Легенда об упавших звёздах.

      Первое, что он видит, когда открывает глаза – затянутое зыбкой пеленой небо. Это даже не облака. Словно повисший там, в вышине, туман, плотный и белёсый. Солнце из-за него похоже на бесформенное размазанное светлое пятно, зависшее в зените. В нос бьёт неприятный запах. Словно бы что-то гниёт где-то совсем рядом. Этот запах оседает на языке и забивает нос. Хосок морщится, стараясь подняться. Голова немного кружится – от падения ли, а может из-за этого самого мерзкого запаха, от которого его вот-вот начнёт тошнить. Он кое-как садится, руками упираясь в землю. Не сразу понимает, что ладони проминают почву, погружаясь глубже. А когда понимает – резко отдёргивает, поднося к глазам. Голова всё ещё кружится, и он плохо фокусирует зрение, но в итоге понимает – ладони чуть выше чем по запястье измазаны чем-то чёрно-серым, словно он активно ворошил руками пепел. И ещё пару минут ему нужно на осознание того, что сам он тоже погружается в землю, проминающуюся под его весом. - Что за чёрт? – Хосок нервно дёргается, не зная, как принимать факт того, что он будто оказался в зыбучих песках, которые встречал однажды в дальнем странствии на самый верх Великих Лестниц. Он помнит, как они опасны. Что, попавшись в их ловушку, лишь единицам удавалось уйти живыми. Но Земля тут ведёт себя иначе, она не затягивает его, а просто словно проваливается, как мягкая подушка. Наверное, если Хосок сейчас встанет, то увидит оставшуюся после него вмятину. Но спокойствия ему это отличие всё равно не даёт. Вонь становится невыносимой, удушливой. Даже несмотря на лёгкий ветерок, который должен бы относить запах в сторону или хотя бы делать его не таким невозможным, легче не становится всё равно. Хосок морщится, с трудом подавляя новый приступ тошноты. Он и не в таких переделках бывал, конечно, но всё ещё оставался человеком, а у каждого смертного есть свои слабости, даже если он чертовски крут и силён в колдовстве. Не дышать Хосок пока не научился и завидовал сейчас Мастеру и друзьям, которые могли бы с лёгкостью игнорировать этот омерзительный запах. Но даже он не притупил его инстинктов, выработанных долгими тренировками и путешествиями. Первое правило, которому научил их Мастер, звучало как «в незнакомом месте всегда будь начеку», потому что даже если ты оказался в светлой роще, где поют птички, какая-нибудь тварь вполне может решить, что ты очень кстати явился к обеду. Хосок резко отталкивается и делает кувырок в сторону – очень вовремя. Из того места, где он только что сидел, вырывается сгусток чего-то непонятного и тёмного, оно блестит, словно покрытое лаком, состоит из множества то ли жгутов, то ли щупалец разной степени толщины. Существо стрекочет, недовольное ушедшей добычей, и вытягивается вверх, топорщась всеми своими отростками, в которых поблёскивают странные прожилки синевато-зелёного вещества. Или камня? Хосок понятия не имеет, что это за дрянь, и проверять не хочет. Существо не торопится нападать, но готовится к этому тщательно. Хосок же оценивает собственное состояние. Голова кружится меньше, а резерв магии полон, но… здесь буквально неоткуда её восстанавливать, а где он и сколько ему пытаться отбиваться от этого монстра – не ясно. Но главный вопрос номер один – где его муж?! Тэхён точно где-то здесь – он чувствует его, так же как Мастера и Чонгука с Чимином. Существо бьёт снова – резко, молниеносно. Издавая странные звуки, которые вызывают в Хосоке непонятную тревогу. Уйти от атаки в этот раз получается чуть хуже – один жгут хлещет Хосока по щеке и оставляет горящий и пульсирующий болью след на коже. И под кожей. Так сильно больно, что Хосок даже будто слепнет на один глаз – настолько резко отдаёт по всей левой половине лица этим ударом. Пытаясь прийти в себя немного, он продолжает попытки увернуться, но понимает, что надолго его не хватит. Существо усталости, в отличии от Хосока, не знает. Оно, кажется, только входит во вкус, и ему в кайф гонять свою жертву вокруг себя. Оно пользуется невозможностью