Любить нельзя ненавидеть.

POV Мариса Это было ещё одно утро вдали от цивилизации, которое принесло с собой мое очевидное желание утопиться в ванной. Несмотря на гнетущую тоску и скуку, которые зрели внутри меня, надо было отдать должное Пабло, он всячески пытался скрасить наше пребывание в этом захолустье, но даже эти попытки не добавили мне настроения. Сидя на кухне перед тарелкой с хлопьями, я задумчиво теребила свои губы, вспоминая о вчерашнем поцелуе с Бустаманте на озере. Что-то изменилось между нами в последнее время. Не знаю точно, когда именно это произошло, но это случилось. Наши разговоры стали откровеннее и отныне носили сугубо личный характер. Что уж было говорить о последствиях? Целоваться с Пабло было… хм… приятно, хотя в каком-то смысле признаваться в этом даже самой себе было дико. Бустаманте прервал мои размышления, когда вошёл на кухню с задней двери в приподнятом расположении духа. Очевидно, что он только что завершил свою утреннюю пробежку по окрестностям, потому что его спортивная футболка насквозь промокла от пота. Пабло мило улыбнулся и приветственно махнул мне рукой, когда я заметила, как он избавился от одного наушника и встал перед открытой дверцей холодильника с явным желанием закинуть себе что-нибудь в рот. Искаженные басы с бессмертным хитом «Believer» от Imagine dragons нарушили тишину через все еще работающий айпод Пабло. Глотнув черный кофе, я окинула ноги Бустаманте беглым взглядом, после чего сосредоточенно переместила свои глаза на его лицо. Кажется, в отличие от меня, он хорошо выспался прошедшей ночью и выглядел довольным и свежим. Иногда мне нравилось наблюдать за ним вот так. Иногда он позволял мне не быть пойманной и делать это дольше, чем следовало бы. Иногда мне даже нравилось то, что я видела перед собой. Пабло был хорошо сложен, оно и понятно, его увлечение в виде боёв без правил на ринге требовали недюжей сноровки и постоянных усилий над своим телом в спортивном зале. Мысленно одернув себя за его такое чересчур откровенное разглядывание, я наконец обратила внимание на то, как Бустаманте бесцеремонно пил молоко прямо из коробки. Это маленькое действо меня возмутило. Мои хлопья для завтрака в тарелке все ещё не были залиты молоком. — Хей! — одернула его я. Пабло проявил участие в диалоге, когда вытащил левый наушник из уха и посмотрел в мою сторону напряженным взглядом, — ты что-то сказала? — Да, вообще-то я сказала. Перестань заполнять своими микробами мое молоко! Выражение лица Бустаманте в какой-то момент приняло озадаченный вид, после чего Пабло наконец смекнул к чему я веду, и вытерев свободной рукой остатки молока над верхней губой, совершенно спокойно произнес: — Тебя действительно заботит подобная мелочь, или это твой особый способ пригласить меня составить тебе компанию на завтрак? — Паблооооо, — театрально простонала я, окидывая его снисходительным взглядом, словно насмехаясь над самой идеей, — если бы я хотела испортить себе аппетит, я непременно бы так и поступила… Он улыбнулся одной из тех лукавых улыбок, на которую, я уверена велись многие девушки, только я не была из их числа. Он смерил шагами кухню, вплотную подошёл к столу, предлагая мне воспользоваться остатками молока в коробке. — Так значит все-таки микробы, Мариса? — Бустаманте недоверчиво прищурил взгляд. — Только вот не припомню, чтобы во время нашего вчерашнего поцелуя, тебя это заботило. На этот раз Пабло быстро сменил позу, лениво оперевшись бедром на край столешницы, в то время как его указательный палец задумчиво упал на губы, а глаза уставились в потолок. — Нет, действительно не припомню. Он опять это делал, издевался надо мной самым наглым образом. — Кстати, о поцелуе, — я приняла невозмутимый вид, хотя на самом деле где-то внутри себя сгорала от смущения. — Ты не мог бы, впредь держать свой рот, подальше от моего? Спасииибо, — приторно пропела я. — Но ты сама меня об этом попросила! — Я? — мое ярое негодование естественным образом подогревало эмоции на его беспристрастном лице. Пабло беззаботно улыбался, как если бы вся эта ситуация со стороны, ужасно его умиляла. — Ты спросил правда или действие. Я выбрала действие, но ты не дал мне и рта раскрыть, как твои губы бессовестно оказались на моих.  — Тогда что ты загадала? — Что? — совсем растерялась я. — Я имею в виду действие, о чем ты тогда хотела меня попросить? Мои размышления на эту тему несколько затянулись. Я потеряла контроль над всем этим разговором, когда в действительности задалась вопросом, что именно я хотела вчера получить от Пабло, ошибочно выбрав действие, вместо ещё одной правды. — Я…я… — начала заикаться я. Мои глаза сконцентрировались на глазах Бустаманте, но это не только не помогало, но и мешало в какой-то степени. — Ты, — подсказал он мне, вопросительно выгнув одну бровь дугой. — Так я и думал, — не дождавшись от меня вразумительного ответа, Пабло игриво щелкнул меня по носу, после чего вновь вставил оба наушника обратно в уши, и покинул кухню, беззаботно насвистывая себе под нос веселую мелодию. — Мы не договорили, — я была готова провалиться сквозь землю, наблюдая за собственным крахом. — Кстати, — Пабло обернулся в дверном проёме и подмигнул мне, произнося, — после завтрака нас ожидает прогулка на лошадях. Я уже обо всем договорился. — Никуда я с тобой не поеду, Бустаманте, — я надула губы, понимая что довольно глупо сейчас выгляжу, но проиграв нашу маленькую словесную перепалку, я уже не смогла держать эмоций при себе. — На языке Марисы Спирито, я так понимаю, это означает, «спасибо, Пабло, ты как всегда внимателен ко мне»! Он ловко увернулся от пустой коробки с молоком, которая незамедлительно полетела в его голову. *** Я все ещё не могла понять, как вышло, что я все-таки согласилась на эту дурацкую прогулку. Ах да, лошади были моей слабостью, с тех пор как на день рождения я получила одну из них в подарок. На самом деле, мне было нечем занять себя в доме, от слова совсем, ведь Пабло даже и слышать не хотел о том, чтобы разрешить мне отправиться в центр города. Так что, я выбрала потерпеть его назойливое общество ещё раз, прежде чем сообщить ему, что собираюсь отправиться на местный праздник этим вечером, чего бы мне этого ни стоило. Несмотря на то, что я переоделась в более подходящую одежду для конной прогулки и теперь на мне были удобные джинсы, соприкосновение руки Пабло с моей задницей, когда он якобы проявлял заботу и замашки джентльмена, помогая мне оседлать своего рысака, было волнующим. — Готова? — спросил Бустаманте, когда взобрался на свою лошадь и ещё раз убедился, что шлем на моей голове достаточно надежно закреплен. Надо отметить, что я надела его с боем, после ещё одной нашей словесной перепалки. — Встретимся на том холме, — я указала рукой вдаль, — надеюсь, ты не думал, что я буду пренебрегать скоростной ездой ради такого неумелого ездока, как ты? Произнеся это, я что было сил, ударила ногами по бокам кобылы и легко встряхнула поводья. Моя лошадь, к счастью, оказалась со мной на одной волне и помчалась по полю быстрым галопом, разбавляя мое не очень хорошее настроение. На удивление, Пабло тоже прекрасно держался в седле. К моему разочарованию, конечно. Я хотела хоть в чем-то преуспеть на его фоне, потому что в этой жизни он ничего не делал наполовину. Даже когда пил молоко прямо из коробки этим утром он выглядел прекрасно. Я сказала прекрасно? На самом деле, я хотела подобрать другое слово, ужасно. Он смотрелся просто ужасно. И зачем я опять вспомнила эту картину? В какой-то момент, конь Пабло обскакал меня на повороте, заставляя глотать ненавистную пыль из-под ее ног. — Что-то ты долго, — обнажая улыбку, Бустаманте посмотрел на свои часы, — мы уже с кобылкой успели соскучиться. Конечно этот хлыщ был ужасно рад тому факту, что оказался на холме первым. Всего-то на каких-то пару несчастных секунд. — Когда ты научился так хорошо ладить с лошадьми? — Ерунда, лошади — те же женщины. Немного ласки, — Пабло намеренно продемонстрировал свои грязные приемчики, потрепав своего коня за ухом, — и считай, что ее любовь уже у тебя в кармане. — Да ты у нас оказывается знаток женской души! — наши рысаки спокойно шли рядом, когда я не смогла сдержать свое любопытство и спросила. — И сколько же их у тебя было? — Джентльмены об этом не хвастаются. — Про джентльменов понятно, только ты тут причем? — я снова позволила