Поймать Мориарти

18. Хелена Герберт Уэллс довольно редко занималась самобичеванием. Поступив каким-то определённым образом, она старалась потом не зацикливаться на ошибках, а просто делать выводы и двигаться дальше. Это касалось её научной деятельности, её жизненного опыта… но это не распространялось на область иррационального – чувств и привязанностей. Тут HG вела себя как любой другой человек, с завидным упорством наступая на старые добрые грабли. Ещё два года назад, когда они только-только познакомились, она почти сразу почувствовала это – и как наяву ей представилось предупреждение: чёрным по белому и очень крупно – «Будь осторожна! Ты вступаешь на зыбкую почву! Эта женщина нравится тебе, и это не просто симпатия!». С Микой всегда всё было слишком – слишком долгие взгляды, слишком многозначительное молчание, слишком весомые слова… И эта избыточность кричала: «Берегись! Ещё немного, и ты не сможешь без неё». Но с Микой не бывало «немного», с ней наоборот всегда было «слишком много», а поэтому все предупреждения остались лишь предупреждениями. Стоило признать – она уже не могла без неё. Ещё вчера ей это даже нравилось, как и понимание того, что эта зависимость вот-вот станет взаимной. Если уже не стала. Но вытянуть из Мики что-то конкретное оказалось не так-то просто, и, наверное, это было не нужно. Хелена без слов чувствовала её трепет. Чёрт... Вчера они были в шаге от… от всего того «слишком», о котором в последнее время так часто и много думала HG. Она сама не дала случиться этому и сейчас была почти рада, что всё так, как есть, что они всё ещё просто коллеги и друзья, но не больше. Причиной подобных размышлений стал один телефонный звонок. Несколько слов от миссис Фредерик вернули её из грёз в суровую действительность. И почему она вдруг решила, что у них с Микой что-то получится? Она что – забыла, в каком мире они живут? Им просто не дадут быть вместе. По крайней мере, сейчас. И это будет эгоистично и неправильно, стать для Мики кем-то очень близким, привязать её к себе, а после снова исчезнуть на неопределённый срок. Ах… порой она ненавидела Хранилище с его правилами игры… Мика уже несколько минут наблюдала за тем, как HG сидит в кресле самолёта и что-то в задумчивости чиркает на листочке блокнотика. Агент Беринг улыбнулась, вспоминая, как удачно всё сложилось. Они уже стояли в очереди на регистрацию, когда внезапно подал голос фарнсворд. Пит, открыл его: – Арти! Как ты там, старина? – У нас всё именно так плохо, как я и предполагал, – в своём духе начал Нильсон, – вы ещё не улетели в Кейптаун? – Нет, но вот-вот… – Отлично. Пит, сдавай билет. Ты летишь в Чикаго. Стиву нужна помощь. – А почему я? Почему не Мика, например? – Ну, потому что не Мика. Твоё чутьё может очень пригодиться, так что давай – не спорь… Да, и отдай фарнсворд дамам. Пит пожелал им успехов и направился своей дорогой, ну, а они… они летели в Южную Африку. Вдвоём. Только вот Хелена была удивительно немногословна. То ли дело, вчера! После их разговора в пабе Мике понадобился долгий и очень контрастный душ. Судя по спокойствию, с которым сейчас мисс Уэллс заштриховывала очередную закорючку, и по тем равнодушным взглядам, которыми она всё же время от времени награждала её, HG принимала контрастный душ всю ночь напролёт. Да что с ней такое? – начала паниковать Мика, уже привыкшая к вниманию со стороны подруги. – Что случилось? – спросила она. – Что? – рассеяно переспросила Хелена. – Что-то точно случилось… Эй, в чём дело? – С чего ты взяла, что… что-то не так? – Ты молчишь, ты грустишь, витаешь где-то, – принялась перечислять Мика, – потом… ты улыбнулась мне всего пару раз… – Это в самом деле не здорόво, – буркнула HG себе под нос. – Ну, ты расскажешь..? Или опять будешь играть в молчанку? – Извини, Мика… – Не извиняйся, просто расскажи мне. – Я не могу, – Хелена с сожалением покачала головой, – это не только мой секрет, – она видела, как нахмурилась Мика, как она глубоко вдохнула и отвернулась, то ли пряча лицо, то ли обидевшись. –Ты всегда будешь лишь миражом. Мне вчера показалось, что-то… – она повернулась и вздохнула, собираясь с мыслями, – мне подумалось, что мы… наверное, могли бы стать… ах… Но ты опять убегаешь. Что же ты делаешь? Зачем? Потому что всегда… всегда что-то будет между нами, о чём я не должна буду знать! – Надеюсь не всегда, но сейчас я не мо-гу, – прошептала Уэллс, проклиная себя за эту откровенность и одновременно уже желая, чтобы Мика сама отдалилась от неё, на такое расстояние, на котором она не сможет сделать ей больно. Вот что было по-настоящему невыносимо – причинять боль Мике, – извини, я сейчас вернусь. Агент Беринг молча наблюдала за тем, как HG убегала… да-да… убегала от неё. В носу противно защипало от подступающих слёз. Да, что же это такое!? Уэллс может что-то скрывать от неё, но она не имеет права просто так бросать её одну здесь – на высоте десять тысяч километров где-то над Средиземным морем. И плевать хотела Мика на чужие секреты! Решительно поднявшись, она направилась в хвост самолёта к туалету, за дверью которого Хелена Герберт Уэллс пытливо вглядывалась в зеркало, словно ожидая получить у отражения ответ на вопрос: что же ей теперь делать? Время шло, Мика тревожно смотрела на табло «занято» и уже занесла руку для того, чтобы постучать, когда гармошка двери сложилась. Недолго думая, агент Беринг отработанным профессиональным движением втолкнула Хелену обратно, одновременно отрезая их двоих ото всех и вся звуком защёлкивающегося замка. – Мика.., – открыла было рот HG. – Я не дам тебе сделать это, – перебила её та, нащупывая ручку замка. Хелена услышала, как он провернулся раз… другой. Она смотрела на такую серьёзную, взвинченную, напряжённую Мику, в её потемневшие глаза и на сжатые, поэтому более тонкие, чем обычно, губы. Смотрела и понимала, что все её попытки сохранить между ними дистанцию сейчас могут стать лишь историей… Новейшей и весьма краткой историей… – Господи, боже мой! – в порыве совсем нерелигиозных чувств, выдохнула HG, когда Мика уменьшила и без того крохотное расстояние, разделяющее их, и потёрлась щекой о её щёку. – Не бросай меня, – попросила Беринг, уткнувшись носом в её волосы, – не бросай меня больше… Всё размылось, потеряло чёткость. Хелена поняла, что это слёзы и хотела сморгнуть их, но сама не заметила, как веки закрылись, а пальцы уже зарылись в густой шевелюре Мики. – Если бы ты только знала, как я не хочу делать этого, – прошептала она. – Так не делай! – потребовала в ответ Мика. Хелена осторожно повернула лицо подруги к себе, впервые разглядывая его так близко. Высвободив одну руку из плена завитков, она разгладила пальцами складочки над её переносицей. Ей не хотелось, чтобы та хмурилась из-за неё. Проведя по бровям и очертив овал лица, пальцы спустились к подбородку. Мика прерывисто вздохнула, прежде чем взять лицо Хелены в свои ладони. Она заворожено следила за тем, как её большие пальцы встретились на прекрасных приоткрытых губах. Издав звук, напоминающий всхлип, она потянулась к ним и очень нежно поцеловала сначала левый, потом правый уголок, после чего накрыла их целиком почти невесомым прикосновением своих губ. Никогда не стоит недооценивать агента Беринг, – мелькнуло в голове мисс Уэллс. Давая волю своему воображению, она неоднократно представляла себе первый поцелуй с Микой. На заре их отношений, во времена, когда та была для неё скорее средством к достижению цели, чем близким человеком, она провела достаточно тщательное расследование, в ходе которого выяснила, что Мика была крайне разборчива в отношениях. Хелену тогда удивило и немного насторожило то, что у такой умной и красивой женщины был совсем не впечатляющий список любовников, а отсутствие в этом списке женщин одновременно и огорчало и забавляло. Уже позже, на разные лады моделируя их первый поцелуй, она с высоты своего бисексуального опыта поглядывала на скромный перечень Микиных побед и, конечно, отдавала пальму первенства себе, надеясь лишь, что не оттолкнёт прекрасного агента своей инициативой. Именно поэтому столь решительное вступление Мики привело её в замешательство. Почувствовав, как Хелена замерла, Мика отстранилась. Она вдруг испугалась того, что всё себе придумала, и HG не имела ничего эдакого в виду… ну, а флирт был всего лишь привычной линией её поведения. Хелена, ощутив на губах пустоту, едва заметно подалась вперёд. – Я… я сделала что-то не то? – робко спросила Мика. Вопрос, а также сомнение в голосе подруги заставили её открыть глаза. Она изучала лицо Мики, на долю секунды останавливая взгляд на деталях, чтобы едва не утонуть в её огромных глазищах, или не оказаться затянутой в водоворот чувственности, излучаемый её полными приоткрытыми губами. – Хелена?.. – А? – Всё хорошо? – Я… я не поняла, – начала Уэллс, и, заметив, как взволнованно взлетели вверх брови Мики, поспешила добавить, – пока не поняла, но если бы ты могла повторить это, то возможно… что-то прояснилось бы. Разгадав эту маленькую хитрость, Мика нервно облизала губы. Эта женщина испытывала её на прочность! Первый раз всё было само-собой – спонтанно, но сейчас Хелена предлагала поцеловать её. – Ладно, – выдохнула Беринг, зарывая пальцы в тёмном шёлке волос Уэллс, которая в свою очередь поторопила её, легко, но настойчиво увеличивая давление на затылок Мики. Их губы встретились и остановились, как бы предлагая друг-другу захватить инициативу. Удар сердца. Ещё. И ещё один... Но в то мгновение, когда HG уже готова была углубить поцелуй, Мика подалась вперёд, в нежнейшем жесте раздвигая до головокружения податливые губы Хелены. В этот раз Уэллс ответила, потому что не ответить на приглашающее касание языка скользнувшего по её нижней губе было невозможно. Взаимность поцелуя стёрла любые мысли из сознания Мики, оставив речитативом звучать только какие-то восторженные обрывки: «Это происходит..! Да… происходит, действительно… невероятно... я целую Герберт Уэллс!..» Однако, вспомнив с чего всё началось, она заставила себя оторваться от Хелены, чтобы спросить: – Так... понятнее? – она смотрела на бледное поднятое к ней лицо, на то, как на нём ярко выделяется безупречный рот, и на то, как медленно поднялись её веки. Да, можно было и не спрашивать – всё и без слов было понятно, но Мика, желая услышать ответ, всё ещё выравнивая сбившееся дыхание, с улыбкой уточнила, – или требуется… гм… ещё один раунд? Хелена опустила руки на плечи Мики, немного наклонила голову и, словно отдавая дань её смелости, оглядела так, как смотрят на достойного соперника – с уважением и обещанием упорного сопротивления. Стайка мурашек разбежалась от рук HG вверх и вниз. Мика почувствовала, как поднимаются волоски в основании головы, а в следующее мгновение произошло что-то, из-за чего она оказалась прижатой к двери. Всё это время она не отрывала взгляда от ещё более тёмных, чем обычно, из-за расширившихся зрачков глаз. – Не я это предложила, – глухо прошептала Уэллс, прежде чем наклониться для поцелуя. На сей раз глубокого и подчиняющего. Её руки, губы… вес её тела, и даже ритм её пульса – кожей, всей собой… Так близко! А можно ли ещё ближе? Скользнув вниз, руки Мики остановились на спине Хелены, прижимая её ещё сильнее. И если до сих пор мисс Беринг тлела на медленном огне, то теперь вспыхнула. Мика оторвалась от требовательных губ, чтобы глотнуть воздуха, обозначив своё воспламенение непроизвольным стоном, который, конечно же, совсем не способствовал тому, чтобы Хелена остановилась. Напротив, она принялась покрывать лицо и шею Мики быстрыми и настойчивыми поцелуями. Всё это было настолько не похоже на всё, что у неё было до этого… настолько восхитительно, что Мика, не понимая, что говорит об этом вслух, пробормотала: – Обещай мне… обещай… – Что? – не прерываясь спросила Хелена, – что, моя милая? – Что не уйдёшь… Обещай… – попросила Мика, цепляясь за её рубашку. HG вернулась к губам и, едва касаясь их, прошептала: – Я уже выбрала тебя, – улыбнулась