Быть, а не казаться человеком

В гостях у Кирие Вергилию, в целом, нравилось. Несмотря на все еще натянутые, немногословные отношения с сыном, неудержимый гомон человеческих приемных детей и неприятные манеры оружейницы, здесь он чувствовал себя далеко не самым выделяющимся. Даже если каждый из людей кругом считал иначе. Но при всем этом Кирие сохраняла в своем доме мир и порядок. Она умудрялась быть одновременно доброй и твердо-приказной. Латная перчатка под вязаной муфтой. Удивительно для человека. И… смутно знакомо. И, к тому же, она никогда не позволяла ему и Данте уйти из своего дома, не присоединившись к трапезе. А вот у себя Данте питался пиццей. Ну, еще мороженым. И только. От содержимого холодильника на кухне брата Вергилию неизменно становилось тошно: всплывали воспоминания Ви, месяц жизни в теле человека, вынужденного питаться, чтобы не погибнуть. Питаться, черт его дери, фастфудом, конечно же. И теперь тошнило от вида пиццы их обоих. Единогласно. Все два раза, что Вергилий туда заглядывал. Первый – чтобы узнать, что в агентстве едят. Второй – чтоб убедиться, что Данте действительно настолько бестолковый и отбившийся от рук без родительского надзора. На третий раз Вергилий заявился на кухню с четкой целью и мешком для мусора. Распахнул дверцу холодильника… но на полпути она впечаталась в препятствие. – Если ты собираешься выбросить мою пиццу, то мой ответ – нет, – заявил Данте. Вергилий дернул плечом и принялся рыться на потускневших от жира полках. – Ты, разумеется, не в курсе того, как обстоят дела. Я объясню тебе, – размеренно заговорил он, не поднимая головы. – Демоны питаются энергией. Как вариант – человеческой кровью. А в таких, как мы, человеческая половина самим своим существованием, силой своей крови, питает демоническую. Это и делает нас могущественными. Делает могущественным Неро, – добавил он, вспомнив о гостеприимстве Кирие. – А ты кормишь свою человеческую часть такой дрянью. Так безответственно. Удивительно, как тебя еще не начало тянуть на человеческую кровь... Ты был бы намного сильнее, если бы следил за своим рационом как следует. Дверца холодильника скрипнула, а в следующий миг Вергилия обхватили сильные руки. Данте обнял его изо всех сил, прижимая руки к туловищу, заставляя выронить мешок, начавший наполняться коробками разной степени свежести. Но Вергилий не был бы собой, если б не сохранил самообладание даже в такой ситуации. – Я так тебя люблю-ю-ю-ю, брат! – протянул Данте, все равно всеми силами стремясь дезориентировать брата. На этот раз – почти получилось. Почти. – И мне хватает сил, чтоб ты знал! Можно подумать, ты в аду привередничал! Он медленно повлек Вергилия в сторону. Подальше от пиццы и от мусорного ведра, само собой. Тот вывернулся из объятий и демонстративно отряхнул плечи от соринок. – Другие демоны – приемлемый источник энергии, если нет крови. Но, раз уж я здесь и в человеческой форме, раз мне больше не нужно прятаться ради того, чтобы выжить, то еда в этом доме должна стать нормальной. И никакого фастфуда, Данте. – Угу. Я мог бы, на самом деле, но мне просто некогда готовить, – небрежно отозвался брат. – Я работаю, если что. – Ты не мог бы, потому что ты не умеешь готовить, – отрезал Вергилий. – А ты умеешь? – Разумеется. – Серьезно? И давно ты в последний раз практиковался? – Я наблюдал за Кирие. Мне этого достаточно. Данте громко и недоверчиво хмыкнул. – Если тебе так уж нужна «нормальная» еда, да пожалуйста. Но не трогай мою. – Но я хочу, чтобы еды, которую ты называешь своей, здесь не было. Кроме того, я нашел у тебя бумаги и провел расчеты. Ты тратишь на доставку пиццы слишком много денег. Тебе хорошо платят за твои… заказы. Если бы ты не тратил эти деньги совершенно по-детски, то никогда не опаздывал с оплатой по счетам и давно сделал ремонт в этом ветхом месте. Этим я тоже займусь. Данте поперхнулся и воззрился на Вергилия с совершенно ошалевшим