь здесь, в миллион раз важнее Министерских дел. — К чему вы клоните, Поттер? — Я тоже хочу работать здесь. На полную ставку. Как Луна или Гермиона. Снейп побледнел. — Нет. — В каком смысле нет? Вы не можете так просто отказать мне просто потому, что недолюбливаете меня. — Это мой проект. Конечно же я могу отказать вам просто потому, что недолюбливаю вас. — Нет, это наш проект. Если бы не мы с Гермионой, вы бы до сих пор прозябали в подземелье богом забытого приюта. Я могу вам помочь, и вы это знаете. Снейп вздохнул. — Помочь в чем? Какие ещё полезные навыки вы можете продемонстрировать кроме тех, что уже использовали? — Самозащита, например. Думаю, многим из них пригодится это умение во время учебы в Хогвартсе, особенно когда их начнут травить другие ребята. Да и хотите верьте, хотите нет, в школе я преуспевал в математике. Я знаю, что Невилл и Гермиона уже пытались осилить этот предмет, но думаю, что смогу впечатлить вас. — Учитывая, что вы едва могли отсчитать точное количество игл дикобраза для приготовление простенького зелья из программы для первого курса, я не могу сказать, что верю вам. — Я огорчён, Северус. Чтобы придумать подходящее оскорбление, вам приходится возвращаться почти на тринадцать лет назад. — Гарри снова взглянул на него. Никакого удивления. — Я знаю, у нас с вами непростая история, но я посвящён в этот проект так же, как Гермиона. Если не ради вас, тогда ради них. И даже если не ради них, то ради Гермионы. Я уверен, она будет счастлива, увидев нас, работающих ещё более сплоченно. — Поттер... — И честно говоря, Северус, я все ещё имею большое влияние на Министерство. Я могу работать на полную ставку и обеспечить то, что вам так необходимо - поддержку в Хогвартсе. Был ли у нас когда-нибудь наставник в школе? Знаю, что нет, и я так же знаю, что обратился бы к нему, когда был подростком, и был бы далеко не единственным человеком, который нуждался в этом. У большинства детей психологические проблемы, и я мог бы сделать так, чтоб на это обратили внимание. Это поможет всем, особенно тем детям, для которых вы являетесь опекуном. И это только верхушка айсберга. Я уверен, что мы могли бы сделать больше. Но прежде всего, Северус... я действительно хочу быть вашим другом. После всего, что произошло между нами и всего, что мы теперь знаем, я правда хочу называть вас другом. В одно мгновение Снейп высвободил руки и, наклонившись через весь стол, направил свой указательный палец прямо в лицо Гарри: — Послушайте меня, Поттер. Я вам не друг и никогда им не буду. У меня нет ни малейшего желания дружить с вами. Ни тогда, ни сейчас, и вообще никогда. Я не знаю, откуда растут ноги этого поклонения герою, но уверяю вас, что оно необоснованно, и вы только упорствуете в том, чтобы выставить себя ещё большим болваном, чем я мог себе представить. Никакой я не герой и уж тем более не тот, с кем заводят дружбу. И факт того, что мы с вашей подругой... что у нас... это ничего не меняет между мной и вами. Гарри нагнулся вперёд, встречая фирменный взгляд своего бывшего учителя. Поттер знал эту игру и больше не боялся этого человека. Теперь парень понимал, что колкости профессора были лишь защитой. — Готовы вы принять это или нет, но вы и есть герой. Вам приказали исполнить невозможное, вы же сделали немыслимое, и все ради общего блага. Вы были правой рукой самого дьявола, спасая при этом бесчисленное количество жизней. Только лишь поэтому можно назвать вас героем. Кроме того, вы показали, что такое настоящие любовь и преданность. Вы любили мою маму намного дольше и намного сильнее, чем мой отец. Защищали меня так, как не удалось бы ни ему, ни