Нару прикрывает одеялом себя полностью, оставляя лишь макушку головы. Она слышит щелчок.
Тэхён выключил свет?
— Я сделаю вид, что не слышала этого.
— Почему?
— Я не буду с тобой спать. — она чувствует, как кровь приливает к голове, заливая щеки краской.
— Ты передумала? — она слегка опускает одеяло, позволяя себе разглядеть Тэхёна в полутьме комнаты.
Тэхён выключил свет. Он хотел добавить: «Ты же обиделась за прошлый раз», но сдержался. По крайней мере, он надеется, что Нару поняла, почему Тэхён тогда так поступил. Но теперь, когда между ними нет лжи и недоговоренностей, он то и дело, что думает о ней. Уединение в ванной не помогло, как и его попытки найти фильм, который смог бы облегчить его страдания.
— Хотя, — Нару смотрит во все глаза и сглатывает слюну, наблюдая за действиями президента, — я тоже не буду с тобой спать.
Тэхён резкими движениями снимает с себя футболку и отбрасывает ее в сторону. Верхняя часть туловища парня была оголена и, казалось, она пылала. Резкое и глубокое желание прикоснуться к нему увеличивалось в геометрической прогрессии.
Нару дергается с места, встает напротив Тэхёна и снимает с себя футболку. Она не чувствует никакого смущения или стыда, будучи почти голой перед ним. Её грудь вздымается и опускается от глубоких вдохов и попыток не разорвать зрительную связь с Тэхёном.
— Никогда не буду спать с тобой.
Тэхён снимает брюки и отодвигает их ногой в сторону. Лишь боксеры серого цвета красуются на нем, на которые Нару всеми силами старается не пялиться. Как ни крути, а он хорош. Подтянутое стройное тело парня так и манит, а ей приходится говорить то, чего не хочет говорить её тело.
— Я тоже. Никогда.
Нару мигом снимает с себя лосины, обтягивающие её соблазнительные ноги и подчеркивающие упругую задницу. К слову, Тэхён до поры до времени даже не замечал в ней этой соблазнительной фигуры. Возможно, из-за собственного убеждения, что такие, как она, не смогут его заинтересовать ни разу, он не видел в ней ничего подобного. Ну, а сейчас, он то и дело, что думает о Нару — видит её во снах и еле сдерживается, когда та просто прикасается к нему.
Нару буквально не может оторвать глаз от Тэхёна и давит из себя улыбку. Делает пару шагов, преодолевая расстояние между ними, и бросает короткий взгляд на выпуклость чуть ниже торса парня. Он заинтересован в ней, хотя тут балаболит про то, что не собирается с ней спать. Она хихикает над ним откровенно и называет «дурацкой челкой» в лицо, бесстрашно так заглядывает в черные-черные глаза, словно не замечая тех искр в его глазах, которые пока еще только разгораются в неудержимый пожар.
Она дразнит его безжалостно, бросает вызов, подходя вплотную настолько, что Тэхён на собственной коже чувствует ее горячее дыхание. Кажется, время остановилось, пока она полуобнаженная стоит прямо перед ним и смотрит в его глаза. В ее глазах любовь, преданность и бесконечность. Тэхён не нуждается ни в каких словах о любви, чтобы быть уверенным в ее чувствах, он просто знает это. Ощущает каждой клеточкой своего тела ее любовь в то время, как Нару просто смотрит на него.
Нару встает на носочки и щелкает по носу Тэхёна, что было очень неожиданным для него. Смеется искренне и громко от его недоумевающей физиономии.
«Что ж, поиграли и хватит», — думает про себя Нару.
Девушка разворачивается и направляется к кровати, дабы поднять свою одежду. Она понятия не имеет, зачем вообще раздевалась. Просто пошла на поводу у Тэхёна. Но ей льстит, что плоть Тэ возбуждена, и он, вероятно, прикладывает много сил, чтобы его слова соответствовали его поступкам.
Не успела она сделать и шагу, как чувствует на своем животе влажные ладони, тянущие ее назад, и по всей видимости, притягивающие к президенту.
— Что ты делаешь? — срывается так отчаянно у Нару. Она прикладывает свою ладонь к тэхёновой. Ее бледное лицо становится румяным, а дыхание через раз становится все более громким.
