***
— Вроде неплохо, а? Даже клëво! Зловредное зеркало вдруг придумало объявить мировую, пока Дэлин, затянутый в один из одолженных комбинезонов, вертелся перед ним, поворачиваясь то одним боком, то другим, и с одобрением оглаживал ляжки. Комбез сидел идеально, словно Дэл, как в дополнительный слой эпидермиса, был облачëн в него с рождения. Синтекор — не обычный гладкий, а какой-то новой текстуры, сработанный из мелких, плотно прилегающих чешуек, — обрисовал мышечный рельеф до последней выпуклости и впадинки, визуально ещё больше «подсушив» мышцы, сделав их чëтче и объëмнее. Опустил глаза Райли с некоторой опаской, но и ниже пояса всё выглядело почти прилично: бугор в паху выпирал не так уж нагло. Член, умиротворëнный после плодотворного сна ещё и упражнением «помоги себе сам», когда Дэлин полоскался под душем, скромно прикорнул к бедру с явным намерением не демонстрировать бунтарский настрой каждому встречному. Спровоцировал его сам Дэл, нечаянно — углядел, глазастый, крошечную складку в паху, прихватил пальцами и зашипел. Забыл, что синтекор — материя тонкая, не рассчитал и крепко ущипнул себя за яйца. Член заинтересованно шевельнулся. — Лежать! — строго приказал ему Дэл: не хватало ещё, чтоб сейчас в паху выпуклилось во всю боевую готовность! И инстинктивно пригнул голову. Сверху шибануло металлическим ба-бамсом — этажом выше кто-то тяжко рухнул и завозился, сопровождая соскребание с пола отчëтливо слышным «неймëтся, блядь, ему в такую срань!». — Да я же не всей базе, ну… — шëпотом повинился Дэл, сделав себе зарубку на память впредь быть потише. Кто знал-то, что в кирианских блоках перекрытия ненамного толще синтекора! Зато член присмирел, опять прикинувшись безжизненной субстанцией у бедра и больше не пытаясь помешать хозяину придирчиво инспектировать отражение в зеркале. Завершающим облик штрихом Райли обул новые берцы, те самые, которые так «удачно» словил вчера мордретом в каптëрке. Задрал ногу на стул, намереваясь разобраться с застëжками… Но кирианские технологии и тут выпендрились: дожидаться, пока человек сообразит как еë застегнуть, обувь нужным не сочла — магнитные клипсы на узких кожаных полосках выползли из прорезей и с тихим «клац-клац» стянули голенища на лодыжках. Дэл вдумчиво чесанул репу. Хорошо, хоть ширинка на комбезе не проявляла самостоятельности… Пока что. Но по всему выходило — с кирианским обмундированием следовало быть начеку. — Очень даже ничего. Сам бы выебал! — Райли в последний раз глянул на причепуренное отражение, поздно спохватившись — кирианской всеебабельностью заразило, что ли? — прикусить вертлявый язык. Отражение согласно кивнуло. Усилиями робота-эскулапа даже лицо сегодня не выглядело квазимордой: битая скула подровнялась, утиная губа сдулась, а про вчерашние опухоли от омежьих «ласк» напоминали только выцветшие до едва заметной желтизны кляксы гематом. Волосы пришлось расчëсывать пальцами, поминутно сдувая норовившую занавесить глаза чëлку, но заметно похорошевшему отражению Дэл заговорщицки подмигнул, позволив себе посмаковать мысль о том, что такой он может даже понравиться Илии. Ну хотя бы попробовать — попытка ведь не пытка? Конечно, вряд ли Илию принесëт проведать его в такую, как сказал разбуженный падением с кровати сосед, «срань»… Но когда в дверь грохнул чей-то кулак, Райли целую минуту тешил себя надеждой, что сам коммандер пришёл пожелать ему доброго утра. Зря. На его томно-ленивое «кто там?» в дверь саданули ногой, а когда створка убралась в пол, в каюту ввалился Зак — с какой-то коробкой в одной руке, высоким пластиковым стаканом в другой и с зажатым в зубах промасленным пакетом. Осмотрелся, хмыкнул, заценив водопад, выплюнул пакет на столешницу, а стакан всучил Дэлу: — «Кто-о там»! Обслуживание номеров, мля… До ближайшего дайнера с доставкой жрачки, чтоб ты знал, тридцать пять светолет, и сибарита из себя корчить будешь, когда домой