кому бы то ни было. Мы оба знаем, что могло бы произойти, если бы вы изменили хоть одно своё решение, если бы вы не любили так самоотверженно, если бы вы не воспринимали серьезно свою верность. Поэтому вы - хороший человек и герой. И поэтому же я - плохой человек, потому что оставил вас тогда умирать, и я буду всю жизнь стыдиться этого поступка. Снейп хотел было прервать Гарри, но тот остановил его жестом. Неожиданно Снейп дал ему договорить. — Хотите вы того или нет, Северус, но вы классный мужик. Вы можете перестать скрываться в тени и продолжить совершать великие дела. Вам просто нужно принять помощь, которую вам предлагают. Сами знаете, я не хорош в Окклюменции - взгляните, у меня нет скрытых мотивов. Я подписался на все ещё несколько месяцев назад и просто хочу до конца отдаться этому делу. Я хочу этого, потому что твёрдо уверен, что это правильно, и ещё я должен помочь вам в том, что важно для вас. Нравится вам это или нет, но я в долгу перед вами, Северус. Называйте это долгом жизни, чувством вины спасшегося, как хотите: я в долгу перед вами и хочу вернуть его. Я не допущу, чтобы вы обесценивали это или отрицали. Я хочу помочь. Дайте мне помочь вам. Долгое время Северус пристально смотрел на Гарри с абсолютно бесстрастным выражением лица, пока Гарри не увидел, как дрогнул кадык профессора, когда тот сглотнул. Поттер решил сделать вид, что не заметил. — Уверен, у вас уже готов язвительный ответ на мою небольшую речь, но прежде, чем снова вступать в эту игру, примите как данное, что десятого сентября ровно в девять утра я буду здесь. Мне нужно сообщить в Аврорат. Не все могут уйти как Гермиона в лучах славы. Не сомневаюсь, у вас найдётся куча работы для меня. Охваченный истинно гриффиндорским порывом, Гарри протянул руку и похлопал профессора по плечу. — Хорошего дня, Северус.***
Не то что бы Северус ностальгировал по Хогвартсу, но в то время он имел необыкновенную способность запугивать людей. Вздымающиеся полы его мантии, смоляные волосы, закрывающие лицо, холодный взгляд чёрных глаз и способности к Тёмной магии позволяли Снейпу сохранять преимущество в каждой ситуации. Теперь же, сидя на кухне с сиреневыми стенами, в одной серой рубашке, с волосами, мягко обрамлявшими лицо, Снейп стал ни много ни мало беспомощным. По крайней мере его глаза остались прежними. Гарри Поттер заткнул его. Гарри, мать его, Поттер, теперь будет работать здесь. На полную ставку. Северус откинулся на спинку стула и выдохнул, поднимая глаза к потолку и словно вопрошая Господа, за что ему это наказание. Затем, однако, он осознал, что, как и большинство своих личных трагедий, он сам навлёк эту беду на себя. Дал ему карьерный совет? - издевался голос, — высказал ему свою точку зрения? Теперь он будет торчать тут день ото дня, и никуда не денешься от него. Все дело ведь в этом, правда? До сего момента Северус мог избегать Поттера. Он работал всю неделю и по вечерам спешил домой к семье. Приходил только на выходных, иногда вечером один-два раза в неделю, и Северусу удавалось избегать его. По крайней мере, это было не на весь день и не каждый день. А теперь будет. Северус застонал.***