она, рассматривая любимое лицо в лупу поцелуев, – и никуда уже не денусь… по крайней мере по собственной воле. – Ты пообещала, – приоткрыв глаза, серьёзно сказала Мика, – и не надейся, что я тебя отпущу, – добавила она, в подтверждение своих слов, засовывая руки в задние карманы джинсов Уэллс и прижимая её к себе, – я не то, чтобы собственница, но.., – не смогла закончить агент Беринг. Причиной тому было бедро Хелены медленно, но верно завоёвывающее пространство между её ног. Совершенно естественно, словно она делала это не один раз, Мика разрешила ему обосноваться там. Обоюдный жар окутал их и лишил остатков контроля. Уэллс прижалась ещё сильней, на что Мика ответила прерывистым выдохом куда-то в её шею, закончив его лёгким укусом. Ответом ей стало низкое рычание и обрушившийся торнадо по имени Хелена. Участки открытой кожи, к великому сожалению мисс Уэллс, закончились очень быстро. Невразумительно выругавшись, она принялась расстёгивать пуговицы. А покуда они проигрывали в неравной борьбе нетерпеливым пальцам, Мика в свою очередь вытащила рубашку HG из штанов и с трепетом познавала то, какой удивительно гладкой и нежной может быть кожа. А Хелена, разобравшись с пуговицами, уже прокладывала дорожку из поцелуев к груди Мики и, восславив прогресс, потянулась к застёжке бюстгальтера. Какое счастье, что на дворе двадцать первый век! Корсет сейчас привёл бы её в отчаяние… Как громко стучит её сердце! Или... не сердце? – Тихо, – прошипела Мика, подтвердив опасения Уэллс. Стук в дверь произвёл магический эффект. Женщины замерли, глядя друг на друга, и только их учащённое дыхание нарушало вдруг наступившую тишину. – Мисс? – позвали снаружи, – с вами всё в порядке? – Как давно стучат? – шёпотом поинтересовалась Уэллс у Мики. – Не знаю… – Мисс?! – в этот раз постучали громче, – ответьте, пожалуйста! – Чёрт, – прыснула Хелена, – я совсем забыла о том, где мы… – Не ты одна, – хихикнула Мика. – Ответьте, пожалуйста, – не унимался голос, – или я буду вынуждена открыть дверь. Мика осторожно с сожалением отстранила почти лежащую на ней Хелену: – Ответь ей что-нибудь, – помогая себе выразительным взглядом, почти беззвучно попросила она. – Э-э… – начала Уэллс, отступая и давая Мике возможность собрать себя из кусочков, на которые та рассыпалась. Великолепное зрелище – агент Беринг в расстёгнутой блузке. Наконец-то захлопнув рот, Хелена громко произнесла, – всё в порядке! Не беспокойтесь. Одну минуту, – и уже тихонько закончила, – надеюсь, ты не приняла это на свой счёт, дорогая… Минуты явно не достаточно. – Ты… монстр! – в притворном негодовании прорычала Мика, приводя себя в порядок. Стюардесса с облегчением выдохнула. Случаи бывали всякие. Однажды в её смену в туалете с человеком случился сердечный приступ. Но, слава богу, эта пассажирка была в порядке, по крайней мере, она отозвалась. Подобный инцидент ничем не грозил, разве что несколькими неприятными минутами, которые пришлось пережить весьма, между прочим, известному доктору Слэеру. Она криво улыбнулась знаменитому психотерапевту: – Ещё минуту, сэр… – Возмутительно, мисс, – прищурился он, читая бейдж, приколотый к униформе стюардессы, – …мисс Ренард... Просто возмутительно! Наконец-то дверь сложилась. Из кабинки вышла красивая брюнетка и, ослепительно улыбнувшись, произнесла с английским акцентом: – Прошу простить за причинённые неудобства. Доктор метнулся вперёд, но женщина поймала его за локоть. Он недоумённо посмотрел на неё. – Что вы себе позволяете! Отпустите! – возмутился он. – Мисс, – попробовала вразумить странную пассажирку стюардесса, но осеклась, увидев вторую женщину, выходящую из туалета, – но... леди… – Секретная служба, – строго сообщила та, демонстрируя значок, – всё чисто. Можно использовать. 19. О, женщины! Ему шёл четвёртый десяток и, казалось бы, четверть века проведённая им в постоянных попытках понять этих существ должна была чему-то научить его, направить, но нет. Питер Латтимер до сих пор обалдевал от них. Справедливости ради надо заметить, что Мика и HG были не совсем обычными женщинами… Что ж, это успокаивало. Немного. Подкатывать к напарнице он перестал уже давно. Не потому, что Мика не нравилась ему, а потому что сначала их отношения носили спортивный характер. Они соревновались во всём так, как обычно это делают мужчины. Ну а потом, когда ответ на вопрос «кто круче?» перестал быть актуальным, он понял, что Мика вообще не видит в нём сексуальный объект. Может, и к лучшему. Другое дело – HG, вскружившая ему голову с первой встречи. Однако она была врагом, к тому же очень опасным врагом. Вот чего он никогда не понимал – почему умная, осторожная Мика так легко встала на её сторону? Пит до сих пор злился на Уэллс за то, что она разрушила их с Келли будущее, не желая признавать, что рано или поздно ей бы пришлось столкнуться с последствиями его работы. И если она не поняла этого тогда, то не было никакой гарантии, что не поняла бы потом. Ещё из-за HG он едва не лишился напарницы, правда она же её и вернула в ряды агентов. Хелене каким-то образом удавалось делать ужасные вещи наравне с восхитительными. История с Сайксом… Эмили Лейк… Уж себе то он мог признаться, что струсил тогда. Да-да… Его вполне устраивала HG в безобидном голографическом воплощении. Пусть она к тому времени уже не раз доказала, что раскаялась и всё такое, но Пит не верил ей, как Мика. Он боялся Уэллс и предложил уничтожить монету, в которой были заархивированы воспоминания HG, потому что ждал от неё самого плохого. Здорово, что он оказался не прав, и Хелена действительно изменилась… И, кажется, он начал догадываться – почему. Хотя правильнее было бы сказать – из-за кого. Он не был каким-нибудь там гением, но со зрением у агента Латтимера всё было в полном порядке. Не нужно было обладать какими то сверхспособностями, чтобы увидеть, что-то особенное, какую-то связь между этими двумя. Он не знал, чем закончился их вечер флюидов, но утром Хелену словно подменили. Она перестала искрить, появилась отчуждённость, словно за ночь HG построила вокруг себя ледяные стены. Сначала Пит подумал, что мисс Уэллс просто встала не с той ноги, но то, как она смотрела на Мику, когда та не видела этого… Столько нежности и грусти одновременно. Он хотел разобраться во всём чуть позже, возможно, когда они взлетят, но сложилось иначе – девочки отправились в Южную Африку одни, а его самолёт пытался догнать солнце. Было тревожно за Мику – как она там пробивается сквозь весь этот лёд? – Сэр, – вырвала его из размышлений улыбающаяся стюардесса, – желаете чего-нибудь? Это был очередной променад с тележкой наполненной напитками. Пит сосредоточился на вопросе. Желал ли он чего-нибудь? О да, очутиться сейчас в своей берлоге перед телевизором – было бы просто замечательно. – Вино, мартини, – вежливо начала перечислять девушка, – после чего заговорчески подмигнула ему, и отбив ноготками дробь по бутылке «White Horse» прошипела, – вис-ски… Вы так напряжены, вам необходимо расслабиться… Последние слова прозвучали и вовсе зловеще. Пит почувствовал, как зашевелились волосы у него на голове. Округлившимися глазами он наблюдал за тем, ка стюардесса наклоняется к нему. «Слишком мало пуговиц», – подумал агент Латтимер, погружая взгляд в глубины её декольте. А она тем временем уже отвинчивала крышку и доставала стакан. Пит нервно вытер пот со лба. – Вам с содовой..? Или может быть со льдом? – продолжала с характерным змеиным свистом стюардесса. Он уже приготовился увидеть раздвоенный язычок. – Со льдом, – выдавил Пит, чувствуя, как его бросает в жар. Как же тут душно! Он с трудом перекатил шершавый ком по внезапно пересохшему горлу. Если бы можно было сделать глоток… Девушка-змея понимающе улыбнулась, наклоняя бутылку, и Питу почудилось, как на мгновение полоснули белым длинные острые, похожие на загнутые иглы, клыки, которые правда тут же исчезли. Что же он делает?! Ему нельзя пить! Нет! – Нет, – хотел крикнуть он, но получился лишь хрип. – Сэр? С вами всё в порядке? – забеспокоилась стюардесса, – Сэр? Выглядите не важно… Воды? Он закивал и, когда она достала пластиковую бутылочку, чтобы плеснуть в стакан, просто выхватил её, скрутил пробку и жадно тремя огромными глотками опустошил её. После чего облегчённо выдохнул и посмотрел на тележку. К его удивлению он не увидел на ней алкогольных напитков, только соки, газировка и чайник. Стюардесса, блузка которой была застёгнута до самой верхней пуговки, беспокойно ловила его взгляд. – Всё хорошо, – успокоил её Пит. – Вы уверены? – Да… Это так… Уже прошло. – Как скажите, – не стала спорить она, на всякий случай проинформировав, – над креслом есть кнопка вызова. Что это за хрень вообще была? – думал Пит, глядя на весьма приятный задний фасад стюардессы, передвинувшей тележку к следующему ряду кресел. Он с сожалением вспомнил, что фарнсворд остался у Мики. Ну, ладно… До посадки оставалось совсем немного. Уж пару часов он как-нибудь перетопчется… А там – Чикаго и миляга Джинкси. 20. У неё была пыльная, узкая дорога, на которой с большим трудом могли разминуться две легковушки. Однако, эта дорога замечательно помогала мисс Уэллс. Она вот уже полдня не давала её взгляду праздно отдыхать. Да… если бы Хелена не опасалась врезаться в какого-нибудь встречного лихача, то всякий раз, когда пассажирка, сидящая рядом, посылала в её сторону вполне осязаемый взгляд, она не преминула бы ответить на него. А так – дорога и никаких переглядок. Ещё одним неоспоримым преимуществом водителя она считала то, что её руки всегда были заняты баранкой или рычагом переключения передач. К счастью Мика ограничивалась только визуальным контактом. По крайней мере, пока ей хватало благоразумия для того, чтобы не доводить дело до греха. А как непросто им пришлось в самолёте! После той самой капитуляции, когда они ретировались из кабинки туалета, первые несколько минут им удавалось поддерживать официальный тон, но вскоре они сдались. Их руки сами собой нашли друг друга, а пальцы переплелись в нежном рукопожатии. И только Хелена начала вырисовывать большим пальцем на коже Мики какие-то руны, как та самая надоедливая стюардесса только что не встала прямо напротив, тыкая в них, и не закричала на весь салон: «Смотрите! Они держатся за руки!». Мика, заметив изумлённый взгляд служительницы воздушного транспорта, смутилась и, слегка пожав пальцы Хелены, освободила руку. Потом она вытащила из сумки папки с документами по делу Мориарти и принялась делать вид, что крайне увлечена перелистыванием страниц. К слову сказать, занятие это оказалось не таким уж и бесполезным. Взглянув на все факты с учётом их новых представлений об артефактах, они пришли к выводу, что от отчаяния Генри Дартсона спасал пиджак. Кроме того Уэллс пересмотрела свою версию относительно того, что отмычки стали артефактом в момент поимки Уорта. По-видимому, уже тогда они были артефактом, но то, что предавший босса Тико оставил того без пиджака, как раз сыграло злую шутку, и, возможно, заодно усилило отмычки. В общем, они с пользой провели часа три, несколько раз связываясь с Хранилищем. А потом дала о себе знать прошлая беспокойная ночь. Их сморил сон, но даже это не помешало Хелене несколько раз проснуться, чтобы почувствовать приятную тяжесть головы Мики на своём плече, улыбнуться и снова уснуть. В настоящий момент агент Беринг только что закончила неприятный телефонный разговор с работниками багажного отделения аэропорта Кейптауна и, судя по последним репликам, была близка к тому, чтобы начать генерировать молнии. – Они просто издеваются! – возмущалась она. – Брось, – попробовала успокоить её Хелена, – это не проблема… – Это не проблема?! – Мика была уверена в совершенно обратном: это ещё какая проблема. Ведь у неё, знаете ли, были планы на этот вечер. И эти планы подразумевали то, что она должна выглядеть… выглядеть так, чтобы у женщины, сидящей сейчас за рулём, просто не осталось выбора… а теперь-р-р.., – это проблема, потому что мои