вернёшься… если… А здесь сам шурши ходунками на камбуз! В первый и последний раз я тебе хавчик приволок! Да если бы Лия не приказал… Дэлин, включив режим «оглох на оба уха сразу», невозмутимо развернул промасленную бумагу — ничего особенного, обычный бургер-брикет, стандартный набор искусственных белков, углеводов и прочей питательной шняги. Впрочем, выглядел бургер почти как натуральный, даже сочился жирком. — Время на ликбез истекло позавчера, жуй и внимай, — капрал подтянул ногой единственный стул, с удобством пристроил туда зад, водрузил на колени свою коробку и принялся возиться с настройками. Дэл опознал в коробке декодер для голографических слайдов и не ошибся: прямо посреди каюты возникла сильно уменьшенная копия «Тагрона» — тяжёлого кирианского танка. Тупорылая копия урчала, как рассерженный короед, утюжила гусеницами пучки хилой серой растительности на попавшем в кадр куске лесной прогалины, а плотно обступившие вокруг деревья любовно поглаживали ей башню широкими перистыми листьями. И что-то смахивающее на древесную «змею» как раз вползало на корпус. — Баобабрус плотояднус, — вполголоса забубнил Дирк. — Охотно тобой закусил бы. Серпентариус проглотус. Сожрёт и не подавится… Короткий глумливый смешок застрял у Дэла в глотке — нелепые названия, явно придуманные не биологами, совсем не кажутся забавными, когда древесная «змея» рвëт башню танка легко, как ребëнок травинку. Дэл отнюдь не подвизался спецом по наземной технике, но так запросто сорвать башню у «Тагрона» — в реале восьмидесятитонной махины с шестидюймовой бронëй из усиленного аргалита… Не смеялось ему, и когда другие древесные «змеи» в считанные мгновения спутав сплошной сетью ощерившийся стволами импульсаров десантный флаер, запиявились под кокпит, развороченный будто прицельным залпом дезинтегратора, и вынырнули обратно, таща в жадных кольцах… нет, уже не людей — кровавые ошмëтки в огрызках камуфляжа с торчащими из мяса обломками костей. Дэлин поспешил зажать ладонью рот: проглоченный кусок бургера запросил срочной аудиенции с внешним миром — на следующем слайде бесстрастная камера дрона запечатлела, как клубок мутно-сизых «лиан» вскрыл экзоскафандр десантника, словно брикет из обычной фольги, чтоб через пару секунд выдрать из него человека… Ломтями. — Крапивус обглодариус. Переварит до последнего ногтя и берцы выплюнуть забудет, — нудел своё капрал, листая слайды, пока Дэлин — подозревая, что ему уже не развидеть, как мясистые листья размером с простыню, изъязвлённые жирными багровыми прожилками, но формой и впрямь похожие на крапивные, пеленают в плотный кокон бешено брыкающегося кирианца с раззявленным в крике ртом, — мысленно уговаривал себя заблевать утилизатор попозже, когда Дирк отвалит восвояси. А Зак не собирался его щадить. Раз за разом перематывал назад моменты жуткой гибели людей, прокручивал снова, в замедленном темпе, едва ли не по кадрам расписывая излюбленные способы нападения местной растительности, и требовательно вопрошал: — Всëк? Повтори! Кривился на растерянный мямлëж Дэла, в десятый раз принимаясь объяснять, как именно схарчит его какой-нибудь актиниус зажротус. — Твой единственный козырь — быстрота, — твердил как мантру Зак. — На носу заруби! Сумеешь вовремя смыться, считай, выжил. Замешкался — тебя уже переваривают… — Уютная планетка, прямо заповедник! — Дэл, пришибленный пониманием, что стоит ему хоть на дюйм высунуть нос за пределы защитного поля, как не только местная фауна, но и флора облизнëтся с видом «кушать подано», впитывал информацию, не пытаясь справиться с бившей тело дрожью. Его трясло. К такому Дэла не готовили. Приучили думать, что погибнет он в космосе, скорее всего — во вспышке взрыва, мгновенно и безболезненно. Дичайшей болью выкрутит, только если угодит в излучение ней-ана, и то секунд на десять — дольше поражëнные излучением не жили. А узнавать на собственной шкуре, что почувствует, когда