***
Начало учебного года не приносит ученикам ничего хорошего. Вообще. Никто не хочет прощаться с летом, видеть лица одноклассников, таскать с собой горы учебников, просыпаться рано утром и слушать лекции от преподавателей. Первый учебный день в этом году для Сары не скрашивает ничего. Матери снова нет дома, как и отца, а на улице погода такая, что туда не хочется выходить совсем. Небо чёрное из-за туч, сильный ветер колышет деревья так, что те так и норовят сломать себе пару веток. Гром то и дело заставляет Сару вздрагивать, а молния время от времени яркими вспышками озаряет комнату. О каком хорошем настроении может идти речь, когда Саре придётся через всё это великолепие топать в школу? Сара спустилась вниз, чтобы сделать себе утренний кофе, и заметила отца, что стоял согнувшись у открытого холодильника. Картина была жуткой: растрёпанные волосы, синяк на скуле, под глазами огромные мешки, рубашка порвана... На её глаза навернулись слёзы. Когда всё успело стать таким? Кажется, только недавно они жили дружно, были крепкой семьёй, где все горой друг за друга. А сейчас... Что сейчас? Мать гуляет с другим мужчиной, отец пьёт, постоянные ссоры, скандалы и дочь, которая, кажется, им теперь вовсе не нужна. Да, ей семнадцать, но она все ещё ребенок. — Доброе утро, пап, — тихо говорит Сара, проходя на кухню. Отец оборачивается, несколько секунд фокусирует взгляд на Саре, а потом произносит хриплым голосом. — Когда последний раз это гребанное утро было добрым? И правда. Кажется, уже слишком давно, если учитывать тот факт, что практически каждое утро здесь начинается либо с ссоры, либо со звенящей тишины. — Ты не ходишь на работу, пап? — она говорит это так тихо, будто боится затрагивать эту тему, хотя, кажется, она и сама давно уже знает ответ. Отец сверлит Сару взглядом и та замечает, как сильно поднимается его грудь от тяжёлого дыхания. Глаза загораются злостью и ненавистью, а ноздри страшно раздуваются. И впервые в жизни Сара по-настоящему боится своего отца. Таким она его ещё никогда не видела. — Меня уволили, — он выплёвывает ей эту фразу чуть ли не в лицо, хватает со стола недопитую бутылку пива и удаляется из кухни, заметно пошатываясь. Молчи, Сара, только молчи! Прими тот факт, что это больше не та дружная семья, что была раньше. Что больше нет этих разговоров по душам и традиций смотреть вместе комедии. Никакого барбекю на выходные и поездок по магазинам. Походы всей семьёй в кино и кафе остались в прошлом, и обо всем былом великолепии теперь можно только вспоминать с грустной улыбкой на лице. У тебя больше нет нормальной семьи, Сара. Она чуть не подавилась слезами, что тут же полились из глаз от этой жуткой правды, что будто дала ей пощечину, отрезвляя. Понимать такую ужасную правду больно, тошно и обидно. Она не знает, что будет завтра, но сегодня она знает точно, что назад уже ничего не вернуть. Когда Сара выходила из дома, на пороге она столкнулась с матерью, которая беззаботно улыбалась и сияла, контрастируя своей яркостью с серой улицей. Только мама Сару, кажется, даже не заметила, всё махала ручкой и улыбалась отъезжающему от дома автомобилю. — Вот и докатились... — пробормотала Сара, открывая зонт и выходя на улицу. Её чуть не снесло ветром в первые несколько минут! Дует так, что ты невольно превращаешься в Мэри Поппинс. Всю дорогу Сара тянулась за зонтиком. Минуты через две после этого ужаса на дороге около Сары остановилась машина. Дерек. Нет-нет-нет, она не сядет к нему. Он ей даже не позвонил ни разу за неделю, он так же, как Стефани, бросил её с тем идиотом Коулом. Нет, она лучше утонет в ближайшей луже, чем поедет с ним в машине. Но дождь усиливается, а Дерек открыл окно и просил Сару поехать с ним. — Только потому что идёт дождь! — ворчит Сара, взбираясь на переднее сиденье и кидая зонтик в ноги. — Сара... — сзади доносится тихий голос, а на плечо Сары ложится тонкая женская ручка. Стеф. На глазах кудрявой слёзы, а руки заметно