***
Разие была на седьмом небе от счастья. Ещё бы! Пришел Сюмбюль-ага и сообщил, что вечером она отправится к повелителю. Наконец-то девушка дождалась этого. За последнее время жизнь и так приподнесла много неприятных сюрпризов. Буквально на днях к ней пришла Дайе-хатун, приказала собрать все свои вещи и следовать за ней. — Куда мы идём, Дайе-хатун? Ты можешь мне сказать? — Меньше слов, больше дела. — ответила женщина. Они зашли в чьи-то покои. Хозяйки не было, так что Разие не смогла ничего узнать. Хазнедар приказала сложить свои вещи в свободный сундук, что девушка послушно сделала. Дверь отворилась и в комнату ввошли Айлин и Ирем. «Только не это, » подумала Разие. Господи, она так ненавидела эту выскочку! За что ей подобный «подарок» судьбы? — Теперь ты будешь помогать Айлин-хатун. Как она родит, станешь следить за малышом. Разие взглянула на фаворитку, а та изогнула губы в хитрой, но торжествующей усмешке. Что за издевательство? Она намеренно попросила, чтобы именно Разие была в её служанках лишь для того, чтобы испортить девушке жизнь. — Дайе-хатун, я не буду этого делать! — прикрикнула наложница и кинулась за своими вещами, чтобы поскорее убраться отсюда. — Тебе не давали выбора! Валиде султан отдала распоряжение. Ты хочешь пойти против приказа госпожи? Немедленно утихомирь свой нрав, а не то так накажу, что в следующий раз даже пискнуть не посмеешь! — Но зачем? Мы вовсе не ладим с Айлин. Как вы себе это представляете? — Мне без разницы, какие у вас отношения с будущей матерью наследника. Однако ты обязана проявить уважение и делать то, что приказывают. Я всё сказала. Сейчас обустраивайся и будь сразу же готова выполнять свои обязанности. — сказала хазнедар и вышла из комнаты. — Ой, как нехорошо получилось, — засмеялась Айлин. — Но ты не расстраивайся. Гляди через десяток лет будешь получать такое же жалование, как тебе выделяла Махидевран султан. — Не обольщайся. Тебя тогда здесь уж точно не будет. Сделав своё подлое дело, ты подписалась на мучения. — Ты будешь мне угрожать? — положила руки на бока Айлин. — Твоя обязанность теперь подчиняться всем моим приказам. А откроешь лишний раз свой рот, и я сразу же доложу о неповиновении! — Это вся твоя жалкая сущность. Прекрасно знаешь, что никто здесь, но активно пытаешься самоутвердиться. Тебя Махидевран султан уничтожит, так и знай. — Можешь сейчас побежать к ней и рассказать обо всём. Чего же ты стоишь? — Не собираюсь так поступать, ведь я не ты. — Закрой рот, Разие. Достаточно. — Молодец, уже вошла во вкус. Скоро научишься элементарному и вовсе на новый уровень выйдешь. Смотри не перестарайся, а не то сама валиде султан побоится конкуренции. Разие только махнула рукой на в ярости хлопающую глазами Айлин и отправилась в смежную комнату. Ей было над чем подумать. И вот к ней пришёл Сюмбюль-ага и сообщил такую радостную новость! Девушка уже сходила в хаммам и теперь ждала калфу, которая должна была принести ей платье и украшения. Разие делала причёску, как в комнату зашла фаворитка. — Куда намылилась уже? Теперь ты вряд ли куда выйдешь без меня из этих покоев. — На хальвет иду, не отвлекай. — ответила девушка, закрепляя локон. — Ты? — раздался нервный смешок. — Не шути так больше. — А я говорю правду. Сюмбюль-ага сказал, что валиде приказала мне отправиться сегодня в покои повелителя. — Этого быть не может! Ложь! — Что ты так занервничала? Тебе нельзя, ребёночка носишь, — ехидно подметила Разие и начала подводить глаза. — И потом, Айлин, что за приступы неконтролируемого гнева? Мне кажется, покои повелителя принадлежат госпоже, но никак не тебе. Отдохни лучше. Айлин ничего не сказала, только нервно смахнула рукой косметику со