выражением. – Что-то я не помню, чтобы нанимал домоправительницу! – Я помню, что ты просил меня остаться, Данте, – ответил Вергилий, как всегда, невозмутимо. – Я согласился. И я устрою жизнь в этом доме так, как удобно мне. А если ты еще раз назовешь меня так, я навечно приколю тебя мечом к стене. Данте пожал плечами и даже руками развел, демонстрируя покорность. – Ладно-ладно. Будь по-твоему. Убедил. У тебя только что начался испытательный срок, Мэри Поппинс! – В следующий миг он выхватил из руки брата мешок с коробками пиццы, заложил лихую петлю, уклоняясь от призывного клинка, и растаял в коридоре. Вергилий лишь покачал головой, глядя ему вслед. Догонять Данте он, разумеется, не собирался. Во-первых, брат никуда из агентства не денется, во всяком случае, надолго. Возмездие его дождется. Во-вторых, в холодильнике все еще лежит чертова пицца. А в-третьих, он попросту начал привыкать к подобному. Данте не умеет общаться иначе. Как и Вергилий, он весьма неважно прикидывается человеком. Просто его воспринимают проще, потому что людям удобнее смеяться вместе со странным парнем, чем бояться его. Хотя, если бы Данте хотел, чтоб люди его боялись, он сумел бы внушить страх. Но он не делал этого. Почему-то. А еще он никогда не прятался от демонов. Нет, наоборот: он повесил огромную неоновую вывеску, чтобы те точно знали, где искать сына Спарды. Вергилий не мог позволить себе подобного еще с детства. Когда-то, может, и хотел, но давно оставил надежду. Жизнь на одном месте, да еще в аду, смертельно опасна для их рода. Но их отец жил так: сперва – в Фортуне, потом – в Редгрейве. А теперь и Данте. И последний, пока что, жив. А вот отец исчез окончательно, когда покинул этот мир... Вероятно, оседлость каким-то образом тоже дарует силу? Появляется материальный смысл, повод, резон сражаться? Это дает могущество простым смертным? Интересно.

***

Время от времени Неро заглядывал в офис Данте. Порою – повидаться: как-никак, нашедшаяся настоящая семья. Порою – передать что-нибудь от Кирие. А порою – так, на всякий случай: вдруг братья все-таки повздорили сильней обычного и в конце концов поубивали друг друга? Не то, чтобы его визит в таком случае что-то изменит, но удержаться от необходимости контролировать взрывные отношения родни Неро просто не мог. К слову, последний мотив он практически всегда маскировал под первые два. В противном случае, шутки от Данте по поводу несоответствия возраста и ответственности будут слышны еще чаще, чем обычно. В очередной раз влетев в агентство, Неро издал приглушенный возглас и резко затормозил. Холл офиса вроде был прежним, но… Вещи казались стоящими немного не на своих местах. Под потолком ярче привычного горел светильник, позволяя разглядеть чистый, без разводов и мусора, пол. Воздух почему-то не оседал на языке мерзким привкусом старой пыли. А из-за двери ванной доносилось бодрое журчание сливающегося бачка. Данте вышел в холл парой секунд позже. – Привет, старик, – отсалютовал Неро. – Ого, у тебя тут прямо офис нормального человека! Даже чисто… Ты что, прибрался? – Привет, пацан. Ага, чисто. Самому непривычно. – И с чего вдруг перемены? Девушку завел? На это Данте почему-то заржал. – Не-а. Завел асоциального брата, – переведя дух, ответил он. – Ни разу не видел, чтобы в аду было так чисто. По-моему, он просто мне мстит. Да и черт с ним. Главное, что он под присмотром. Хорошая попытка, но все-таки Неро не поверил: уж слишком довольным выглядел Данте, небрежно объясняя, что просто приглядывает за «асоциальным» братом. Видать, в этом они тоже похожи: воссоединение семьи согревает душу. – И что, под твоим присмотром он тут убирается? Не-не-не! Даже представить себе не могу. – Останешься погостить – сам увидишь, – хмыкнул Данте. – И не только убирается. Он выкинул всю мою пиццу и захватил кухню. А ты знаешь, оказывается, доставка пиццы намного дороже, чем продуктов. Так что, теперь у