дрожат. Сказать, что ей перед Сарой стыдно, это не сказать ничего. Она виновата, она так чертовски перед ней виновата! И Сара скучала, конечно она скучала по своей лучшей подруге, да так сильно, что по щекам снова слёзы. А Дерек едет тихо, стараясь не нарушить ту тишину, что есть между ними, и чтобы не попасть под горячую руку. Пусть поговорят, пусть разберутся. Им нужно. Очень. — Я так виновата перед тобой, Сара. Прости меня, пожалуйста. Я никогда больше, обещаю, никогда, — Стефани говорит сквозь слёзы, держа Сару за руку, которую та не спешит отпускать, тихо всхлипывая. — Я же думала, что он... А он... Чёрт, прости меня, малышка, прошу. Я же так сильно люблю тебя, правда. Я теперь всегда только за тебя, так всегда было, но я сглупила... — Останови машину, Дерек, — громко говорит Сара, прерывая речь Стефани. — Но Сара... — Останови. Свою. Машину. Сейчас же. Стефани заливается слезами, прикрывая ладонями лицо. Она так надеялась, что подруга её простит... Всю неделю она не спала, ненавидела себя за тот идиотский поступок и осознала свою вину. Ещё вчера она попросила Дерека забрать Сару, потому что ей необходимо перед ней извиниться, помириться со своей малышкой Сарой, необходимо. Потому что она её лучшая подруга, она её опора и поддержка, лучший психолог и жилетка для слёз. А сейчас Сара просит остановить машину, и... Когда Дерек останавливает, она выходит, громко хлопая дверью. А потом садится на заднее сиденье и притягивает Стефани в объятия, рыдает у неё на плече, шепча, как сильно она скучала.***
Первый учебный день не радует ничем, кроме того, что в этот день никто не учится. Школьники забирают в библиотеке книги, говорят о проведенном лете, знакомятся с новыми учителями, если таковые имеются, и получают расписание на ближайшие пару недель, которое потом обязательно изменится в худшую для учеников сторону. После примирения со Стефани настроение Сары резко взлетело до отметки "отлично", утренняя ситуация успешно забылась, а погода не казалась такой уж и мерзкой. Мерзким казался только Коул, который весь учебный день бросал на Сару какие-то странные взгляды, злобно сверкая своими глазами. Он всегда сидел на последней парте, поэтому постоянно Сара ощущала противный взгляд в спину, ощущала его недовольство каждой клеточкой своего тела. Но он не подходил даже близко, поэтому Сара старалась не обращать на него никакого внимания. Пусть смотрит — перебесится. К полудню дождь закончился, даже был какой-то намек на солнечные лучи, поэтому, когда пришло время уходить из школы, Сара со Стефани решили пройтись пешком и зайти в любимое кафе за любимыми молочными коктейлями. Но стоило им сделать несколько шагов ещё во дворе школы, сбоку Сару схватили за руку и поволокли за угол школы. Чёртов Коул! Сара испугалась так сильно, что даже не могла кричать. Паника комом засела в глотке, не пуская слова наружу, пока он силой тащил её за собой и не давал ей даже нормально встать и начать идти. Он только прорычал что-то типо: «Надо поговорить». Стефани в ту же секунду побежала за ними, хватая Коула за руку и стараясь сделать так, чтобы он отпустил Сару. Но в том, кажется, бушевала такая злость, что он просто не понимал, что творит. Если человек считает, что ему всё можно, значит, он и живёт по этому принципу. Поэтому игнорируя испуг Сары, крики Стефани и её попытки его вразумить, когда она била его своими маленькими кулачками, он оттолкнул кудрявую так сильно, что та отлетела на землю, чуть было не лицом в лужу. И, кажется, она повредила руку, на которую упала. Снова паника, снова слёзы. Куда он её потащил? Что он может с ней сделать? Идиот, боже, какой идиот! Как назло во дворе школы практически не было ни души, все разъехались по домам на своих машинах, за исключением нескольких девчонок. Паника, паника, паника! Что делать, куда бежать? Нужно спасти Сару, нужно срочно, обязательно! Стефани услышала звук мотора со стороны дороги и мигом побежала туда, не обращая