***
Ровно в назначенное время в назначенном месте в конференц-зале собрались куча журналистов, желающих урвать себе скандальную славу. По всему периметру стояла охрана, контролирующая каждое действие репортеров. На мини-сцене для ребят уже были подготовлены стулья и длинный стол. Шихек давал последние наставления, Настя крестила подругу и еще раз спросила, не хочет ли она выпить святой водички на удачу. Юнги и Ума шли посередине, держась за руки. Стоило им только выйти, как повсюду защелкали камеры, ослепив Уму с непривычки. Ее слегка потряхивало, но она старалась держаться как можно увереннее, дабы показать всем, что ничего не боится. Парни вели себя расслабленно, хотя в голове каждый судорожно повторял свою речь. Первое слово, как обычно, Намджуну, на его же плечи и легла самая большая ответственность, ибо в зале присутствовала не малая часть англоязычных журналистов. — Добрый день, дамы и господа, наша конференция объявляется открытой, мы ждем и готовы ответить на все ваши вопросы, если они не касаются конфиденциальной информации об участниках, — строго продекламировал Джун, и тут же повалились куча вопросов, все старались перекричать друг-друга, хотели задать свой вопрос, от образовавшегося шума Ума невольно сжалась, Юнги это заметил и положил свою теплую руку ей на ногу, Хоуп с другой стороны от Умы подмигнул ей и отбил кулачок. Все эти манипуляции положительно подействовали на девушку, и она расслабилась. — Прошу, задавайте вопросы в порядке очереди, уважайте ваших коллег и нас, в противном случае, каждый из вас уйдет ни с чем, — Мон выдвинул подбородок, и люди тут же стихли, почувствовав мощную ауру лидера. — Скажите, пожалуйста, это правда, что Шуга и девушка, сидящая рядом с ним, состоят в отношениях? — ответ на этот вопрос был выучен Хосоком, он лучезарно улыбнулся и взял микрофон. — Да, правда, как бы не прискорбно звучало для некоторых личностей. Эту девушку зовут Чон Ума, она является моей сводной сестрой, — снова поднялся гул, теперь уже было неизвестно, что станет большей сенсацией: девушка Мин Юнги или сестра Чон Хосока. — Как долго вы состоите в отношениях? — Три месяца, — было решено, что не стоит учитывать их разрыв, чем больше — тем лучше. — Срок отношений такой маленький, а вы уже решили раскрыть отношения, почему так? Это ведь может повлиять на вашу репутацию, — Ума хотела плюнуть им в лицо, ведь именно из-за этих вечно лезущих не в свое дело людишек им сейчас приходится сидеть тут, Юнги даже не пытался скрыть свое отнюдь не доброжелательное отношение ко всему происходящему, но тем не менее заставил себя чуть улыбнуться, чтобы потом не начали говорить, что его девушка делает его несчастным. — У нас весьма серьезные планы, поэтому было решено сделать это на данном этапе. Что касается нашей репутации, тут мы бессильны, так как всегда найдутся люди, осуждающие тот или иной поступок. Мы все же надеемся, что преданных нам АРМИ намного больше, и они вместе с нами смогут разделить мое счастье и поддержать нас, потому что сейчас это необходимо. Наша группа никогда не держала кого-то насильно, мы всегда старались дарить всю свою любовь нашим фанатам, а теперь мы нуждаемся в их любви сильнее, чем раньше. От того, что у меня появился любимый человек, меньше любить АРМИ я не буду, потому что это два разных вида любви. — Ума, вы не похожи на кореянку, откуда вы родом? — Я из России, — на чистом корейском ответила она, чем привлекла не мало внимания. — Судя по вашему выступлению трейни, вы планируете стать айдолом? — Нет, моя специальность заключается в другом. Айдолом я никогда не планировала стать, меня интересует совсем другое. Заранее отвечаю на следующий вопрос, да, работаю в кампании BIG HIT, на должности хореографа. К сожалению, больше сказать не могу. Еще полтора часа валился шквал