столика. — Ненормальная! — крикнула вслед Разие. Вскоре пришли евнух и калфа. Закончив все необходимые приготовления, Сюмбюль и девушка поспешили к покоям падишаха. — Разие-хатун, ты просто красавица. Повелитель не сможет устоять перед тобой, — охал мужчина. — Проведёшь ночь с султаном, забеременнеешь, дай Аллах, и будешь сама госпожой. — Я не стремлюсь к этому, ага. Внимание нашего повелителя уже наивысший дар. — И помни всё, чему я тебя учил. Зайдёшь, склонишься в поклоне и поцелуешь кафтан падишаха. Встанешь только тогда, когда разрешат. Будь мягкой и уступчивой. Ты меня поняла? — Не беспокойтесь, всё будет так, как и должно быть. Я приложу все усилия к этому. Слишком долго ждала хальвета и вот теперь счастлива, что время наконец-то пришло. Сюмбюль, удовлетворённый подобным ответом, закивал. Хатун была просто чудесна. Её яркая внешность и особый нрав обязательно найдут отклик в сердце повелителя. Айлин-хатун так и не удалось добиться внимания, но она и была весьма посредственной. Как только валиде султан её выбрала? Сущее недоразумение, по мнению самого евнуха. Но наложница понесла, а значит, что весьма удачлива. Такое редко случается. Ступая по золотому пути, Сюмбюль заметил Махидевран султан с Гюльшах, которая кивнула ему с улыбкой. Евнух чуть не схватился за голову. Только этого ему ещё не хватало.***
— Госпожа! — Гюльшах! — в голосе Махидевран кипело раздражение. — В который раз за последнее время ты без стука врываешься в мои покои? Что случилось на этот раз? — Сегодня одна из наложниц отправится к повелителю. Махидевран вскочила и уставилась на свою служанку, требуя объяснений. — Почему я об этом узнаю только сейчас? Ты молчала? Откуда тебе известно? — Султанша, недавно видела, как в покои Айлин отправился Сюмбюль-ага и калфа. Сразу же прибежала к вам. — Не может быть, — присела на диван девушка. — Повелитель перестал звать к себе её. С чего это вдруг? — Возможно, кого-то из служанок хатун готовят. Но вам следует срочно принять меры и поторопиться, иначе мы опоздаем. — Я сама пойду к повелителю, — решительно сказала Гюльбахар и, отдав распоряжение Сельме позаботиться о Мустафе, вылетела из своих покоев. — Скорее, Гюльшах. — Вы думаете, что это хорошая идея? — У тебя есть другие варианты? Если я не буду ничего делать, намерения валиде осуществятся! Нет сомнений в том, что это она послала девушку. — Возможно, это хранитель покоев? — Бали-бей? Нет. Это всё замыслы валиде. Смотри, вон они! Махидевран подлетела к Сюмбюлю-аге. Тот поклонился. Девушка жестом приказала остановиться. — Куда это вы, ага? — намеренно спросила Гюльбахар, хотя и так всё было понятно. — Госпожа. Мне приказали привести эту хатун на хальвет к повелителю. Извините, но я выполняю приказ. — Разие? — Султанша, — поклонилась девушка. — Никто никуда не пойдёт. Я сама иду к падишаху. — Но, госпожа, мне было велено отправить наложницу, не могу ослушаться. — Сюмбюль-ага, какое из слов «никто никуда не пойдёт» тебе не понятно? Ты немедленно отправишься назад и точка. Евнух перестал улыбаться и в ужасе приложил руку ко рту, не зная, как поступить дальше. Нарушить приказ? Тогда завтра ему крупно достанется от Дайе-хатун и самой валиде. Но идти против воли Махидевран султан он также не мог. Ситуацию разрядила Разие. — Госпожа, смилуйтесь. Вы же знаете о том, что Айлин намеренно взяла меня к себе в услужение, уговорив валиде? Фаворитку сильно разозлило, когда она узнала, что я иду к падишаху сегодня. Я не желаю идти против вас, но, если вернусь так быстро, то хатун станет потешаться надо мной. Махидевран на секунду о чём-то задумалась. — Ты предана мне, поэтому я тебе помогу. Если сейчас сделаешь так, как велю, то возьму