***
Дворецкий семьи Фантомхайв уже довольно скучающим взглядом ещё раз прошёлся по списку в руках. Ему предстояло обойти ещё несколько крупных организаций знати в городе, но кто бы мог подумать, что это столь скучное занятие. Он цокнул языком и порвал бумажку. Не то, чтобы его не сильно беспокоила эта проблема — просто приказ есть приказ. Единственное, что не выходило из головы — вариант с объединением демонов. Не хотелось бы наткнуться на змеиную нору и угодить в сам клубок чешуйчатых тел, хотя и являешься их сородичем. Само собой, Себастьян давно заметил, что в городе не спокойно. Не в том смысле, в котором это могут понять люди. Воздух будто уплотняется и трещит; Раздражение, злость, обида, остервенение… негативные эмоции скапливались плотными неприятными сгустками. Видно, что демоны закреплялись в Лондоне всё прочнее, постепенно разращивая эту болотистую среду. Помойка — одним словом. Михаэлис хрустнул пальцами, апатично оглядев толпу около храма. На ограждении, балансируя на острых зубчиках, сидело маленькое существо. Один только вид шарообразных глаз дал дворецкому понять, что перед ним низкосортная пиявка. И правда. Ровно под ограждением двое прихожан агрессивно спорили о чём-то, явно не собираясь останавливаться. Демон в форме прищурился. Зловонный шлейф пиявки тянулся от того места, куда он направлялся. — Пф… — даже не притормозив и не убрав паразита от людей, Михаэлис продолжил свой путь уже в более быстром темпе. Его целью было место, где по многочисленным слухам недавно должно было состояться собрание самых сливок общества. Хозяинов мануфактур, владельцев мастерских и прочих зажиточных ублюдков. Себастьян знал, что подобные мероприятия те ещё сточные канавы. Сколько таких успел повидать? Не пересчитать по пальцам. — Разве нельзя просто призвать Ювелира? Это ведь так у вас работает? — раздражённо произнёс голубоглазый мальчик. — Господин, будь то так, я бы без сомнения уже сделал это. Адский Ювелир не заключает контракты, а узнать, на кого работает, сложнее, чем заставить вас надеть женское платье.***
Здесь даже солнце светит иначе. Его лучи греют, ласкают кожу, высветляя оттенок, от чего глаза за толстой линзой очков блеснули подобно изумруду. Грэйс не сдержала взволнованной улыбки, оглядевшись вокруг. Мир, наполненый более резкими ароматами, насыщенными цветами, он был настолько не похож на то, что приходилось ей видеть каждый день. Лица людей, их костюмы… шум пролетающего мимо на полной скорости экипажа, запряжённого парой вороных коней. Она вдохнула полной грудью, пошатнувшись и облокотившись о бортик ограждения. Центральная набережная поражала своим великолепием… По крайней мере, так было для беглянки от работы. Пространство, где живут смертные — место, куда отправляются диспетчеры. Жёсткий запрет, касающийся женского пола, жница никогда не могла принять логичным. Их будто специально ограждали от этого прекрасного места, где даже дышится свободнее. Белокурая Богиня Смерти совсем позабыла о своей первоначальной цели, ноги сами по себе повели её вдоль ограждения, а сознание медленно погрузилось в неописуемую эйфорию. Зелёные глаза разглядывали каждое здание, которое словно выросло из книги на полке в глубине однокомнатной квартиры «там». «Почему я сделала это?» — Светящимися буквами бликовали мысли на неспокойной глади Темзы. Как можно было отказаться от этого? Что сподвигло совершить эту ужасную ошибку? Грэйс выглядела растерянным и обескураженным белоснежным мотыльком, который отчаянно летел к свету. Если она найдёт Блэка здесь… то будет умолять его задержаться с ней подольше. Показать все самые интересные места. Те, что он сам любит, ведь бывает тут в разы чаще. Дэвис знала — стоит ей захотеть, окружающие прохожие увидят её. Ту, которая совсем не вписывается в эту эпоху. Свернув от набережной