***
— Фриииииииииииииииск! — Бля! Ты долбанутая? — Нееееет! Чара долго искала Фриск. Та ждала её возле выхода из тронного зала. — Тебя где черти носили?! — Где-где… в пизде бля. — Ты пьяна. — Агааааа. Ну ты сама посуди: КАК можно НЕ ВЫПИТЬ с прекрасной Ундиночкой? Эт всё равно, что член отрезать, когда он в эрективном состоянии! — Да я заметила, что Андайн ничему хорошему тебя не научит… — ДА ЛАДНО ТЕБЕ! Нормальная Андайн вполне! Я бы, может, даже с ней того… она ничё такая чикса, да и мы могли бы быть прекрасной парой. Лицо Фриск исказилось. — Но я люблю другую девочку. И люблю её гораздо больше других Андайн. — Чего? — не поняла Фриск, — Какую ещё девочку? У тебя УЖЕ кто-то есть? — Агаааа. — протянула Чара. — К… Фриск стала растерянной. — Когда ты успела…? — Ну… — хихикнула Чара, — Давно. — Ты живёшь в своём теле от силы четыре месяца… — А причём здесь тело, Фриск? — Ха? Чара рассмеялась: — Ты ещё не догадалась, что речь о тебе идёт, глупая? — Ч-ЧТО?! Фриск покрылась румянцем. — Да брось, Фриск. Я знаю о тебе всё. Совершенно всё. Я жила в тебе почти девять лет. Я знаю твои мысли, знаю твои вкусы. Знаю о тебе всё хорошее и плохое. И ты мне всё равно нравишься. Алоглазая взяла Фриск за край нижней челюсти, стала нежно поглаживать. — Это уже не просто привязанность, дорогая моя. Это любовь. — Чара, ты пьяна. — Нет, дорогая. Это ты меня любишь. И я знаю это. — Ты. Пьяна. — Нет. — Чара… Ты- — Я чувствую это. И я не собираюсь такую добычу как ты кому-либо отдавать. Смекаешь? Ты принадлежишь только мне. Ты — мой партнёр. И теперь не только по уничтожению миров, но и в любви. С этими словами Чара поцеловала её. Фриск не стала сопротивляться.***
— В прочем, твой план блестящ, Меттатон. — Я же говорил, что они поведутся. Меттатон и Папирус стояли на одном из балконов. — Пиздец, — покачал он головой, — Идиоты. — А ты что-то узнал? — Ну… Санс с Андайн шли в чулан и там говорили обо мне. У Андайн «тысячи теорий обо мне». — Ооо, полетело говно по трубам. — протянул робот. — В прочем, мне надо будет закупить побольше жучков и расставить их там, где эти клоуны чаще всего встречаются. По возможности на одежду ляпнуть кому-нибудь. — Жучки? О-хо-хо, дорогуша, да ты по-крупному играешь. — А что? Они меня за идиота воспринимают. Так пусть же в один прекрасный момент поймут, что это ошибка. Тотальная причём. Меттатон улыбнулся. — Сам жучки найдёшь или тебе… — Знаю у кого купить можно, спасибо. Ты и так много чем помогаешь. — Всегда рад помочь. — Кхм. — послышался голос. Меттатон с Папирусом обернулись. У выхода из балкона стоял Санс. Молчание в несколько секунд прервал робот: — Полагаю, вас нужно оставить наедине? — ухмыльнулся он. Папирус посмотрел на Меттатона. Сансу показалось, что на лице брата было нечто среднее между презрением и усталостью. — О… оставь. Робот тут же покинул балкон. Санс тут же подошёл к брату. — Как же ты ебануто выглядишь с этим страпоном, бля. — протянул младший, — Санс, как тебе это вообще в голову пришло? — Да сам не знаю. — усмехнулся старший, сев на скамью, — Хотел всех удивить, а потом нашёл этот страпон. Думаю: «О Андайн обрадуется!» — В натуре бля. Папирус сел рядом. Наступила тишина. «Зачем он пришёл ко мне.?» — Чего тебе, Санс? Ты же не просто так пришёл? — Просто… побыть с тобой хочу. Без лишних глаз. М-можно…? Папирус не был в настроении, чтобы вообще пререкаться. — Можно… — произнёс он. Папирус вздохнул. Сегодня, особенно сейчас, скандалить он не настроен. Но всё же, одна мысля в голову к нему пришла: «Ладно. Я хоть и скелет с высокими принципами, но они явно подозревают что-то неладное. Мне нужно немного подыграть им… Превозмочь своё спокойствие… Хотя я этим занимался всё время, но сейчам мне нужно быть особенно стойким. Повезло, что я в отличие от той же Андайн не такой уж и бухой…» Папирус сел на каменистую скамью. Санс пристроился рядом с ним справа и обнял его руку (своей уцелевшей рукой), прижавшись к ней. — Мне жаль, что всё… так вышло. — Ты о чём? — не сразу спросил Папирус. — Ну… вся эта история… и с Эниллой тоже. — краткое молчание, — Но, раз уж меня в очередной раз вскрыли… — вздох, — Расскажу всё как есть. Конечно, если тебе это… интересно. Папирус ничего не ответил. Было слышно лишь сверчков и дуновение ночного ветерка. — Босс? — Что? — Слышишь меня? — Слышу. — не сразу ответил он. И наступила тишина. Но не надолго: — Санс. Скелет посмотрел на лицо младшего. Папирус смотрел куда-то в сторону, но точно не на него. — Да? Папирус вздохнул. — Я уже устал от всего этого дерьма, страшно устал. — голос звучал более злобно, чем спокойно, однако Папирус пытался сохранить внешний холод, хотя бы на лице, — И если ты не хочешь меня выбесить в очередной раз и стать жертвой насильного падения с этого ебучего балкона без своих же костей, что не маловероятно — лучше вообще заткнись и не парь мне свою излюбленную хуйню в стиле «мне жаль». Я бля уже сам всё понял. И даже обсуждать это не имею ни малейшего желания. — К-как скажешь… но если будут вопросы… — Ты не ответишь на них. Угомонись. — неясно процедил высокорослый. Папирус уже пожалел о том, что позволил Сансу остаться с ним наедине. «Блять.» Самая безмятежная и успокаивающая тишина заполонила балкон. Стало очень тихо, даже сверчки перестали свистеть, те лишь кружили вокруг, освещая маленькие участки тел или окружающего места, а ветерок хоть и был, но совершенно бесшумный. С двух сторон от скамьи находилось два фонаря в клетках, висящих на колоннах (как бра), Санс по щелчку пальцев их зажёг. Вспыхнул огонь, стало ярко. Лоза, разветвлённая по колонам и стенам, и несколько растений, стоящих в горшках и вазах по углам, придавали балкону особую сказочную атмосферу с нотками романтики. И ведь никак не скажешь, что рядом с этим балконом творились сегодня самые отвратительные и безумные непотребства в лице справедливости над королём. Но всё уже очищено и теперь это место можно было назвать едва ли не священным. Каждый из скелетов погрузился в свою пучину мыслей, смотря на небо и иногда друг на друга, а может и куда-то по сторонам. Несмотря на столь грязный день, небо было кристально чистым, а звёзды то и дело пестрели на тёмно-синем искусственном небосводе. — Так и будем молчать? — вдруг спросил Папирус. — Ты сам сказал мне заткнуться. — Я про… насущные проблемы. — Пугает меня твоя фраза. — У меня своих дел по горло, тебе невероятнейшим образом повезло. — Настолько, что ты не будешь докапываться, как ты это обычно любишь? — Ты за кого меня принимаешь? — тут же недобро посмотрел на него младший брат, — За бесхребетного идиота? — Аээ… что?! «Я всё знаю, Санс. Совершенно всё.» — Будет время — и с тобой разберусь. — зевок, — Ты для чего сюда пришёл, Санс? Отношения решил выяснять? «Ой сука, только попробуй, я от тебя не отъебусь потом…» — Просто… — но сам Санс звучал искренне скромно, — Хочу с тобой поговорить. Но… я уже… понял… что у нас у обоих всё в дерьме. А говорить больше и не о чем. — Именно, что не о чем. — согласился Папирус. — Совершенно не о чем. «Главная насущная тема разговоров — твоё блядство и последующее участие в Тамагафках. Ещё приплюсовать всю твою очередную ложь — и получается целый ком, который я на тебя вылью…» По тону высокорослого скелета можно было понять, что тот вообще не горел желанием общаться и говорил едва ли не «на отвали». — Я просто скучал по тебе. Очень сильно. Папирус снова промолчал. «Ну не выдавлю я из себя, что я по нему скучал тоже. НИЧЕГО, Я НА НЁМ ЕЩЁ ОТЫГРАЮСЬ. Гнев мой никуда не пропал, сука!» Но тут скелет придумал, что сказать: — Лучше скажи… как твоя рука? «И всё так уж вышло, что помог именно он.» — А… Да вот, шевелю, как видишь. Правая рука Санса была забинтована. — А что с ней было? — Мне её к хренам оторвали. Или корректнее сказать, отломили. — Что… Папирус резко посмотрел на Санса. Тот смотрел на свою руку и шевелил кистью с пальцами, то выпрямляя их, то сжимая в кулачок. — Ну-у, предплечье с кистью. — пояснил он, — Асгор надавил своим сапогом… вот и хрустнуло. Но к счастью, осколки от костей найти было не сложно, несколько нехитрых манипуляций Виндингса — и я уже даже спустя пару дней могу ею шевелить. Но это не слишком приятные ощущения, поэтому стараюсь этим не переборщить. — Асгор мёртв, Санс. Больше он никому не причинит вреда. — Это точно, Босс. — Кстати. «Попробую у него кое-что вынюхать…» — Да? — Что тебя связывает с Асгором, Санс? Санс дрогнул. — Тоже шлюханские приключения? — Нет. — тут же ответил он. — А что? — Скажем так, одна из грязных робот при короле (и нет, с сексом она не связана никак), которую нельзя афишировать по законам Подземелья. — Чего… — Скажем так, был ряд обстоятельств, из-за которых мне пришлось пойти на эту работу. — Мне ты сказать можешь. — твёрдо сказал младший, — Я — лидер КГ. Законы об информационном общении касательно королевских дел и особых должностей на меня не распространяются в данном случае. — Тебя сняли с этой должности. — съехал Санс, — Ты давно объявлен мёртвым. Папирус снова замолчал. «Ясно блять. Так и думал. Наверняка какой-то королевской шлюхой подрабатывал вместо миссис Поппи.» — Я рад, что мы убили Асгора. — решил сменить он тему, — Точнее, убил его ты. Но… по сути… — Соучастники, да. И чего теперь? — Нет. Ничего. — смущённо ответил он, — Я просто рад. — Не понимаю твоей радости на самом деле. — Ха? — Сейчас бы нам короля найти нормального… Если не найдём — это конец. А нам тут жить в конце-концов. «Интересно, что он думает насчёт королей… я уже слышал от него же версию о том, чтобы возвести меня. Спасибо, Санс, но нет.» — Я думаю, всё урегулируется. Виндингс знает, что делает. Моё дело только принимать заявки. — А? В смысле? Санс отстранился от Папируса, перестав обнимать его руку. По крайней мере, Папирус никак ответно не реагировал. — Ну… будет здание, где каждый монстр может подать заявку. Я там буду сидеть и смотреть за тем, как он эту заявку заполняет. Если надо — проконсультирую. — Почему Виндингс тебя нанял на эту… работу? Ты разве для неё подходишь? — Вообще-то да. Ну… а ещё я смотрю на компетентность кандидатов. Если какой-то неизвестный монстр — сразу отказ. — Как ты это определять будешь? — Ну как-как? В инете ничего про него интересного нет, как и слухов — ноунейм. Всё. Сомнительным личностям тоже отказываем. — Хм. Ну допустим. — Не, если ты подашь заявку — я даже проверять её не буду, сразу поставлю «да» и отправлю на дальнейшее голосование. — Да не собираюсь я!!! Санс странно ухмыльнулся. — Конечно, Босс. Это даже напугало. — Это что за нахер, Санс? — Э… Не важно. Не скажет же Санс о своих приключениях в Мире Мёртвых? «Он точно станет королём.» — сказал себе Санс, — «Это судьба. Не сейчас — так потом. Бля… это же какие нахуй проблемы начнутся… Хотя выгоды больше… н-наверное? В любом случае, Босс… Тебе от этого не сбежать. От судьбы не убежишь — она уже выбрала тебя. Я думаю, ты станешь действительно прекрасным правителем…» Санс сам не заметил того, как широко улыбнулся. — Что? Санс поднял глаза на брата. — Да? — Чего лыбишься? — Ах, ничего. — улыбки он не скрыл, — Просто о хорошем подумал. — он посмотрел в сторону. С этого балкона виден Хотлэнд, частично Кробилон и Ядро. Можно было разглядеть даже спальные районы Хотлэнда — и там, в дали, среди красно-коричневой мглы, можно было разглядеть ярко-алые огоньки. В целом Хотлэнд выглядел крайне интересно — местами мрак, а местами не давали проходу из-за лавовых потоков. «Не нравится мне это…» — Здесь так красиво. — сказал Санс. — Согласен. Единственное незасранное место. — Есть такое… — Санс. «Это напряжение можно сгладить только одним способом.» — М? — У тебя бухло есть ещё? — Э… Санс пошарился в инвентаре и сказал: — Да. Он тут же вытащил пол бутылки коньяка. — Прекрасно. — приемлимо улыбнулся младший, — Нальёшь? «Может его язык развяжется… бухой он более откровенный. Но мне себя нужно держать в руках, я ведь в этом плане ничем не отличаюсь… Кхм. В отличие от Санса я не так много выпил. » — Ого. — Что? — Неожиданно. — Я устал. — буркнул Папирус, после чего выдавил дополнительно, — И ты тоже. — Есть такое. Скелебратья понемногу начали выпивать, у Санса как обычно оказалось две рюмки под рукой. Рассевшись перед друг другом поудобнее, они всё же смогли перейти на нейтральные темы. Санс старался не нервничать и Папирус скрывал всё своё негодование (втихаря применяя молитву). Но алкоголь брал своё — оба расслаблялись, особенно Папирус, который пил чуть больше Санса, который в свою очередь пытался хоть немного протрезветь: — Поэтому я рад, что с тобой всё хорошо, бро. — приятный вздох, — Чтобы ты там ни делал, поверь мне — я всегда тебе буду рад. Ещё в тронном зале Санс заикался и едва ли стоял на ногах, веселясь с Андайн. Но свежий воздух на улице делал своё дело. — Спасибо, что мозги не вынес тогда. — буркнул высокорослый скелет. — Всегда пожалуйста. — Иначе я бы окончательно сорвался. — Понимаешь, Босс… Андайн о тебе сильно волновалась. — Охуеть блять, с порога матом крыть начала и полную херню нести. Вот это я понимаю — волновалась! — Всё же, с твоей стороны тоже не совсем правильно внезапно пропадать… ты же тогда в коме был, после того инцидента с Чарой. И так резко пропал! — У меня были свои причины уйти. Но я вернулся, поэтому не о чем волноваться. Санс промолчал, отведя взгляд. — И Виндингс про это знал, да? — более настороженно спросил он. Папирус смотрел на вдумчивое выражение лица Санса, взгляд которого устремилось в звёздное небо. — Нет. — ответил он спустя секунду. Санс тут же посмотрел на брата. — Кстати о Виндингсе. У меня есть смутное предположение, что он знает, что между нами. А вот тут Папирус уже не выдержал и прыснул: — ПФФФХХТ! Санс, ответь на один вопрос, ответ на который я так и не получил. — Что? — Почему мы ВООБЩЕ от него скрываемся? Любому идиоту, который хоть раз в жизни заходил на Монстронэт полистать мемчики, сразу станет понятно, что мы, сука, пара. Два скелебрата гея. С отношениями… доминанта и подчинённого… ньех-хе-хе… — Я говорил о том, что Виндингс не слишком лоялен к геям. — А с чего ты так уверен? Ему отсосать пытался лет двадцать назад, а он