внимания на боль в руке и на свой внешний вид. Она просто выбежала на дорогу, размахивая руками, когда байк остановился в полуметре от неё. Сейчас было плевать, кто это из драконов, если честно, главное, чтобы кто-то побольше. Она не думала о том, что они могут сделать с ней, только бы забрали Сару из лап этого урода. Мотоцикла было два, и тот, что остановился перед ней, был более устрашающим. Мужчина на байке снял шлем, и Стефани узнала в нём Аарона. Она боялась его ещё тогда, стоя в лавке миссис Хилл, но сейчас она чувствовала страх только за Сару. — Кудрявая, ты с ума сошла? Я чуть не сбил тебя! Ты что творишь? — Аарон злой, как цепной пёс, но когда Стефани прерывает его и дрожащим от страха голосом начинает говорить, гнев уходит на второй план. — Там Сара, а он её утащил. Помогите, прошу, я боюсь, что он... Второй дракон резко снимает свой шлем и вскакивает с байка. Как только он услышал имя Сары, то внутри всё оборвалось. Нет времени слушать её рассказ, когда там происходит непонятно что. Он только произносит громкое: «Где?», и, когда Стефани указывает пальцем, срывается с места и бежит в ту сторону. Коул прижимал Сару всем телом к стене на заднем дворе школы, закрывая ей рот одной рукой, а другой сжимая её руки над головой, и целовал её шею. Из глаз текли слёзы, руки больно тёрлись о стену, оставляя кровавые царапины, и плач из-за руки Коула больше походил на мычание. У неё не было возможности выбраться, он слишком сильный. Его рука уже потянулась к бедру Сары, чтобы нагло залезть под юбку, когда за угол завернул бегущий Вишня. Он схватил Коула за шкирку и оттащил от Сары, что чуть ли не упала на пол из-за резкого освобождения. — Ты, блять, по-человечески не понимаешь, да? Он трясет его, как тряпичную куклу, пока Сара стоит в стороне и вспоминает, как нужно дышать. Он снова спасает её. В который раз. От первого удара в челюсть Коул пошатнулся. От второго упал на землю, стирая кровь, что тонкой струйкой стекала из губы. Вишня наклонился к нему, схватил его за ворот футбольной толстовки и прорычал прямо в лицо: — Из-за таких, как ты, нас считают моральными уродами, потому что все будут знать, что тебя избил дракон. Но поверь мне, если ты ещё хоть пальцем её тронешь, я покажу тебе все, на что я действительно способен, ты понял меня? — Что, Сара, — мерзким голосом говорит Коул, чуть поворачивая голову, — решила стать подстилкой для взрослого дяденьки? Следующим ударом Вишня сломал ему нос. Она дрожала у стены, наблюдая за всей этой картиной, и благодарила всех, кого только можно благодарить за то, что Вишня появился в её жизни. Коул бы не остановился, точно нет. Он бы изнасиловал её прямо здесь, у стены на заднем дворе школы, наплевав на всё. Но теперь, Сара уверена, он и на метр к ней не подойдёт, и всё это только благодаря Вишне. Этому парню, о котором все говорят только в плохом ключе, который несколько раз её спасал... Аарон осматривал руку Стефани, когда Вишня и Сара вышли в школьный двор. Кудрявый держал Сару за талию, крепко прижимая к себе, а она обнимала себя руками, дрожа от холода и страха. С губ Стефани сорвался вздох облегчения, а Аарон улыбнулся тому, что смог воспитать из Вишни настоящего хорошего человека, несмотря на всё то дерьмо, которое для начала пришлось из него выбить. В прямом смысле этого слова. — Я отвезу твою подругу в больницу, Сара, — говорит Аарон, кивая Саре, оставаясь всё таким же серьезным, как и всегда. — Ты же не против? — обращается он к Стефани, что стоит с округлившимися глазами. — Она не против, — говорит Сара, — отвези её. — Садись, принцесса. Я тебя тоже кое-куда отвезу. Стефани осторожно села сзади Аарона, не особо веря в то, что происходит, и аккуратно обняла его одной рукой, всё ещё находясь в состоянии шока. Сара же с пустотой в глазах села позади Вишни и улыбнулась только тогда, когда снова смогла крепко прижаться к нему. Кажется, с этого дня мнение о драконах у Стефани очень сильно изменилось...