себе съязвить. — Давай же, колись! Считай, что мы продолжаем играть в «Правда или действие». Будет весело. — На самом деле, я никогда не занимался подобными подсчётам. Это глупо. — Так много? — я постаралась не показывать насколько сильно задели мое самолюбие его слова. Я намеренно пренебрежительно скривила губы, чтобы Пабло посчитал это моей новой версией улыбки. — До определенного момента я не был серьезен в своих отношениях с противоположным полом. — Я бы совершенно точно согласилась с этим утверждением, если бы не прожила с тобой последние месяцы в одной квартире. Ты самый серьезный человек из всех кого я знаю. Мое предположение определенно удивило Пабло. — Возможно, я стал таким из-за тебя? — И что означают эти твои слова? — решительно дёрнув поводья на себя, я вдруг решила передохнуть и остановила лошадь, в самом подходящем на мой взгляд месте. Пабло не спешил отвечать на мой вопрос, хотя и спрыгнул с лошади первым. Едва он только коснулся ногами земли, то позволил себе поймать меня ещё в воздухе. — Возможно, мне настолько понравилось то, что я смог разглядеть в своей жене, что теперь в моих мыслях и голове нет места другим женщинам. Я так и зависла в его объятиях и словах, гипнотизируя Пабло глазами сверху-вниз. Все ещё не осознавая, что мои ноги зависли в нескольких десятках сантиметров от земли, я упёрлась ладонями в его крепкие плечи. Почему-то в этот самый момент, я чувствовала свое превосходство над Бустаманте и решила над этим сыграть. — Только лишь возможно? — мои слова разочарованно слетели с губ. Затем вместо того, чтобы просто попросить Пабло отпустить меня, я помотала ногами в воздухе и быстро избавилась от шлема на своей голове. Бустаманте не нужно было повторять дважды. Когда я наконец почувствовала себя в мнимой безопасности, мне пришлось хоть чем-то занять свои руки, чтобы скрыть факт того, насколько меня нервирует и волнует такое его многозначительное молчание, взгляд глаза в глаза и непосредственная близость его тела. — Чтоб ты знала,  на языке Пабло Бустаманте слово «возможно» не несёт никакой смысловой нагрузки. Я моргнула, немного ошарашенная таким его признанием и от смешанных эмоций внутри себя, потянулась к резинке на своем запястье, чтобы тем самым скрыть свою неловкость и собрать волосы в тугой хвост на затылке. Прежде чем я успела к ней прикоснуться, Пабло в одно мгновение накрыл мое запястье своей рукой. Проследив за этим неосторожным движением глазами, я сглотнула в ожидании того, что он мне сейчас скажет: — Мне нравятся твои волосы… — Спасибо, — вместо того, чтобы съязвить ему в своей обычной манере, я сделала это чуть более мягче. — Это все что тебе во мне нравится, или я могу надеяться на ещё один комплимент в свой адрес? И даже когда между нами повисло неловкое молчание, я не отвела взгляда, поймав всю напряженность этого мгновения и вобрав ее в себя. А потом в моей голове пронеслись совершенно дурацкие безрассудные вещи, каково бы это было , если бы я позволила себе прикоснуться губами к губам Пабло прямо сейчас. Бустаманте блуждал глазами по моему растерянному лицу, в частности, задевая взглядом мой рот, время от времени. Он определенно хотел считать все мысли в моей голове, но при этом произнес совершенно неуместные вещи, чем окончательно поставил меня в тупик. — Ты собираешься меня поцеловать или так и продолжишь вести этот пустой разговор? — Возможно, — я медленно переместила свой взгляд на его губы и в тот момент, когда я уже была готова сдаться под натиском его пленительных голубых глаз, внезапный телефонный звонок нас прервал. — Запомни, на чем мы остановились, — Пабло выставил палец вперёд и рявкнул в трубку свое «да», явно раздраженный тем фактом, что нам не удалось осуществить задуманное. Пока голос в динамике бормотал что-то невнятное, Бустаманте продолжил сосредоточенно рассматривать мое лицо. — Хорошо, я понял, держи меня в курсе.  — Что-то случилось дома?! — я проявила некоторую обеспокоенность, когда по лицу Пабло поняла, что его мысли больше не заняты тем, чтобы попытаться меня поцеловать. Он явно выглядел расстроенным. Или даже разочарованным? — Нет, все в порядке, — я знала, что он мне соврал. В отвлекающей манере, Пабло рассеянно почесал затылок и совершенно безразлично осмотрелся по сторонам: — Мы можем вернуться обратно? Пожалуйста… Я не стала спорить, предпочтя молча кивнуть ему головой. С помощью рук Бустаманте, я перекинула левую ногу через рысака, и в один момент оказалась в седле. Не знаю, что меня огорчило больше, что наша прогулка так быстро закончилась, что Пабло, в последнее время сражающий меня своей правдой наповал, соврал, глядя мне прямо в глаза. А может, это все наш несостоявшийся поцелуй? *** Чуть позже, этим же днем, Пабло отчаянно лупил кулаками по груше в комнате рядом с гостиной. Я отчётливо слышала гулкое эхо от его ударов, которое каждый раз долетало до дверей моей спальни на втором этаже. Я знала, что он пребывал не в лучшем расположении духа, если не сказать больше, он попросту был взбешён. Это был его особый способ выплеснуть все негативные эмоции и сказать мне, что сегодня я должна держаться от него подальше. Тем не менее, я спустилась вниз и замерла, наблюдая за тем как по его спине перекатывались мышцы, когда Пабло всякий раз наносил хлесткие удары кулаками по груше. Рядом с ним на столе стояла начатая бутылка виски и полупустой бокал, наполовину заполненный льдом. Плохой знак, подумала я, и продолжила наблюдать за Бустаманте со спины. В какой-то момент, он перестал наносить яростные удары и успокоил грушу, навалившись на ее сверху. — Тебе что-то нужно? — он резко обернулся и буквально сразил меня взглядом своих синих глаз. Я говорю синих, потому что, когда он был не в духе, его глаза темнели от злости в буквальном смысле этого слова. Что же его так беспокоило? — Научи меня драться… — произнесла я так, словно эти слова застряли у меня в горле. Хотя… так оно на самом деле и было. Пабло небрежно разбинтовал руки, и потянулся к выпивке на столе рядом с ним, даже не взглянув в мою сторону. — Зачем это тебе? — его вопрос только подтвердил мои метания в том, что я зря затеяла весь этот разговор. И с каких это пор меня вообще волнует его беспокойное состояние? — Ты чем-то расстроен, — я просто пожала плечами, — пытаюсь помочь тебе. — Твои расспросы только еще больше меня раздражают. — Почему ты опять играешь со мной в плохого парня? — Потому что это весело. А с чего ты вдруг стала со мной такой хорошей? — Потому что это тоже весело, — честно призналась я. На этот раз мы поменялись ролями и оба это понимали. Когда мы встретились взглядами, Пабло погасил улыбку на своем лице и серьезным тоном добавил: — У тебя есть более удобная одежда? Он немного снисходительно осмотрел мои короткие джинсовые шорты и рубашку из лёгкого шелка. Понимая на что он намекает, я недовольно скрестила руки на груди и закатила глаза в потолок. — Ну разумеется, я не собиралась учиться в этом. Я же не полная дура! Бустаманте удовлетворенно кивнул, произнеся: — Тогда я буду ждать тебя здесь, пока ты не переоденешься. *** — Работай всем корпусом, а не только руками, — пока я делала вид, будто мне действительно интересны все тонкости нанесения ударов, Пабло давал мне свои особые указания и советы. — Выкладывайся полностью, локоть чуть выше… Тепло его прикосновения заставило мои пальцы еще сильнее сжаться в кулак. Пабло стоял так близко, почти со спины, что я чувствовала исходящий от него едва различимый запах алкоголя вперемешку с ароматом туалетной воды на его коже. Меня несколько смутили испытываемые эмоции, поэтому я приняла быстрое решение дистанцироваться. — Сделаем перерыв? — я потянулась к бутылке с водой и сделала несколько рваных глотков, наблюдая за беспристрастным лицом Пабло. Интересно, понимает ли он насколько сильно на меня действуют его невидимые чары? — Так ты мне расскажешь? — Расскажу что? — лениво переспросил он. — Телефонный звонок явно выбил тебя из колеи, не хочешь поделиться со мной? — Нет, спасибо, — быстро оборвал Пабло, но я даже и не думала о том, чтобы сдаться. — А как же твоя недавняя бравада о том, что мы муж и жена и должны все обсуждать. — Это не касается нашего брака. А теперь я научу тебя еще одному приему, когда ты и противник находитесь лицом к лицу…- Бустаманте проявил упрямство и настойчиво продолжил обучать меня искусству