Леди Смерть.

Солнце садилось, даря земле последнее тепло и окрашивая горизонт розовым. Улицы Парижа были уже пусты. Конечно, в первую очередь сказывалась идущая полным ходом Вторая мировая, но и магия сыграла здесь не последнюю роль. Тощий блондин с явно выраженной гетерохромией стоял у Эйфелевой башни, ожидая встречи, и думал. А мысли, признаться, были у Геллерта отнюдь не веселыми… Прошло уже около тридцати лет. Тридцать лет с того злосчастного инцидента, положившего конец всему. Однако даже время не могло унять боль от расставания. Ал… Почему-то ему продолжало казаться, что вот сейчас его друг появится из ниоткуда, обвиняя его в глупости, что такой зрелый волшебник страдает из-за таких пустяков. Но, конечно, виноват во всем был его хронический недосып и регулярное недоедание. Но возможно, было место и черным пустотам, разрывавшим его грудь на части. Общее благо. Вот, на что он променял любовь и дружбу. Сейчас это казалось даже смешным. — Здравствуй, Геллерт, — раздался за его спиной женский вкрадчивый шепот. — Здравствуйте, — кивнул он Смерти. — Ри, если не ошибаюсь… — Не ошибаешься. Ты знаешь, зачем я здесь? — Мог бы предложить, — Гриндевальд потер переносицу, как он всегда делал, задумавшись, — но нет. — Ты помнишь Альбуса? С каждым словом черновласой девушки Геллерт все меньше хотел этой войны. Но остановиться он уже не мог. — Я… хотел бы помириться, честно, — прошептал он после рассказа Ри о судьбе друга. — Но, вы же понимаете, при такой армии… Я уже не могу отказать от этой войны. — Я этого и не просила, — слишком печально улыбнулась девушка. — Попробуй хотя бы поговорить с ним. — Хорошо, — сдался Геллерт. — Поговорю… *** — Где ты была? — Том чувствовал себя в библиотеке Смерти как дома. Впрочем, он в любой библиотеке чувствовал себя как дома. — С другом одним разговаривала, — улыбнулась только вернувшаяся Смерть. С другом. Почему-то при этих словах Реддл почувствовал себя обманутым. Ри… она ведь говорила, что он у нее единственный. — Глупый ревнивый ребенок, — вновь прочитала она его мысли. — Конечно, ты у меня один. Но дела, знаешь ли, никто не отменял… Том улыбнулся своей глупости. Действительно, ревность не лучший советник при выяснении отношений. — Жаль, что я не могу тебя обнять, — прошептал он в конце концов. — А это ты слишком опрометчиво сказал, — загадочно заметила Ри. — Ты серьезно? — Как никогда… В руках Смерти была книга Герпо Омерзительного. Книга, которую Том обязательно прочтет. Эту книгу читал еще Салазар. Именно следуя этим записям, он смог создать своего василиска — грозу Хогвартса. Но интересовало Ри сейчас немного другое. Хоркрукс. Способ удержать тело и душу на земле дольше срока. Способ без опаски дотрагиваться до Смерти. Конечно, тут также должны были быть свои ограничители. Но разве когда-то что-то было просто? Однако если хоркруксов будет несколько… Нет, об этом не могло и никакой речи быть. Её Том не будет рвать душу так многократно. Лучше ему вообще не рвать бы душу… Но это был единственный способ исполнить их общую мечту. — Когда лучше провести ритуал? — оборвал её мысли Том. «Никогда», — хотела бы сказать она. Но, конечно, она этого не сказала. — Лучше года через четыре, — ответила, наконец, Смерть. — Чем позже, тем лучше… Том лишь пожал плечами, соглашаясь. Кто-кто, а он ждать уж точно умеет. Вдобавок ко всему прочему… Они все так же могут продолжать общаться. *** Замок Смерти, в котором Том проживал на данный момент, был, должно быть, самым древним поместьем Шотландии. По словам Ри, строила замок она сама. А сомневаться в словах Смерти не было причин. Картины великих британских деятелей, древняя магия — все это было, несомненно, интересно. Но для Тома, как и всегда, любимым местом оставалась библиотека, которая у Ри была просто огромной. Для книг был выделен даже специальный этаж, на котором и поселился юный волшебник. Литературы было так много, что просто взгляд разбегался. Ри же просто улыбалась его любознательности, невольно поминая знаменитого предка Тома, что, однако, случалось все реже и реже. Она действительно любила именно Тома, а не копию почившего Слизерина. Безнадежно влюбленная… Находясь в замке первое время, Том, однако, не читал, не разглядывал картины интересных людей. Он слушал магию. Прислоняясь в очередной раз к шершавому серому камню, он все больше и больше убеждался в том, какое это все-таки счастье — быть волшебником. Реддл уже просто не мог представить своей жизни без магии, в разнообразии которой он все сильнее убеждался с каждым днем, поглощая книгу за книгой. — Твоя библиотека даже больше, чем в Хогвартсе! — восхищался Реддл. И это не было для него открытием — замок был намного старше школы. Непонятно каким образом Том смог докопаться и до остальных работ Герпо. Темные заклинания, выведение василиска… Том просто учился. Тогда он еще не знал, что Темной магии нельзя просто учиться. Что Темная магия — тот омут, нырнув в который, остаешься навеки погребенным под толщей воды. Но очень скоро ему было суждено убедиться в этом на личном горьком опыте. — Ри? — девушка впервые слышала в его голосе нотки страха. — Да, Том? — Со мной что-то не так, да? — Нет, с чего ты взял? — Я… грязный… Смерть не сразу поняла, о чем говорил волшебник. Но Ри была неглупа. Сложив два и два, она смогла максимально объективно оценить ситуацию… — Томми, дело в том, что когда волшебник изучает Темную магию, он… — Ри, я уже не маленький, — возмутился Реддл. — Говори нормально. — Ты стал Темным, Том. — И что это значит? — Это значит, что тебе будет трудно творить Светлые заклинания. — Почему? — Они требуют положительных эмоций, которых у тебя почти не было с самого начала… — Но ты… — Том, я — Смерть. Твои чувства ко мне априори не могут быть светлыми. Даже… любовь будет несколько искаженной… После этого разговора Реддл проплакал всю ночь. Первый раз в жизни. И — последний, как он надеялся. Он — Темный маг. А еще он безнадежно влюблен в британскую Смерть… *** — Привет, Ал… — Темный маг совершенно не знал, о чем им говорить. Он мог бы сказать Дамблдору, как ему плохо без него, как он страдает, но толку-то? — Здравствуй, Геллерт. Чем обязан? — холодно спросил Альбус. — Все еще злишься… — прошептал Гриндевальд. — Альбус, я хотел… Присоединяйся. Ал, мы ведь придерживаемся одних идей. — Я не согласен мириться с твоим террором, — отрезал рыжий. — Ал, просто… мы могли бы хотя бы не ставить друг другу палки в колеса… Во имя старой дружбы… — Мой друг Геллерт мертв. Ты — чудовище. Чудовище. Скажи это кто другой, Геллерт бы и внимания не обратил. Но Альбус… Умереть захотелось так сильно, как никогда. — Прости… Я… не хотел отрывать тебя от дел… Преподавание, новый учебный год… Счастливо оставаться… Ал… — и аппарировал. — Счастливо… — прошептал Дамблдор пустоте. — Гел… Страдал ли Альбус? Страдал ли Геллерт? Они оба страдали, и оба были виноваты в своих страданиях… «Как же глупы люди», — только и оставалось сетовать Смерти.