***
Прошел час, но плачущая женщина так не решилась продолжать начатый диалог, хотя время едва перешло за полночь, и пик паранормальных сил ещё не спал. Осмотрев место смерти, и не обнаружив там ничего, кроме потустороннего холода и примятой травы, мы решили разделиться и осмотреть остальные уголки сада. Локвуд с плутоватой улыбкой, само собой, увлек меня за собой. Что ж, честно скажу: исследовали свой уголок мы из рук вон плохо, а вот целоваться в беседке, затерявшейся в кустах шиповника, выходило очень и очень хорошо. – Люси, пообещай мне, что больше не заговоришь с нею, – Локвуд мягко коснулся губами моего уха. Естественно, он уже знал, как меня надо уговаривать. – Я беспокоюсь за тебя. Я вздохнула и вывернулась из-под его губ, показательно откинувшись спиной на колонну, увитую засохшей виноградной лозой, и скрестив руки на груди. Надо полагать, вся эта неожиданная романтика в запущенном уголке случилась только ради того, чтобы загнать меня в рамки опрометчивого обещания. – Так мы быстрее узнаем о её происхождении. Локвуд в досаде вздохнул и из Локвуда соблазняющего сходу перевоплотился в сосредоточенного. – Люси, если ты не будешь осмотрительней, я прикую тебя железными цепями на Портленд-Роу. – Не посмеешь! – Уж лучше болтать со своим призраком в банке, чем с незнакомыми плачущими утопленницами, – резонно подметил он. – Что она тебе сообщила? – Просила отдать что-то, – я неловко пожала плечами, – но не сказала, что именно. А я не сильна в призрачных загадках. – Занятное дело, – тускло бросил Локвуд, и я поняла, что таковым оно ему совершенно не представляется. То ли дело мне, уже изнывающей от желания столкнуться с Гостем вновь и постараться наладить общение во что бы то ни стало! Надо полагать, тогда Локвуд стопроцентно отвертит мне голову, но я хотя бы сделаю свой вклад в расследование и удовлетворю своё ненасытное любопытство. Отдай его мне. Я встряхнула головой, возвращаясь в реальность. Где-то неподалеку шумели кусты, и Джордж ругался с Киппсом – пора было хоть куда-то двинуться, прежде чем остальные обнаружат нас в неподобающем месте и неприлично близко друг от друга. Я почти услышала едкое замечание Киппса о том, как славно мы тут занимаемся поисками... с характерной паузой между последними словами. Подхватив рапиру со скамьи, я улизнула из беседки. Локвуд, судя по шуршанию травы, неотступной тенью последовал за мной. Пруд оказался небольшим, и, по-видимому, даже такими размерами мог похвастаться только благодаря недавним ливням. Темные воды поблескивали в свете единственного фонаря на огибающей водоём дорожке. В воздухе пахло затхлостью и мокрой землёй. Никакого посмертного свечения или потустороннего проявления и в помине не было. – Ты что-нибудь чувствуешь? – Ты что-то слышишь? – одновременно обернулись мы друг к другу. Лёгкая улыбка возникла на губах Локвуда. – Разве что возмущенный голос Киппса, которого, кажется, крепко отчитал Джордж, но этим никого не удивишь, – хихикнула я. Мы даже нацепили эти похожие на консервные банки очки, но так ничего и не углядели. Разве что прошествовавшую мимо нас к пруду Холли, устало потирающую виски и имеющую жутко недовольный вид. – В следующий раз я отправлюсь с вами. Эти двое... просто... невыносимы! Киппс и Джордж шипя, как сцепившиеся между собой коты, вылезли из-за деревьев. – Джордж, дружище, как вы умудрились довести Холли? – пораженно окликнул его Локвуд. – Киппс разрушил местный фонтан, – хмуро объявил Джордж, грозно поправляя очки на переносице. – Просто взял и метнул в него пару бомб, якобы ради упреждения возникновения призрака, отчего тот раскололся на четыре части. – Он вздумал запугивать меня, сообщив, что видит там непонятное свечение. Не умеешь шутить, не берись за это дело, Каббинс, – презрительно откликнулся Киппс, нахохлившись и старательно сохраняя грозный вид. – Славная истина. Её бы тебе вспомнить, когда вздумал носить эту распроклятую... – Тише! – шикнула на них я. – Она снова поёт. – Надо полагать, в фонтане Источника не было, – вполголоса пробурчал Киппс. Плачущая женщина появилась неожиданно: больше она не тратила запасы энергии на обманное поведение, и устремилась к своей цели, не тратя лишнего времени. Я метнула в несущегося навстречу мне призрака магниевую бомбу, а затем рванула с места, спеша cкрыться на аллее. Ветки цеплялись за штаны, ноги скользили на мокрой траве, а призрачный холод добирался до спины даже через плотную ткань куртки – одним словом, ночка снова выдалась не из простых. – Она её преследует! – донесся до меня крик Джорджа. – Люси, живо в круг! Я не стала спорить. К тому времени я уже порядком выдохлась, петляя и избегая смертельных прикосновений этой неугомонной женщины. Адреналиновый марафон до железного круга наградил меня острым покалыванием в боку и, я уверена, парой седых волос на затылке. С разбега скакнув за железные цепи, я резко обернулась, осматриваясь, как же получше мне