вещи улетели в Фейсалабад. – О-о.., – сочувственно проронила Хелена, – Фейсалабад – это… какой-то город в Азии? – Нет! В тридесятом королевстве! – огрызнулась Мика, но осознав, что она срывается на любимом человеке, уже спокойнее ответила, – да… да, это город в Пакистане. – Согласись, в первом случае вернуть их было бы намного сложнее. Возможно, пришлось бы… стоптать семь железных сапог, а потом снять чары поцелуем истинной любви… Кстати, на этот случай у меня есть одна знакомая принцесса, – подмигнула Хелена Мике, которая заулыбалась в ответ, – а Пакистан.., – продолжила Герберт Уэллс, – твой багаж всего лишь вышлют обратным рейсом в Цюрих – проще простого. – Действительно, не смертельно, – согласилась Мика, – тем более всё самое ценное уже здесь со мной. – Вот именно, – сделав вид, что не поняла намёка, поддакнула Уэллс, – потом, никто не мешает заехать в магазин и… – Да, зря я так завелась. Прости. – Если хочешь, я могу из солидарности тоже не пользоваться своим багажом. – Ну что ты, – оценила предлагаемую жертву Мика, – меня одной будет вполне достаточно. Прилетев в Кейптаун, они первым делом отправились по адресу, который им дал Сквоч, чтобы обнаружить на месте виллы Дартсона экскаватор, роющий котлован. Оказалось, что Берги, которым Сисилия Рупперт завещала старое имение своего отца, не испытывали особой привязанности к хозяйской рухляди и сразу, как только земля перешла в их собственность, продали участок со всеми постройками, что находились на ней. Агенты перекинулись с новыми собственниками несколькими словами и, выяснив, что на момент продажи полуразвалившаяся вилла была пуста, а также адрес Бергов, снова отправились в путь. Всё это заняло немало времени, и сейчас, заметив долгожданный указатель, Мика на всякий случай предупредила: – Следующий поворот! – Да, дорогая, я вижу, – улыбнулась Хелена. Спустя пару минут, уже с некоторой теплотой вспоминая дорогу, с которой они только что съехали, она сбавила скорость. Здешняя грунтовка, похоже, не часто испытывала на себе действие шин. Вскоре, однако, показался забор и ворота. Они приехали. Лай крупной псины возвестил об их прибытии. У ворот тут же появился молоденький мулат. – Вы к кому!? – спросил он, пытаясь перекричать четвероногого охранника. – Я сейчас, – сказала Мика подруге и, отстегнувшись, вышла из машины, – добрый день! Ассоциация музеев истории Южной Африки. Мы бы хотели поговорить с мистером Джастином Бергом. Это возможно? – Отец дома, проезжайте, – разрешил паренёк, открывая ворота. Мика не стала садиться обратно, а пошла следом за автомобилем, тут же познакомившись с крупной но дружелюбной немецкой овчаркой. Пока Хелена парковала машину, тучный невысокий темнокожий мужчина вышел из дома: – Чем могу быть полезен? – вежливо поинтересовался он. – Меня зовут Беринг, а это, – кивая в сторону приближающейся HG, добавила Мика, – моя коллега мисс Уэллс. Мы бы хотели задать мистеру Бергу несколько вопросов относительно виллы, перешедшей в наследство от миссис Рупперт. – Вы из налоговой? – забеспокоился мужчина. – Нет-нет, – широко улыбнулась Хелена, – мы сотрудники краеведческого музея… нам просто необходимо узнать, что стало с вещами Генри Дартсона. – А-а.., – их собеседник заметно расслабился, – весь этот хлам… Проходите, такая духота… я угощу вас лимонадом. Да, разрешите представиться – Джастин Берг. В доме было прохладно. Хозяин отвёл их в просторную кухню и, выжимая сок из лимонов, спросил: – Почему музей интересуется вещами старика Генри? – Он был интересной фигурой, – уклончиво ответила Хелена, – мы решили сделать небольшую экспозицию, посвящённую ему. Думаю, сейчас ни для кого не секрет, что Генри Дартсон был тайным миллиардером. – Точно… он сильно удивил всех напоследок, – ухмыльнулся Джастин, протягивая Мике стакан. – Итак? – поторопила она, звеня кусочками льда, – что стало с его вещами? – В доме никто не жил последние лет двадцать. Миссис Рупперт просто оставила всё так, как было при жизни её отца, забрав себе только стол из красного дерева да фамильное серебро, а старая мебель, тряпки… Всё это пылилось до тех самых пор, пока дом не достался нам. Перед продажей мы снесли всё на свалку. – Извините нас, – попросила Мика, отводя Хелену в сторонку, – похоже, мы в тупике, – чуть слышно сказала она ей, – что предлагаешь? – Рано унывать, – легонько сжав руку подруги в ободряющем жесте, прошептала Хелена, – свалка – это не портал в другое измерение… – Ты просто неисчерпаемый кладезь оптимизма, – улыбнулась Мика и, развернувшись, спросила у хозяина, – а как давно это случилось? – Что случилось? – не понял он. – Когда вы выбросили вещи? – Месяца полтора назад… Точно не помню. – Скажите, а кто-то мог их забрать со свалки? Ну… кто-то малообеспеченный… – намекнула Хелена, наблюдая за волнующей встречей прозрачной стенки стакана с губами Мики, когда та с наслаждением принялась потягивать прохладный напиток. Заметив этот голодный взгляд, а также то, как гостья при этом сглотнула, Джастин поторопился с приготовлением второй порции лимонада. – Ну, конечно, мисс… Стая мальчишек вечно рыщет на этой свалке в поисках всяких полезных с их точки зрения вещиц. Вот, держите, – поставил он на стол ещё один стакан. – Благодарю, – Уэллс заставила себя отвернуться от Мики и, подойдя к столу, взяла лимонад, – а что за мальчишки? Вы знаете их? – Ну, так… просто дети, слоняющиеся без дела, – пожал плечами мужчина, – из неблагополучной семьи… Они частенько роются на свалке, потом что-то оставляют себе, а что-то продают на блошином рынке. Порой люди выбрасывают винтажные безделушки, даже не подозревая об этом. – Вы можете сказать, как нам найти их? – Скорее всего, это были братья Мисар. Растут без отца… знаете, как это бывает? А мать давно махнула на них рукой… Они живут в посёлке и частенько прибегали к нам, – объяснил Джастин. – Мисар... Спасибо, – поставив стакан, уже записывала в блокнотик Мика, – а посёлок?.. – Вам нужно вернуться на основную дорогу, проехать около десяти миль на запад - в сторону виллы Дартсонов. Вы увидите дома. Там ещё знак при въезде… – Конечно, мы уже проезжали мимо, – вежливо улыбаясь, кивнула агент Беринг, – а блошиный рынок? – Он находится там же. Спросите у местных, и если хотите успеть до закрытия, поторопитесь – сейчас как раз самый торг после сиесты, но народ разойдётся уже через час. – Вы нам очень помогли, мистер Берг… Спасибо за лимонад, – являя собой само очарование, поблагодарила Хелена, и Мика в который раз залюбовалась ей. – Ну что вы, – провожая их до машины, бормотал Джастин Берг, – всегда рад помочь столь милым дамам. Покинув лимонадный рай, Мика внесла рациональное предложение, которое должно было, по её мнению, максимально ускорить дело: – Думаю, в посёлке нам нужно разделиться. – Поддерживаю, – согласилась Уэллс, – я поищу братьев Мисар, если ты не против. Начну с местного отдела полиции. Разузнаю адрес и навещу их. – Ладно, я тогда отправлюсь на рынок, поспрашиваю там… Возможно, кто-то видел пиджак и отмычки… – Приготовь наличные, – со знанием дела сказала Хелена, – под шелест купюр разговор течёт охотнее. – Хорошо, что напомнила… А то у меня только карта… Нужен банкомат. – Двадцать первый век.., – ухмыльнулась Герберт Уэллс, – у тебя в самом деле нет при себе налички? – Ну, а зачем? – удивилась Мика, – вот и посёлок… Просто высади меня у входа в супермаркет. – Как скажешь, босс. Остановившись, Хелена внимательно посмотрела на уже отстегнувшуюся и готовую выскочить из машины Мику. – Прежде чем ты перевернёшь рынок вверх дном… – начала Уэллс, – ты не могла бы?.. – А? – Мика развернулась к ней и виновато улыбнулась, – извини… просто мне не терпится закончить расследование. Ты что-то хотела? – Просто, будь осторожна. Хелена подняла руку и нежно провела пальцами по щеке Мики. Ей, напротив, хотелось, чтобы это расследование не заканчивалось… – И ты береги себя, – попросила Мика, растворяясь в этом прикосновении, – я на связи, – добавила она, не имея никакой возможности противостоять необходимости освежить воспоминания о том, какими невероятно волнующими бывают поцелуи Хелены. – Я знаю, – прошептала та, прежде чем напомнить ей об этом. 21. Стив стоял на пороге длинного трёхэтажного таунхауса уже несколько минут. На звонок никто не отвечал, тогда для верности он постучал, и когда ему снова не открыли, огляделся вокруг, подумывая, к кому бы из соседей обратиться с расспросами. У двери точно такого же дома, находящегося на другой стороне улицы, стояла пожилая дама, выгуливающая собачку. Не растерявшись, Джинкс направился в её направлении. – Мэм! – обратился он к ней, – можно задать вам пару вопросов? Старушка, словно только этого и ждала: – Добрый день! – обрадовалась она, – что? Мисс Торрес не впускает вас? Она живёт здесь почти что год, и я впервые вижу, чтобы к ней пришёл мужчина. – Вот как… Не подскажите, может она куда-то отлучилась? – А вы кем ей приходитесь? – вопросом на вопрос ответила пожилая женщина. – Секретная служба, мэм. Так она ушла? – О.., – значок произвёл на бабульку большое впечатление, – у этой… странной девочки проблемы?.. Нет, она не выходила из дому после того, как выгнала свою подружку на улицу. – Выгнала подружку? – Я же говорю… очень странная девушка… Часа два назад она выставила её вместе с вещами и поймала ей такси, а потом зашла в дом и больше не выходила. – Вы следили за ней? – удивился Стив. – Мои окна выходят прямо на улицу. Я сидела, пила чай и смотрела в окно. Разве это незаконно? – Ну что вы… Мне наоборот повезло, что вы… так любите чай… Значит, она внутри? – Совершенно точно, сэр. – Большое спасибо.., – поблагодарил Стив, возвращаясь обратно. Позвонив снова и подождав несколько секунд, он резко налёг на дверь. Замок не выдержав, жалобно хрустнул, и агент Джинкс ввалился в дом. – Оставайтесь там, – приказал он бабульке, проходя в прихожую и вынимая теслу, – мисс Торрес! Эй! Есть тут кто? – позвал он, заглядывая на кухню. На первом этаже было тихо и пусто. В гостиной на диване лежала какая-то одежда, а на полу в беспорядке валялась обувь. Подойдя к столу, он увидел несколько фотографий в рамках, перевёрнутых изображением вниз. Стив по очереди ставил их рассматривая. На первой была группа улыбающихся девушек во время какого-то застолья, на второй красовалась эффектная короткостриженая блондинка, сфотографированная в анфас. Следующим было фото симпатичной брюнетки с волосам, убранными в хвостик. Её смуглая кожа и черты лица говорили о латиноамериканском происхождении. Сабрина Торрес смотрела в объектив серьёзно, её, скрещённые на груди руки, намекали на то, что она немало времени проводит в тренажёрном зале, что вполне соответствовало её профессии. Сабрина работала охранником в банке. Он перевернул ещё одну фотографию, но тут что-то серое мелькнуло вдоль стены и исчезло в кладовке. Сердце бухнуло и ударилось о грудную клетку. Стив, едва не выстрелил, но вовремя сообразил, что это был всего лишь кот. Он замер стараясь успокоиться, и вдруг понял, что не слышит его! Он не слышит своего сердца! Его прошиб холодный пот, и тут же из комнаты куда-то исчез весь воздух. А потом наступила темнота. Пит вышел из такси: – Спасибо, чувак! Это действительно было быстро, - улыбнувшись, он захлопнул дверь, оглядевшись по сторонам, вытащил телефон, быстро нашёл номер Джинкса и нажал вызов. Не успел он поднести трубку к уху, как его окликнула пожилая женщина: – Сэр, если вы звоните тому молодому человеку, то он только что зашёл вон туда, – она жестом показала на приоткрытую дверь, – вы ведь тоже из секретной службы? Немного удивившись её осведомлённости, он убрал телефон и, взбежав на крыльцо, осторожно зашёл внутрь. Пит заглянул на кухню, и, зайдя в гостиную, тут же обнаружил агента Джинкса лежащим на полу. Кинувшись к нему, он первым делом приложил пальцы к его шее. – Эй! Стив! – пульса не было. Пит прижал ухо к его груди, - давай… давай, - сев сверху на его ноги он ожесточённо принялся делать массаж