к себе в услужение, только придумаю как. Иди вместе с Гюльшах в мои покои и оставайся там до утра. Я позже распоряжусь принести к Айлин для тебя сундук с подарками, будто бы от султана. — Госпожа, благодарю вас, — Разие кинулась целовать подол платья девушки. Гюльбахар гордо подняла голову и с улыбкой взглянула на Гюльшах. Служанка только почтительно кивнула. Сюмбюль смотрел на это всё и прозревал, какие игры ведутся госпожами. — Сюмбюль! — Слушаюсь, султанша. — Возвращайся и молчи обо всём, что здесь услышал. Я знаю, что я могу тебе доверить свои тайны. Гюльшах! Служанка достала мешочек золота из кармана и кинула его аге. Евнух улыбнулся и склонился. — Как вам угодно, Махидевран султан. Быстро идёмте, девушки. Не приведи, Аллах, ещё кто-то увидит. Махидевран взглядом проводила всех троих и, улыбнувшись своим мыслям, подошла к покоям Сулеймана. — Доложите повелителю, что я пожаловала. Стражники без лишних вопросов пропустили девушку внутрь. Гюльбахар не обнаружила султана в покоях и отправилась на террасу. Мужчина стоял, облокотившись о перила, и любовался ночным небом. Махидевран молча подошла к любимому и заключила его в свои объятия, прижавшись щекой к широкой спине. Султан нежно провёл пальцами по её руке. — Ты пришла порадовать меня, моя роза? — Хотела немного побыть с тобой, Сулейман. Мне так мало тебя. — Прекрасно знаешь, что можешь приходить в эти покои, когда твоей душе угодно. Я всегда счастлив видеть свою госпожу. — Сегодня теплее, чем вчера. — Я предлагал тебе кафтан, чтобы не мёрзла. Нужно беречь себя. — Меня согревает твоя любовь, Сулейман. Это самое горячее, что может быть в этом мире. — тихо ответила девушка, покрепче обняв мужчину. — Махидевран, радость души моей. — Ибрагим и Хюррем такая замечательная пара. — спросила девушка, уже стоя перед султаном в его объятиях. — Да, Паргалы заслужил это счастье. Дай Аллах им всего наилучшего. — Аминь. Сулейман, я вижу, ты о чём-то задумался? — Я хотел тебе рассказать. Не знаю, что мне делать. Хатидже сообщила мне, что любит Ибрагима. — И что теперь будет? — Мне больно от того, что я предал свои обещания сестре. — Сулейман. — Я пообещал ей после смерти Искандера-паши, что выдам замуж за того, кого пожелает её сердце. И был вынужден ей отказать. — Ты не виноват. То, что госпожа полюбила Ибрагима, просто случайность. Я не думаю, что Паргалы питал тёплые чувства к Хатидже султан. А разве можно его заставить это сделать? Любовь не подчиняется ничьим приказам. — Ты права, дорогая. Обязательно должен быть выход, который в результате принесёт счастье моей сестре. Падишах закрыл глаза. Его душа была спокойной. Любимая была рядом, а это главное. Все проблемы отходили на второй план. Вокруг разливалось чувство безмятежности.***
Хатидже с нетерпением ждала прибытия Серхата-аги. Сил уже почти не осталось, чтобы ждать его с вестями. Последние дни девушка была на иголках от переживаний. Брат с Махидевран решили навестить Ибрагима, не позвав её! Мало того, ещё и валиде вновь была сама не своя, а ага задерживал нужные сведения. Девушка же ясно сообщила ему, когда он должен прибыть в Топкапы! Нервно дёргая за подвеску, Хатидже уже подумала, что авантюра раскрылась, но неожиданно раздался громкий стук. — Входите! В покои зашёл Серхат-ага и поклонился. — Аллах, где тебя носит? Сколько мне ещё ждать? Ты разве не понял, когда я приказала тебе вернуться с вестями? — Прошу простить меня, госпожа. Но я сделал так, чтобы не вызвать лишних подозрений. Пришлось немного задержаться ради вашего же блага. Хатидже кивнула. — Рассказывай всё, что узнал. До малейшей подробности. — Что конкретно вы хотите услышать? — Ага, ты смеешь издеваться надо мной? На