нас остается туча денег между заказами. Вернее, оставалась бы, если бы этот принципиальный не заявил, что в этих «авгиевых конюшнях» он жить не собирается. – Не понял? – Он заявил, что этому месту нужен ремонт. Ну ты посмотри по сторонам. Глупости! Да эта мебель еще столько же проживет. Обойдусь без ремонта, – вознегодовал Данте. – Пацан, как у тебя с заказами, кстати? Может, прокатимся до ближайшей пиццерии? – Ремонт, – размеренно повторил Неро, не замечая последнюю фразу. Поджал губы, вскинул брови. Прыснул, не выдержал и расхохотался. – Серьезно? Да вы ж развалите это несчастное обиталище до основания! Особенно, когда начнете вместе клеить обои! – он хрюкнул и согнулся, довольный собственной шуткой. Данте отступил на шаг, уселся на рабочий стол и оперся на него ладонями. – Точно. Именно поэтому никто из нас не будет заниматься этим сам. Хотя я посмотрел бы, как братец пытается сделать что-то своими руками… А вот это и вправду представить невозможно. Неро выпрямился и со вздохом вытер глаза: – Если ты будешь смотреть и смеяться, он тебя на серпантин нарежет. – Я уже. И он разбил мой фотоаппарат, представляешь? – пожаловался Данте. – Оказывается, смеяться, когда твой брат готовит, нельзя. Даже если у него в руках обычный нож. – Да когда ж тебя это останавливало… Стоп, что? Готовит? Вергилий? Готовит? – Ага. Получается у него, конечно, красиво, тут не поспоришь. Иногда даже вкусно. Но вот с последним – как повезет. Как ни крути, а двадцать лет на диете из низших демонов немного перебивают обоняние. Неро поморщился и отстранился от дяди. – Не продолжай, я только что пообедал… – Да ладно, ты как раз вовремя! – Данте обнял его за плечи и повлек в сторону кухни. – Вергилию будет приятно, что ты зашел. Хоть от меня отвлечется. Вывернуться из его рук не представлялось возможным без применения силы. Да, к тому же, любопытство победило, и Неро уже сам шагал к кухне, а перед глазами вставали все более и более дикие картины происходящего, накладываясь друг на друга. Вергилий в самом дурацком фартуке, который только можно придумать. Розовом. В клеточку или в цветочек. Поверх плаща и жилета. Вергилий танцует по кухне, что-то напевая, наподобие Кирие. Вергилий печет для Данте пиццу. Вергилий использует Ямато, чтобы разрезать ее... Впрочем, реальность оказалась прозаичнее – и одновременно абсолютно ожидаемой. Вергилий сидел на стуле и читал книгу в невзрачной обложке. Без плаща, без жилета, в темно-синей водолазке с закатанными до локтей рукавами. В воздухе кухни витал слабый, трудноопределимый аромат чего-то съестного: сквозь распахнутое окно ветер наполнял комнату запахом выхлопных газов и влажной земли. Старая духовка глубокомысленно гудела. Абсолютно чистая кухня при этом никоим образом не выдавала, что на ней готовили. Ни старых следов, ни новых. Похоже, Данте не пользовался здесь ничем, кроме холодильника, а Вергилий и впрямь имел болезненно подчеркнутое представление о порядке. Впрочем, это было понятно и при первой паре минут знакомства. А быт лишь дополнил картину. – Кстати, он подписал ровно половину всей посуды, – пожаловался Данте позади. – К счастью, не успел подписать деньги с последнего заказа. Но собирался. Я положил их на счет, как обещал. Но с тебя пицца, брат! Ты тоже обещал! – Я помню. Неро, – подняв голову, слегка кивнул ему Вергилий и эффектно, с негромким хлопком, закрыл книгу. Точно, как Ви. – Я как раз хотел с тобой поговорить. Как будто только его и ждал. Но ни приветствия, ни других… ага, человеческих штучек. – Что такое? – отозвался Неро. Вергилий отложил книгу на стол и устроился на стуле до нелепого ровно, точно изваяние на троне в древней гробнице. Взглядом указал Неро сесть. – Ты живешь в Фортуне, так? – Так. – Когда-то Фортуна принадлежала нашему с Данте отцу, Спарде. Он был ее основателем и правителем на протяжении около двух тысяч лет. Больше всего информации о нем я нашел именно