Верность

Мэйбл Пайнс посмотрела на свою ладонь, по центру которой, словно внутри, находилась сияющая линия. Уилл тяжело вздохнул, глядя на свой указательный палец, с которым случилась такая же не очень весёлая история. —Связь между фамильяром и ведьмой особенна, — Уилл вздохнул, решив, что пора объяснить, какого чёрта тут произошло. — С того момента, как фамильяр начал прислуживать ведьме, его жизнь больше не принадлежит ему. Если ему скажут броситься с обрыва в море, он может немного посопротивляться, но всё равно сделает это, — с его губ сорвался горький смешок, и Мэйбл вдруг показалось, что в последнем предложении Уилл говорил о себе. Но неужели кто-то способен на такую жестокость?.. —То есть, — решила уточнить девушка, — клятву верности нельзя нарушить? —Можно, — без раздумий ответил он, сунув руки в карманы и посмотрев вдаль, — но за непослушанием следует наказание, которое определяет сама ведьма. И от этого уже никуда не денешься. —Но это же кошмарно! — воскликнула шатенка. —Ты очень добрая, — улыбнулся Уилл, — но таковы порядки. Фамильяр принадлежит своему хозяину. По сути, принося клятву, фамильяр отрекается от всего, а смыслом его жизни становится хозяин. —И всё же, — Пайнс склонила голову, пытаясь понять, что сейчас чувствует Уилл, ибо выражение его лица не выражало ровным счётом ничего, — если фамильяры являются духами, то... —Не всегда, — отрезал он, — среди нас есть и демоны. А есть полукровки, как я. —Что? —Мой брат один из самых могущественных демонов, который пытается забрать твою душу, если что, — беззлобно сказал Уилл, однако тут же нахмурился, пытаясь понять, правильно ли он делает, что разговаривает с ней в таком непочтительном для любой ведьмы тоне, но его мысли постоянно путались, и он не мог взять себя в руки. Соединение душ его порядком подкосило, а голова всё продолжала болеть. —Но почему фамильяры прислуживают ведьмам? — спросила Пайнс. Уилл опустил голову, рассматривая чёрную пустоту под его ногами. —Я не знаю, — наконец произнёс он, удивляясь странному ледяному отчаянию в своём голосе. Сегодня он сам не свой. — На самом деле, они нужны друг другу. Хозяин для фамильяра — смысл его существования. Нет хозяина — нет причин жить. Мэйбл охнула, глядя на застывшего парня. —Если для фамильяров так важен хозяин, — начала Пайнс, — то почему ты не можешь произнести эту клятву? —В соединении душ всё совсем иначе, — он поморщился. — Клятва верности тут просто бессмысленна, так как само соединение обеспечивает эту верность. Теперь не только моя, но и твоя жизнь не принадлежит тебе. Проще говоря, наши жизни в руках друг у друга. Если один поранится, все порезы и синяки проявятся на теле второго. В случае клятвы верности говорить может только ведьма, в этой же ситуации говорят оба. Улавливаешь какие-либо сильные эмоции другой души... Ведьма в любой момент может избавиться от фамильяра. От души, связанной с твоей душой, избавиться невозможно. Разве что, если умрёт один, то в эту же секунду умирает и второй. —Уилл, — чуть слышно прошептала Мэйбл, у которой на глаза навернулись слёзы. Ведь фамильяры, по сути, практически бессмертны, срок их жизни не сравнить с жизнью человека. И это значит, что как только умрёт Пайнс, наступит конец и для Сайфера... Уилл сжал руки в кулаки. Теперь ему придётся защищать не только её, но и свою жизнь. Раньше он беспечно относился к ушибам, порезам, боли и своему состоянию, но теперь это будет отражаться на Мэйбл Пайнс! Более того, как отгородить её от всех своих скрытых переживаний? Раньше он мог пропадать на очередном задании целыми неделями. Тут же за такое время она просто сойдёт с ума он невыносимой боли в голове! Уилл знает всех монстров и потусторонних тварей в лицо, знает, как победить каждую из них, знает самые слабые места на теле человека, знает, в чём нуждается хозяин и как уберечь его, но... Но как спасти от самого себя?.. —Если ты не против, я бы всё же хотел считаться твоим фамильяром, — после некоторых раздумий произнёс он. Мэйбл кивнула, понимая, что ему в любом случае так будет спокойнее. Уилл мысленно досчитал до семи, освобождая свой разум и душу от скопившейся в них тёмной энергии, повернулся к шатенке и плавно опустился на колени. —Я, Уилл Сайфер, клянусь в вечной верности хозяйке моей ничтожной жизни, Мэйбл Пайнс. С удивлением отметил, как девушка поспешно отводит взгляд, бормочет что-то вроде: «Встань, пожалуйста» и, кажется, краснеет.