сердца, - ну же! Стив! Давай!! Уже отчаявшись, ударил по груди кулаком. Стив дёрнулся и, резко вдохнув, широко открыл глаза. – Слава богу! Приятель, ты напугал меня! – воскликнул Пит. Джинкс ошарашено смотрел на него: – Что произошло? – Это ты у меня спрашиваешь? – поразился Латтимер, тем не менее, широко улыбаясь, - похоже я вовремя успел… – Ты не мог бы… слезть с меня? – попросил Стив, и когда Пит выполнил его просьбу, он приподнялся, - ты выдел Торрес? – Да как то не до неё было… Ты тут вообще-то собирался умереть… снова… Если только это не было каким-то трюком, чтобы заставить меня делать тебе искусственное дыхание. – Смешные шутки Пита, – проворчал Стив, поднимаясь, – ладно, разберёмся с этим позже, - он уже стоял на ногах, - пойдём, проверим, что с ней. - Окей… Агенты двинулись вверх по лестнице. Разделившись, они проверяли комнаты одну за другой. – Пит, – позвал Джинкс, указывая на запертую дверь. Тот согласно кивнул, вставая перед ней. Ворвавшись внутрь, они обнаружили чертовски испуганную Сабрину. Девушка стояла у раскрытого окна, направляя пистолет на агентов. – Вас прислал он? – нервничая, спросила она. – Эй-эй… - успокаивающе протянул Пит, – осторожнее с пушкой! Никто нас не присылал. Мы пришли помочь. – Помочь… конечно, – скривилась девушка, – он всегда так оправдывает свои действия. Каждый чёртов раз, когда вмешивается в мою жизнь! – О ком ты говоришь? – осторожно поинтересовался Стив, тоже держа её на прицеле теслы. Только сейчас она обратила внимание на странное оружие и, выругавшись, прорычала: – Кто? Мой отец, конечно! Не нужно делать вид, что вы не в курсе! А это что ещё за странная хреновина!? Дайте мне уйти! Или, клянусь богом, я нажму на курок! – Спокойнее… Мы не знаем твоего отца, – заверил её Пит, – Джинкси, опусти ствол. Я знаю, Сабрина, что тебе сейчас очень страшно… знаю, что ты в отчаянии, но поверь – угрозы нет. И мы это докажем. Мы докажем, что твой отец, чтобы он не сделал тебе раньше, сейчас не причинит тебе зла. – Это вряд ли, – сверкнув тёмными глазами, засомневалась Сабрина. – Давай просто поговорим, – продолжал Пит, – Стив? – и когда он увидел, как напарник убирает теслу, возобновил напряжённую беседу, – итак, твой отец… Почему ты боишься его? – Он убьёт меня… – Откуда такая уверенность? – Я уехала из дома, потому что мои родители… они были готовы держать меня под замком, лишь бы только не допустить… ну… короче, наши взгляды разошлись, – она нервно сглотнула, – я сбежала и начала новую жизнь здесь, но если папочка найдёт меня… – И в чём же не сошлись ваши взгляды? – спросил Латтимер, и так как девушка лишь молча раздувала ноздри, за неё ответил Стив. – Ты лесбиянка. Так? – У меня что – на лбу написано? – огрызнулась Сабрина. – Не переживай, у него прекрасно настроенный гейрадар, – несмотря на серьёзность ситуации усмехнулся Пит, – Стив сам играет не по общим правилам. – Вот как… – недоверчиво прищурилась Торрес. – И что? Отец готов убить тебя за это? По-моему, ты преувеличиваешь… – Распространённая проблема каминаута, – пояснил Стив, – наверное, мистер Торрес угрожал когда-то, а сейчас под воздействием, ну ты понял чего… ей кажется, что он готов её убить. – Похоже на правду, – пробормотал Пит, – Сабрина, успокойся и выслушай меня. Мы агенты секретной службы. Вот… взгляни, – показал он значок. – Допустим… И что вам тут надо? – Видишь ли.., – принялся объяснять Латтимер, – ты же помнишь то ограбление? – Это когда тот псих залез в машину и брызнул мне в лицо из газового баллончика?! Да, такое не сразу забудешь… – Тогда опусти пушку, и мы просто поговорим. Твой папа точно не придёт – слово скаута! – дурашливо поклялся Пит. Впервые за всё время Сабрина позволила себе улыбку. Она убрала пистолет: – Ладно… Давай поговорим. Но то, что касается отца – ты всё ещё не убедил меня. – Ты сказала, что грабитель прыснул чем-то из баллончика… – Слезоточивым газом. – Не простым слезоточивым газом, – таинственно произнёс Пит, – в нём содержались добавки, вызывающие приступы паники и паранойи. Возможно, ты не почувствовала эффекта сразу, но эта новая разработка военных… в общем. Я не имею права говорить об этом. Стив с изумлением смотрел на напарника. Похоже, у агента Латтимера была приготовлена легенда для того, чтобы объяснить Сабрине то, что с ней сейчас происходит. – Ты должна понимать, что на самом деле никакой опасности нет. Эффект скоро пройдёт. Тебе просто не следует поддаваться этим приступам паники. Ведь ты не постоянно чувствуешь себя в опасности? – Нет… – понимающе кивнула девушка, - пару дней назад мне показалось, что я увидела отца на улице в соседнем квартале, потом несколько раз кто-то звонил, но молчал в трубку… Ну а потом вы вломились. - Смотри, сейчас мы всё проверим… Ты можешь дать нам домашний номер телефона твоих родителей? – Зачем? – Ну… мы позвоним им, и ты убедишься в том, что они дома и не преследуют тебя. Идёт? Поразмыслив несколько секунд, Сабрина Торрес кивнула: – Хорошо. Ведь только так мы узнаем наверняка? – Умница, – широко улыбнулся Пит. Спустя некоторое время агенты уже ехали от дома Торрес к следующему заартефакченому отмычками. – Как ты догадался про приступы паранойи? – спросил Стив у напарника, сидящего за рулём. – Просто проанализировал… кое-что прикинул… – Проанализировал? – Ну, хорошо… – сдался Пит, – недавно я пережил нечто похожее, как и ты, приятель. Похоже, нас с тобой задело в Рапид Сити, помнишь – когда мы упустили ту старушку? Всё сходится. Я очень боюсь того, что снова начну пить, и вот мне пригрезилось, как шикарная такая стюардесса предлагает мне виски. Ты боишься, что твоё сердце остановится… У всех свои тараканы. – Надо побыстрее найти отмычки, – нахмурился Стив, – и, как думаешь, стоит сообщать Арти про..? – Ну… думаю, пока что это преждевременно. Ведь мы есть друг у друга, чувак. А если мы расскажем, старикан отстранит нас… – Да, а других агентов у него сейчас здесь нет. Ты прав. – Всё будет пучком! Главное, чтобы эти приступы не начались у нас одновременно. Стив посмотрел на оптимистичного напарника. Чего-чего, а падать духом – это было не в правилах Латтимера, даже несмотря на отмычки Уорта. – Будем надеяться на это… А ещё на то, что Мика и HG выйдут на вора. – Конечно, выйдут. Они же умные и такие… самодостаточные, – немного подумав, Пит добавил, – кстати, вот им, как раз стоит сообщить о том, что с нами происходит. Чтобы они там не отвлекались... – Валяй, фарнсворд там, – кивнул Стив назад. 22. В местном отделении полиции милый сержантик, весьма польщённый возможностью оказаться полезным агенту секретной службы, лез из шкуры вон. Наконец-то до Штатов донеслась вся эта история, – думал он, чрезвычайно гордясь своим в ней участием. Лишних вопросов он не задавал, и не потому, что они не крутились у него на языке. Просто он безоговорочно верил в компетенцию и осведомлённость агента секретной службы, тем более, что этот самый агент был совершенно обворожительной британкой, голос которой гипнотизировал, а улыбка заставляла забыть обо всём на свете, помимо, конечно, того, о чём она его спрашивала. Посёлок был совсем крошечным, но услужливый представитель закона настоял на том, чтобы подвести её. Наконец-то распрощавшись с ним, Хелена свободно вздохнула. Порой её саму удивляло то, какое действие она оказывала на некоторых представителей сильной половины человечества… Возможно сейчас виной этой, с ног сшибаемой лавины её обаяния, было прекрасное настроение, вызванное многообещающим поцелуем Мики, ну а может чем-нибудь другим, что, конечно, вряд ли… Хелена улыбнулась, остановившись на данном размышлении, а так же перед приоткрытой калиткой. Она нажала на звонок, но он, похоже, не работал. – Есть кто? – спросила она громко, проходя вглубь запущенного садика. Разбитая дорожка привела её к крыльцу небольшого домика, выглядящего под стать саду: штукатурка кое-где отвалилась, мох уже обосновался на цоколе и подбирался к окошкам, закрытым полиэтиленовой плёнкой, а плющ обвил дом почти до самой крыши. HG Уэллс поднялась на крыльцо и, с трудом отыскав кнопку, утопила её. На сей раз звонок сработал, однако, открывать ей никто не спешил. Хелена позвонила ещё раз и, подождав с минуту, решила обойти дом, и как оказалось, поступила совершенно верно. С другой стороны она обнаружила ещё одну дверь с чудесным простым, как всё гениальное, английским замком. Достав из кармана небольшой складной ножичек, она несколькими нехитрыми движениями справилась с замком и осторожно проскользнула внутрь. В доме стояла пыльная духота. Небольшой коридор заканчивался двумя дверьми и люком, ведущим в подвал, осмотр которого Хелена оставила напоследок. Первая дверь вывела её на крохотную кухоньку, заваленную так, что находиться в ней, без риска что-нибудь опрокинуть, казалось невозможным. Вернувшись обратно, она решила проверить, что же было за второй дверью. Узкий тесный коридор заканчивался светлым прямоугольником, в котором она узнала стеклянную дверь главного входа. Вдоль коридора выстроилось ещё несколько дверей. За первой, как она и догадывалась, было что-то вроде ванной: грязный поддон душевой кабинки и жуткая шторка… Уэллс брезгливо скривилась, поспешив покинуть помещение. Здраво рассудив, что по соседству находится туалет, она проигнорировала его. Открыв следующую дверь, Хелена очутилась в комнате, заставленной под завязку. Промятый диван стоял у окна, вплотную к нему примыкал журнальный столик, напротив возвышалась двухъярусная кровать, бельё на которой не меняли, наверное, год. У третьей стены прямо на полу лежал голый матрац. Оставшееся пространство занимал стенной шкаф. Она осторожно прошла между всей этой мебелью к столику. На нём стояла грязная посуда, бутылки из-под пива и жестяная банка, до верху набитая окурками. Похоже, братья Мисар здесь отдыхали. Уэллс ещё раз осмотрелась. Она не знала, с чего же начать и уже подумывала сперва проверить оставшуюся комнату, но тут её внимание привлёк шкаф. Шагнув к нему, она осторожно открыла створки средней секции. – Ага, – радостно улыбнулась Хелена находке. На полке стоял маленький сейф. Внимательно оглядев простой механический замок с трёхзначной комбинацией цифр, она ласково прошептала, – хм… привет-привет, малыш… Хм… Что тут у нас?.. Здорово, что какие-то вещи не меняются, – подумала Хелена Герберт Уэллс, наклоняясь к сейфу и со знанием дела приступая к подбору комбинации. В это самое время Мика бродила вдоль рядов блошиного рынка. На её счастье он занимал всего лишь одну улочку. Торговцы сидели прямо на земле, разложив товары на клеёнках или вовсе на газеты. В основном это были всякие мелочи, уже побывавшие в употреблении. Кухонная утварь, повидавшие на своём веку электрические приборы, книги… Только что она разговаривала с Питом… Дело было плохо, и теперь она раздумывала над тем, сообщать ли Арти обо всём или не стоит. С одной стороны рассказать о том, что парни попали под действие артефакта, было необходимо, с другой… Он ведь и вправду отстранит их, а тогда могут пострадать остальные люди, оказавшиеся в радиусе действия отмычек. Пит со Стивом опытные ребята, и смогут приглядеть друг за другом, а вот кто расскажет беднягам в Сент-Поле, когда и их накроет? С этими мыслями Мика едва не прошла мимо импровизированного секонд-хенда. Пообещав чуть позже связаться с Клаудией и рассказать ей про заартефакченных агентов, она обратилась к торговцу: – Привет, мне нужен пиджак…эм… старого покроя. – Насколько старого? – поинтересовался он, – просто старый или старый-престарый? – Ну, скорее второе… Мне нужен двубортный серый пиджак конца девятнадцатого века… ну или начала двадцатого. Есть такой? – Нет, мисс. Я продаю не настолько старые вещи. – Может быть, вы знаете кого-то, кто продаёт такие? – Никогда не видел ничего подобного, – пожал плечами мужчина. – Ладно, спасибо… А, скажите, у вас тут можно купить ключи? – Ключи? – Ну, какие-нибудь изделия из металла… Я коллекционирую всякие старые штучки, – на ходу придумывала