Хосока встать на ноги. В какой-то момент его накрывает ярость. Магию он пускает в ход даже не задумавшись. Хорошо, что немного. Но ему сейчас доступны только общие боевые заклинания, потому что главного источника его силы тут нет и в помине. Это плохо. Хосок знает, что в обычном бою даже без своей стихии смог бы выстоять, но понятие обычного боя тут неуместно. Это становится понятно, когда заклинание существо отбивает, словно летящий в него мяч. И оно возвращается в Хосока мощной отдачей, отбрасывая его и прикладывая о какое-то сухое дерево, которое тут же с хрустом рассыпается в пыль. - Тэхён! – орёт Хосок, едва сумев набрать в лёгкие побольше воздуха, понимая, что сейчас абсолютно открыт и бессилен перед этой гадиной. Дракон словно ждал его воплей. Хосок успевает лишь зажмуриться, мысленно со всеми прощаясь, когда существо нападает всеми своими сотнями жгутов на него. А потом чувствует знакомый опаляющий жар где-то над собой. Существо верещит так громко, что закладывает уши. Хосок распахивает глаза, чуть поворачивая голову на звук. Он видит лишь как чёрно-серый пепел кружится в воздухе, осыпаясь на землю и, кажется, раскрывая тайну происхождения такого странного покрова. Тэхён присаживается рядом, придерживая Хосока за плечи и помогая ему сесть. - Ты в порядке? - Да, - Хосок приваливается устало к нему. – Устал только кувыркаться. Та ещё разминка получилась. - Нам нужно отсюда выбираться, - Тэхён сжимает его плечи чуть крепче. – Этой дичи тут полно, я отбился уже от пятерых, пока тебя искал. Чувствовал, что ты рядом, но, кажется, эти хищники умеют отводить взгляд, когда им надо. Помог только твой голос. - В следующий раз буду просто сразу орать, - смеётся тихо Хосок. Тэхён целует его в висок. - Верное решение. Кажется, магия обычная на них почти не действует. - Зато твой огонь служит верой и правдой. Когда они оба оказываются на ногах, у Хосока, наконец, есть возможность осмотреться. И картина, которую он видит, не вселяет в него ни капли надежды на то, что они когда-то смогут найти безопасное место. Вокруг, насколько хватало человеческого взора, расстилалась словно выжженная пустыня с редкими торчащими из пепла обугленными деревьями да огромными грудами то ли камней, то ли ещё чего-то непонятного. Общую картину дополнял всё тот же запах, который, теперь было понятно, исходил от самой земли. - Что за ужас тут произошёл, - выдохнул Хосок, присаживаясь и касаясь пепла, чуть раскидывая его пальцами, чтобы коснуться мягкой, словно губка, почвы. – Она гниёт, Тэхён… Здесь всё… гниёт. И нет ничего живого. - Да, - согласился Тэхён. – Понятия не имею, что случилось с этим миром, но он уже явно не одно столетие в таком состоянии. Я чувствую, что жизнь тут есть, но её так ничтожно мало. Мне трудно представить, что кто-то может жить в таких условиях. Хосок чувствует, как внутри всё сжимается от тоски и боли. Он думает о тех мирах, которые загубила Обитель. Думает о том, что, возможно, где-то происходит тоже самое. Или даже хуже? Сколько невинных жизней забрали эти существа? Кто или что они такое? Чей-то эксперимент? Чья-то ошибка? Или оно пришло откуда-то из тёмных глубин, наполненное жаждой крови? Как много вопросов и ни на один пока нет ответа. Да и не известно, будет ли хоть один. Присев у того места, где осел свежий пепел от убитого монстра, Хосок рассмотрел те самые сине-зелёные камни (всё же камни), тускло мерцающие в слабом свете солнца. Он не особо задумывался о том, что делает. Просто решил, что было бы неправильно их оставлять. Потому аккуратно собрал в мешочек и спрятал в свою дорожную поясную сумку. - Считаешь, это хорошая идея? – спросил Тэхён, наблюдая за его действиями. - Интуиция подсказывает, что да, - кивнул Хосок. – Итак. Ты говорил, что чувствуешь жизнь здесь. А я чувствую Мастера и ребят. Надо бы двигаться в их сторону. Пешком? - Я думал о том, чтобы взлететь. Это всё же моя истина сущность, она не требует больших затрат магии, - признался дракон. – Так что, если ты не против… - Только за, - уверил его Хосок. Они