отказался? Папирус начал хихикать, на что Санс с отвращением бросил: — Да блять, именно это. — Да брось, Санс. Я шучу. — Я смотрю, Энилла много тебе шуток обо мне подбросила. — А… да не, я не с целью тебя унизить, нахуй мне это нужно-то? Оно само вырывается, извиняй. А Энилла и вправду умеет выносить мозг. «У меня будет ещё море времени, чтобы тебя унизить…» Санс не был доволен ответом. — Да ладно тебе так обижаться! Я же не всерьёз бля. — Я ещё с той шутки про то, что ты забыл, что мы встречаемся, не отошёл. — Боже, дно пробито. Санс обижается на шутки. — Сейчас хер пойми, шутишь ты или нет. — Шучу! — После многократного общения с Андайн во время всего этого безумия я потерял эту границу. — Да после Андайн вообще мировоззрение меняется и всё бля. Да, наверное, мне следовало бы тебя предупредить об этом, ньех-хе-хе… — В точку. Особенно после сегодняшнего… Папирус посмотрел на пах Санса. — От страпона избавься. — хрипло вдруг сказал он. — Э… почему? — То дерьмо, в котором он побывал… даже святой водой не очистишь. — А для красоты его оставить нельзя? — Чееееего? Для какой нахуй красоты? — Ну… эксклюзив же. Целый конский страпон, побывавший в жопе Асгора. За миллионы можно продать. — Бля, ну его нааахуй! Теперь ширококостный рассмеялся. — Я твой вонючий носок лучше за такую цену продам, чем это. — О, правда? — завёлся он. — О, НЕТ! НЕ ПРАВДА. ИДИ НАХЕР!!! — он ткнул пальцем на брата, — ТЫ ЭТОГО НЕ СЛЫШАЛ!!!!! Смех стал громче, Папирус улыбался. Выпив ещё по рюмке коньяка, Санс, потянувшись без повреждённой руки, начал лепетать: — Я скучал по тебе. — Ага. — А ты? — Ммм… да. — Чего так тормозишь с ответом? — Я просто спать хочу. Приключения-приключениями, а нехватка энергии и должного постельного режима даёт о себе знать… — зёв, — Бля, я ж ваще не сплю получается… сука. Санс внезапно двинулся вперёд, привстав. Приблизившись к лицу Папируса и нежно дотронувшись завязанной рукой до его челюсти, Санс поцеловал его. Высокорослый сопротивляться не стал и лишь прикрыл глаза. Клац. — Тебя больше никто не побеспокоит, Босс. — промурчал ширококостный, — Асгор мёртв. Ты свободен. «Блять. Даже несмотря на то, что я выпил немного — алкоголь нещадно бьёт в голову… Либо я ебанул чего-то крепкого… либо отвык… либо я ещё и устал.» На фоне стресса, сейчас для Папируса было нечто, что можно было бы назвать истомой. Он ухмыльнулся. — Да… Он не побеспокоит больше никого… Вторая рука брата легла на другую сторону нижней челюсти. «Бля, коньяк же крепкий… сука.» — Я очень по тебе скучал. — повторил с хрипотой Санс, с какой-то искрой, которая заставила его голос буквально вспыхнуть жаждой романтики. После чего впился в более страстный поцелуй, уже с неоновым языком. Левая рука соскользнула к шее брата, осторожно сжав правая оказалась на верхушке его плеча. «Чёёёёёрт, всё ведь к этому идёт, да?» Но недобрые и реалистичные мысли стали улетучиваться. Папирус, сам того не осознавая, прижал Санса к себе, не размыкая поцелуй. Их грудные клетки и рёбра соприкоснулись друг с другом, руки Папируса стали гулять по его позвоночнику и задним рёбрам, намеренно задевая каждый позвонок с шеи едва ли не до копчика. Ещё тогда, днём, Папирус отказывался. А сейчас магия приятно разлилась по всему телу, словно он вернулся с холодной улицы в тёплый дом. «Ёбаный в рот…» Папирус понял сразу — его тело хотело этого, пылко желало! Алкоголь и усталость делали своё дело — расслабление пошло по всем костям и его разум стал постепенно отключаться. Бороться с этим желанием было бесполезно — удовлетворить потребность организма в разрядке требовалась гораздо настойчивее. И Папирус не из тех, кто обладает терпением. «Похуй. Просто. Сука. Похуй. В последний раз можно и использовать, а то окончательно с ума сойду, а он от меня в жизни не отклеится.» Всё ушло на второй план, окружение стёрлось в сплошное размытие. Остался только он и Санс. Прошло совсем немного времени — и они разомкнули поцелуй. Оба скелета вздохнули с неким облегчением, не отпуская друг друга из объятий. — А если серьёзно — то я и сейчас снять его могу. — Санс посмотрел на страпон. — Э… сними. — прыснул младший, — На тебе это смотрится жутко нелепо и одного дня мне хватило, чтобы посмеяться. — А теперь пугаешься? — Да. — Да не буду я его на тебе использовать! — А не в этом дело. Просто ты себя в зеркало не видел. Санс резко соскочил с скамьи. Лязг! Бам! Страпон оказался на полу. — Ты бы хоть куртку взял что ли… — Да никто на меня не смотрит, успокойся. «Конечно, дорогой мой брат, на тебя всё Подземе… А, ПОХУЙ. ПРОСТО НЕ ВСПОМИНАЙ ЭТО, ПАПИРУС. ПРОСТО ЗАБУДЬ. НЕ СЕГОДНЯ.» Санс снова залез на скамью. Следующий их поцелуй был не особо долгим — секунд на шесть, после чего Папирус пошёл в атаку: прижал к себе брата, снова лез в поцелуй, трогая позвоночник. — О, Босс… — Санс тут же ухмыльнулся, — Я знал, что ты не устоишь… — Приткнись, Санс… Санс сделал улыбку ещё шире. Папирус повалил его собой. Бам! Поцелуй они не разорвали. Ширококостный скрестил руки и ноги на спине Папируса, прижимаясь к нему всё сильнее и сильнее. Грудные клетки начинали тереться друг о друга, рёбра стали касаться, страсть накалаться. — П-подожди. — отстранился Папирус, кое-как выпутавшись из рук и ног брата, встав на колени. — М? На боку штанов у Папируса были наручники. Он за них и схватился. — Руки сейчас же протяни. — звякая наручниками, в полуприказном тоне сказал высокорослый. Санс, шире улыбаясь, с искрой в глазницах, протянул руки. Его запястья тут же были скованы браслетами. — Ох. Мне нравится. — Ещё бы тебе не нравилось. А теперь лежи и не шевелись, руки назад. Санс послушно выполнил этот приказ. Папирус положил свою руку на его рёбра, стал водить ею вверх-вниз, сжимая каждое ребро. — Хе-хе, осматривать меня будешь, господин полицейский? — игриво спросил ширококостный. — Да-а-ас-с… — произнёс Папирус, заигрываясь с рёбрами. Такие широкие и прочные, но на деле такие чувствительные и хрупкие. Хотелось их сжать до дребезжащего хруста, но младший знал предел. Он стал использовать вторую руку, постепенно опускаясь ниже, до нижних рёбер, затем позвоночник, позвонки, тазовые кости. Папирус чувстовал то, как дрожит Санс от каждого прикосновения, он ощущал его дрожь по всем костям. Мысли окончательно ушли на второй, нет, даже на третий план. Подвздошные кости, крестец… Когда Папирус дошёл до лобковых костей и симфиза, магический неон ждал его. Но тут он увидел не то, что обычно видит. — Сегодня попробуем по-другому? — тут же спросил его Санс. Папирус поднял голову и посмотрел на хитрое лицо брата, который сразу же увидел недопонимание в глазах первого. — Это типо… эм… — растерянно бросал взгляд высокорослый то на низ, то на Санса, — ты сегодня решил побыть женщиной? — Хе-хе… раз у тебя такой маленький опыт с женщинами… почему нет? Или тебе это не интересно? — Хм… — младший приблизил одну руку к своему рту, — Вообще-то… — он взял указательный и средний палец, демонстративно лизнул их, -…это интересно. Он опустил руку ниже, ниже… — Это очень интересно, С-санс. …дотронулся до