Беринг, – ключи, замки… может быть отмычки… Посмотрев на неё, как на сумасшедшую, торговец пробормотал: – На перекрёстке есть металоремонт. Может быть вы, мисс, спросите там? – Спасибо, – разочарованно поблагодарила Мика и в завершение решила на всякий случай всё же задать ещё один вопрос, – а что братья Мисар? Они разве не торгуют всем этим? – Да разве им до этого сейчас?.. Не видел их здесь уже давным-давно. – Что значит «не до того»? – осторожно спросила Мика. – Ну как? Сразу видно, вы не местная… Эти крысята перестали ошиваться здесь ещё до того, как куда-то делся их старший. А потом Алим Мисар – второй брат по старшинству – вдруг сбегает из тюрьмы. – Из какой тюрьмы? – насторожилась агент Беринг. – Ну, ясное дело, не из нашей! Он сидел в тюрьме штата Иллинойс, – как само собой разумеющееся сообщил торговец, наблюдая за тем, как странная любительница антиквариата меняется в лице. – Один брат уехал, а спустя какое-то время другой сбежал из тюрьмы? – переспросила она, – а остальные? Они ещё здесь? – Да, они в посёлке. На днях видел в магазине этого прохвоста Ашока – доказывал, что ему уже можно покупать пиво… Хорошо, что они тут перестали шнырять, а то и подворовывали, знаете ли… – Хелена… о, боже мой, – выдохнула Мика, уже не глядя на собеседника. – Что? – удивился тот. Но Мика уже не слушала его. Она быстрым шагом направлялась к машине, одновременно доставая телефон. А ребятки то были совсем не оригинальны. Уэллс даже не пришлось заниматься настоящим подбором. Угадав комбинацию почти сразу (это были тройка, семёрка и пять – по количеству братьев), она заглянула в сейф, в котором с удивлением обнаружила солидную стопку купюр, а также документы и четыре билета на самолёт. Хелена взяла билеты в руки, чтобы получше разглядеть. Посмотрев на время вылета, она едва не присвистнула, так как самолёт в Чикаго отправлялся уже через четыре часа. – Эй! Ну-ка, мисс.., – услышала HG Уэллс за спиной, – отойдите ка оттуда! Развернувшись, она увидела трёх мальчишек, по лицам которых можно было легко догадаться, что им совсем не нравилось то, что какая-то тётка залезла в их тайник. – Мальчики.., – произнесла она для того, чтобы что-то сказать. – Какого чёрта вы тут делаете? – спросил самый старший из них ломающимся баском. Судя по тёмному пушку над его верхней губой ему было лет шестнадцать. – Ашок, – позвал младшенький, – у неё наши билеты! Мы что же, никуда не поедем теперь? – Ещё как поедем, – недобро блеснув чёрными глазами, ответил тот, – ну-ка… Отдайте ка их! Хелена сделала вид, что не совсем понимает, о чём речь, пытаясь потянуть время: – Что отдать? Ах… эти билеты… Смуглые братья, в жилах которых, похоже, перемешалась индусская и африканская кровь, переглянулись, после чего старший сделал неуверенный шаг к ней. – Да, эти вот! И отойдите оттуда! – и так как незнакомка на это даже бровью не повела, закричал, – да кто вы такая!? И что делаете в нашем доме?! Вспомнив, что у братьев Мисар была мама Мисар, Хелена спокойно и даже с осуждающими нотками в голосе ответила: – Не кричи на меня, Ашок. Как ты разговариваешь со взрослыми? Я знакомая вашей мамы… Она попросила меня прийти сюда и.., – она прервалась, потому что недоверие, и без того обосновавшееся на лицах пацанов, переросло в откровенную ненависть. «Упс, – успела подумать она, – с мамочкой они явно не в ладах...» , – … и… – На её счастье мелодия звонка помешала сказать очередную катастрофически неверную ложь, – минутку… Да, привет, – ответила она в трубку. Встревоженный голос Мики заставил её брови взволнованно взлететь, – да, милая… Я уже здесь и беседую с мальчиками, – мисс Уэллс заговорчески подмигнула им. От подобной наглости они, похоже, растеряли все слова. Мика была счастлива услышать голос Хелены! Слава богу! Но узнав, что та уже в доме Мисаров, она снова занервничала: – Послушай, это они! Отмычки и пиджак были у них! – Неужели.., – в голосе HG заплутала тихая улыбка, – то-то они решили отправиться в путешествие. – Что? Они уезжают? – Да, сегодня. – Задержи их! Но будь осторожна… Один из братьев сбежал из тюрьмы, ему помогал самый старший и сейчас эти двое где-то в штатах. Они и есть наш Мориарти! – То есть их должно быть только трое? – нахмурилась Хелена, поглядывая на Мисаров, нетерпеливо переминающихся с ноги на ногу. – Да… Всё, я уже еду! Не дай им уйти! – напоследок бросила Мика, прежде чем отключиться. – Прошу прощение за то, что нас прервали.., – немного рассеяно начала Уэллс, обращаясь к братьям. Ей не давал покоя вопрос: если братьев должно быть всего трое, то кто же тогда летит четвёртым? – Мисс, – позвал средний, во время её разговора с Микой, отошедший к окну. Хелена повернулась в его сторону, краем глаза замечая быстрое движение у двери. Если бы она не была Гербетром Уэллс, то, наверное, удар битой пробил бы ей череп, но к счастью она была именно тем, кем была. В последние доли секунды сработал рефлекс, выработанный многолетними тренировками – она присела и отшатнулась. Оскалившееся девичье лицо – это было последнее, что она увидела, прежде чем свалиться на пол. Удар прошёлся вскользь по затылку, но всё же был достаточно сильным. «Так вот кто четвёртый», – успела подумать она, проваливаясь в вязкую пустоту. – Ну, ты..! – в восхищении прошептал, столь эффектно появившейся девушке, Ашок, – крута-а… – Чо за чика? – с подозрением поинтересовалась девица. – Она знает, кто мы… И, кажется, знает про Алима. Наверное, она из спецслужб… – предположил средний. – Ну, ты болван… Из каких ещё спецслужб? Из ФБР что ли? – усомнился старший, наклоняясь над женщиной. Он похлопал её по карманам. Задрал полы жакета и аж обомлел, увидев теслу, – ну ни хрена себе! – Парни, она точно из ФБР… – с ужасом прошептал младший. – Так… Ты, – обратился Ашок к нему, – тащи верёвку... Быстро! Ты, – теперь он смотрел на девушку, уставившуюся на лежащего агента, – принеси бензин… Канистра в багажнике! Ну, чего встала?! Он осторожно потянулся за маленьким словно игрушечным пистолетиком и вынул его из специальной кобуры, прикреплённой к поясу. К этому времени уже вернулся младший с мотком верёвки. – Свяжите её, живо! – командовал Ашок, выгребая из сейфа деньги с документами и скидывая их в сумку. Когда он закончил с этим, братья уже спутали ей руки и ноги. – На вот! – протянул ему билеты средний. – Что мне с этим делать? – опасаясь ответа на свой вопрос, спросила вернувшаяся. Ашок выхватил канистру из рук девушки, отвинтил крышку и тоненькой струйкой прошёлся по полу, матрацу и дивану. Воздух наполнился запахом горючего. – Всё! Вон отсюда! Ждите меня в машине, – сказал он, отдавая канистру обратно, – ну! Чего уставились! Вон, я сказал! Братья послушно покинули комнату, и только девушка посмела ослушаться его: – Послушай… А если ты ошибаешься и она тут ни при чём? – Вон!!! – заорал он, доставая из кармана зажигалку. Мика сворачивала на тесную улочку, на которой, судя по навигатору, находился дом братьев Мисар. По крайней мере, синенькая точечка, указывающая на местоположение Уэллс, говорила именно об этом. Разбитая дорога заставила её сбавить скорость. Чертыхнувшись, Мика нажала на телефоне вызов HG, чтобы уточнить у неё номер дома, и прижав трубку плечом к уху, продолжала пробираться по колдобинам. Длинные гудки не на шутку обеспокоили её. А тут ещё навстречу, откуда ни возьмись, выехал потрёпанный древний «Рено». Прижавшись к обочине, она чудом избежала столкновения. Хелена всё ещё не отвечала. Впервые за время, что они находились в Кейптауне, Мика пожалела об отсутствии Латтимера – сейчас бы его чутьё пришлось как нельзя кстати. Закончив вызов, Мика снова вернулась к навигатору. О! Похоже, она проскочила нужный дом! Она ударила по тормозам. Времени на то, чтобы разворачиваться не было – это Мика чувствовала, и не прибегая к помощи Пита. Выскочив из машины, она рванула к открытым настежь воротам. Тут до неё дошло, что в «Рено», скорее всего, были братья Мисар, но у неё даже мысли не возникло преследовать их. Всё затмевал тот факт, что её Хелена не ответила ей… а, значит, случилось что-то действительно ужасное. Она не помнила, как добралась до дома. – Хелена! – крикнула она сразу, как только очутилась внутри. Тревожный запах гари ударил в нос, – Хелена!!! – Мика только сейчас заметила, что, оказывается, уже держит теслу в вытянутых руках. Сумрачный коридор упирался в какую-то дверь. Агент Беринг внимательно огляделась и обомлела – снизу в щель между одной из боковых дверей и полом струился дым. Она тут же покрылась липким потом, но собравшись, убрала оружие, задрала рубашку, закрывая нос и рот, глубоко вдохнула и толкнула дверь. Она готова была увидеть стену огня, но к счастью, пожар только разгорался. Языки пламени танцевали на матрасе и диване, подбираясь к грязным шторам, и ручейками разбегались по полу. Глаза начали слезиться, но Мика всё же успела увидеть безвольное тело Хелены, лежащее посреди струек пламени. Вот тут она по-настоящему запаниковала. Сочетание огня, отплясывающего свой смертельный танец, с такой беззащитной неподвижной фигурой любимого человека ужасом хлестнуло по её нервам, вызывая мощный образ несуществующего воспоминания о взрыве Хранилища – Хелена и бушующее море огня вокруг! Она хотела позвать её, но едва не задохнулась. Пробравшись к подруге, уже чувствуя подступающую дурноту, она наклонилась над ней. Почти ничего не видя из-за дыма и слёз, Мика на ощупь перевернула её на спину и с трудом просунула руки подмышками Хелены, не понимая, что же мешает сделать это. Кое-как подхватив её, она потащила HG в коридор. В этот самый момент огонь добрался до штор и принялся оплавлять полиэтилен на окнах. Когда Мика была на половине пути к выходу из комнаты, плёнка расплавилась, впуская струю воздуха, тут же подпитавшую пламя. Шторы вспыхнули ещё сильнее, обвалилась гардина, а ещё один порыв ветра расшевелил огонь на полу, превращая ручейки в реки. Едва не теряя сознания от нехватки воздуха и всё возрастающего жара, Мика всё же вытащила Хелену в коридор и упала на колени, заходясь в приступе кашля. Она не видела того, что происходит в комнате, да это её сейчас и не интересовало. Приложив пальцы к обжигающе-горячей шее HG, она отчаянно искала пульс, но кашель, всё ещё сотрясающий её тело, не давал сделать это. Страх, и раньше бившейся в её рассудке, вырвался на свободу: Нет! Она не могла опоздать! К горлу подкатила тошнота, но подавив её, Мика сосредоточилась на женщине, лежащей перед ней. Им следовало поскорее покинуть дом. Да… Сейчас она вытащит её отсюда, а потом разберётся со всем остальным. Не имея сил, для того чтобы встать на ноги, борясь с головокружением и кашлем, раздирающим лёгкие, она поволокла Хелену, отползая назад на четвереньках. Лишь, оказавшись в нескольких метрах от дома, Мика позволила себе остановиться. Тяжело дыша, всё ещё откашливаясь, она не замечала, что к дому подъехала пожарная машина. Кто-то тряс её за плечо, но Мика не чувствовала этого. Ей задавали какие-то вопросы, но она не слышала их, и отреагировала лишь тогда, когда увидела чьи-то пальцы на шее Хелены. – Не трогайте её! – прохрипела она, – нет! Не прикасайтесь! Пожарник, наклонившийся над пострадавшей, с удивлением посмотрел на женщину. – Но… я должен поверить… – Она жива! Жива! Ясно! – сквозь рыдания выкрикнула Мика, – жива… жива.., – как заведённая продолжала она, наклоняясь над Хеленой. – Мэм… нам надо.., – начал он, но остановился, увидев, как отчаявшаяся женщина принялась делать искусственное дыхание. Зажав угоревшей нос, она вдыхала и вдыхала воздух в её рот. Он хотел украдкой прощупать пульс по руке, но обнаружил, что руки женщины были заведены за спину и, скорее всего, связаны. – В доме больше никого нет! – сообщил кто-то из его коллег. Они уже почти-что справились с огнём. Ещё одна сирена возвестила о прибытии скорой помощи, из которой выскочила парочка крепких ребят в белом. – Она вытащила её около минуты назад, – проинформировал их пожарник. – Мэм, – обратился