Гермиона по привычке сидела за письменным столом в своей комнате, составляя план уроков на неделю (помечая разным цветом, разумеется) в своём ежедневнике, когда ворвался Северус, громко хлопнув дверью. Он подошёл к Гермионе, грозно взирая на неё поверх своего крючковатого носа. — Что такое? — воскликнула Гермиона, не имея представления, что так сильно могло расстроить Северуса. Ещё утром все было нормально... — Что ты сказала Поттеру? — О чем ты? — Грейнджер растерялась. — Что ты сказала Поттеру? — повторил Снейп, добавив яду в интонацию. Гермиона встала, распрямила его скрещенные руки и взяла его ладони в свои. Руки Снейпа были холодными и жёсткими. — Что случилось, Северус? Буквально выплёвывая каждое слово, он прорычал в ответ: — Твой Поттер только что явился сюда и заявил, что он увольняется из Аврората и намерен работать здесь со мной, с тобой и Луной на полную ставку. Так же он рассказал, что хочет, чтобы у детей в Хогвартсе был свой наставник, — нахмурился он. — Это потрясающе, Северус! — воскликнула Гермиона. — Теперь уже четверо людей будут делать все то, что ты столько лет тащил на себе, и у тебя появится время на то, что ты планировал! Несмотря на ее радостный тон, Северус молчал. — В чем дело, разве ты не этого хотел? Снейп вскипел. — Я знаю, это была твоя идея - Поттер в жизни ни до чего не мог додуматься сам; все его планы исходили, и я знаю, что это одно и то же. Я сказал тебе не вмешиваться в подобные ситуации, а сейчас ты пошла и втянула этого, блядь, Поттера в мои дела. — Так, подожди минуту, — возразила Гермиона, — никуда я его не тащила. Мы говорили об этом с Гарри ещё тогда, пару месяцев назад, когда сидели у тебя в кабинете и предложили свою помощь. Уйти из Аврората целиком и полностью было идеей Гарри. Он считает, что это слишком рискованная работа для семейного человека и возлагает большие надежды на работу в нашем приюте. То, о чем ты, как я помню, говорил. Ты сам хотел помощи и ты получил ее. Северус не поднимал на неё глаз. — Проблема не в том, что сказал Гарри, а в том, что именно он это сделал? — с нажимом спросила Гермиона. Северус не ответил. Каждая черта его лица была неподвижной и нечитаемой. Гермиона буквально ощущала напряжение в его руках, видела бурю эмоций в глазах и знала, что Северус был почти на грани. Что-то в самом Гарри, а может и в Поттерах в целом имело такую власть, что доводило самого сдержанного мужчину, что ей приходилось видеть в жизни, почти до белого каления. Гермиона поняла, что Северус был не столько зол, сколько огорчён из-за необходимости нос к носу сталкиваться с Поттером в его собственном доме изо дня в день, даже если тот давно зарекомендовал себя как союзника. Что там Гарри говорил о словах Дамблдора после их неудачных уроков Окклюменции? Некоторые раны настолько глубоки, что их невозможно излечить. Был ли хоть один человек, который пытался бы помочь Северусу излечить эти раны? Или все просто ждут, что он перестанет обращать на них внимания и они заживут самостоятельно? — Северус, — мягко позвала она, — Северус, ты доверяешь мне? — Снейп наконец посмотрел на неё. Чёрные и карие глаза долгое время не прерывали контакт. — Ты веришь мне? — вновь спросила она, на этот раз шёпотом, сжав его руки в своих, на что он ответил тем же. Снейп издал тяжёлый вздох, который был почти стоном, затем закрыл глаза, и спустя некоторое время едва заметно кивнул. Гермиона сжала его руки сильнее и шагнула ближе. — Ты ведь знаешь, что я переживаю за этих детей точно так же, как и ты? Что волнуюсь об их благополучии? Снова лёгкий кивок. Гермиона ещё немного сократила расстояние между ними. — Я попрошу тебя доверять мне ещё кое в чем, Северус. Я попрошу тебя верить, что мой лучший друг желает того же, что и я. Я хочу, чтобы ты верил, что я никогда не привлекла его к этой работе, если бы не верила всеми фибрами своей души, что он принесёт пользу для тебя. Гермиона ещё сильнее сжала его ладони, сделала последний шаг, разделяющий их, и заключила его в свои объятия. Северус прижался к ней и зарылся лицом в девичьи кудри, но не обнял ее в ответ. — Северус, я знаю что между вами все