оба надеялись, что полёт избавит их от лишних стычек с тварями, но очень ошибались. Те, оказывается, были хороши не только в том, чтобы подбираться к жертвам под землёй, но и в умении создавать порталы куда угодно, даже в воздух перед летящим драконом. Потому вскоре Тэхёна и Хосока окружили. К сожалению, в своём драконьем обличии Тэ был не таким шустрым, как в человеческом, хотя ловкости и умения ускользать от нападающих существ у него хватало. Хосоку приходилось держаться всеми силами, когда его муж уходил в крутое пике или делал резкие повороты, хвостом сбивая сгустки, похожие на клубок змей. Огнём он тоже не забывал плеваться - часто и метко. Это безумие затягивается надолго, и Хосок понимает, что у Тэхёна таким образом тоже силы скоро будут на исходе. Он судорожно думает о путях отступления, пока они медленно, но верно пробиваются вперёд. В какой-то момент Хосоку кажется, что у него галлюцинации, словно у заблудшего в жаркой пустыне. Внизу он видит, будто оазис, зелёный остров. Покрытый высокими деревьями с пышными кронами, он вселяет в сердце надежду и радость, потому что спасение кажется таким близким. Ещё ближе оно оказывается, когда Тэхён и Хосок вдруг оказываются в огромном воздушном вихре, который раскидывает существ куда быстрее дракона. В сердце этого вихря потоки воздуха будто образуют крылья, и в лицо Хосоку бьёт свежий воздух, не испорченный запахом гнили. Он судорожно и жадно втягивает его, прикрывая глаза. Тэхён торопится улететь к самой границе зелёного острова, где их ждут Чимин, Юнги, Чонгук и Намджун. Хосок едва не подпрыгивает от радости, видя, что друзья в порядке. Отсутствие Мастера, правда, расстраивает, но раз они нашлись, то и его найдут тоже обязательно. Тэхён торопливо перекидывается, и они с Хосоком пересекают границу острова. Как раз вовремя, потому что обозлённые и расстроенные твари решают напасть снова. Но, кажется, кто бы ни жил тут, таким гостям он не рад, потому что остров оказывается окружён особым барьером, который превращает их в пепел, оставляя после только привычно блестящие камни, упавшие в траву. Хосок подбирает их тоже. - Решил на досуге заняться изучением? – интересуется Чимин, с любопытством разглядывая камни в руках Хосока. – Довольно странная штука. От неё совсем не исходит какой-то негативной энергетики. Несмотря на то, что она является частью не самых дружелюбных созданий. - Не знаю, зачем беру их, - признался Хосок. – Мне просто кажется, что так надо. Можно и изучить, как будет время. Или, может быть, тут нам кто подскажет, что это такое. - Отвратительное место, - поводит плечами Намджун. – Я ещё никогда не видел и не чувствовал ничего подобного. Плоть этого мира почти мертва. Удивлён, что здесь способно цвести хоть что-то. - История тут явно запутанная, - замечает Юнги, который устало привалился к Чонгуку. – Надо бы найти кого-то, чтобы прояснить всё. Да и заодно узнать, как покинуть это место. Лично я хочу домой. Своим вихрем он потратил слишком много магии и теперь с трудом мог восстановить запас. Хосок прислушался и с удивлением понял, что тут с магией было пусть и плохо, но не настолько, как в пустыне за границей острова. Значит, Юнги будет в порядке, и это самое главное. - Спасибо, что помог, - Тэхён кладёт руку Юнги на плечо, и Хосок согласно кивает, поддерживая мужа. - Мне казалось, что от них уже не избавиться, - говорит он. – Спасибо, Юнги. - Не вопрос, ребят, - отмахивается тот. – Мы уже в стольких переделках побывали, так что спасение друг друга скоро будет как само собой разумеющееся. Мы же почти как семья. - И этот человек ругает меня, когда я, по его мнению, геройствую, - вздыхает с улыбкой Чонгук. – Нет, ну вы только посмотрите! - Потому что ты именно так и поступаешь! А я просто помогаю друзьям! – наставительно поднимает вверх указательный палец Юнги. – Кстати, я не знал, что у меня так хорошо с воздушной магией. Это явно остаточное после твоих браслетов. - Остаточное, или пожизненное, - хмыкает Чонгук. – С новым приобретением тебя. Юнги закатывает