клитора. — ГХА! — дёрнулся Санс от внезапного прикосновения. Папирус стал осторожными круговыми движениями массировать его. — Босс! Х-х-хаааа… Затем он эти же пальцы вогнал во внутрь. — Аааахх… Пальцы обволакивало что-то слизкое, но такое приятное и горячее. — Ты такой шумный, — проговорил он, — хотя я даже не начал. Папирус вынул пальцы. — Лежать. Он стал вытаскивать ремень со штанов. Бросив его с пряжкой в сторону, скелет расстегнул ширинку и вытащил свой набухший красный агрегат. Следующее, что делает высокорослый — берёт Санса за нижнюю часть голеней, притягивает к себе, ближе к паху. — Подожди, а как же… — Не сегодня. — перебил его Папирус, взяв свой член в руку. Направил к вагине. Головкой провёл по влажным половым губам. — М… Босс… Ха… — Санс снова задрожал. После чего резко вошёл… — Х-ХА! Папирус тут же навалился снова, но в этот раз опирался руками о скамью. Качнулся. Его орган сжимал неон Санса со всех сторон, но эти ощущения значительно отличались. Они были более приятными и тёплыми. Он наклонил голову ниже, куснул Санса за ключицу. — АААХ! — Помни, кому ты принадлежишь в первую очередь. — бурчал он, — Если не вспомнишь — так я напомню. — Я весь твой. — Нхаха… Сначала всё было размеренно и даже медленно, но высокорослый скелет терпения не имел. Он стал ускорять свои фрикции, тратя остатки своих сил. Единственное, что он сейчас слышал — хриплые, но непристойные стоны Санса, которые так ласкали его несуществующие уши, а во взгляде он видел его смущённое и извращённое лицо, довольное происходящим. И эта картина позволяла ему находить силы дойти до пика. — Мне тааааак этого не хватааало, аааах… — Ньех… вз… взаимно… На весь балкон было слышно то, как Санс выкрикивал то «Босс», то «Папс», как он наслаждался каждой секундой, пока Папирус упивался им же. Азартность летала в воздухе вперемешку с разгорячёнными дыханиями обоих скелетов… И тут зашла на этот балкон бухая Андайн. — ЕБА… Санс и Папирус резко повернули головы. — Оййййй… я чота… попутала берега… Но вот Папирус совершенно не был рад внезапному появлению пьянющей дамы, ещё и в лице Андайн: — ПОШЛА НАХУЙ ОТСЮДА!!!!! СЕЙЧАС ЖЕ!!!!! Две кости влетело в стену левее Андайн. Та не сразу дёрнулась, после чего, пошатнувшись и едва не упав на пол, пробурчала: — Ококококококококок, у… ухажу… И она тут же ушла. — Ёбаная сука! Папирус оскалился, медленно перевёл взгляд на Санса. Только сейчас до него дошло, что всё это время ширококостный продолжал двигаться. Эта внезапная сцена ему понравилась куда больше. — Ей завидно, Босс. «Блехехе… Он знает, как меня раззадорить…» На Папирусе появилась ухмылка. — Да ты бесстыжий сегодня я смотрю. — Желание сильнее разума, хе-хе. Папирус пошёл навстречу. Взял одной рукой его руки. Другой ухватился за шею. Толчки становились всё сильнее и сильнее. Позу никто не менял. Оба скелета всё учащённее и учащённее дышали, а полустоны Папируса понемногу превращались в нечто, напоминающее рык. Санс двигался слабо, но старался не щадить себя и принять как можно глубже. Минута за минутой. Время летело для них втрое быстрее. Их больше никто не беспокоил. — Х-х-хаааа… — протянул Папирус. Толчок! Ещё один! Грязные и ритмичные стуки костей были слышны на весь балкон. Папирус уже вот-вот достигнет пика… — Ещё… н-немного… Остро. Нестерпимо. Напряжённо. Каждый толчок становился всё грубее и грубее… А потом облегчение. Санс почувствовал горячую липковатую жидкость внутри себя. — Фу-ух… Папирус снова отстранился, но тут же лёг на скамью. Санс, вздохнув, смотрел на небо. — Это… это было прекрасно, Босс. — закрыл он глазницы. «Бля… Босс, втф?» — Только не смей тут спать… — Ещё чего? — приоткрыл он лениво глазницы. — Не, я так… Далее Санс пару минут смотрел лишь на небо, переводя дух. Только когда к нему полностью вернулось осознание, он слышал звуки металла. Санс привстал. — Стоп… — изумлённо остановил Папируса он, — А… а ты… ты уходишь? Папирус уже был полностью одет и стоял возле скамьи. — Ухожу. — бросил высокорослый, — А что мне тут делать? Ночевать? Он подошёл к Сансу, взял его руки и высвободил из наручей. — Ты уверен? — Я не так много выжрал, чтобы ночевать прямо ЗДЕСЬ. Лучше на помойке бля. «Не сегодня, Папирус. Подожди немного.» — А вообще, меня Меттатон ждёт. Я и так здорово задержался. — А если он ушёл? — Значит я к нему ПРИДУ. Логично? Ньях, конечно логично! — скелет повернулся спиной, — Пока, Санс. Мы ещё увидимся. — Э… береги себя, Босс. Папирус покинул балкон. Санс остался один. — Сука… — вздох, — Хоть и уломал на секс, но с ним всё равно что-то не то. Не такой он… Похоже, Меттатон не врёт… либо… АРГХ, К ЧЁРТУ. И сука, хули так быстро? Я даже на половину не готов был к оргазму… — вздох, — Ясно, вагину делать больше не буду. Санс посмотрел под себя, а затем на страпон, мирно лежащий на полу. Он всё ещё возбуждён. — Но я это, конечно, так просто это уже и не оставлю… Надеюсь, тут есть поблизости ванная…***
— А-а-альф…фис! Ам! Я… я тя ели ншл… Рептилия обернулась. — А-андайн! Ты вообще как на ногах ещё стоишь?! — Мффхыхыхыхы… Стою, как вдешь! Альфис ошарашенно смотрела на рыбу: — Андайн… Пи… Пиздец! Ты серьёзно?! — Ну бляяяяя, Альфееесссс, я не бхл хрн пойми скока врмни. Я УСТАЛА БЛЯ! ВОТ ОТОРВАТЬСЯ РЕШИЛА СЕГОДНЯ! А щщщщщщас! Щас и на тебе оторвусь, милая моя Альффффффиииссссс… Только Андайн хотела обняться с Альфис, как тут… — НЕТ!!! — взвизгнула рептилия, да так, что рыба остановилась и застыла на месте, рептилия резко отпрыгнула назад, подальше от рыбы, — ПОСЛЕ ВСЕГО ЭТОГО, ЧТО ТЫ СЕГОДНЯ ВЫТВОРЯЛА, ДАЖЕ НЕ СМЕЙ МЕНЯ ОБНИМАТЬ И ХОТЬ КАК-ТО ТРОГАТЬ… П-ПОКА НЕ ВЫМОЕШЬСЯ ДОЧИСТА!!!!!!! ЧТОБЫ БЛЕСТЕЛА ТВОЯ КОЖА!!!!! — А… — Андайн пошатнулась, — Л-лагишна… Над рял помыццо… Яжжы в блевотине была… и в говне… — Об этом я и говорю! Сейчас мы пойдём в ванную. — А де здесь ванная эба? — У тебя дома, Андайн. Рыба широко-широко улыбнулась: — А де мой дом? — АНДАААААЙН! — Да я дета в… стольном лице живу… — Чего… — Я не помню, бл… Альфиисссс, я не пмн, где я жву!!! Бляяяяахахахах!***
Папирус бодрой походкой покидал тронный зал. Когда он уже собирался дойти до прихожего коридора, он увидел стоящих Меттатона и Напстаблука. — Пацаны, дарова! — помахал он рукой. Настроение на удивление было выше удовлетворительного. — Привет, дорогуша. — улыбнулся робот. — Ого… только не говорите, что вы меня ждали. — У нас тоже были дела. — сказал Напстаблук. — Меттатон тут стоял, я проходил мимо. Разговорились. — Эм… Папирус. Мы с Напстаблуком это… на свидание пойдём. Думаю, остальные насущные проблемы будет разумнее обсудить завтра. — Ты прав. — согласился скелет, — Голова вообще не варит. Я должен выйти на свежий воздух и поразмышлять. — Тогда… до свидания? — Удачи вам. — ухмыльнулся скелет, пройдя мимо них.***