— Можно? — едва слышно произносит Тэхён, наклонившись к ее уху. — Без твоего согласия я… — Тэхён сам не знает, как все дошло до такой степени, что дает волю своим чувствам. Как все стало настолько распущенным и тяжелым.
— Я твоя девушка, — громко сглатывает Нару.
«Я твоя девушка»
Наверное, эта фраза будет еще неделю звенеть в ушах, как хорошее отрезвляющее или, наоборот, опьяняющее средство мгновенного действия. Тэхён сам не разобрался, что за чувство внутри заставляет его загораться сильнее, но Нару дала согласие. Она доверилась ему больше, чем когда-то было до.
Тэхён стиснул сильнее талию Нару, пуская в ход свои руки. Он слегка надавливает на промежность сквозь тонкую ткань и облизывает мочку уха Нару. Ноги подкашиваются, тело слабеет, и Нару цепляется за руки Тэхёна, прикусив нижнюю губу. Но Тэхен не намерен останавливаться на этом. Еле слышимого стона хватило, чтобы Тэхён, взяв инициативу в свои руки, резко поднял Нару на руки и направился к кровати. Усадив ее между ног, прижимая спиной к горячей груди, он наклоняется и целует ее в ключицу. Хрипло усмехается и в тоне своего голоса даже не пытается скрыть довольства, внимательно наблюдая за выражением лица Нару. Он рисует узоры по влажному белью, не позволяя свести колени, пока Нару чувствует себя на самой настоящей раскаленной сковороде, запрокинув голову на чужое плечо, пытается не издавать звуков.
— Тише, — шепчет он и сильнее давит на промежность, — Лиен еще не спит, — он задевает зубами мочку уха, и табун мурашек проносится по всему телу.
— Тэхëн… — выдыхает Нару, в сотый раз кусая нижнюю губу. Было плохо и хорошо одновременно, а палец скользил прямо меж половых губ, гладил и надавливал, заставляя подаваться бёдрами вперёд. И хотелось плакать от того, как всё было медленно и дразняще.
Ноги вздрагивали, когда он вот так прижимался губами к местечку под самым ухом, и колени сводились сами собой, когда он подныривал под кромку белья, будто проверяя количество смазки. А потом снова хмыкал и раздвигал бёдра, плотнее прижимая к себе за талию. Его громкое дыхание лишь заводило сильнее, а Нару не понимала, что происходит с её телом.
Это всё было похоже на пытку, и эти чёртовы пальцы — элегантные, по-мужски красивые — хотелось уже ощутить в себе, не через бельё.
Только Тэхëн предпочитал вот так дразниться, словно мстит за каждое неосторожное слово в его сторону, за каждую иронию, замечание или насмешку, брошенную псевдосмелым тоном. Он предпочитал вот так вскользь касаться клитора сквозь бельё, вот так надавливать у самой дырочки, заставляя всхлипывать, а потом четырьмя пальцами сразу гладил по кругу, лаская и вырывая неловкое мычание, которое очень хотелось скрыть.
Нару кусает губы и сильно сжимает запястья президента, мечется между тем, чтобы это прекратилось и, наоборот, чтобы он не останавливался. Его пальцы снова проскользнули под кромку белья, провели снизу вверх, заставляя выгнуться, и она всхлипнула совершенно невольно, когда самые подушечки оказались на клиторе. Между ног было так мокро, что хотелось спрятать лицо и захныкать в стыде, только, вместе с тем, хотелось ещё и большего. Она пятками собирала покрывало на кровати, пока Тэхён всё продолжал ласкать и гладить напористо и чересчур умело.
— Тише, Нару, — шепчет Тэхён и улыбается, касаясь кончиком носа виска и шумно вдыхая её аромат.
Какая же она чувствительная и нежная. Несдержанная и горячая. Как в такой девушке может быть все и сразу? От этого сносило крышу еще больше.
Он резко останавливается, хватает Нару за талию и поворачивает к себе. Притягивает к себе ближе, закидывая ее ноги на свои, ловит ее взгляд, демонстративно показывает пальцы, испачканные в смазке девушки, и облизывает их, не меняя выражения лица. Нару заливается краской, как самый спелый помидор, и прикрывает ладонями лицо.
— Не делай так, — мямлит она, чувствуя дикий стыд и смущение.