днях во дворце паши был ужин, на котором присутствовали повелитель и Махидевран? — Верно, султанша, — мужчина обеспокоенно взглянул на свою госпожу и осторожно продолжил: — С ними также была неизвестная мне до этого девушка. — Что за девушка? — Хатидже заранее знала ответ, но решила в очередной раз убедить себя в этом. — Я не видел её прежде, но обязательно бы запомнил такую. Знатная рыжеволосая красавица. Великий визирь представил её в качестве своей жены. — Что? Повтори ещё раз, Серхат! — закричала Хатидже. — Ибрагим-паша сказал падишаху о том, что это его любимая супруга. Они вчетвером ужинали. Великий визирь явно испытывает глубокие чувства к ней. — Замолчи! — заплакала Хатидже. — Я прошу тебя. — Госпожа, — кинулся слуга к упавшей на колени девушке. — Оставь меня в покое. Пойди прочь отсюда. Я позже тебя позову. — Мне вернуться на Ипподром или остаться в этом дворце? — Я приказала тебе немедленно выйти! — взревела Хатидже и кинула о стену кувшин, который стоял недалеко на столе. Мужчина слегка испуганно поклонился и поспешил исполнить требование. Девушка немигающим взглядом уставилась на стену, на которой осталось большое пятно от жидкости из злополучного кувшина. Внизу образовалась небольшая лужа. Жена Ибрагима? Просто какой-то ужас. Хатидже не хотела в это верить. Боль в груди затмила разум. Дышать становилось всё труднее, оставалось только делать жадные глотки воздуха. Она чувствовала предательство. Но с чего бы вдруг? Мужчина ничего ей не обещал. Он даже не говорил ей о любви! Почему тогда так больно? Девушка вытерла слёзы руками и встала с колен, попутно оправив платье. Ей стоит успокоиться и не подавать виду. Позвав служанок, она приказала им убрать весь беспорядок. Глаза оставались на мокром месте, что не скрылось от вскоре вошедшей Гюльфем. — Госпожа, что произошло? — Внезапный порыв гнева, только и всего. — Что вас так расстроило? — Не обращай внимания, Гюльфем. Лучше присядь, выпей со мной кофе. Свежесваренный. Шекер-ага приготовил. — С радостью, султанша. Хатидже отпила немного и натянуто улыбнулась. Настроение было ужасным, но показывать это Гюльфем вовсе не хотелось, как и говорить о своих проблемах, что так тревожили. — План валиде снова провалился. — Откуда вам известно, госпожа? — Вчера вечером, когда я вышла на балкон, чтобы подышать воздухом, увидела, как Махидевран нежится в объятиях моего брата. Очевидно, она отправила девушку обратно, а сама пошла к повелителю. — Аллах, как она узнала, что подготовили наложницу? — Интуиция или же верные слуги. Одно из двух. Матушка вновь будет огорчена и сердита. Как же меня это напрягает. — Рано или поздно всё образуется. — Надеюсь, Гюльфем. Иначе я просто сойду с ума. Дверь распахнулась и вошла Махидевран. Весь её вид кричал о наигранной радости. «Припёрлась. Что ей вообще нужно?» — подумала девушка. — Хатидже султан, Гюльфем-хатун, приветствую вас. — Махидевран? Зачем ты пришла? — Хотела поболтать. Ведь вы общаетесь только с Мустафой и очень редко навещаете нас в последнее время. — У меня не было времени. Когда появится, тогда обязательно приду. — Странно, — сказала Гюльбахар. — У вас есть время на слежку за Ибрагимом-пашой, но нет времени на родного племянника. — Махидевран! — остановила Хатидже. — Думай, что говоришь. — А что, госпожа, у вас есть что скрывать? — Султанша, вы о чём это? Гюльфем переводила взгляд то на Гюльбахар, то на Хатидже. Что здесь происходит? — Выйдите все из покоев и оставьте нас, нам с Махидевран нужно поговорить. — Госпожа… — Наедине! Гюльфем со служанками поклонились и поспешили выйти, выполняя приказ. Хатидже встала и подошла к Махидевран, угрожающе уставившись на неё. — Слушай меня