глаза, стараясь не улыбаться. - Ох уж эти ваши магические штучки. - Сказал маг. Чувствуя, как атмосфера понемногу становится более расслабленной, как напряжение уходит, Хосок понемногу успокаивается тоже. И хотя ощущения от пережитого и от умирающего мира остаются угнетающими, он старается не поддаваться им. Остров, наполненный зеленью, однако, тоже производил впечатление довольно странное. Он был будто искусственным. От зелени и цветов не исходило привычного благоухания, а воздух тут хоть и не был отравлен гнильём, всё равно казался слишком непривычным. Но всё лучше, чем та вонь, от которой голова ещё немного побаливала. Хосок с Чимином и Чонгуком решили взять след Мастера, чтобы найти его как можно скорее. След этот был довольно чёткий, хоть и не особо яркий, так что поиски были не особо трудными. Сначала магия привела их на небольшую полянку, куда Сокджина вбросило, вероятно, из портала. Потом этот след потянулся куда-то прочь от этой полянки, да так уверенно и целенаправленно, что это не могло не удивлять. Неужели Мастер знает этот мир и знал куда ему следует идти?! Хосок справедливо сомневался в этом. Он знал, что Сокджин путешествовал много, но сам же признавался не раз, что слишком высоко по Лестницам, как и слишком далеко вниз, никогда не забирался. А судя по тому, как долго они падали – мир этот был где-то ну очень далеко от Кьора. Как бы не у самых первых ступеней, где, по преданиям, плещется океан чистейшей первозданной магии. И где, по легендам, находится мир Богов. - Ты тоже думаешь об этом, да? – Чонгук будто прочитал его мысли, либо догадался о них по выражению лица друга. – Я не удивлюсь, если так оно и есть. - Я тоже, - кивнул Чимин. – Всё же легенды не могли взяться ниоткуда. - Вы о чём? – интересуется Намджун. - О том, что, кажется, мы понимаем, куда нас забросило, - Хосок вздыхает. – И я больше удивлюсь, наверное, если окажется, что это не так. Пока они идут по следу, Чонгук вкратце рассказывает Намджуну и Юнги про легенды о разрушенной Лестнице и о Богах, которые раньше свободно путешествовали по мирам с куда большей охотой и лёгкостью, чем теперь маги. Но обсудить это у них не получается, потому что они находят Сокджина. Беспомощного и бессильного, в обществе юной девушки и воинственно настроенного молодого мужчины, который явно за то, чтобы Сокджина развоплотить на месте без суда и следствия. Хосок и Чимин испуганно переглядываются. И успокаивает только то, что девушка явно не намерена вредить их учителю. А потом Чонгук не выдерживает, выходит из-за угла дома, который служил их маленьким укрытием. - Мастер Джин не хочет никому зла! Не трогайте его! – кричит он. * В большой гостевой комнате светлее, чем в спальне Сон. Шторы тут не задёрнуты, хотя из-за скудного солнечного света не сказать, что разница слишком большая. На некоторое время Тэгун оставляет их на попечение девушки, молча выходя из дома и прикрывая за собой дверь. Хосок ловит задумчивый взгляд Сон, которым она провожает его. Так и хочется спросить… обо всём сразу. Но никто из них не решается наглеть и жадничать. Каждый решает, видимо, что всему своё время. За большим деревянным столом рассаживаются через несколько минут, когда готова горячая похлёбка и вкусный ароматный чай. Сон устраивается во главе стола и рассматривает их всех – каждого по очереди – внимательным и очень добрым взглядом. Хосоку от него даже плакать немного хочется, если честно. А учитывая то, что они видели… удивительно, что в ней осталось столько доброты, тепла и сострадания. Сон вздыхает, кивает сама себе, словно уверилась только что в чём-то важном. - Итак, - говорит она. – Сначала я задам вам один-единственный вопрос, а потом уже отвечу на ваши. Ваш учитель понял, кто я. Меня это не удивляет. Но даже он был удивлён тому, что попал в это место. У вас же удивления совсем не было. Почему? Они смущённо переглянулись, прежде чем Чонгук честно ответил: - Я предположил, что это может быть мир Богов из старых легенд. Мы падали слишком глубоко и… это мне показалось слишком