там. – Значит, это он сам основал Орден? – В некоторой мере. Нелепый культ, где поклоняются демону, как богу. Но всё, чего они когда-либо хотели, это сила. Ямато какое-то время была у них, верно? – он покосился вправо, и Неро заметил часть рукояти на соседнем стуле. Остальное скрывали скатерть и угол стола. – Как и ты сам. Неро пожал плечами. – Меня воспитали в вере Ордена. Хотя до встречи с Данте я никогда особенно не верил, что Спарда существовал на самом деле. – Эти парни точно верили. И они явно знали о тебе больше, чем ты сам. Иначе не сделали бы из тебя батарейку для той статуи, – отозвался Данте. – Да, наверное, ты прав, – Неро потер в затылке, испытав прилив неприятных воспоминаний и облегчения – от того, что все уже в прошлом. – Но Ордена Меча больше не существует. Все погибли или пропали, когда мы с тобой одолели Спасителя. Осталось только несколько подземных лабораторий. Но мы с Нико вынесли оттуда все документы, которые могли быть опасны. – Значит, о Спарде в Фортуне больше не говорят, – задумчиво промолвил Вергилий. – Это несколько усложняет задачу. Но ты единственный из потомков Спарды, которому Фортуна действительно обязана всем. Она должна принадлежать тебе. Что? Неро нахмурился, старательно пытаясь заставить свой мозг работать. – Так, подожди. Что значит: «принадлежать мне»? – Ты уже слишком взрослый, чтобы дарить тебе деревянный меч, – подчеркнуто небрежно возразил отец. Взгляд его слегка сместился: с глаз Неро на брови, – точно ему было неловко об этом говорить. – Свой собственный у тебя уже есть, Ямато принадлежит мне, а вот Фортуна меня давно не интересует. – А Данте? – машинально спросил Неро, все еще не понимая – или просто не желая понять – к чему тот клонит. А Данте тем временем вплотную подкрался к морозильнику. Вергилий покосился в его сторону – и перед носом брата в дверцу вонзился призывной клинок. – Можно было и словами! – надулся Данте. – Холодильник не регенерирует, вообще-то! – Словами я уже говорил. Ты, как видно, не понял. – Не ссорьтесь из-за ерунды, я починю. А что там? – отвлекся Неро. – Шоколад. Но Данте его не получит. Не сейчас. Возвращаясь к твоему вопросу: если бы Данте хотел вернуть Фортуну нашей семье, он бы позаботился об этом раньше. У него было на это время. Но она ему не нужна, как видишь. – Так ты не шутишь, – заключил Неро. – Ты хочешь подарить мне Фортуну. Но знаешь что, если честно? Я и так о ней забочусь больше, чем кто-либо другой. Можешь спросить у любого, кто там живет. Меня там все знают. – Как в свое время все знали Спарду. – Но это другое. Владеть – это же совсем другое! – Почему? – искреннее непонимание. – Ну потому что… О чем мы говорим вообще? – Неро залился краской до ушей и уткнулся подбородком в ладонь. – Это невозможно. Спроси у Данте, сколько надо документов только на то, чтобы владеть этим офисом. А вся Фортуна… – Данте, оставь холодильник в покое, – отвернувшись, перебил его Вергилий. В глазах сверкнул синий отблеск соткавшегося из воздуха клинка. – Шоколад еще не остыл. – Так ты сам его сделал? – уточнил Неро. – Да. Вергилий вновь посмотрел на сына. Губы слегка напряглись в уголках, лицо дрогнуло, словно он собирался сказать что-то еще, но так и не решился. – Угости сына хотя бы, зануда! – подсказал Данте. – Не откажусь, – медленно кивнул Неро под взглядом отца. Все-таки в голове у него не укладывалось. Вергилий. Порядок в офисе Данте. Намечающийся ремонт. Шоколад. Обещание подарить Фортуну… – Хорошо. Данте, принеси документы на офис. И все свои документы как человека. Я приготовлю чай. Шоколад как раз окончательно застынет. – Зачем тебе? А, понял, – и Данте скрылся за дверью. – Фортуна будет твоей. Я отдам ее тебе, – ответил Вергилий на немой вопрос в глазах сына. – Мне просто нужно разобраться, как это сделать в вашем мире, по вашим правилам. Не перебить всех, как сделал бы в аду, а мирным путем. Что ж, это тоже делает людей – людьми.