врач скорой помощи к Мике, – дайте нам помочь, – потребовал он, и тут же натолкнулся на обезумевший взгляд огромных влажных, покрасневших глаз. Сообразив, что женщина добровольно не подпустит их к жертве пожара, он скомандовал, – уберите её, она только мешает. Пожарник кивнул и шагнул к Мике сзади, намереваясь обхватить её за талию и оттащить, но она, почувствовав его спиной, обернулась, и он поразился, когда вдруг обнаружил, что та превратилась в настоящую волчицу. Отрицательно мотая головой, разметав при этом гриву волос, она прорычала: – Не тронь… Я её не оставлю… – после чего схватила бездыханную женщину за плечи и с силой, наличие которой сложно было предположить в столь хрупком создании, принялась трясти её, – Хелена! Ты обещала мне!! Ты обещала, что не бросишь меня! Не смей умирать! Не смей!!! Хелена-а-а!!! Это выглядело одновременно и дико и прекрасно. Все, кто наблюдал за Микой, замерли на какие-то секунды, а когда очнулись, услышали рыдания, но не скорбные, а такие, какие бывают у людей в момент великого облегчения. Врач переглянулся с пожарником и, не удержавшись, широко улыбнулся. Пожарник в ответ пожал плечами и недоверчиво заглянул через плечо женщины-оборотня, только что бывшей волчицей. Сейчас она плакала от счастья и покрывала поцелуями лицо той – второй – по имени Хелена, пытающейся сквозь кашель что-то сказать. Для Мики же не было звука более приятного и желанного, чем этот кашель. Так ей казалось ровно до тех пор, пока она не различила едва слышное: – Мика… Моя Мика... ты здесь… 23. Местную полицию в лице сержанта Блэка лихорадило. Парень опрашивал всех, кто попадался ему под руку, опасаясь, однако, приближаться к двум женщинам. Они только что прошли в сторону машины скорой помощи, при этом агента Уэллс осторожно придерживала высокая брюнетка. Врач подал им руку, помогая забраться внутрь. Блэка мучало чувство вины. Как он понял, Уэллс стала жертвой нападения Мисаров и едва не сгорела, а он преспокойно уехал, оставив её им на расправу. Пожарные говорили, что это просто чудо, что её коллега оказалась здесь раньше них. Он топтался в нескольких шагах от дам, силясь рассмотреть, происходящее в машине. – Всё! Я в порядке! – отмахивалась британка от врача, пытающегося заставить её дышать через кислородную маску, – достаточно! В окружающем воздухе достаточно кислорода! – Док, давайте я сама.., – взяла маску из его рук напарница, – и вы не могли бы оставить нас на некоторое время? Мужчина, смирившись, выпрыгнул из машины. Блэк, решил, что пора бы ему поговорить с агентами и уже сделал пару шагов в их направлении, но дверь прямо перед его носом захлопнулась. Мика опустилась на корточки напротив Хелены, сидящей на койке. – Ты точно в порядке? – на всякий случай спросила она. – Совершенно! Я не сгорела, самостоятельно дышу – со мной всё хорошо. Потом, я просто не могла позволить себе умереть, ведь мы с тобой ещё только начали.., – многозначительно поиграла бровями Уэллс. – Ты меня так напугала, – сделав вид, что не заметила последнего высказывания, прошептала Мика, с обожанием глядя на неё. – О… мне удалось напугать неустрашимого агента Беринг, – усмехнулась Хелена, – я могу гордиться собой, – она в свойственной ей манере приподняла подбородок и ойкнула, когда её затылок встретился со стеной. – Что? – забеспокоилась Мика. – Так… кажется, просто небольшая шишка, – ответила Уэллс, ощупывая то место, где её приласкала бита. – Дай, я посмотрю! – Мика встала, наклонилась над ней и, осторожно раздвинув волосы, присвистнула, – ого, говоришь – небольшая? Это самая огромная шишка из тех, что я видела… и она находится на самой гениальной голове из тех, что мне известны, – не скрывая восхищения, с улыбкой торжественно произнесла она, после чего спросила, – кто это сделал? – Четвёртый… а точнее четвёртая. – Не знаю, что это значит, но точно знаю, что я сделаю с ним, а точнее с ней, когда поймаю! Непостижимо! Ты позволила кому-то врезать по своей супер-голове… чем?.. битой? – Ты очень наблюдательна, дорогая... и ты прекрасна в гневе, – попробовала перевести тему Герберт Уэллс. – Не заговаривай мне зубы, – разгадала её хитрость Мика, – как ты вообще допустила это? – Вообще-то у меня всё было под контролем… – Я вижу.., – скептически заметила Мика, отступая. – Ну, слегка переоценила себя… – Хорошо, что ты понимаешь это. – Давай, свяжемся с Арти, – решила на корню пресечь, готовую разлиться в поучительном монологе подругу, Хелена. – Здравая мысль, – согласилась Мика, доставая фарнсворд и присаживаясь рядом с ней. Достаточно долго им никто не отвечал, наконец-то на экране появилась лохматая и заспанная Клаудиа: – Мм?.. – спросила она щурясь. На её лице отпечатался след от клавиатуры. – Клауд! Привет! Что это у тебя тут, – спросила Мика, показывая на свою щёку. Потерев вмятинки на коже, девушка хмуро вгляделась в экран: – Чья бы корова мычала, Мика… У тебя на лице какая-то… грязь? – Где? – Беринг снова подняла руку. – С другой стороны, – помогла ей девушка, наблюдая за тем, как в поле зрения фарнсворда появилась Хелена, которая, послюнявив палец, аккуратно стёрла тёмное пятно со скулы Мики. – Так-то лучше, – прокомментировала Уэллс свои действия. Начиная просыпаться, Донован наконец-то обратила внимание на потрёпанный вид женщин, обычно выглядевших безукоризненно: – Вы чем там занимались? У вас всё в порядке? – Теперь да, – ответила Хелена, – однако только что Мика вынесла меня из огня. – Ни фига себе! То есть прямо на руках?! – восхитилась Клаудиа. – Вообще-то я не помню, как именно, так как была без сознания, но уверена, что так оно и было, – подтвердила Хелена, глядя на Мику, умудряясь совмещать во взгляде озорство и признательность. – Это та-ак… романтично! – протянула Донован, улыбаясь. – О, да, Клауд… Теперь она – мой рыцарь в сияющих доспехах, – продолжала Герберт Уэллс любуясь тем, как прелестно запылали щёки её рыцаря, – жаль, что ты сейчас не видишь того, что вижу я. – Почему? – Из-за чёрно-белого монитора… – Эй, что именно я должна увидеть? – не поняла девушка. – А где Арти? – прервала эту пытку смутившаяся Мика. – Я за него… Мы дежурим по очереди. Если вы забыли, сообщаю, что в Небывальске что-то около трёх ночи… – Да, действительно, – вспомнила про разницу во времени Беринг, – послушай, мы нашли Мориарти. – Да ладно! – последнее заявление прогнало остатки сна, и Клаудиа нетерпеливо спросила, – и кто он? И где он? – Это Алим и Ашок Мисары. – Муж и жена? – Братья, Клауд, они братья, – пояснила Мика, – и сейчас они в Штатах. А вот трое других Мисаров… – Вместе с какой-то девицей, – вставила Уэллс. – ...Да, с какой-то девицей, которой не поздоровится, когда я доберусь до неё… Так вот, они вчетвером часа через три вылетают в Чикаго. Донован тут же исчезла из поля зрения, зато они услышали сверхбыстрое клацание по клавиатуре. – Рейс из Кейптауна на восемь тридцать? – не оборачиваясь, уточнила она, – боюсь, их нет в списке пассажиров. – Быть такого не может! – подала голос Хелена. – Говорю вам! На рейс двести семьдесят три не зарегистрировано никаких Мисаров, – Клаудиа снова посмотрела в фарнсворд, уточняя, – а вы уверены, что это сегодняшний рейс? – Я видела билеты собственными глазами.., – никак не могла поверить в подобный исход Герберт Уэллс. – А ты видела, на чьё имя билеты? – спросила её Мика. – Нет… к сожалению нет, – Хелена отрицательно помотала головой, и немного подумав добавила, – в сейфе кроме билетов были деньги и какие-то документы… Они могли подделать их? – Это не так сложно, как кажется, – со знанием дела ответила Клаудиа, – особенно если денег много. – Мы можем поехать в аэропорт, – предложила Уэллс, – я помню, как они выглядят, мы легко задержим их. Если только… – Что ещё? – осторожно спросила Беринг. – Они стащили теслу, – призналась Хелена. – Ну, здорово, – пробормотала Мика, – нет, не стоит их задерживать. Пусть летят, а когда они окажутся в Чикаго, то выведут нас прямиком на старших братьев. – Точно! Отличная мысль, – обрадовалась Донован, – я тут поищу в интернете их фотографии, наверняка что-то есть на фейсбуке или в какой-нибудь другой социалке, потом отправлю парням, а они их встретят и проследят за ними. Так мы вернее всего выйдем на этих Алима и Ашока. – Кстати, – вспомнила Мика, – о парнях… Пит и Стив находятся под действием отмычек. – С чего ты взяла? – удивилась Клаудиа, – мы разговаривали с ними сегодня вечером. – А я – сорок минут назад… Они точно под артефактом. – Это плохо… Почему они не сообщили нам? Арти же им головы пооткусывает! – Возможно, – не без иронии заметила Хелена, – они не сообщили именно по этой причине. – Так… – Донован снова отвернулась к компьютеру, – тем же рейсом вам лететь нельзя – спугнёте их. Следующий в Чикаго только через сутки. Ага… вот, через восемь часов самолёт до Детройта, потом долетите внутренним рейсом – они там каждые полтора часа… В общем, так вы окажитесь в Чикаго всего лишь через десять часов после Миссаров. – Но.., – начала было возражать Хелена. – Да, это самый удачный маршрут, – не обращая внимания на её протест, бормотала Клаудиа, – так… Мика Беринг… люблю, когда сохраняются куки… – Подожди, может быть, всё-таки полететь завтра сразу в Чикаго? – выразила Мика единое на пару "Беринг и Уэллс" желание провести следующие сутки без посторонних и не в воздухе. – Позняк, я уже забронировала билеты! Эй, в чём дело? – наклонившись к фарнсворду спросила Клаудиа, глядя на кислые лица женщин, – в самолёте отдохнёте… Давайте, вперёд! У вас ещё куча времени, чтобы… ну там… смыть сажу. – У Арти научилась? – поинтересовалась Мика. – И не проспите! Вылет в два сорок пять по местному времени. А я тут пока пороюсь, может быть найду что-то новенькое на этих Мисаров. До связи! – До связи, – вздохнула Мика, выключая фарнсворд. – Она права, – тихонечко толкнув её локтём в бок, сказала Хелена, – нужно помочь мальчикам. – Я знаю… Эх, тогда нам пора. С этими словами агент Беринг встала и распахнула дверцу, обнаружив снаружи парня в форме полицейского. – Мисс, – робко начал он, – мне необходимо задать несколько вопросов. – О!.. – возвела очи к небесам Мика, но наткнувшись лишь на потолок, опустила взгляд на полицейского, – в вашем распоряжении пять минут. У нас катастрофически мало времени! 