странным. Междумирье мстительное, но оно никогда ничего не делает просто так. Так что… я подумал… а что если мы могли бы исправить то, что произошло многие столетия назад? Сон выслушала его и мягко, но грустно улыбнулась. - Исправить… нет, мой мальчик, тут ничего нельзя исправить. Мекар давно уже похож на сгнивший и разложившийся труп. Его не восстановить, не спасти… - она прикрыла коротко глаза, вздыхая так, что всем без исключения стало ясно – боль её так свежа, словно произошло всё лишь вчера. - Но ведь вы, моя госпожа, живы, - заметил Юнги. – И, возможно, именно потому мы тут. Сон посмотрела на него с любопытством. - Думаю, - продолжил Юнги, - междумирье… или тот, кто следит за порядком в нём, как и тот, кто создал вас когда-то, решил дать вам ещё один шанс. Ведь есть Боги, которые остались после разрушения Лестницы жить в своих мирах. Я понимаю, что Мекар – ваш дом, этого ничто не изменит. Вы любили этот мир, пока он был жив, любите и сейчас – память о нём, но ведь всегда можно попробовать начать сначала. - Сейчас мы застряли здесь все вместе, - вздохнула Сон. – Но, если вы оказались тут по Их воле, то, возможно, это, в самом деле, имеет смысл. Если честно, я просто уже не хочу заранее радоваться возможности освобождения. Нет ничего страшнее и хуже, чем жить там, где некогда был оплот твоей силы и мощи. И день за днём, год за годом, чувствовать, как родной мир гибнет, оставляя тебя беспомощной и разбитой. - Как у вас вообще получилось поддерживать жизнь тут? – спросил Чимин. – Целый островок зелени, хоть и кажется он искусственным немного, всё равно здесь можно жить. - Нам помогают Колыбели, - ответила Сон. – Когда мы поняли, к чему всё ведёт, то решили, что это будет не лишним. Колыбели придумала Майа – моя названная сестра… - Сон неосознанно коснулась ладонью висевшего на её шее сине-зелёного камушка, так похожего на те, что собирал Хосок. Камешек был нанизан на тонкий шнурок и тёплой искоркой поблёскивал в сумраке комнаты. – То дерево, у которого вы нашли меня и вашего учителя… в его дупле находится такая Колыбель. Нас теперь очень мало осталось… многие погибли в битве с Тенеобразными… так мы называем тех существ. Они – порождение первозданной магии, которая осталась в нашем мире. Когда Обитель сломала Лестницу… вышло так, что магия перестала циркулировать здесь так же, как раньше. Вы и сами, наверное, почувствовали, как мало её. А та, что была… она стала э т и м. И она же медленно разъела и уничтожила всё живое. По правде сказать, у нас так мало сил, чтобы бороться с этими существами. Барьеры, окружающие живые острова, обновляются ежедневно, но нам тоже уже неоткуда черпать магию. От Богов тут осталось лишь высокопарное название. На деле же мы беспомощнее слепых котят. За столом царило молчание. Никто не решался перебивать расспросами, потому Сон продолжила негромко: - Колыбели расположены в древних деревьях, чьи корни очень глубоко. Именно они помогают питать живительной силой всё вокруг. На это нужно много энергии. Потому несколько магов среди нас постоянно копят энергию в медитации и отдыхе, чтобы помогать дереву, усиливая его мощь. Несколько дней каждый из медитирующих проводит в дупле, отдавая все свои силы. Это, вероятно, самое тяжёлое бремя. И сводит с ума их… но далеко не каждый из нас способен на подобное, потому подбирали мы среди добровольцев очень тщательно тогда… когда всё только начиналось. - Так островов несколько? – уточил Намджун. - Верно. Порядка тридцати на весь Мекар. Было больше… но некоторые не выстояли. Тенеобразные… поначалу лишь были просто сгустками дикой и озлобленной магии. А потом… Сон вздохнула и снова коснулась камешка. - Моя госпожа, - решился спросить Хосок. – Что значит этот камень у вас на шее? - Это Майа… - прозвучало совсем уж тихо. Но оказалось громче раската грома в тишине. - То есть… эти прожилки в Тенеобразных… - начал Тэхён, и перевёл взгляд на Хосока – потерянный и наполненный печалью. - Да, - кивнула Сон. – Они забирают их себе. Сознание Майи заточено в этот