Быть, а не казаться человеком

Кирие хорошо пела. Правда, песни не всегда были хорошими. Чаще Вергилий слышал от нее те пустоватые и незатейливые мотивы, которые доносились из открытых окон фургона Неро или из музыкального автомата Данте. Получалось у Кирие похоже, если даже не лучше оригиналов. Отвлекало от размышлений и в целом даже слегка поднимало настроение. Но эти песни не оставляли послевкусия и мгновенно забывались. К счастью, они прорывались, лишь когда она ослабляла контроль над сознанием. Когда же Кирие прилагала усилия, чтобы развлечь себя песней, то Вергилию удавалось услышать и кое-что глубинно знакомое. Хоралы Ордена Меча. И самый главный из них – гимн к Спарде. Он заставлял вспоминать. Когда-то давно, в своих долгих поисках знаний об отце, Вергилий достиг Фортуны. И там, спустя несколько ночных стычек с местными рыцарями – на удивление хорошо подготовленными к встрече демонов, – он пришел к новому для себя выводу. Узнать максимум информации тут можно, лишь слившись с толпой. А для этого надо прикинуться человеком, частью людского мира. Далекого, хрупкого и чуждого, на который он изредка смотрел в отрочестве, путешествуя по земле в поисках себя. И ведь удалось: какое-то время он действительно казался фортунцам человеком. А найдя нужное, исчез. Воспоминания о тамошней жизни – тоже, со временем. По крайней мере, он считал так до Кирие. Не ему одному нравился гимн в ее исполнении. Сын тоже часто приходил на звуки и тихо слушал. Вдвоем они, окружившие снаружи дверной проем кухни, походили на стражей. Вергилий, к тому же, с Ямато, которую носил с собой круглосуточно. Поначалу Неро бросал на него враждебные взгляды, но со временем, похоже, смирился. А сам Вергилий все больше ощущал необходимость показать Кирие свою сопричастность. В музыке, в образовании… и даже, пусть так, – в семье. В следующий раз, когда его и Данте позвали в гости, Вергилий решил прихватить с собой скрипку. Правда, новая необходимость немного смутила его: как нести инструмент, если в момент перехода в одной руке Ямато, а в другой – ее ножны? Частично перейти в форму демона, чтобы воспользоваться хвостом? Неплохо, но серьезно повлияет на координацию. Спрятать в карманное пространство, где хранится покорное ему демоническое оружие? Тоже мысль, но без демонической силы в корпусе – не факт, что получится призвать хрупкую деревяшку назад. Вот черт. Он так силен, что смог бы развязать новую войну с адом, а взять с собой скрипку, не повредив, не может! – Неро не оценит, – встрял Данте в его размышления. – Лучше научи его драться. – Это не для Неро, – возразил Вергилий, по-прежнему сосредоточенно разглядывая скрипку. Она занимает всего одну руку. Вторая все еще свободна, и этого было бы достаточно – в открытом пространстве. Но в агентстве довольно низкие потолки... – Если тебе так это нравится, можем смотаться на выходные в ад. Какая-нибудь знойная демоническая красотка непременно согласится стать твоей скрипкой! – не то шутя, не то всерьез предложил брат. – Я из тебя сделал бы скрипку, но ты будешь постоянно действовать мне на нервы. – То есть, ничего не изменится. – Верно. Поэтому я выберу другой путь, – кивнул Вергилий и, решившись, взял скрипку в правую руку. Левой подбросил Ямато в ножнах – так, чтобы в полете она перевернулась рукоятью вниз, – и, выхватив клинок, полоснул по воздуху дважды. Завел руку за спину – и ножны возвратились точно на лезвие. Данте за его плечом тихо хмыкнул: – Я начинаю думать, что тяга повыделываться в нас обоих от отца. – Иногда попытки подумать выходят у тебя неплохо, – не остался в долгу Вергилий и тыльной стороной руки поправил волосы. Отец зачесывал собственную гриву назад не реже раза в десять минут и, показав очередной прием, потрясающе невозмутимо возвращал Ямато в ножны. Это было всё, что Вергилий до сих пор еще помнил о Спарде – настоящем, не из книг и свитков. И, хотя в детстве это не бросалось в глаза, даже в таких мелочах всегда было доверху позерства. Он их отец. Ничего удивительного, что они на него похожи. Вергилий вошел в портал, привычно прикрыв глаза, – и очутился на лужайке за домом Неро и Кирие. Огляделся. Гараж был распахнут, из густой тени за проемом ворот летели всплески перебранки и стальной