от него, живого, оторвут руку, Дэлу не хотелось от слова совсем. Или ногу оторвут. Лучше уж сразу голову… Которую сейчас раздирало мыслями о том, что зря он вообразил, будто сумеет в одиночку улизнуть с Эрганы. Ну не совсем в одиночку, однако чтоб осуществить без того хлипкий и больше похожий на бред план спасения, пришлось бы продержаться здесь не меньше суток. При самом благополучном раскладе. При худшем — как минимум несколько дней и ночей. А он не протянул бы и полчаса. Разве что в море попробовать отсидеться, но не факт, что и там им не захочет закусить какой-нибудь водоплавающий абориген или плотоядные водоросли. Теперь-то понятно, что лепить из него выживающего из последних сил героя, попутно спроворив себе зрелищное кинцо, в мыслях никто не держал. Бесполезная затея — героя разжевали бы в момент, и смотреть не на что, только как кровавый фонтан хлещет из разорванных жил. Понятно, почему Илия вëл его до самой базы. И почему Эргану предпочли считать бесперспективным комком земли без признаков присутствия хоть каких-нибудь полезных ископаемых — никто толком не исследовал еë недра. А те, кто пытались, наверняка в темпе свернули изыскания. Если вообще выжили. И впредь соваться сюда зареклись — во вселенной тьма тьмущая планет, не населëнных всëжрущей биотой… — Слышь, занудус кровопивус, а растёт здесь хоть какая-то колючка, которой не в кайф меня жрать? — Трава и цветы вряд ли вгрызутся в твои мослы, они мошкару пожирают. А ты для них вроде шины от музейного авто — куснуть можно, прожевать вряд ли, — с готовностью просветил капрал. — Но бродить босиком не советую. Какая-нибудь ромашка может цапнуть за пятку, если наступишь… Внезапный звучный «курлык» и высветившийся алым сенсор срочной связи на браслете показались Дэлину благословением свыше, тем более, что метаться по каюте в поисках ввода комма не пришлось — одна из стенных панелей посветлела, «протаяла», оказавшись встроенным вижн-дисплеем. С которого сам Илия, свежий, как утренняя роса, скучным тоном заметил, что если Дэлу так приятно общество Зака, то они с «Канальей», так и быть, подождут. — Совсем забыл! Он велел уложиться в полчаса, а мы… — Дирк с деланным сожалением воззрился на наручный хронометр, а спустя минуту даже не успел удивиться тому, что его, безо всяких приспособлений вроде маршевых движков, выперло из каюты на сверхсветовой. Под летящий вдогонку собственный мат и имперское заверение дослушать про кусачие ромашки как-нибудь после. Но вломить за столь невежливое прощание оказалось некому — Райли уже грохотал берцами где-то у выхода из блока.***
Упакованный в тëплый полевой комплект Илия кутал покрасневший нос в воротник бушлата, огненные волосы стянул в хвост и, если бы не камуфляж, запросто сошëл бы за случайно приблудившегося к военной базе студента. И порядком уже продрогшего — краснел у него не только нос, но и кончики ушей. Дэл вовремя подавил порыв подойти и обнять, укрыть собой хотя бы от пронизывающего дыхания ветра. Понимал, что за такое прилетит немедленно, не слева, так справа. Илия — это Дэл уяснил ещё вчера, — одинаково хлëстко вломит с любой руки. В омежьих глазах пока не тлело вчерашнее «хочу свернуть тебе шею немедленно», и провоцировать его, пожалуй, не стоило. — Прохладно сегодня… — неловко бормотнул Дэл вместо извинений за то, что заставил ждать. — Здесь всегда так. Дубак даже на экваторе, а мы на сорок второй параллели южного полушария. Задачу уяснил? — коммандер банальным «привет» заморачиваться тоже не стал, но и за опоздание не предъявил. — Времени в обрез, график мы уже просрали, поэтому сразу к делу. Сегодня тренировочный полëт, а завтра первый боевой… Райли! — А? — Дэл засмотрелся на его побелевшие от холода губы и как раз думал о том, что защитка здесь — типовая для базы каких-нибудь туристов-экстремалов. Которым по кайфу стучать зубами от холода в палатке, выкашливать из лëгких дым костра и