кристалл… её нельзя вернуть к жизни, но я знаю, что где-то там она есть. Мне немного легче от этого. Хосок расстегнул сумку, доставая камешки, собранные в небольшой тканевый мешочек. - Когда Тэхён победил одного Тенеобразного, я решил, что их надо собрать. Почему-то мне показалось это очень важным, - заметил он негромко, чувствуя на себе взгляды друзей. – И потом, уже у границы острова, когда Юнги спас нас, я тоже собрал несколько… Сон приняла мешочек в руки с таким трепетом, что у Хосока закололо в носу. Он просто не представлял, что она сейчас испытывает, когда держит в ладонях то, что осталось от, возможно, близких и друзей. - Спасибо, - шепнула она. – Ты не представляешь, как это для нас важно. Я потом отнесу их на алтарь. Надеюсь, их души найдут покой… Хосок, наверное, не хотел бы знать правду о своей находке. Но, с другой стороны, слыша благодарность в голосе Сон, он решил, что это меньшая плата за её посветлевший взгляд. - Так жаль, что вы попали в Мекар, когда от него прежнего не осталось даже воспоминаний, - заметила девушка, аккуратно откладывая находку Хосока в сторону. – Это был райский уголок вечного лета. Наверное, потому Па-Ын я полюбила ничуть не меньше когда-то… он мне очень напоминает Мекар. Разве что зелени у нас чуть больше, и солнце было не такое палящее. Но, вспоминая дивные терпкие ночи в Херсам-Багу и Хьяри… я не могу не признать, как же по-особенному чувствовала себя в Па-Ын. Иногда мне казалось, что я отдала бы всю вечность за возможность любоваться Звёздным морем и тем, как водоросли птэху светятся под гладью воды, посеребрённой лунным светом. А те прекрасные праздники середины лета!.. - Мы, кстати, были на таком в этом году, - заметил Чонгук. – Не видел никогда ничего прекраснее. И теперь точно уверен, что мы сделаем всё, чтобы госпожа снова побывала там и насладилась самой чудесной праздничной ночью. - Спасибо, милый, - Сон улыбнулась ласково. – Признаться, я эгоистично счастлива, что вы оказались тут. Это похоже на глоток свежего воздуха, когда казалось, что уже никогда не смогу его сделать. Мы устали и вымотаны ожиданием конца. Каждый тут живёт в своих фантазиях, усталости и тоске по былому. Даже не знаю, на сколько нас ещё хватит… - Не верю, что всё закончится вашей гибелью, - заметил Тэхён. – Я думаю, что мы с господином Тэгуном вполне сможем что-нибудь решить. - Вот уж с кем бы не хотелось, - проворчал Чимин. - Не сердитесь на него, - попросила Сон. – Он не злой совсем на самом деле. Просто, думаю, в нём слишком много всего накопилось. В этой долгой и страшной войне он потерял любимого человека и ту, что была его дочерью, пусть и не по рождению. Не удивляюсь, что Тэгун так ожесточился. Конечно, у него не было права так вести себя с вашим Мастером… но мы здесь уже, по сути, давно не Боги. Просто измученные бессмысленным существованием бессмертные, у которых только и осталась что возможность оплакивать ушедших. Поверьте, он сделал выводы и уже раскаивается о своих резких словах. Думаю, скоро вашему учителю придётся смириться с тем, что его оберегают и всячески опекают. Таков наш суровый Владыка Аваратри. Чимин вздохнул, понятливо кивая. По нему было прекрасно видно, что он и не думал по-настоящему злиться на Тэгуна. Как и все остальные. Наверное, решил Хосок, не им вообще осуждать того, кто вынес столько боли и лишений. - Я заметил на шее господина Тэгуна такой же кристалл, - негромко и осторожно сказал Намджун. – Как у вас. - Да. Это его невеста. К сожалению, Эвайну – дочь, найти мы так и не сумели, - Сон вздохнула. – Мне кажется, он с этим так и не смирился. Так сильно любил её. На этих словах в дверь в дом открылась и в комнату вошёл Тэгун, на которого все уставились, как по команде, такими взглядами, что он невольно повёл плечами. - Разбалтываешь секреты, сестра? – спросил спокойно, проходя к очагу и наливая себе из чайничка немного настоявшегося чаю. - Дорогой, какие могут быть секреты? – Сон улыбнулась. – Просто болтаем с мальчиками о том, как несправедлив мир и как мне снова хотелось