Прошло некоторое время… Новый Дом. Квартира Андайн. Всё же, понадобилось время, чтобы заставить Андайн напрячь свои мозги и найти дом. Ещё танцы с бубном были когда рыба не могла найти ключи от квартиры, а потому приняла самое разумное решение проблемы — выбить дверь с ноги. — Андайн, все спят уже… Зачем ты- — Нсрть. — буркнула Андайн, — Я В СВОЙ ДОМ ПОПАСТЬ НЕ МОГУ, А ЗНАЧИТ — ИМЕЮ ПРАВО ВЫБИТЬ ДВЕРЬ! Я ж не к чужому монстру врываюсь. — Конечно, ведь по-другому проблему не решить… Зайдя в квартиру, рептилия не унималась: — Ну выбила ты дверь, а как ты её поставишь блять? — Ща покажу. Андайн расставила руки перед выбитой дверью и образовавшейся аркой: — Апраааа… кадааабрааа… — стала она махать руками, будто колдовать, но магию ей было сейчас особенно затруднительно вызвать, — фокус-покус… хуй-пизда… бабадук-мандук… сиська-пиписька… жопус-покус… гупка-залупка… биба и боба два бабоёба… — Что ты делаешь… — Ды бля, дай вспмн! А, СУКА, ТОЧНО! РЭПЕЙРИС! Выбитая дверь засветилась зелёной магией и она вдруг встала на место. — ТАДААААААААААААААААА! — Чтоооооо… — Вещей протез дохуя творит. Только вот… сложно это… когда я… немного пере… брала. Далее Андайн взяла шляпу и откинула её в сторону. Затем расстегнула жилетку, сняла шорты, отбросила сапоги… — А-А-А-АНДАЙН!!! — взвизгнула Альфис. — Я в душ, — сказала рыба, — ня пока. — А РАЗДЕВАТЬСЯ ПЕРЕДО МНОЙ ОБЯЗАТЕЛЬНО?! — Любовный ритуал! — Что??! К-какой ещё нахер ритуал?! Я уже насмотрелась на твои ритуалы блять… лучше бы не приходила вовсе. Андайн громко засмеялась. — Да ладно, я же не буду тебе в рот срать. — ВОТ ТОЛЬКО ЭТОГО НЕ ХВАТАЛО! Она засмеялась ещё громче. — Будь прооооощеее! И ващще, располагайся, милая. Я скоро вернусь. Рыба зашла в комнату, дверь за которой тут же захлопнулась. — Блять Андайн, ты… ты точно знаешь, как вызвать острую реакцию. И нагло этим пользуешься. — усмешка. В следующие полчаса Альфис сидела на диване, тыкаясь в телефон. До этого она прошлась по квартире Андайн и была удивлена тому, что она не особо-то захламлена. Наоборот — везде было пыльно, но это и не удивительно в связи с последними событиями. Но всё же, написать одному монстру ей нужно было, чем она и решила заняться, пока рыба отмывалась до блеска: alphys_nya Привет, Санс. И будь добр НЕ ИГНОРИРОВАТЬ. А то знаю я твои манеры. Санс был в сети, но ответил лишь спустя пару минут: sans96the69skeleton привет, альфис. я тут. пока что. кхм. чё как? alphys_nya Э… Да никак. У меня к тебе есть ряд вопросов. sans96the69skeleton скажем так, я вот-вот собирался пойти спать, устал я жутко, поэтому если что — извиняй. это прям настолько срочно? alphys_nya Ну… желательно. У меня у самой не так много времени. От пьяной Андайн потом не убегу ну никак. sans96the69skeleton а. ахахахах. да, точняк. она тебя сожрёт с потрохами. тогда я весь в твоём внимании. alphys_nya Вопрос первый. Ты про Мир Мёртвых вообще что-нибудь помнишь? sans96the69skeleton плюс-минус. а что такое? alphys_nya Помнишь листик, который я тебе давала? sans96the69skeleton какой листик? alphys_nya С паролем. Ты его ещё порчей писал. В парке в Мире Людей. sans96the69skeleton а... помню. alphys_nya Не посмотрел? sans96the69skeleton каюсь. забыл. сейчас пойду поищу. попробую завтра же к Гастеру придти. Но прошло около пяти минут... alphys_nya Ну что там? sans96the69skeleton БЛЯТЬ. Я НЕ МОГУ ЕГО НАЙТИ. СУКА. alphys_nya Молодец, Санс. sans96the69skeleton альфис клянусь, я не знаю. я точно помню, что он лежал в том учебнике. я этот учебник год назад перечитывал трижды. и я видел этот листок. я понятия не имею… alphys_nya Молодец. sans96the69skeleton лучше скажи, а что в этом листке было? ну, то есть я помню что был пароль к сейфу какому-то а что в сейфе? alphys_nya Ключ к нижней Реальной Лаборатории. sans96the69skeleton ч… чё alphys_nya Там были записи об Альтернативных Вселенных. А ещё мои грязные опыты. sans96the69skeleton блять… alphys_nya Кстати. Раз уж мы заговорили об этом… Энилла же твоя бывшая получается? sans96the69skeleton (да). alphys_nya Оу. Хм. Странно. sans96the69skeleton что? alphys_nya Видишь ли… Энилла была главным посетителем нижней РЛ. Она ухаживала за моими «опытами». sans96the69skeleton чего?.. alphys_nya Когда у неё была депрессия (из-за тебя походу), она попросила меня, чтобы я позволила жить ей в этой лаборатории. Я позволила. Но когда началась история с Коалицией — я полностью забыла о ней. И она сидела там… одна. А теперь она резко вернулась. И по вашим словам — с Папирусом. sans96the69skeleton … то есть ты думаешь, что папирус спёр лист? alphys_nya Вполне вероятно. sans96the69skeleton а нахуй он в лабораторию-то пошёл… alphys_nya Откуда я знаю? Ты вроде писал, что это пароль от сейфа в лаборатории. А твой брат очень… настырный и упрямый. И… и ещё очень… любопытный, скажем так. sans96the69skeleton блять. знаешь что? ебал я всё это в рот. я спать пошёл. alphys_nya Э… sans96the69skeleton спокойной ночи. alphys_nya … И тут дверь распахнулась. Рептилия резко обернулась. Андайн грациозно вышла из ванной в одном полотенце. — Так! — величественно сказала она, — Мозг у меня немного встал на место, поэтому можем нормально попиздить. — Чегооо… — удивилась рептилия, — Ты уже протрезвела? — Ээ… не совсем, но да, уже соображаю лучше, ХАХА! Рыба быстро подошла к дивану и прыгнула на него! Бам! Она тут же оказалась возле Альфис. — Ну что? Продолжим наше свидание? Полуголый вид Андайн смущал. — Пиздец, Андайн… — Что? Альфис вздохнула. — Ты не перестаёшь меня удивлять. — рептилия очень невольно стала улыбаться. Телефон она затолкала в карман штанов как можно быстрее. — Видимо, — рыба ухмыльнулась, — ты забыла, с кем имеешь дело. А имеешь ты дело с АНДУХОЙ — РЫБЬЕЙ БИЦУХОЙ! Я бля волшебница. — Я заметила… Особенно после сегодняшнего. — Всё ради справедливости. — А по-моему, ты с ума начинаешь сходить. — Это всем суждено, мы в Подземелье живём ёпта. Андайн нагнулась к краю дивана. Там стоял пакет с продуктами (рыба заставила рептилию посетить здешний минимаркет возле дома), вытащила водку. — Ещё водка…? — ошарашенно изумилась ящерка. — Ещё водка. — улыбнулась рыба, — Да ладно, мы же одни, теперь можно убрать выебоны в сторону и культурненько выпить с нотками романтизма. Или ты вина хочешь? Я и вино купила. — Э… какое вино? — То, которое ты любишь. — Ну… давай вино, раз ты так настаиваешь. Рыба тут же вытащила бутылку вина. — Всё для тебя, зайка. — Пино Неро… ты даже это помнишь? — Естественно. Откуда-то рыба взяла рюмки. — Я тоже буду элегантной — буду пить водку из… бокала для вина. Альфис прыснула. Андайн стала наливать. — Держи. — Спа-спасибо. — рептилия взяла рюмку, — Андайн… а ты точно не перебрала с алкоголем? Особенно с водкой? — Да не, мне норм. — рыба тут же выпила, — Я ж главный бухарь Подземелья, нужно поддэрживать свой статус! — О боже… Рептилия отпила немного вина. Поставила бокал на кофейный столик. — Тебе же потом будет хуже. — Почему? — Похмелье. — О, да подумаешь! Похмелье! Будто я от него умираю! — Андайн… Андайн резко обняла её, крепко прижав к себе. — Ты бы знала, как я по тебе скучалааааа… У меня депрессия великого масштаба была из-за твоей смерти. — Андайн… — прошептала Альфис. — Мне даже казалось, что я этого не вынесу. — Я не хочу тебя разочаровывать, но напомню, что- — Да-да, ты скоро умрёшь. — пустым голосом перебила рыба, — Я переживу. Я уже приняла