собственноручно варганить похлëбку — от одного вида коей нормального человека наизнанку вывернет! — в котелке с водой, мерзко воняющей рыбой. А вот непрошенных гостей, вроде шипохвоста или какой другой ядовитой дряни, им даром не надо… Кириане опять лоханулись? Да что с ними такое? Их защитное поле наверняка уничтожит любую органику и неорганику, но нейтрализовать погодные условия не настроено. Капли дождя или снег испарит на подлëте, однако для ветра и холодрыги оно — не препятствие. А защита военной базы должна быть максимальной, чтоб ни мелкий таракан не проскочил, ни ветерок случайный не залетел. Мало ли, что принесёт тот ветерок. Случалось, целыми базами вымирали на малоисследованных планетах, когда вирусы какой-нибудь местной разновидности холеры или оспы срать хотели на все созданные людьми лекарства. Мутно-белëсая тварь, похожая на сороконожку-переростка, подобралась к защитке опрометчиво близко — тут же вспыхнула зеленоватой свечкой и лопнула, забрызгав бурой жижей траву за периметром. — Послушай, Ли, — Дэл и не заметил, как урезал коммандерское имя до совсем коротенького. — Фигня ваша защитка! Для военной базы… — Спешл для тех, кто полдня вчера только и делал, что комнатные ништяки изучал — база не военная, а исследовательская, — перебил его Илия. — Военных тут ровно столько, сколько необходимо для обеспечения безопасности изыскателей. Защитка — сфера, приходится держать круговую оборону. Особенно от тех, кто под землëй. От голодной ветки можно успеть увернуться или спалить еë нахрен из бластера, от выползшей из земли корняги, спутавшей ноги — вряд ли. И если корняги прорвутся снизу, вычистят базу меньше чем за пару часов. От людей, я имею в виду. С первой экспедицией так и случилось, поэтому сплошная непроницаемая защита — под землëй. Наверху приходится терпеть неудобства, иначе энергостанция не потянет. Не тепличный рододендрон, от холода не завянешь! Райли, не тупи, пора включать мозги! И инстинкт самосохранения на полную катушку, если рассчитываешь дожить до полëта на аванпост. Задачу уяснил, спрашиваю? — Не о себе пекусь! — Дэл попробовал обидеться и не смог. Его комбез отлично держал тепло — молекулярная структура синтекора перестроилась сразу. Только кисти рук, уши и нос ощутимо щипало морозцем. Но на это плевать. А замëрзшие пальцы омеги захотелось обнять ладонями, отогреть… — Обо мне тоже не стоит, — жëсткий неприязненный взгляд Илии вдруг потеплел. — Я привык. И хватит об этом. Наша задача здесь… Гулкий грохот врезал по ушам так, что оба втянули головы в плечи: со взлëтной полосы снялись две «Канальи», и одновременно с этим с дозорной вышки потянулся вверх луч ослепительного белого света. Луч стремительно расширялся, разросся в конус, и в тот момент, когда Дэл инстинктивно зажмурился, боясь увидеть, как птичек спалит защитное поле, оператор дезинтегратора выжег в куполе защитки приличных размеров дыру. Другой грохот, потише, заставил Дэлина раскрыть глаза. А пока он пялился на то, как дыра в защитке стянулась почти мгновенно, дезинтеграционный луч, упав до земли, выпустил с территории базы колонну из пяти бронированных вездеходов с наглухо задраенными люками. Каждую броню облепили десантники в скафандрах высшей защиты и увешанные оружием так, что больше походили на живые машины для уничтожения, чем на людей. — Вот этим мы и занимаемся, — Илия ткнул пальцем вслед абрисам истребителей, быстро таявшим в неприветливой хмари неба. — Выжигаем импульс-лучами коридоры в растительности для прохода техники с бригадой яйцеголовых. И обеспечиваем прикрытие с воздуха во время прохода и на месте раскопок. Атаки корняг быстро только сверху засечь удаëтся, а потому бдить приходится в шесть глаз, считая свои родные, визоры птички и сканеры прикомандированных дронов. Тащимся, конечно, низко, на бреющем, медленно и печально, как улитки в трауре, но… — Чё? — Дэл даже в ухе ковырнул, думая, что