бы под небеса Па-Ын. Тэгун неопределённо угукнул, усаживаясь напротив Сон, оглядывая всех цепким взглядом. - Надо думать, ты умеешь растрогать слушателей тем, как не отказалась бы от бокальчика терпкого вина, - заметил он, и впервые на его губах появился намёк на улыбку. - А тебе обязательно вот так выдать меня с потрохами, да? – проворчала та. – Вредина невозможная. Собравшиеся за столом невольно рассмеялись, отпуская напряжение и неприятный, дёргающий до болезненного разговор о потерях, которые понесли жители Мекара. Хотя, конечно, впечатление, тяготящее и горькое, как и после увиденной выжженной пустыни, осталось осадком на душе Хосока. - Господин, - обратился к нему Намджун. – Как же так вышло, что вы, будучи покровителем Аваратри, стали ещё и прародителем драконов? Тэгун на этот вопрос усмехнулся, и Хосок только диву дался, насколько смягчились черты его лица, казавшиеся такими жёсткими и суровыми. - Думаю, это можно назвать самым большим недоразумением, какое только случалось со мной за всю жизнь, если честно, - заметил он. – Это было случайной встречей у огненной реки под горой Времени, в которой тогда жили драконы… - Мы до сих пор там живём, - улыбнулся Тэхён. – Вы даже не представляете, как там теперь красиво. - Правда? – взгляд Тэгуна потеплел. – Значит, Хронис всё ещё существует… как чудесно. Я очень этому рад. Так вот. Наша встреча со старейшинами, которые хотели тогда принести даров к огненной реке и собрать немного лепестков для чьей-то свадьбы. А я просто случайно туда забрёл, изучая мир, данный мне под опеку. Несдержанные смешки нарушили многозначительную паузу, потому что слишком уж комичная картинка вырисовывалась. - Вам вот смешно, - наигранно строго заметил Тэгун, - а мне даже отмазаться не удалось. Надо сказать, что тогдашние старейшины были на удивление охочими до божественного покровительства. Но они недолюбливали людей, считая их слабыми и ненужными миру, потому им было проще думать, что моя благодать лишь для них, а не для всего живого в Аваратри. Ты, Тэхён, сказал, что сейчас всё иначе и драконы помогают людям. Мне отрадно слышать, что я старался не напрасно. - Помогают, - подтвердил Хосок. – Юное поколение, как Тэхён, живёт с людьми и защищает их, помогает в хозяйстве. Старейшины часто ворчат, да и те, кто старше – тоже. Но уже понемногу привыкают к этому. Я был удивлён, когда впервые попал в Аваратри, тому, как гармонично драконы уживаются с местными жителями, совсем на них непохожими. - Почти все твари на снежных пустошах уничтожены давно, остались совсем мелкие, которые могут навредить лишь неосторожному человеку, забредшему на их территорию, - поддержал его Тэхён. – Аваратри похож на маленький снежный рай. - Пока там не начинаются холода и метели, - замечает Чонгук. Тэгун смеётся негромко, но искренне. - Да уж, метели Аваратри – повод сложить о них настоящие сказания, чтобы потом рассказывать в других мирах! – заметил он. И такой знакомой щемящей тоской был наполнен его голос… той самой, которую не понять Хосок не мог. Ведь он сам испытывал её долгие дни, не имея возможности отправится к возлюбленному под любимые небеса, с которых так много и часто сыпал снег. - Что-то мы заговорились! – встрепенулась Сон. – Всё уже остыло совсем… - Не страшно, сейчас подогреем, - пообещал Чимин. - Только дом не спали, - хмыкнул Юнги, на которого тот бросил самый угрожающий взгляд в своём арсенале. – Не боюсь. - А зря, - хмыкнул Чонгук. – Чимини у нас может быть той ещё мстительной булкой! - Хорошо, что ты об этом помнишь, - мило улыбнулся Чимин. Снова просторная комната наполнилась смехом. Чимин и Тэхён недолго поколдовали над плошками с едой. Только сейчас пришло осознание – какие они голодные. Не понятно было даже, когда последний раз им удалось подкрепиться и сколько на самом деле прошло времени с момента их ухода из Аваратри. - Подкрепитесь, - заметил Тэгун. – А потом мы вам тут всё покажем. Думаю, вы хотите увидеть Колыбель, я прав? - Да! – нестройным хором выдали шестеро друзей. На том и порешили.