это. Просто… — Андайн сжала свои зубы, ещё сильнее стала обнимать рептилию, уже тискать, — позволь мне проститься с тобой. — сжала её ещё сильнее, — П-пожалуйста… — Ан…ан…андайн… ты меня раз…давишь… — Ой. Рыба отпустила её тут же. — Прости. Просто я… — Всё хорошо. Правда. Наоборот — спасибо тебе, Андайн. — За что? — Ты не оставила меня. — Я тебя в жизни не оставлю одну, ты что? — Э… у меня другой вопрос просто… — Какой? — У тебя кто-то другой за это время появился? — Нет. — тут же ответила рыба. О Металикане она сейчас, разумеется, не думала от слова вообще. — А если серьёзно? Я пойму если ты начала с кем-то встречаться. По идее я изначально должна была умереть. — Неееет! — Даже с Папирусом не…? И тут Андайн крикнула: — А ПРИ ЧЁМ ТУТ ОН?!!?! Ебать, Альфис, шо с тобой? У Папса Саня есть, у него своих дел по горло. — Я не знаю, почему я решила про это сказать… — Альфис бля, не издевайся так. — усмехнулась Андайн. Далее Андайн встала и сдёрнула с себя полотенце. Как оказалось, на ней были чёрные трусы. Но их наличие на теле никак не упрощало ситуацию. — ГЬЯХ??!!? — крикнула Альфис. Грубоватое телосложение Андайн всегда вызывало восхищение в глазах Альфис. Подтянута, стройна, с кубиками пресса, нет ни грамма лишнего жирка. Иными словами — выглядела она богоподобно. И чертовски сексуально. До такой степени, что Альфис иногда и вовсе не может смотреть на неё. — Лучше расслабься. — улыбнулась Андайн. — Андайн, нет. У тебя месячные. — Так, а кто сказал, что сегодня я сверху буду? — на рыбе появилась очень широкая и хитрая улыбка, — Снимай штаны, зайчик, Ундиночка Петровна обеспечит тебе ночь увесилительно-чувственных удовольствий. — КАК ТЫ ВООБЩЕ ЭТО НА ПОЛНОМ СЕРЬЁЗЕ МОЖЕШЬ ГОВОРИТЬ??!!? Андайн прыгнула на диван, едва ли не на Альфис. Рыба хищно посмотрела на растерянную ящерку и произнесла самым спокойным тоном, не прекращая ухмыляться: — Само вырывается. И с этими словами она её с жаром поцеловала, немедленно начиная стягивать с рептилии майку. Когда Андайн мгновенно сняла майку и оголила торс Альфис, та сразу же прервала поцелуй и начала спускаться ниже. К шее. — Х-х-х-хааа! Андайн… — следующее произношение имени переросло в сладкий стон, — Андааааайн!!! Рыба с особым порывом стала покрывать её шею поцелуями, слегка покусывать. Она знала, как это заводит рептилию. Она знала, как она обожает это. И Андайн с усердием совершала первые прелюдии. — Боже… Андаааайн… — Альфис стала инстинктивно прижимать рыбу к себе, её лицо к своему телу. Стало слишком горячо. А Андайн спускалась всё ниже и ниже, мастерски лаская её губами, языком и совсем немножечко покусывая зубками. Её не остановить. А она и не остановится. И никто не сопротивляется.***
Немного в другом промежутке времени… Около восьми часов утра. Искусственное солнце Подземелья ярко светило, оно уже было на самой высокой точке, освещая этот мир с возможных сторон. Когда Папирус спустя шесть часов прогулки по Ватерфоллу вышел в Сноудин — его буквально ослепило от такой яркости. — Ай. Дойдя кое-как до своего дома, Папирус, войдя во внутрь виллы, расположился на диване. Бух! Скелет расставил руки ноги, вскинул голову, закрыв глаза. «Пиздец я устал… Надеюсь Санса дома нет? А хотя…» — он открыл глаза, — «.Плевать, через пару минут проверю… весь день на ногах…» Скелет, посидев минут десять, встал и направился на второй этаж. Когда младший дошёл до конца коридора и приоткрыл дверь в комнату Санса, тот его увидел спящим на своём излюбленном грязном матрасе, мирно храпящим на всю комнату. Папирус, скривившись, тут же прикрыл дверь. «Плохо.» Зевнув, Папирус направился к себе в комнату. Сейчас важно было одно: собрать свои вещи и временно съехать. Санс точно в отрубе несколько часов, поэтому у младшего была отличная фора. Навряд ли их кто-то побеспокоит в ближайшее время, а потому — бежать! Ради всего святого, бежать!!! От этого зависит дальнейшее ментальное здоровье Папируса, которое как бы он не пытался беречь — а не получается. В первую очередь, скелет проводил что-то вроде ревизии: — Одежда, экипировка… амуниция… еду сам возьму… хм. Собирать по идее мне не много нужно, только самое необходимое и всё, поэтому на чердак можно и не лезть за чемоданом. Моего инвентаря должно хватить на вещи, учитывая то, что он почти никогда у меня не завален. Скелет открыл шкаф. — А, сука. — притормозил он, посмотрев на себя, — Мне же переодеться ещё надо. Шляпа полицейского и портупея менее чем через минуту были запихнуты в шкаф. Ремень, штаны, сапоги. Всё впихнуто. — Одежду надо нормальную взять, а не этот пиздец. А ещё нужно помыться. Бля, а в чём мне вообще пойти? Толстовку с штанами я… бля, я не помню где я оставил. Я в них ходил ещё в лаборатории Гастера, а потом сменил на броню. Похер, что у меня тут вообще есть в гардеробе? Сто лет не лез, хм… Сначала посмотрю — потом приму бодрящий душ. Главное не забыть.***
Солнце только вставало. Было пять часов утра. А Андайн и Альфис заваливались спать. Кровать была двойная, дубовая, поэтому парочка комфортно в ней расположились. Бельё было свежее, хотя отметины любви всё ещё не высохли (было совершено перемещение с дивана в гостиной на кровать в спальне). Андайн успела параллельно бухнуть ещё пару-тройку рюмок водки. — Мххмхмх, Альфис, тебе же пнрвлось? — Д-да… ты же… кхм… знаешь меня… Но это так… смущающе… — Обжжжаю когда ты смущаешься! Андайн крепко обняла её. — Я тебя люблю, бля. — Откуда… в тебе столько страсти, Андайн? — Просто я тебя люблю. — Анд… — Я люблю тебя. Альфис всегда смущалась с постоянных утверждений Андайн о любви. Это вызывало не столько умиление, сколько яростное смущение и снимый стыд. Альфис любила её тоже — но она была более робкой и не любила демонстрировать свои чувства. Но Андайн это понимала — поэтому и доминировала она. Никто не был против. — Готова говорить это вечно. — начала шептать она. — Я… тоже люблю тебя. И ты это знаешь. — Ещё бы. Поудобнее устроившись на кровати, Андайн, прижав со всей любовью Альфис за талию к себе, промурчала: — Спокойной ночи, любимая. Мурашки по коже побежали ещё тогда, когда грудь и волосы Андайн коснулись спины ящерки, особенно когда её металлический протез руки коснулся чувствительной кожи. Такой холодный протез. Но тепло от Андайн всё равно исходило — из её горячего сердца. — Спокойной ночи, Анда- Но рыба моментально захрапела. «Андайн-Андайн, абсолютно такая же безбашенная дурашка. Но такая же пылкая и искренняя… за какие заслуги именно я стала твоей половинкой?» Она слышала биение её сердца. Прежде, чем уснуть, Альфис вытащила телефон. Санс давно был оффлайн. «Не нравится мне его поведение… Он ещё и с Андайн общаться начал. Интересно, что об этой «паре» думает Папирус? Мне почему-то кажется, что здесь всё ой как нечисто… хотя о чём это я, он с Меттатоном дружит. Хм…» alphys_nya Санс, объяснись. Что происходит?! И не смей меня игнорить! После чего она, настроив будильник, отложила телефон в сторону и уснула в крепких объятиях страстной, но до жути уставшей Андайн, которая сзади уткнулась носом в её шею. Её дыхание будоражило кожу. Ей это чертовски нравилось.***