сложно и болезненно для тебя, что даже спустя столько времени тебе сложно воспринимать Гарри отдельно от Лили и Джеймса. Я знаю, что само его существование вызывает у тебя сожаление, — Гермиона начала мягко поглаживать его спину, стараясь успокоить. — Я знаю, что ты показал ему тогда, в Визжащей хижине, — прошептала она, — я никогда не видела эти воспоминания, а Гарри не рассказывал подробно. Он просто упомянул о твоих отношениях с Лили. Это произошло сразу после падения Волдеморта, когда мы думали, что ты погиб. Прости меня. Она ещё никогда не говорила ему так открыто о том, что знает о его передаче воспоминаний Гарри, а Северус никогда не спрашивал. Гермиона ожидала, что он оттолкнёт ее и накричит, или даже выгонит. Она думала, что Северус обрушит на неё гневную тираду о том, что Поттер разболтал его секрет всему свету. Снейп был невероятно замкнутым человеком, и это были его самые потаённые мысли и чувства. Но он не сделал ничего, чего она ждала от него. Вместо этого он издал еще один судорожный вздох и медленно просунул руки под локти Гермионы, чтобы обнять ее за талию. Она надеялась, что это означало, что она прощена за своё знание. — Северус, ты для Гарри - последняя ниточка, связывающая его с родителями. Он так восхищается тобой, тем, что ты сделал для них и для него. Каждый человек, которого он, мы потеряли на этой войне, — ее голос предательски задрожал, но Гермиона подавила слёзы, — каждый погибший человек заставляет его чувствовать, что он теряет связь с матерью и отцом. Тех, кто знал бы их ещё при жизни, с кем он мог бы поговорить, больше нет с нами. Кроме тебя. Гарри хочет быть ближе к тебе потому что знает, что ты был важной частью жизни Лили. Все говорили только о Джеймсе, когда ещё были живы. Но не о Лили. Даже Дамблдор. Словами не передать, как он был огорчён, когда не мог ничего узнать о маме у тех людей, которые знали ее лучше всего. А теперь... у него есть ты. Он не хочет доставать тебя или бередить твои душевные раны. Просто... теперь, когда он знает, какими были ваши отношения, Гарри хочет узнать тебя получше. Потому что Лили никогда бы не подружилась с тобой, если бы ты не был прекрасным человеком с доброй душой. Что касается его работы здесь, ты уже знаешь его мотивы, поэтому я не буду повторять снова. Но, прошу тебя, дай Гарри шанс. Когда ваши отношения не ладились, мы ведь были ещё детьми. Сдается мне, ты проникся ко мне чуть больше именно сейчас, когда я повзрослела, правда? Гермиона слегка сжала его в объятиях чтобы разрядить обстановку. Северус промолчал, но обнял ее крепче в ответ, вздыхая и кивая в знак согласия. — Не думаю, что ты хорошо знал Джеймса, когда он стал взрослым, да и по правде говоря, он не был таковым. Я также знаю, что Гарри никогда не был твоим любимчиком среди учеников, — Гермиона снова сжала Снейпа в объятиях, — Но как человек, который знает Гарри лучше, чем кто бы то ни был, я могу с уверенностью сказать, что он стал вдумчивым мужчиной, который ценит любовь и верность, мужчиной, которого тебе бы было интересно узнать поближе. И даже если ты этого не захочешь, — девушка слегка отклонилась назад и поцеловала его в лоб, — поверь мне, он будет работать на твоей стороне и помогать тебе во всем. Северус стоял, уткнувшись лицом в медные кудри любимой, крепко обнимая ее. Гермионе казалось, что она ощущает лёгкую дрожь, исходящую от него, но не была до конца уверена, что это так и было. Спустя какое-то время Снейп заговорил так тихо, что ей пришлось напрячься, чтобы разобрать хоть слово. — Люди не хотят помогать мне просто так, — вздохнул он, — я не тот человек, кем ты меня считаешь. Я сделал