ослышался. — Использовать боевую авиацию, чтоб выжигать коридоры в лесу? Да это же… Это всё равно, что палить из бластера по комарам! — Согласен, — Илия нетерпеливо кивнул. — Но иначе никак, и наши кажущиеся дурацкими правила писаны кровью. Здешние «комары» — твари прожорливые, и «хоботки» у них дохуя длиннющие! Увидишь, с какой скоростью набрасываются корняги… Почти всегда — скопом. Наземная техника слишком медленная, чтобы успеть отбиться без потерь. Проверено не раз. Проверявшие не выжили. А потери мы больше позволить себе не можем. Знал бы ты, сколько людей и техники мы тут угробили! — Догадываюсь. И почему сюда захомутали меня, а не прислали пилота с крейсера, тоже. Если какая-нибудь местная берёза изготовит из меня барбекю, никому и в голову не придёт сожалеть, — Дэл подавил невесёлый смешок, с опаской косясь на сизые заросли. Еле слышное гудение защитного поля не могло заглушить доносившиеся извне шуршавчики — тонкие серповидные листья безжалостно трепал ветер, а казалось, будто они шепчут о чëм-то своëм. Не иначе, сучары, замышляют убийство. — Вы нарочно воткнули базу посреди леса? На открытом месте не судьба была? — Под лесом три четверти материков, — Илия резко дëрнул плечом, точно отметая нелепое предположение. — И на открытой местности нет гарантии, что незаметно, под землëй, к тебе не подберëтся голодная корняга. А здесь не такой уж и лес, так, островок зарослей кустарника… Не слишком-то и обширный. Похоже, Зак воздух зря сотрясал. Ты хоть что-нибудь слышал? Это азалиус инсектус, существует во взаимнохарчибельном симбиозе с мокрицами. Мокрицы подрывают и жрут корни азалиуса, азалиус жрёт мокриц и не жрёт нас. Все довольны. Здесь самое безопасное место на Эргане. Относительно, конечно… — Потому какой-то хрен и бродит там с фонариком? — Где? — Илия насторожился, застыл, вцепился взглядом в заросли, как охотничий сокол в будущую жертву. — Никого из наших там быть не должно… — Если светит не фонарь, тогда что? Болотный огонёк? Не бей, я только покажу… — Дэл обеими руками обхватил его голову и осторожно повернул в сторону, где приметил засиявший в гуще сизых листьев слабый алый проблеск. — Днём? И там, где болот нет? — Илия увидел, нахмурился так, что брови едва не наползли друг на дружку у переносицы, поднял к губам руку с браслетом. — Блейк, что за муйня светится в зарослях? На десять часов, расстояние от периметра около сотни ярдов. Проверь! — Что? Уверен? — омега, выслушав доклад дозорного, потемнел лицом. — И всё-таки оно горит! Поднимай дроны! Луч дезинтегратора вновь взрезал купол защитки, теперь выпустив наружу стайку дронов, похожую на рой чернобрюхих ос. Дэлин проследил, как «осы» вытянулись сначала в правильную линию, потом разбились на пары, прочëсывая заросли частой гребëнкой сканирующих полей, и снова рассыпались в беспорядке, заметались хаотично, словно без всякой видимой цели. Будь ищейки-беспилотники живыми созданиями, Дэл об заклад побился бы, что они растерялись. Илия смурнел грозовой тучей, прижимая пальцем гарнитуру коммлинка — выслушивал сыплющиеся один за другим доклады дозорных и смотрел на заросли со всë возрастающим недоумением. — Там ничего нет, — омега отнял руку от уха, только проводив глазами последний вернувшийся на базу дрон. — Чем бы это ни было, сканеры его не видят! — А оно есть, — упëрся Дэл. — Метнëмся, сами поглядим? Коммандер в замешательстве куснул губу. — Ты же здесь главная шишка по безопасности, нет? — подстегнул его Дэл. — И у тебя под носом шастает неопознанный светляк, а ты ни в зуб копытом! Давай, не дрейфь, я рядом буду! — Да как я выжил-то без тебя вообще, гос-споди… — Илия смачно сплюнул, но серию команд на браслете всë-таки набрал и повëл рукой вкруговую. Ослепительный тонкий луч, вырвавшись из браслета, вырезал в защитке почти ровный полукруг. — А мне про эту примочку не рассказал, — попенял Дэл, выбираясь следом за ним за периметр. — Зато ты и не разлагаешься ещё на питательные вещества в чьëм-нибудь желудке, — парировал Илия. — Или будешь мне втирать, что не попробовал бы смыться, если б знал про встроенный дезинтегратор? — А… — Заткнис-сь… и под ноги с-смотреть не забывай! — свистящим шëпотом оборвал коммандер, озираясь. — Крупных пожирателей поблизости нет, но корняги у них чертовски длинные, помнишь? Как нефиг делать спутают тебе ноги и высосут кровь за много миль от ствола! А азалиус с ними воевать не будет, корняги на мокриц не претендуют…***