Папирус, облачённый в кожаную куртку с красным и любимым шарфом, в других чёрных джинсах (не рваных хотя бы), с знакомым красным ремнём с золотой бляхой, в привычных красных сапогах и перчатках с чёрными креплениями, с свежей головой после душа, задался следующим вопросом: — А сколько у меня денег вообще? Скелет взял телефон и открыл приложение своего банка. UNDERCARD-596-51 Баланс: 3526 G Время: 08:01:23 Внимание! Карта заблокирована (п. 4.04). Для разблокировки обратитесь в тех. поддержку. — А, то есть по факту — нихуя. — пробурчал скелет под нос, увидев блокировку карты, — Плохо. Потом Папирус стал шариться по карманам тех костюмов, в которых он ходил. — Ну же бля, где-то у меня должен быть бумажник в конце-концов или денег побольше… Пришлось перебрать весь свой гардероб. — Так-с, посмотрим. — Папирус стал считать найденные деньги, — Сотка, ещё сотка… Пару десяток… Ага… Ммм… Даже косарь не набирается и это при всём при том, что у меня сейчас в инвентаре лежит косарь. Блять. Конечно, на такую сумму прожить можно месяца три, если всё правильно организовать, но мне придётся найти другую работу. В КГ сейчас полная чертовщина творится и меня точно не вернут туда. А ещё мне нужно забрать документы у Виндингса и переоформить их, а то все без меня уже решили, что я умер. — скелет потёр свой череп, — А кем мне работать идти блять… Ебать, мне ещё искать диплом свой? И ебучую корку забирать? Да сука… Опять через знакомых пробиваться? Мне нужна НОРМАЛЬНАЯ работа. Ёбаная макулатура блять. Чё всё так сложно… Но всё же, в приоритете был поиск жилья. Предположительно, ближе к Саннедауту или к Новому Дому. Там, где есть многоэтажные дома и что-то вроде мегаполиса. Но у обоих вариантов были свои минусы: Саннедаут далеко находится от Хотлэнда и Ядра, даже пешком с конца Сноудина (который ближе к Ватерфоллу расположен) доходить до этих территорий было долго, а тратить много денег на лодочника не хотелось; Новый Дом — слишком престижно и дорого, даже если Папирус такое и потянет, то работу ему надо найти очень хорошую, чего в Подземелье сейчас даже через связи особо не сыщешь. Скелет был в проигрышной ситуации. Сидеть в лаборатории днями он не хотел, с Сансом — сразу же можно попрощаться с остатками менталки, а ему нужно было наоборот сохранить это. — Есть ещё один вариант. — вдруг подумал скелет. Когда высокорослый вышел на улицу и как можно быстрее ушёл в сторону Ватерфолла, он взял снова телефон, но на этот раз набрал лишь номер. Звонок. — Алло? — Алло? — Меттатон. — ДОРОГУША! — Ты ещё не спишь? — усмехнулся скелет. — Я только встал на твоё счастье, дорогуша. — О, это прекрасно. А вот я не спал нихренашечки. — По твоему голосу это заметно. А вообще… тебе стоит восстановить свой режим, дорогуша. — Да… стоит. — протянул он. Действительно — спать хотелось. — Что-то стряслось? — спросил робот. — Ну… есть одно маленькое, я бы даже сказал, деликатное дело. — Слушаю. — У тебя в МТТ нормальные номера есть? — Номера?! — Я должен на первое время где-нибудь перекантоваться. Из-за повреждённой магоноски все мои заклинания на очень короткое время действуют, в том числе и молитва. Находиться дома, с Сансом… я не смогу. А ещё мне Андайн все мозги выебет нахуй, я психану. Поэтому… по чём у тебя нормальные номера? — Бесплатно готов поселить тебя в премиум-класс. — Стоп, ч-чт- — Без разговоров. — перебил его робот радостно, — Жду тебя в МТТ, дорогуша! Папирус был удивлён такому ответу, хотя в душе заподозрил что-то неладное. Но он быстро себя успокоил тем, что Меттатон, вроде как, давным-давно стал его верным товарищем. — Папирус? — раздался робоголос из трубки. — Спасибо тебе. — пробурчал Папирус, — Я приду.***
Дверь распахнулась. Робот и скелет вошли в номер. — Вау… — Здесь есть даже ванная и своя кухня. — начал разглагольствовать робот, — Небольшая гостиная и большая спальня на двоих. Горничная приходит раз в день, в обед. Если лень готовить — можешь заказать себе еду. К слову, она идёт в общий счёт с номером, поэтому… в твоём случае… она будет бесплатная. — Если можно вызвать еду — зачем здесь кухня? — Обычно богатые клиенты — привереды. Своих личных поваров берут или вовсе сами кулинарами являются. Папирус добродушно улыбнулся. — Хм. Продукты есть там? — Нет. Но можешь заказать их, чтобы доставка тебе в номер принесла. Продуктовые магазины тут рядом. — Интересная система. Скелет и робот продолжали ходить по номеру, осматривая его. Меттатон параллельно рассказывал о нём, а если точнее — цену набивал. Но в итоге он закончил рассказ следующей фразой: — Если будет проблема с любой техникой, сантехникой и прочим ЖКХшным оборудованием — звони. — Обязательно. Меттатон больше смотрел за тем, как Папирус всё тщательно осматривал. Действительно, номер был уютным: есть даже балкон. Кровать очень мягкая и комфортная, кухня выглядит лучше, чем дома. Время от времени Папирус тыкал по кнопкам, включая и выключая свет, проверял ванную. — Как тебе номер-то? — спросил Меттатон. — Уютно. — ответил он. — Мне нравится. — Мне молчать о твоем местоположении? — Очень желательно. — Понял. Если придут сюда вражьи рожи — сразу вызову охрану. Папирус усмехнулся. — Да. С… спасибо за всё, Меттатон. — Герою Подземелья за всё спасибо! И моему другу, разумеется. — Ты же знаешь, это была идея Напстаблука с спиритической херней, название которой я не помню. — Он сам сказал, что сделал всё ты! — Меттатон… я не люблю присваивать себе чужие услуги, понимаешь? — Но это же не значит, что ты вообще ничего не делал, верно? Стрейна ты убил уже без контроля Напстаблука, напомню! — И что? Всё равно — его идея была. Он спас вас. Он. Я лишь послужил сосудом, как бы грубо это не звучало. — И всё равно! Ты — герой Подземелья, а Напстаблук просто отказался от этого. Он имеет на это право. Скелет промолчал. Спорить бессмысленно. Хоть он и был высокомерен — почему-то в этот раз он не хотел ни хвастаться, ни признавать своё великое превосходство, ни напоминать каждому, что он — Великий и Ужасный Папирус. — Дорогуш… а ты что сейчас будешь делать? — Посплю. Наверное. — Я не об этом, но… в прочем да, тебе стоит выспаться. Хотя бы немного. — Лучше скажи, сколько я тебе должен. Я тут не на два дня селюсь. — Нисколько. Сколько надо — столько и живи здесь. — Тебе самому от этого выгодно? — Нет. Просто я тебе помогаю. Ты мне в своё время тоже помог, помнишь? — Ну подумаешь, опроверг то, что ты торговался детской порнухой. Не впервой я играю в детективов. — И всё равно — на кону было всё. И у меня не было больше союзников. — Как это — не было? — Никто ничего не мог доказать. Подстава была слишком сильной. И только твой острый взор помог раскрыть дело и разоблачить тех, кто пытался меня подставить. Плюс, опять же, ты спас всех нас. Все услуги МТТ открыты для тебя, дорогуша. Пользуйся когда пожелаешь. Плюс, то что ты один пользуешься всем бесплатно — не сделает хуже моему бизнесу. Ты же один собираешься жить здесь? — Да. — Надеюсь, ты Санса сюда для своих увеселений не позовёшь? — Нет, ну его… — Вчера ты так