24. Конечно, пятью минутами не обошлось. Втолковывать сержанту Блэку, что к чему, оказалось делом не таким уж и простым, но уладив формальности, агенты Хранилища наконец-то покинули посёлок. Спустя полчаса они остановились возле гостиницы аэропорта Кейптауна. Подхватив сумку подруги, Мика решительно направилась внутрь здания. Только сейчас, когда переживания и текущие дела отступили на задний план, она вспомнила о своём багаже, улетевшем в Пакистан. Оглядев себя, агент Беринг вздохнула. Её одежда была перепачкана: джинсы с чёрными и драными коленками, смятый подол рубашки тоже весь в пятнах сажи. Да уж… просто очаровательно, – расстроилась она, кладя документы на столешницу ресепшена. – Чем могу помочь? – прервал её размышления молодой человек, стоящий за стойкой. – У вас тут есть прачечная? – с места в карьер спросила она. – Конечно, – улыбнулся парнишка, оглядывая подошедших дам, – на первом этаже в правом крыле. – Это хорошо… Ещё нам нужно два номера. – Два? – удивилась Хелена за её спиной, протягивая свои документы. – Ну, а сколько? – обернулась к ней Мика, – тебе необходимо отдохнуть… – Я помню – шишка размером с кулак. – Вот именно… Потом, нужно принять душ. Нас двое, – и как бы ожидая, что напарница выведет эту логическую цепочку вместе с ней, помогая себе жестами и взглядом, Беринг продолжила, – а значит ванных тоже две… по одной в каждом номере. Не знаю как ты, дорогая, – передразнивая Уэллс, закончила она, – но лично я мечтаю о том, чтобы залезть в душ. – А мне нравится запах кострища, – промурлыкала Хелена, потянувшись к Мике и продолжительно вдохнув воздух через нос, – он будоражит, напоминая о том, как ты спасала мне жизнь… о том, как ты наклонялась ко мне, чтобы наполнить мои лёгкие… – Ты же была без сознания, – теряясь в нежном шёпоте, оторопело произнесла Мика. – Я же говорила, у меня прекрасное воображение… – Ты просто несносна… – Ну что ты, дорогая… – в тон подруге возразила Герберт Уэллс, – меня вполне можно вынести… ты же меня вынесла из пламени пожара, – но увидев, как Беринг закатывает глаза, тут же пошла на уступку, – хорошо-хорошо, я вовсе не против… я только за душ, – и уже чуть слышно, как бы для себя, добавила, – просто не понимаю, зачем нам две ванных комнаты. Мика открыла рот и моргнула, в надежде отогнать возникшую в голове картинку их совместного купания, когда портье, наблюдающий за их милой перепалкой, спросил: – Так что вы решили? – Два номера! – быстро ответила агент Беринг. – Пожалуйста… Пятый этаж, – сообщил молодой человек, протягивая магнитную карту. – Спасибо, – забрав кусочек пластика и паспорт, Мика расписалась в журнале и, подхватив сумку, развернулась, едва не столкнувшись с HG, которая всё это время продолжала стоять позади неё. Их губы разделяло настолько крохотное расстояние, что Мика могла чувствовать дыхание Хелены. – Тебе необходимо отдохнуть, – сказала Беринг, но при этом глядя на Уэллс такими глазами, что это пожелание прозвучало, как мольба о пощаде. Хелена вздохнула и, опустив взгляд, сделала шаг в сторону, давая Мике пройти, чем та и воспользовалась. Нагнав Мику у лифта, Хелена спросила: – Теперь ты сбегаешь от меня? Она чувствовала напряжение Мики, видела её колебания, но никак не могла позволить ей запереться в своём номере. Чёрт! У них было всего лишь несколько часов, а после – самолёт, Чикаго, и что самое ужасное, поручение миссис Фредерик, способное на чёртову пропасть времени разлучить их. Мика была нужна ей, и это не было одной лишь страстью и уж тем более вожделением. Всё было намного серьёзней. Теперь, Хелена нуждалась в том, чтобы показать мисс Беринг, на сколько сильно она любит её. – Я… я не сбегаю, просто… – неуверенно начала Мика, покусывая нижнюю губу, – просто эта спешка… словно это какой-то… забег! Я не так себе это представляла… Подъехал лифт, и Мика была благодарна ему за то, что он спас её от дальнейших объяснений. Всё складывалось совсем не так, как она того бы хотела. Их первое настоящее свидание должно было быть идеальным. Почему? Да, потому что Хелена Герберт Уэллс была идеальной! Они должны были спуститься к ужину, одетые в вечерние наряды, в пустынном ресторане должна была играть красивая музыка… Неторопливый вечер при свечах полный многозначительных взглядов и намёков, а потом… Дверцы раскрылись, впуская их в небольшой холл, выходящий в коридор. Сориентировавшись, они обнаружили, что их номера находятся напротив друг друга. Каждая из них подошла к своей двери и открыла её. – Мика, моя сумка, – вспомнила Хелена. – Ах да, – виновато улыбнувшись, Беринг шагнула к напарнице, намереваясь просто отдать вещи, но та галантно распахнула перед ней дверь, и Мике ничего другого не оставалось, как пройти в номер. Опустив сумку на кровать, она уже собралась уйти, но Хелена успела сказать: – Если я не ошибаюсь, тебе не во что переодеться. – Не беспокойся, я отдам вещи в прачечную… – Но тебе нужно что-то, пока они будут в стирке. Хотя… Ты права, это совсем не обязательно. – Ты неисправима, – зардевшись, пробормотала Мика. Игривость, с которой HG произнесла последнюю фразу, а также оценивающий взгляд, которым она окинула её, не оставлял никаких сомнений в том, какой именно смысл вложила Уэллс в сказанное, – ты всегда думаешь об этом!? – спросила Мика, поднимая глаза. – А ты разве нет? – встретила её вопрос собственным Хелена, и получив вместо ответа, лишь взгляд, кричащий о том, что у агента Беринг нет слов, всё же сказала, – н-нет, дорогая, я не всегда думаю об этом… Но, если ты будешь рядом, то даже на краю гибели я буду думать о том, как оставить тебя без одежды, – и тут же, вопреки собственным словам, она принялась рыться в сумке, – к сожалению, тебе придётся что-то одеть, как бы я не представляла себе обратное, – она выудила белье, белую майку и шорты, – ты же не пойдёшь в прачечную нагишом? – без тени улыбки спросила HG, протягивая одежду, – хотя я бы многое отдала, чтобы посмотреть на это. – Хелена! – сквозь зубы прошипела Мика, вырывая одежду из её рук и устремляясь прочь из её номера. Спустя пять минут Мика, смывая следы пожара, немного успокоилась и, глядя на ситуацию уже не находясь непосредственно в ней, а как бы со стороны, начала сомневаться в том, что поступает правильно, пытаясь убежать от неизбежного. Стоило признать, что там внизу у стойки ресепшена от поцелуя их отделяло два дюйма и присутствие портье. Хотя, наверное, второе было незначительным по сравнению с её собственным упрямым желанием, обставить их первый раз иначе – не торопясь и красиво. Она злилась на то, что обстоятельства загнали их в эти рамки, на то, что она должна думать о времени в удивительный момент их близости. Хелена, похоже, не разделяла её точки зрения по данному вопросу. Да она уже раздела её! По крайней мере, на словах – точно! То, что произошло совсем недавно в номере напротив… это было не просто флиртом – это было приглашением к действию. Невольно Мика представила обнажённую Хелену в дымке водяного пара, стоящую под душем. Проскулив что-то вроде «она слишком хороша, чтобы я могла игнорировать это…» Мика максимально увеличила подачу холодной воды. И почему она решила, что ей надо игнорировать это? Что за глупое упрямство? Ведь она действительно любит Хелену… В этом у неё не было ни малейших сомнений. Сегодня, едва не свихнувшись от страха за неё, она только утвердилась в том, что эта женщина значила для неё очень много. Она даже не могла выразить – насколько. Но если бы ей не удалось вытащить HG… Мика замерла, подумав о том, что должна была чувствовать та – другая Мика – из реальности Арти, в которой Сайксу удалось взорвать Хранилище. Как она сумела найти в себе силы после такого, а не слегла прямо там на пепелище? Единственное, что могло бы сдвинуть её с места – это желание всё исправить и вернуть Хелену. Подобные размышления и холодная вода заставили её кожу покрыться мурашками. Решив, что она уже достаточно чистая, Мика выключила воду и, обернувшись полотенцем, выскользнула из ванны. На кровати маленькой кучкой лежала одежда, позаимствованная у мисс Уэллс. Подцепив двумя пальцами трусики, она обнаружила, что те скреплены с ажурным лифчиком и к ним до сих пор приколота бирка магазина. Мысленно поблагодарив Хелену за то, что она дала ей новый комплект, Мика смело приступила к облачению. Оглядев себя в зеркале, она осталась довольна. Удивительно, но всё пришлось впору. Далее она также без проблем одела бежевые шортики, радуясь тому, что эта модель предполагала, что их нужно носить на бёдрах, таким образом, снимая вопрос удерживания их на талии. Оставалась маечка. О! Мика помнила эту маечку. Хелена как-то одевала её под рубашку, застёгнутую лишь на пару пуговиц... Взяв её в руки, она с наслаждением пощупала тонкий хлопок. После чего, не удержавшись, поднесла к лицу, проведя тканью по щеке. Она пахла так, как пахнет чистая одежда – почти ничем, однако, видимо, из-за того, что майка лежала в сумке с другими вещами, на ней остался едва ощутимый аромат духов мисс Уэллс, вдохнув который Мика почувствовала, как на неё снисходит озарение – она поняла, что ведёт себя как идиотка. Мало времени? Да даже если бы у них было пять минут… В этот момент агент Беринг всё решила для себя. Быстро натянув майку, она отжала воду с кончиков волос в полотенце, после чего разбросала влажные кудряшки по спине. С сожалением подумав о том, что в этой гостинице нет ни только халатов, но и тапочек, одела свои ботинки прямо на босу ногу и, сграбастав грязную одежду, поспешила в прачечную. Душ для Герберт Уэллс был своего рода Лхасой – местом, где происходило очищение не только тела но и души, где все проблемы отступали на задний план, и открывалась вся прелесть мироздания… Первым делом вымывшись, теперь она просто наслаждалась, стоя под струями тёплой воды. Братья Мисар, пожар, миссис Фредерик с её поручениями и даже отчаянный побег Мики из её номера – всё это сейчас не имело значения. Тем более, что Хелене было не свойственно падать духом. Препятствия только сильнее раззадоривали её. Впереди их ждал ужин, который она планировала провести, ясное дело, не в одиночестве. В холле гостиницы мисс Уэллс заприметила бар, и собиралась навестить его, чтобы купить что-нибудь, что поможет мисс Беринг расслабиться… Конечно, Мика человек удивительной выдержки, но даже у неё вряд ли хватит силы воли выставить её, если она предложит отпраздновать спасение Хелены Гербет Уэллс. Она уже представила, как разливает шампанское по бокалам, но на брудершафте в её фантазии вторглось нечто постороннее – чей-то вежливый стук. Мика замерла у двери со всё ещё поднятой рукой. Два сдержанных удара совсем не передавали то, что сейчас с ней творилось. Волнение и неуверенность росли с каждой секундой ожидания. Пересиливая себя, она снова постучала. На этот раз за дверью послышалась какая-то возня и приглушённое дверьми упоминание о мужских репродуктивных органах. Приподняв брови, Мика улыбнулась, представляя, обстоятельства, заставившие мисс-галантность выражаться подобным образом. На всякий случай она позвала: – Хелена! Это я! Послышалось шлёпанье босых ног, и не успела Мика, обдумать это, как дверь распахнулась, являя ей мисс Уэллс, обвёрнутую в полотенце. Капельки воды стекали с её волос по лицу, плечам, шее и далее ниже… – Привет, – грубо прервала прекрасная нимфа созерцание этого увлекательного путешествия воды по её телу. Мика вздрогнула, очнувшись и подняв широко раскрытые глаза, начала искать среди междометий, крутившихся на языке, хоть какие-нибудь осмысленные слова: – Оу… Ну… Э-э… Извини… я, похоже, вытащила тебя из душа… Я... я не думала, что ты всё ещё… Хелена в свою очередь внимательно рассматривала Мику, отмечая, что маечка и шорты, что они… очень даже… И тут её взгляд добрался до ботинок, и она невольно улыбнулась. – Что? – заметила её ухмылочку Мика. – Ничего, – поспешила успокоить её Хелена, – выглядишь так… как я себе и представляла. Ну? Ты решила просто постоять на пороге? В эту самую секунду Мика, осознав, зачем именно она пришла, снова залилась румянцем и в нерешительности переступила с ноги на ногу. То есть, она и до этого понимала, чего хочет, но путь из прачечной был проделан словно во сне. И вот теперь... Умиляясь этой робости но, не имея больше сил находиться по разные стороны от порога, Хелена схватила Мику одной рукой, затаскивая в номер, в то же время другой, прикрывая дверь, и не дожидаясь, пока та захлопнется, тут же шагнула в сторону напарницы. Та, как и ожидалось, немного попятилась назад, упираясь в дверь. Щелчок замка прозвучал как выстрел. Руки Мики сами легли на обнажённые плечи Уэллс. Собирая капельки, они поднялись по шее к затылку и требовательно надавили на него. Легко уступив этим требованиям, Хелена прижала Мику и сделала то, что хотела сделать ещё в машине скорой помощи. Захватив мягкие губы, она раскрыла их и коснулась языком зубов, предлагая Мике впустить её. Та сразу отозвалась, отдавая свой рот жадному поцелую и чувствуя сильные, прохладные руки Хелены на своём разгорячённом лице. Сейчас она не понимала, как можно было пытаться избежать этого? Какие у неё могли быть сомнения?! Да, если честно, сейчас она вообще мало что понимала, полностью растворившись в ощущениях. И вдруг Хелена прервала поцелуй, тем самым, вызывая у Мики стон разочарования. Немного отстранившись, она посмотрела на головокружительно податливую, чертовски красивую женщину, только сейчас решившуюся проверить, что же заставило её прерваться. Мика приподняла веки, и Хелена в который раз оставила всю себя на кончиках этих длинных ресниц. – Хорошо, что ты пришла, – прошептала Уэллс, упираясь лбом в лоб Мики, – а то я уже всерьёз задумывалась – так