ведения рукопашного боя. Как будто меня это волновало! — Делаешь обманный удар в эту точку, затем, когда дезориентируешь противника, ставишь ему подножку и укладываешь того на лопатки. Все происходило с такой же лёгкостью, как и показывал Пабло. Я тихонько упала на пол и протянула ему свою руку навстречу для того, чтобы он помог мне подняться. Бустаманте продолжил соблюдать дистанцию, даже когда моя рука слишком надолго задержалась в его ладони. — Теперь твоя очередь, — повинуясь просьбе мужа, я повторила все движения в точности, как он мне показал всего минуту назад, и теперь уже я уложила Пабло на лопатки. — Ты отлично усвоила материал. — Спасибо, от тебя нечасто услышишь похвалу в свой адрес. Я самостоятельно протянула ему свою руку навстречу, и он с лёгкостью ее принял, резко дёрнув на себя так, что я оказалась на Пабло сверху. — Чего ты от меня хочешь? — вдруг он совершенно серьезно спросил меня в абсолютной тишине комнаты. Я наклонилась к нему чуть ближе. Осторожным движением руки, коснулась его волос и, ощутив их мягкость, прокрутила их между своих пальцев. — Не знаю, ты мне скажи… Пабло резко поднялся с пола, принимая положение сидя, и теперь я буквально сидела на нем верхом. Его руки уверенно прошлись вдоль линии моей талии и бедер, когда уверенно сжали их, посылая моему телу новую волну возбуждения. — Если это очередная твоя игра, Мариса, тогда тебе следует остановить меня прямо сейчас и немедленно отправиться в свою комнату. Я смотрела Пабло прямо в глаза, словно оценивая, говорит он всерьез или нет. — А если я не знаю чего хочу? — произнесла я первое, что пришло мне в голову. — Тогда, для начала тебе следует разобраться со всем этим дерьмом у себя в голове. Пабло позволил мне подняться с его колен, а затем и сам оказался со мной рядом. — Я бы хотела пойти на праздник в городе… — я едва ли могла посмотреть на него, потому что предполагала, что ему не понравятся мои планы на вечер. — И речи быть не может, напоминаю, мы сюда не в отпуск приехали. — Почему тебе все время нужно все испортить? — возмутилась я и недовольно зашагала по лестнице наверх. POV Пабло Мариса была абсолютно права, я обязательно должен был что-нибудь испортить. Но только не ее саму. Только не ее… Когда мне позвонил Гвидо и сказал, что вполне возможно, прокурор откажется выдвигать в отношении Хоакина обвинения по нескольким пунктам, не нашедшим свое подкрепление в фактах и уликах, я не испытал должной радости. Моего брата, наставника, лучшего друга, соратника и просто человека, заменившего мне отца, совсем скоро могли выпустить на свободу, а я не мог даже изобразить улыбку на своем сраном лице. Я предполагал, что после этого все в моей жизни изменится и очень боялся, что не в самую лучшую сторону… Хоакин не слишком жаловал Марису после нашей свадьбы, даже несмотря на то, что идея со свадьбой целиком и полностью принадлежала ему. А когда он узнал о том, что Спирито пыталась сбежать и вовсе пришел в ярость и небрежно обронил, что возможно мне следует найти более сговорчивую супругу. Вопреки собственным желаниям, я как младший брат и младший по занимаемому месту в рядах мафии, в любом случае был обязан подчиниться во благо Ндрангетты. Мне понадобились бутылка виски и несколько часов, чтобы окончательно привести мысли в порядок и набраться смелости, чтобы постучать в дверь спальни Марисы с извинениями и предложением скрепить наше перемирие за легким ужином. Возможно, я даже был готов поделиться с ней своими переживаниями в отношении Хоакина и ожиданий в отношении его сказочного освобождения. — Мариса, — я позвал ее из коридора, постучав кулаком несколько раз. — Прости, я был немного резок с тобой сегодня, я могу войти? Тишина по ту сторону двери ничуть меня не насторожила. Моя жена была явно не той, кто с легкостью мог забывать, пусть даже на первый взгляд, самые пустяковые обиды. — Мариса, ты спишь? — я вошел внутрь спальни, и сканируя глазами ее постель, подошел ближе и присел рядом, когда понял, что вместо жены под одеялом лежал всего лишь ворох из декоративных подушек. — Нет! — моя кровь вскипела в венах настолько сильно, что я даже прикрыл глаза, чтобы больше не иметь возможности