же говорил, но в итоге… — Я НЕМНОГО ВЫПИЛ, ДА. А ещё эта шлюха меня соблазнила. Он прекрасно понимал, что мне уже на всё похуй, вот и воспользовался. Да и мне было похуй малясь. Плюс, вечеринка была и… ньех… ну… — Всё-всё, я понял. — улыбнулся он. — Просто хотел убедиться, что после секса с ним ты вдруг не поменял к нему своё истинное отношение. — Секс-сексом, а факт того, что он конченный ублюдок это не отменяет. Успокойся, Меттатон. Ты так говоришь, будто ревнуешь его ко мне. - Папирус широко ухмыльнулся. — Ч-ЧТО?! Папирус рассмеялся. — Боже, дорогуша! Ну и юмор у тебя пошёл. — Почему вы так все реагируете на то, что я начинаю шутить про ревность? — Не знаю, но смешным я бы это точно не назвал. — Я любя, друг. — Я знаю, Папирус. Ещё немного походив туда-сюда, Меттатон покинул Папируса. Скелет остался наедине со своими мыслями. Вдох-выдох. — Прекрасно. — сказал скелет, — Просто прекрасно. Остальную часть дня скелет занимался своими делами: в основном сидел в телефоне, приготовил себе поесть, заказав нужных продуктов (к слову, доставка пришла реально быстро), немного телевизор посмотрел (в гостинной стояла большая плазма с прекрасным качеством изображения и хорошим звуком). Так и прошёл его день. Сон он решил перенести ближе к ночи, чтобы хоть как-то восстановить постельный режим. Плюс, ничего не предвещало беды — поэтому провести день в сонном состоянии, но при этом в тихой обстановке было не затруднительно. — На Монстронэте тихо… кроме того, что все мной восторгаются. — и всё же он нашёл своё ЧСВ, — Что же. Рад помочь бля. Только вот теперь мне всё Подземелье должно, раз на то пошло. — ухмылка, — Ладно-ладно, хуйню несу… Ночь понемногу наступала. — Блять, я пижаму не взял… — буркнул скелет, раздеваясь, — Придётся голым полежать, ладно. Сняв всю одежду с себя, Папирус лёг на кровать, укрывшись одеялом. Стало так мягко. И почувствовал он сильную истому. Однако, неоднократно пытаясь уснуть, скелет лишь вертелся в кровати, пытаясь подобрать более удобную позу для сна. Тело всё ещё болело от сражений, а голова пухла от постоянных раздумий, от недостатка сна, от сегодняшних (или правильнее уже сказать вчерашних) игрищ, банально от усталости. Сейчас он был в относительно спокойной обстановке: вокруг царила тишина, сам он наслаждался мягкой постелью с свежим бельём, которая ласкала его кости своим дорогим хлопком, открытая форточка наполняла комнату сквозняком. За окном виднелись чёрные тучи Ядра и Хотлэнда, а где-то вдали можно было увидеть Новый Дом. «Время так быстро летит…» — думал он, — «Я ничего не успеваю переваривать.» Его всего не было два месяца, может, чуть больше. Но он был уверен в том, что произошло очень много вещей, информацию про которые ему придётся снова и снова искать. Сказать, что Папирус устал от подобного — ничего не сказать, но он понимал, что только так он сможет исполнить свой план самой хладнокровной и яркой мести. План, который он всё ещё продумывал. «Я так и не спросил Андайн про это… Чёрт, это было очень неосторожно с моей стороны. Убили мы этого шерстяного жиртреста, а дальше что будет? Кто новым королём будет? Хороших кандидатов нет… От одного Санса и узнал.» За окном полил дождь, за время, пока Папирус искал себе временное место для жилья, успели стянуться пепельные тучи. Было темно. Папирус едва видел очертания спальни, как только погас свет. «Или есть? Нет уж, если какая-нибудь Ториэль встанет на престол — я уйду в Дикие Земли. Нахуй. Нахуй. Ещё раз нахуй. А если Андайн станет королевой? Тоже не стану даже терпеть подобного. Тамагафки… а ещё эта нервозность Андайн и те проблемы Ториэль с её головой… Безусловно, они у нас у всех есть. Но тут прям запущенные случаи. И после Асгора это будет крайне тупым решением. Но других кандидатов я особо и не вижу на роль короля…» Только сейчас Папирус действительно забеспокоился о будущем Центра. Сметь Асгора вызовет огромный диссонанс, особенно учитывая то, что Центр едва пережил Орден Крови, а до этого полгода терпел отсутствие охраны и безопасности (иначе говоря, наличие полуанархии). Скелет знал — начнётся ещё большая каша. — Чёрт. Нахер я согласился… Скелет ударил по матрасу кулаком. — Пиздец, всё из-за того, что я снова повёлся на свои эмоции, нормально, блять, не подумал! Ненавижу свою импульсивность. — скелет вздохнул, — С другой стороны, ясное дело, что рано или поздно мятеж должен был произойти. Каждый второй желает смерти Асгору. Но бля… Этот мятеж возглавляет Андайн и часть Чертополоха. И тут Папирус распахнул свои глазницы. — Стоп… Это… — краткое молчание, — Это же всё Тамагафки, верно?! Это она выполняет их задания и решила МЕНЯ в это втянуть?! Папирус занервничал. — Блять. Блять. Блять… — тяжёлый вздох, — Так. Спокойно. Нужно поговорить завтра с Меттатоном и… с кем-нибудь ещё. С Андайн же они первые общались, да? Пока я лежал… в коме? Скелет был солидарен со своими мыслями. — Ладно. Утро вечера мудренее. А сегодня день был тяжёлый. Всё же, реабилитация… С этими словами Папирус вновь попытался заснуть. Но всё снова без толку. Глаза вроде как закрывались, но засыпания не было. Ни дрёма, ничего. А в голове появлялись всё новые и новые картины, всплывало то одно, то другое. Водоворот из последних произошедших событий не прекращали в очередной раз напоминать ему о том, где он находится и в каких обстоятельствах. Папирус понимал, что всё нужно решить. Рано или поздно. Потому что он внутри очень сильно нервничал, не знал, куда себя деть и как сдержаться. Он взял в руки телефон, включил его. Яркий дисплей экрана едва ли не ослепил его. Прищурившись, скелет увидел первым делом десятки сообщений от Санса (и пару пропущенных вызовов). Зажмурившись, он выключил телефон, положив его обратно. — Нет. — пробурчал он. Ещё около часа просто ворочась в кровати, Папирус всё же смог погрузиться в царство Морфея, в глубине надеясь на то, что всё — более, чем решаемо, его план не провалится, а полный дворцовый переворот с скорым появлением нового короля пройдёт именно так, как завещает Андайн. Об Андайн, к слову, Папирус вообще не думал, хотя во время бесед с ней не смог не заметить того, что девушка стала более нервной и срываться на пустом месте. Хотя, может, это скелету уже так казалось, что Андайн всегда настроена враждебно по отношению к нему. Или высокорослый накручивал себя. Но так ли это важно теперь, когда всё скоро станет очевидным? Он всё думал о Сансе. «Санс… кто ты вообще такой? Ты всё-таки друг или враг?» Копаться можно бесконечно в этом омуте. В тихом омуте, который оказался в очередной раз вовсе не тихим, а погромче той же Коалиции Справедливости. Дело только начинало попахивать жареным и Папирус знал точно — на этом всём сюрпризы не закончатся. Будет что-то ещё. Но сейчас скелет нежился в мягчайшей постели. Утро вечера мудренее — и это было действительно так. Потому что на сражении с Орденом Крови и на убийстве Асгора сумасбродные приключения Папируса не заканчиваются, а только начинаются, дальше будет охуеть как весело. Но обо всём по порядку.В МОЁМ ТИХОМ ОМУТЕ: НОВЫЙ КОРОЛЬ.