Быть, а не казаться человеком

Первой странностью по возвращении с очередного задания стал плащ Вергилия, висящий в шкафу прихожей. Он тускло блеснул бледно-бирюзовой вышивкой, когда Неро открыл дверцу, чтобы повесить свою верхнюю одежду – вместо того, чтобы бросить на стул. Спасибо Кирие за привитую привычку приличного человека. – Данте? – позвал он. – Взгляни. Тебе это не кажется странным? Данте взглянул – и насторожился явно больше, чем Неро. Младший сын Спарды даже приподнял плащ за ближайший рукав и тщательно осмотрел, будто искал следы крови. Даже больше: явственно обнюхал. – Кажется. Сколько себя помню, братец никогда не расставался с любимыми вещами без особой причины. У него их было совсем мало. Плащ вроде этого, та книжка, Ямато. Медальон от матери. Вроде всё. Что же заставило его… Хм, – он отпустил рукав плаща и пошел по коридору, чуть склоняясь вперед. Как будто хищник в поисках добычи… либо следа. Ага. Вергилий почти не расстается с любимыми вещами. Значит, расстался с плащом не по своей воле. Нападение демонов? Но… тут же была Кирие!.. Похолодев, Неро вернул собственный плащ на плечи и бросился догонять Данте. Кирие обнаружилась у двери в кухню, целая и невредимая. Она смирно сидела и смотрела на дверь. От прикосновения Неро – встрепенулась и перевела на него задумчивый взгляд. – Все хорошо? Где Вергилий? – спросил он. – Там, – взглянула она на дверь. – На кухне? Что он там делает? – Силу ищет, конечно... – встрял Данте. – А может, наконец-то решил, что пора прекращать питаться лишь моей негативной энергией? Есть лишь один способ выяснить! Неро, за мной! – Данте ухмыльнулся и решительно распахнул дверь, заслонив спиной в плаще весь проем. И спустя секунду Неро услышал возглас: – Ну ты даешь! А пиццу слабо? Учти, я люблю без оливок! Встревоженно-удивленный, Неро немедля подскочил к двери и, оттеснив шумного родственника, тоже заглянул внутрь. Вторая странность. Ямато лежала на стуле, шелковые ленты покачивались от движения воздуха. Ее хозяин стоял за столешницей, припорошенной мучной пылью, и… Неро даже глаза протер, не уверенный в том, что видит. Пальцы Вергилия невероятно ловко переплетали бледные хрупкие полоски теста, укладывали их в форму для пирога. Оно тихо шуршало, придавая реальности происходящему. Безукоризненно точные движения давали понять то, что Неро и сам знал прежде: умение обращаться с оружием распространяет верный глаз и твердую руку на все без исключения сферы жизни. Особенно, бытовые. Но до сего дня в исполнении Вергилия он видел разве что питье чая с пирогом – в те редкие минуты, когда Кирие удавалось, увлекая беседой, вручить заодно и ему чашку с блюдцем. Порой Неро даже начинал верить, что его отец – ледяной призрак. Не способный смеяться, грустить, словом, быть, а не казаться человеком; в конце концов, непонятно как вообще зачавший ребенка. Потому что для этого необходимо проявлять хоть какие-то человеческие черты. Хоть что-то из того, за что ему, Неро, так нравился Ви. Что ж, лед только что с хрустом надломился. – Кирие! – вернувшись за дверь, оглушительно громким шепотом выдал Неро. – Вы с ним что, поспорили, пока нас не было? – Просто завели речь о людях и демонах. Я позволила себе усомниться в его полноценной возможности жить как человек. Он ответил, что уже справлялся с подобным раньше, и выставил меня за дверь, вручив свой плащ. Я догадывалась, что он не хочет его запачкать, но не стала уточнять… – не договорив, она очаровательно улыбнулась. – Он на это ответил? Даже не проигнорировал? Кирие пожала плечами. – Иногда он не возражает против беседы. Думаю, так он показывает, что я ему нравлюсь. Тебе подхожу. Третья странность. Беседа – ладно, допустим. Но с чего вдруг печь пирог? Неужели Вергилий настолько