вопросов, начиная от детства Умы и заканчивая тем, сколько детей они планируют в будущем. На половину тактично отмалчивались, на треть не все договаривали и только на малую часть отвечали честно. Например, на вопрос о том, как участники приняли Уму. — Как макне, могу сказать, что мне очень повезло с нуной, с ней никогда не бывает скучно, она поддерживает все мои безумные идеи и воплощает вместе со мной. Нуна во многом стала моим учителем, у нее особенная энергетика, находясь рядом с ней, автоматически появляются силы, а если вдруг наступает трудное время, то разговор с ней очень быстро выводит из этого состояния, — Ума и Гук переглянулись и сделали свое фирменное приветствие в воздухе. — Ну, а на правах старшего, могу сказать, что Юнги очень повезло с девушкой, так как она не по годам умна и является тем, кто может постоянно поддерживать Юнги в стабильном состоянии. Он стал намного эмоциональнее и перестал так много проводить времени в одиночестве. У меня наконец-то появился человек, который помогает мне следить за этими оболтусами. За время конференции Ума побывала на эмоциональных американских горках, некоторые вопросы были настолько бестактны и абсурдны, что хотелось продемонстрировать навыки единоборств. Большая часть вопросов была адресована бантанам, однако Уме тоже не давали долго скучать. — Каково вам жить с мужчиной, который постоянно в разъездах, а в свободное время занят продюсированием, и справляться с волнами негатива тех, кто против ваших отношений? — ответ на этот вопрос менеджеры не предусмотрели, поэтому парни, как и сотрудники лейбла, напряглись. Ума лишь устало взяла микрофон и расслабленно ответила. — Мой Юнги, — она сделала акцент на слове «мой», — сильный и мудрый человек, вы даже представить не можете, насколько. Он помог мне справиться со множеством сомнений и переживаний на счет нашей совместной жизни. Он старается уберечь меня от всего негатива, а я, в свою очередь, даю ему силы на это, благодаря этой гармонии мы не испытываем особо сильных трудностей. Я буду стараться вместе с ним, и у нас будет самое счастливое будущее, — Ума закончила с ответом, а Юнги не смог сдержать горделивую улыбку. — Джей-Хоуп, по-вашему, какая самая красивая пара в k-pop индустрии? — Естественно, это моя сестра и Шуга-хен, — ничуть не медля и тоже с горделивой улыбкой ответил парень. Юнги и Ума смущенно опустили головы. — Айщ~ прекрати.***
— Господи, я ведь просто на вопросы отвечала, почему у меня такое ощущение, что я марафон пробежала, — Ума обессиленно рухнула на кровать в своей квартире. Настя учтиво заварила для нее чай, и девочки устроились прямо на полу, расстелив пушистый плед, подаренный Юнги, и раскинув подушки. — Самая сложная часть уже позади, с который вы, кстати, справились превосходно, осталось только пережить все эти угрозы и потоки бессмысленных комментариев, — попыталась успокоить Настя, но Ума-то прекрасно понимала, что это не закончится никогда, всегда найдутся те, кто захочет ей насолить, потому что ей в жизни повезло больше, чем другим. — Зато ты теперь сможешь выкладывать с ним фотки. — О да, это безусловный плюс, — съязвила Ума, и обе засмеялись. — Ну и прятаться вам теперь не надо. — Насть, это все бред. Мы все равно не сможем просто пройтись по улочке, держась за ручку, потому что он Мин Юнги, а эти отношения на публике и мероприятиях мне как-то не особо не нужны. — То есть ты не рада, что все раскрылось? — Не знаю, мне все равно, если честно. До этого я боялась быть кем-то застуканными, а теперь я просто буду выслушивать нескончаемый поток хейта в мой адрес. Даже не знаю, что лучше. Только теперь и я не смогу просто пройтись без маскировки. Все, больше не хочу говорить об этом. Мы так давно с тобой не выбирались никуда, работа все мое время занимает. — Называй вещи своими