— Ты моя девушка? — он нежно касается ее запястий, отводит от лица и смотрит в глаза, полные смущения. Ему снова хочется услышать это.
— Угу, — кивает Нару и опускает голову. Как же хочется провалиться сквозь землю. Она только что стонала, не сдерживаясь, в голос, а теперь, повернувшись к нему лицом, не может и два слова между собой связать.
— Скажи это. Скажи, что ты моя, — требует бархатно низким голосом Тэхён. Он наклоняется к ней ближе, а Нару поддается назад и, не удержавшись, падает на спину. Это забавляет президента, но он следом наклоняется к ней, опирается о локти, нависая над ней всем телом. — Ну же, — касается кончиком ее носа и, прикрыв глаза, улыбается.
— Отстань, — краснеет пуще прежнего Нару и жмурит глаза.
— Нару, — требовательным тоном произносит Тэхён и тут же смягчается, — пожалуйста, — это прозвучало так жалобно, что Нару не в силах отказать такому котенку.
— Твоя… — Наконец, сдается Нару. Она поддается чувствам и прижимает Тэхёна к себе, приобняв за шею. Нару ненавидит, когда Тэхён так делает. Он всегда таким образом добивается своего. Но сейчас… Его горячее тело обжигало каждый миллиметр ее нежной кожи, но ей все равно этого было мало. Фраза, которую Тэхён заставил произнести, придает на удивление храбрости, и она, собрав последние силы, решает хоть что-то сделать. Она накрывает губы Тэхена своими, попутно обхватив его торс ногами, чувствует его возбужденную плоть и старается не выдать смущения. Хотя кого она пытается обмануть. Тэхён прекрасно знает, что никакая она не львица в постели, так кого собралась изобразить Нару?
— Моя, — вдохновленно говорит Тэхён, отстранившись от поцелуя и рассматривая ее распухшие губы. Вкусные губы. — Ты сказала это, Ким Нару.
Дышать было сложно, а в голове был какой-то хаос. Она чувствовала дикий жар во всем теле и испытывала безумный стыд. Ким Нару в одном белье в постели под Ким Тэхёном. Да и еще обняла этого сумасшедшего руками и ногами. Что же она творит? Назад пути нет. Нару и не хочет назад. Она хочет отдаться ему этой ночью сполна и всецело принадлежать ему, только ему.
Чуть приподняв Нару к себе, он пускает руку за спину девушки, разом расстегивает лифчик и отбрасывает его в сторону. Не в первой ему делать такое, — опытный, обиженно думает Нару. Но Тэхён не останавливается на этом, он с тем же жаром и жаждой возвращается к ее пухлым губам и целует их неистово и безудержно. У Тэхёна учащается сердцебиение, сбивается дыхание, а сам он прикладывает очень много сил, чтобы не причинить боль девушке своими жесткими действиями, которые обычно в постели были для него нормой. Он никогда не сдерживался и не контролировал свои силы, хватая девушек за руки, бедра. А с Нару все по другому. Он каждую секунду, целуя ее, лаская и касаясь каждого участка оголенного тела, переживал о том, как бы не сделать больно. Его потные ладони выдавали его, но Нару, словно почувствовав его переживания, тут же успокоила. Достаточно было этого: «Все хорошо, Тэхён», чтобы он сошел с ума окончательно.
Он уже снял с себя эти несчастные боксеры, которые делали еще больше несчастным Тэхёна от ожидания. Прижавшись между ног, он наклоняется и ловит ее взгляд, в котором слишком много доверия. Возможно, даже больше, чем он заслуживает. Тэхён берет ладонь Нару, крепко сжимает и разом толкается, войдя в девушку основательно. Это было больно. Нару выгибается у парня на руках, сильно кусая Тэхёна за плечо. Все равно больно.
— Расслабься, хорошо? — шепчет он, прибирая губами слезинки с щек Нару. Что-то внизу живота тянуло, пожар разливался по всему телу, а Нару утешала себя тем, что вот-вот все должно пройти.
В первый раз Тэхён был слишком жесток и груб по отношению к ней. Не удивительно, что ей больно снова. Несмотря на доверие, Нару слишком напряжена, но Тэхён неустанно продолжал целовать ее в щеку, в кончик носа, в шею, ключицы, стараясь не двигаться и давая девушке привыкнуть к ощущениям.