столько всего... — Ох, Северус, — прошептала она, — я знаю обо всем, что тебе приходилось делать, и я знаю, что ты за человек. И не только я это знаю. Ты хороший человек, который уже десять раз заплатил за свои грехи. Люди хотят помогать тебе. Возможно, в прошлой жизни это было не так, но сейчас это правда. Я могу заверить тебя, что это так и будет, пока я у тебя есть. Помнишь, ты ведь доверяешь мне. Верно? — Гермиона почувствовала, как он сжал ее в ответ. — Северус, я обещаю тебе, что никогда не предам твоё доверие. Наконец, Северус поднял голову, и девушка увидела, что его глаза блестят, но полны боли и страха. Он позволил своей маске холодной невозмутимости пасть, и Гермиона знала, просто была уверена, что он ожидал предательства с ее стороны. Чтобы другой Поттер снова разрушил его жизнь. Гермиона обняла ладонями его лицо и поцеловала. Она ощутила соль на его губах и поняла, что несколько слезинок капнули на их руки. Когда Гермиона отклонилась, Снейп схватил ее запястья и притянул ближе, их губы снова сомкнулись в поцелуе. Более глубоком, более отчаянном. Они прижимались все теснее друг к другу, с каждым мгновением распаляясь все больше. — Где они? — срывающимся голосом спросила Гермиона. — Уехали с Лавгуд, — выдохнул Северус. — Слава богу. — Девушка снова поцеловала его, потянув за собой в сторону кровати и надеясь, что это поможет ему поверить в ее слова. Слова так мало значили для Северуса, но Гермиона знала, что единственное, чему бы он смог поверить - действиям.***
Северус рассматривал задремавшую в его руках Гермиону. Всего лишь час назад он был вне себя от мысли, что придется видеть Поттера чаще. Парой приободряющих слов и лаской Гермиона буквально вытащила его из самой бездны. Северус никогда не признается, что стыдится своей реакции. Умом он понимал, что Гарри и Джеймс - разные люди. Он показал свое отношение к детям, был любезен, даже поддержал его... их с Гермионой. Северус неохотно соглашался с Дамблдором в том, что Гарри больше похож на Лили, нежели на Джеймса. Северус так же понимал, что старший Поттер уже двадцать пять лет был мертв и не больше не причинит ему вреда. Умом он все это понимал. Однако при всем его железном самоконтроле и собранности, когда дело касалось Поттеров, он просто слетал с катушек. К своему удивлению, Северус не был огорчен тем фактом, что Гермиона узнала о его чувствах к Лили и причинах предательства Темного Лорда. Единственное, что ощутил Северус - облегчение, ведь этим она избавила его о необходимости признаваться во всем самому. Снейп рассматривал спящую рядом с ним волшебницу. Во сне ее рот чуть приоткрылся и она тихонько сопела. Гермиона попросила доверять ей и ее суждениям о Поттере. Здесь, и только здесь, в уединении ее спальни, он признался, что доверял. Северус верил ей вопреки самому себе, несмотря на то, что внутренний голос буквально кричал, что она лгала ему и усыпляла бдительность ложными обещаниями, и что эта девушка тоже предаст его, как только получит желаемое. Было трудно игнорировать внутренний голос. Северус едва не высказал ей все это. Только ощущение тепла, согревающего его сердце, которое говорило ему, что эта девушка была хороша для него, остановило его руку. Теперь он успокоился и лег рядом. Северус знал, что принял верное решение.***