встать, чтобы остальным осталось место в круге. Каково же было моё удивление, когда я обнаружила, что её совершенно не интересовали мои коллеги, оставшиеся в досягаемости. Холли, Локвуд, Джордж и Киппс тревожно замерли буквально в пяти метрах от меня, но призрак бесновался вокруг цепей, то тоскливо протягивая ладонь, то начиная запевать колыбельную. Плачущая женщина ловила каждое моё передвижение и нисколечко не интересовалась остальными, словно бы их и не было вовсе. Когда я в изнеможении опустилась на траву, женщина скользнула на колени, жадно заглядывая мне в лицо пустыми глазницами. Меня затошнило. – Никогда бы не подумал, что скажу это, – оборвал тишину голос Джорджа, – но это даже несколько обидно. – Что будем делать дальше? – негромко уточнила Холли, обхватывая себя за плечи руками. – Ставить эксперимент, – задумчиво отозвался Джордж. – Вы когда-нибудь видели нечто подобное? – Ни разу. Почему она выбрала именно Люси? – Киппс осторожно плюхнулся на траву, настороженно наблюдая за призрачной женщиной. – Полагаю, это как-то связано с ее слухом, – Джордж поправил очки, сползшие с носа за время погони. Я несогласно качнула головой – мне отчего-то не верилось, что её интересовала моя способность слышать её просьбы. – Люси, ни при каких обстоятельствах не выходи за цепи, – донесся до меня ледяной голос Локвуда. Я посмотрела прямо в жуткое лицо призрака и отодвинулась подальше. Не больно-то и хотелось, знаете ли.***
– Верни мне его... – жалобно прошелестел едва слышный шепот. Небо на востоке уже посветлело, и до наступления утра оставалось всего ничего, но этот потусторонний голос ворвался в мою дремоту и вырвал из цепких объятий липкого полузабытья. Женская фигура, то появлявшаяся, то исчезающая в течение последних часов подле круга, выглядела зыбкой, бесцветной. Я бросила взгляд на друзей, расположившихся на газоне. Из четверых бодрствовали лишь двое – Локвуд и Киппс. Холли сонно прикорнула у последнего на плече, а Джордж клевал носом, облокотившись на рюкзак. Получил он его путем отчаянных увещеваний – хранившиеся там съестные запасы оказались столь необходимы для поднятия боевого настроя Джорджа, что какой-то паршивый дух (а уж я и подавно!) даже не смел встать на пути их трогательного воссоединения. Не буду рассказывать, каких трудов мне стоило перекидывать набитый рюкзак над головой неупокоенного духа, но этот эпизод точно войдет в список самых запоминающихся трудностей агентства "Локвуд и компания". – Кого? – шепотом же произнесла я, подбираясь к ней ближе. Призрачная женщина повернула ко мне голову, ее молочно-белые губы задрожали и беззвучно приоткрылись. Черт бы побрал эти цепи! Я попыталась прочесть слова по губам, но у меня ничего не вышло – железо перекрывало все паранормальные проявления. На коленках я подползла вплотную к границе, и, внутренне леденея от своей дерзости, повернула голову так, чтобы призрак шептал мне свои секреты прямо на ухо. – Люси! – донесся до меня гневный оклик Локвуда, отчего я невольно вздрогнула. Неясный призрак железных цепей на Портленд-Роу восстал в моём воображении. – Кого? – вновь задала я вопрос и замерла, не дыша и обратившись в слух. – Дитя… – всхлипнул голос, а затем что-то, вернее, кто-то, резко дернул меня за прядь волос, заставляя вывалиться из круга. Накативший холод добежал вплоть до кончиков пальцев, устремился по жилам вместе с кровью, заставляя скорчиться на покрывшейся инеем траве в попытке сохранить ускользающее тепло. Вблизи взорвалась соляная бомба и заверещал призрак. Ко всему прочему меня обдало лавандовой пылью, отчего я беспомощно заморгала, пытаясь вернуть себе способность видеть. Пыхтел Джордж, звенели рапиры, ахала Холли – я же лежала на земле, изнывая от рези в глазах и ожидая почувствовать холодные объятия или что-то в похожем духе. Когда всё затихло, кто-то опустился рядом со мной, помогая сесть ровно. Затем я ощутила тепло на своем виске – там, где его обжег призрачный холод. К своему несказанному облегчению, вполне знакомое прикосновение и невыносимо желанное. – Ох, прости меня, Локвуд, – из-за струящихся слез его лицо расплывалось, и я совершенно не могла уловить его выражение. – Мне жаль, очень жаль. – Всё обошлось, – пальцы Локвуда запутались в моих волосах. Он притянул меня к себе, окутывая в пальто, как в диковинные крылья. Я же сидела, совершенно потерянная, категорически усталая и ошеломленная внезапно состыкованной из фактов и открытий мозаикой. Призраки оказались гораздо более сведущими в жизненных вопросах, нежели смертные. Гнусные намёки Черепа, расстройство желудка, привязчивая сонливость и усталость, а также призрачная женщина, настойчиво и ревностно ищущая меня, вдруг сошлись на одной линии. Она-то и привела меня к осознанию того факта, что Локвуду в скором времени предстояло защищать кого-то ещё. В некотором смысле, мне стало даже обидно, что о собственном интересном положении я узнала лишь третьей.