лязг, а по границе створки вился тонкий сизый дым. Одно из окон дома было приоткрыто, за порхающей занавеской мелькал знакомый силуэт. Прислушавшись, Вергилий даже различил отзвук пения. Он вошел в дом, сосредоточился и двинулся на голос Кирие. Добрался до кухни, прижался к стене рядом с дверью; прислушался. Хорошо поставленный голос выводил второй куплет гимна. Вергилий не раздумывая поднял скрипку на плечо и завел мелодию на квинту ниже ее голоса, повторяя и развивая общую тему. Кирие ахнула. Но – стоило воздать должное ее самообладанию, – допела гимн до конца. Ровно, в нужном темпе и очень старательно – точно вновь перед публикой в церкви. Лишь когда стихло последнее слово, к входу на кухню заспешили ее легкие шаги. Вергилий мысленно усмехнулся самому себе и легко подстроился под изменившийся ритм. – О, так это вы… Надо же, – показавшись из-за двери, Кирие мягко улыбнулась и сложила руки перед собой, точно у нее замерзли пальцы. Вергилий снял смычок со струн, позволив последнему звуку растаять в нежном женском голосе: – Я не ожидала, что кто-то еще знает каноны Ордена Меча. После того, как все члены Ордена исчезли, я считала, что осталась единственной, – последняя ее фраза прозвучала с легким сожалением. – Я жил в Фортуне, – Вергилий не счел нужным скрывать очевидное. – Но недолго. Мне нужен был доступ в библиотеку Ордена. Поэтому пришлось на время стать частью их круга. – И вы выбрали музыку. Я могу вас понять, – она вновь дернула губами в слегка неловкой улыбке и отступила с пути. – Мы можем обсудить это, если хотите. За чаем, пока остальные заняты. – Тут нечего обсуждать, – искренне ответил он, не обращая внимания, как холодно это прозвучало. Захочет – поймет. Нет – значит, не так уж она и хороша. – Все, что я хотел, я уже сделал. Внезапно откуда-то поблизости донеслись душераздирающие звуки электрогитары. Наваждение комфорта ушло, будто его и не было. Данте. Он всегда все портит. – Гитара? Где они ее взяли? – Кирие мигом подхватилась и заспешила к гаражу. Вергилий не раздумывая зашагал следом. Такой пронзительный звук могла издавать только одна вещь – гитара Данте. «Бывшая отца», – шутил иногда брат, смахивая с корпуса кислотной расцветки несуществующую пыль. И Вергилий подозревал, что это не так уж далеко от правды. – Это Неван, – ответил он, легко нагнав Кирие. Идти туда же, куда и она, было необязательно, но, во-первых, ему стало интересно, по какому поводу Данте устраивает для Неро и Нико концерт. А во-вторых, демоническое оружие в руках его бестолкового брата может в любой момент почуять человеческую кровь и рвануться из-под контроля. И тогда Вергилий с превеликим удовольствием развалит пополам эту бессмысленную шумную штуковину. Прежде, чем Данте опомнится. В отместку. – Неван? В вашей семье всем вещам дают имена? – походя полюбопытствовала Кирие, но шаг не сбавила. – Это лишь предупреждение. В нашей семье все вещи, у которых есть имена, смертельно опасны для людей. Почти все, – уточнил он, вспомнив о пистолетах Данте и вооружении Неро. Парень нарушает семейную традицию. Ему нужен собственный демонический меч. Возможно, когда-нибудь Вергилий даже решится на то, чтобы передать сыну часть себя в виде оружия, как сделал Спарда. Возможно... – Я буду иметь в виду. Спасибо, – ответила Кирие. Она немного ускорила шаг, открыла дверь, выглянула в гараж. Вергилий отстранил ее, взяв за плечи, и не скрываясь вышел из-за двери. И дикое смешение звуков, будто звавшее их на протяжении всего пути, почти осязаемо хлынуло прямо в лицо. В гараже творился беспорядок. Впрочем, в прошлый раз, как Вергилий был здесь, кругом было не чище. И это далеко не первым привлекало внимание. Намного сильнее… дезориентировали запахи копоти, машинного масла и какие-то дикарские звуки, до треска в черепе резонирующие в ограниченном пространстве. Однако все присутствующие наверняка считали их музыкой. Нико била гаечным ключом по жестяным банкам. Данте стоял в паре шагов от нее, в уверенной стойке между боевой и танцевальной, и с нескрываемым удовольствием драл ногтями струны Неван. Неро тем временем суетливо, но довольно ловко переставлял перед собой похожие банки разных форм и размеров. На глазах Вергилия он решительным взмахом расположил полукругом