именами, Чон, твою работу зовут Мин Юнги, — Ума закатила глаза и пихнула подругу ногой, а потом хитро прищурилась. — Тогда как зовут твою работу? Пак Чимин? — Настя широко раскрыла глаза от возмущения. — А что ты так бурно реагируешь? — Что за бредятину ты несешь? Причем тут вообще Чимин? — Хватит строить из себя дурочку, у тебя плохо получается. Вы с ним собачитесь прямо как я с Юном. — Ох, ну да, это же такой показатель, просто обосраться можно, — Настя начала закипать, а Ума только рассмеялась, Нася бы никогда в жизни не начала злиться, если бы ее действительно не задевала тема разговора. — Что ты смеешься? — Да потому что вы ведете себя как дети малые. Не будьте как мы с Мином, не усложняйте себе жизнь, просто признайся себе наконец, что ты в него втрескалась, и живи себе счастливо в любви и сексе, — в два счета Настя оказалась на Уме, накрывая ее подушкой, чем провоцировала Уму продолжить говорить. — Может, хоть отвлечешься от своей работы, на свидания походишь, вспомнишь, что это вообще такое, — бубнила девушка, пытаясь оттащить от своего лица подушку. — А потом и ваши отношения раскроем. Если хочешь, я помогу тебе признаться ему в чувствах. — Да ты закроешься или нет сегодня? — Настя была уже краснее помидора, сильнее и сильнее нажимала на подушку, чтобы заставить замолчать неугомонную подругу. — А ты признаешься ему в чувствах или нет сегодня? — Умка уже задыхалась от смеха, ей так нравилось провоцировать Насю, особенно наблюдать за ее реакцией, когда она сначала белеет, а потом краснеет. — Я сейчас скину Юнги твои бухие фотографии из клуба, — перешла на угрозы девушка, надеясь, что это поможет. — А я сейчас скину Чимину твои полуголые фотки, может, хоть это поможет ему быстрее признаться тебе в чувствах. — Мне это не нужно! Я не люблю его! — Любишь! — Нет! — Хочешь сказать, что и танцы ты не любишь? — Люблю. — И папу не любишь? — Люблю. — И Чима не любишь? — Люблю, — как на духу выдала девушка и тут же зажала рот рукой. — Что? Нет! Я просто по инерции сказала. Вот ты сука, — Ума выбралась из-под своей наездницы и обняла ее за плечи. Она знала, что Насте всегда тяжело признаваться самой себе, если она испытывает к кому-то серьезные чувства. Когда дело касалось легкой симпатии, никаких проблем не было, она смело следовала своим чувствам и могла спокойно развлекаться. Но стоило только в ее сердечке поселиться чему-то большему, чем просто «нравится», Настя начинала паниковать и судорожно доказывать себе, что это не так, всего лишь недолгое помутнение рассудка. — Насть, поговори с ним. Неужели тебе самой нравится мучаться столько времени? — Я боюсь, — прохныкала она. — Дурочка, только слепой не заметит, как он на тебя смотрит, причем с самого начала. Иди успокойся, приведи мысли в порядок, я сейчас напишу Хопи, чтобы он пришел ко мне, так что вы сможете спокойно поговорить. Обещаю, все будет огонек.Меллин Анастасия
Черт бы побрал эту Уму с ее настойчивостью, чтоб я еще раз послушалась ее. Я стояла у двери и пыталась дозвониться, но никто не открывал, скорее всего, легли спать. Вот и отличненько, знак сверху, что мне не надо этого делать. Только я развернулась, как замок щелкнул, и на пороге появился заспанный Чимин. — Нася? Фак, я не ожидала, что мне предстоит столкнуться с ним так скоро. — Есть минутка? — а смелость-то все больше и больше машет мне ручкой и уходит в закат. — Да, конечно. Проходи, — я семенила прямо за его мощной спиной, от которой всегда пускала слюнки. Ничего не могу с собой поделать, но фигура Чимина всегда была моим идеалом для парня. Еще в детстве перед сном я грезила именно о парне с таким телосложением. — Какао будешь? — запомнил ведь, что, кроме какао, мне больше ничего не нравится. — Нет, спасибо. Я поговорить с тобой хотела, — я два раза запнулась и мысленно дала себе по