ли сложно будет взломать этот высокотехнологичный замок на двери твоего номера. – Тебе бы не пришлось, – восстанавливая сбившееся дыхание, заверила её Беринг, – ты не хуже меня знаешь, что я бы не смогла не впустить тебя… С этими словами она собралась подцепить единственную деталь, скрывающую наготу Хелены, но та, предугадав этот манёвр, поймала её руку на половине пути. – Не-а, моя милая… Тебе не кажется, что сейчас на тебе слишком много одежды для того, чтобы сделать что-то подобное? – и, заметив разочарование, мелькнувшее на лице Мики, улыбнулась, – предлагаю начать с ботинок. – С этим не поспоришь, – согласилась та. – Что это у тебя там... на лодыжке? – игриво спросила Уэллс, отойдя на пару шагов и наблюдая за тем, как Мика разувается. – Разве ты не видела раньше? – удивилась Беринг, последовательно избавляясь от обуви и становясь при этом на пару сантиметров ниже. – Нет, ты скрывала от меня эту милую деталь… Скромница… Это знак бесконечности? – Мика кивнула, и Хелена хитро улыбнувшись, продолжила, – и вправду, без ложной скромности… они бесконечны… – Они? – Твои ноги… – Издеваешься? – Как можно? Позволь, я помогу... Только будь хорошей девочкой и не распускай руки, – поставила условие Уэллс, шагнув к Мике, и та, почувствовав прикосновение пальцев к ширинке, поняла, что ей снова требуется опереться обо что-нибудь. Продолжая неотрывно смотреть в распахнутые серо-зелёные глаза, Хелена прошептала, потянув «собачку» вниз, – прекрасное изобретение – эти застёжки на молнии. Тот, кто придумал их – просто гений. – Как ты? – само-собой вырвалось у Мики. – В данный момент, мне кажется, что его вклад в.., – она сглотнула, – …в приращение человеческого счастья трудно переоценить. Шорты соскользнули на пол, и Мика, перешагнув через них, попробовала приблизиться к Хелене вплотную, но та не допустила этого и отступила вглубь номера. Она немного наклонила голову, внимательно рассматривая полуобнажённую женщину, съёжившуюся под её ощупывающим взглядом. – Хелена! – взмолилась Беринг. Ей было странно находиться в эпицентре повышенного внимания обожаемой почти-что голой HG, в придачу ко всему не позволяющей дотронуться до неё. – Подожди, я всего лишь хочу посмотреть на тебя прежде, чем мы… – оборвала саму себя на полуслове Уэллс, – …ну а если ты подойдёшь, я не смогу устоять и поцелую тебя, после чего… в общем, мои глаза вряд ли останутся открытыми. – Ты мучаешь меня… – Чем же, милая? Тем, что любуюсь тобой? – спросила она и, увидев, как Мика опускает глаза, добавила, – не стоит смущаться, ты прекрасна! Не смотря на то, что, на мой взгляд, на тебе до сих пор слишком много одежды… Давай, – поощрила её Хелена, – тебе очень идёт моя майка, но я уверена, что без неё будет ещё лучше. – Ты что… хочешь, чтобы… чтобы я сама сняла её? – подобное развитие событий привело Мику в замешательство. Никогда! Никогда ранее перед этим она не раздевалась сама. В юности она была слишком застенчива, а потом… потом, когда дело доходило до постели, её всегда раздевали прежде, чем она успевала сосчитать до трёх! Возможно, Сэм, да и другие, те что были до него, просто боясь, что она может передумать, и предпочитали не испытывать судьбу. Хелена усмехнулась, глядя на взволнованную и слегка рассерженную Мику. – Умная девочка, – похвалила она её, кивая, – я с нетерпением жду. – То есть, ты хочешь, чтобы я исполнила чёртов стриптиз? – Ты уже слышишь музыку? – с наигранным удивлением Хелена сделала вид, что прислушивается к чему-то. Мика сжала челюсти, давая себе слово отомстить весьма довольной собой мисс Уэллс в самом ближайшем будущем. – А что будет, если я просто подойду и сдёрну с тебя это? – спросила она. – Будет не честно! – поспешно ответила Хелена, на всякий случай придерживая полотенце, – вначале ты! – Ахрр… Ну, ладно, – задрав низ майки, она приостановилась, заметив, как Герберт Уэллс замерла, приоткрыв рот. Наслаждаясь своей властью над обворожительной британкой, Мика медленно через голову стянула маечку с себя и протянула ей, – возьми… Очарованная увиденным Хелена послушно выполнила просьбу. Забрав майку, она тут же расцепила пальцы, и та составила компанию шортам на полу. Мисс Уэллс, конечно, знала, что её умная, смелая, чудесная Мика красива… Все её обтягивающие джинсы и рубашки с пуговичками, стремящимися выбраться из петлиц… Одежда только подчёркивала убийственное сочетание изящества и силы этого тела. Но то, что она видела сейчас, превосходило все самые смелые ожидания. Гордая осанка, сильные плечи и руки, стройные ноги, восхитительный живот… А грудь! Ажурный лифчик безжалостно дразнил своим присутствием. – Сними его, – внезапно охрипшим голосом попросила Уэллс. На этот раз Мика не стала возмущаться. Реакция Хелены отозвалась приятной горячей волной, разлившейся по телу. Заведя руки за спину, она расстегнула застёжку. Не выдержав, HG потянулась к ней и спустила вначале левую, а потом и правую лямочку, позволяя Мике высвободить кончик полотенца, которое, лишившись этого несложного замка, упало к их ногам. Тут же на него мягко приземлился лифчик. – Боже мой.., – прошептала Беринг. – Это всего лишь я, моя дорогая, – промурлыкала Уэллс, упиваясь произведённым эффектом. Мика на секунду зажмурилась, а когда открыла глаза, с радостью обнаружила, что Хелена во всём своём великолепии всё ещё здесь. – Если бы кто-то пару лет назад сказал мне… Никогда бы не подумала, – пробормотала она, – что такое возможно. – Всё возможно, – заверила Мику Хелена, нежно прикасаясь к её лицу. – Мне кажется… – начала та, – нет, я уверена… – В чём же? – спросила Уэллс, притягивая её к себе. Мика хотела сказать, что она уверена в том, что очень… очень любит её! Но все слова вдруг показались такими легковесными, поэтому она просто обняла Хелену в ответ и, пропадая в ощущении близости их обнажённых тел, нашла её губы. 25. На прикроватной тумбочке зажужжал мобильный телефон, постепенно набирая громкость. – Скажи им, что меня нет, – пробормотала Мика, уткнувшись в плечо Хелены и накрывая голову простынёй. Уэллс поспешила дотянуться до трубки, пока та окончательно не разбудила агента Беринг. Сама она не могла спать, так как дорожила каждой минутой, проведённой с любимой. Посмотрев на дисплей, Хелена нахмурилась и, проведя по нему большим пальцем, ответила: – Здравствуйте, – несколько секунд она слушала, после чего скинув простынь и осторожно убрав руку Мики со своей талии, выскользнула из постели. Из одежды на ней была лишь цепочка с кулоном, но данное обстоятельство совершенно не смущало её. Стараясь производить как можно меньше шума, Хелена зашла в ванную и прикрыла за собой дверь. – То есть мои догадки подтвердились? Арти использовал астролябию Магеллана? – спросила она, убирая волосы, упавшие на лицо, – нет… нет, думаю, вначале следует поговорить с ним. – выслушав ответ, Уэллс снова нервно провела рукой по волосам и покачала головой. С тоской посмотрев на дверь, она сказала, – я поняла… Прибуду в Небывальск как можно скорее… Да… Конечно… Я понимаю, насколько это опасно. До встречи, миссис Фредерик. Уэллс отключилась и, тяжело вздохнув, присела на край ванны. Случилось то, чего она так опасалась. Арти выдал себя ещё в тот раз, когда она приходила к нему, но до нынешнего момента у неё оставалась призрачная надежда на то, что он ошибся, что она сама ошиблась… И, вернув день, когда Сайкс взорвал Хранилище, он воспользовался каким-то другим – не известным ей артефактом. Теперь же надеяться было не на что. Лина, проследив за Арти, выяснила, где тот прячет астролябию, обладающую мощнейшим свойством поворачивать время вспять. Каждое действие несло противодействие, а это значило, что, использовав её, Шеф Хранилища включил механизм, способный сотворить нечто ужасное и столь же мощное, как эффект, которым он воспользовался. Всё он - дуализм бытия… Хелена взглянула на дисплей телефона. До вылета оставалось не многим более трёх часов. А, значит, у них с Микой было совсем мало времени, принадлежащего только им двоим. Максимум два часа, прежде чем она должна будет рассказать ей, что в Детройте их пути разойдутся. Вообще-то у них был ещё перелёт. Ах, соблазн промолчать был велик, но она понимала, что Мика, конечно, заметит перемену в её настроении, а ей не хотелось бы тратить последние часы общения на виляние и недомолвки. Хелена тихонько покинула ванную. Мика по-прежнему спала, зарывшись в простыню с головой, зато её стройные ножки выглядывали наружу. Подбирая с пола одежду, которую они оставили там после ужина, она решила дать Мике ещё несколько минут сна. Улыбка сама собой обосновалась на лице Уэллс, когда детали сегодняшнего вечера яркими образами начали всплывать в её памяти. Она с нежностью посмотрела на женщину, ещё совсем недавно кусавшей свои губы и повторяющей её имя. Да… Всё было слишком хорошо, для того, чтобы так вот взять и продолжиться. Чёрт! Она знала, что так будет. Ей стало так грустно от этого… Одевшись, Хелена нашла в заднем кармане шорт Мики номерок, с тумбочки захватила карту-ключ и на всякий случай телефон, после чего вышла из номера. Мика беспокойно повернулась во сне. Ей было неуютно. Тревожило отсутствие чего-то важного. Откинув простынь с лица, она удивлённо заозиралась, не понимая, где находится: комната, кровать… приглушённый свет, два бокала и полупустая бутылка вина. Она присела, и простыня сползла с плеч, обнажая её по пояс. – О, боже мой.., – прошептала Мика, вспомнив всё в мельчайших подробностях, – я... мы.., – она оглядела номер в поисках того самого недостающего важного, и, не обнаружив, позвала, – Хелена! Хелена, где ты? Ей никто не ответил. Оглядев всё ещё раз более внимательно, Мика заметила, что телефон HG исчез, как и её одежда. Начиная сдержано паниковать, она увидела сумку. – О… Ты не могла взять и уйти… Верно? Сумка здесь… Но ты же не могла… Пискнул замок. Мика подтянула простынь к груди, с опасением глядя на дверь. – Ты проснулась? – спросила Герберт Уэллс, входя, – я слышала голос… Болтаешь тут с кем-то? – Это не смешно!.. – округлив всё ещё припухшие спросонья глаза, возмутилась Беринг, – я думала, ты ушла! – Извини… – виновато улыбнулась HG, закрывая дверь локтём. Только сейчас Мика заметила стопку одежды, которую та прижимала одной рукой к себе, в другой она держала орхидею, – это тебе, – улыбнулась Хелена, подходя ближе и протягивая веточку, усыпанную белыми цветами, – она похожа на тебя… такая же красивая, изящная, нежная и… такая же волнующая.., – скользнув взглядом по всей длине обнажённых ног, закончила Уэллс. – Спасибо, – широко улыбнулась Мика, принимая дар, – где ты взяла её? – Стоит ли раскрывать тебе все мои карты? – удовлетворённая доставленной радостью, покачала головой HG, присаживаясь на кровать, – они высохли…– показала она на принесённые вещи, – правда ночью их некому гладить. – Ты меня балуешь… – Не торопись с выводами. Это вовсе не значит, что я дам тебе залезть в них прямо сейчас... да, мисс Беринг. И не смотрите на меня так. У меня есть важное сообщение для вас, и это, – она кивнула в сторону одежды, – поверьте, создаст только … э-э… помехи для его передачи. – Неужели?... А самолёт не улетит без нас, мисс Уэллс? – включилась в игру Мика. – Ни в коем случае… Вы забыли, что поставили будильник на… – …полночь. Я помню. А когда часы пробью двенадцать раз… – …карета превратится в тыкву, – совсем невесело закончила Хелена, но тут же улыбнулась, – ну а пока… – Ну, же.., – очарованная своей неподражаемой мисс Уэллс, поторопила Мика, свободной рукой расстёгивая ремень и молнию на её джинсах, – что за сообщение? – Я хотела сказать тебе, – снова становясь серьёзной, сказала та, наклоняясь к ней, – что люблю тебя. Это было не первое признание Хелены за этот вечер, но впервые оно было сказано не в момент наслаждения, а вполне осознано. Мика разжала пальцы и протянула руку, чтобы дотронуться до её лица. Орхидея упала на простынь, почти сливаясь с ней. – Я тоже люблю тебя, – просто сказала она, – я так тебя люблю…