— Хорошо, все хорошо, — наконец, произносит Нару и давит из себя нечто похожее на улыбку. Медленно и очень аккуратно Тэхён начинает набирать темп. Внутри слишком горячо и туго, и он еле сдерживается, чтобы не кончить от одних лишь ее прикосновений. А точнее царапин, что она оставила и оставляет у него на спине эта хрупкая девушка. Он не спеша и размеренно нагоняет темп, руками скользя по всему телу. Касается небольшой упругой груди, то сжимая ее, то играясь с сосками.
Потихоньку на смену неприятным ощущениям начали приходить какие-то странные. Волна новых чувств была слишком приятной, Нару даже не могла подумать, что это будет настолько хорошо. Она крепче сжимала ноги, прижимаясь к Тэхёну плотнее. Тело само двигалось в такт с брюнетом. Тихие мычания начали перерастать в громкие стоны, сквозь которые Нару без стыда и совести выкрикивала его имя. «Еще, Тэхён», «Не останавливайся, Тэхён» и заветное: « Я люблю тебя, Тэхён». Тот сон был вещий? Вероятно, думает Тэхён, пропуская через себя эту мысль, словно ток. Девушка, что сейчас стонет под ним и выкрикивает его имя, — причина, по которой его голова все еще над водой. Тэхён осознает в тысячный раз: его жизнь теперь без нее — ничто. Она восхитительна: намокла сильнее и громкие хлюпы вперемешку со стонами девушки и приглушенным громким дыханием парня наполнили всю комнату. Она хватала Тэхёна за волосы, выгнувшись, закрыв глаза, полностью отдаваясь этим сладким чувствам. Тэхёну нравится, что Нару хватает его так жадно, царапается, сама целует настойчиво и грубо, сжимает изнутри его плоть сильнее и эти звуки: когда слышны скрипы мебели, шелест одежды, дыхание в унисон, тихое мычание, низкое, хриплое и совсем тонкое, где-то на вершине блаженства.
А еще Тэхёну нравятся финальные громкие толчки. Он буквально рычит, входит в нее безбожно грубо и основательно, сжимая ее бедра, вплотную прижимаясь лицом к груди, дразня вспухшие соски, смачно и обильно спускает все внутрь.
Обессиленный Тэ падает на тело Нару, придавив ее к кровати, довольно улыбается.
И эта близость была не единственной той ночью. Они повторили это еще на полу, у стены, боком, стоя и так до бесконечности, пока оба не плюхнулись на кровать совсем без сил, осознав, что через пару часов им уже вставать и провожать ребенка в школу.
С утра Тэхёну нравится смотреть на то, как спит Нару, закинув руку за голову. Вообще, Нару любит спать на животе, но после дурной привычки Тэхёна — спать, обнимая Нару за живот, ей пришлось отвыкнуть от этого. Да и к тому же, ей больше нравится ощущать на своем животе эту тяжесть в виде тэхеновой головы. А у Тэхёна до появления Нару вовсе не было подобной привычки. Эта мысль заставляет его улыбнуться. Он смотрит на нее слишком влюбленно, убирает прядь волос с лица и нежно-нежно целует Нару в щеку. Она морщится — просыпается, улыбается сквозь сон и лениво подтягивается, затем обнимает Тэхёна за плечи и притягивает к себе.
— Доброе утро, президент, — улыбается она, все еще не раскрыв глаз. Тэхён на этот раз проснулся раньше ее. Удивительно.
— Доброе, — хриплым голосом здоровается Тэ и целует ее в нос. Наклоняется к ней ближе, кладет голову на плечо и ложится совсем близко, закинув на нее ногу.
— Что это? — Нару чувствует в области бедра что-то твердое и горячее. Они под одеялом голые, прошлой ночью ни Тэ, ни она, не были в силах пойти в душ, поэтому грязные, потные, но счастливые до безумия провалились в сон.
— Мой утренний стояк, — бурчит он ей в шею и чмокает так смачно, что Нару показалось, он оставил очередной засос. Эта прямолинейность заставляет её мигом проснуться, она краснеет и вжимается в кровать сильнее, пытаясь отдалиться от Тэхёна со стыда.
— Повторим?
— Что?