Вглубь зарослей продвигались молча, бок о бок, почти касаясь друг друга локтями. Звуки, не отсечённые полем, теперь слышались ближе, чётче, где-то мокро похрустывало, чавкало и причмокивало. Земля пружинила под ногами, как живая, трава льнула к ногам, будто пытаясь потереться о затянутые в эрзацкожу голенищ лодыжки. Раньше Дэлин так и подумал бы — льнëт, сейчас ноги отдëргивал, еле сдерживался, чтоб не втопить вперëд скачками, как древнеземной кенгуру, косился зло на жадную траву — облизывает, небось, зараза, примеривается, да не по зубам кусок попался. Под подошвами звонко лопались мокрицы, азалиус шептал громче — возмущался, наверное, что два дуболома без спросу впëрлись на стол и топчут еду, а алый светлячок будто дразнил их, любопытных. Нырял в гущу листьев, пропадая из виду, выныривал вновь, всякий раз чуть дальше, то почти угасал, словно игра в догонялки вытягивала из него силы, то взблëскивал ярче. Заманивал, уводил за собой всë дальше в сизые заросли, а рассмотреть себя поближе не давал. Особенно громкий и отчëтливый хруст недалеко впереди вынудил вздрогнуть обоих — прямо по курсу из кустов вывалила туша. Примерно восьми футов ростом, с мутно-красного цвета кожей, усеянной пупырчатыми наростами, и с вытянутой башкой, отдалённо напоминавшей морду древнеземного крокодила. На землю туша опиралась мощными нижними лапами с загнутыми кверху когтями, верхние лапки, казавшиеся несоразмерно маленькими, застенчиво прижимала к груди и лыбилась во всю клыкастую пасть. — Крокодах, — шёпотом отрекомендовал новоприбывшего Илия. — Вот блядь… — Замри! — прошипел мгновенно севшим голосом Дэл — где-то читал или слышал, что на неподвижные объекты ящеры не нападают. Чмулхаки точно обошли бы неподвижное стороной, потому как то, что не шевелится, либо в принципе не съедобно, либо падаль. А попробуй обозвать чмулхака трупоедом — огребëшь по сусалам так, что добавки не запросишь. Но чмулхаки — полуразумные, а этот… — Бесполезно, он чувствует наше тепло, — коммандер сцапал его за руку и с силой дёрнул назад. — Тикаем! Дэлин остобенел, словно заворожённый взглядом злобных жёлтых глаз с вертикальным зрачком. И, наверное, прожил бы ещё не так уж и долго — только пока монстр, взиравший на них с большим гастрономическим интересом, решал, какое из удачно подвернувшихся блюд жрать первым, — если бы Илия пинком не вернул его в реальность: — У вас любовь с первого взгляда? Обратный путь до базы занял гораздо меньше времени — альфа и омега, подгоняемые буханьем тяжёлых лап позади, летели, не чуя ног под собой, пока мягкая земля под подошвами берцев не сменилась ферротетраном, а за их спинами не схлопнулся открытый дозорными проём в защитном поле. — Вот теперь любуйся, пока не сгорит… — Илия согнулся, уперев руки в колени и шумно отдуваясь. Дэлин, крепко сцепив зубы, чтоб не так сильно стучали со страху, обернулся ровно в тот момент, когда крокодах, категорически не согласный с тем, что еде втемяшилось смызгнуть от едока, протаранил защитку и взревел, вспыхнув в зеленоватых разрядах, опутавших его, как сетью. — Когти у него на нижних лапах, смотри… — попытался озвучить Дэл поразившее его нечто, пока зверюга, увязшая в защитке, как в трясине, корчилась в безуспешных попытках вырваться из смертельной ловушки. — Как у древнеземных дейнонихов, только закрученные спиралью и переливаются перламутром, — подсказал