внимательно, Гюльбахар. Больше не стану повторять. Если ты ещё раз сунешь нос в мои дела, то сильно пожалеешь! — Вы ослеплены злобой и болью, султанша. Я прекрасно понимаю, что именно сейчас творится в вашей душе. Поверьте, это хорошо знакомое мне чувство. — Я тебя уничтожу! — Хатидже зло крикнула. — Давайте, мне уже ничего не страшно. Любовь сына и повелителя — это моя сила, против которой ни вы, ни валиде султан не в состоянии пойти. А вы морально раздавлены. Мне известно о ваших желаниях. — Что же тебе известно, расскажи? Очень интересно. — Ибрагим, теперь ничто нам не помешает быть вместе. Кажется, это ваши слова. Хатидже побледнела и отвела взгляд, сцепив зубы. Затем мысленно сосчитала до трёх и посмотрела Махидевран прямо в глаза. — Да, мои, но тебя они не касаются! — Конечно, это ваша маленькая большая тайна. Вы ведь всегда были влюблены в Ибрагима-пашу, не так ли? — Я повторяю ещё раз, это не твоё дело! Выйди сейчас же из моих покоев. — Помните те слова, которые вы мне однажды сказали тогда, когда я сидела в беседке, рыдая от несправедливости и подлости, которую вы учинили со мной, подослав ту змею к падишаху? — Хатидже хотела возразить, но Махидевран жестом руки остановила её попытку. — Знаю, что вы прекрасно их запомнили. Так же хорошо, как и я. — К чему ты клонишь? — Напомню на всякий случай их снова. Вы сказали, что мои глубокие чувства к повелителю погубят меня. Но это не всё. Я пожелала вам взаимной любви и предупредила, что сами можете оказаться в таком же положении как и я. — Ты о чём говоришь, Махидевран? — Взгляните на себя. Вы унижены и сломлены. Огонь ваших глаз потух. Для вас наступила вечная осень. Это не самое страшное, ведь пока об этом никому не известно, но все смогут быстро узнать. — Ты мне угрожаешь? — прищурила глаза Хатидже. — Что вы, госпожа. Как смею я делать подобное? Просто хочу уберечь вас от беды и пожалеть. — Когда-то и для тебя наступит осень, Гюльбахар. Даже не сомневайся в этом. Знаешь почему? — девушка улыбнулась. — Потому что мой брат обратит внимание на другую женщину, а ты останешься ни с чем. Махидевран вздохнула и закатила глаза. Как же ей это уже надоело. Все только грозятся, но ни у кого ничего не получится. — Это всё пустые слова, султанша, которые я слышала множество раз. В мире нет такой девушки, что могла бы составить мне конкуренцию. Или же случай с Айлин-хатун вас ничему не научил? Что-то вы слабо стараетесь. Могли вместе с валиде подобрать наложницу покрасивее, коль задумали интригу против меня. — Раз ты так уверена в себе, и ни одна не может сравниться с тобой, что же ты тогда, будто цепной пёс, охраняешь покои нашего повелителя? Я прекрасно знаю, что ты вчера помешала наложнице отправиться на хальвет к брату. Сама к нему заявилась. По какой причине это всё? — Ответ предельно прост, госпожа. — усмехнулась Махидевран. — Наш падишах в других женщинах не нуждается, в отличии от Ибрагима-паши. Он-то как раз завёл на стороне семью и пренебрёг вашими драгоценными чувствами. Хатидже не могла стерпеть подобных слов больше. Гюльбахар зашла слишком далеко. Девушка резко замахнулась и отвесила пощёчину. Махидевран схватилась за горящую щёку и с гневом уставилась на Хатидже. — Ты — бесстыжая дрянь! Да кто ты такая, чтобы разговаривать со мной подобным образом? Пошла вон отсюда и больше не смей приходить ко мне. — В вас пылает обида, госпожа. Как женщина я могу понять вашу боль. Ещё бы! Великой госпоже предпочли простую девушку! Какое безумие! — Следи за своими словами, Махидевран! — Только не вздумайте вместе с валиде обвинять меня в этом! Ибрагим-паша женился на той девушке по большой любви, которой вам от него вовек не видать! Столько лет