Невилл больше не боялся Снейпа, но Мерлин, его все еще потряхивало в присутствии бывшего профессора. Лонгботтом даже мог прочитать это в его самодовольной ухмылке: ты у меня на крючке. Луна, Гарри и Гермиона продолжали гудеть о том, как легко Снейп теперь шел на контакт. Невилл же считал это полной ерундой. Ты ведь прижал палочку к его шее! - думал он про себя. Да, потому что он позволил тебе это сделать. Один из воспитанников Снейпа, Лепольд, собирался в Хогвартс. — Надеюсь, я могу положиться на вас, и вы придете ему на помощь, в том случае, если возникнут проблемы? — обратился Снейп к Невиллу в той же холодной манере, как когда-то отчитывал его за испорченное зелье. Невилл кивнул. — Я внимателен к просьбам всех моих студентов. — Мистер Клэрмон будет нуждаться в поддержке гораздо больше, чем обычный студент. Вероятнее всего, он попадет на Слизерин, факультет, где просьба о помощи считается проявлением слабости, и будет избегать этого. — Я понимаю, Северус, говорю вам: я никого не обделяю вниманием и можете мне поверить, если я узнаю о каких-то неприятностях, или буду иметь даже малейшее подозрение, я сделаю все, чтобы предотвратить беду. Мы будем проводить беседу каждую неделю, чтобы убедиться, что все в порядке. — Посмотрим, — угрожающе низким тоном ответил Снейп, будто бы предупреждая: попробуй только не сделать этого, — не припомню, чтобы вы помогали бывшим ученикам Хогвартса. Невилл посчитал это обвинение несправедливым. Это будет его второй год в стенах Хогвартса в качестве профессора. Студент, оставивший школу в прошлом году, Рейнард Сэлвин, ушел еще в первом семестре, когда Невилл пытался разобраться во всем и хотя бы запомнить имена всех своих учеников. Однако Невилл понимал, что в нынешнем положении ему лучше не препираться. Снейп все равно не успокоится, пока не съязвит, так что Невилл решил быть умнее и уступить. — Я буду держать вас в курсе всех событий, — заверил Лонгботтом, — Я смогу приезжать сюда несколько раз среди недели и по выходным, так что мы сможем поговорить. Но если будет что-то срочное, я передам через Луну. Снейп казался удовлетворенным услышанным, но в его глазах все равно читалось презрение. Невилл давно уже понял: если дело касается Снейпа, это, возможно, единственное, на что он может рассчитывать от бывшего профессора.***
Леопольд Розье, теперь уже Леопольд Клэрмон, одернул свою мантию (поношенную, но не такую потрепанную, как та одежда, что он носил в приюте), разглядывая Хогвартс-экспресс. Он никогда прежде не видел поездов, по крайней мере, так близко, и огромный красный паровоз, заходящийся густым черным дымом, казался невиданным зверем, который вот-вот унесет мальчика туда, где он станет настоящим волшебником. Это было невероятно. Мисс Грейнджер пришла, чтобы проводить его. В прошлом Министерство занималось лишь перевозкой детей из приюта к вокзалу Кингс Кросс, не заботясь даже о том, чтобы помочь пройти первокурсникам сквозь стену и посадить на поезд. Теперь мистер Снейп забрал их из этого ужасного места и привел помощников, которым доверял, и кто-то смог приехать с Леопольдом на Платформу 9¾. Мальчик ни за что бы не признался, но ему было немного страшно оставлять сестру и покидать единственное место в мире, которое он мог назвать домом. Мисс Грейнджер всю дорогу говорила с ним, рассказывая о Хогвартсе, о новых друзьях, которых он может там завести. Мистер Снейп говорил быть начеку и не дружить со всеми подряд, но есть надежда, что новая фамилия избавит Леопольда от неприятностей. По крайней мере, мисс Грейнджер так думала. — Если тебе что-то понадобится или просто захочешь поговорить, просто пошли мне сову, — сказала она, — Ты можешь писать и мистеру Снейпу, но на меня тоже рассчитывай смело. А если у тебя будут проблемы, я хочу, чтобы ты обращался к профессору Лонгботтому. Он во всем поможет тебе. Но и в этом случае ты все равно напиши мне или мистеру Снейпу. Леопольд кивнул. Мисс Грейнджер так отличалась от мистера Снейпа. Наверно, это