Илия. — Необычные, ага, но в следующий раз разглядывать их замечательный педикюр вблизи не советую! Риккардо вот так глупо и погиб — пока таращился на эти красивые когти, крокодах успел продемонстрировать их в действии — вскрыл Рику грудную клетку, а пожирал ещё живого… — И никто не пытался его спасти? — Дэл с омерзением отвернулся от монстра, сгорающего в тенётах защитного поля. — Чёрт знает, зачем Рик попёрся в заросли один. И подробности его гибели зафиксировала только видеокамера патрульного дрона. Хоронить пришлось то, что зверюга не доела. Райли, не торчал бы ты у периметра, как чëртова креветка во фритюре… Провоцируешь усиление аппетита! Чемпионом по прыжкам в длину Дэлин себя и во сне не видал, но ощутив вдруг, как холодно засыпало мурашками кожу на загривке, а волосы встопорщились дыбом даже на лобке, одним скачком перемахнул мировой рекорд галактики. И только тогда обернулся. — Еба-ать… Они тут стадами бродят? — Крокодахам компаньоны за столом не нужны. Тот, — Илия кивнул на прогоревшие уже почти до золы останки, — молодой был. Глупый. Случайно на нас напоролся, небось. А этот — постоянный клиент… Знакомьтесь! Дэлин, это Горелый, не так давно сдуру сунулся мордой в защитку, но вовремя сообразил рвануть назад, только портрет подпалило. Эстет и гурман — любит любоваться красивой едой и терпеливо ждëт случая пощупать еë зубами. Ему-то Рик и попался… Горелый, это Дэлин, с виду съедобный, но жрать не советую — словесная отрыжка замучает! Массивный ящер, поняв, что прикинуться отростком азалиуса не вышло, выступил из зарослей. И чуть склонил набок башку, словно оценивая новое блюдо по какой-то своей шкале питательности и общей сожрабельности. Дэл содрогнулся — готов был поклясться, что на зверской морде, даже там, где пупырчатую шкуру изуродовали гниющие струпья ожогов, детально отпечаталось «годен». — Какого чëрта его не пристрелили? — Приказ командования — оставить в живых. Как лишнее напоминание ещё не съеденным, чтоб не совались прогуляться в романтичные заросли… — Чудная планетка! — Райли тотчас на себе распознал, что ощущает коскар, сорванный взрывом «пукана» со стопорных балок и уносимый взрывной волной хрен знает в какие едреня. — Райский уголок просто! Предлагаю переименовать в Сожрану. Нравится? Мне — да. Самое оно для этого охуительного местечка! Ч-чëрт… Обязательно метнусь сюда в отпуск! Если выберусь! Нет, скажи, тебе название понравилось? — Трепло ты, Дэл. А впрочем, не у тебя одного такая реакция. Поначалу. Потом привыкают, даже какую-то своеобразную прелесть здесь находят. Может, и ты завяжешь уже истерить? Найди себе какую-нибудь прелесть и привыкай помалу… — А я уже, — Дэл мазнул по нему таким взглядом, что и безнадёжный тупица не усомнился бы, кого имперец назначил центральной прелестью. — Да ну! — Илия тупицей точно не был, усмехнулся, прижал в шутовском восторге к груди сцепленные в замок руки. — А на Горелого как зенками лупал! Я уж подумал, не пора ли начинать ревновать… — Понять не могу, — перебил Дэл поток его псевдоизлияний, — зачем вы здесь? Эргана же дурацкий бесполезный кусок грязи, в каждом атласе писано. Зачем было вбухивать сюда столько денег и жизней? Здесь даже аванпост не построишь, цена вопроса невъебически высока… Нахрена было захватывать сраный закоулок далеко не на самой оживлëнной торговой трассе? — С пиратами нас попутал, что ли? — Илия глянул колюче, снова брезгливо изломав губы. — Никто ничего не захватывал. У имперцев это врождённое — везде парашу подозревать? — Тогда объясни. Всё равно ведь память мне сотрут. Валяй, не стесняйся! — Знания, — помолчав с минуту, словно решаясь, выдал Илия совсем уж непонятное. — Наследие древнейших цивилизаций, канувших в небытие задолго до того, как по космосу расползлись выходцы со старушки Земли. Но тебе это незачем. Неинтересно. Идëм, мы и так здорово задержались! Если, конечно, не раздумал ещё познакомиться с «Канальей»…