страдать по мужчине и остаться ни с чем. Как это, султанша, расскажите? — Пусть Айлин-хатун тебе расскажет. Повелитель же увлекся ею на время, пусть ты и настроила брата против неё. — Вот именно. Вы правильно выразились «на время». Сейчас я не вижу никаких проявлений любви. Брак с покойным Искандером, отказ Ибрагима — всё это так печально, но вы держитесь, госпожа. Придёт время, и Аллах смилостивится над вами. — Говори, что хочешь, Махидевран. Твои слова боли мне не принесут, а вот ты скоро будешь рвать на себе волосы, когда фаворитка родит сына и станет султаншей. — Ну, конечно, ведь подготовка идёт полным ходом. Бедная девушка, она всего лишь инструмент в ваших руках. С её помощью вы собираетесь отстоять свою честь. — Гюльбахар, что тебе известно о чести? Все те подлости, которые ты совершила, интриги, которые плетёшь за нашими спинами! Это, по-твоему, понятие чести? Тебе должно быть стыдно перед Мустафой за подобное. — Подбирайте выражения, госпожа, — прошипела девушка. — Я представительница княжеского рода, жена повелителя всего мира, мать его единственного наследника и сейчас ношу ребёнка от нашего падишаха. — К нам ты попала как рабыня и сечас остаешься ею. Махидевран, ты здесь только благодаря мне и моей валиде. Если бы мы всё рассказали Сулейману о твоих поступках, то тебя здесь давно бы уже не было! Зря только матушка раньше не решилась на это. Помни, кому ты обязана. Стража! — громко закричала Хатидже. В комнату зашёл стражник и поклонился. — Выведи Махидевран султан отсюда немедленно. — Не прикасайся, — отдернула руку Гюльбахар. — Всего вам доброго, госпожа. — сказала девушка и присела в поклоне. После ухода Махидевран Хатидже приняла решение. — Велите подать мне карету. Живо! В покои вбежала обеспокоенная Гюльфем. — Госпожа, куда вы? — Не сейчас, Гюльфем. Позже. Я потом всё объясню. — сказала девушка, поспешно натягивая тёплую накидку в предстоящую дорогу. Хатидже бежала по коридорам дворца. Увидев Сюмбюля, она прошла мимо него, задев плечом. — Прочь с дороги! Девушка не заметила улыбающуюся Махидевран, которая в душе праздновала победу. Девушка просто торопилась поставить точку во всей этом абсурде. Сев в карету, она приказала отправляться поскорее на Ипподром. Из головы не выходили слова Гюльбахар. Слёзы заструлись по щекам. Хатидже прислонилась головой к дерявянной панели. За что ей это всё? Она так мечтала о счастливой жизни, браке с Ибрагимом. Так грезила быть любимой и вожделенной. Но у неё в очередной раз ничего не получилось. Видимо, её судьба прожить эту жизнь в одиночестве. Девушка была просто обязана взглянуть в глаза той, кому Ибрагим предпочёл её. В глубоком расстройстве Хатидже не заметила, как уснула. Её разбудил громкий голос, когда карета резко остановилась. — Госпожа, мы прибыли. Девушка взяла себя в руки и решительно вышла из кареты, проигнорировав слугу, который предпринял попытку ей помочь. Хатидже стремительным шагом приближалась ко дворцу, даже не подум о том, что она скажет, когда увидит Ибрагима или его жену. Стража, заметив госпожу, громко оповестила всех. — Внимание! Хатидже султан Хазретлери. Она залетела в главный зал и сразу же наткнулась взглядом на Нигяр-калфу и рыжеволосую девушку, которая, скорее всего и была супругой великого визиря. Хюррем смотрела на неизвестную ей доселе Хатидже султан. Каштановые волосы которой были растрепаны и торчали в разные стороны. Темные глаза были красными и с припухшими веками, видимо, от слёз. Её взгляд был безумен и зол одновременно. Несмотря на хрупкость фигуры, она была похожа на разъярённого быка, который был в любой момент наброситься на любого, кто стал на его пути. Тряхнув головой, девушка стала