лицезреть ее обман, — неужели она настолько глупа, что сбежала? Схватив ключи от своего автомобиля с каминной полки в гостиной, я немедленно завел двигатель. Ударив по газам, что было сил, моя машина со свистом дернулась с места. Даже во время поездки я все время рыскал по сторонам в поисках Марисы. Сан-Мартин маленький городишко, но только не тогда, когда на дворе главный праздник года, знаменующий окончание сбора винограда в провинции. Кругом куда ни глянь, было полно народу, все что-то радостно выкрикивали, танцевали и просто весело проводили время. Я припарковал автомобиль на одном из свободных мест на улице и вновь отправился на поиски жены. Музыка на главной площади грохотала на полную мощность. Я то и дело натыкался на людей, пытаясь разглядеть лицо Марисы среди танцующих. Меня постоянно окружали ее призраки, чьи-то голоса, обрывки фраз, смех, горящие глаза и улыбки. Казалось, я схожу с ума среди всей этой толпы людей. Именно так мои метания в массе и выглядели со стороны. В полном отчаянии я обхватил голову обеими руками и продолжил искать ее, ту что была так важна для меня. Я не знал, когда именно это случилось, но где-то перед полуночью, на главной площади местечка Сан-Мартин, я осознал, что пусть и неосознанно, Мариса Спирито сделала все, чтобы я окончательно потерял голову от любви к ней. А что если это и был ее коварный план? Что если после одной неудачной попытки сбежать, она не оставила этих своих дурацких мыслей о мнимой свободе? Что если, она намеренно вела со мной все эти игры с чувствами, окутывая мой разум пеленой обмана и лжи. Острая боль от того, что я могу больше никогда ее не увидеть, пронзила мою грудь. — Догадайся, кто? — закрыв обзор, чьи-то руки легли на мои глаза, а нежный голосок пробежался по мочке уха. Вздох облегчения сорвался с моих губ, когда я обернулся и увидел перед собой улыбающуюся Марису. Заранее предугадав мою реакцию, она предостерегающе выставила указательный палец чуть вперед: — Прежде чем ты снова станешь на меня кричать или хрен его знает, что ты там ещё задумал… — но я уже не мог различить ее слов, только лишь очертания ее беззвучно двигающегося рта. Сначала я хотел ее ударить, чтобы вышибить ей все мозги, к чертовой матери. Потом задумал убить, потому что первое вряд ли ей когда-нибудь поможет. Следом уехать, оставить ее наконец в покое и вовсе забыть все, как самый страшный сон. А затем, на меня словно снизошло, и взамен ярости пришло новое, незнакомое мне ранее чувство. Как осознание того, что она здесь и это главное. Мариса не сбежала от меня. Могла, но не сделала этого. Пока она в очередной раз читала мне лекцию о том, какой я непроходимый собственник и мудак, мои глаза горели огнем. Пальцами одной руки я резко схватил ее скулы и поцеловал Марису так, что мы оба начали задыхаться от нехватки воздуха в легких. Я простонал ей в шею, когда она внезапно прервала наш поцелуй своим предостережением: — Постой… — Ты уверена, что хочешь сказать мне что-то именно сейчас? — я уже был на грани своего безумства. Если это очередная игра с ее стороны, клянусь, я больше не буду добрым. Никогда! — Да, — спокойно ответила она. Ее глаза были так близко, но я никак не мог прочитать, о чем Мариса думает в эту самую секунду. — Теперь я знаю, чего хочу! — Только попробуй меня ударить, потому что единственный, кто заслуживает здесь хорошей взбучки, это ты! Я знаю, ты сейчас опять начнешь заливать мне в уши о том, что не хотела целоваться, и я опять тебя принудил! Знаешь ли, хватит! Достало уже! Мариса отстранилась, посмотрела на меня и закатила глаза, без всякой на то злости в своей интонации: — Заткнись же наконец, Бустаманте, и дай мне закончить! — Ты пила? — я довольно быстро нашел оправдание подобной дерзости ее поведения. — Да, я пьяна, — она дерзко бросила мне вызов глазами, — но не настолько, чтобы завтра не вспомнить этого… Мои глаза расширились, а брови взлетели от удивления вверх, когда Мариса ещё крепче сцепила руки за моей шеей и накрыла мои губы решительным поцелуем. Так мы и простояли в тесном обществе друг друга, бог весть сколько пленительных минут, пока в небе над нашими головами не заискрил праздничный салют…