все, что смог достать, и отнял у оружейницы еще парочку. Ключ в ее руке ударил по полу. В следующий миг Неро невозмутимо плюхнулся прямо на пол и призвал крылья. Еще секунда – и в каждой из четырех его верхних конечностей оказалось по гаечному ключу. Нико звучно ахнула, мотнулась в его сторону и до того сильно выпятила нижнюю губу, что, показалось, лицо у нее вот-вот треснет пополам. На щеках отчетливо проступили глубокие ямки. – Так нечестно! А ну, убери лишние грабли! – рявкнула она. Неро наставил на нее полупрозрачные синие когти и изобразил выстрел из пистолета. – А ты заставь! – предложил он. – Смирись, я лучший барабанщик в мире! Ну а ты можешь забраться в фургон и погудеть сигналом! Нико замахнулась на него ключом. Неро захохотал и первым скрестил «клинки». А Данте охотно подыграл на Неван, невольно повторив тем самым недавний поступок брата – в некотором роде. Внутри у Вергилия стало одновременно тягостно и спокойно. С одной стороны, его сын – полный ребенок. Данте повлиял на него исключительно плохо, довершив тем самым воспитание в семье простых людей. С другой – собственный демонический меч парню еще очень и очень рано. Значит, об этом можно пока даже не думать. – А что это вы тут делаете? – наконец, вопросила Кирие, поймав паузу в перебранках и мелодиях. Хороший голос, сильный, тренированный. – Неро, Нико, пожалуйста, не нужно сидеть на полу, он же холодный! – Спокойно, Кирие! У этого балбеса задница из демонического хитина, он не заболеет, – отмахнулась Нико. – А мне не холодно. Честно. – О, Вергилий! Ты вовремя! – обрадовался Данте, обратив внимание на вновь прибывших. – Подыграешь? А ты, Кирие, споешь что-нибудь! – Я не думаю, что это хорошая идея... – замялась Кирие. – Вергилий, ну же! – взгляд брата переместился на него. Сдержать саркастический смешок не удалось: – Данте, если ты считаешь, что я присоединюсь к этому балагану, то ты еще наивнее, чем я думал. Я в этом доме сегодня только потому, что меня пригласили. – Вообще-то, в семьях стараются развлекаться вместе! – парировал Данте. – А ты всю жизнь устраивал какие-то тухлые вечеринки в одиночку, без меня! – Ты всегда заявлялся на них сам, – парировал Вергилий, припомнив разом и Темен-ни-гру, и Клипот. – Так это не значит, что это нормально! – Я бы не рискнул назвать нашу семью нормальной, – откликнулся Неро и впервые с появления Вергилия взглянул ему прямо в глаза. Впрочем, во взгляде не было ни ненависти, ни вражды. Только немного озорства и одуряющей храбрости: – Хотя я слышал, что в дисфункциональных семьях хорошо работают всякие психологические штучки, типа совместного развлечения. Укрепляет родственные связи и все такое. А это делает сильнее. Я знаю, о чем говорю, – продолжил он, уже не скрывая, что смотрит на отца. – В свое время я влип в такое д… – он глянул на Кирие и осекся, – ...в такое непотребство, что вовек не разгреб бы, если бы у меня не было Кирие, за которую я сражаюсь. Когда у тебя есть семья и ты к ней привязан, то можно и весь мир вверх дном перевернуть, чтобы только с ней все было хорошо. Главное, поставить его потом на место, хоть это и сложно. А то возвращаться будет некуда. В гараже повисла краткая, но полнейшая тишина. Вергилий слегка кивнул, не отводя взгляда. С тех пор, как его человеческая половина общалась с Неро, прошло довольно много времени, но игнорировать совершенные ею открытия было по-прежнему невозможно. Даже рассыпающаяся на части память на этот раз подвела: новые воспоминания она хранила невероятно крепко. – Великолепная речь, пацан! Я даже, кажется, прослезился, – сказал Данте. – Жаль, что тебя не было с нами раньше. Может, братца и проняло б. Что думаешь, а, Вергилий? – Да пошел ты, старик, – привычно огрызнулся Неро, мгновенно распалившись. – За вас всех я кому угодно наваляю, но даже не думай, что это дает тебе право безнаказанно звать меня «пацаном»! – Ага. Понял тебя, пацан! – осклабился Данте. Неро сердито взвыл и стремительным, будто бы даже профессиональным движением прошелся всеми четырьмя руками по банкам-барабанам. Что-то отозвалось глухо, высоко и неприятно, что-то – почти как положено. Данте захохотал и легко, точно всю жизнь занимался именно этим, подхватил ритм на гитаре. И оба одновременно