— Я хочу тебя, Нару.
— С утра? — неуверенно спрашивает Ким, пытаясь избежать этого диалога.
— Все время. — бурчит он. Этот парень убивает с самого утра такими откровенными признаниями без капли стеснения, как это было раньше. По крайней мере, Нару казалось, Тэхёну было тяжело признавать те или иные чувства и желания, а тут все выпалил и не смущается даже, — И кстати, Лиен через полчаса в школу.
— Что?! Который час?! — Нару резко выскакивает с места, хватая одеяло и прикрывая свое тело им. Тэхён сам дал ей отличный повод вырваться из его медвежьих объятий и, наверное, ей просто надо привыкнуть к этому, да. Просто привыкнуть. У президента была бурная сексуальная жизнь, поэтому определенно стоит более сдержанно воспринимать его прямые речи, — Ай! — морщится, чувствуя резкую боль в спине и на бедрах. Подходит к зеркалу напротив кровати и в ужасе начинает рассматривать свое тело, лишь оголяя части тела.
«Ночью умоляла не останавливаться и после всех поз, что мы перепробовали, она все еще стесняется меня?»
— Ты что натворил, президент?
— Извини, — улыбается Тэхён и чешет затылок, — я не виноват, что ты такая горячая.
— На моем теле еще больше синяков, чем было, я когда на работу вернусь? — она подходит ближе к зеркалу и рассматривает свои засосы на шее, ключицах, плечах. Она вся была покрыта ими. Прошлой ночью Тэхён не мог насытиться ею. И эти засосы — прямое доказательство.
— На какую? — тон Тэхёна резко меняется, услышав ее предъявы о работе. Неужели Нару собирается вернуться в этот чертов недобордель?
— На ту самую, — ругается Нару, поднимая с пола футболку.
— Не вернешься ты туда.
— С чего это?
— С того, что я не позволю всяким мужикам пялиться на тебя. И вообще, что за наряды? Одеваться так ты больше не будешь, а если уж прям горишь желанием, можешь при мне, я только рад буду.
— Тэхён! — начинает Нару, чтобы снова напомнить ему о своей истории болезни, но президент не намерен ее слушать. И он прав. Нару понимает и признает его правду, но она слишком горда, чтобы просить у президента деньги. Он уже слишком много делает для нее, а полностью становиться от кого-то зависимой она не намерена.
— Мы тему закрыли, Нару, — он беззаботно встает с места, накидывает на себя халат, который неизвестно как оказался в комнате девушки, подходит к Нару и нежно целует ее в макушку,
— хорошо?
Он действительно старается не быть тираном в их отношениях, его старые привычки вырываются наружу автоматом, но он пытается сдержать их или тут же исправить сказанное путем: «можно?», «пожалуйста?», «хорошо?». И, черт бы все побрал в этом мире, это срабатывает.
— Тогда мне нужна работа, — поднимает она взгляд к нему и прежде, чем Тэхён успевает предложить работу в своей компании, добавляет, — не у тебя. Отдельная, никаким боком не связанная с тобой.
— Ты мне не доверяешь?
— Доверяю.
— Тогда почему боишься?
— Я не боюсь тебя.
— Ты боишься быть зависимой от меня. Разве нет? — он что, научился читать мысли, мать вашу? Да, Нару боится быть зависимой, и Тэхён знает об этом. Но, наверное, он ожидал другого ответа, раз все же задал его.
— Дело не в тебе, а во мне. Мой характер. Я думала, ты уже знаешь мою натуру.
— Знаю. Просто хотел убедиться, — улыбается он, — пойдем, Лиен иначе опоздает.
За завтраком Тэхён садится рядом с Нару. Без смущения перед тем, как приступить к трапезе, целует ее и, как ни в чем не бывало, начинает уминать за обе щеки. Нару молчит и опускает взгляд, стараясь не встретиться с сестрой, перед которой теперь дико стыдно из-за своевольности президента. Да, Тэхён теперь будет обнимать и целовать её тогда, когда ему заблагорассудится. Он не будет больше спрашивать разрешения на проявление и выражение своих чувств.
— Между вами двумя что-то произошло? — спрашивает Лиен, прищурившись. Теперь эта девчонка ведет себя словно взрослый человек, наблюдающий за тем, как балуются малые дети. Точно сестра Ким Нару.