ходить из стороны в сторону. — Так, значит, это ты та самая жена Ибрагима-паши? — Султанша. — Отвечай! — взревела Хатидже. — Госпожа, вам следует успокоиться. Зачем вы сюда пришли? — Замолчи, Нигяр. Не с тобой разговариваю. — девушка медленно, хищным зверем, подошла к Хюррем. — Это всё же ты. — Да, я — жена Ибрагима-паши. Вас это удивляет? — Ты украла его у меня. Похитила мою любовь. Кто ты такая, отвечай?! — Хатидже больно схватила девушку за руку. — Ошибаешься, Хатидже, — вырвалась из захвата Хюррем. — Ибрагим меня любит. А ты просто настроила себе иллюзий. Он никогда, слышишь меня, никогда не будет с тобой! — Хюррем, — сказала Нигяр. — Перед тобой госпожа, прояви уважение. — Мне всё равно, она ворвалась в наш дворец и набросилась на меня как дикая кошка. Это разве поведение истинной султанши? Не удивительно, что паша не выбрал тебя. Хатидже гневно занесла руку, чтобы ударить мерзавку, но Хюррем схватила её и крепко сжала в тисках. — Я никому не позволю бить меня. Даже, если это сама сестра повелителя. На крики вниз спустился Ибрагим и застал крайне странную картину. Растрепанная и красная от злости Хатидже, руку которой сжимает Хюррем с испепеляющим взглядом. — Что здесь происходит? Госпожа, по какому поводу вы пожаловали к нам? Любимая, прошу, немедленно отпусти руку султанши. Девушка разжала захват и с триумфом посмотрела на беснующуюся Хатидже. — Ибрагим, ты скрыл от меня правду? — Не понимаю, о чём вы, госпожа. Вам стоит покинуть это место. — Ты прогоняешь меня? Что произошло? С чего такая резкая перемена в тебе? — Если кто-то узнает, что вы приехали ко мне домой и закатили скандал, то будут проблемы.Я предупреждаю вас в этом. — Проблема одна, Ибрагим. Ты лгал мне прямо в лицо. Не смог сказать правду о том, что не любишь, морочил голову и увиливал от ответа. — Но он же не утверждал, что вас любит! Вы сами себе это надумали. — Постой, Хюррем, не перебивай. Хатидже султан, я не дал вам ни единого повода для того, чтобы вы подумали, будто у меня к вам есть чувства. Я всегда относился и буду остноситься к вам как к сестре. Но, если вас что-то так сильно обидело, то покорно прошу простить. — Воровка, — Хатидже вновь переключалась на Хюррем, игнорируя слова Ибрагима. — Ты украла его у меня! — Не волнуйтесь так, госпожа. Вас тоже кто-то да и возьмёт в жены. Вы ведь выгодная партия. Хатидже кинулась на Хюррем с намерением вцепиться ей в волосы, но мужчина схватил девушку за талию и оттащил её. — Будь проклят тот день и час, когда ты родилась на свет! Ты не заслуживаешь его любви! — Нигяр, отведи Хюррем в мои покои и побудьте пока там. Госпожа, идемте, я сопровожу вас в Топкапы. Не стоит так горячиться. — Ибрагим подтолкнул рыдающую девушку к выходу. Кое-как усадив Хатидже в карету, мужчина сел напротив. На госпожу было жалко смотреть. Она мелко и часто дышала, сжимая руками своё платье. — В Топкапы! — приказал грек. — Я задам тебе один вопрос, Ибрагим. Больше не стану донимать. Скажи, ты её действительно любишь? — раздался надрывной голос девушки. — Больше жизни, султанша. — честно ответил мужчина. Хатидже молча закрыла глаза. Одинокая слезинка лишь скатилась по щеке. Смысла жить не было.***