уставились на него. Вергилий в поисках поддержки взглянул на Кирие – и увидел в ее лице решимость, мягкость и теплоту. – Я знаю мотив и немного текста, – просто ответила она. – Неро любит эту песню. Данте, оказывается, тоже. Недавно выяснила. Может, вы слышали. В ней даже есть скрипичная партия... – Я не слышал. Не люблю такую музыку. – Эй, старик, а петь будешь? Или не умеешь? – перекрикивая собственную музыку, начавшую все же походить на таковую, полюбопытствовал Неро. – Я могу все! А мастерство – лишь вопрос свободного времени... Данте призвал меч и вонзил себе в грудь. Упругий толчок родной и знакомой энергии, красными искрами разлетевшейся по гаражу, – и в помещении ощутимо потеплело. Воздух разогрелся, зарябил. Четырехкрылый демон оскалился и низко зарокотал на одной ноте. Ненормально длинные когтистые пальцы вновь легли на гриф Неван. – А теперь здесь даже и не холодно, – дрогнувшим голосом прокомментировала Нико, разглядывая истинную форму Данте. Давняя поклонница охотника до того впечатлилась открывшимся зрелищем, что даже выронила свой ключ и не заметила этого. – Только не вздумай его трогать! – предупредил Неро. – Видишь, как воздух дрожит? Руку прожжешь до костей. Нико демонстративно встала, отвернулась и, вроде как подходя к Данте, на полпути свернула и забралась в кабину фургона. Внутри зашелестело, застучало. Еще немного – и раздался протяжный бодрый гудок. Вергилий поморщился. До этого момента у Данте, Неро и присоединившейся Кирие получалось вполне сносно. Вполне можно было стоять и слушать. Нико все испортила. Надо исправить. Не задумываясь, он поднял скрипку на плечо – и вступил, как только стихла Кирие. В какой-то момент она запела вновь, ровно, сильно, и Вергилий невольно закрыл глаза. Так было проще отрешиться от происходящего. Уходить уже поздно, а продолжать – все труднее. Но остановиться, не закончив, – глупо. Он всегда доводит дела до конца. Данте. Опять втянул его невесть во что. Он за это заплатит… Чуть позже. Безымянная скрипка надрывалась, точно живая, силясь перевесить громогласные пассажи Неван. Маленькая пауза – и разом, не сговариваясь, братья сместились на терцию выше. Кирие легко подхватила новую тональность, пропела оставшиеся несколько слов – и все разом стихли. Спустя секунду по гаражу раскатились аплодисменты Нико. – Потрясно, народ! А теперь на бис! – потребовала она. – Это взорвет интернет, я вам обещаю! Неро встал и размялся. Суставы гулко хрустнули как в живых руках, так и в спектральных. – Мне тоже понравилось. Вы где-то учились этому, да? – В детстве, – ответил Вергилий, спустился по лесенке и подошел к сыну и брату. Сейчас он чувствовал это возможным и даже правильным. Уйти всегда успеет. А пока они с Данте переглянулись и слегка кивнули друг другу. Тот заподозрил неладное, обернулся – и едва успел отпрыгнуть от призывного меча. Сгусток магии с треском вонзился в пол, сверкнул и пропал. – Не следовало мне оборачиваться, да? – хмыкнул Данте. – Нико, я надеюсь, ты и так что-то записала, потому что братец даже за всю силу мира не захочет повторить это снова, да еще на камеру. О, ты задумался? Значит, за всю силу повторил бы? – Тебе все равно нечего мне предложить, – отрезал Вергилий. – Конечно, ведь у тебя уже есть я! Чего тебе еще хотеть? А, и Неро! – Ты нарочно его дразнишь, Данте. Прекрати, – потребовал Неро. – Втроем мы даже Мундуса в такое место засунем, из которого он никогда больше не выберется! – радостно продолжил Данте, не обращая на племянника внимания. – Это предложение? – уточнил Вергилий. – Ну, ты точно не откажешься однажды ему навалять. А я к твоим услугам, когда надумаешь. Потому что ты не пойдешь туда один! Вергилий приподнял брови и слегка кивнул. Спорить с этим – абсолютно бессмысленно. А еще Данте подкинул ему вторую часть решения головоломки. Неро сказал, что к семье всегда следует возвращаться, чтобы было, за что сражаться, чтобы быть всегда сильным. Ямато еще помнила руку его сына, и отпечаток ее памяти подтверждал его слова. К тому же, именно Мундус причинил им все несчастья. Когда он исчезнет навсегда – можно будет спокойно уходить и возвращаться домой, не боясь повторения кошмара. Домой. Надо же. У него теперь снова есть дом – и особенно те, кто там живет.