все потому, что она из Гриффиндора. Гриффиндорцы слишком много болтают, считал Леопольд, но они более открытые. Леопольд еще не решил, нравилось ему это или нет. — Гриффиндорцы всегда сначала делают, а потом думают, — говорил мистер Снейп, — Это печальный недуг, который не излечить. Им приходится жить с этим. — Спасибо вам за все, мисс Грейнджер, — ответил Леопольд, выпрямившись во весь рост. Он лишь доставал до плеча мисс Грейнджер. — Я пришлю вам сову сегодня и сообщу, на какой факультет меня зачислили. Надеюсь, я не доставлю вам хлопот в этом году. Мальчик оглядел платформу. Взрослые волшебники с блестящими от слез глазами обнимали своих детей на прощание. Если бы его родители не пропали, у них бы тоже так все было? Его родители тоже целовали бы его и гладили по голове? Мама тоже плакала бы? Приехал бы отец? Стали бы родители часто присылать письма? Леопольду нравилось думать, что так и было бы. — Ничего страшного, Леопольд, - улыбнулась мисс Грейнджер, — у всех должен быть человек, которому можно написать из Хогвартса. Эрменгарда будет ждать писем от тебя, но помимо нее есть и те, кто тоже будет рад, если ты черкнешь хоть пару слов. Затем она продемонстрировала еще одну раздражающую черту Гриффиндора - хроническое желание обниматься. Гермиона крепко обняла мальчика и отстранилась, чтобы посмотреть на него. — Удачи в новом учебном году, Леопольд. — Спасибо, мисс Грейнджер, — ответил он, — я лучше пойду, сяду в поезд. Леопольд зашел в вагон, ища пустое купе, чтобы спокойно доехать до замка. Найдя свободное, он надеялся, что никто не потревожит его до конца поездки. Мальчик воображал себя шпионом, секретным агентом или супергероем, который под вымышленным именем едет в таинственное место. Ему понадобится время, чтобы разработать себе прикрытие. — Ты больше не Розье, - сказал он себе. Эта фамилия больше не имеет для тебя никакого значения. Ты Клэрмон. Как мама. Клэрмоны не были Пожирателями смерти, и ты тоже не один из них. Никто не станет доставать тебя из-за этого. Леопольд знал, что сможет справиться со всем, что может приготовить для него Хогвартс: хулиганы, проклятия, гриффиндорцы. Но он надеялся, что этого не произойдет. Поездка прошла замечательно: свободное купе и никаких неприятностей со стороны других первокурсников. Сидя на табурете в Большом зале с Распределяющей Шляпой на голове, Леопольд взглянул на слизеринский стол. Лица сидящих выражали подозрительность и отчужденность, как будто они были против всей школы. Леопольду это было знакомо. Отлично. Они могли бы объединиться. — Неплохой ум, — размышляла Распределяющая Шляпа, — очень сильное желание проявить себя, о да, очень сильное. И все же я ощущаю храбрость, яростную преданность тем, кому ты доверяешь. Ох, но куда же тебя отправить... Студенты за тремя другими столами факультета смотрели на слизеринский стол с нескрываемой ненавистью, как и говорил мистер Снейп. Леопольд не удержался и сузил глаза, глядя на них. Осуждать слизеринцев за то, что они слизеринцы. Это несправедливо. — Все члены моей семьи учились на Слизерине, — пробормотал он так тихо, что никто, кроме Шляпы, не смог бы услышать. — И все же я чувствую очень сильное желание отречься от прошлого твоей семьи, ее истории, даже ее фамилии... Брови Леопольда взлетели до лба. Откуда Шляпа могла знать? Как будто прочитав его мысли, Шляпа ответила: — Я знаю о тебе все, Леопольд. Мальчик заерзал; казалось, сейчас Шляпа размышляла дольше, чем над другими студентами. Он подумал, что с ним что-то не так. Вердикт Распределяющей Шляпы вернул его мысли к реальности и заставил ахнуть от взрыва аплодисментов. — Гриффиндор!