Махидевран тем временем отправилась в покои валиде. Прямо сейчас она сможет отомстить за всё унижение, которое ей довелось испытать. Вечно расстроенная Хатидже оказалась той ещё занозой. Вся та мнимая добродетель, которая пряталась под грустными глазами, показала себя по полной сегодня. Гюльбахар никогда не забудет ни обидных слов, ни пощёчину. Девушка постучалась и, услышав разрешение войти, отправилась к валиде для разговора. Женщина явно не была рада видеть Гюльбахар и всем своим видом показала недовольство, вызванное её приходом. «Я тоже вас очень рада видеть, » — подумала Махидевран. — Валиде, — поклонилась девушка. — Пришла навестить вас. — Что ты хочешь мне рассказать? Говори и иди отсюда. Не скажу, что хотела увидеть тебя. — Зачем вы так? Я всегда отношусь к вам с большим уважением. Но вы отталкиваете меня. Мне больно от этого. — Прекрати, Махидевран. Как тебе не стыдно лгать мне прямо в лицо? — Я как раз пришла за этим, госпожа. Уберечь вас от большого позора. Айше Хафса вздохнула. — От какого же? Что уже произошло? — Хатидже султан. Где она? — В своих покоях, конечно же. Чем тебе не угодила моя дочь? — Разве вы не знаете? — Махидевран, — строго сказала женщина. — Известно ли вам, что у султанши связь с великим визирем Ибрагимом-пашой? — Что ты несёшь? — вскочила Айше Хафса. — Как ты смеешь наводить подобную клевету на Хатидже? Кому ты уже успела рассказать эту чушь? — Будьте уверены, что об этом известно только мне и самой госпоже. Я решила отвести от вас большую беду, поэтому пришла. — Ты утверждаешь, что моя дочь застукана в постыдной связи с Ибрагимом? Это слишком серьёзное обвинение, предоставь доказательства или уходи, пока я не прогнала тебя сама. — Это не ложь, валиде! Моя служанка подслушала их разговор. Хатидже призналась в любви паше, но он отказал ей. Женщина схватилась за сердце. — Госпожа, вам плохо? — Махидевран кинулась к Айше Хафсе. — Не трогай меня. Я знаю, что ты мастер на интриги. Не верю твоим выдумкам. Приведи хоть десяток слуг, они все расскажут твою ложь. — Для вас и слова повелителя ложь, валиде? — Сулейман? При чём здесь он? Ты и его впутала в это? — Вы можете сейчас же сходить к нему и спросить. Он скажет вам, что недавно Хатидже султан поведала ему о своих чувствах, которые, к сожалению, оказались не взимны. — О каком позоре ты говоришь? — зло спросила валиде. — Угрожаешь, что можешь всё всем рассказать? — Это самое интересное, госпожа. Оказывается, паша не только ответил отказом султанше, но и женился и теперь счастливо проводит семейные будни. Мы были у него на ужине, как вы знаете, и я своими глазами увидела его законную супругу. — Достаточно, Махидевран. Я поняла тебя. — Благодаря моей наблюдательности мы вовремя сможем предупредить этот позор, валиде. Ведь это не всё. Султанша, узнав о девушке, отправилась на Ипподром. Аллах, что же будет с бедняжкой? — Что значит «отправилась на Ипподром»? — Скорее всего, чтобы самой увидеть девушку и устроить разборки. — Моя Хатидже не опустится до такого. — глухо сказала Айше Хафса. — Вы также не подозревали о её связи с пашой, почему так уверены в том, что она не сможет учинить скандал? — Я уже ни в чём не уверена. Меня предала даже родная дочь. — Если вы попросите, я буду молчать, валиде, и никому не расскажу об этом, сохранив тайну. — Поступай, как знаешь, Махидевран. Уходи теперь. — Но, госпожа. — Не доводи меня до греха, я прошу тебя. — Как прикажете. — Гюльбахар, полностью довольная собой, поклонилась и оставила женщину наедине. Айше Хафса застыла неподвижной статуей. Она не верила в происходящее. Её дочь так ужасно поступила с ней. Умолчала о таком позоре да и ещё отправилась сама на Ипподром, чтобы устроить скандал! Но хуже всего, что об этом известно Махидевран. А, если знает она, то вскоре про это прознают все. — Дайе! В покои вошла обеспокоенная хазнедар. — Валиде султан, что произошло? — Ответь мне, где сейчас Хатидже? — В своих покоях, скорее всего. — Нет, Дайе. Она отправилась на Ипподром! — С чего бы это госпоже ехать во дворец Ибрагима-паши? — Аллах, не спрашивай у меня ничего. По прибытию Хатидже немедленно скажи ей, чтобы срочно ко мне пришла. Есть серьёзный разговор к ней.