в глубь кирпичных массивов, Грэйс направилась абсолютно неизвестной ей дорогой. Яркие и красочные вывески лавочек сменялись ветхими и потрёпаными жизнью дощечками с названиями. Мысли путались всё сильнее, она словно входила в лёгкий транс, жадно скользя взором по местности. Магазинчик детских игрушек привлёк её внимание мигающей лампочкой за витриной, в которой красовались маленькие пёсики с глазами-пуговками. Среди них затесался одноглазый кролик — явно подержанный и сильно потрёпанный. Дэвис остановилась, поправив сползающие очки. Рядом со входом крутились трое ребятишек, кидая камешки в воображаемую мишень на стене. Один из них внимательно наблюдал за игрой. Его длинные каштановые волосы были распущены, а на голове аккуратно восседал беретик. Утончённый костюм наводил на мысль о семье аристократов. Грэйс улыбнулась — дети разных сословий вместе? Разве не это мир гармонии? Сказка в реальности. Она перевела взгляд обратно на витрину и подметила… пса, глазик-пуговичка которого болталась на тонкой нитке, грозясь упасть. <Грохот выстрела, слышится детский надрывистый крик. На мокрой траве под проливным дождём лежит бездыханное тельце простреленной в глаз собаки… — Папа, не надо! Нет! Зачем?! — маленькая девочка несётся к верному другу, падая рядом, обнимая, треся его за крепкие лапки. — Грэйс, вернись. — женский задрожавший голос обращается к ней, а его обладательница испуганно смотрит на мужа, желая скорее убрать дочь с прецела. > Шум дождя обрывается, жница отшатывается от стекла. — Мама… — срывается с губ. Дэвис потёрла переносицу, чуть помотала головой, пытаясь прогнать видение. — Девушка, Вам помочь? У Вас такой растерянный вид. — Нет, спасибо, всё хор… — сердце замерло, отказалось биться, от слова совсем. Под чистенькой белоснежной рубашечкой пробежались мурашки. — Точно? Может быть, Вас проводить куда-нибудь? — с ехидством прощебетал детский голос. Грэйс медленно повернула голову и ещё раз взглянула на мальчика. Омут паники затянул с головой, кожа побледнела, а связки сковало остолбенение. — Н-нет… Я справлюсь сама, п-правда. — едва прохрипела жница, только сейчас осознав, кто стоит перед ней. Люди не могут видеть Богов Смерти, если те не захотят явить себя сами, но вот демоны… Конечно, мог быть вариант того, что она напоролась на ангела. Правда, его отметало выражение лица парня. Несмотря на милейшую улыбку, его лицо было подёрнуто пеленой психоза, о чём свидетельствовало невероятное напряжение щёк и уголков губ, что заметно невооружённым глазом. Собеседник делает шаг вперёд, а «жертва» инстинктивно назад. Воздух уплотнился до предела, затрещал и заискрился от напряжения. Тонкие пальцы поправили ворот сюртучка, прядь волос выбилась из-за уха, но они даже не тронули её. Цвета вокруг потеряли былую насыщенность, единственным всепоглощающим пятном стал ребёнок с лицом взрослого. День ещё не собирался заканчиваться, но Грэйс показалось, что вокруг начало стремительно темнеть. Она продолжила отступать назад медленно, боясь сорваться с места, подозревая — тогда ситуация обернётся против неё. — Вам нехорошо? Такая бледная. — хихикнул демон. К горлу всё ближе подступал крик, но застревал на выходе. Косы Смерти нет… нет вообще… и не должно быть. У жниц нет своего оружия. Всё, что она может — это схватить первое, что попадётся на дороге, но этим лишь увеличит шансы на гибель. Последнее, пришедшее в голову было — «…бежать…». У Богов Смерти нечеловеческие сила и скорость. Если вовремя дать дёру, даже демон не угонится. «Сейчас!» Всё произошло в одну секунду, Дэвис рванула со скоростью ветра, оторвавшись от земли. В зелёных глазах читался испуг, в памяти отпечаталось лицо преследователя, а очки в розовой оправе чуть не слетели с переносицы. Она слышала — он даже не торопился. Не было ударов обуви о землю, сбивающегося