— Нет!
— Да, — одновременно произносят президент и Нару, затем сразу же переглядываются. Нару шикает на него и пытается взглядом что-то до него донести, но Тэхён делает вид, будто ничего не понимает и дразнит её еще больше, — твоя сестра теперь моя девушка.
— Теперь? А разве она не была ею раньше?
— Закрой рот и ешь омлет, — пытается спрятать свое смущение через неправдоподную строгость Нару, одаривая её злобным взглядом, затем смотрит на президента, — ты тоже.
— Да, Нару учит нас преодолевать невозможное, ты привыкнешь, — улыбается Лиен.
— Я уже привык.
— А ну, заткнулись оба.
Лиен и Тэхён громко смеются, заставляя Нару заливаться краской еще сильнее. То, что Нару заливается краской, не возникает, когда ее Тэхён трогает без разрешения, целует, — абсурд. Лиен нравится такая Нару, обновленная, еще более мягкая, более нежная; Нару стала больше целовать ее, чаще улыбаться, чуть меньше выглядеть как трупак, кончивший самой ужасной и мучительной смертью, и еще меньше хмуриться. Хмурое выражение лица Нару вообще было постоянным состоянием, но улыбающуюся сестру видеть гораздо приятнее. И Лиен уверена: причина хорошего настроения, улыбок и таких кардинальных изменений Нару — Ким Тэхён.
***
— Мне необходимо сходить за продуктами, — Нару собирает волосы в хвост, заглядывая в кабинет президента, который усердно работает за ноутбуком.
— Поехали вместе, — Тэхён уже собрался бросить все, чтобы поехать с Нару, но ее резкое «не нужно, я сама, работай», его останавливает.
— Ты президент, не забывай об этом. А еще… — Нару проходит в глубь комнаты, протирая шею, сквозь плотную ткань водолазки и садится напротив Тэхёна, собираясь с мыслями.
— Что? — парень внимательно смотрит на Нару, которая явно беспокоится о чем-то.
— Твоя мачеха...
— Она что-то сделала?
— Нет, совсем нет. Точнее она пыталась. Она перевела мою маму в vip-палату и сказала, чтобы я перешла на ее сторону. Точнее… — Нару эти слова даются тяжело, поэтому она повторяет одно и то же по несколько раз, немного раздражая этим Тэхёна, — она предложила мне деньги за твою жизнь.
— А ты? — улыбается президент и поддается вперед, наблюдая за ее выражением лица, совсем не удивляясь этому, словно не первый раз сталкивается с такими вещами. Ему просто интересен ответ Нару, хотя, в принципе, он примерно уже догадался, что эта несносная девчонка ответила той ведьме. Он медленно встает с места, пока Нару мямлит и направляется к ней.
— А что я? Прогнала ее из палаты и сказала со мной не связываться, а иначе… — Тэхён резко наклоняется и накрывает ее губы своими. Он просто обожает целовать Нару, касаться этих мягких губ и осознавать, что они, как и сама Нару, принадлежат ему и только ему.
— Моя, — улыбается он, отстранившись.
— Я за продуктами, — Тэхён остается лишь наблюдать, как покрасневшая Нару выбегает из его кабинета, даже не попрощавшись. Угораздило же так влюбиться. Он счастлив только от одной мысли, что Ким Нару принадлежит ему, от мысли, что прошлая ночь была слишком восхитительной, и он не может дождаться следующей, чтобы вновь почувствовать своей кожей ее горячее, пылающее тело.
***
Нару никак не может сориентироваться в этом огромном продуктовом магазине, прокручивая в голове стоимость продуктов, которые в разы дороже того места, где она обычно покупала.
— Внутри этой упаковки еще слиток золота должен быть, раз он столько стоит, — возмущается девушка, разглядывая пачку сушеных грибов.
Внезапно кто-то сзади толкает, та поддается вперед и ударяется головой о полку стеллажа.
— Ой, извините! — слышит хриплый мужской голос Нару до того, как разъяренная готова была крикнуть жестокое «смотри, куда прешь!»
— К… — но, развернувшись, забывает все проклятия, что собралась наслать на этого бедного парнишку, которому совсем не повезло встретить ее, — Ким Джи-Хо?
— Нару? Ким Нару?