хорошо относится к Кирие? Она, конечно, ангел, но… Внутри заворочалась неуместная ревность. Причем даже сложно сказать, кого к кому. Не то обидно, что Вергилий теплее относится к ней, чем к собственному сыну, не то – что Кирие способна его расшевелить, а Неро – нет. Неро возвратился в кухню и, чувствуя себя чертовски неловко, шумно сел на незанятый стул. Поднял глаза. Вергилий по-прежнему игнорировал окружающих. Данте, все еще находящийся поблизости, явственно томился от обилия острот в собственной голове. Вроде, пока Неро обменивался парой словечек с Кирие, дядя отпустил еще одну шутку, но Вергилий явно сделал вид, что не услышал. Но разве Данте такое простит? Вероятно, спасая кухню любимой девушки от неминуемого разрушения, Неро быстро спросил: – Где ты этому научился? – Когда-то я недолго жил в Фортуне, – небрежно ответил Вергилий, ни на миг не отвлекаясь от своего занятия. – Была необходимость походить на человека как можно больше, – и тут он с многозначительным и слегка… отсутствующим видом взглянул на Неро. Внутри поселилось странное тянущее чувство. Этот взгляд, как будто отец, смотря на него, видит вовсе не сына… Но Вергилий никогда не расскажет ему о матери. Впрочем, до этого дня Неро даже не догадывался, что Вергилий умеет готовить человеческую еду. Так что, как знать? – И я все больше хочу услышать продолжение твоей истории, раз уж мы так и не прикончили друг друга в тот раз, – протянул Данте. – Твои неожиданные навыки ведь связаны с появлением Неро, я угадал? Я-то думал, ты покорил ее своей силой… Не договорив, он надсадно закашлялся: молниеносным движением Вергилий зачерпнул немного муки и, качнувшись всем корпусом навстречу, метнул брату в лицо. Но не нападая, похоже, а просто стремясь заставить немедленно заткнуться. Следом, точно продолжая начатое движение, он невозмутимо подхватил форму, и в нее упал свет из окна. Это позволило Неро детально разглядеть содержимое: безукоризненно точное переплетение одинаковых полосок, собранное в орнамент наподобие лукошка. Такое и есть жалко. – Кирие, ты здесь нужна, – Вергилий остановился перед духовкой и с непроницаемым видом принялся изучать панель управления. – Я буду признателен. – Оказалось, в другой руке он уже вновь держал Ямато. Шелковые желтые ленты объяли его бедро и опали. Кирие тут же оказалась рядом, попыталась забрать у него форму, – не вышло, он аккуратно, но твердо отстранился, – и заглянула в нее. – Песочное? Минут двадцать-тридцать, – на глаз прикинула она. – Ставь, дальше я… покажу, что делать. Тем временем Данте прекратил кашлять. Рука потянулась в воздух, готовая выхватить меч. Темная энергия опасно сгустилась, кольнула меж лопаток, и Неро резко повернулся к нему. – Так, только не здесь, Данте! – торопливо объявил он, готовый материализовать руко-крылья. – В этом году ремонт мы с Кирие не планировали! – Да, извини, пацан, – Данте, усмехнувшись, расслабил пальцы, и ощущение близкой энергии пропало. – Ты прав, не здесь. Чтобы надрать Вергилию зад, мне нужно чуть больше свободного места. – Чтобы тебя одолеть, мне даже Ямато не понадобится, – Вергилий обернулся и с ответной, такой похожей усмешкой оглядел брата. – Тебя легко шокировать. Ты же и представить не мог, что я когда-то жил человеком. Здесь, в Фортуне. – Как я? Конечно, нет. – Как ты – никогда, – холодно согласился Вергилий. – Кирие, сделай чай. Думаю, даже Данте не откажется от пирога. – Конечно, мало ли что ты туда положил? Должен же я защищать Неро и Кирие. – Не должен. Потому что с этим в состоянии справиться я. «Как и с тобой», – почти прозвучало следующим, и Неро сжал губы, еле сдерживая улыбку. Потому что последнее, даже если и прозвучало бы вслух… не ощущалось, как вызов. Скорее, ровно наоборот. Защищать их всех.