лбу. Ну, а как можно контролировать себя, когда тут стоит сонный Пак Чимин с взлохмаченными волосами, милой моськой и футболке, открывающей вид на его ключицы и бицепсы. — Можем в комнате поговорить, Хоуп как раз ушел куда-то, если ты, конечно, хочешь. — Хочу, — наверное, резче чем нужно ответила ему. Дорога до комнаты показалась мне коридором в один конец, я судорожно перебирала варианты начала разговора, но в моей голове почему-то именно сейчас ебались козлики. Ненавижу Уму, будь она неладна. Чим вежливо пропустил меня вперед, сразу же всплыли картинки, как «весело» мы тут проводили ночь. Моя бурная фантазия и воображение когда-нибудь сведут меня в могилу. Чимин развалился на своей кровати, он явно не ощущал никакого дискомфорта и напряжения, чего не скажешь обо мне. Я присела на кровать Хоби и ощутила, что мои уши горят, ну здрасте приехали, не хватало мне еще, как малолетней школьнице, тут в лужицу растечься. — Так о чем ты хотела поговорить? — вот говнюк, не видно что ли, что я с мыслями собираюсь. — Ну-у… — да ну еб твою мать, как начать этот идиотский разговор. — Что «ну»? — по его еле уловимой ехидной роже я поняла, что этот садист надо мной издевается. Он лег на бок и подпер голову рукой, сгибая одну ногу в колене, а вторую свесил с кровати. Ему явно доставляло удовольствие все происходящее. Ну уж нет, я ему не позволю тут чувствовать себя отличненько. — Я хотела сказать, что-о, — что я, блять, язык проглотила и не могу ничего сказать. Ухмылочка расцвела на его роже еще шире. — Можешь не мучить себя, я знаю, зачем ты пришла, — уже с нормальным лицом неожиданно для меня выдал Чимин. — Что? Ну и зачем? — скорее всего, берет меня на слабо. — Мне Ума написала, что ты вышла, чтобы поговорить о наших отношениях, попросила, чтобы я написал ей, когда ты появишься на пороге нашего дома, а то вдруг тебе захотелось бы убежать, — какое-то резкое желание убить Уму возникло во мне, сучья морда, лучше бы ей теперь вообще не спать и быть начеку. Чим принял сидячее положение, взял меня за руку и потянул меня, усаживая на его кровать. — Нась, на самом деле я давно хотел поговорить об этом, но никак не мог решиться, мне казалось, ты рассмеешься мне в лицо и пошлешь куда подальше, — он прав, я бы испугалась принять его чувства и именно так и сделала бы, — поэтому, когда Умка написала мне, что ты решилась со мной поговорить, меня как по голове огрели, и понял, каким идиотом был, раз так долго мялся. Вообще, я не хотел, чтобы все произошло именно так, но, — Чимин взял мои руки в свои и легким прикосновением заправил прядь волос мне за ухо, касаясь костяшками щеки, по мне прошла волна самого жгучего тока в мире, — я решил, что необходимо сделать это как можно раньше, иначе я просто не выдержу. Ты мне очень нравишься, Нася, я влюблен в тебя окончательно и бесповоротно. Когда я увидел тебя в танце, мне снесло крышу, я даже не заметил, как ты остановилась, потому что все еще продолжал наблюдать за твоими действиями, каждое твое движение, все для меня становится чем-то завораживающим, тебе стоит просто поднять руку или повернуться, а меня уже дрожь бьет. Нась, ты даже не представляешь, насколько сильно мне необходимо быть рядом с тобой, я повернут на тебе. Стань моей девушкой сейчас или я заставлю тебя сделать это потом, — даже и не поняла, в какой момент по моей щеке покатилась слеза, я смотрела только ему в глаза, в его леденящие все мое нутро глаза, его голос затуманил мой рассудок, я вообще ничего не соображала, кроме того, что благодарна Уме по гроб жизни. Я бы так и бегала от него и своих чувств, пока не поникла окончательно. — Глупый Пак Чимин, как ты можешь спрашивать у меня о таком, — я почувствовала, как он напрягся, — ты должен был по моей реакции понять, что я влюблена в тебя так же бесповоротно и окончательно.