дыхания. Точно ли она бежит? Может, для него это лишь неспешная прогулка? «Быстрее… быстрее, быстрее…» Дышать становилось всё тяжелее, глаза начинали блестеть от слёз. Парнишка шёл неторопясь, чуть поодаль, но всего в метре от неё — и только сейчас жница поняла: Она движется почти что шагом. Но почему же? Что такое? Мышцы болят так, будто пересекла весь Лондон от начала и до конца без передышки. — Неплохо-неплохо. Приятно удивлён. Для того, кто ни разу не был на полевых учениях, ты хорошо справляешься, — послышался звонкий голосок совсем рядом, — Но разве не устала? Не хочешь прилечь?«Нет… нет… нет, нет, нет»
Тело переставало слушаться, обмякало, превращалось в кусок мяса. При всей стройности Грэйс, казалось, вес увеличился в разы. Веки тяжелели. — Лениться — самое приятное занятие из многих, не находишь? — мальчик подходил ближе, острые каблуки стали отчётливее слышны, он буквально впивался ими в дорожку. Дэвис оборачивается лишь на секунду, но этого становится достаточно. Встреча с приветливым взглядом, и теперь конца не избежать. Блондика рухнула на колени, а затем и полностью распласталась на животе. Белые кудри изрядно запачкались в грязи, на щеке появилась яркая пунцовая ссадина. Ребёнок остановился рядом с ней, склонился и присмотрелся. — И почему же вас не пускают на скосы? — Майкл Слэуф, а именно им был демон, закатал рукав почти до плеча. Блеклую кожу украшали мелкие чернеющие царапины, расположенные в абсолютно хаотичном порядке, которые в обычных случаях должны заживать, но по всей видимости, владелец тела этого не желал. — Ты будешь самой прекрасной в моей коллекции зеленоглазок. Она молча тряслась на земле, стройное тело пробрал озноб, по спине туда-сюда сновали мурашки, добираясь до затылка. Глаза отчаянно пытались зацепиться за окружение, найти хоть что-то для сопротивления, на которое уже не было физических сил. <скрезь> — на руке демона появилась новая чёрточка, отличающаяся от других длиной. Улыбка украшала фигурные детские губки, в бездонных зрачках разливалось удовольствие и какая-то по-особенному материнская любовь. Тёмная фигура мелькнула поодаль от него, на достаточном расстоянии, чтобы оставаться незамеченной. Она замерла между выступов здания, в тени, где находился проход ко внутреннему двору. По скорости и ловкости перемещения было понятно — это не человек. Кто бы то ни был, ухватившись за последнюю надежду, Дэвис всмотрелась в постороннего и узнала… Блэка. Радость захлестнула расплывающийся мозг. Искать его столько времени, чтобы встретить в таких обстоятельствах — разве не красивый исход судьбы? Сейчас он накинется сзади на мелкого ублюдка, пронзит рапирой… спасёт её. Неужели, сказки воплотятся в реальность хотя бы в посмертной жизни? «Помогите…» — беззвучно шевельнулись губы. Взгляд полный немой мольбы воззрился на Бога Смерти, но… тот продолжал стоять на месте. Больше того, его безэмоциональное лицо было похоже на каменное изваяние. Ни страха, ни жалости, ни гнева… лишь одно… презрение. Гаухэр немигающе смотрел в лицо своей ярой воздыхательницы. Её затрясло сильнее, слёзы невысыхающими дорожками протекали по щекам из широко распахнутых глаз, застилая вид, размывая очертания любимого жнеца. Майкл ещё раз осмотрел жертву с ног до головы, после чего стянул с миниатюрного носика круглые очки. Гаухэр исчез… растворился в близорукости жницы, которая часто задышала, судорожно втягивая ненужный ей воздух. — Какая прелесть… Ты любишь розовый? — мальчик разговаривал с ней как с подружкой детства, будто та могла ответить ему, — Обещаю, следующий цвет моих ногтей будет именно такой! Грэйс захлёбывалась слезами и соплями, не имея возможности даже что-то произнести. Демон уставил свою ногу ей на голову. <Хрясь> Каблук вошёл ровно в висок, а в зелёных глазах навсегда померкла жизнь.